CC BY
41
А. В. Карасев (Москва)
Югославянская идея во внешнеполитических планах И. Гарашанина
Парижский мирный договор 1856 г., юридически оформивший итоги Крымской войны, внес существенные изменения в международно-правовой статус Сербского княжества. Оно оставалось «как прежде, под верховной властью Блистательной Порты, согласно с императорскими ха-ти-шерифами, утверждающими и определяющими права и преимущества оного», но не при российском только, как раньше, а «общем совокупном ручательстве договаривающихся держав», т. е. Великобритании, Франции, Австрии, Пруссии, Сардинии и России. Порта сохраняла право иметь свои гарнизоны в крепостях на территории Сербии, однако без предварительного соглашения между державами, поставившими свои подписи под Парижским мирным договором, не могло быть «допущено никакое вооруженное в Сербии вмешательство»
По мысли творцов Парижского трактата, коллективные гарантии держав должны были помешать установлению в Сербском княжестве преобладающего влияния одной из них. На практике же оказалось, что австрийское влияние в Сербии вскоре после окончания Крымской войны стало господствующим. Используя свое географическое положение, а также ослабление позиций России в княжестве, Австрия, опираясь на авсгрофильскую политику князя Александра Карагеоргиевича, стремилась подчинить Сербию себе. Франция и Англия, заинтересованные в первую очередь в ослаблении влияния России на Балканах, не препятствовали австрийским притязаниям.
После Крымской войны внутриполитическая ситуация в Сербии становилась все более напряженной, приобретая взрывоопасный характер. Ясно обозначился глубокий политический кризис олигархического режима уставобранителей, ярким проявлением которого явилась борьба между сербским князем и Советом — главным органом уставобранитель-ского режима — за политическое преобладание. Князь, не имея опоры внутри страны, стремился найти поддержку вовне. Австрийский консул Р. Радо-славлевич добился назначения проавстрийски настроенных министров. Во внешней политике князь Александр во всем следовал советам австрийской дипломатии. Среди политических деятелей Сербии конца 50-х гг. не было, да и не могло быть единства взглядов по вопросам внешнеполитической ориентации княжества. Наиболее дальновидный деятель ус-тавобранительского режима Илиа Гарашанин (1812-1874) считал, что Австрия является непримиримым врагом Сербии, выступая против авст-рофильского курса князя, он предлагал опираться на Францию. Часть
уставобранительских лидеров симпатизировала России, большинство же в борьбе с князем опиралось на Турцию.
Ростом недовольства политикой Александра Карагеоргиевича воспользовались сторонники династии Обреновичей, активизировавшие свою деятельность. Наиболее последовательными борцами против режима уставобранителей были сербские либералы — Е. Груйич, М. Янко-вич, Р. Алимпич и др., стремившиеся перенести идеи буржуазной государственности, заимствованные ими в Западной Европе, на сербскую почву. Против князя объединились представители различных политических группировок, в том числе многие видные деятели уставобрани-тельского режима — И. Гарашанин, Т. Вучич и др.
После ряда неудавшихся попыток свергнуть Александра Карагеоргиевича широкая оппозиция его правлению по совету министра внутренних дел И. Гарашанина решила использовать в качестве средства свержения князя народную скупщину.
Начавшаяся в конце ноября 1858 г. Свято-Андреевская скупщина стала крупнейшим событием в истории Сербии этого времени. По ее решению был свергнут Александр Карагеоргиевич и на сербский престол вновь избран Милош Обренович. Важнейшим результатом скупщины явилась ликвидация олигархического режима уставобранителей2.
В 1860 г. старый князь скончался и на княжеский престол вступил его сын Михаил. Порта, стремясь избежать новых осложнений в Сербии, была вынуждена согласиться с его кандидатурой.
Михаил Обренович был европейски образованный человек. Он взошел на престол с широкой и претенциозной программой внутри- и внешнеполитического развития Сербии. Приблизив к себе самого способного представителя консерваторов — И. Гарашанина, Михаил вскоре назначил его министром иностранных дел, а затем - премьер-министром. Русский консул в Белграде Влангали в связи с этим в одном из своих донесений отмечал, что «И. Гарашанин чуть ли не единственный, кто понимает положение дел в стране». Сербский князь разделял национальную внешнеполитическую программу, составленную И. Гарашаниным в 1844 г. и известную под названием «Начертание». В 50-х и 60-х гг. она получила свое дальнейшее развитие. В соответствии с внешнеполитической программой Михаила-Гарашанина автономное Сербское княжество во главе с династией Обреновичей должно было возглавить борьбу против Османской империи с целью создания нового государства, в состав которого должны были войти земли, населенные не только сербами, но и другими югославянскими народами, — Босния и Герцеговина, Черногория, Македония, Хорватия, последняя - в случае распада Австрии. Князь Михаил и И. Гарашанин понимали, что без объединения всех сил балканских народов и использования благоприятной международной обстановки — без поддержки одной из великих держав —
невозможно одолеть столь сильного противника, как Османская империя. Так появилась идея создания Балканского союза. Главной и основной силой этого союза, по мысли его создателей и идеологов, должна была стать Сербия, так как только в этом случае можно было рассчитывать на претворение в жизнь великосербской программы. Князь и его премьер-министр разработали и осуществили целый ряд реформ, чтобы подготовить страну к предстоящей войне с Османской империей.
