CC BY
37
ния предусмотрен Законом 2002 г. - допускается «обратный ход» при осуществлении процедур банкротства. На основании ходатайства собрания кредиторов арбитражный суд может вынести определение о прекращении конкурсного производства и переходе к внешнему управлению.
Кроме того, в новом законе, исходя из существующей практики применения законодательства о банкротстве, совершенствуются многие процедурные нормы, регулирующие порядок проведения наблюдения, внешнего управления, мирового соглашения и конкурсного производства.
Таковы основные положения нового закона о банкротстве.
С принятием нового закона российское законодательство о несостоятельности существенно продвинется вперед. Появится реальная возможность запустить механизм оздоровления российской экономики и обеспечить ее поступательное развитие. Однако не следует считать, что достаточно высокая проработанность норм закона гарантирует от возникновения сложных, трудноразрешимых ситуаций в процессе его применения. И это закономерно, поскольку абсолютно совершенного законодательства в мире не существует и не может существовать. Оно становится таковым по мере осуществления по следовательных и целенаправленных усилий по применению и внедрению его на практике.
Поэтому следующим шагом на пути совершенствования законодательства о банкротстве должно стать принятие подзаконных нормативных актов, разработка методических рекомендаций, развивающих и детализирующих некоторые положения закона, а также процессуальных рекомендаций для арбитражных судов, рассматривающих данную категорию дел. В этом случае закон сможет успешно выполнять поставленные перед ним задачи. Необходимые предпосылки для этого уже есть.
Примечания
1 См.: Завадников В. Банкротные киллеры лишатся работы? // Рос. газ. 2002. 2 нояб.
2 См.: Российская газета. 2002. 2 нояб.
3 См.: Телюкина М. Признаки и критерии несостоятельности юридических лиц // Юрид. мир. 1997. № 11.
4 См.: Витрянский В. Пути совершенствования законодательства о банкротстве // Вестн. Высшего Арбитражного Суда РФ. 2001. № 3.
5 См.: Российская газета. 2002. 16 марта.
6 См.: Обзор арбитражной практики Высшего Арбитражного Суда РФ от 06.08.99 г. // Вестн. Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. № 10.
В.М. Сынчин
ЗАКОН ПРИНЯТ. ВОПРОСЫ ОСТАЛИСЬ
С 3 декабря 2002 г. вступает в силу очередной Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» № 127-ФЗ от 26 октября 2002 г.
Предыстория его создания такова. Понятие «банкротство» в новейшей российской юридической практике появилось всего лишь десять лет назад. Закон Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий», регламентировавший судеб-
ные действия в отношении предприятий, не способных удовлетворить требования кредиторов, был принят 19 ноября 1992 г. под № 3929-1, сразу же после начала массовой приватизации, как один из важнейших атрибутов рыночной экономики.
С 1 марта 1993 г., когда закон был введен в действие, началось рассмотрение арбитражными судами дел о банкротстве. За пять лет его применения арбитражными судами в России было рассмотрено около десяти тысяч дел по банкротству предприятий '. В Челябинске первым подверглось банкротству предприятие ТОО «Евразия» в 1994 г 2
Закон содержал немало лакун и пробелов, и по мере его применения все более актуальным становилось принятие нового закона, который бы учел эти недостатки, более детально и гибко регулировал механизм банкротства. Введение поправок на основании накопленного арбитражными судами опыта по разрешению дел, связанных с банкротством, должно было бы обеспечить более полную защиту интересов кредиторов, государства и собственников.
Первая попытка реформирования российского законодательства о несостоятельности (банкротстве) предпринята в 1995 г., когда был подготовлен первый проект нового закона «О несостоятельности (банкротстве)». В порядке подготовки закона было проанализировано более 600 поправок Однако работа над этим проектом была приостановлена и возобновлена вновь в 1997 г. В окончательном варианте Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» принят Государственной Думой 10 декабря 1997 г., одобрен Советом Федерации 24 декабря 1997 г., подписан Президентом 8 января 1998 г.
Казалось бы, этот закон во многом устранил пробелы, существовавшие в ранее действовавшем законе. Так, был введен институт внешнего наблюдения. На предприятие, в отношении которого была инициирована процедура банкротства судом, еще до рассмотрения дела назначался временный управляющий, что якобы позволяло пресечь попытки увода ликвидной собственности с баланса предприятия-должника старой администрацией.
Вместе с тем применение нового закона на практике выявило немало проблем, связанных с действием норм нового и ранее действовавшего законодательства о банкротстве.
Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» стал применяться арбитражными судами при рассмотрении дел о банкротстве, производство по которым было начато после 1 марта 1998 г. Однако к моменту его вступления в действие ко многим предприятиям арбитражными судами уже были применены процедуры банкротства, предусмотренные законом 1992 г. Возникли вопросы, в какой мере к таким предприятиям могут применяться нормы нового законодательства о банкротстве.
При проведении процедур банкротства, назначенных до 1 марта 1998 г., применяются положения Закона РФ «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» 1992 г., регулирующие данные процедуры, до момента введения в отношении должника иных процедур банкротства с 1 марта 1998 г.
Процедуры банкротства, предусмотренные вновь введенным законом, - внешнее управление, конкурсное производство и мировое соглашение - могли вводиться арбитражным судом при рассмотрении дел о банкротстве после 1 марта 1998 г. независимо от даты принятия указанных дел к производству.
Двоякое толкование закона возникало при рассмотрении процедуры продления внешнего управления. Если на предприятии процедура внешнего управления была введена до вступления в силу нового закона, то предусмотренное им продление внешнего управления сроком до 10 лет для градообразующих предприятий-должников применяться не могло. Ведь продление внешнего управления само по себе не является отдельной процедурой банкротства, а есть лишь продолжение начатой процедуры
В случае продления внешнего управления по поручительству государственного органа к предприятию применяется процедура, не предусмотренная ни ранее действовавшим, ни новым законом о банкротстве, а именно введение повторного внешнего управления.
Но не эти проблемы оказались наиболее негативными. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» 1998 г. стал инструментом жесточайшего передела собственности. За время его действия той или иной процедуре банкротства подверглись еще более пятидесяти двух тысяч предприятий, а в делопроизводстве арбитражных судов на момент введения третьего по счету Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» находится около двадцати тысяч дел.
Очевидно, что поспешность в принятии закона 1998 г. была обусловлена давлением на законодателей со стороны как «младореформаторов», так и лоббистов определенных группировок бизнеса, заинтересованных в быстром переделе собственности под лозунгом поиска «эффективных» собственников.
Уже первые месяцы применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» выявили его серьезные недостатки. Закон получился настолько «прокреди-торским», что на деле оказался сильным инструментом в руках сложившихся к тому времени мощных группировок, стремящихся взять под контроль не столько реальных банкротов, сколько преуспевающие промышленные предприятия. Сама процедура возбуждения дела Арбитражным судом по заявлению кредитора носит чисто формальный характер и позволяет инициатору банкротства (реальному или мнимому кредитору) представить в суд любые документы, якобы подтверждающие несостоятельность ответчика, независимо от подлинности и качества этих документов.
Статья 5 Федерального закона от 1998 г. гласит: «Дело о банкротстве может быть возбуждено арбитражным судом, если требования к должнику - юридическому лицу в совокупности составляют не менее пятисот минимальных размеров оплаты труда». Иначе говоря, банкротом сегодня может быть объявлено любое предприятие - независимо от его реальной платежеспособности, масштабов, социальной значимости. Можно назвать ряд причин этому, но одна из основных - это то, что арбитражные управляющие в основном не являются самостоятельными лицами, но это не вопрос данной публикации. Таким образом, налицо возможность злоупотребления правом, что запрещено ст. 10 ГК РФ. Дав большие права кредиторам и огромные полномочия арбитражным управляющим, закон не защитил интересы должника-ответчика в деле о банкротстве, а собственники были вообще забыты им.
Процедура банкротства была процессуально не состыкована ни с арбитражным, ни с гражданским процессуальным кодексами. Обжаловать определение судьи, ведущего дело о банкротстве, на практике очень сложно. Определения арбитражного суда часто принимаются с нарушением сроков назначения и оповещения как должника, так и
кредиторов. Возражения должника, других заинтересованных лиц рассматриваются только непосредственно в судебном заседании 3.
С принятием Федерального закона 2002 г. многие недостатки предшествующих ему законов о банкротстве не только не были устранены, но и усугубились. Наблюдается еще большее его несоответствие другим законодательным актам. Так, Т. Трефи-лова, нынешний руководитель ФСФО, считает, что новый закон о банкротстве имеет противоречия в отношении к Федеральному закону «Об исполнительном производстве». В законе о банкротстве говорится, что подать заявление о возбуждении процедуры можно через 30 дней после того, как копия исполнительного листа будет направлена судебному приставу. А по Закону «Об исполнительном производстве» предусматривается гораздо более долгий срок. Сначала должнику предлагается добровольно погасить долг, потом налагается арест на счета, списываются деньги, после этого налагается арест на имущество первой очереди, оно продается, затем следует арест на имущество второй очереди, третьей и т д. По закону же о банкротстве с момента возбуждения процедуры наблюдения исполнительное производство приостанавливается.
