CC BY
180
Сегодня наша страна переживает не самые легкие времена. И если следовать заданному историей алгоритму жизни государства, следовало бы в ст. 2 УК РФ в ряду задач, стоящих перед уголовным законодательством, на первое место поставить защиту конституционного строя России. Уместно в связи с этим иметь в виду, что гл. 1 действующей Конституции РФ посвящена основам конституционного строя России, в то время как статьи, закрепляющие права и свободы человека и гражданина, сосредоточены в гл. 2. То есть российский народ, принимая Конституцию, уже определил приоритеты, которые законодатель обязан соблюдать и в других законах.
1 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. № 25, ст. 2485; 2014. № 21, ст. 2764.
2 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 7, ст. 900; 2014. № 6, ст. 559.
3 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 23, ст. 2277; 2005. № 10, ст. 753.
4 См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3.
5 См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2; 2011. № 2.
6 См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 5; 2014. № 2.
Л.В. Григорьева
ЗНАЧЕНИЕ СУБЪЕКТИВНЫХ ПРИЗНАКОВ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НА ПРИМЕРЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ ИНФОРМАЦИИ, СОСТАВЛЯЮЩЕЙ ГОСУДАРСТВЕННУЮ ТАЙНУ
В статье анализируется субъективное представление лица о противоправности и общественной опасности при совершении некоторых государственных преступлений и его влиянии на уголовную ответственность.
Ключевые слова: сведения, составляющие государственную тайну; разглашение сведений; осознанность; противоправность; общественная опасность.
L.V. Grigorieva
THE NOTION OF SUBJECTIVE FEATURES OF THE CORPUS DELICTI BY THE CRIMINAL-LAWFUL PROTECTION OF THE INFORMATION CONSTITUTING STATE SECRET
The article is devoted to the analyses of the subjective understanding of the person of unlawful activity and public danger while committing some crimes against the state and its influencing the criminal responsibility.
Keywords: information constituting state secret, disclosure of information, consciousness, wrongfulness, public danger.
Статьи, посвященные уголовно-правовой охране информации, составляющей государственную тайну, обычно содержат бланкетные диспозиции, признаки которых характеризуют не само запрещаемое деяние, а юридические факты, предшествующие нарушению уголовно-правового запрета, или сопровождающие такое нарушение. Использование специальных терминов для законодательного определения уголовного запрета, с одной стороны, облегчает уяснение смысла запрета, а с другой, усложняет процесс установления вины конкретного субъекта.
© Григорьева Людмила Викторовна, 2014
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: Lgrigorieva2013@yandex.ru
В лингвистике под термином подразумевается слово или словосочетание, обозначающее строго определенное понятие. Его отличие от обычного слова заключается в наборе следующих признаков: имеет специальную область применения; принадлежит к конкретному терминологическому полю; служит для называния (наименования) понятия; обладает строго фиксированным содержанием; должен быть дефинированным (иметь определение); характеризуется тенденцией к системообразованию1.
Анализируемые виды посягательств содержат большой набор терминов, главным из которых является «государственная тайна», отвечающий всем перечисленным признакам.
Законодательные конструкции такого рода обращают на себя внимание не только из-за необходимости уточнять содержание уголовно-правовой нормы, обращаясь к предписаниям нормативных документов других отраслей права, но и в контексте принципа субъективного вменения. Признаки состава преступления, описываемые при помощи бланкетной диспозиции, должны осознаваться субъектом такого преступления. Например, ст. 283 УК РФ «Разглашение государственной тайны». Здесь виновный осознает общественную опасность совершаемого деяния — разглашения сведений, составляющих государственную тайну, которая была доверена или стала известна по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством РФ, предвидит возможность наступления неблагоприятных последствий «утечки» такой информации. Важной частью состава данного преступления становится субъективное преставление ш лица о своем поведении как противоправном, потому что его осведомленность о н свойствах полученной информации и ее значении бесспорна. С
а
В диспозиции ст. 283 УК РФ указаны обстоятельства получения разглашаемой Т
о
информации: она должна быть доверена виновному (имеется в виду процедура к
о
допуска к данным), стала известна ему по службе, работе, учебе, или в иных о' случаях предусмотренных законодательством РФ, т.е. получена при соблюдении | правил оборота данных, составляющих государственную тайну. Законодатель в
использовал указанную формулировку, чтобы подчеркнуть значение признаков нн
о
специального субъекта — лица, которое в законном порядке получило доступ к Ю секретным сведениям, составляющим предмет преступления, предусмотренного и
ст. 283 УК РФ. Таким образом, преступник при разглашении точно знает, что с
к
совершает уголовно-противоправное деяние, потому что не только осведомлен а о важности информации, выступающей предметом разглашения, но и владеет д
е
данными о режиме ее хранения, использования, передачи и пр. Иные лица, хотя | и совершившие деяния, предусмотренные ст. 283 или 284 УК РФ, уголовную № ответственность за них не несут. 39
Стоит указать на то, что среди отечественных ученых вопрос о содержании 22 признака «виновного деяния» как свойства преступления, указанного в ст. 14 4 УК РФ, остается дискуссионным. Преступление - явление социальное, что отмечается всеми авторами. При этом его сущность как социального явления понимается по-разному. Природу преступления некоторое время объясняли его классовой сущностью2. Так, Н.Ф. Кузнецова3 считала, что субъект преступления проявляет в общественно-опасном деянии свое отношение к обществу и требованиям, которые последнее устанавливает к участникам общественных 231
отношений, следовательно, должен осознавать лишь социальную значимость своего поступка.