Так выдающийся сербский политический деятель и национальный идеолог Илия Гарашанин во второй раз (после 40-х гг.) приступил к реализации своих планов, поддержанных князем Михаилом. В области внутренней политики князь Михаил и его премьер-министр — убежденный сторонник монархизма — прежде всего стремились укрепить личный режим князя. Главным препятствием на этом пути являлась конституция 1838 г. (так называемая Турецкая конституция, значительно ограничивавшая права князя). Михаил Обренович и И. Гарашанин решили выяснить мнение европейских правительств относительно возможности отмены старой конституции и замены ее новой. В Петербурге им был дан совет, не отменяя формально конституцию 1838 г., свести ее на нет принятием ряда новых законов3.
В начале 60-х гг. в Сербии были изданы законы, обеспечившие укрепление власти князя и установление автократического режима князя Михаила. Одной из важнейших реформ стала военная реформа: было создано так называемое народное войско и введена всеобщая воинская повинность. Это позволяло княжеству иметь значительную армию, что князь Михаил и его премьер-министр считали важнейшей предпосылкой выполнения своих внешнеполитических планов.
Принятие новых законов и активизация внешней политики княжества привели к резкому обострению сербско-турецких отношений.
В ходе белградского кризиса 1862-1863 гг. сербское правительство убедилось еще раз в необходимости объединения усилий балканских народов для успешной борьбы с Портой. Илия Гарашанин в начале 60-х гг. сделал первые попытки начать переговоры о возможном союзе против Османской империи с Черногорией и Грецией. Однако эти переговоры не принесли позитивных результатов, что в значительной мере было обусловлено противоречиями между самими балканскими государствами, усугублявшимися вмешательством великих держав.
Австро-прусская война 1866 г. и поражение Австрии, главного противника осуществления сербских планов на Балканах, создавали, по мнению князя Михаила и Гарашанина, благоприятную обстановку для активизации действий Сербии по созданию Балканского союза. На заседании совета министров Сербии в июле 1866 г. было принято решение ускорить военную подготовку страны, активизируя одновременно переговоры по созданию Балканского союза4.
Крязь Михаил и Гарашанин считали его создание важнейшим условием для начала вооруженной борьбы с Османской империей. Они понимали, что силы отдельных балканских государств слишком слабы, чтобы нанести поражение такому сильному противнику. При помощи двусторонних переговоров с балканскими странами и представителями освободительных движений сербское правительство рассчитывало избежать противоречий (или, по крайней мере, смягчить их) по территориальным вопросам, обнаружившихся уже на начальной стадии переговоров в первой половине 60-х гг.
И. Гарашанин рассматривал союз с Черногорией как краеугольный камень создаваемого Балканского союза.
Провозглашение Черногории светским княжеством способствовало консолидации разрозненных племен и упрочению государственности. После прихода к власти князя Николая (1860-1913) несколько улучшилось экономическое и политическое положение страны. Ведя непрерывную борьбу с Турцией (в 1862г. было отражено очередное нашествие турецких армий, угрожавших Цетинье), князь Николай был заинтересован в сближении с Сербией.
Опираясь на ежегодные русские субсидии, а также на дипломатическую помощь и защиту России, Черногория добилась к середине 60-х гг. укрепления своего внутреннего положения, роста авторитета и влияния среди других балканских народов, особенно в Герцеговине.
Исторически так сложилось, что за право играть ведущую роль в национально-освободительном движении сербского народа соперничали два государства, два княжества — Сербия и Черногория. Князь Николай вполне разделял «заветную мысль» князя Михаила и Гарашанина о необходимости объединения и освобождения сербского народа, но если последние видели результатом этого процесса создание «великой Сербии» во главе с династией Обреновичей, то князь Николай хотел, чтобы это новое государство возглавляла династия Петровичей-Негошей. Эти династические разногласия порождали взаимное недоверие сербского и черногорского князей, они постоянно соперничали и домогались руководящей роли в национально-освободительном движении (особенно в Боснии и Герцеговине). Но и тот и другой ощущали настоятельную необходимость взаимного сотрудничества. Распыление и без того ограниченных сил княжеств вело лишь к поражениям.