Пока еще не принят Гражданский процессуальный кодекс, что тоже осложняет действия участников арбитражного процесса.
Однако следует отметить несколько положительных моментов. Согласно новому Арбитражному процессуальному кодексу, введенному в действие 2 сентября 2002 г., гражданские иски, поступившие в ходе арбитражного делопроизводства по поводу банкротства, не могут рассматриваться в судах общей юрисдикции, а подлежат рассмотрению в рамках арбитражного процесса. Другой положительный момент состоит в том, что должник (так же, как и кредитор) становится участником процедуры банкротства. И самое главное, введена еще одна процедура банкротства предприятия - «финансовое оздоровление», что повышает шансы должника на выживание. Кроме того, п.3 ст. 233 нового закона позволяет при рассмотрении следующих процедур банкротства, принятых на основе предшествующих законов, вводить нормы Федерального закона 2002 г.
В ходе обсуждения законопроекта законодателями высказывались мнения, что в законопроекте сохраняются все пороки закона 1997 г., т.к. во главу угла поставлены интересы кредитора, который имеет возможность отстранить собственника и разрушить предприятие, если оно не возвратит кредит в размере более чем 1000 МРОТ. Нам представляется, что и защита интересов кредитора, и защита интересов собственника основываются на неправильных отправных точках рассуждений.
Преступления против собственности, будь то государственная, корпоративная или личная, должны в судебном порядке рассматриваться единообразно. При этом наблюдаются определенные тенденции и колебания в зависимости от того, чьи интересы защищаются. Налицо неравенство собственника и государства, при этом разработчики закона не разделяют в общепринятом экономическом смысле функции собственников и менеджеров. Специалисты утверждают, что новый закон позволит соблюсти баланс интересов кредитора и должника, но основным кредитором является государство, и это неоспоримо. Даже издание постоянных разъяснений ФСФО по вопросам, связанным с применением процедур банкротства (Распоряжение Федеральной службы России по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению от 14 апреля 2000 г. №2 19-р, описывающее очередность платежей, и Распоряжение Федеральной службы России по фи-
нансовому оздоровлению и банкротству от 1 апреля 2002 г. № 63-р, разъяснявшее вопросы участия в собраниях кредиторов государственных (уполномоченных) органов), свидетельствует о том, что руководители ФСФО стоят на страже не всех кредиторов, но прежде всего государства.
Итак, на протяжении 10 лет было принято 3 Федеральных закона «О несостоятельности (банкротстве)». Попытки превратить закон в «универсальный инструмент» провалились 4.
Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» 2002 г. явно скопирован с западных образцов, при этом предпринимаются попытки внедрить в основу последующих изменений в законодательстве о банкротстве арбитражную практику. Для сырого российского законодательства введение норм прецедентного права означает появление череды нескончаемых арбитражных процессов.
На рынке банкротств сформировалась жесткая и закрытая система перераспределения собственности. Чтобы сломать эту систему, необходимо разработать новые кон -цептуальные подходы в законотворчестве.
Что же взять за основу изменений в концепции законотворчества? Во-первых, нужно учитывать фактор собственности. Объективно существуют определенные взаимоотношения между акционерами (владельцами), топ-менеджерами и персоналом по вопросам отношения собственности.
Если взять и построить модель предприятия как социальной группы с точки зрения, имеющихся в ней противоречий или интересов, то мы получим некий треугольник (см. рисунок). Треугольник состоит из трех вершин - акционеров (собственников), менеджеров и наемного персонала - социальных подгрупп, каждая из которых преследует свои цели. Каждый из членов этих подгрупп может принадлежать сразу к трем подгруппам. В зависимости от преследуемых целей или превалирования одной из них мы можем получить какой-то вектор движения, ведущего либо к развитию, либо к разрушению.
