CC BY
1
Вестник музыкальной науки. 2024. Т. 12, № 4. С. 53-65 ISSN 2308-1031
Journal of Musical Science, 2024, vol. 12, no. 4, pp. 53-65 ISSN 2308-1031
© Александрова, Л.В., 2024 УДК 781.2
DOI: 10.24412/2308-1031-2024-4-53-65
ЮЗЕФ ГЕЙМАНОВИЧ КОН. САМООБРАЗОВАНИЕ, МУЗЫКАЛЬНАЯ НАУКА, ПЕДАГОГИКА
(к 105-летию со дня рождения)
Л.В. Александрова1
1 Новосибирская государственная консерватория имени М.И. Глинки, 630099, Новосибирск, Российская Федерация
Аннотация. В статье предпринята попытка воссоздать облик Юзефа Геймановича Кона - выдающегося ученого, «интеллектуала нового типа в музыкознании», педагога, человека высоких духовных качеств. Чтобы представить масштаб личности Ю.Г. Кона, привлекаются фрагменты из наблюдений людей, которые знали его лично, учились или близко общались с ним в разные периоды жизни - ташкентский, новосибирский, петрозаводский. Содержится обзор научной деятельности Ю.Г. Кона. В ташкентский период Ю.Г. Кон заложил основы национального профессионального музыкознания, новосибирский - ознаменован созданием трудов, посвященных музыке ХХ в. В петрозаводский период написан широкий спектр работ - от скандинавской, карело-финской тематики, статей по современной музыке до тем общетеоретического плана по проблемам современного музыкознания. Масштаб дарования Кона, объем его знаний, его личность напрямую преломлялись в педагогической деятельности. В нем органично сочетались традиционное образование и нетипичность как педагога. В статье выполнена реконструкция некоторых фактов биографии ученого, запечатленных автором публикации в новосибирский период, во время обучения в аспирантуре ЛОЛГК им. Н.А. Римского-Корсакова, в редких встречах в последующие годы, а также на основании анкетных данных и контактов с ним через переписку и телефонные звонки. Ключевые слова: Кон, биография, самообразование, музыковедение, педагогика, Ташкент, Новосибирск, Петрозаводск
Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Для цитирования: Александрова Л.В. Юзеф Гейманович Кон. Самообразование, музыкальная наука, педагогика (к 105-летию со дня рождения) // Вестник музыкальной науки. 2024. Т. 12, № 4. С. 53-65. DOI: 10.24412/2308-1031-2024-4-53-65.
JOZEF GEIMANOVICH KON. SELF-EDUCATION, MUSIC SCIENCE, PEDAGOGY (on the 105th anniversary of his birth)
L.V. Aleksandrova1
1 M.I. Glinka Novosibirsk State Conservatory, 630099, Novosibirsk, Russian Federation
Abstract. The article attempts to recreate the image of Jozef Geimanovich Kohn - an outstanding scientist, "an intellectual of a new type in musicology", a teacher, a man of high spiritual qualities. To represent the scale of Yu.G. Kon's personality, fragments from observations of people who knew him personally, studied or communicated closely with him in different periods of his life - Tashkent, Novosibirsk, Petrozavodsk. The review of Yu.G. Kon's scientific activity is given. In the Tashkent period, Yu.G. Kon laid the foundations of national professional musicology, Novosibirsk was marked by the creation of works dedicated to the music of the twentieth century. In the Petrozavodsk period, a wide range of works was written - from Scandinavian, Karelo-Finnish
subjects, articles on modern music to general theoretical topics on the problems of modern musicology. The scale of Cohn's talent, the scope of his knowledge, and his personality were directly reflected in his teaching activities. He organically combined traditional education and atypical character as a teacher. The article reconstructs some facts of the scientist's biography captured by the author of the publication in the Novosibirsk period, while studying at the graduate school of the N.A. Rimsky-Korsakov Leningrad Order of Lenin State Conservatory named after N.A. Rimsky-Korsakov, in rare meetings in subsequent years, as well as on the basis of personal data and contacts with him through correspondence and phone calls.
Keywords: Kon, biography, self-education, musicology, pedagogy, Tashkent, Novosibirsk, Petrozavodsk Conflict of interest. The author declares the absence of conflict of interests.
For citation: Aleksandrova, L.V. (2024), "Jozef Geimanovich Kon. Self-education, music science, pedagogy (on the 105th anniversary of his birth)", Journal of Musical Science, vol. 12, no. 4, pp. 53-65. DOI: 10.24412/23081031-2024-4-53-65.
История науки знает многих выдающихся людей, совершивших великие открытия, но не получивших системного либо профильного образования, либо не поддающихся обучению на ранних этапах. В категорию людей, свершивших научные достижения, попадают и творческие личности, в процессе становления которых главную роль сыграло стремление к получению знаний, выраженное как саморазвитие, самообразование, самовоспитание. Известный с древности постулат «научить невозможно, возможно научиться» с разными оттенками звучит у многих выдающихся творцов, подавляющее большинство которых шли путем самостоятельного обретения знаний. К таковым мы отнесем выдающегося отечественного музыковеда Юзефа Геймано-вича Кона (1920-1996) (рис. 1).