С мая 1866 г. возобновились сербско-черногорские переговоры. Каждая сторона разработала свой проект соглашения. Сами переговоры проходили в очень сложной обстановке. Князь Николай не желал смириться с ведущим положением Сербии в союзе. Однако он не мог не считаться с общественным мнением черногорского и сербского народов в пользу объединения усилий двух княжеств для борьбы с Османской империей.
Отказ от подписания договора неминуемо привел бы к умалению роли Черногории в национально-освободительном движении на Балканах. Поэтому князю Николаю пришлось пойти на определенные уступки. 23 сентября/ 5 октября 1866 г. договор был подписан в Цетинье. Обмен ратификационными экземплярами состоялся в Белграде 14/26 октября 1866 г.
Согласно тексту подписанного договора, состоявшего из 12 статей, основной целью сербо-черногорского союза была совместная деятельность княжеств «по скорейшей подготовке восстания против Османской империи для освобождения всего сербского народа в Турции от турецкого ига и соединения его в едином сербском государстве». В случае успеха этого предприятия князь Николай обещал присоединить Черногорию к новому государству во главе с Михаилом Обреновичем, который со своей стороны брал на себя обязательство обеспечить в новом государстве князю Николаю ранг принца правящей династии и ежегодное содержание в размере 20 тыс. дукатов, а также право первенства в наследовании сербского престола перед всеми после князя Михаила, его сына или законного наследника, если таковой будет. Из уважения к заслугам черногорцев сербский князь должен был проявлять всяческое снисхождение при распределении налогов в новом объединенном государстве. Поскольку в Черногории не было обязательной воинской повинности, черногорцы на 25 лет освобождались от рекрутских наборов, но могли вступать в армию как добровольцы.
Ряд статей договора был посвящен конкретизации обязательств сторон по подготовке к войне с Портой. Оба князя согласились, каждый в границах своих возможностей, привлекать союзников, вести подготовку к восстанию среди подвластных Османской империи народов и добиваться поддержки их планов со стороны великих держав. Черногорский князь должен был начать войну вместе с Сербией всеми наличными силами. Черногория должна была во всем следовать выработанному совместно военному плану. Сам договор сохранялся в строжайшей тайне.
Заключение союзного договора между Сербией и Черногорией было важным шагом на пути претворения в жизнь планов Гарашанина и князя Михаила в деле создания Балканского союза, его становым хребтом.
Идея объединения сил Сербии и Черногории для борьбы против Османской империи была в тот период чрезвычайно популярна как в кругах сербской интеллигенции, так и среди широких народных масс обоих княжеств.
Значение договора трудно переоценить. Впервые после Первого сербского восстания 1804-1813 гг. идея объединения сил Сербии и Черногории для борьбы против османских угнетателей получила свое материальное воплощение. Он отражал объективно назревшую необходимость сплочения сил княжеств для решения стоявшей перед ними главной исторической задачи — освобождения и объединения сербского народа. Вместе с тем нельзя не отметить, что в договоре получила свое воплоще-
ние концепция создания «великой Сербии», заключавшаяся в присоединении новых территорий к Сербии или, как писал С. Маркович, в увеличении числа подданных «великих Обреновичей». Правящие круги сербского княжества хотели закрепить главенствующую роль Сербии в национально-освободительной борьбе сербского народа.
Черногорский князь вынужден был согласиться с гегемонией Сербии, позиции которой были усилены поддержкой России. Однако взаимное соперничество и недоверие династий Петровичей и Обреновичей не исчезло в результате подписания союзного договора 1866 г. Это отразилось на дальнейшем развитии сербско-черногорских отношений. Руководители Сербского княжества делали все возможное для удержания Черногории в фарватере внешней политики Сербии, в то время как князь Николай стремился укрепить авторитет и влияние Черногории в Герцеговине, при этом часто действуя вопреки договору о союзе.
