CC BY
293
УДк 81-255.2
Богачева Е.В.
закономерности и различия переводческих решений, используемых при переводе имен и названий
в произведении л. кэрролла «алиса в стране чудес» на русский язык
В данной статье анализируются закономерности и различия переводческих решений, используемых при переводе имен и названий в произведении Л. Кэрролла «Алиса в Стране Чудес» на русский язык.
Ключевые слова: художественная картина мира Л. Кэрролла, абсурд, нонсенс, каламбур, игра слов, фольклорные аналогии.
Elena V. Bogacheva
REGULARITIES AND DIFFERENCES IN INTERPRETATIoN SoLUTIoNS APPLIED IN TRANSLATIoNS of PRoPER NAMES
and titles of lewis Carroll's «alice in wonderland»
into THE RUSSIAN LANGUAGE
This article studies the regularities and differences in interpretation solutions applied in translations of proper names and titles of Lewis Carroll's «Alice in wonderland» into the Russian language.
Key words: artistic worldview by L. Carroll, absurdity, nonsense, pun, word-play, folkloric analogies.
З
а 140 лет, прошедших со дня публикации «Алисы в Стране чудес», стало ясно, что сказка его - произведение не только оригинальное, но и в высшей степени новаторское, и что сам скромный преподаватель математики из Оксфорда - весьма нетривиальный мыслитель, задумывавшийся над многими вопросами современного ему знания, а подчас и опережавший свое время.
В сказках Кэрролла «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье» (1871) нашли выражение не только его математические или логические построения и догадки, но и мысли о языке, о природе знаний и пр. Ф.-Дж. Харви Дартон, крупнейший авторитет в области английской детской книги, отметил, что «Алиса» совершила настоящий «революционный переворот» в английской детской литературе, отказавшись от назидательности и сентиментальности и прочно утвердив принцип смеха и игры.
3 а прошедшие 140 лет со времени выхода в свет «Приключений Алисы в Стране чудес» сказка Кэрролла была переведена на множество языков, среди которых такие экзотичные, как суахили, один из языков аборигенов Австралии, латынь.
Известно более 20 опубликованных русских переводов и пересказов «Алисы в Стране чудес» Л. Кэрролла. Их авторы подходили к своей работе по-разному, но все многообразие интерпретаций сосредоточено между двумя основными полюсами: англизацией и русификацией, причем переводов (пересказов) второго типа гораздо больше.
В 1967 г. в Софии, в «Издательстве литературы на иностранных языках», сказки Кэрролла впервые были опубликованы в русском переводе Н.М. Демуровой (большинство стихов было переведено Д. Орловской). Этот перевод впоследствии в переработанном виде вошел в серию «Литературные памятники» (1978) и стал своего рода «каноническим» переводом «Алисы». Впервые была поставлена задача сохранить «английскость» сказки, ее неповторимое своеобразие. Талант и труд Н.М. Демуровой определили и качество ее работы. Ее перевод был ориентирован на то, чтобы вскрыть недоступные прежде пласты книги, заглянуть в литературные, философские, лингвистические глубины взрослой сказки Льюиса Кэрролла. Издание «Литературные памятники» в силу своей академичности давало возможность для более обширного комментария, приложений, пояснений и проч.
После перевода Н. Демуровой «Алису» переводили еще четыре раза, появились работы: А. Щербакова, В. Орла, Б. Заходера, Л. Яхнина. К тому времени была создана продуктивная модель, следуя которой можно было воспроизвести по-русски нелепый и непредсказуемый мир кэрролловских фантазий. Труднее оказалось преодолеть инерцию в представлениях о том, какой должна быть детская книга. Русификация сказки пошла на новый виток: нонсенс непринужденно переносился на русскую почву, игра стала главным элементом книги. Особенно наглядно процесс превращения «Алисы» в «русскую детскую книжку» виден на примере перевода, выполненного Б. Заходером, пожалуй, наиболее популярным и переиздаваемым наряду с переводом Н. Демуровой.
Борис Заходер - известный детский поэт и переводчик, его перу принадлежат блестящие переводы «Винни-Пуха» и «Мэри Поппинс». Однако «Алиса» не стала его удачей. Перевод этот рассчитан на детскую аудиторию, в меру анахроничен и облегчен. В предисловии Б. Заходер писал: «Нет, будь моя воля, я назвал бы книжку, например, так: "Аленка в Вообразилии" или: "Аня в Удивляндии". Или: "Алька в Чепухании". Ну, уж на худой конец, "Алиска в Расчудесии"... Но стоило мне заикнуться об этом своем желании, как все начинали на меня страшно кричать, чтобы я не смел. И я не посмел! Это называется литературной традицией, и тут, как говорится, ничего не попишешь» [Милн 1992: 6]. Сильная переводческая традиция, действительно, не дала переводчику пуститься в столь безудержную русификацию, но суть сказки в переводе бесспорно уклонилась в сторону «Вообразилии». Б. Заходер не стал переводить стихи в начале и в конце сказки, а также размышления старшей сестры Алисы о волшебной стране и ее обитателях и о том, «как ее маленькая сестра вырастет и, сохранив в свои зрелые годы простое и любящее детское сердце, станет собирать вокруг себя детей...» и т. д.