Для представления масштаба личности Ю.Г. Кона, воссоздания его облика в возможной полноте, что является целью настоящей статьи, необходимо привлечь фрагменты опубликованных ранее материалов авторов, которые знали его лично, учились у него или близко общались с ним в разные периоды его жизни -ташкентский, новосибирский, петрозаводский. Попытаемся также реконструировать некоторые факты биографии музыковеда, сложившиеся у автора статьи в период обучения у Ю.Г. Кона в Новосибирской консерватории и далее из более редких встреч в Ленинграде на конференциях, Петрозаводске, во время обучения 54
в аспирантуре Ленинградской консерв атории им. Н.А. Рим-ского-Корсакова.
Юзеф Альберт Кон родился 17 марта 1920 г. в Кракове (Польша) в семье медиков еврейско- Рис. 1. Ю.Г. Кон, 1969 го происхождения, окончивших Венский университет. Предположительно, мать его, пани Регина, была уроженкой Австрии. С раннего детства родители разговаривали с ним на двух языках - польском и немецком. Отец, пан Гейман (по нашим сведениям - детский врач1), чьи взгляды, представляется, были близки идеям Я.А. Коменского относительно обучения ребенка, на вопросы любознательного мальчика обычно отвечал: об этом ты можешь сам прочитать в такой-то книге. Подобный подход к воспитанию свидетельствует о том, что «фундамент научных представлений Юзефа Гейма-новича начал закладываться еще до его профессионального обучения, вызревая в размышлениях о прочитанном и услышанном» (Южак К., 1998, с. 270).
С раннего детства Ю.Г. Кон занимался игрой на фортепиано. К сожалению, осталось неизвестным, у кого в детстве, гимназические годы и далее учился на инструменте и какие уроки он извлек из это-
го обучения. По собственным воспоминаниям Кона, он многие часы просиживал за фортепиано и не реагировал на призывы сверстников поиграть в футбол, как и не реагировал на настойчивые просьбы матери пожаловать к обеду (Напреев Б., 2010, с. 55).
Скорее всего, уже в раннем возрасте, проводя многие часы за фортепиано, мальчик интересовался в большей степени процессом «познания текста» (Напреев Б., 2010, с. 55). В зрелом же возрасте он читал с листа сложные партитуры на фортепиано с той же скоростью, с какой читают вербальный текст. Он знал и играл любимого композитора Ф. Шопена почти всего наизусть. В то же время, по словам Ю.Г. Кона, его не привлекала карьера концертирующего пианиста, да и жизнь опровергла возможные перспективы, сформировав и укрепив в нем задатки будущего ученого. Тем не менее, он на всю жизнь остался привержен виртуозным произведениям - этюдам, транскрипциям, они постоянно были у него «в пальцах».
В 1934 г. семья переехала в г. Петр-кув-Трыбунальски, в 140 км от Варшавы, где Юзеф окончил гимназию. В течение 1938 / 39 учебного года Ю. Кон обучался в Варшавском университете. В одних анкетных данных он указывал факультет гуманитарных наук, в других - философский. Параллельно он продолжал заниматься на фортепиано.
Однако учиться в университете ему не было суждено. Как известно, Вторая мировая война началась вскоре после подписания (23 августа 1939 г.) пакта Риббентропа - Молотова о ненападении на СССР. На следующий день, после его ратификации, 1 сентября гитлеровская Германия напала на Польшу. Спасаясь от немецкой оккупации, отец с сыном едва успели выбраться из Варшавы в г. Львов. «Секретный дополнительный протокол» этого пакта заключал расчленение Поль-
ши, по которому территории по водоразделу рек Нарев (Нарва), Висла, Буг, Сан отходили к СССР. 17 сентября советские войска вступили на территорию Польши. Так, г. Львов после присоединения Западной Украины к УкрССР стал частью СССР. Вполне очевидно, что для Кона и его отца в тот период времени это стало спасением. Его мать, спасаясь самостоятельно, погибла при переправе через реку на советскую сторону. Близкий друг, который способствовал его раннему созреванию как личности, был замучен в концлагере.
В 1939 / 40 учебном году Юзеф учился на фортепиано во Львовском музыкальном училище, в 1940 / 41 - Львовской консерватории на фортепианном факультете. К сожалению, мы не располагаем сведениями, у кого он учился на фортепиано. Теорию и историю музыки преподавали ставшие известными в будущем музыковеды Зофья Лисса, Юзеф Хоминьский.
Накануне захвата Львова Кон и его отец снова в последний момент, спасаясь от гитлеровцев, успели эвакуироваться. В оставленном городе только в течение первых трех дней оккупации гитлеровцы уничтожили несколько тысяч евреев, а оставшихся поместили в самое большое на оккупированной советской территории Львовское гетто (Михайленко А., 2010, с. 21). Эвакуация практически состояла из пешего хода по шпалам от границы в Узбекистан в небольшой поселок (до революции кишлак) Пскент (только в 1966 г. Пскент обрел статус районного города) в 60 км от Ташкента.
Отца определили работать врачом, Юзеф был принят в качестве медицинского статистика в «здравотдел». В 1942 г. он был призван военкоматом в трудовую армию. В чудовищных условиях трудармейцы строили железную дорогу на Урале: «Лопата. Палатка. Мороз -40 - но я не сдавался» (Баранова И., 2010, с. 105). Около года Кон был путевым рабочим. В результате непосильного труда
он тяжело заболел, и в 1943 г. был комиссован. Впоследствии этот тяжкий эпизод его жизни был отмечен медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов». Юзеф Геймано-вич вернулся в Пскент и после лечения продолжил прежнюю работу медстати-стиком. После трудармии о деятельности его как концертирующего пианиста уже не могло быть речи.