Важное значение для готовившегося столкновения с Османской империей имело и соглашение с Грецией — единственным в это время независимым государством на Балканском полуострове. Переговоры с греками вел сербский представитель в Стамбуле Иован Ристич. Но сначала успеха в ходе переговоров добиться не удалось. Только после прихода к власти в Афинах в 1866 г. группировки А Кумундуроса дело сдвинулось с мертвой точки. После долгих переговоров союзный договор был подписан в августе 1867 г.6. В договоре, в частности, указывалось, что после объявления войны Османской империи обе стороны обязывались вести борьбу до полного освобождения всех христианских народов в европейской Турции и на островах Архипелага. В случае невозможности осуществления этой конечной цели союзники давали друг другу обязательство обеспечить присоединение следующих территорий: к Греции — Опира и Фессалии, к Сербии — Боснии и Герцеговины. Союзники обязывались уважать волю народов, которые присоединятся к общей борьбе. Всем им обеспечивалась возможность либо присоединиться к одной из договаривающихся сторон, либо создать собственные государства, входящие в совместную с Сербией и Грецией конфедерацию.
Договор вступал в силу после ратификации его греческим королем и князем Сербии.
Ход сербо-греческих переговоров выявил значительные противоречия между двумя сторонами, прежде всего по вопросу о разделе подлежащих освобождению территорий Европейской Турции. Противоборство двух национальных программ — панэллинской и великосербской — стало главным препятствием на пути объединения их усилий в борьбе против Османской империи. Сербо-греческое соглашение представляло собой компромисс, не дававший значительных преимуществ ни одной из сторон. Туманные упоминания о возможности создания конфедерации дальнейшего развития не получили.
Сербскому княжеству также удалось достигнуть соглашения о дружбе с Румынией, правда не предусматривавшего военный союз, но и в таком ограниченном виде оно было очень важным для Сербии, так как обеспечивало ее коммуникации с Россией, которая оказывала поддержку Сербии в ее планах7. Наряду с заключением договоров и соглашений с независимыми и полунезависимыми балканскими государствами И. Гарашанин в своих планах большое значение придавал вовлечению в борьбу с Османской империей народов, лишенных своей государственности. Здесь Сербия стремилась опереться на политические организации и группы, готовые к сотрудничеству с ней. Так, И. Гарашанин в соответствии со своей внешнеполитической программой рассчитывал привлечь лидеров хорватских буржуазных партий к сотрудничеству с Сербией. Он поддерживал личные контакты с главой хорватской национально-либеральной партии (народняков) епископом Й. Штросмайером. Политическая программа на-родняков не исключала возможности достижения соглашения с Сербией. | Народняки допускали, что Сербия может стать центром объединения [ южных славян, и приветствовали внутреннюю стабилизацию Сербского княжества и его внешнеполитические успехи. Их югославизм получил свое выражение в определении конечной цели партии — государственном объединении всех южных славян. Однако югославизм в идеологии народняков сочетался с австрославизмом, т. е. стремлением добиться равноправия славян с помощью федерализации Австрийской империи.
До 1866 г. контакты Гарашанина со Штросмайером сводились в основном к обмену мнениями по различным политическим вопросам. После Авсг-ро-прусской войны народнякам и сербскому правительству стало ясно, что поражение Австрии неизбежно должно повлечь за собой серьезные перемены в империи. Не исключалась даже возможность ее распада. В этих условиях вопрос о создании югославянского государства приобретал реальные очертания. Гарашанин полагал, что распад Австрийской империи дело недалекого будущего* что на месте империи может возникнуть конфедерация из трех независимых государств, созданных чехами, венграми и южными славянами. В июне 1866 г. он решает начать непосредственные переговоры с И. Штросмайером. Однако лидеры партии народняков после поражения Австрии в войне с Пруссией еще надеялись добиться федералистского переустройства империи в духе идей австрославизма. Поэтому зондаж Гарашанина не принес практических результатов8. Но уже осенью 1866г., когда все больше стала вырисовываться перспектива оформления австро-венгерского дуализма, лидеры народняков в своей внешнеполитической деятельности начинают проявлять стремление к сближению с Сербией. В сентябре 1866 г. Штросмайер сообщил Гарашанину о согласии сотрудничать во имя создания единого югославянского государства. В марте 1867 г. Анте Орешкович, бывший капитан австрийской армии, дезертировавший в Сербию в 1862 г. и
ставший доверенным лицом Гарашанина, составил проект программы юго-славянской политики Сербии, который был отредактирован Гарашаниным и отослан Штросмайеру. Хотя никакого документа в этой связи не было подписано и, следовательно, юридически соглашение осталось неоформленным, Штросмайер и руководство народняков согласились с основными принципами, изложенными в проекте, о чем известили Гарашанина9. Отсутствие формального договора, по всей видимости, объяснялось позицией сербского правительства, не желавшего заключать международные акты с теми, кто не имел на это права с точки зрения государственных юридических норм, и опасавшегося компрометации Сербии.
