CC BY
198
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2015. № 6
Андрей Юрьевич Шутов,
доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории и теории политики, декан факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Россия), e-mail: [email protected]
ЗЕМСТВО И КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМ1
Появление Конституции Российской Федерации 1993 г. было бы невозможно без устойчивой традиции конституционализма в России. Процесс формирования конституционализма как политической идеологии прошел длительную эволюцию. В политической и юридической науке принято выделять несколько ключевых моментов в этом процессе: подготовка конституционного законодательства в начале XIX в. под руководством М.М. Сперанского, принятие Основных законов Российской империи 1906г. и принятие Конституции Российской Федерации 1993 г.
В статье обращается внимание на то, что первой практической и теоретической школой конституционализма стало земское самоуправление. Уже в первоначальном проекте земской реформы Н.А. Милютина, подготовленном предположительно в 1857-1858 гг., содержалось предложение о преобразовании Государственного совета и наделении его новыми представительными функциями. На протяжении всего времени существования земств не только подчеркивалась важность представительного характера земского самоуправления, но и обсуждались возможности развития земского представительства.
Ключевые слова: земство, конституционализм, представительство. Andrey Yuryevich Shutov,
Doctor of Historical Sciences, Professor, Head of Chair of History and Theory of Politics, Dean of Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Russia), e-mail: [email protected]
THE ZEMSTVO AND CONSTITUTIONALISM
The adoption of the Russian Federation Constitution in 1993 would have been impossible without a strong tradition of constitutionalism in Russia. The formation of constitutionalism as a political ideology went through a long evolution. In political and legal scholarship it is accepted practice to identify certain key points in the process: preparation of constitutional law at the beginning of the 19th century under the direction of M.M. Speransky; the adoption of the Fundamental
1 В основу публикации положен доклад автора на Международной научной конференции «Конституция как основа политической системы государства» (Вена,
2 декабря 2013 г.).
Laws (Osnovnye Zakony) of the Russian Empire in 1906; and the adoption of the Constitution in 1993.
This article draws attention to the fact that the first practical and theoretical school of constitutionalism was territorial self-government — the zemstvo. In the initial draft of the territorial self-government reform prepared by N.A. Miliutin in 1857-1858 (it is presumed), there was a proposal to transform the State Council and invest it with new representative functions. Throughout the lifetime of the zemstvo there was an emphasis on the importance of the representative nature of territorial self-government, but also a discussion of the possibility of developing this representation further.
Key words: zemstvo, constitutionalism, representation.
Появление Конституции Российской Федерации 1993 г. было бы невозможно без устойчивой традиции конституционализма в России. Формирование конституционализма как политической идеологии происходило в XIX столетии, предшествующем появлению первого российского конституционного акта — Основных законов Российской Империи 1906 г.
Принято считать, что Европа, и особенно центральная Европа, в XIX в. пережила три импульса развития конституционной идеи: первый был связан с событиями Французской революции и транслирован в Европу вместе с завоевательными походами Наполеона Бонапарта, второй связан с революцией 1830 г. в Бельгии и принятием бельгийской конституции в 1831 г., наконец, третий — с европейскими революциями 1848-1849 гг.
Россия, активная участница общеевропейского политического процесса того времени, испытала такие же импульсы, однако по-разному. В период союзнических отношений России и Франции 1807-1812 гг. в России под руководством М.М. Сперанского велись серьезные работы по подготовке конституционного законодательства. В короткий срок были подготовлены «Введение к уложению государственных законов» (1809), проведены реформы Государственного совета (1810), Кабинета министров (1810-1811) и Сената (1811-1812). Впрочем, замыслы Сперанского относились не только к высшему эшелону коронной бюрократии. Они распространялись и на территориальную организацию имперской власти. Во «Введении к уложению государственных законов» реформатор довольно четко прописывал структуру и способы формирования всей управленческой вертикали. Первичным звеном такой вертикали Сперанский видел волостную думу, т.е. собрание собственников недвижимости, проживавших в городе или селении, которое собиралось бы раз в три года и решало вопросы, относившиеся к его ведению. В числе прочих это были вопросы избрания членов волостного правления,
вопросы местного бюджета, а также выборы депутатов в окружную думу. Последняя являлась, согласно проекту, следующим звеном управления территориями, и ведала выборами членов окружного совета, окружного суда, депутатов губернской думы, заслушивала отчет «прежнего начальства» о суммах, собиравшихся на общественные издержки. Губернская дума, по мысли Сперанского, должна была состоять из депутатов окружных дум, которые бы раз в три года собирались и проводили выборы членов губернского совета и губернского суда, а также выбирали членов Государственной думы. Кроме того, губернская дума наделялась в проекте полномочиями решать налоговые вопросы. Вершиной управленческой иерархии, по проекту Сперанского, должна стать Государственная дума, т.е. «законодательное сословие», в которое входят депутаты, представленные от губернских дум. Государственная дума должна была собираться ежегодно. Она образовывала, согласно проекту, несколько законодательных комиссий — по государственным и гражданским законам, по уставам и учреждениям, комиссию «министерских отчетов или взыскания ответственности», комиссию «представления о государственных нуждах» и финансовую комиссию. Таковы контуры структуры территориального управления империей, которые очертил Сперанский практически за столетие до реальных преобразований2.