Обратим внимание на одно интересное воспоминание Ю.Г. Кона о его собственном самообразовании. Однажды он рассказал Б.Д. Напрееву о том, что в поселковую библиотеку по программе «город - деревне» было завезено много книг. Какая-то ташкентская библиотека избавилась от нечитаемой дореволюционной, философской, научной литературы - в большинстве случаев на иностранных языках, выполнив таким способом наказ партии и правительства. Долгие вечера и выходные дни у Кона уходили на изучение этих «сокровищ», что было для него столь значительно, особенно после трудармии, - в плане формирования личностных качеств человека науки, соотнесения в сознании разнородных явлений, например, нового для него мира Востока, концепции Восток - Запад, постижения общих законов мироздания... (Напреев Б, 2010, с. 59).
В начале 1944 г. Юзеф Гейманович отправился в Ташкент, где в это время находились в эвакуации Ленинградская консерватория и Ленинградское музыкальное училище. По совету известного ленинградского теоретика профессора консерватории Юрия Николаевича Тюлина он поступил на IV курс музыкального училища - для ознакомления с методами преподавания, усвоения терминологии советской теоретической школы, и в конце учебного года его закончил. Затем в положенный срок сдал экзамены для поступления в Ленинградскую консерваторию. Но в сентябре 1944 г. Ленин-56
градская консерватория - после трехлетнего пребывания в Средней Азии - была реэвакуирована в родной город. Кон, в силу его социально-политического статуса, остался в Ташкенте, где работал концертмейстером в консерватории и в Театре юного зрителя.
Важным событием для Юзефа Гейма-новича был отмечен 1946 г.: вместе с отцом он оформил документы на возвращение в Польшу. Однако в этот момент в центральной прессе появилось сообщение о волне еврейских погромов в Польше. Информация это или дезинформация -нам сейчас судить об этом трудно. В результате отец уехал, а Юзей Гейманович остался. По-видимому, только после этого он принял решение о поступлении в Ташкентскую консерваторию, причем его взяли сразу на IV курс2. В течение 19461948 гг. Юзеф Гейманович обучался в Ташкентской консерватории, которую закончил с отличием по специальности «история и теория музыки». На последнем учебном году, будучи студентом, он был принят в вуз на должность старшего преподавателя, что свидетельствует не только о недостаточности кадров в Ташкентской консерватории, но и о востребованности Ю.Г. Кона, его знаний, его эрудиции. Немаловажно и то, что педагогическая работа для студента стала еще одним, новым стимулом к самообразованию (рис. 2).
^Гди^ом Т
/<?3 Ъг'й^си-со
полный курс
с^^Л^О но ь/
по специальности ¿/СГГ70/0 1С Ч /
^пификация / ^^ ^ ^ •
Рис. 2. Диплом Ю.Г. Кона
Итак, в ташкентский период жизни в течение 1947-1963 гг. Кон работал в должности старшего преподавателя, затем доцента консерватории, в 19501960 гг. он заведовал кафедрой теории музыки, что свидетельствует о его быстро растущем авторитете. Постепенно жизнь стабилизировалась, однако статус «не свой, чужой» долго давал о себе знать. Еще будучи студентом, он показывает свои выдающиеся способности и перспективность в науке и, соответственно, становится «нужным» в написании теоретических работ разного уровня... Уже десятилетия спустя в послужных списках некоторых деятелей науки стали появляться скромные приставки: «написано совместно с Ю. Коном» (Напреев Б., 2010, с. 56).
В связи с направлением научной деятельности Юзефа Геймановича в ташкентский период следует вспомнить одно важное обстоятельство. Многие годы, особенно 1950-1960-е, в Москве проводились декады искусства национальных республик, входящих в СССР, - празднества «Дней национальной культуры и искусства», осуществляемые при громадной помощи советских специалистов из центра. Безусловно, этот факт следует оценивать как положительный, способствующий поддержке растущих национальных кадров и развитию национального искусства в целом.
К середине 1950-х гг. музыкознание Узбекистана уже располагало рядом ценных исследований, написанных по результатам собирательской деятельности, которые представляли собой первоначальную стадию изучения узбекской музыки (сборники Н. Миронова, В. Успенского, Е. Романовской, В. Беляева) (Закржев-ская С., 2010, с. 36). Отвечая на запросы развития музыковедения в национальной республике, Кон пишет ряд работ, обобщающих достижения предшественников. Из-под его пера выходят статьи
«Узбекская народная музыка», «Узбекская народная инструментальная музыка», «Хорезмские макомы», «К теории народных ладов», «Хамза Хаким заде. Песни», «Ближайшие задачи в области изучения узбекской народной музыки», «Камерное творчество композиторов Узбекистана», свидетельствующие об осмыслении автором сложных процессов развития узбекского музыкального искусства и возведения их в ранг профессионального музыковедения. Эти работы нашли отражение в кандидатской диссертации «Некоторые вопросы ладового строения узбекской народной песни и ее гармонизации», защищенной в Ленинграде в 1964 г. уже в новосибирский период. Позднее, в 1979 г., она была издана в качестве монографии с тем же названием.