В текст также внесено немаловажное композиционное изменение в виде «маленьких примечаний курсивом». Порой для большей ясности приводятся и пародируемые стихотворения - вдруг кто-нибудь да не узнал? Эти непосредственные обращения к читателю-ребенку, пояснения и замечания, создают не свойственную Кэрроллу игривую интонацию и существенно меняют атмосферу книги. Нет больше слегка пугающего одиночества Алисы в странной стране, нет викторианского холодка и таинственного полумрака, чопорной отстраненности преподобного Доджсона. Переводчик привнес в «Алису» свет и ясность своего собственного творчества для детей, и читателю остается лишь недоумевать, что заставило американского писателя Рэя Бредбери сделать такое невероятное утверждение: «Страна чудес - это холодная овсянка, арифметика в шесть утра и нескончаемые уроки»... [Альманах переводчика 2001: 70].
Поскольку в настоящее время самыми удачными переводами детских произведений Л. Кэрролла по праву считаются переводы Н.М. Демуровой, то в данной работе большее внимание уделяется анализу именно ее переводов.
Н.М. Демурова в своей статье «О переводе сказок Кэрролла» пишет, что с самой сложной задачей переводчик сталкивается в начале работы над сказками Кэрролла. Это имена и названия. Их в обеих сказках об Алисе много, может быть больше, чем в других сказках того же объема, написанных для детей или для взрослых. В каждой главе (а их в обеих книжках по двенадцати - Кэрролл и здесь сохранял милую его сердцу «симметричную форму»). Алиса знакомится с новыми и новыми героями. Имена этих героев - своеобразные шифры. Они выбраны не случайно; это знаки, за которыми стоит многое - личные намеки, литературные аллюзии, целые пласты национальной культуры. Вероятно, сыграл свою роль и тот интерес к проблеме «называния», который, как отмечают лингвисты, был характерен для Кэрролла.
Казалось бы, задача переводчика здесь предельно проста: имена надо переводить «как они есть». Alice - это, конечно, не Соня и не Аня, а Алиса; the Hatter - Шляпник (или Шляпных Дел Мастер), the bat - летучая мышь; the Red Queen - Красная Королева.
Впрочем, все здесь не так просто, как может показаться с первого взгляда. The Red Queen - это шахматная фигура, и потому, конечно, по-русски назвать ее следует Черной Королевой. А летучая мышь появляется в той фразе, которую твердит сонная Алиса: Do cats eat bats? Порой Алиса путается, и у нее получается Do bats eat cats? Эта перестановка не случайна; она характерна для той «игры», которая отличает нонсенс Кэрролла. Однако для того, чтобы иметь возможность поменять местами субъект и объект данного высказывания, необходимо соблюсти некоторые условия: нужно, чтобы эти два существительных рифмовались (у Кэрролла: cats и bats) и чтобы от перестановки их местами возникал юмористический эффект, вызываемый неожиданностью и несообразностью нового высказывания. Летучие мыши, буквально соответствующие английским bats, всем этим условиям не соответствуют. Значит, надо отойти от буквального следования оригиналу; попробовать пойти от звучания пары cats - bats. Может быть, в данном случае подойдет русская пара «кошки - мышки»? «Едят ли кошки мышек?.. Едят ли мышки кошек?»
Кое-какие из имен в сказках Кэрролла связаны с реально существовавшими людьми. Они были хорошо известны первым слушателям сказок.
Во II главе «Страны чудес» в море слез плавает «странное общество»: «a Duck and a Dodo, a Lory and an Eaglet, and several other curious creatures». Из комментария М. Гарднера (а ранее из работ биографов и современников Кэрролла) мы знаем, что the Duck - это Duckworth, the Lory - Lorina, старшая из сестер Лидделл; the Eaglet - младшая сестра Edith; the Dodo - сам Льюис Кэрролл [Кэрролл 1990: 17].
Имен, связанных с реальными людьми, в книгах Кэрролла не так уж много. Гораздо больше имен, связанных с английским фольклором, то есть уходящих в самые глубины национального сознания и зачастую совсем не понятных нам. В главе I «Страны чудес» («Безумное чаепитие») участвуют «дипломированные» безумцы.
Здесь переводчик сталкивается с трудностью, практически непреодолимой: отсутствием полного понятийного аналога в одном из языков. Дело в том, что безумцы - монополия английского фольклора. Во всяком случае, в русском фольклоре таких героев нет. Следовательно, нет и связанных с ними примет, которые могли бы послужить переводчику отправной точкой, нет ассоциативного поля, понятийных параллелей. В то же время простой перевод имени ничего не даст. У русского читателя Шляпник (или Шляпочник, как иногда переводят это имя) не вызывает никаких ассоциаций.