После прекращения союзнических отношений с Францией работы в этом направлении были прерваны. Александр I лишь однажды вернулся к данной теме, когда возник вопрос о политическом устройстве бывшего герцогства Варшавского, созданного Наполеоном и вошедшего в состав Российской империи в 1815 г. Александр тогда даровал Польше конституцию.
В созданном по инициативе России Священном союзе Российская империя взяла на себя роль гаранта стабильности и порядка в Европе. Эта позиция, отчасти навязанная союзниками, не могла не сказаться и на внутренней политике государства, на ужесточении общественного порядка, системы имперского управления. Несколько десятилетий тема конституции в России считалась нелегитимной. Только поражение в Крымской войне вызвало в российском обществе ожидание масштабных реформ, а уход из жизни Императора Николая I ускорил смену политического курса.
Основой будущих реформ, безусловно, было освобождение крестьян из крепостной зависимости. Работа по подготовке крестьянской реформы позволила выработать следующий механизм разработки и принятия законов: подготовка проекта, проведение статистических исследований на местах, создание комиссий
2 Подробнее см.: Конституционные проекты в России. XVIII — начало XX в. М.: ИРИ РАН, 2000. С. 386-389.
с представителями регионов, привлечение сторонних экспертов, обсуждение законопроектов в министерских и редакционных комиссиях, на страницах периодической печати, в неформальных кружках и, наконец, в Государственном совете. Император знакомился с промежуточными этапами подготовки законопроектов, благодаря чему мог влиять на ход подготовки документов. Многоступенчатая процедура согласования интересов, конечно, тормозила процесс реформ, однако она давала важный эффект: таким образом началось формирование предпосылок для проявления общественных инициатив, политического участия сословий в делах государства.
Освобождение крестьян в 1861 г. неминуемо привело к необходимости учредить земское самоуправление, независимое от крупных землевладельцев. В результате земской реформы 1864 г. в уездах и губерниях были созданы новые органы, наделенные властными полномочиями. Земская реформа является первой масштабной реформой подобного рода, осуществленной при активном участии практически всех сословий российского общества того времени. Таким образом проблема устройства территориального управления — ключевая проблема конституционализма — в Российской империи перестала быть только заботой правящей элиты того времени, становилась достоянием практически всех сословий общества.
Теоретической основой земской системы 1864 г. послужила концепция самоуправления, сторонником которой был профессор Венского университета Лоренц фон Штейн, хорошо в то время известный в России3. Земства были наделены значительной экономической автономией по отношению к государству. В 1860-е гг. представители центральных органов власти подчеркивали независимость и самостоятельность земств4. Первоначально земская деятельность не считалась государственной службой, а земские гласные не должны были принимать присягу. Большинство земских деятелей оценивали новые учреждения земства с позиций общественной теории и сравнивали их с «купеческими конторами» и «частным хозяйством»5. Губернатор или министр внутренних дел
3 Подробнее см.: Павловский И.В. Лоренц фон Штайн и русская общественность // Россия и Запад: Диалог культур. М.: Центр по изучению взаимодействия культур, 1994. С. 106-122; Шутов А.Ю. Российское земство и европейские традиции местного самоуправления (формирование представительства в местном самоуправлении России и Европы второй половины XIX — начала ХХ века). М.: Издательство Московского университета, 2011. С. 105-110.