В то же время нельзя отрицать значения осознания противоправности совершаемых действий, запрещенных, в частности, ст. 283, 284 УК РФ, т.е. в случаях, когда признаки специального субъекта посягательства отображают его особое отношение к предмету преступления. Сущность преступления проявляется еще и в том, что оно представляет собой отношение личности к другим людям, обществу, государству. С.Л. Рубинштейн характеризует человеческую деятельность не как «внешнее делание, а позицию по отношению к людям, к обществу, которую человек в своей деятельности ... утверждает»4. Поэтому некоторые исследователи, например, отмечают, что если деяние запрещено уголовным законом, то его общественная опасность презюмируется5, а значит, осознание противоправности содеянного включается в предметное содержание вины иногда.
Следовательно, субъект преступления, предусмотренного ст. 283 УК РФ, будучи специальным субъектом, лицом, осознающим не только (и не столько) общественную опасность, но и противоправность действия по разглашению сведений, составляющих государственную тайну Российской Федерации, способен совершить указанное деяние в частном доверительном разговоре, в частности рассказать и о некоторых сведениях, относящихся к государственной тайне, самонадеянно рассчитывая на то, что слушатели не поймут, не запомнят.
Привлечение виновного в разглашении государственной тайны при названных обстоятельствах к уголовной ответственности осложняется тем, что состав ч. 1 ст. 283 УК РФ сконструирован по принципу формального и преступление * окончено с момента восприятия информации другими лицами, не имеющими ? права ею обладать. При этом виновный уверен в отсутствии общественной опас-$ ности своего поступка, но факт правонарушения остается в его сознании, что и 3
§1 предопределяет виновность деяния.
1 Полагаем, что нарушения принципа субъективного вменения здесь нет, т.к.
1 особый правовой статус субъекта, «вверенность» ему сведений, составляющих
го
| государственную тайну, прохождение особой процедуры допуска к данным тако-
§ го рода обеспечивают четкое понимание общественной опасности самого факта
| нарушения запрета на разглашение, независимо от субъективного восприятия
2 возможности наступления неблагоприятных последствий. Следовательно, вино-ноо вное лицо должно нести уголовную ответственность за оконченное преступление « и в тех случаях, когда другие лица не восприняли разглашаемую информацию | как государственную тайну.
0 Другой подход требуется при объяснении виновного отношения к содеянному,
1 когда речь идет о разглашении сведений, составляющих государственную тайну, ° лицом, не обязанным их сохранять. Передача указанной информации представи-
го
3 телям иностранного государства или международной либо иностранной органи-I зации, а также представителям сообразно целям и адресатам квалифицируется I как государственная измена (ст. 275 УК РФ) или шпионаж (ст. 276 УК РФ).
Признаки государственной измены или шпионажа отсутствуют в ситуациях, когда обычный человек, получает данные, составляющие государственную тайну вне процедуры доступа, вне связи со службой, работой, учебой или в иных случаях, установленных законодательством РФ, например, подобрав потерянную папку с документами. Разглашение «приобретенной» информации происходит в процессе 232 обсуждения находки с другом, родственником, коллегой. При этом лицо, нашедшее
документы, осознает характер сведений, в них зафиксированных, но не является субъектом преступления, предусмотренным ст. 283 УК РФ, т.к. не получало допуска к государственной тайне и не получало ее иным способом, «предусмотренным законодательством РФ». Добросовестность указанного механизма «приобретения» информации не позволяет его отнести к похищению, обману, шантажу, принуждению, угрозе применения насилия либо иным незаконным способам, описываемым в ст. 283.1 УК РФ. Общественная опасность распространения секретных сведений от этого не уменьшается, тем более, что число лиц, которым станет известно содержание найденных документов, может быть очень большим.