Социальный треугольник противоречий (интересов) акционерного общества
Сами подгруппы тоже неоднородны. У акционеров, по крайней мере, существует несколько стратегий. Миноритарные участники корпораций ориентируются на получение дивидендов. Более крупные - спекулянты ценных бумаг - обычно рассчитывают на капитализацию прибыли с целью будущей продажи акций по более высокой цене. Третья группа акционеров стремится к контролю на предприятии финансовых и материальных потоков с соответствующими последствиями для предприятия. Персонал заинтере-
сован в сохранении рабочих мест и высокой заработной плате, что само по себе влечет снижение прибыли и уменьшение дивидендов. Менеджеров же привлекает возможность использовать ресурсы предприятия для резкого улучшения собственного благосостояния. При этом если функция менеджера совмещается с функцией собственника, то он будет стремиться максимально уменьшить себестоимость и путем различных схем минимизировать прибыль. И его нельзя винить в этом: он вкладывал деньги не для налоговых сборов. А так как правовое поле в России изменчиво, государственная структуризация непостоянна, что характерно и для всей внутренней и внешней политики, то топ-менеджеры действуют часто по принципу «после нас хоть потоп». Фактор собственности лежит в первооснове кризисов на предприятии, провоцирующих ее передел в интересах внешних сил, создавших целостную систему перераспределения собственности. Она «распадается на три звена:
- исполнители - арбитражные управляющие, действующие в интересах какого-либо лица;
- посредники - судейские чиновники и некие профсоюзные объединения арбитражных управляющих;
- заказчики - ими могут быть губернаторы, желающие укрепить свое экономическое могущество, компании (иногда это кредиторы предприятия), заинтересованные в контроле над предприятием, чаще всего ради создания вертикально интегрированных структур, впрочем, на нашем рынке заказчиками могут быть любые физические и юридические лица, которым по какой-либо причине небезынтересен тот или иной заводик»5.
Смысл антикризисного управления на Западе кроется в установлении контроля над «убитыми» предприятиями и доведении их до уровня хорошей прибыльности. С последующей продажей или без нее - в зависимости от ситуации. В этом бизнесе крутятся большие капиталы и действуют мощнейшие консалтинговые и аналитические команды. Разработанные стратегии и тактики воплощаются в жизнь руками антикризисных менеджеров. В России эта технология по западным же меркам и по их определению несет характер стратегии «сбор урожая». Если, в конце концов, мы желаем получить цивилизованное и правовое общество, то при разработке законов должны опираться на основной источник права - Конституцию, ее положения, как основного закона страны. Ст. 35 Конституции РФ гласит: «Право частной собственности охраняется законом». Наши законодатели достаточно легко относятся к принятию законов. Например, Закон «О лицензировании отдельных видов деятельности» вступил в силу 11 февраля 2002 г, а уже 15 февраля на заседании Думы были внесены поправки к закону. И дело касалось прежде всего лицензирования деятельности арбитражных управляющих 6.
Во-вторых, не следует считать финансовые показатели всеобъемлющим критерием оценки действительного положения дел на предприятии. А все три закона основываются на этом постулате и заставляют считать его аксиомой. Так, председатель Комитета по промышленной политике Совета Федерации В. Завадников говорит о том, что предлагается вновь ввести критерии неплатежеспособности. Существует мнение, что ликвидным является такой актив, как дебиторская задолженность, чего никогда не было в практике; что нужны четкие правила: на основании финансовой отчетности должника выбирать процедуры банкротства 7.
В этом плане можно сослаться на Дж. К. Ван Хорна и ряд других источников. Данные бухгалтерского учета отражают фактические издержки, а значит, год от года иска-
жают картину под влиянием инфляции Соответственно искажаются и финансовые показатели, особенно показатели рентабельности. Некоторые результаты объясняются действием инфляционных сил и неподвластны контролю изнутри. И то, что на первый взгляд могло показаться значительным изменением рентабельности, при ближайшем рассмотрении оказывается результатом действия инфляционных сил. В большинстве случаев аналитик должен не только выявить причину искажения, но и сделать соответствующие поправки при оценке финансового состояния фирмы за изучаемый период.
Не только финансовые показатели компании, но и внутриотраслевые сравнения могут подвергнуться искажению. Если применять метод фактических издержек, то ком -пания с более старым основным капиталом покажет более высокую норму прибыли на инвестиции в условиях инфляции, чем компания, чей основной капитал был приобретен сравнительно недавно. Для первой будут ниже не только амортизационные отчисления, что в свою очередь отражается на объявленной прибыли, но и общая сумма активов. Такое сочетание более высокой прибыли и меньших объемов инвестиций скажется на повышении показателя нормы прибыли на инвестиции, при этом остальные показатели останутся без изменения. Различия в показателях этих двух компаний могут быть объяснены тем, что их активы были приобретены в разное время, а не тем, насколько эффективно ими управляли. «Опасность заключается в том, что, если компания с более старым основным капиталом менее эффективна в экономическом смысле, норма ее прибыли на инвестиции, рассчитанная по условным данных бухгалтерского учета, может быть лучше, чем у более эффективного производителя. В результате сравнение норм прибыли на инвестиции на основе метода фактических издержек может привести к неправильным выводам» 8 .