«Неизменной и вечной» целью сербов и хорватов в проекте программы объявлялось освобождение христиан, изнывавших под ■гнетом Османской империи, и создание условий для образования объединенного союзного юго-славянского государства, политическое устройство которого определят объединившиеся в нем народы. Достичь этой цели предполагалось постепенно, поэтапно. Ближайшей задачей программы, ее первым этапом было освобождение и присоединение к Сербии Боснии и Герцеговины. Возглавить борьбу за их освобождение должны были «два столпа югославянского дела» — Бея-град и Загреб. Основой будущего единого государства признавался национальный принцип. Освобождение Боснии и Герцеговины являлось первой ступенью к достижению «великой цели». Хорватия со своей стороны также должна была готовиться к ее осуществлению, избегая усиления зависимости от Вены и Будапешта. Программа предусматривала целый ряд конкретных мер по организации восстания в Боснии и Герцеговине, которое должно было начаться «еще в этом году». При этом предусматривалось перебросить в Боснию и Герцеговину ряд чет, которые затем стали бы ядром повстанческой армии. Четы должны были формироваться и получать снабжение из Сербии, Черногории, Хорватии и Военной границы. Для координации чет-нической деятельности предполагалось создать специальные комитеты в Белграде и Загребе. Важным условием успеха восстания, по мысли авторов программы, являлось обеспечение невмешательства великих держав. Для этого нужно было представить дело так, чтобы восстание выглядело как спонтанное движение народов Боснии и Герцеговины. После освобождения значительной части их территории должно быть основано правительство, которое провозгласило бы объединение этих областей с Сербией при сохранении вассальных отношений с Портой. Расчет делался на то, что Османская империя не сможет собственными силами подавить восстание, а великие державы, как и в случае с Критом, не решатся на прямое вмешательство. Однако в данном случае договаривающиеся стороны ошибались. Австро-Венгрия не исключала возможности вторжения Сербии в Боснию. В декабре 1867 г. Ан-драши говорил австро-венгерскому послу в Константинополе А. Прокешу-Ос-тену, что в таком случае «монархия немедленно оккупирует Сербию»10.
Ясно прослеживается главная цель сербской стороны при создании программы — обеспечить содействие хорватской Народной партии в деле присоединения Боснии и Герцеговины к Сербии. В обмен на это содействие давались туманные обещания о создании в будущем объединенного югославянского государства.
Народняки соглашались с планами Гарашанина-Орешковича, рассчитывая на поддержку Сербии в их борьбе за права хорватского народа. Уже в мае 1867 г. был создан Главный комитет в Загребе. Близкий соратник Штросмайера М. Мразович, приехав в Белград в апреле 1867 г., сообщил Га-рашанину, что, несмотря на неблагоприятное впечатление, произведенное на руководство Народной партии поездкой князя Михаила в Константинополь, она не отказывается от сотрудничества и согласна в случае необходимости ожидать нового срока начала совместных действий. Гарашанин заверил Мразовича в искренности намерений Сербии и, по сообщению российского консула в Белграде Н. П. Шишкина, просил передать лидерам Народной партии, что пока следует «содействовать приготовлению по знаку Сербии восстания в Боснии; когда же настанет час действия, помочь княжеству присылкою офицеров, волонтеров и всяких средств для поддержания движения»". Мразович заявил, что в случае восстания хорваты готовы выйти из состава Австрии и присоединиться к Сербии.
Перемена международной обстановки и изменение внешнеполитического курса Сербии в конце 1867 г., когда князь Михаил пытался присоединить Боснию и Герцеговину при содействии Австро-Венгрии, привели к тому, что контакты сербского правительства с хорватской Народной партией не получили дальнейшего развития. Тем не менее рассмотренная выше программа явилась важным шагом на пути объединения сил балканских народов в их борьбе за национальное освобождение.
Сербское правительство вело также переговоры о возможном участии в совместном антиосманском выступлении и с Добродетельной дружиной, объединявшей представителей крупной болгарской эмигрантской буржуазии ,2. Сербское правительство при этом стремилось установить контроль над действиями болгарского освободительного движения, рассчитывая использовать восстание болгар прежде всего для реализации собственной внешнеполитической программы.
До заключения формального соглашения дело не дошло, хотя представители Добродетельной дружины предлагали проекты соглашения, предусматривавшие создание объединенного сербско-болгарского государства. Очевидно, И. Гарашанин не хотел связывать себя слишком серьезными обещаниями на будущее, не доверяя своим болгарским партнерам.