Таким образом, Ю.Г. Кона по праву можно считать основоположником теоретического музыкознания в Узбекистане, представленного, в первую очередь, его собственными трудами, а впоследствии развитого трудами его учеников (Закр-жевская С., 2010, с. 33-40).
Завершая обзор ташкентского периода в биографии Юзефа Геймановича, отметим еще один немаловажный факт. В 1948 г. у Ю.Н. Тюлина произошел конфликт с ректором Ленинградской консерватории, и он вновь оказался в Ташкенте3. Тесные контакты Кона с профессором в течение двух лет способствовали созреванию кандидатской диссертации, которая будет защищена. До конца жизни профессора Ю.Н. Тюлина у них сохранились теплые отношения и профессиональные контакты.
По приглашению ректора Новосибирской консерватории А.Н. Котляревского Ю.Г. Кон переехал в Новосибирск в 1963 г., где он проработал семь лет до окончания учебного 1970 г. Здесь, после защиты кандидатской диссертации, успешно прошел конкурс на должность профессора, вступил в Союз композиторов РСФСР,
Рис. 3. Варшава, фестиваль «Варшавская осень» студентка IV курса НГК им. М
вскоре был избран в состав правления его Сибирского отделения. Но главным было то, что в Новосибирской консерватории он получил возможность работать в свободно избранном им научном направлении и расширять область творческих контактов (Михайленко А., 2010, с. 25) (рис. 3).
В это время Юзеф Гейманович всецело обращается к проблемам языка музыки ХХ в., которые публикуются в новосибирское семилетие или несколько позже. Это статьи «О тональном родстве и некоторых особенностях ладотональных систем музыки ХХ века», «Об одном свойстве вертикали в атональной музыке», «О двух фугах И. Стравинского» и др. Благодаря теоретическим идеям, высказанным в публикациях, выступлениям на конференциях, семинарах в Новосибирске и других городах, Юзеф Гейманович выдвигается в первый ряд советских музыковедов-теоретиков нового поколения. Тесные творческие контакты у Ю.Г. Кона устанавливаются с Ленинградской консерваторией, к которой он был причастен еще в военные годы в Ташкенте и в которой блистательно защитил кандидатскую диссертацию.
, октябрь 1965 г. Ю.Г. Кон, О.А. Бочкарева (его жена), А.И. Глинки Л.В. Александрова
С приездом Кона в Новосибирск оживилась консерваторская студенческая жизнь: он организовал Научное студенческое общество (НСО), центром и объектом повышенного интереса окружающих он оставался весь новосибирский период. Вдохновляемые непременным участием Кона, проходили многочисленные собрания НСО. Благодаря его инициативе в октябре 1965 г. состоялась незабываемая поездка студенческо-преподавательского состава на фестиваль современной музыки «Варшавская осень», ознаменовавшая первое знакомство новосибирцев с музыкальным авангардом. Далее эти студенческие поездки происходили довольно регулярно в петрозаводский период работы Юзефа Геймановича.
Следует выделить межвузовские теоретические конференции в Ленинградской (октябрь 1964) и Новосибирской (декабрь 1966) консерваториях. В Ленинградскую консерваторию был послан «десант» теоретиков, учеников Ю.Г. Кона: аспирант В.М. Калужский, студенты В.Г. Москаленко, И.А. Котлярев-ский (в будущем профессора Киевской консерватории им. П.И. Чайковского), Л.В. Александрова и др. Ленин-
градцы, в свою очередь, были представлены выступлениями студентов, ныне профессоров Ленинградской консерватории им. Н.А. Римско-го-Корсакова, среди которых Л.Г. Ков-нацкая, А.П. Милка. Конференции проходили в приподнятой атмосфере, с воодушевлением, сочетаясь с серьезностью и научной перспективностью студенческих разработок.
В 1967 г. ректорат Ленинградской консерватории пригласил Ю.Г. Кона руководить аспирантами в порядке межвузовского совместительства. Первыми его аспирантами были ленинградец А.П. Милка, затем новосибирцы Л.В. Александрова и Б.Д. Напреев4.
К 1970 г. атмосфера в Новосибирской консерватории изменилась. После затянувшейся десятилетней «хрущевской оттепели» вступило в свои права время «застоя». Ряд преподавателей консерватории, а также их учеников отправились в Киев, Ростов-на-Дону, Израиль, уехали многие люди, составлявшие круг общения Юзефа Геймановича. Он с семьей уезжает в Карелию в недавно открывшийся Петрозаводский филиал Ленинградской консерватории (1967 г.), где продолжает преподавание. В 1991 г. филиал был преобразован в Петрозаводскую государственную консерваторию им. А.К. Глазунова, одного из любимых композиторов Кона.
В Петрозаводске Ю.Г. Кон прожил более 25 лет. Он фактически сформировал кафедру теории музыки, всей своей деятельностью - научной, педагогической - активно содействовал росту и самоопределению молодого музыкального вуза. Защитил докторскую диссертацию, получил ученое звание профессора, издал два авторских сборника научных работ «Вопросы анализа современной музыки» (1982), «Избранные статьи о музыкальном языке» (1994), публиковал множество статей в различных изданиях, среди
которых «О теоретической концепции Яниса Ксенакиса» (1976), «Пьер Булез как теоретик: взгляды композитора в 50-60-е гг.» (1983), «А. Шенберг и "критика языка"» (1990), «Заметки о форме "Фуги для 13 инструментов" В. Лютославского: ре-интерпретация жанра» (1994). Количество его публикаций и выступлений на различных конференциях невозможно перечислить в масштабах данной статьи.
