CC BY
92
ственных и естественных элементов комплексных сре-довых объектов.
Данные принципы выстраиваются на основании:
- зависимости архитектурной формы и планировки жилого объема и интерьера от характера и особенностей ландшафта;
- соподчинение планировочной структуры ландшафта планировке жилого объема;
Библиографический список
1. Шимко, В.Т. Основы дизайна и средовое проектирование: Учебное пособие / В.Т. Шимко. — М.: «Архитектура-С», 2004.
2. Шимко, В.Т., А.А. Гаврилина. Типологические основы художественного проектирования архитектурной среды. Учеб. Пособие /
В.Т. Шимко. — М.: издательство «Архитектура— С», 2004.
3. Саймондс, Дж.О. Ландшафт и архитектура / Дж.О. Саймондс— М.: Издательство литературы по строительству. 1965.
4. Модестов, Ф.Э. Смоленский этнографический атлас / Модестов Ф.Э. //— Вып. 2. — Смоленск, 2004.
5. Колодин, К.И. Формообразование объектов загородной среды: Учебное пособие для вузов / К.И. Колодин— М.: «Архитектура-С», 2004.
Статья поступила в редакцию 27.10.08.
- взаимовлияние проектного решения ландшафта и композиционной структуры планировки интерьера;
- целостности, строящейся на соответствии и подобии искусственных и естественных элементов сре-дового объекта.
УДК 7.071.1
В.К. Вистингаузен, соискатель АлтГУ, г. Барнаул
ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ХУДОЖНИКА М. И. МЯГКОВА (1797-1852): ИЗУЧЕННОСТЬ ИСТОЧНИКОВ
Работа подводит итоги изучения жизни и деятельности академика исторической и портретной живописи Михаила Ивановича Мягкова (1797-1852). Статья содержит обзор документальных и иконографических источников о художнике и рассматривает состояние их изученности.
Ключевые слова: Михаил Иванович Мягков, Академия Художеств, XIX век, Сибирь, Алтай, Барнаул, культурное наследие, Алтайский Горный Округ, художник, биография, архив, документы, живопись, музей, Русский музей, Третьяковская галерея, Государственный музей Алтайского края, Государственная Казахская художественная галерея, картина, портрет, икона, церковь.
Живописец XIX века Михаил Иванович Мягков, не был первым профессиональным художником, работавшим на территории ведомства Колывано-Воскресенс-ких заводов. Но, в отличие от своих предшественников, бывших здесь наездами, он, работая преподавателем Горного училища, прожил в Барнауле более 20 лет. М.И. Мягков имел здесь многих учеников и написал значительное число работ, в том числе десятки портретов жителей Барнаула. Первый исследователь его творчества, В. П. Токарев [1, с. 41] указывает, что в Сибири художником написано 168 портретов, в том числе «немало» групповых, с числом лиц от 4 до 13. Очевидно, что среди них были многие деятели Алтайского Горного Округа и члены их семей. М.И. Мягков был первым, кто с портретной достоверностью изобразил коренных жителей Алтая. Многие храмы Западной Сибири были украшены иконами его кисти. Только для Омского казачьего собора и церкви Сузунского завода он написал 33 иконы, и еще неизвестное число для пяти, по крайней мере, храмов. Все это говорит о значительном вкладе Мягкова в культурное наследие Алтая и Сибири и необходимости изучения, как этого вклада, так и личности и творчества художника в целом.
Документальные источники, связанные с личностью М.И. Мягкова и его творчеством, к настоящему времени выявлены в четырех архивах. Это Российский государственный исторический архив (фонд Академии художеств); Омский областной государственный архив; Государственный архив Новосибирской области (фонд Сузунской горной конторы), и Центре хранения архивного фонда Алтайского края (фонды Алтайского горного правления, Барнаульского духовного правления и личный фонд С.И. и Н.С. Гуляевых).
Документы Российского Государственного исторического архива, выявленные В.П. Токаревым [1-3] и Т.М. Степанской [4-7], освещают, преимущественно, петербургский период жизни художника — его учебу в Академии Художеств, попытки получить преподавательскую должность и академическое звание. Некоторые из них цитируются в работах исследователей [1,
3, 5, 7]. Здесь же находится важный документ сибирского периода — письмо М.И. Мягкова в Академию, освещающий процесс его работы над картиной «Сцена из семейной жизни сибирских дикарей», который был неоднократно опубликован в сокращении [1, 5, 7].
Документы об обстоятельствах поступления М.И. Мягкова на службу на Колывано-Воскресенские заводы имеются как в Российском Государственном историческом архиве, так и в Центре хранения архивного фонда Алтайского края (фонд Алтайского горного правления), где хранится их представительная подборка, опубликованная нами [8]. Из них документы о присвоении М.И. Мягкову звания Академика исторической и портретной живописи ранее публиковались в выдержках [9].