Еще одним неотъемлемым элементом планов сербского премьер-ми-нистра была организация сербской политической пропаганды в пограничных с Сербией областях Османской империи и подготовка там восстания.
По его мысли, одновременно с выступлением участников Балканского союза должно было начаться восстание в Боснии и Герцеговине, в Косово и в Албании. Самым важным сербский министр считал создание хорошо организованной сети тайных агентов в турецких областях из местных жителей. «Если послать человека из Сербии, — писал И. Гарашанин Й. Мариновичу, - то в таком случае это расценивалось бы уже не как внутреннее дело угнетенного народа, а как эгоистические устремления Сербии. В этом случае предприятие не имело бы никакого смысла, а Сербия подвергалась бесполезной компрометации» |3.
В 1862 г. был создан специальный комитет, задачей которого было руководство и координация всей деятельности по организации сербской пропаганды за пределами княжества и подготовка восстания. Комитет составляли: председатель — государственный советник Л. Арсениевич-Бата-лака - и два члена — полковник Ф. Зах, начальник артиллерийской школы, и А. Николич, выполнявший обязанности секретаря. Деятельностью комитета непосредственно руководил сам И. Гарашанин. Ему передавались все донесения агентов, содержание которых сообщалось и князю Михаилу. Технической стороной дела ведал А. Николич. Он знал подлинные имена агентов и их псевдонимы, высылал им деньги14.
Практический результат работы агентов И. Гарашанина состоял в сборе информации о положении дел в Европейской Турции и распространении там влияния сербского правительства. Однако сфера деятельности и влияние малочисленных агентов были очень ограниченными. После отставки И. Гарашанина с поста премьер-министра в конце 1867 г. подготовка княжеством вооруженного выступления против Османской империи прекратилась.
Ошибочным было представление сербских государственных деятелей, что в любом районе Европейской Турции можно вызвать восстание в нужный момент, благоприятный с точки зрения международной обстановки в Европе, используя для организации его своих доверенных лиц. Сербские политики недоучитывали то.т факт, что у крестьянского населения Боснии, Герцеговины и других сопредельных с Сербией областей Османской империи на первом месте стояли социальные противоречия, усугубленные непомерным гнетом феодальной Османской империи.
Для И. Гарашанина и его соратников подготовка восстания в Европейской Турции всегда была вспомогательным средством в реализации сербской внешнеполитической программы. Они хотели организовать такое движение, которое с самого начала было бы ограничено строгими рамками и не выходило из-под контроля. Это заранее обрекало подобную акцию на неудачу.
С формальной точки зрения к маю 1868 г. сербскому правительству удалось добиться максимальных результатов в деле создания Балканского союза. Было достигнуто соглашение с Черногорией, заключен союзный договор с Грецией. В начале 1868 г. была подписана сербско-греческая военная
конвенция, ратифицированная в мае, и был заключен договор о дружбе с Румынией. В сербско-греческой военной конвенции была даже намечена дата совместного выступления против Порты— сентябрь 1868 г. С большим или меньшим успехом сербское правительство вело переговоры о сотрудничестве с хорватами, болгарами и албанцами. Правительству удалось добиться в 1867 г. вывода турецких гарнизонов из всех крепостей, расположенных на территории Сербского княжества.
Но Балканский союз так и не проявил себя в действии. В ноябре 1867 г. князь Михаил неожиданно уволил в отставку И, Гарашанина, а в мае 1868 г. сам был убит заговорщиками. После этого практическая деятельность по реализации идей Балканского союза прекратилась. Однако причины неудачи союза нельзя сводить только к гибели князя Михаила и смене его симпатий.
Одной из главных причин отказа от осуществления этих планов была военная слабость всех союзников и прежде всего Сербии, что не могло не отражаться на политике князя Михаила, понимавшего огромную степень риска для Сербии. Это обстоятельство сыграло важную роль в том, что Михаил начал весьма сложную игру с графом Андраши, обещавшим ему получение Боснии и Герцеговины мирным путем, без войны 15.
На деле это была лишь хитрая приманка для Сербии — Австро-Венгрия сама имела претензии на Боснию и Герцеговину, но в это время стремилась не допустить каких-либо обострений на Балканах, поэтому оказала большое давление и на Порту, чтобы та согласилась передать оставшиеся крепости на сербской территории сербскому князю.
Еще одной важной причиной неудачи союза были резкие противоречия между участниками, прежде всего по территориальным вопросам. Если понимание необходимости объединения усилий для освобождения от власти Порты присутствовало у всех, то перспективы дальнейшего развития событий в случае победы все видели по-разному.