Зарубежное уголовное законодательство для обеспечения сохранности сведений, составляющих государственную тайну, предусматривает ответственность за подобные деяния для широкого круга лиц. Например, УК Турции в ст. 1366 устанавливает ответственность для любого лица, раскрывшего данные, подлежащие сохранению (в частности, относительно «безопасности государства и государственных интересов»). Источники получения такой информации также не важны. На первый план выходит осознание важности сведений, их связи с интересами государства, общественная опасность распространения, а не официальный статус.
Статья 94 УК ФРГ7 аналогично устанавливает ответственность за умышленное разглашение государственной тайны лицом, отвечающим признакам общего субъекта преступления. Сходные признаки имеет ст. 598 УК Испании8, опредяющая наказание за «доставание, выдачу, искажение, уничтожение и разглашение секретных сведений».
Следует обратить внимание на тот факт, что предмет преступлений, посягающих на сохранение секретной информации государственной важности, например ш в УК Испании, касается лишь вопросов национальной безопасности и обладает н следующими признаками: С
а
определена Законом как закрытая или секретная; Т
о
связана с национальной безопасностью, техническими приемами или систе- к
о
мами, применяемыми в Вооруженных силах или военной промышленности. О'
Особенностью многих уголовных законов европейских государств можно на- | звать отсутствие указания в них на государственную тайну в качестве предмета в посягательства9. Используются менее точные формулировки: «не подлежащая н
о
разглашению информация» или «информация, имеющая отношение к безопасно- Ю сти государства». Полагаем, что с учетом особенностей конструкций диспозиций и
статей указанных кодексов подобная характеристика предмета, не привязанная с
к
жестко к его официальному статусу, позволяет применять статьи закона как к а лицам, обязанным сохранять такую информацию в силу особого правового по- д
е
ложения, так и к тем лицам, которые подобной обязанностью не обременены, но | осознают общественную опасность распространения тайных сведений. №
В ст. 91 Общегражданского УК Норвегии10 любое вменяемое лицо, достигшее 39 возраста 15-ти лет, подлежит уголовной ответственности за незаконное обладание ^ тайной с целью распространения; незаконное предоставление ее другому лицу 4 или способствование перечисленным деяниям. При этом к категории тайны отнесены сведения, передача которых может привести «к ущербу интересам Норвегии или представлять опасность для жизни конкретного человека, его здоровья, свободы или собственности». То есть законодатель рассматривает представителей населения как лиц, обладающих не только способностью оценить потенциал общественной опасности распространения полученной информации, но и вы- 233
соким уровнем правосознания. Естественно, любые ошибки и добросовестные заблуждения лиц относительно качества, ценности, опасности распространения предмета охраны, трактуются в пользу обвиняемых.
С учетом традиций отечественного уголовного права, а также чрезвычайной насыщенностью УК РФ оценочными категориями предлагать аналогичный путь (расширение предмета посягательства) для усиления уголовно-правовой охраны государственных интересов и государственной тайны мы не будем. В целях оптимизации уголовно-правовой охраны государственной тайны и распространения действия уголовного запрета на указанные выше опасные посягательства предлагаем диспозицию ст. 283 УК РФ изложить в следующей редакции: «Разглашение сведений, составляющих государственную тайну, лицом, которому она была доверена или стала известна по службе, работе, учебе или в иных случаях, если эти сведения стали достоянием других лиц, при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных статьями 275 и 276 настоящего Кодекса, наказывается......