4 Подробнее см.: ЯрцевА.А. Земство и государственная власть в 1864-1904 гг. (на материалах северо-западных губерний) // Земский феномен: политологический подход / Под ред. К. Мацузато. Саппоро: Slavic Research Center. Hokkaido University, 2001. С. 59.
5 Там же. С. 46.
утверждали только земские постановления по вопросам, связанным с определением смет, раскладок и займов, вдвое превышающих размер ежегодного земского сбора, а также с транспортными путями, организацией выставок и ярмарок6.
В то же время государство сохранило за собой судебную и исполнительную власть в системе местного управления и взяло на себя контрольные функции. Отсутствие у земств полноценной исполнительной власти отразилось в том, что в «Положении...» 1864 г. земства названы органами «общественного управления» (а не «самоуправления»!). Контроль за земствами возлагался на губернаторов и министерства, прежде всего на хозяйственный департамент Министерства внутренних дел (в 1904 г. эти функции перешли главному управлению по делам местного хозяйства того же министерства). Губернаторы и министерства освещали земскую деятельность в своих ежегодных отчетах Императору.
Это был период поиска баланса полномочий и прерогатив различных уровней самодержавной власти и общественного, сословного самоуправления. Власть и общество пытались выйти на новый уровень взаимодействия, далекого, конечно же, от партнерства, но и стремившегося к разделению ответственности за местные дела между самоуправлением и коронной бюрократией. Накапливался большой опыт согласования интересов самодержавия и земств, выходивший за пределы административного регулирования, который мог быть осмыслен лишь в рамках конституционного процесса.
Несмотря на то что главной темой Великих реформ было освобождение крестьян, тем не менее отдельные представители правившего сословия активно занялись разработкой конституционного вопроса и искали возможности применить опыт изучения европейского конституционного процесса в России7. В своей эйфории представители либерального спектра политических сил были убеждены, что принятие конституционных законов позволит ограничить произвол администрации, приведет к созданию правового государства и справедливого общества. Тем более что с самого начала обсуждения
6 Положение о губернских и уездных земских учреждениях. 1864 г. Ст. 90 и 92.
7 Подробнее см.: ВедерниковB.B., КитаевB.A., Луночкин А.В. Конституционный вопрос в русской либеральной публицистике 60-80-х гг. XIX века. М.: Магистр, 1997; Гоголевский А.В. Русский либеральный конституционализм // Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии: Сборник документов / Сост. А.В. Гоголевский, Б.Н. Ковалев. М.: Гардарики, 2000. С. 7-30; Он же. Русский конституционализм на путях к парламентской монархии // Русский конституционализм на путях к парламентской монархии: Сборник документов / Сост. А.В. Гоголевский, Б.Н. Ковалев. М.: Гардарики, 2001. С. 7-31; Губанов Н.Н., Долбилов М.Д. Сословная программа дворянских «олигархов» в 1850-1860-х годах // Вопросы истории. 2000. № 6. С. 32-52; ЛегкийД.М. Студенческое «Прошение на имя государя» осенью 1861 года // Вопросы истории. 2000. № 10. С. 144-149; и др.
земской реформы создание системы местного самоуправления некоторыми влиятельными реформаторами оценивалось как первый шаг к конституционной монархии. Уже в первоначальном проекте земской реформы Н.А. Милютина, подготовленном предположительно в 1857-1858 гг. и не предназначенном для опубликования, содержалось предложение о преобразовании Государственного совета и наделении его новыми представительными функциями. По мнению Милютина, «это устройство конституционного правления в России, начиная с низших инстанций, могло бы завершиться впоследствии Государственным советом и иметь его во главе своей. В этот совет государь созывает способных людей из всех губерний, и эти представители непосредственно докладывают государю обо всех нуждах отдельных губерний и о мерах улучшения»8.
Вклад Н.А. Милютина, одного из основных разработчиков земской реформы 1864 г., до сих пор недостаточно оценен в историографии. Между тем как именно ему принадлежит прорыв в глубине и основательности земских преобразований. В этой связи интересна оценка его деятельности французским исследователем А. Леруа-Болье. Болье в книге «Русский государственный деятель (Николай Милютин) по его неизданной переписке...» отмечал: «Он думал только, что прежде чем приступать к политическим реформам, необходимо подготовить реформы административные, и что для приучения страны к самоуправлению политическому необходимо дать ей школу самоуправления местного. Он желал развить сначала Россию на административном самоуправлении и посредством местной свободы приучить постепенно к свободе политической. Поэтому земствам — этим скромным провинциальным учреждениям — Милютин придавал тем большее значение, что в его мыслях эти выборные собрания должны были приучить страну к самоуправлению; вместе с некоторыми другими он видел в них, если не для настоящего, то для будущего, зародыш представительного правления»9.
