CC BY
83
АЛ. Смирнова
Ю.О. МАРТОВ В ПЕТРОГРАДСКОМ СОВЕТЕ (май-октябрь 1917 г.)
Как известно, Ю.О. Мартов вернулся из швейцарской эмиграции российских социал-демократов в 1917 г. одним из последних, хотя именно ему принадлежал план возвращения эмигрантов в Россию через Германию.1 Если для В.И. Ленина этот план сразу же оказался «очень хорош и очень верен»2 и он, прикрываясь этим планом и не смущаясь возможными последствиями, использовал все средства для возвращения в Россию, то Мартов выдвинул условием своего проезда через Германию разрешение Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Ленину такая щепетильность был непонятна, и он, назвав «сорвавших общее дело меньшевиков мерзавцами первой степени, боящихся того, что скажет общественное мнение»,3 первым со своей группой проехал через Германию в «запломбированном вагоне». «Ленин с братией, - сокрушался тогда Мартов, - приближаются к русской границе, может быть, смеясь над нами, мы же должны здесь защищать и их против социал-патриотов».4 И только потеряв все надежды выбраться из Швейцарии при одобрении и помощи Петроградского Совета и Временного правительства, он вынужден был воспользоваться «запломбированным вагоном» и 9 мая 1917 г. оказался в Петрограде,
Политическая деятельность Мартова по возвращении из эмиграции подробно прослежена в содержательной монографии И.Х. Урилова.5 Мы остановимся только на одном из наименее освещенных в литературе аспектов этой деятельности - в Петро-градском Совете. Впервые вопрос о Мартове возник на заседании Исполкома Петро-градского Совета 10 апреля 1917г., когда была оглашена его телеграмма, в которой говорилось «о полной невозможности» для российских эмигрантов - противников империалистической войны проехать на родину через Англию, и признавалось, что для находящихся в Швейцарии эмигрантов единственная возможность попасть в Россию - их обмен на интернированных немцев.6 В связи с тем, что целый ряд социал-демократических организаций столицы обратились к Исполкому с предложением «переговорить с Временным правительством об эмигрантах и добиться разрешения обменять их на военнопленных», было решено поставить этот вопрос на обсуждение ближайшего общего собрания Совета.7 Однако решение было не выполнено, поскольку тогдашние лидеры Петроградского Совета были против плана проезда российских эмигрантов через Германию, о чем можно судить по телеграмме Н.С. Чхеидзе, И.Г. Церетели и М.И. Скобелева заграничному секретариату Организационного комитета РСДРП от 20 апреля 1917 г.8 В ответ П.Б. Аксельрод, Ю.О. Мартов и С.И. Семковский направили в адрес Петроградского Совета новую телеграмму, которая была оглашена на заседании исполкома Совета 27 апреля 1917 г.9 «Отстраняя проект обмена, - говорилось в ней, - вы нас обрекаете оставаться здесь до конца войны. Все надежды на проезд через Англию бессмысленны, потому что это невозможно для массы эмигрантов, а мы отклоняем привилегии для нескольких, не говоря о том, что до сих пор не были в состоянии гарантировать нас
© А.А. Смирнова, 2007
против произвола в Англии». Информируя о своем решении «попробовать через посредство социалистов нейтральной Швейцарии получить разрешение проезда через Германию», авторы телеграммы категорически заявляли: «Соображения дипломатического характера, опасения ложного истолкования отступают для нас на задний план перед могучим долгом участвовать в великой революции. Ваша политическая обязанность защищать это решение, вынужденное положением, не позволяя смущать себя заинтересованной демагогией шовинистов».10
Оставив в этот день телеграмму томящихся в эмиграции своих товарищей по партии без обсуждения, Исполком Совета вернулся к ней на своем заседании 28 апреля, на котором первым обсуждался вопрос об эмигрантах. Присутствовавший на этом заседании председатель Московского Совета меньшевик Л.С. Хинчук предлагал Исполкому Петроградского Совета принять специальное постановление, снимающее всякую ответственность эмигрантов за проезд через Германию. Хотя это предложение и было поддержано некоторыми членами Исполкома, его большинство остались на позиции «нежелательности проезда через Германию», заявив, правда, что Исполком будет добиваться от Временного правительства обмена эмигрантов на интернированных немцев.11 Впрочем, лидерам Петроградского Совета было не до судьбы эмигрантов: главным вопросом в этот день на заседании Исполкома Совета стояла их собственная судьба - вхождение социалистов в создаваемое коалиционное правительство.
