CC BY
89
Вестник СПбГУ. Сер. 2, 2003, вып. 2 (№10)
А. С. Минин
ЖАЛОВАНИЕ И ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ДЕНЕЖНЫЕ ВЫПЛАТЫ МИНИСТРАМ ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ I
В последнее время в отечественной историографии все больше внимания уделяется истории государственных учреждений, в том числе изучению особенностей функционирования и организации государственного аппарата Российской империи. При этом невозможно обойтись без обращения к материальной стороне жизни чиновников разных рангов. Следует отметить, что подобный аспект остается недостаточно изученным, так как в монографии П. А. Зайончковского «Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в.», которая является единственным капитальным трудом по исследованию социального положения российских чиновников, разнообразные виды материальных наград и многочисленные статьи министерского жалования подробно не рассматриваются1.
Цель данной статьи состоит в том, чтобы на примере министров и главноуправляющих эпохи Николая I, в царствование которого в организации государственного управления феодальные представления переплетались с веяниями нового времени, показать структуру денежного жалования высшей бюрократии второй четверти XIX в. Выбранный слой бюрократической верхушки, с одной стороны, занимал особо значимое положение в государственном аппарате, так как именно министры, вместе с императором находясь у «кормила» власти, непосредственно определяли государственную политику, с другой стороны, благодаря близости к государю, они сполна пользовались разнообразными формами материального поощрения.
В качестве источников использованы формулярные списки министров и главноуправляющих Николая I, прослуживших на столь высоких постах не менее 10 лет (так как ротация кадров в высшем эшелоне власти при Николае I была невелика, данная выборка практически представляет постоянный состав министерского корпуса, остальные министры занимали подобные должности обычно 3-5 лет), финансовые документы и законодательные акты, разъясняющие смысл и порядок назначения различных видов материальных пожалований.
Прежде всего остановимся на собственно должностном окладе министров и главноуправляющих. Штат министерских окладов был разработан чуть позже провозглашения новых ведомств «Манифестом об учреждении министерств» и Высочайше утвержден 20 ноября 1802 г., его печатный текст приводится в «Книге штатов», входящей в Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Согласно ему каждому из восьми министров полагалось жалования по чину, столовых денег и прочих сумм по 12 000 р. серебром в год* и, кроме того, на наем квартиры еще по 5000 р. в год. Для сравнения: жалование директора департамента, второй ответственной фигуре после министра, определялось в 3000 р. в год. Следует учесть, что указанная сумма в 17000 р. в год означала лишь примерный общий размер содержания, так как складывалась из жалования по чину, столовых, квартирных и прочих выплат, которые могли серьезно различаться. Например, в приведенном штатном расписании оговаривалось, что гене-
* Далее будет обозначаться только сумма ассигнациями, с примерным пересчетом на серебро.
© A.C. Минин, 2003
рал-прокурор квартирных денег получать не должен, так как ему уже был выделен дом от казны (его содержание — 12 000 р.)2.
Само жалование могло назначаться по следующим категориям (зафиксированным в «Уставах о службе гражданской»): «1) по чинам, 2) по занимаемым должностям, 3) по особенным распоряжениям начальства, 4) по особым Высочайшим назначениям» (ст. 949). Согласно ст. 950 и 951 «Уставов о службе гражданской», в принципе, жалование по классному чину должно назначаться в тех ведомствах, которые или не имеют штатов должностных окладов, или в штатном расписании определено жалование по чину — «для всех лиц одного и того же чина единообразно»: д. т. с. 1-го класса — 2100 р. в год.; д. т. с. 2-го класса — 1200 р. в год; т. с. (3 кл.) — 675 р. в год и д. с. с. (4 кл.) — 562 р. 50 к. в год и т. д. Офицер или генерал на штатской службе мог получать более высокий оклад за военный чин из финансовых резервов ведомства (ст. 955): например, министр государственных имуществ П. Д. Киселев по чину 2-го класса генерала от инфантерии на 1848 г. получал 1394 р. 95 к., а морской министр A.C. Меншиков, по чину адмирала (2 кл.) — 1430 р. в год. При этом в окладах одинаковых военных чинов наблюдались расхождения: например, на 1848 г. министр императорского двора князь П. М. Волконский, по чину 2-го кл. генерала от инфантерии, получал 2320 р. 68 к. в год. Жалование по должности должно было производиться в тех ведомствах, в которых существовали штаты и «где каждой должности назначен оклад, независимо от чинов»; чинопроизводство не давало права на «возвышение оклада». Так как штаты министерских окладов были утверждены, то можно предполагать, что к жалованию министра по чину (обычно 2-го или 1-го кл., т. е. 2100 или 1200 р.) следует прибавлять столовые и квартирные деньги — 17000 р. Таким образом, оклад министров с чином 1-го кл. составлял бы 19 100 р., а с чином 2-го кл. — 18 200 р. в год. На подобную схему расчета указывает и определение содержания товарищам министров: «сверх жалования, которое они по чину 3-го класса получают, на стол по 4000 р., на наем дома по 2000 р.»3. Оклады главноуправляющих отделениями Собственной Его Императорского Величества канцелярии (СЕИВК), в принципе, были приравнены к министерским, так как и класс должностей и их характер соответствовали чиновному рангу и компетенции министра. Например, в проекте временного штата V Отделения, составленного П. Д. Киселевым по аналогии с другими отделениями СЕИВК, жалование главноуправляющего определялось тоже в 12 000 р., включая расходы на наем квартиры4. Следует учесть, что существовал ряд дополнительных выплат, которым необходимо уделить особое внимание, так как в общей сумме они могли составлять значительную долю всего денежного содержания.