Даже после того как комиссию о губернских и уездных учреждениях Министерства внутренних дел возглавил П.А. Валуев и конституционный вопрос перестал там обсуждаться, российскому обществу была очевидна связь земского самоуправления и будущего конституционного устройства России. Представители власти и общества еще больше убедились в этом после принятия «Положения о губернских и уездных земских учреждениях» 1864 г. и начала работы земств. «Положение...» было введено в действие Указом
8 Российский государственный исторический архив (далее — РГИА). Ф. 869. Оп. 1. Д. 395. Л. 112.
9 Цит. по: РГИА. Ф. 560. Оп. 43. Д. 7. Л. 37 об.
Александра II 1 января 1864 г. на территории 34 губерний Российской империи. Распорядительным органом земств являлись земские собрания выборных гласных, которые обычно собирались раз в год. Земские собрания утверждали земский бюджет и формировали земскую управу — постоянно действующий исполнительный орган земств. «Положение...» 1864 г. сферу земской деятельности определяло «делами, относящимися к местным хозяйственным пользам и нуждам». Самыми важными из них были социальные вопросы — народного образования, здравоохранения, продовольствия. Для обеспечения земской деятельности с местного населения взимались обязательные взносы — «земские сборы». Одно из звеньев системы территориального управления, о необходимости которого говорил Сперанский, было создано и стало функционировать в качестве элемента имперской власти.
В 1881 г. министр внутренних дел М.Т. Лорис-Меликов предложил ввести постоянных выборных земских представителей в состав Государственного совета с целью согласования интересов. После смерти Александра II Император Александр III отказался от расширения Государственного совета. Новый министр внутренних дел Н.П. Игнатьев, назначенный в 1881 г., предложил созвать земский собор для рассмотрения насущных проблем российских реформ10. В своей записке «Ближайшие задачи наступающего царствования» (март 1881 г.) Игнатьев писал: «Теперь, казалось бы, самая удобная минута призвать к содействию правительству земских людей и предложить им на предварительное обсуждение все те проекты реформ, которые с нетерпением ждет Россия. Не уступая ничего из своей власти, самодержец, созывая собор, найдет верное средство узнать истинные нужды страны и действия собственных слуг. Когда царь и земля войдут в непосредственное общение, отпадут все недоразумения и опасения»11. Предложение министра также не нашло поддержки верховной власти.
Земские гласные проявляли большой интерес к конституционному вопросу. Так, например, дарование Болгарии независимости и конституции после Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. вызвало в земской среде не только патриотический подъем, но и надежды на политические преобразования, которые были озвучены гласными Харьковского, Черниговского, Тверского, Полтавского, Самарского и других земств. Известность получил проект адреса на высочайшее имя гласного Черниговского земства И.И. Петрункевича.
10 Зайончковский П.А. Попытка созыва земского собора и падение министерства Н.П. Игнатьева // История СССР. 1960. № 5. С. 126-139.
11 Цит. по: Зайончковский П.А. Указ. соч. С. 128-129.
По инициативе Тверского земства в Москве в 1879 г. собралось совещание, на котором было образовано «Общество земского союза и самоуправления» («Земский союз»)12. Опубликованная за границей программа «Земского союза» включала требования свободы слова и печати, гарантии неприкосновенности личности, созыв Учредительного собрания.
Конечно, идеи земского либерализма были приняты далеко не всеми земскими гласными. По словам К.К. Арсеньева, «"земство" и "либеральная партия" далеко не синонимы»13. Вместе с тем практически все сочувствующие земскому либерализму были сторонниками конституционализма14.
Итак, авторы земской реформы 1864 г. связывали развитие земского самоуправления и конституционный процесс в России. Эта связь была очевидна и для бюрократии, и для земских гласных, и для общества. Следующим шагом к представительной монархии должно было стать наделение Государственного совета представительными функциями. Однако верховная власть в России была не готова к этому шагу, и поэтому вплоть до Первой русской революции 1905-1907 гг. земства брали на себя роль, для которой они и не предназначались,—роль органов политического представительства. Конечно, это отвлекало земцев от выполнения непосредственных обязанностей по удовлетворению «местных хозяйственных нужд», но в то же время давало опыт политической деятельности. Не случайно, когда в 1881 г. профессор Санкт-Петербургского университета И.Е. Андреевский отмечал итоги Великих реформ, он указал, что основными путями накопления и распространения политических знаний в России стали земская деятельность, университетское образование и периодическая печать15.