Не дождавшись от Петроградского Совета реальной помощи, Мартов с большой группой эмигрантов выехал 29 апреля 1917 г. из Цюриха и далее через Германию в Россию. На своем заседании 6 мая Исполком Петроградского Совета, информированный о приезде из Швейцарии целого ряда видных социал-демократов во главе с Мартовым и Аксельродом, поручил своему Президиуму их встретить и приветствовать.12 И хотя Мартова и Аксельрода встречали 9 мая не столь торжественно, как приехавших до них Г.В. Плеханова и В.И. Ленина, их приезд в Петроград стал заметным событием не только для партии меньшевиков, левое крыло которой обрело своего лидера, но и для деятельности Петроградского Совета, в руководящих органах которого стал активно работать Мартов. По предложению Бюро Исполкома 15 марта Мартов был избран в Отдел международных сношений Петроградского Совета и введен в состав Исполкома Совета с совещательным голосом.13 По признанию самого Мартова, первый месяц его пребывания в Петрограде был для него «поистине ужасным» в силу чрезвычайной занятости в Исполкоме Петроградского Совета и его Международном отделе. В это время Мартов не без оснований считал, что он занимает «в революционном лагере особое положение: от меня и те и другие выслушивают такие истины, какие от других и слушать не стали бы».14
Первое публичное выступление Мартова на общем собрании Петроградского Совета состоялось 26 мая 1917 г., когда обсуждался вопрос о так называемой «Кронштадтской республике», о нежелании Кронштадтского Совета подчиняться распоряжениям Временного правительства. Выступивший с докладом Церетели резко осудил отказ Кронштадтского Совета признавать власть Временного правительства как проявление анархии и потребовал от имени Исполкома «немедленного и беспрекословного исполнения всех предписаний» власти. Оппонировавший докладчику Троцкий видел в Кронштадтских событиях реакцию матросов и солдат на сохранение черносотенных элементов в местных органах власти и предлагал не обострять конфликт, считать инцидент исчерпанным. Выступивший сразу же после этого Мартов заявил, что он был бы готов поддержать предложение Троцкого не обострять конфликт, если бы он
«в качестве ответственного политического деятеля мог поручиться, что с завтрашнего дня кронштадтцы будут исполнять все распоряжения Временного правительства... Но если поручиться за это нельзя - инцидент не может считаться исчерпанным».15 Но Мартов не согласился и с Церетели, предложившим резко осудить Кронштадтский Совет за занятую им позицию. Мартов считал необходимым сначала обратиться к «Кронштадтскому гарнизону и рабочим с воззванием, «попытаться разъяснить всю ошибочность и опасность для революции их тактики».16 Однако роль арбитра Мартову не удалась: его предложение было отклонено и большинством голосов была принята резолюция Церетели.
Лидер меньшевиков-интернационалистов занял особую позицию и на совместном заседании Исполкома Петроградского Совета и Президиума Всероссийского съезда рабочих и солдатских депутатов 11 июня 1917 г., на котором обсуждалась неудавшая-ся акция большевиков провести свою вооруженную демонстрацию в тайне от работавшего в эти дни в Петрограде Всероссийского съезда. Отвечая Церетели, обвинившему большевиков в заговоре и предлагавшему принять против них самые решительные меры, Мартов напомнил изречение Кавура о том, что при помощи осадного положения может управлять каждый дурак. Предлагая «морально изолировать» тех, кто являются авантюристами, он одновременно задавался вопросом, «почему слово авантюристов находит отклик?» И, отвечая на этот вопрос, Мартов советовал не забывать «громадные массы рабочих» и недовольство, накопившееся в них.17 Хотя Церетели в ответном слове выразил решительное несогласие с позицией Мартова, мысль последнего о необходимости учитывать захватившее рабочие массы недовольство на почве тяжелого экономического положения нашла своеобразное отражение в принятой на этом заседании резолюции.18 Окончательное размежевание меньшевиков-интернационалистов с линией центристов во главе с Церетели в Петроградском Совете произошло 23 июня 1917 г., когда была создана фракция меньшевиков-интернационалистов.19 Несмотря на относительную малочисленность, возглавляемая Мартовым фракция меньшевиков-ин-тернационалистов занимала в Петроградском Совете свое особое место.