Статьи денежного содержания чиновников оговаривались в «Уставах о службе гражданской», где, кроме собственно жалования, в качестве регулярно производящихся выплат упоминались назначаемые «в некоторых случаях столовые и квартирные деньги, или квартиры в натуре». При этом отмечалось, что в особых случаях, не регламентируемых законом, сам оклад мог назначаться лично императором, независимо от штатного расписания или чиновного положения сановника: «назначения таковые, завися единственно от Высочайшего усмотрения, не подлежат никаким законным ограничениям» (ст. 955). Подобный экстраординарный оклад следует интерпретировать как один из видов материальных наград, предназначенных в основном для приближенных императора, которые могли воспользоваться его вниманием. Так могли назначаться столовые и квартирные деньги, в принципе являющиеся дополнительным жалованием по должности чиновника, что разъяснялось в ст. 1004: «Столовые и квартирные деньги не составляют общей принадлежности содержания гражданских чиновников и определяются не по чинам, а по штатам и положениям для некоторых только должностей или
назначаются какому-либо лицу особыми Высочайшими повелениями». Сумма столовых и квартирных выплат, назначенных по Высочайшему повелению некому конкретному лицу, могла превосходить чиновное жалование. Квартирные деньги должны были соответствовать стоимости нанимаемой сановником квартиры, число комнат и размеры которой регламентировались в соответствии с классными чипами, по для министров и главноуправляющих делались исключения, хотя по положению от 19 ноября 1802 г. на наем дома было предписано отпускать каждому министру по 5000 р. в год., по крайней мере при Николае I, суммы квартирных выплат были весьма различны. В случае служебных командировок чиновникам могли назначаться прогонные деньги, пособия на «подъем и путевые издержки», суточные и квартирные деньги на наем жилья в провинции, льготы при выдаче подорожных и заграничных паспортов (ст. 1022). Прогонные деньги чиновникам генеральских рангов выдавались на 6 лошадей, подъемные —от 15 до 300 р., «при особых уважениях до 600 р.», суточные и квартирные — около 2 р. в день5.
Прогонные деньги выплачивались и чинам императорской Свиты, в которую в звании генерал-адъютанта входили все министры в генеральских мундирах, при этом сумма и персоналии определялись императором. Например, после окончания наполеоновских войн, при возвращении на Родину, по именному Высочайшему указу от 7 сентября 1815 г. некоторым генерал и флигель-адъютантам были назначены прогонные деньги на проезд в С.-Петербург: генерал-адъютантам — по 500 червонных, флигель-адъютантам—по 300 червонных (в их числе князь А. С. Меншиков и П.Д.Киселев)6. В целом назначение прогонных денег для чиновников генеральских рангов или некоторых свитских офицеров следует отнести к еще одной разновидности материального поощрения, так как четких критериев для обязательной выплаты подобных сумм не было.
И военные, и штатские министры обычно имели одно или несколько почетных званий: свитские, придворные и гражданские, некоторые из них тоже оплачивались. Например, за звание генерал-адъютанта Свиты ЕИВ, которое имели все министры-генералы, полагалось содержание 1401 р. в год., что видно по формулярному списку князя А. С. Меншикова (на 1847 г.). Хотя по данным Jl. Е. Шепелева, с 1824 г. была прекращена выплата жалования для носителей придворных званий камергеров и камер-юнкеров, действительный камергер граф К.В.Нессельроде и в 1842 г., согласно формулярному списку, «по званию камергера» получил 424 р. 35 к. из Кабинета ЕИВ7. Так как далеко не все министры, несмотря на обладание одинаковыми почетными званиями, пользовались положенным по званию содержанием, данную статью доходов можно отнести к наградам, а не к постоянным «регулярным» выплатам.