Ю.Г. Кон отдал дань теме профессиональной музыки скандинавских, карело-финских композиторов. Это статьи о Я. Сибелиусе, К. Нильсене, Э. Пингу, Й. Кокконене. Богатое наследие национальной культуры Карелии воскресило интерес к изучению основ народного, теперь уже северного - карело-финского фольклора («К вопросу о ладовом строении карельских народных песен», 1980). Нашел отражение карело-финский эпос «Калевала» в исследовании эпического программного симфонизма Я. Сибелиуса («Эпический программный симфонизм Сибелиуса и "Калевала"», 1986).
Юзеф Гейманович разрабатывал темы общетеоретического характера: «О некоторых проблемах теоретического музыкознания в ПНР и ЧССР» (1984), «Об одной проблеме современного музыкознания и книге Э. Тарасти "Миф и музыка"» (1989), «К проблеме терминологии в музыкознании» (1990), «Асафьев и проблема взаимоотношения музыки и языка» (1987), «Несколько замечаний о проблеме музыкальных универсалий» (издано в 2008 г.) и другие работы. Его статьи печатались и в зарубежных изданиях.
Кон создал несколько статей о любимом композиторе И. Стравинском. В «Разговорных листках» (в конце жизни он уже не мог говорить) Юзеф Геймано-вич писал: «Он был в течение многих лет личностью и творцом, вызывавшим во мне восхищение и преклонение» (Баранова И., 2010, с. 112). Обратим внимание на тот факт, что последней законченной
работой, написанной летом 1996 г. для конференции по проблемам семиотики в Италии (г. Болонья), состоявшейся в ноябре, был доклад «"Священное песнопение" (Canticum sacrum) Стравинского и риторика формы», прочитанный на конференции в день его похорон 15 ноября 1996 г. (Южак К., 1998, с. 271). Символично. В этом же году доклад был издан в Петрозаводске в виде статьи.
В последние месяцы жизни Ю.Г. Кон был переполнен мыслями о будущих работах, среди которых написание книги о Стравинском, и новыми, всецело захватившими его идеями о философско-линг-вистических параллелях эстонско-российского семиотика Я.И. Линцбаха (1874-1953) и их проекций на музыкальный язык. Но жизненный срок его был исчерпан.
Характеризуя этапы профессиональной деятельности Ю.Г. Кона, его ученик А.Г. Михайленко образно сказал: «В Ташкенте Ю. Кон построил свой музыковедческий "лайнер", в Новосибирске его испытал и вышел по взлетной полосе в открытое небо, в Петрозаводске продолжил свободный полет, поднимаясь на все новые уровни высоты» (2010, с. 30).
Ученый опубликовал 103 научные работы в России и за рубежом и два сборника научных статей. Он выступал с докладами на многочисленных конференциях в Москве, Ленинграде, Тбилиси, Риге, Нижнем Новгороде, Саратове, Хельсинки, Париже и других городах в России и за рубежом. Добавим очень точное наблюдение о выступлениях Юзефа Гейма-новича, которые отличались «...не только на редкость четким, даже элегантным в своей логичной выстроенности изложением, но и еще особым артистическим интеллектуализмом, отмеченным несомненной печатью художественности. В таких выступлениях, особенно, если они сопровождаются иллюстрациями, порой заставляющими забыть, что за 60
роялем ученый, а не виртуоз, перед слушателем раскрывается то гармоничное единство эмоционально-художественного и рационально-логического подхода к музыке, которое, видимо, и предопределяет самое ценное в музыкальной одаренности» (Климовицкий А., 1980, с. 85).
Ю.Г. Кон обладал уникальным кругозором ученого-энциклопедиста. «высокой логической организованности мысли, художественной чуткости и проницательной интуиции...» (Климовицкий А., 1980, с. 86). Его эрудиция - это непрекращающаяся работа интеллекта, движимого неиссякаемой страстью к познанию. Неординарность его личности во многом определяется, в первую очередь, его природными блестящими способностями, феноменальной памятью, творческим импульсом, присущим ему с раннего детства, воспитанием в семье в традициях европейской культуры. Все остальное довершила судьба, полная драматических коллизий, характерных для Европы ХХ в.
1960-е гг., когда Ю.Г. Кон впервые появился в Новосибирске, и последующие годы ХХ в. были периодом пристального внимания к системно-структурным исследованиям, что имело место и в гуманитарных науках. Это явление не было новым для науки СССР, ее начало относилось к 20-30 гг. ХХ в., однако, в 1940-е гг. его заклеймили как вредный для советского общества «формализм», «западное буржуазное влияние». В шестидесятые годы началась реабилитация «формализма» и «допуска» в музыкальную практику современной отечественной и зарубежной музыки ХХ в. Для Кона - это была родная стихия (по выражению Т.С. Бер-шадской, Юзеф Гейманович, в отличие от нее, был «структуралистом»5).