Роль самого Мартова отчетливо проявилась в дни июльских событий 1917 г., когда ему пришлось, по собственному признанию, взять на себя работу по защите «чести и доброго имени многих противников, которых одни забросали грязью, а другие выдавали на растерзание из-за политиканства трусливого, из доктринерства или из фракционной мести».20 Но при этом он остался верен своим убеждениям и принципам. Когда вечером 3 июля на заседании рабочей секции Петроградского Совета большевистская фракция предложила настаивать на взятии власти Всероссийским Съездом Советов и «содействовать этому всеми силами», то Мартов от имени меньшевиков-интернационалистов заявил, что его фракция солидарна с другими фракциями и не будет голосовать за эту резолюцию, «так как считает, что нельзя силою нескольких полков навязывать свою волю революционной демократии».21 И хотя к его мнению тогда не прислушались, Мартов был одним из немногих, кто потом открыто встал на защиту большевистских лидеров, обвиненных в заговоре и измене. Когда на заседании Исполкома Петроградского Совета стало известно, что арестованные по делу об июльских событиях объявили голодовку до тех пор, пока им не предъявят обвинения, то именно Мартов предложил немедленно делегировать в тюрьму несколько представителей Совета, чтобы уговорить заключенных отменить голодовку.22
Среди наиболее значимых выступлений Ю.О. Мартова в Петроградском Совете нужно выделить его доклад на рабочей секции 7 августа 1917 г. об отмене смертной
казни. «Рабочий класс России, - говорил он, - единодушно высказался против смертной казни. Это понятно,... Россия слишком от нее страдала в дореволюционное время... Революция отменила смертную казнь, а нынешнее ее восстановление есть капитуляция перед милитаризмом. Надо сказать Временному правительству: не будет спокойствия в рабочем классе, пока не отменена смертная казнь»23. Предложенная Мартовым резолюция, содержавшая протест против введения смертной казни на фронте и требовавшая ее отмены, была принята рабочей секцией Петроградского Совета и стала предметом обсуждения на его общем собраний 18 августа 1917 г. Предлагая здесь принять резолюцию рабочей секции, Мартов произнес крылатую фразу: «Виселица - знамя поднимающей голову контрреволюции»24. И хотя в результате развернувшейся дискуссии была принята резолюция социалистов-революционеров, к которой присоединилась и фракция меньшевиков-интернационалистов, Мартов одержал на этом собрании моральную победу над Церетели, безуспешно пытавшимся опровергнуть его доводы и оставшимся практически в одиночестве.
Соперничество Мартова и Церетели в Петроградском Совете продолжалось и далее: они оба возглавили списки кандидатов от своих фракций на выборах Президиума рабочей секции.25 И Церетели, и Мартов выступали на общем собрании Петроградского Совета 31 августа 1917 г., на котором обсуждалась деятельность Комитета народной борьбы с контрреволюцией в связи с выступлением генерала Л.Г.Корнилова и создавшееся политическое положение в стране. Как известно, на этом собрании была принята большевистская резолюция о создании власти «из представителей революционного пролетариата и крестьянства», в то время как Церетели продолжал настаивать на продолжении политики «со всеми живыми силами страны». Мартов же в своем выступлении заявил, что идея коалиции обанкротилась окончательно. «Вопрос поставлен ребром, -говорил он. - Надо создать такую власть, которая способна была бы спасать страну от контрреволюции и была бы органически связана с истинно-живыми силами страны - с ее демократией. Страна не может существовать при еженедельных кризисах. Время половинчатых решений кончилось. Нет других средств для спасения революции, как диктатура революции».26
Ю.О. Мартов выступал и на общем собрании Петроградского Совета 9 сентября 1917 г., когда обсуждался вопрос о выборах нового Президиума Совета в связи с заявлением его прежнего состава во главе с Чхеидзе и Церетели о сложении своих полномочий. Выступивший по этому вопросу первым Каменев предложил отказаться от принципов составления Президиума от большинства, в результате чего в нем не были представлены большевики и меньшевики-интернационалисты, и образовать его на принципах пропорционального представительства. Хотя Мартов от имени своей фракции и поддержал это предложение, он вовсе не был солидарен с большевистской оценкой произошедших изменений в Петроградском Совете. «Я не думаю, - сказал он, - чтобы линия Советов радикально изменилась, хотя и принята резолюция, отрицавшая прежнюю его политическую линию. Вопрос о перемене тактики не может быть разрешен на основании одного только голосования. Политическая линия вырабатывается в результате' ряда политических действий».27