Все министры и главноуправляющие, несмотря на различие своих служебных биографий, обладали примерно одинаковыми «комплектами» высших орденов Российской империи, а многие генералы были награждены орденом Св. Георгия разных классов. Кроме всего прочего, ордена представляли кавалеру и материальные привилегии: как членам орденской корпорации, входящим в «комплект» кавалерам выплачивались ко-мандорственные доходы и пенсии («Статуты орденов», ст. 2240). Количество командоров и пенсионеров по каждому ордену и его степени строго регламентировалось, кавалеры зачислялись в комплект по старшинству пожалования только в случае открытия вакансии (членство в комплекте, а соответственно и получение пенсии были пожизненным, ст. 2240-2250). При этом не допускалось совмещение командорств или пенсий за ордена Св. Андрея Первозванного, Св. Александра Невского и Св. Анны, а также одновременное пользование пенсионом за орден низшей степени после награждения высшей степенью того же ордена. Пенсии и командорственные доходы выплачивались незави-
симо от наличия других источников денежного содержания от государства (ст. 2243, 2250).
Командорственные доходы и пенсии за ордена различных степеней определялись следующим образом: 12 комплектных кавалеров ордена Св. Андрея Первозванного получали командорственные доходы по 3 разрядам из общей суммы 21 325 р. в год. По данным из формулярных списков видно, что, как правило, эти доходы составляли 800 р. в год (ст. 2327, 2328). Комплект ордена Св. Александра Невского определялся в 24 человека, но сумма пенсиона была меньше — по 3 разрядам из общей суммы в 24 550 р. в год, как правило, по 600 р. в год (ст. 2337, 2338). Схема назначения пенсий кавалерам орденов Св. Георгия и Св. Владимира была одна и та же, только размер пенсионных выплат незначительно отличался: кавалер ордена Св. Георгия 1-го класса получал по 700 р. (12 чел.), 2-го кл. — по 400 р. (25 чел.), 3-го кл. — по 200 р. (50 чел.) и 4-го кл. — по 100 р. (100 чел.) (ст. 2407, 2408). Кавалер ордена Св. Владимира 1-й степени получал по 600 р. (10 чел.), 2-й ст.— по 300 р. (20 чел.), 3-й ст.— по 200 р. (30 чел.) и 4-й ст. — по 100 р. в год (60 чел.). Система назначения командорственных доходов и пенсий кавалерам ордена Св. Анны была гораздо сложнее: кавалеры ордена Св. Анны 1-й ст. делились на 2 отделения: 1-е отделение (20 чел.) — по 800 р., 2-е отделение (22 чел.) — по 400 р.; 2-й степени: 1-е отделение (20 чел.) — по 350 р., 2-е отделение (42 чел.) — по 250 р. и 36 пенсионеров по 250 р.; 3-й степени: 1-е отделение (90 чел.) — по 200 р., 2-е отделение (90 чел.)—по 150 р.; 4-й степени: 1-е отделение (90 чел.) —по 120 р. и 2-е отделение (90 чел.) —по 100 р. (ст. 2545-2549). Вдова кавалера в течение одного года получала пенсию или командорственные выплаты мужа8. Поскольку многие министры были награждены рядом высших орденов, то пенсионные орденские выплаты могли быть довольно значительными: за орден Св. Андрея — 800 р. и за орден Св. Владимира 1-й ст.— 600 р., всего 1400 р. в год; для военных сумма могла быть еще больше —за орден Св. Георгия 3-го или 4-го кл. — 200 или 100 р.; ветеранам Бородинского сражения выплачивалась дополнительная пенсия за участие в столь значительной для русской истории битве —ее размер зависел, видимо, от чина: например, П. Д. Киселев (поручик гвардии) — 178 р. 8 к. в год, А. Ф. Орлов (ротмистр гвардии) — 241 р. 31 к. в год. Таким образом, сумма дополнительного пенсиона могла превышать 1700 р. в год., что даже больше, чем оклад по званию генерал-адъютанта Свиты ЕИВ.
При анализе статей денежного содержания сановников николаевского тридцатилетия не следует забывать, что многие из них совмещали министерский пост с другими значимыми должностями, которые тоже могли оплачиваться. Кроме того, чиновника за отличную службу могли наградить прибавочным жалованием или единовременными денежными выплатами, размер которых строго не регламентировался (ст. 1115 «Уставов о службе гражданской»). Единовременная денежная награда не должна была превышать годовой оклад жалования, а при замещении нескольких оплачиваемых должностей — высшего из окладов (ст. 1118), но в «экстраординарном» порядке могли жаловаться сколь угодно большие суммы. Например, признанный фаворит Николая I, военный министр граф А. И. Чернышев, за успешное окончание русско-турецкой войны 1828-1829 гг. был награжден («За содействие успехам армии») единовременным пожалованием в 300000 р. (22 сентября 1829 г. 85 714 р., при жаловании с дополнительными суммами — 32000 р. в год, без дополнительных сумм —15 000 р. в год). Генерал-адъ-ютант А. А. Закревский, сообщал П.Д.Киселеву об этих наградах (кроме Чернышева подобную сумму получили Толь и Пален), писал, что в газетах не будет сообщено о столь щедром пожаловании9. Подобными, вполне осязаемыми знаками монаршего благоволения пользовались и другие министры Николая I.