Безусловно, земская реформа 1864 г. и земское самоуправление в целом стали первой практической и теоретической школой конституционализма. Складывание этой школы происходило прежде всего под влиянием отечественного опыта, и особенно «Введения к уложению государственных законов» М.М. Сперанского, которое стало известно только в 1861 г. В то же время значительный вклад
12 Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. М.: Наука, 1985. С. 30; Кривонос М.А. Мятежное земство. Тверь: Литера-М, 2001.
13 Арсеньев К.К. Хроника. Новый обличитель русского либерализма: С.А. При-клонский // Вестник Европы. 1886. Т. 3. Кн. 5. Май. С. 355.
14 ИорданскийН.И. Конституционное движение 60-х годов. СПб.: Издательство С.Н. Салтыкова, 1906; Кистяковский Б. Страницы прошлого. К истории конституционного движения в России. М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1912; Тихомиров Л.Н. Конституционалисты в эпоху 1895 г. М.: Унив. тип., 1895.
15 Андреевский И.Е. О ходе распространения в русском обществе политических знаний, 1855-1880 гг. // Русская старина. 1881. № 2. С. 403-422.
внесли университетские ученые, изучавшие теорию государственного права и государственную науку в целом и способствовавшие распространению знаний о конституционных проектах Европы.
Формировавшаяся в 1860-е гг. отечественная школа конституционализма задала основные векторы конституционного процесса, особенно в период подготовки первого российского конституционного акта в 1906 г. и создания представительной монархии в России. Даже в эпоху советского нигилизма в отношении права и правовых норм русская школа конституционализма продолжала влиять на конституционный процесс и, в частности, на выработку демократических принципов Конституции СССР 1936 г., которые носили, впрочем, декларативный характер. Подлинный же ренессанс школы конституционализма произошел в начале 1990-х гг., когда встала задача подготовки нового проекта Конституции Российской Федерации.
ЛИТЕРАТУРА
Андреевский И.Е. О ходе распространения в русском обществе политических знаний, 1855-1880 гг. // Русская старина. 1881. № 2. С. 403-422.
Арсеньев К.К. Хроника. Новый обличитель русского либерализма: С.А. При-клонский // Вестник Европы. 1886. Т. 3. Кн. 5. Май. С. 355-329.
Ведерников В.В., Китаев В.А., Луночкин А.В. Конституционный вопрос в русской либеральной публицистике 60-80-х гг. XIX века. М.: Магистр, 1997.
Гоголевский А.В. Русский конституционализм на путях к парламентской монархии // Русский конституционализм на путях к парламентской монархии: Сборник документов / Сост. А.В. Гоголевский, Б.Н. Ковалев. М.: Гардарики, 2001. С. 7-31.
Гоголевский А.В. Русский либеральный конституционализм // Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии: Сборник документов / Сост. А.В. Гоголевский, Б.Н. Ковалев. М.: Гардарики, 2000. С. 7-30.
Губанов Н.Н., Долбилов М.Д. Сословная программа дворянских «олигархов» в 1850-1860-х годах // Вопросы истории. 2000. № 6. С. 32-52.
Зайончковский П.А. Попытка созыва земского собора и падение министерства Н.П. Игнатьева // История СССР. 1960. № 5. С. 126-139.
ИорданскийН.И. Конституционное движение 60-х годов. СПб.: Издательство С.Н. Салтыкова, 1906.
Кистяковский Б. Страницы прошлого. К истории конституционного движения в России. М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1912.
Конституционные проекты в России. XVIII — начало XX в. М.: ИРИ РАН,
2000.
Кривонос М.А. Мятежное земство. Тверь: Литера-М, 2001.
Легкий Д.М. Студенческое «Прошение на имя государя» осенью 1861 года // Вопросы истории. 2000. № 10. С. 144-149.
Павловский И.В. Лоренц фон Штайн и русская общественность // Россия и Запад: Диалог культур. М.: Центр по изучению взаимодействия культур, 1994. С. 106-122.