Ближе всего по «ассоциативному полю» к английским безумцам русские дураки. Между ними, если вдуматься, немало общего. И те и другие не похожи па «людей», все делают шиворот-навыворот, не так, как положено. Глупость одних, равно как и безумство других, нередко оборачивается мудростью или вызовом здравому смыслу.
Так английский Hatter стал по-русски «Болванщиком». Как ни далеко оно от оригинала, в нем есть какая-то связь с английским героем: он, судя по всему, имеет дело с болванками (для шляп) и не блещет умом. Конечно, Болванщик не
Вестник ММА
19
может стать прямым и полным аналогом своего английского собрата, но все же это имя дает основание для дальнейшей драматургии, а это в данном случае особенно важно, ибо у Кэрролла имя персонажа нередко определяет все, что с ним происходит (Шалтай-Болтай, Труляля и Траляля и пр.).
В II главе первой сказки мы снова встречаемся с Болванщиком - он вызван в качестве свидетеля на Королевский суд, посвященный разбирательству дела о кренделях. В диалоге Короля и Болванщика новое имя мастера диктует и некоторые из его ответов.
«Наконец, выбор этого имени в «Стране чудес» определил и имя одного из англосаксонских гонцов в «Зазеркалье». Гонцы у Кэрролла наделены необычными и на первый взгляд совсем не английскими именами - Hatta и Haigha. К последнему имени у Кэрролла дается объяснение: «не [то есть Король, представлявший гонцов Алисе] pronounced it so to rhyme with «mayor». В сущности эти имена -варианты имен Hatter (Болванщик) и Hare (Заяц), замаскированные диковинным правописанием.
Тождественность этих героев явствует и из рисунков Джона Тенниела, работавшего в тесном контакте с Кэрроллом, и из ссылки на то, что Hatta - только что вернулся из тюрьмы, где отбывал наказание, и, наконец, из тона, каким говорят эти герои. В речи их сохранены характерные черты героев первой книги: у Haigha-Hare - тон более вкрадчивый; у Hatta-Hatter - просторечный» [Демурова 2000: 93].
В переводе сохраняется эта «преемственность» персонажей. Гонцы названы Зай Атс и Болванс Чик, что придало их именам, насколько это было возможно, «англизированную» форму.
Итак, «транспонирование» имен в книгах Кэрролла приобретало первостепенное значение. Выбор нового имени должен был опираться на круг ассоциаций, знакомых русскому читателю, которые в то же время не были бы исключительной монополией России. Выбор нового имени вел к «транспонированию» всех связанных с ним деталей. Самое главное тут было сохранить кэрролловский прием, своеобразную логику его повествования. Выбор нового имени для кэрролловских героев - это определение их характеров, их дальнейшего поведения. Это определение драматургии книги.
В заключение стоит отметить, что «Алиса» Кэрролла, безусловно, принадлежит к числу самых трудных для перевода произведений мировой литературы. Можно без преувеличения сказать, что игра с языком, эта в высшей степени философская игра, лежит в самой основе метода Кэрролла. Для переводчика, который должен оперировать категориями иного языка, связанного с совершенно иным кругом образов и ассоциаций, это создает особые трудности.
Кроме того, кэрролловская проза неразрывно спаяна со стихами. Ими открываются и завершаются обе сказки, они органически вплетаются в текст, появляясь то открыто, в виде прямых цитат, то пародийно, а то завуалированно, в виде аллюзий, лукавых передразниваний, едва приметных отзвуков и перекличек [Ананьина 2002: 9] Перевод стихов в сказках Кэрролла представляет специфическую задачу; что ни стихотворение - своя особая проблема, свой особый жанр, свой
неповторимый прием. Лирическое посвящение, пародия, старинная песенка, нонсенс, стихотворение-загадка, акростих...
Определенные трудности при переводе сказок Кэрролла связаны с тем, что переводчикам приходится сталкиваться с большим количеством стихов-пародий. Перевод пародий всегда предельно труден - ведь всякая пародия опирается на текст, досконально известный в одном языке, который может быть никому не знаком на языке перевода.
Сейчас русскому читателю уже не кажется странным и диким нелепый мир английского нонсенса. В русском языке, в русской культуре был создан узнаваемый образ английского детского стишка, и удивительным образом это приблизило нас и к Кэрроллу, и к Диккенсу, и к современной английской и американской литературе.
Литература
Альманах переводчика. М.: изд-во РГГУ, 2001.
Ананьина О.А. Льюис Кэрролл: искусство игры. Ростов н/Д: изд-во Рост. унта, 2002.
ДемуроваН.М. Июльский полдень золотой. М.: изд-во УРАО, 2000. - 256 с.
Кэрролл Л. Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье. / пер. Демуровой Н.М. М.: Наука, 1990.
Милн А. Винни-Пух и все-все-все., Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес, Трэверс П. Мэри Поппинс. / пер. Заходера Б.В. М.: изд-во Лорис, 1993. 496 с.