Размер министерского оклада мог серьезно различаться, не всегда соответствуя штатному расписанию 1802 г., поэтому можно сказать, что министры изначально получали добавочное содержание. В частности, если без учета дополнительных сумм жалование государственного контролера А.З.Хитрово составляло всего 1120 р. 80 к. в год, министра народного просвещения графа С. С. Уварова—1212 р. 32 к. в год, то министра иностранных дел К. В. Нессельроде—8291 р. 68 к. в год, министра внутренних дел и уделов Л. А. Перовского— 12 ООО р. в год (единственный оклад, соответствующий штатному расписанию 1802 г.), министра финансов Е. Ф. Канкрина —11009 р. в год, военного министра А. И. Чернышева—15 000 р. в год. Подобный оклад был назначен А. И. Чернышеву в экстраординарном порядке, вместо жалования и столовых. Многочисленные дополнительные суммы сглаживали почти 10-кратную разницу между минимальным и максимальным окладом чиновников, в равных чинах занимающих равнозначные должности. Министерские оклады различались даже в пределах одного ведомства. Например, три последовательно сменившие друг друга министра финансов —Е. Ф.Канкрин (1823-1844 гг.), Ф. П. Вронченко (1844-1852 гг.) и П. Ф. Брок (1852-1858 гг.) — получали следующее содержание: Е. Ф. Канкрин — 11 009 р. в год, Ф. П. Вронченко — 16 500 р. в год и П. Ф. Брок — 12 000 р. в год. Все они имели чин 2-го класса (генерал от инфантерии или д. т. е.). Подобный принцип назначения разных окладов лицам, занимающим одинаковое должностное и чиновное положение, П. А. Зайончковский оценивает как не понятный, но характерный для всей верхушки аппарата в целом10.
Столовые, квартирные и подъемные деньги назначались также бессистемно, исходя скорее из личности сановника, а не из штатного расписания. Как правило, размер столовых выплат для министра составлял около 6000 р. с незначительными различиями: министр иностранных дел, канцлер (1-й кл.) граф К. В. Нессельроде получал на 1849 г. 6362 р. столовых (на 1842 г. — 6724 р. 80 к.), министр юстиции граф В.Н.Панин — 6862 р. 8 к. В случае, если сановник совмещал несколько должностей, столовые деньги могли выплачиваться по каждой должности: морской министр, светлейший князь А. С. Меншиков, по званию начальника Главного морского штаба получал столовых 5319 р. 99 к., а по званию генерал-адъютанта еще столовых 1401 р. (всего 6720 р. 99 к. в год на 1849 г.; на 1855 г.— 6862 р. 8 к.). Больше всех столовых получал министр императорского двора светлейший князь фельдмаршал (1-й кл.) П.М.Волконский: по званию министра двора — 6280 р. 24 к., по званию министра уделов — 3428 р. 58 к. и по званию управляющего Кабинетом ЕВ —3429 р. 10 к. (всего столовых —13 147 р. 92 к. в год). Из других дополнительных сумм, в частности, А. Ф. Орлов получал, кроме столовых, инспекторские деньги —1143 р. 80 к. в год и по списку 1856 г. экипажные по званию генерал-адъютанта — 3000 р. (в списке 1850 г. такой статьи доходов нет).
Нетрудно заметить, что многие дополнительные суммы, положенные, например, генерал-адъютантам, выплачивались не всем носителям этого высокого свитского звания. При совмещении должностей размер «столовых» выплат мог быть увеличен и в особом порядке. В частности, 21 июля 1835 г. подобной милости удостоился П. А. Клейнмихель, которому «за управление двумя обширными частями» (директор департамента военных поселений и дежурный генерал Главного штаба) было повелено выплачивать столовых по 10 000 р. в год вместо 7500 р. в год.