В широком контексте исследовательских идей того времени ученого, в первую очередь, привлекало литературоведение, методы структурной семиотики в лингвистике, среди них труды тартуской шко-
лы, которая тогда была на передовых рубежах этого направления, а также труды по психологии, теории информации. Его всегда интересовали философские аспекты искусства, естественнонаучные, в том числе математические теории. Именно Юзеф Гейманович привнес в советское теоретическое музыкознание структурно-семиотические, естественнонаучные методы (Александрова Л., 2021, с. 36). Музыковедение Кона уже тогда было развернуто «навстречу новым плюралистическим ценностям, оно было свободно от "музлитературных", идеологических и прочих догм и во многом опережало время» (Демешко Г., 2010, с. 45). «Многие его знавшие восприняли его позицию в музыкознании как позицию и н т е л л е к т у а л а н о в о г о т и п а» (разрядка Лобанова М. - Л.А.) (1998, с. 276). Однако обращение к методам смежных наук при анализе музыкальных явлений у Юзефа Гейма-новича имело «разумно-умеренное применение» (Климовицкий А., 1980, с. 86), направленное на обнаружение явлений близких, коренящихся «в единстве мира, в единстве мышления, духовной жизни» (Кон Ю., 1971, с. 248).
Широки были познания Ю.Г. Кона в области поэзии. В своей исследовательской работе он стремится к плодотворному обогащению «теории музыки методами и достижениями теории стиха.» (Кон Ю., 1971, с. 248). Это работы, связанные с закономерностями стихосложения, «Заметки о ритме в "Великой священной пляске" из "Весны священной" Стравинского», «К характеристике "Трех стихотворений Малларме" М. Равеля» (1984), «О некоторых стилистических параллелях в русской культуре ХХ века (Стравинский и Хлебников)» (1986) и др. Кона интересовали вопросы восточного стихосложения, «что проливало свет на специфику музыкальных ритмов» (Закржевская С., 2010, с. 36). Он часто цитировал поэтические
строки любимых авторов, в частности, И. Бродского. «Не менее примечательны и познания в области и других искусств: обсуждение проблем японской живописи, драматургии писателя А.Н. Островского или архитектуры О. Нимейера. » (Климовицкий А., 1980, с. 85).
Следует обратить внимание на владение Ю.Г. Коном европейскими языками. Он неоднократно упоминал о том, что ему очень помогло изучение латыни - как основы европейских языков - в классической гимназии в Польше. Он в совершенстве владел немецким (знание, переданное родителями). Французский язык, по его словам, он изучал уже в Узбекистане, брал частные уроки у «старенькой француженки». Над английским он работал самостоятельно (начало было положено в Варшавском университете: «.я читал по латыни трактаты о музыке, я учил английский, логику и многое другое» (Баранова И., 2010, с. 105), свободно переводил с чешского языка. В опубликованной работе о Коне ташкентского периода написано, что он хорошо понимал узбекский язык (Омонов Х., 2018). Из его биографических данных (двухлетнее пребывание в г. Львов) понятно, что он владел украинским языком, близким польскому. Думается, этим перечнем не ограничивается объем возможных его переводов с иных иностранных языков. Всегда и везде на часто задаваемый ему вопрос: «На каком же языке он думает?». Юзеф Гейманович отвечал: «На всех понемногу».
Мышление на разных языках способствовало особо отработанной стилистической манере его трудов - статей, докладов, лекций, обеспечивало их краткость и информационную насыщенность. Об этом поразительном феномене пишет К. Южак: «Это непроизвольное оттачивание мысли на разных языках, с их несовпадающими нюансами значений и опорой на существенно несхожую артикуляцию "мира и смыслов", вероятно,
и порождает то оптимальное соотношение содержательной нагруженности и синтаксической длины высказывания, ту пропорциональность длины и точности, ту благую меру длины и емкости, дающие нам необходимый импульс для соучастия в работе мысли Ю.Г., какие очень нечасто бывают свойственны научной литературе» (1998, с. 270).
Во всех изданных музыковедческих исследованиях Кон широко опирается на иностранную литературу, знание столь обширных источников для многих всегда оставалось загадкой, если еще учесть, что СССР долгое время был закрытой страной, куда почти не проникали зарубежные ни литературные, ни нотные источники, ни музыкальный материал. Как исключение - некоторым молодым советским композиторам удавалось издавать свои произведения за рубежом.
Юзеф Гейманович всегда оказывался первопроходцем и в знании новинок, и в теоретических исследованиях. Может быть, ответ заключается в том, что он был книжником. И в Новосибирске, и в Петрозаводске он регулярно обходил книжные магазины. В Ленинграде одним из главных его маршрутов был Дом книги на Невском проспекте. В Петрозаводске его ждали и часто предлагали новинки, еще не выставленные на полках магазинов. По его словам, одним из поводов переезда в Карелию была близость Ленинграда с его библиотеками.
Масштаб дарования Кона, объем его знаний, его личность напрямую преломлялись в педагогической деятельности. В нем органично сочетались приверженность традиционному образованию и нетипичность как педагога. Он считал, что выработанные десятилетиями и проверенные временем приемы обучения наиболее целесообразны. В 1970-1980 гг. в учебный процесс активно внедрялись различные инновации, новые методы и подходы, широко применялись 62
«межпредметные связи». Многие педагоги консерваторий трудились в этом направлении. Впечатляюще описывает И. Баранова бурное обсуждение на кафедре теории музыки Петрозаводской консерватории этой проблемы: «Обсуждали долго, предлагали разные подходы. Юзеф Гейманович не вмешивался в спор, а потом одной фразой прекратил наши дебаты: "Ну, должно же у них в своих головах что-то соединяться!"» - имея в виду головы студентов (2010, с. 105).
