CC BY
140
10.6. СООТНОШЕНИЕ ПРОКУРАТУРЫ И СУДА В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД
Мавлетбердин Ильдар Маратович, аспирант. Место учебы: Институт права Башкирского государственного университета. [email protected]
Аннотация: Статья посвящена анализу вопроса соотношения прокуратуры и суда в пореформенный период 1864-1917 гг. Детально анализируются следующие аспекты рассматриваемой темы: построение органов прокуратуры России до и после проведения судебной реформы; правовое регулирование положения органов прокуратуры в пореформенный период; принципы построения органов прокуратуры России в пореформенный период; взаимосвязь органов прокуратуры и суда. В статье определяются проблемы необходимости обеспечения независимости прокуратуры от суда и, наоборот, независимости суда от прокуратуры, которая на практике была не вполне обеспечена.
Ключевые слова: прокуратура, суд, судебная реформа, министр юстиции, Генерал-прокурор.
CORRELATION OF PUBLIC PROSECUTOR'S OFFICE AND COURT IN POST-REFORM PERIOD
Mavletberdin Ildar Maratovich, postgraduate student. Place of study: Institute of law of Bashkir State University. [email protected]
Annotation: The article deals with the analysis of the problem of public prosecutor's office and court correlation during post-reform period in 1864-1917. The following aspects of the problem are analyzed in detail: Russian public prosecution bodies’ structure before and after court reform, legal regulation of public prosecution bodies status in post-reform period, standards of Russian public prosecution bodies structure in post-reform period, correlation of public prosecution bodies and court. Problems of guarantee necessity of public prosecutor's office independence from court and vice versa court independence from public prosecutor's office (which was not quite true of practice) are examined in this article.
Keywords: public prosecutor's office, court, court reform, Minister of Justice, Prosecutor General.
Для Российской прокуратуры в первых десятилетиях существования были характерны жесткая централизо-ванность и строгая подчиненность по вертикали. Причем, стремление к централизации органов прокуратуры, выведению ее из-под влияния других органов власти на местах наблюдались на всем протяжении периода развития прокуратуры в дореволюционной России.
Отделить прокуратуру от других властей не удавалось из-за совмещения в одном лице должностей Министра юстиции и Генерал-прокурора с одной стороны, а с другой, из-за нахождения губернских прокуроров на местах в составе административных учреждений - губернских правлений.1
Надо заметить, что прокуратура России на местах, в губерниях Российской Империи, в системе других местных органов с момента их учреждения в 1775 году и до начала их реорганизации в 60-х годах XIX века за-
1 Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Под сенью русского орла: российские прокуроры: вторая половина XIX-начало XX века. М., 1996. С. 94.
нимала формально независимую позицию. Губернский прокурор по своему значению стоял гораздо ниже губернатора, за деятельностью которого он должен был прежде всего надзирать. Это объясняется рядом обстоятельств: Генерал-прокурор России совмещал
высшие государственные должности - Министра юстиции, связанной с управлением, и Генерал-прокурора, связанной с надзором, то есть фактически соединял надзорную деятельность прокурора с управленческими функциями министра юстиции. Это, безусловно, сказывалось и на характере деятельности и нижестоящих прокуроров (губернских прокуроров) и его подчиненных - уездных стряпчих, которые входили в состав Губернского правления, совмещая надзорные функции с управленческой деятельностью. Кроме того, «прокурорская камера и канцелярия губернского прокурора находились при Губернском правлении».2
Кроме того, ко всему прочему, оплата канцелярских расходов губернского прокурора и уездных стряпчих производилась соответственно из сумм Губернского правления и уездных присутственных мест, прокурор и его подчиненные получали жалование из государственных казначейства, то есть и здесь полной независимости от местных властей не было.
Указанное положение органов прокуратуры оставалось неизменным вплоть до известных реформ 60-х годов XIX века, которые, в первую очередь, затронули прокурорскую систему всей Российской империи.
Что касается норм судебных уставов о построении органов прокуратуры, то следует отметить, что по общим правилам, в соответствии с положениями, введенными судебной реформой, прокуратура была организована в составе судебного ведомства. При этом она была отделена от суда и имела особую организацию. Во главе ее стоял генерал-прокурор. В лице генерал-прокурора соединялась и должность министра юстиции, органа высшего судебного управления. Однако над прокуратурой он главенствовал как генерал-прокурор3, а не как министр юстиции. Разграничение двух сторон власти в деятельности одного и того же чиновника высокого ранга было весьма важным для правильного разграничения суда и прокуратуры.
При построении органов прокуратуры законодатель видел крайне необходимым обеспечение независимости прокуратуры от суда и, наоборот, независимость суда от прокуратуры. Подчинение прокуратуры суду означало бы полное ограничение обвинительной власти, для которой как раз то и необходимы были независимость и свобода инициативы. При этом подчинение суда прокуратуре грозило бы еще большей опасности подрыва краеугольных принципов самостоятельности и независимости правосудия, сделав его некой игрушкой в руках исполнительной власти, преследующей обвинительные интересы. Вместе с ограничением независимости суда последовало бы нарушение принципа равноправности сторон, процесс бы приобрел односторонний характер и стал определяться лишь голосом обвинителя.