Для проживания министров предназначались квартиры, которые нередко служили и местом работы высокого чиновника; взамен квартир казна выплачивала квартирные деньги на наем частного дома. В качестве награды при отставке 26 августа 1852 г. военному министру, светлейшему князю генералу от кавалерии А. И. Чернышеву был
пожалован «в собственное и потомственное» владение занимаемый им дом в Петербурге (служебная квартира), «а на содержание оного и платеж повинностей» отпускалось из казначейства по 15 000 р. в год. Столовые и квартирные деньги могли в несколько раз превосходить собственно жалование, однако они сохраняли определенную связь с должностью.
Прибавочное жалование и подъемные деньги являлись разновидностью наградных выплат. Чаще всего такими пожалованиями был отмечен Е. Ф. Канкрин, причем еще до занятия министерского поста. 28 февраля 1811 г. при назначении генерал-провиантмейстером он получил прибавочное жалование по 3000 р. в год сверх оклада; в 1812 г. при отъезде в армию подъемные «по общему списку» 4000 р.; в 1819 г. был награжден «третным жалованием в пособие для частных разъездов», а отставка с поста генерал-интенданта была произведена с сохранением получаемого по сей должности содержания. В качестве своеобразных подъемных казна могла предоставить сановнику ссуду «на обустройство» под выгодный процент. 20 мая 1822 г. П. А. Клейнмихелю «во внимание к отлично-усердной службе» было дано «заимообразно» на покупку имения 40000 р. на 20 лет без процентов, а 7 августа 1824 г. на покупку дома —80 000 р. на 25 лет «с законными процентами». При назначении начальником штаба Гвардейского корпуса 18 марта 1819 г. А. X. Бенкендорф получил «на подъем и обзаведение» 20 000 р. (5714 р. с.)11.
Были распространены и единовременные денежные пожалования, нередко по сравнению с должностным окладом министра составляющие огромный капитал. Обычно они предоставлялись в качестве награды за отличную службу или выполнение какого-либо конкретного поручения, иногда имели и целевое назначение (на отпуск за границей, на обустройство в новом доме и т.д.). Например, Д. Н.Блудову 4 января 1840 г., через 5 дней после назначения на новую должность главноуправляющего II Отделением СЕИВК, было дано единовременно «на наем дома и первое обзаведение» 25 000 р. •(7143 р.), а 7 мая 1840 г. по случаю отъезда Блудова «для поправления расстроенного здоровья к заграничным минеральным водам» — 50 000 р. (14 285 р.). Л. А. Перовский, еще будучи вице-президентом департамента уделов и гофмейстером, в 30-е годы трижды удостоился единовременного пожалования, сравнимого с министерским окладом: 28 марта 1833 г. «в награду отличной службы» — 50000 р. (14 285 р. 71 к.), 28 марта 1834 г.-- 25000 р. (7142 р. 85 к.) и 30 марта 1838 г.-еще 25 000 р. (7142 р. 85 к.). К. В. Нессельроде за нахождение в Турецкой кампании 1828-1829 гг. при Главной квартире ЕИВ был награжден годовым окладом жалования (27 декабря 1829 г.; на 1842 г., когда Нессельроде находился еще в том же звании вице-канцлера (д. т. е., 2-й кл.), его жалование составляло 8125 р. 80 к.).
Наиболее крупные суммы единовременных выплат получали признанные фавориты Николая I, не являющиеся выходцами из богатых знатных фамилий и не обладающие крупной родовой собственностью (кроме А. С. Меншикова). Среди названных сановников больше других единовременных денежных пожалований получил министр финансов граф Е. Ф. Канкрин, не владевший в России родовым имуществом: в 1824 г. ему было «Всемилостивейше пожаловано за труды» 50 000 р. (14 285 р. 71 к.); 27 сентября 1827 г. «за умножение государственных доходов» — 100 000 р. (28 571 р. 43 к.); 25 июля 1834 г. «по случаю окончания торгов на питейные откупа» с 1835 по 1839 г. — 200 000 р. (57 143 р.); 3 августа 1838 г.-500 000 р. (142 857 р.) и 25 июня 1842 г. еще «Всемилостивейше пожаловано единовременно» —100 000 р. Таким образом, общая сумма только единовременных денежных выплат (не считая аренд и других пожалований), которыми был награжден Е. Ф. Канкрин, достигала 342 856 р.: это огромный капитал
по сравнению с ежегодным денежным содержанием в 11 009 р. в год. Несколько подобных пожалований получил и главноуправляющий III Отделением шеф жандармов граф А. X. Бенкендорф: после назначения начальником 1-й кирасирской гвардейской дивизии и производством в генерал-адъютанты — единовременно 50 ООО р. (1821 г. — 14 285 р. 71 к.); в 1824 г. «за оказанное усердие и неутомимые труды» по спасению пострадавших от страшного наводнения в С.-Петербурге 7 ноября 1824 г. — еще столько же, и в 1828 г. «по духовному завещанию императрицы Марии Федоровны», близкой к семье Бенкендорфов — 75 ООО р. (21 429 р.), всего — 50 ООО р. В 1829 г. после производства в генералы от кавалерии одновременно с пожалованием крупной аренды А. X. Бенкендорф был награжден годовым окладом.