Кон сам был таким учеником, который «добывал» знания самостоятельно. Своим студентам - новосибирцам и пет-розаводчанам - он часто повторял, что у них не должно быть ни одного дня без прочтения какой-либо новой статьи или знакомства с новым произведением, тем самым не позволяя «зародиться и тени сомнения, что музыковедение относится к разряду очень важных областей человеческого знания» (Баранова И., 2008, с. 43). Именно такая убежденность сложилась и закрепилась навсегда у учеников Кона, в том числе и автора статьи, с самого начала общения с ним.
У Юзефа Геймановича за 40 лет преподавания было около ста выпускников по специальности «музыковедение». Безусловно, не все были одинаково одарены. Но сила его воздействия была такова, что его ученики всегда работали сами. Он никогда никого не подгонял, не заставлял переделывать, не держал студента в нервном напряжении, не прибегал ни к каким педагогическим приемам, не ломал личность. Каждый старался работать в полную меру отпущенных ему возможностей, и, может быть, больше, и Кон все это принимал. По верному замечанию Л.Е. Гаккеля, «Талант должен развиваться в атмосфере приятия» (цит. по: (Портной В., 2010, с. 75)). В каждой встрече с Ю.Г. Коном, в каждый момент общения с ним исподволь шло формирование личностных качеств молодого челове-
ка. Знаменитые «разговоры на кухне», столь характерные для 1960-х гг., наряду с ценностными ориентирами в художественном творчестве, профессиональном настрое, воспитывали в студентах и гражданские позиции.
Юзеф Гейманович относился всегда одинаково толерантно, уважительно и деликатно к собеседникам разного ранга -от коллег его уровня до студентов. Таково же было и его отношение ко множеству вариантов исследований различных ученых, поскольку, по его убеждению, «единственно верной интерпретации факта искусства не существует» (цит. по: (Баранова И., 2008, с. 45)). На всякого рода защитах в качестве оппонента он, прежде всего, отмечал достоинства работы, перспективность выносимых положений на защиту, при этом продолжая развитие мыслей автора. Ну, а потом уж недостатки, от которых никто не свободен. Как шутил сам Ю.Г. Кон, если собрать все отзывы в один том, то получились бы «Записки официального оппонента» - новое интересное и неординарное исследование о музыке (Баранова И., 2008, с. 45).
Одухотворенные слова о Коне звучат в высказывании одной из его коллег: «Чураясь авторитарности, он был незаметным формовщиком душ - его слова
никогда не имели проповеднического, учительского звучания. Высокая планка духовности, установленная им, помогала воспитывать в студентах понимание культуры как бесконечной лестницы, восхождение по которой может стать интереснейшим жизненным проектом» (Бибикова Т., 2010, с. 66).
В «Разговорных листках» в конце жизни Ю.Г. Кон написал: «Не с блеском, но выплыл. О карьере никогда не думал, презирал звания. не подхалимствовал, не выслуживался, не был мальчиком на партийных побегушках. Это тоже чего-нибудь стоит» (цит. по: (Баранова Т., 2010, с. 105)). Да, так и было, такова была его судьба.
В марте 2020 г. в Петрозаводской консерватории имени А.К. Глазунова состоялась конференция, посвященная столетию со дня его рождения Юзефа Геймановича Кона. На ней прозвучали выступления - сердечные воспоминания благодарных учеников по «школе Кона», друзей, коллег, знакомых, подношения его памяти - научные разработки ученых из разных городов России, а также США, Израиля. Ныне предполагается издание многотомника его научных исследований, и будем надеяться, что полное признание его заслуг перед наукой еще впереди.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 На фотографии из архива Ю.Г. Кона (конец 1950-х гг.) пожилой доктор Г. Кон стоит в центре медицинского персонала у входа в детский госпиталь.
2 «Я испугался» - на вопрос "почему?" - отвечал он нам, студентам, недостаточно сведущим в проблемах действительности того времени. Жестоких воспоминаний о пережитом Ю.Г. боялся и не любил, иногда лишь фрагментарно о чем-то вспоминал. Однако мысль о возвращения на родину, в которой его спустя много времени поддерживал известный польский композитор В. Лютос-лавский, еще долго пребывала в его сердце. Но он остался до конца своих дней в России.
3 Из выступления Т.С. Бершадской на конференции 17 марта 2020 г. в Петрозаводской консерватории, посвященной 100-летию со дня рождения Ю.Г. Кона.
4 Учеников Кона в Ленинграде с чьей-то легкой руки в шутку называли «конницей», кивали на нас, когда мы во главе с Юзефом Гейманови-чем «табуном» шествовали по коридорам консерватории: вон, «конница» идет. Так что мы трое были в авангарде всех последующих учеников-аспирантов этого «конного эскадрона».
5 Из выступления Т.С. Бершадской на конференции 17 марта 2020 г.
ЛИТЕРАТУРА
Александрова Л. Ю.Г. Кон: Фрагменты воспоминаний из новосибирского периода // Текст художественный: смысл и структура. К столетию со дня рождения Ю.Г. Кона: Сб. науч. ст. Петрозаводск, 2021. С. 26-48.
Баранова И. Ю.Г. Кон - человек, педагог, ученый // Петрозаводская консерватория: Очерки истории. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ 2008. С. 43-50.
Баранова И. «Разговорные листки» Ю.Г. Кона // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А. К. Глазунова, 2010. С. 103-113.