Обобщая сказанное, полагаем возможным сформулировать вывод о том, что при обеспечении безопасности сведений, относящихся к государственной тайне (защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации)11, вина субъекта преступления в зависимости от его особого правового статуса по отношению к государственной тайне (доверена была) охватывает осознание не только общественной опасности, но и противоправности разглашения таких сведений. * Можно предположить, что и повышенная уголовная ответственность специ-
? альных субъектов в случае доведения до сведения других лиц информации, а. составляющей государственную тайну, также может быть обусловлена осо-| знанием двух составляющих преступного деяния: общественной опасности и I противоправности. В современном отечественном законе такая закономерность
1 - зависимости объема наказания в санкции статей, предусматривающих от-
го
| ветственность за разглашение государственной тайны, от статуса субъекта, его
§ доступа и обязанностей по сохранению таких сведений, не прослеживается. В за-
| рубежном уголовном законодательстве подобная практика имеет место. Следует
2 назвать ст. 90 УК Норвегии12, в которой разглашение сведений, относящихся к ноо государственной тайне, совершенное должностным лицом, становится основа-« нием для увеличения максимального срока возможного заключения на 50 %. | Общественная опасность всего комплекса преступлений, которые, по мысли
0 законодателя, нивелируют сохранность государственной тайны и позволяют
1 привлечь к уголовной ответственности лиц, нарушивших ее (ст. 275 «Государ° ственная измена», ст. 276 «Шпионаж», ст. 283 «Разглашение государственной
го
3 тайны», ст. 283.1 «Незаконное получение сведений, составляющих государствен-1 ную тайну», ст. 284 «Утрата документов, содержащих государственную тайну»), I такова что санкции перечисленных статей содержат наказание в виде лишения
свободы. Аналогичные посягательства, предусмотренные в уголовном законодательстве Латвии, Литвы, Эстонии, Турции, Франции, ФРГ и многих других европейских государств, также караются лишением свободы. При этом объем наказания за совершение актов разглашения или предоставления доступа к сведениям, составляющим государственную тайну, как правило, больше у лиц,
234
занимающих должности и (или получивших) такую информацию благодаря
занимаемой должности. Порядок увеличения размеров санкций в случае нарушения запрета выдачи охраняемой информации государственной значимости специальным субъектом преступления представлен в таблице.
Норма УК Вид наказания Разглашение тайны лицом, обладающим признаками специального субъекта- служащего или должностного лица (квалифицированный состав) Вид наказания
Ст. 5 УК Швеции. Шпионаж До 6 лет лишения свободы Ст. 56 УК Швеции. Шпионаж (квалифицированный состав) До 10 лет лишения свободы или пожизненно
Ст. 94 УК ФРГ. Измена Родине До 1 года лишения свободы Ст. 94 УК ФРГ. Измена Родине (квалифицированный состав) Свыше 5 лет лишения свободы
Ст. 598. УК Испании. Разглашение государственной тайны До 4 лет лишения свободы Ст. 598. УК Испании. Разглашение государственной тайны (квалифицированный состав) «Наказание устанавливается ближе к верхнему пределу санкции», то есть около 4 лет.
Представленные данные свидетельствуют об увеличении срока лишения свободы для специальных субъектов — должностных лиц или служащих, в тех странах, где используется такой критерий дифференциации уголовной ответственности, на 4 года.
В отечественной научной литературе встречаются предложения об усилении уголовной ответственности за совершение государственной измены, шпионажа, разглашения государственной тайны13, незаконного получения сведений, составляющих государственную тайну, в случае совершения их должностным лицом либо лицом с использованием своего должностного положения. Соглашаясь с представленным подходом, в рамках которого действительно можно будет учитывать повышенную общественную опасность поведения должностных лиц, считаем необходимым создать квалифицированные виды посягательств, предусмотренных статьями 283 и 283.1 УК РФ. Полагаем, что для отечественной правовой системы такой прием дифференциации уголовной ответственности является традиционным и адекватным.
1 См.: Гринев С. В. Введение в терминоведение. М., 1993. С. 29.
2 См., например: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении/ под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 1999. С. 120.
3 См.: Там же. С. 138, 300.
4Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. Т. 1. М., 1989, С. 9.
5 См., например: Курс российского уголовного права. Общая часть / под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 2001. С. 147, 261.
6 См.: Уголовный кодекс Турции /пер. с тур. Н. Сафарова, Х. Бабаева. СПб., 2003.
7 См.: Уголовный кодекс ФРГ / пер. с нем. А.В. Серебренниковой. М., 2001.
8 См.: Уголовный кодекс Испании / пер. В.П. Завьяловой, Л.Г. Шнайдер. М., 1998.
9 См., например: Уголовный кодекс Испании / пер. В.П. Завьяловой, Л.Г. Шнайдер. М., 1998; Уголовное законодательство Норвегии / пер. с норв. А.В. Жмени. СПб., 2003; Уголовный кодекс Дании / пер. с англ. С.С. Беляева, А.Н. Рычевой. СПб., 2001.
10 См.: Уголовное законодательство Норвегии / пер. с норв. А.В. Жмени. СПб., 2003.
11 Федеральный закон Российской Федерации от 21 июля 1993 г. № 5485-1«О государственной тайне» (с изм. от 8 ноября 2011 г. № 309-ФЗ) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1997. № 41, ст. 8220-8235; 2011. № 46, ст. 6407.
12 См.: Уголовное законодательство Норвегии / пер. с норв. А.В. Жмени.
13 См., например: Кулев А. Г. Преступления против внешней безопасности государства: вопросы законодательной техники и дифференциации ответственности: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 2009. С. 9.