С 25 сентября 1917 г. председателем Исполкома Петроградского Совета стал представитель большевистской фракции Троцкий, а в обновленный состав Исполкома вошли 22 большевика, 17 социалистов-революционеров и 5 меньшевиков. Предложение ввести в его состав с совещательным голосом «всех учредителей Петроградского Совета» было отклонено, и только 6 членов Исполкома из прежнего состава, в том числе
и Мартов, были включены 26 сентября в новый состав Исполкома28.9 октября на общем собрании Петроградского Совета обсуждался вопрос об отношении к Предпарламенту. Объясняя причины, по которым большевистская фракция вышла из Предпарламента, Троцкий заявил, что этот орган узаконивает безответственную власть и служит ширмой, прикрывающей фактическую власть в руках империалистов. «Мы ушли из Предпарламента, - сказал он в заключение, - чтобы сказать, что только власть Советов рабочих и солдатских депутатов может поднять лозунг мира и перебросить его через головы империалистов к демократии других стран».29
Это собрание, состоявшееся в актовом зале Смольного, было довольно многолюдным (на нем присутствовало около 1 тыс. депутатов) и, по свидетельству корреспондента “Новой жизни”, напоминало заседания Совета первых дней революции30, правда, с той лишь разницей, что тон на нем задавали представители большевистской фракции. Последним выступил Мартов, пытавшийся образумить большевиков и вернуть их в Предпарламент. «Я не нашел ни в речи Троцкого, ни в речи Коллонтай, ни в большевистской декларации, ни в той резолюции, которую они предлагали... объяснения тех причин, благодаря которым большевикам необходимо выйти из Предпарламента, - убеждал он. - Уйти из Предпарламента большевики могли бы только тогда, когда они могли бы организовать новую власть силой оружия. Но это теперь немыслимо, и мы поэтому считаем политику большевиков бессмысленной. Они должны помнить, что низы в своей массе разочарованы революцией. Политика большевиков действует сейчас на руку контрреволюционерам. Меньшевики-интернационалисты не вышли из Предпарламента и не собираются уходить из него. Они считают долгом оставаться в нем, чтобы с трибуны освещать деятельность цензовых элементов. Будущее покажет, чья тактика была правильна»31. Увы, большинство депутатов Петроградского Совета поддержали на этом собрании большевистскую резолюцию о необходимости перехода власти к Советам, а резолюция социалистов-революционеров в поддержку Предпарламента собрала не более 100 голосов. Против нее голосовали и меньшевики-интернационалисты.32
Ближайшие события Октября 1917 г. показали, что Мартов ошибался, утверждая, что большевики не могут «организовать новую власть силой оружия». Разочарованные в революции в своей массе низы откликнулись на радикальные лозунги большевиков и меньше, чем когда-либо, внимали тем, кто остался в Предпарламенте, «чтобы с трибуны освещать деятельность цензовых элементов». Используя трибуну Петроградского Совета, Мартов отчаянно боролся за торжество демократических принципов в политике, и все его выступления с этой трибуны подтверждают справедливость суждения его современного биографа И.Х. Урилова о том, что Мартов «стоял в оппозиции и к коалиционному Временному правительству, и к диктаторским устремлениям большевиков».33
1 Об этом см.: Уршов И.Х. Ю.О. Мартов. Политик и историк. М., 1997. С. 287-291.
2 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 49. С. 406.
3 Уршов И.Х. Указ. соч. С. 236.
4 Там же.
5 Уршов И.Х. Указ соч. Гл. 3. «1917 год в жизни и творчестве Ю.О. Мартова». С. 235-286.
6 Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Т. 2. СПб., 1997. С. 123.
7 Там же. С. 123-124; Уршов ИХ. Указ. соч. С. 290.
8 Уршов И.Х. Указ. соч. С. 290.
9 Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Т. 2. С. 405.
10 Рабочая газета. 1917. 4 мая.
11 Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Т. 2. С. 408-409.
12 Там же. Т. 3. М., 2002. С. 14.
13 Там же. С. 105.
14 У рилов И.Х. Указ. соч. С. 247.
15 Новая жизнь. 1917. 27 мая.
16 Там же.
17 Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Т. 3. С. 303.
18 Там же. С. 304.
,9 Меньшевики в 1917 году. М., 1994. Т. 1. С. 600-601.
20 Урилов И.Х. Указ. соч. С. 355.
21 День. 1917. 4 июля.
22 Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. М., 2005. Т. 4 . С. 109.
23 Известия. 1917. 9 авг.
24 Там же. 20 авг.
25 Там же. 26 авг.; Новая жизнь. 1917. 27 авг.
26 Свободная жизнь. 1917. 2 сент.
27 Голос солдата. 1917. 10 сент.; Воля народа. 1917. 10 сент.
28 Новая жизнь. 1917. 27 сент.; Рабочий путь. 1917. 27 сент.
29 Известия. 1917. 10 окт.
30 Новая жизнь. 1917. 10 окт.
31 Знамя труда. 1917. 10 окт.
32 Рабочая газета. 1917. 10 окт.
33 Уршов И.Х. Указ. соч. С. 27.
Статья принята к печати 28 декабря 2006 г.