По этой причине законодатель сделал все для того, чтобы обеспечить независимость суда от прокуратуры. Прокуратура же, организованная в составе судебного ведомства, представляла отдельную от суда организацию: суд не имел в отношении членов прокуратуры
2 Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов А.В. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции. М.. 1965. С. 187.
3 Учреждение судебных установлений. Ст. 124 // ПСЗ РИ. Собр.
2. - Т.39. - № 41475.
2'2010
Пробелы в российском законодательстве
ни права надзора, ни власти распоряжения, ни дисциплинарной власти.4 Вследствие этого, суд не мог давать прокуратуре предписания к исполнению каких-либо действий, взаимоотношение между ними осуществлялось путем обмена соответствующими сообщениями. Только в своей процессуальной деятельности в рамках судебного процесса прокуратура, как одна из сторон, находилась под контролем суда, в лице обвинительной камеры, данный контроль ограничивался лишь рамками конкретного дела и не оказывал никакого влияния на служебное положение прокуратуры.
В связи с вышеизложенным можно заметить, что независимость суда от прокурорской власти была не вполне обеспечена. Это было вызвано, главным образом, двумя причинами.
Во-первых, высший представитель прокурорской власти являлся в то же время высшим органом судебной администрации. Через него прокуратура могла оказывать влияние на суд, получив, таким образом, вопреки воле законодателя, возможность участия в судебном управлении. То есть проблема, существовавшая еще до проведения судебной реформы, осталась нерешенной и не нашла отражение в новом законодательстве. Хотя по сути именно данный недостаток в функционировании органов прокуратуры и являлся препятствием для полноценного и беспристрастного осуществления прокуратурой своей главнейшей функции - наблюдение за соблюдением законов всеми гражданами и организациями в государстве. Ведь, по сути, одно и то же лицо, замещающее должности Генерал-прокурора и Министра юстиции, должно было надзирать за самим собой, поскольку данные должности были диаметрально противоположными друг другу. И поскольку руководитель судебного ведомства в большей степени являлся Генерал-прокурором, и называли его должность именно Генерал-прокурор, то естественно, он больше работал именно в интересах прокуратуры, подчиняя иногда интересы судебного ведомства интересам прокуратуры, что подрывало принцип независимости суда, являющийся краеугольным принципом функционирования суда.
Во-вторых, хоть законодательство и не предусматривало надзора прокуратуры за судом, дабы не нарушать принцип независимости суда, но наблюдение прокуратурой за предварительным следствием было признано законом и получило весьма широкое распространение, доходившее до возложения на судебного следователя обязанности представлять прокурору периодические отчеты о своей деятельности. По арестантским делам, порученным особому надзору прокуратуры в интересах закона, судебные органы обязаны были предоставлять отчет в органы прокуратуры.5 Все это уже говорило о нарушениях независимости суда и подавления власти судебной властью исполнительной. Еще более независимости суда грозили правила, согласно которым «чины прокурорского надзора о всех замеченных ими упущениях судебных мест или должностных лиц судебного ведомства, смотря по важности случая, или сообщают председателям судебных мест, или предлагают на обсуждение суда , или же доносят, в порядке подчиненности, прокурорам судебных палат, которые с своей стороны, представляют о том минист-
4 Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Том II. СП б., 1899. С. 561.
5 Титов Ю.Н. Прокуратура Республики Башкортостан: история и современность. Уфа, 1996. С. 23.
ру юстиции»6, а министр юстиции может поручать состоящим при судебных местах прокурорам или обер-прокурорам «принятие законных мер к отклонению нарушения правил внутреннего устройства и делопроизводства в судебных местах».7
Чрезмерное увлечение задачей ограждения закона органами прокуратуры подрывало главнейшую функцию прокуратуры - обвинительную. Даже в уголовных делах прокуратура становилась стороной в деле только с открытия судебного заседания для окончательного производства, оставаясь при этом органом, на котором лежала функция стража закона; в предварительном производстве по делу прокуратура являлась только органом, выполняющим функции охраны закона. Поручение прокуратуре охранять закон перед судом вело к чрезмерному расширению ее подведомственности: ни одна из сторон по делу не проходила без наблюдения со стороны прокуратуры, ни один вопрос судебного управления не проходил без ее участия. Такая роль блюстителя закона возлагалась на орган, по существу своему призванный обеспечивать обвинительный государственный интерес. То есть нормы закона, по сути, ввели смешение процессуальных функций в руках одной из сторон, которое побуждало чины прокурорского надзора жертвовать интересами закона для интересов, представляемых ею в качестве стороны в деле. Естественное стремление защитить последние, укрепляемое прочной организацией прокуратуры и жесткой иерархической подчиненностью, заставляло прокуратуру искать средства подчинения себе суда.