Часть документов выявлена и опубликована нами впервые. Особенно важны формуляры художника, по которым восстанавливаются многие факты из его биографии и дела о прибавке ему жалования. Прочие документы освещают, преимущественно, служебную деятельность М.И. Мягкова и работы по украшению сибирских храмов. Подобные документы имеются не только в Центе хранения архивного фонда Алтайского края, но так же в фонде Сузунской горной конторы Государственного архива Новосибирской области и в Омском областном государственном архиве. Цитаты из ряда документов публиковались ранее [1, 5, 7, 10, 11],
причем некоторые известны только по этим цитатам. Нами так же обнаружен и опубликован [12] документ, свидетельствующий, что жизненный путь М.И. Мягкова закончился в Барнауле. Несколько документов имеются и в других фондах Центра хранения архивного фонда Алтайского края. АК. В переписке, находящейся в личном фонде С.И. и Н.С. Гуляевых есть сведения о работе художника над портретными заказами чиновников Горного округа. В фонде Барнаульского духовного правления Л. И. Ермакова обнаружила чрезвычайно интересный документ, характеризующий особенности творческого метода М.И. Мягкова в религиозном жанре [13].
К настоящему времени известно 9 произведений М.И. Мягкова, хранящихся в музеях, архивах, частных собраниях. Наиболее известная картина, которая принесла художнику звание академика и чаще всего именуется как «Сцена из жизни сибирских дикарей», находится в Русском музее в Санкт-Петербурге [1, 6, 14-19]. В этом же музее имеется рисунок натурщика, сделанный М.И. Мягковым во время учебы в Академии.
В Государственной Третьяковской галерее хранится портрет И.Ф. Шамшина с дочерью, который С.С. Степанова [20, 21] определила как работу кисти М.И. Мягкова. Здесь же находится карандашный эскиз «Самсон и Далила», который М.И. Мягков представлял совету Академии при первом соискании степени «назначенного».
Парные портреты супругов Соколовских находятся в Казахской Государственной художественной галерее. Благодаря стараниям Н.Я. Савельева, их фоторепродукции имеются в фондах Государственного музея Алтайского края. Гордостью же этого музея является портрет Ф.-А. Геблера работы М.И. Мягкова, введенный в научный оборот О. В. Падалкиной [22]. Этим портретам посвящена наша специальная работа [23]. Как сообщает С.С. Степанова [20], портрет женщины с девочкой, принадлежащий кисти художника, находится
в одном из частных собраний. Эскиз «Саваоф с ангелами» обнаружен Л.И. Ермаковой [13] в Центре хранения архивного фонда Алтайского края.
Известны работы, которые достоверно созданы М.И. Мягковым, но либо утрачены, либо их местонахождение неизвестно. В основном, это иконы, в частности 4 иконы из церкви Дмитрия Ростовского [10] и 6 икон, находившихся в церкви Сузунского завода [1]. Нами представлены доказательства [24], что М.И. Мягков является автором утраченного семейного портрета Злобиных и Таскиных, фотокопия которого сохранилась в фондах Государственного музея Алтайского края. Имеются свидетельства, что одновременно с ним был написан портрет мальчика Таскина, местонахождение которого неизвестно.
Ряд работ М.И. Мягкову приписывается с большим или меньшим основанием. В большинстве своем они известны только по упоминаниям в документах, как несколько икон из храма Дмитрия Ростовского, реже — по репродукциям. Среди последних — копия или повторение картины «Сцена из жизни сибирских дикарей», экспонировавшаяся в первой половине 1960-х годов, а так же еще один портрет Ф.-А. Геблера [24], репродукции которого неоднократно публиковались [7, 25, 26].
Одна икона или картина на ткани «Несение креста» («Восхождение на Голгофу»), которую Л.Г. Крас-ноцветова [27] считает принадлежащей кисти М.И. Мягкова, находится в Барнаульском Знаменском женском монастыре. К сожалению, изучение ее в настоящее время невозможно.
Ранее М.И. Мягкову приписывались так же две иконы из Государственного музея истории литературы, искусства и культуры Алтая, и акварельный портрет, хранящийся в Государственном музее Алтайского края и предположительно изображающий П.К. Фролова. Мы полагаем это безосновательным, чему и посвятили ряд работ [28, 29, 30].
6.
7.
10
11
Библиографический список
1. Токарев, В. П. Художники Сибири. XIX век.: учеб. пособие / В. П. Токарев. — Новосибирск, 1993.