Такую же сумму в 50 000 р., но единовременно получил морской министр, светлейший князь А. С. Меншиков в 1842 г. Крупным единовременным денежным пожалованием был награжден «за содействие успехам армии» в русско-турецкую войну 1828-1829 гг. военный министр граф А. И. Чернышев — 300 000 р. (85 714 р.). Возможны были выплаты и в иностранной валюте. В частности, будущий министр государственных имуществ граф П.Д.Киселев, в бытность полномочным председателем диванов княжеств Молдавии и Валахии, после успешной налоговой реформы 10 апреля 1832 г. получил «за сокращение расходов по управлению княжеств Молдавии и Валахии и правильное по оным установление доходов, образом, для поселян необременительным», 600 000 турецких пиастров «из намеченных сумм по Вестиариям Княжеств, с производством из оных, доколе будет оставаться полномочным, по 500 червонцев в месяц сверх получаемого»12. П. Д. Киселев оставался полномочным председателем до середины 1834 г., видимо, тогда ему и была выплачена вся сумма в 600 000 пиастров (по указу за 2 года он должен был получить 12 000, из расчета 6000 пиастров в год), которая и составила основу капитала министра. Как мы видим, жалуемые единовременно государем суммы могли многократно превышать годовой оклад содержания министра, превращая среднепоместного дворянина (П.Д.Киселев) или иностранца (Е. Ф. Канкрин) в весьма обеспеченного человека.
В качестве особого вида дополнительного содержания высшие чиновники императорской России могли получать так называемую аренду, которую П. А. Зайончковский трактует как своеобразную ренту, полученную должностным лицом от государства за якобы пожалованную ему землю, заменяя таким образом земельную награду. Она назначалась по Высочайшему повелению, иногда пожизненно, иногда на какой-либо определенный срок и размеры ее были различны: от нескольких сот рублей до нескольких тысяч13. В николаевское царствование существовала и земельная аренда, но сущность и происхождение данной награды требует особого исследования.
Можно предположить, что назначение денежных аренд, более удобное для петербургских чиновников, первоначально предоставлялось в экстраординарном порядке как замена земельной аренды. Согласно примечанию 3 к ст. 11 в «Своде учреждений и уставов об арендных и старостинских имениях» разрешалось «в некоторых случаях», вместо земельной аренды, денежное производство из казны: «по Высочайшим указам, в виде милости, производится иногда из Государственного Казначейства тому лицу, которому имение пожаловано, арендный с оного доход, пока оно не вступит во владение имением и притом с зачетом или без зачета в арендный срок; иногда же временному владельцу производится платеж арендного дохода с пожалованного ему имения из казны и во все время срочного содержания, с оставлением в таком случае имения в казенном управлении». В «Уставах о службе гражданской» от 1842 г. «арендные деньги» обозначены как одна из материальных наград за отлично-усердную службу (ст. 1085), причем их
назначение «зависело единственно от Высочайшего благоусмотрения», как пожалование землями, награждение генеральскими чинами, высшими орденами и придворными званиями (ст. 1086). В таком виде «арендные деньги» станут распространенной и весьма весомой по сравнению с жалованием материальной наградой для высшей бюрократии (как и с арендными имениями, срок денежной аренды обычно составлял также 12 лет или назначался особо; он мог неоднократно продлеваться)14. Одному лицу могли быть пожалованы и земельные и денежные аренды.