Не решен главный вопрос: где проходит грань между тем, когда предприятие испытывает предкризисное состояние, то есть процесс обратим, и тем, когда оно испытывает жесточайшую депрессию? Кто должен следить или осуществлять мониторинг финансового состояния предприятия? Налоговые органы? Но у них совершенно другие функции.
В-третьих, при принятии решений необходимо в первую очередь руководствоваться технологическим фактором.
Полагаем, что с самого начала законы о банкротстве рассматривались их проектировщиками как инструмент передела имущества. При этом крен был сделан в сторону финансовых показателей. Вероятно, что для мелких объектов это достаточно справедливо. Сам поиск эффективных собственников для гигантов отечественной индустрии авторами приватизации не учитывал, что во многих случаях автоматизированные линии, специальные станки и большинство технологий завязаны в жесткую структуру. А любая технология, как и ее продукт, имеет определенные сроки жизненного цикла. Поэтому состав основных фондов, темпы их обновления и износа для крупных промышленных предприятий служат прекрасной характеристикой их возможностей в преодолении кризисных ситуаций. То же самое можно сказать об энергопотреблении предприятий. Тщательный его анализ может предугадать кризисную ситуацию за несколько лет до ее проявления в финансовых показателях.
Далее, движение кадров, их возрастная и профессиональная структура тоже начинают сигнализировать о начале кризиса.
Итак, какие же первые выводы и предложения можно сделать в связи с вступлени-
ем в силу Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» № 127-ФЗ от 26 октября 2002 г.?
Первое. Необходимо поднять вопрос аттестации арбитражных судей и работников ФСФО. Второе. За несоблюдение законодательства о банкротстве нужны серьезные наказания, что, соответственно, требует изменений в УК РФ.
Третье. На наш взгляд, следовало бы начать кодификацию законов о банкротстве, т.к. предприятия (организации) имеют различный правовой статус, отличаются размерами, сферами экономики, в которых они заняты и где одновременно действует несколько законов о банкротстве, различающихся по сфере применения и срокам их введения.
Четвертое. Необходим пересмотр ряда арбитражных дел по правомочности применения и изменению процедур банкротства, принятых согласно предшествующим законам (например, на Кыштымском машиностроительном заводе было введено десятилетнее внешнее управление, которое закончится лишь к 2008 г.).
Примечания
1 См.: Огурцов В. Законодательство о банкротстве: лиха беда начало // Рос. газ. 1998. 22 дек.
2 См.: Уткин В. Банкротство - не смерть: Интервью // Челяб. рабочий. 1998. 24 дек.
3 См.: Хруцких В., Кошкина Е. Мышеловка в законе // Рос. газ. 1998. 23 дек.
4 См.: Волков А. Станет ли закон о банкротстве инструментом оздоровления экономики (комментарий к законопроекту ) // Упр. собственностью. 2000. №1. С. 3 - 6.
5 Волков А., Гурова Т., Титов В. Санитары и мародеры // Эксперт. 1999. № 8.
6 См.: Фетисов Г. Закон вступил в силу, чтобы его отменили через четыре дня: Интервью // Рос. газ. 2002. 15 февр.
7 См.: Завадников В. Банкротные киллеры лишатся работы // Рос. газ. 2002. 2 нояб.
8 См.: Ван Хорн Дж. К. Основы управления финансами: Пер. с англ. / Под ред. Я.В. Соколова. М., 1999. С. 171 - 173. (Сер. по бух. учету и аудиту).
И.В. Строганова ИНФОРМАЦИЯ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ: СООТНОШЕНИЕ И ВЗАИМОСВЯЗЬ
Основным объектом правоотношений в информационной сфере и информационном праве является информация, которая находится в общественном гражданском обороте и по поводу которой возникают общественные отношения, подлежащие правовому регулированию. Выделение информации как самостоятельного объекта гражданского права обусловлено не только ее государственной значимостью, коммерческой ценностью и оборотом, но и необходимостью защиты информации как нематериального, свободно распространяемого и легкодоступного блага, необходимого человеку в его жизни и деятельности.
Определенное регулирование предоставления и использования информации осуществляется с помощью ряда исключительных прав, отдельных прав и отдельных специальных правовых институтов. В рамках иных исключительных прав передача информации играет несамостоятельную роль, выступает как способ обеспечения полноцен-