Все это вело к подрыву основного принципа правосудия - принципа независимости и самостоятельности суда. Судебная независимость была и должна оставаться и сейчас, в настоящее время, священной для прокуратуры, без нее прокурорская власть лишается своей главнейшей сущности. Н.В Муравьев справедливо отметил по этому поводу: «Суд сам призван охранять закон, и надзор за ним возможен лишь в иерархическом порядке судебных же инстанций. Наблюдение за судом и судьями постороннего полу-административного учреждения, каким является прокуратура, делает ее как бы враждебным суду органом, порождает между ними недоверие и рознь, противоречит достоинству и независимости судей и может перейти в давление на юстицию. Наблюдение это по большей части случайно и фиктивно, потому что прокуратура не в состоянии усмотреть за всеми сторонами судебного делопроизводства, даже если будет проявлять крайне нежелательную придирчивую притязательность. Оно отяготительно и для самой прокуратуры, потому что отвлекает ее от капитальной обвинительной власти...Не имеют достаточного основания юрисконсультские обязанности прокурора: суд сам знает законы и не нуждается в особом официальном их истолковании».8
В Указе об опубликовании судебных указов 20 ноября 1864 г. говорилось, что задачей судебной реформы является «водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе. уважение к зако-
6 Учреждение судебных установлений. Ст. 253 // ПСЗ РИ. Собр. 2.- Т.39. № 41475.
7 Там же. Ст. 259.
8 Муравьев Н.В. Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности. М., 1989. С. 27- 28.
ну».9 Особо говорилось о самостоятельности суда в России, но включение прокуратуры в состав судебного ведомства, на мой взгляд, как раз и противоречило положениям проводимой реформы, ограничивая независимость суда. На мой взгляд, независимое построение органов прокуратуры было бы более естественным, нежели устройство прокуратуры в составе судебного ведомства, где прокуратура разделялась в своей деятельности и угрожала краеугольному принципу независимости правосудия и суда.
Список литературы:
1. Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Под сенью русского орла: российские прокуроры: вторая половина XIX-начало XX века. М., 1996. С. 94.
2. Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов А.В. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции. М.. 1965. С. 187.
3. Учреждение судебных установлений. Ст. 124 // ПСЗ РИ. Собр. 2. - Т.39. - № 41475.
4. Учреждение судебных установлений. Ст. 253 // ПСЗ РИ. Собр. 2. - Т.39. - № 41475.
5. Учреждение судебных установлений. Ст. 259 // ПСЗ РИ. Собр. 2. - Т.39. - № 41475.
6. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Том II. СПб., 1899. С. 561.
7. Титов Ю.Н. Прокуратура Республики Башкортостан: история и современность. Уфа, 1996. С. 23.
8. Муравьев Н.В. Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности. М., 1989. С. 27-28.
Рецензия
на статью аспиранта Института права БашГУ Мав-летбердина И. М. на тему: «Соотношение прокуратуры и суда в пореформенный период»
Избранная аспирантом Мавлетбердиным И.М. тема представляет значительный интерес и является весьма актуальной на сегодняшний день. Реформы последнего десятилетия, проводимые в России, коснулись и построения органов прокуратуры Российской Федерации, изменение организационных и правовых основ и принципов построения которой происходит и сегодня. В этих условиях особо необходимым является опыт прошедших в России реформ, особенно в отношении организации и построения органов прокуратуры. Анализ промахов, пробелов и неудач прошлого поможет избегнуть данные недостатки в настоящем. Актуальность настоящего исследования связана с отсутствием глубоких исследований по изучаемой тематике в науке, а также с необходимостью совершенствования действующего законодательства с учетом прошлого опыта в целях повышения эффективности его применения.
Научная новизна выбранной темы объясняется, прежде всего, отсутствием целенаправленного глубокого исследования вопроса соотношения прокуратуры и суда в дореволюционный период в современной науке. Научная новизна исследования заключается также в том, что в нем впервые предпринята попытка анализа проблемы организации и деятельности прокуратуры России с точки зрения ее соотношения с судебными органами и осуществления прокурорского надзора в данных хронологических рамках.
Результаты исследования могут быть применены при разработке в будущем реформирования органов прокуратуры, при подготовке сотрудников прокуратуры. Материалы и предложения, изложенные в статье, могут быть использованы в научной и учебной юридической и исторической литературе, в преподавании курсов истории отечественного государства и права, прокурорского надзора и уголовного процесса, а также соответствующих спецкурсов.
На основе вышеизложенного можно сделать вывод, что статья выполнена на высоком уровне и может быть рекомендована к публикации в журнале «Пробелы в российском законодательстве».
Рецензент: д.ю.н., профессор А.Н. Тимонин
9 Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов А.В. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1965. С. 276.