2. Токарев, В. П. Жизнь и творчество художника М. И. Мягкова / В. П. Токарев // Краткое содержание докладов XXVII научно-техни-
ческой конференции Новосибирского инженерно-строительного института. — Новосибирск, 1970.
3. Токарев, В. П. Алтайские живописных дел мастера / В. П. Токарев // Сибирские огни. — 1972. — №11.
4. Степанская, Т. М. Архитектура и искусство / Т. М. Степанская // Очерки истории Алтайского края. — Барнаул, 1987.
5. Степанская, Т. М. Творческое наследие академика исторической и портретной живописи М. И. Мягкова / Т.М. Степанская // Охрана и изучение культурного наследия Алтая: Тезисы конференции.— Барнаул, 1993.— Ч. II.
Степанская, Т. М. Искусство / Т. М. Степанская // История Алтая. — Барнаул, 1995. — Ч. 1. С древнейших времен до 1917 г.
Степанская, Т. М. Служили Отечеству на Алтае / Т. М. Степанская. — Барнаул, 1998.
Вистингаузен, В. К. Сибирский период жизни и творчества М. И. Мягкова / В. К. Вистингаузен // Гуляевские чтения. — Барнаул,
1998.
История Алтая в документах и материалах. Конец XVII — начало XX века: сб. док. — Барнаул, 1991.
Гришаев, В. Поруганный храм / В. Гришаев // Молодежь Алтая. — 1990. — 18 мая.
Сорокин, М. Е. Салаир / М. Е. Сорокин— Кемерово. 1984.
12. Вистингаузен, В. К. Спорные моменты биографии художника М. И. Мягкова / В. К. Вистингаузен // Известия АлтГУ. — 2007. — №2. — С. 75-76. — (Серия «Педагогика и психология. Филология и искусствоведение. Социология и культурология. Экономика»).
13. Ермакова, Л. И. Штрихи к творческой биографии живописца М. И. Мягкова / Л. И. Ермакова // Культурное наследие Сибири. — Барнаул, 2005. — Вып. 5.
14. Бенуа, А. Н. История русской живописи в XIX веке / А. Н. Бенуа. — Издание второе. — М, 1998.
15. 200 лет Академии художеств: каталог выставки. — Л.; М., 1958.
16. Михайлова, К. В. Живопись XVIII — начала XX века из фондов Государственного Русского музея / К. В. Михайлова, Г. В. Смир-
нов. — Л., 1978.
17. Государственный Русский музей. Живопись. XVIII — начало XX в.: каталог. — Л., 1980.
18. Вистингаузен, В. К. Историко-культурное значение творчества М. И. Мягкова / В. К. Вистингаузен // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края: материалы научно-практ. конф.— Барнаул, 1997.— Вып. VIII.
19. Вистингаузен, В. К. Академик живописи М. И. Мягков и его картина «Сцена из жизни сибирских дикарей» / В. К. Вистингаузен /
/ Актуальные вопросы истории Сибири. — Барнаул, 2000.
Степанова, С. С. Возвращение имени. О портрете работы М. И. Мягкова, обнаруженном в собрании Третьяковской галереи /
С. С. Степанова // Первые искусствоведческие Снитковские чтения: сб. материалов научно-практ. конф. 2002 г. и Всерос. научной конф. 2004 г. — Барнаул, 2005.
Степанова, С. С. Автор— учитель горного училища Михаил Иванович Мягков (1799-1852) / С. С. Степанова // Мир музея. — 2004. — №8.
20
22. Падалкина, О.В. К истории четырех художественных портретов / О.В. Падалкина // Материалы научно-практической конференции, посвященной 35-летию музея / Алтайский краевой музей изобразительных и прикладных искусств. — Барнаул, 1995.
23. Вистингаузен, В.К. Портретная живопись М. И. Мягкова / В.К. Вистингаузен // Xудожественная культура Сибири и Алтая: История и современность.— Барнаул, 2001.
24. Вистингаузен, В.К. Неизвестный групповой портрет работы М. И. Мягкова / В.К. Вистингаузен // Алтайский сборник. — Барнаул, 2000. — Вып. XX.
25. Рузский, М.Д. Фридрих Вильгельмович Геблер.: 1782-1850 / М.Д. Рузский; Московское Общество Испытателей Природы. — М. 1940.
26. Академия Наук СССР: Персональный состав. — М. 1974. — Кн. 1. 1724-1917.
27. Красноцветова, Л.Г. Иконописное наследие Алтая / Л.Г. Красноцветова // Сибирская икона. — Омск, 1999.