Наконец, свой вклад внесли и противоречия великих держав на Балканах. Еще очень слабые в тот период балканские государства не могли обойтись без поддержки извне. Гарашанин всячески стремился обеспечить для Сербии поддержку нескольких великих держав, но на практике лишь Россия, заинтересованная в восстановлении своего влияния на Балканах после Крымской войны, оказала Сербии значительную дипломатическую, материальную и военную поддержку Остальные великие державы занимали или открыто враждебную позицию, или не оказали никакой поддержки.
Но несмотря на неудачу Балканского союза 60-х гг., сама идея объединения усилий балканских стран и народов в борьбе за освобождение не была дискредитирована.
Консервативные взгляды князя Михаила и И. Гарашанина на способы и методы реализации национальных сербских идей отнюдь не исчерпывали весь спектр сербского идейного наследия 60-х гг. прошлого века.
Либеральное направление было представлено движением Омлади-ны — сербской молодежи, центр которого находился в Воеводине. Омла-дина объединяла различные по своему характеру группы и организации: литературные кружки, политические союзы, студенческие общества. Основное направление ее деятельности было культурно-просветительное. Главной своей задачей Омладина и ее идеологи Владимир Йованович и Светозар Милетич считали создание политического единства всех сербских земель. Таким образом, если понимание необходимости освобождения и объединения сербского народа как важнейшей задачи присутствовало как у консерваторов, так и у либералов, то в отношении средств достижения этой цели и форм ее реализации единства не было.
Гарашанин и князь Михаил пытались привлечь на свою сторону Ом-ладину и воеводинских либералов. Но из этого ничего не получилось. Либералы были недовольны авторитарным режимом, установленным князем Михаилом в Сербии. На Белградском съезде Омладины дело дошло до полного разрыва с сербским правительством.
Главным идеологом революционно-демократического направления сербской общественной мысли был Светозар Маркович, который выступал за ликвидацию монархии и установление демократической республики. Внешнеполитическая часть его программы включала освобождение и объединение всех составных частей сербского народа посредством национально-освободительной революции южнославянских народов, в результате которой был бы создан союз (федерация) свободных и равноправных народных республик.
После смерти князя Михаила сербский престол остался без прямого наследника. Князем был провозглашен малолетний Милан Обренович, племянник князя Михаила. До его совершеннолетия власть в стране переходила в руки трех регентов — Н. Блазнаваца, И. Ристича и Й. Гавриловича. Главным идеологом регентства был умеренный либерал Йован Ристич. На словах он никогда не отказывался от продолжения прежнего направления внешней политики княжества, .разработанного И. Гарашаниным, подготовка Балканского союза, но на деле наместники не вели какую-либо подготовку вооруженного выступления против Османской империи. Ристич считал, что Сербия сможет получить территориальные приращения и осуществить свою главную цель — завоевание независимости — с помощью дипломатических комбинаций при опоре на державы.
В 1875 г. вспыхнуло восстание христианского населения в Боснии и Герцеговине, вызвав небывалый национальный подъем в Сербии и Черногории. Общественность требовала оказания помощи сербским братьям, добровольцы отправлялись сражаться за «сербское дело».
Правительство княжества было застигнуто врасплох.
В этой обстановке была предпринята попытка возобновить союзные договоры, заключенные князем Михаилом и И. Гарашаниным. Однако
переговоры с Румынией и Грецией закончились ничем. Удалось договориться только с Черногорией, но князь Николай не захотел возобновлять прежний договор 1866 г. Он согласился выступить против Порты заодно с Сербией, однако при этом отказался от заключения военной конвенции и потребовал сохранения за ним права командования черногорской армией. Договорились лишь о разработке общего плана военных действий 17. Снова разгорелось прежнее соперничество между Сербией и Черногорией за руководство повстанческим движением в Боснии и Герцеговине. Черногория доминировала в Герцеговине, а сербское влияние было преобладающим среди боснийских сербов. Все это не способствовало успеху боснийско-герцеговинского восстания.
В июне 1876 г. началась сербо-черногоро-турецкая война. На помощь Сербии направились добровольцы из России. Командующим сербской армией стал генерал М. Г. Черняев. Но если черногорцы успешно действовали в горах Герцеговины, то Сербия оказалась гораздо уязвимей. Турецкая армия, сосредоточенная против Сербии, которую Порта справедливо считала главным противником, перешла в наступление. Несмотря на героическое сопротивление сербского народного войска, турки прорвали фронт и под Джунисом и по долине Моравы двинулись на Белград. России удалось остановить турецкие войска своим ультиматумом. Но Сербии пришлось выйти из войны. Продолжала сражаться лишь Черногория.