Большинство министров были награждены подобными арендами. Размер арендных выплат колебался от 1800 р. в год (А. X. Бенкендорф, с 1819 г. на 12 лет, продлено еще на 12 лет с 1834 г.) до 12 000 р. (Д. Н.Блудов с 1861 г.). У А.И.Чернышева арендные суммы превосходили даже особо установленное жалование в 15 000 р. в год (две аренды по 8000 р. в год., первая с 1829 г. на 12 лет, продлена в 1840 г. еще на 12 лет и вторая — с 1835 г. на 50 лет). Аренда могла превратиться и в долговременный наследуемый пенсион, что можно проследить на примере П. Д. Киселева. В 1836 г. Николай I пожаловал новоиспеченному «начальнику штаба по крестьянской части» аренду в 6000 р. на 12 лет, продленную в 1846 и в 1860 гг. Через 5 лет, после выхода в отставку с должности русского посла во Франции, проживающий в Париже П. Д. Киселев был удостоен нового крупного денежного пожалования: 14 сентября 1867 г. прежняя аренда была заменена новой в сумме 10 000 р. в год сроком на 12 лет. Этой аренде была уготована долгая судьба: пожалованная в 1836 г. Николаем I, последний раз она была продлена 5 августа 1902 г. (на 3 года, считая с 14 сентября 1902 г.) Николаем II и выплачивалась вдове брата бездетного Павла Дмитриевича (в размере 2000 р. в год), а после ее смерти в 1903 г.— графу Павлу Сергеевичу Киселеву, племяннику графа П.Д.Киселева, до окончания срока в 1905 г., превратившись в своеобразный наследственный семейный пенсион. Произошло это следующим образом: удалившись на покой, Павел Дмитриевич в 1863 г. передал по «домашней сделке» право на ежегодное пользование 4000 р. из арендных денег своему брату Николаю Дмитриевичу, в то время послу в Риме, не имеющему дополнительных сумм. После смерти графа П. Д. Киселева, которому и была пожалована аренда, в 1872 г. она была продолжена вдове его брата Ф. В. Киселевой до 1882 г. в размере 3000 р., позже —2000 р. Последний раз аренда продлевалась 14 сентября 1902 г. на 3 года по 2000 р. в год, но так как в ноябре 1902 г. Франсуаза Варфоломеевна Киселева умерла, не оставив детей ни от первого (с герцогом Торлониа), ни от второго (с Н. Д. Киселевым) браков, то после рассмотрения прошений на Высочайшее имя о продолжении денежного производства от сестры Ф. В. Киселевой, К. Монти, проживающей в Италии, и гофмейстера д. с. с. графа П. С. Киселева невыплаченные суммы за 1902-1905 гг. (соответственно 333 р. 40 к., 2000 р.; 2000 р. и 1405 р. 55 к.) были выданы П. С. Киселеву как потомку по прямой мужской линии П. Д. Киселева. Данная аренда больше не возобновлялась15.
С учетом вышесказанного денежное содержание от казны министров Николая I состояло из множества статей (собственно жалование по чину, столовые, квартирные, пенсии за ордена, аренда и т. д.; при совмещении должностей было возможно получение тех же столовых по нескольким статьям), большей частью не связанных с занимаемой должностью. Годовое содержание занимающих равнозначные должности и имеющих одинаковые чины 2-го класса министров-генералов составляло от 9500 до 32 000 р. в год (в течение 1,5 лет Е. Ф. Канкрин в отставке получал 41 000 р.), в среднем равняясь 12 000-18 000 р. Причем значительную долю, иногда равную или большую, составляли «дополнительные суммы», а сама министерская должность могла и не оплачиваться (А.Ф.Орлов). Как правило, выход в отставку не был сопряжен с ухудшением мате-
риального положения, ибо прежний оклад жалования под тем или иным предлогом сохранялся.
Квартирные деньги, аренда, жалование по чину, не зависящее от занимаемого поста, превосходили положенные по должности столовые. Обращает на себя внимание некоторая беспорядочность в номенклатуре статей дохода: все министры-генералы были генерал-адъютантами и андреевскими кавалерами, но платежи за данное звание получали только А. Ф. Орлов и А. С. Меншиков; лишь А. И. Чернышев входил в комплект кавалеров ордена Св. Андрея, получающих пенсион.
И в начислении окладов штатским министрам, больше всего связанных с системой гражданской службы, царил разнобой: как и военные, все они были андреевскими кавалерами, но в комплект входили только Д. Н. Блудов и К. В. Нессельроде; последний получал «из удельных сумм» небольшое жалование за звание действительного камергера, которое не должно было оплачиваться, хотя придворными званиями обладали А. 3. Хитрово (действительный камергер), JI. А. Перовский (камергер со 2 апреля 1827 г. и гофмейстер), В.Н.Панин («в звании камергера»), но они за почетные звания и даже за замещение придворных должностей жалования не получали. У А. 3. Хитрово и Д. Н. Блудова значительную долю содержания составляли дополнительные суммы, не зависящие от занимаемой должности (прежде всего аренда), у остальных штатских министров данная тенденция выражена слабее, особенно у В. Н. Панина, которого можно считать единственным из рассматриваемых министров, не имеющим дополнительных сумм, если не считать, что «жалование по чину» не было связано с должностью, за которую назначали столовые. В. Н. Панин получал наименьшее содержание среди штатских и военных коллег', но он был крупным помещиком.