Бибикова Т. «Ласточка» (об одном посвящении Ю.Г. Кону) // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Гейма-новича Кона. Петрозаводск, ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 60-67.
Демешко Г. Наследие Ю.Г. Кона между прошлым и будущим // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 40-48.
Закржевская С. Ю.Г. Кон - основоположник теоретического музыкознания в Узбекистане // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 33-40.
Климовицкий А., Милка А., Южак К., Кац Б. Штрихи к портрету музыковеда // Советская музыка. 1980. № 6. С. 85-86.
Кон Ю. Заметки о ритме в «Великой священной пляске» из «Весны священной» Стравинского // Теоретические проблемы музыкальных форм и жанров. М., Музыка, 1971. С. 222-248.
Лобанов М. Интеллектуал нового типа в музыкознании 1960-х // Музыкальная академия. 1998. № 3-4. С. 275-276.
Михайленко А. Юзеф Гейманович Кон // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 20-30.
Напреев Б. О Ю.Г. Коне (Материалы к биографии) // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 52-60.
Омонов Х. Некоторые страницы из жизни Ю.Г. Кона: Преданный душой узбекской музыке // Проблемы современной науки и образования. 2018. № 11. URL: cyberleninka.ru/article/n/ nekotorye-stranitsy-iz-zhizni-yu-g-kon-predannyy-dushoy-uzbekskoy-muzyke/viewer (дата обращения 26.08.2020).
Портной В. Вспоминая Ю.Г. Кона // Композиторская техника как знак: Сб. ст. к 90-летию со
REFERENCES
Aleksandrova, L. (2021), "Yu.G. Kon: Fragments of memories from the Novosibirsk period", Tekst hudozhestvennayyi: Smysl i struktura. K stoletiyu so dnya rozhdeniya Yu.G. Kona [Artistic text: meaning and structure. To the centenary of the birth of Yu.G. Kon], Petrozavodsk, pp. 26-48. (in Russ.)
Baranova, I. (2008), "Yu.G. Kon is a person, teacher, scientist", Petrozavodskaya konservatoriya: Ocherki istorii [Petrozavodsk conservatory: essays on history], Izdatel'stvo PetrGU, Petrozavodsk, pp. 43-50. (in Russ.)
Baranova, I. (2010), "«Conversation sheets» by Yu.G. Kon", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Gla-zunova, Petrozavodsk, pp. 103-113. (in Russ.)
Bibikova, T. (2010), "«Swallow» (about one dedication to Yu.G. Kon)", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 60-67. (in Russ.)
Demeshko, G. (2010), "The legacy of Yu.G. Cohn between the past and the future", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 40-48. (in Russ.)
Klimovitskiy, A., Milka A., Yuzhak K., Kats B. (1980), "Touches to the portrait of the musicologist", Sovetskaya muzyka [Soviet music], no. 6, pp. 85-86. (in Russ.)
Kon, Yu. (1971), "Notes on the rhythm in the «Great Sacred Dance» from Stravinsky's «Sacred Spring»", Teoreticheskie problemy muzaykal'nykh form i zhanrov [Theoretical problems of musical forms and genres], Muzyka, Moscow, pp. 222-248. (in Russ.)
Lobanov, M. (1998), "An intellectual of a new type in musicology of the 1960s", Muzykal'naya akademiya [Music academy], no. 3-4, pp. 275-276. (in Russ.)
Mihailenko, A. (2010), "Jozef Geimanovich Cohn", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 20-30. (in Russ.)
Napreev, B. (2010), "Yu.G. Cohn (Materials for the biography)", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 52-60. (in Russ.)
Omonov, H. (2018), "Some pages from the life of Yu.G. Kon: Devoted to Uzbek music with his soul", Problemy sovremennoi nauki i obrazovaniya [Problems of modern science and education], no. 11, Available at: cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-stranitsy-iz-zhizni-yu-g-kon-predannyy-dushoy-uzbekskoy-muzyke/viewer (Accessed 26 August 2020). (in Russ.)
Portnoi, V. (2010), "Remembering Y.G. Cohn Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 73-76. (in Russ.)
дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск: ПГК им. А.К. Глазунова, 2010. С. 73-76.
Южак К. Язык и культура как фундамент научной концепции // Музыкальная академия. 1998. № 3-4. С. 269-271.
Yuzhak, K. (1998), "Language and culture as the foundation of a scientific concept", Muzykal'naya akademiya [Music academy], no. 3-4, pp. 269-271. (in Russ.)
Zakrzhevskaya, S. (2010), "Yu.G. Cohn is the founder of theoretical musicology in Uzbekistan", Kompozitorskaya tehnika kak znak [Composing technique as a sign], PGK im. A.K. Glazunova, Petrozavodsk, pp. 33-40. (in Russ.)
Сведения об авторе
Александрова Людмила Викторовна, доктор искусствоведения, профессор кафедры теории музыки и композиции Новосибирской государственной консерватории имени М.И. Глинки E-mail: [email protected]
Author Information
Lyudmila V. Alexandrova, D. Sc. (Art Criticism), Professor of the Department of Music Theory and Composition at the M.I. Glinka Novosibirsk State Conservatory E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 10.10.2024 После доработки 05.11.2024 Принята к публикации 14.11.2024
Received 10.10.2024 Revised 05.11.2024 Accepted for publication 14.11.2024