28. Вистингаузен, В.К. Некоторые проблемы изучения памятников сибирской иконописи / В.К. Вистингаузен // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Вып. XI. — Барнаул, 2000.
29. Вистингаузен, В.К. Тайна известного портрета / В. К. Вистингаузен // Культурное наследие Сибири. — Барнаул, 2000. — Вып. 2.
30. Вистингаузен, В.К. Новые данные о предполагаемом портрете П. К. Фролова, содержащиеся в переписке Н.Я. Савельева / В.К. Вистингаузен // Культурное наследие Сибири. — Барнаул, 2001. — Вып. 3.
Статья поступила в редакцию 17.10.08.
УДК 39:7
Л.И. Нехвядович, канд. искусств., доц. ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет», г. Барнаул
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОКИ СОВРЕМЕННОГО ЭТНОИСКУССТВОЗНАНИЯ
В работе описаны исторические истоки современного этноискусствознания. На основе историко-генетического анализа выявлены теории, концептуально разъясняющие этническую специфику искусства. Сформулирована предметная область этноискусствознания, ее междисциплинарная специфика.
Ключевые слова: зтноискусствознание, зтноискусство, зтничность, эволюционизм, диффузионизм, функционализм, американская школа культурной антропологии, отечественное этноискусствоведение, междисциплинарность.
В гуманитарных науках не существует единой точки зрения на предмет и содержание этноискусствозна-ния. Однако можно выделить как минимум три наиболее обобщенных, в соответствии с которыми этноис-кусствознание: 1) изучает историю зарождения и развития этноискусствоведческой мысли; 2) формирует теории, модели и концептуальное разъяснение этнической специфики искусства отдельных народов; 3) изучает исторический опыт развития этноискусст-ва, факты и закономерности историко-художественного процесса, значение этнокультурного наследия для современной культуры. Данные точки зрения не противоречат друг другу, а лишь рассматривают предмет с разных и взаимодополняющих сторон. Сложнее ответить на вопрос о содержании тех самых явлений и процессов, которые составляют предмет этноискусствоз-нания. При попытках ответить на этот вопрос возникают, как минимум, две теоретические преграды. Во-первых, много зависит от тех теоретических установок относительно сущности этничности, которыми руководствуется исследователь. Взгляды на роль этнокультурных факторов заведомо будут разными у сторонников природной, мистической и социально-культурной теорий этничности. Определение содержания этноискусствознания зависит от устанавливаемых исследователем рамок предметной области, а они варьируются от крайне узких до безмерно широких.
Для анализа всего многообразия подходов к рассматриваемой проблеме целесообразно воспользоваться историко-генетическим методом. Располагая различные концепции на исторической шкале, можно не только проследить истоки современных этноискусствоведчес-ких концепций, но и увидеть взаимосвязь и компли-ментарность идей.
Трудно определить, когда и кем были впервые предложены сами термины: «этноискусствознание», «этно-искусствоведение». Некоторые специалисты в области изучения истории этноискусствоведческой проблематики высказывают предположение, что, первые упоми-
нания термина связаны с именем профессора Ф. Боаса (1858-1942), основателя школы «Культура и личность». Именно идеи Боаса послужили толчком к зарождению этноискусствознания и на десятилетия вперед определили теоретические разработки не только в этой области, но и в ряде ведущих направлений культурной антропологии.
Более значимым, на наш взгляд, является определение времени, когда исследования в этой области приобрели систематический характер и самими авторами стали трактоваться как этноискусствоведческие.
Для периодизации искусствоведческого направления в изучении этой проблемы можно воспользоваться теми же принципами, которые Г. Зедльмайр положил в основу периодизации истории искусства как науки. Один из лучших знатоков истории искусствоведческой мысли выделял два этапа развития этой науки. Во-первых, ее «предысторию» — то, что предшествовало разработке строгих методов истории искусства. Во-вторых, собственно — «становление истории искусства как науки», которая начинается с появления в конце XIX в. особых искусствоведческих концепций, выработки научных методов критики памятников и источников [3]. Такая периодизация может быть использована и для анализа этнических истоков в изобразительном искусстве, но с добавлением того, что со второй половины XX в. начался третий этап, связанный с появлением самостоятельных этноискусствовед-ческих и этнокультурологический теорий.
Высказывания о причинах различий народных традиций можно найти еще в трудах Аристотеля, Платона, Сенеки. Тогда же впервые были предприняты попытки объяснить эти особенности. В период раннего средневековья теория искусства являлась неотделимой частью теологического мировоззрения. Происходит частичная утрата интереса к теоретическим построениям в указанной области. Вместе с тем укрепляются те зачатки знаний о национальных особенностях искусства, которые были связаны с художественной