Тихомиров Л.Н. Конституционалисты в эпоху 1895 г. М.: Унив. тип., 1895.
Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. М.: Наука, 1985.
Шутов А.Ю. Российское земство и европейские традиции местного самоуправления (формирование представительства в местном самоуправлении России и Европы второй половины XIX — начала ХХ века). М.: Издательство Московского университета, 2011.
Ярцев А.А. Земство и государственная власть в 1864-1904 гг. (на материалах северо-западных губерний) // Земский феномен: политологический подход / Под ред. К. Мацузато. Саппоро: Slavic Research Center. Hokkaido University, 2001. С. 38-99.
REFERENCES
Andreevskii, I. E. "O khode rasprostraneniia v russkom obshchestve politicheskikh znanii, 1855-1880 gody," Russkaia starina. No. 2. 1881, pp. 403-422.
Arsen'ev, K. K. "Khronika. Novyi oblichitel' russkogo liberalizma: S.A. Priklon-skii," VestnikEvropy. Vol. 3. No. 5. 1886, pp. 355-329.
Gogolevskii, A. V. "Russkii konstitutsionalizm na putiakh k parlamentskoi monar-khii," Russkii konstitutsionalizm na putiakh k parlamentskoi monarkhii: Sbornik doku-mentov, eds. A. V. Gogolevskii and B. N. Kovalev. Moscow: Gardariki, 2001, pp. 7-31.
Gogolevskii, A. V. "Russkii liberal'nyi konstitutsionalizm," Konstitutsionalizm: istoricheskii put' Rossii k liberal'noi demokratii: Sbornik dokumentov, eds. A. V. Gogolevskii and B. N. Kovalev. Moscow: Gardariki, 2000, pp. 7-30.
Gubanov, N. N.; Dolbilov, M. D. "Soslovnaia programma dvorianskikh 'oligarkhov' v 1850-1860-kh godakh," Voprosy istorii. No 6. 2000, pp. 32-52.
Iartsev, A. A. "Zemstvo i gosudarstvennaia vlast' v 1864-1904 gg. (na materialakh severo-zapadnykh gubernii)," Zemskiiphenomen: politologicheskiipodkhod, ed. K. Mat-suzato. Sapporo: Slavic Research Center. Hokkaido University, 2001, pp. 38-99.
Iordanskii, N. I. Konstitutsionnoe dvizhenie 60-kh godov. St. Petersburg: Izdatel'stvo S.N. Saltykova, 1906.
Kistiakovskii, B. Stranitsy proshlogo. K istorii konstitutsionnogo dvizheniia v Rossii. Moscow: Tip. P.P. Riabushinskogo, 1912.
Konstitutsionnye proekty v Rossii. XVIII — nachalo XX vekov. M.: IRI RAN, 2000.
Krivonos, M. A. Miatezhnoe zemstvo. Tver': Litera-M, 2001.
Legkii, D. M. "Studencheskoe 'Proshenie na imia gosudaria' osen'iu 1861 goda," Voprosy istorii. No. 10. 2000, pp. 144-149.
Pavlovskii, I. V. "Lorenz von Stein i russkaia obshchestvennost," Rossiia i Zapad: Dialog kul'tur. Moscow: Tsentr po izucheniiu vzaimodeistviia kul'tur, 1994, pp. 106-122.
Shatsillo, K. F. Russkii liberalizm nakanune revoliutsii 1905-1907godov. Moscow: Nauka, 1985.
Shutov, A. Iu. Rossiiskoe zemstvo i evropeiskie traditsii mestnogo samoupravleniia (formirovaniepredstavitel 'stva v mestnom samoupravlenii Rossii i Evropy vtoroi poloviny XIX — nachala XXveka). Moscow: Moscow University Press, 2011.
Tikhomirov, L. N. Konstitutsionalisty v epokhu 1895 goda. Moscow: University Press, 1895.
Vedernikov, B. B.; Kitaev, B. A.; Lunochkin, A. V. Konstitutsionnyi vopros v russkoi liberal'noipublitsistike 60-80-kh godovXIXveka. Moscow: Magistr, 1997.
Zaionchkovskii, P. A. "Popytka sozyva zemskogo sobora i padenie ministerstva N. P. Ignat'eva," Istoriia SSSR. No 5, 1960, pp. 126-139.