В 1877 г. началась Русско-турецкая война. После долгих уговоров и колебаний князь Милан присоединился к России и снова вступил в войну с Османской империей, однако продвижение сербских войск на южном фронте было остановлено перемирием, заключенным между Россией и Турцией. Сербским войскам удалось освободить ряд районов на юге (Пирот, Вранье).
Как известно, драматические события восточного кризиса 70-х гг. завершились Берлинским конгрессом. По его решению Сербия и Черногория добились признания своей независимости. Оба княжества получили и терри ториальные приращения: к Сербии были присоединены 4 новых округа площадью 11 тыс. кв. км. Черногория также в 2 раза увеличила свою территорию, получив ряд плодородных земель с городами Подгорица, Ульцин и др. Завоевание независимости явилось результатом длительной и героической борьбы Сербии и Черногории.
Эти итоги были весьма неплохи для Сербского княжества, особенно учитывая первую неудачную для него войну с Турцией. Но решением Берлинского конгресса Австро-Венгрия получила право на бессрочную оккупацию Боснии и Герцеговины, занимавшей центральное место во внешнеполитических планах Сербии и ставшей причиной вступления княжества в войну. Теперь на пути сербских планов в Боснии и Герцеговине встало непреодолимое препятствие: сражаться с Австро-Венгрией ей было не под силу.
Результатом оккупации Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины стал
в дальнейшем перенос внешнеполитической активности сербского княжества на юг, где вокруг Македонии, оставшейся в составе Османской
империи, возник новый узел напряженности.
Примечания
1 Сборник договоров России с другими государствами, 1856-1917 гг. М., 1952. С. 31.
2 JoeaHoeuh С. Уставобранител>и и н>ихова влада. Београд, 1933. С. 243, 244, 367.
3 АВПРИ, ф. Отчеты МИД, 1860 г. Л. 229, 229 об.
4 ШкеровиН Н. П. Записници седница Министарског Савета CpÖHje 1862-1898 гг. Београд. 1952. С. 37-38.
5 Текст договора см.: JaKutuh Г., ВучковиН В. Спол>на политика CpÖHje за време друге владе кнеза Михаила (Први балкански савез) // Прилог, 5. Београд, 1963. С. 486-489.
6 JaKiuuh Г., ВучковиН В. Спол>на политика Cpönje за време друге владе кнеза Михаила (Први балкански савез) // Прилог, 14. Београд, 1963. С. 510-514; ТерзиН Славенко. Србща и Грчка (1856-1903). Борьба за Балкан. Београд, 1992. С. 128-138.
7 JaKiuuh Г., ВучковиН В. Спол>на политика CpÖHje за време друге владе кнеза Михаила... С. 519-521.
8 Kpecmuh В. Хрватско-угарска нагодба 1868 г. Београд, 1969. С. 233-234, 349.
9 JaKiuuh Г., ВучковиН В. Спол>на политика Србщ'е за време друге владе кнеза Михаила... С. 362; ВучковиН В. Политичка акцща Cpönje у jyжнocлoвeнcким покра]инам Хабсбуршке MOHapxnje. 1859-1874. Београд, 1965. С. 281-283.
10 JaKvuuh Г., ВучковиН В. Спол>на политика Cpönje за време друге владе кнеза Михаила... С. 398; Kpecmuh В. Хрватско-угарска нагодба... С. 367-368.
11 АВПРИ. Ф. TAVA2. Д. 252. Л. 59-60.
12 Косев Д. Русия, Франция и българското освободително движение 1860-1869. София, 1878. Док. 28. С. 183-184; Пирочанац М. Кнез Михаило и за]едничка радн>а балканских народа. Београд, 1895. С. 36-37.
13 И. Гарашанин— J. Мариновийу 6/18 мая 1861г. // Писма И. Гарашанина J. МариновиНу. Кн. 2 (1851-1874). Београд, 1939. Док. 176. С. 88-89.
14 НиколиН А. Опис радне по предмету општег споразумл>еньа за устанак и yjeдинен>е // Мешовита rpafia. Београд, 1979. Кн>. 7.
15 ВучковиН В. Политичка акцща Cpönje у jyxHocnoBeHcioiM npoKpajHHaMa Хабсбуршке MOHapxnje 1859-1874. Београд, 1965. Док. 137. С. 248-250.
16 Карасев А. В. Из истории русско-сербских отношений в 60-х гг. XIX века // Сов. славяноведение. 1978. № 2.
17 Xumpoea Н. И. Черногория в национально-освободительном движении и русско-черногорские отношения в 50-70 гг. XIX в. М., 1979. С. 310-312.