Таким образом, несмотря на стойкую тенденцию к усилению формального правового начала в функционировании государственного аппарата, в царствование Николая I сохраняются многочисленные традиции феодальной организации, основанной на личной близости к монарху. Это явление заметно и в обеспечении высшей бюрократии денежным довольствием: нами отмечено неравномерное наделение окладами сановников, занимающих равнозначные должности, произвольное назначение по Высочайшей воле больших единовременных пожалований, арендных денег, особенных окладов и других выплат, доминирование в структуре денежного содержания доходных статей, не связанных с занимаемой должностью, сохранение денежных выплат по выходе в отставку. Материальное благополучие сановника больше зависело от расположения монарха, чем от занимаемой должности.
Принятые сокращения
Д. т. с.— действительный тайный советник, чин 2-го класса по «Табели о рангах». Т. с. — тайный советник, чин 3-го класса по «Табели о рангах». Д. с. е.— действительный статский советник, чин 4-го класса по «Табели о рангах». Р. асс. — рублей ассигнациями. Р. — рублей серебром.
Summary
This article presents an analysis of ministerial salaries during the reign of Nicholas I. Legislative acts documents and official lists of the clerks were studied. The author arrives at the conclusion that incomes of high-rank clerks in early 19 c. mainly depended on the rank, pensions given for state decorations, leases and other payments. It proves that the Russian Empire preserved the feudal tradition of personal service to the monarch.
1 Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978. С. 106-142.
2 Именной Высочайший указ Сенату о высочайше утвержденных штатных департаментов министров от 7 января 1803 г. // ПСЗ. СПб., 1830. Т. 27. №20582.
3 Свод учреждений государственных и губернских. Ч.З. Уставы о службе гражданской. СПб., 1842. Кн. 1. Ст. 949-951, 955; Высочайше утвержденный штат министерским окладам ... // Указ. изд. С. 18-19.
4 РГИА. Ф. 1589. Оп. 1. Д. 1. Об учреждении V Отделения Собственной ЕИВ канцелярии. Л. 7 об. —
12.
5 Свод учреждений государственных и губернских. .. Ст. 947, 948, 955, 1004, 1010, 1022-1077.
6 Квадри В. В., Корево А. Э. Краткий исторический обзор Императорской Главной квартиры. Т. 1. Царствование императора Александра I. СПб., 1902. С. 156.
7 Шепелев JJ. Е. Чиновный мир России: XVIII —начало XX в. СПб., 1999. С. 407.
8 Статуты Орденов // Свод Законов Российской Империи. Т. 1 Учреждения. Кн. 6. СПб., 1832. Ст. 2240-2551.
9 Свод учреждений государственных и губернских. .. Ст. 1085, 1115, 1117, 1118; Письмо А. А.За-кревского П.Д.Киселеву от 26 сентября 1829 г. из Петербурга // Бумаги графа А. А. Зашевского // Сб. РИО. СПб., 1891. Т. 78. С. 317-319.
10 Зайончковский П. А. Указ. соч. С.69-79; РГИА. Ф. 1162. Оп.6. Д. 98 (Ф. П. Вронченко). Л. 70.
11 РГИА. Ф. 1162. Оп.6. Д. 35 (А.Х.Бенкендорф). Л. 16; Д. 224 (Е. Ф. Канкрин). Л.40-46; Д. 232 (П.А.Клейнмихель). Л. 94-110.
12 РГИА. Ф. 1162. Оп.6. Д. 35 (А.Х.Бенкендорф). Л. 17-20; Д. 42 (Д. Н. Блудов). Л. 29-232; Д. 224 (Е. Ф. Канкрин). Л. 40-53; Д. 232 (П.А.Клейнмихель). Л. 94-110; Д. 331 (А. С. Меншиков). Л. 44; Д. 360 (К.В.Нессельроде). Л. 41; Д. 399 (В.Н.Панин). Л. 43; Д. 408 (Л. А. Перовский). Л. 57-59; Д. 598 (А.И.Чернышев). Л. 67; РГИА. Ф. 958. Оп. 1. Д. 2. Формулярные списки о службе графа П. Д. Киселева. Л. 149 об.
13 Зайончковский П. А. Указ. соч. С. 73.
14 Свод учреждений и уставов об арендных и старостинских имениях // Свод Законов Российской Империи. СПб., 1835. Т. 8. Ч. 1. Примечание 3 к ст. 11; Свод учреждений государственных и губернских ... Ст. 1085, 1086.
15 РГИА. Ф. 381. Оп. 22. Д. 24906. О продолжении аренды вдове д. т. с. Киселева. Л. 5-67; РГИА. Ф. 958. Оп. 1. Д. 8. Переписка графа П. Д. Киселева с министром финансов по поводу арендных денег. 71.1-5;РГИА. Ф. 1162. Оп. 6. Д. 35 (А. X. Бенкендорф). Л. 16-20.
Статья поступила в редакцию 26 февраля 2003 г.
