CC BY
85
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2015, № 4, с. 228-231
УДК 81-112
ЯЗЫКОВОЕ ИЗМЕНЕНИЕ И ПРИНЦИПЫ ВЫДЕЛЕНИЯ СИНХРОННЫХ СРЕЗОВ
© 2015 г. М.А. Казазаева
Восточно-Сибирская государственная академия образования, Иркутск
mar4272@mail.ru
Поступила б редакцию 14.07.2014
Языковое изменение является главной категорией диахронической лингвистики, ибо именно оно отражает подвижность языка во времени. При рассмотрении изменений, произошедших в языке, возникает необходимость проводить диахроническое исследование с использованием как минимум двух синхронических описаний-срезов. Если некоторая величина накопившихся изменений становится критической, язык в короткое историческое время преображается, переходя в новое качество.
Ключебые слоба: диахроническая лингвистика, языковое изменение, синхронный срез, хронологическая перспектива, качественно-количественные характеристики языка.
Внимательное изучение источников, посвященных освещению вопросов синхронно-диахронического взаимодействия, позволяет прийти к выводам, что нередко указанные проблемы являются в некотором смысле искусственными. На современном этапе развития языкознания вопрос состоит не в том, существуют ли синхронно-диахронические отношения (в этом уже практически никто не сомневается), а как их разграничить. Трудность разграничения проявляется в силу того, что между диахроническими и синхронными процессами существует достаточно большая область промежуточных случаев, граница между которыми достаточно условная. Впервые на этот факт обратила внимание Анна А. Зализняк, анализируя случаи семантической деривации [6, с. 14].
Согласно Ф. де Соссюру «возникнув однажды, язык бесконечно развёртывается во времени» [4, с. 3]. Однако при этом исследователю необходимо установить исходную для языка временную точку, с которой начинается его история. Более того, при рассмотрении изменений, которые произошли в языке на протяжении какого-либо определённого исторического периода, то есть в диахронии, лингвист в качестве отправных точек должен учитывать два основных фактора: то, что представляла собой система языка в начале и в конце определенного периода. Таким образом, диахроническое исследование проводится с помощью как минимум двух синхронических описаний, по-другому, синхронных срезов.
Понятия синхронный срез и синхронное состояние языка были введены в научный обиход Ф. де Соссюром. Хотя толкование этих понятий у него несколько противоречиво [3, с. 89]. С
одной стороны, приводя свое известное сравнение языка с шахматами, Ф. де Соссюр указывает, что «система всегда моментальна; она видоизменяется от позиции к позиции» [4, с. 121], однако при этом «...каждый ход сказывается на всей системе; игрок не может в точности предвидеть последствия каждого хода» [4, с. 122]. Отсюда некоторыми учеными делается вывод о том, что возникновение даже одного нового слова меняет облик лексической системы. По этой причине возникла точка зрения, согласно которой синхронных срезов может существовать неопределенное множество [1, с. 51].
С другой стороны, Ф. де Соссюр противопоставляет понятие синхронного среза синхронному состоянию языка: «Состояние языка не есть математическая точка. Это более или менее продолжительный промежуток времени, в течение которого сумма происходящих изменений остается ничтожно малой. Он может равняться десяти годам, жизни одного поколения, одному столетию и даже больше» [4, с. 133].
Обобщая вышесказанное, отметим, что под изменением языка мы понимаем процесс, протекающий во времени, в результате которого происходит качественно-количественное преобразование языка и его элементов. Следует отметить, что именно изменение является главной категорией диахронической лингвистики, так как именно оно отражает динамичность, подвижность языка во времени. При этом в современном языкознании термин языковое изменение часто употребляется параллельно с термином языковое состояние. Как же их разграничивать?
Как указывал Э. Косериу, понятие «языковое состояние» предполагает более широкую ин-
терпретацию, так как «каждое состояние языка является в большей мере реконструкцией другого предшествующего состояния. <...> То, что называется «изменением в языке», является таковым лишь по отношению к языку предшествующей эпохи, а с точки зрения современного языка это кристаллизация новой традиции, то есть как раз неизменение» [7, с. 17]. Кроме того, как отмечал П.Н. Денисов, «для понятия языкового состояния оказывается важным понятие языкового сознания, анализ которого сам по себе весьма сложен [3, с. 91]. В этом плане уместным будет вспомнить, что в свое время еще Ф. де Соссюр [4] (а в отечественной лингвистике Л.В. Щерба [10]) оперировали понятием языкового сознания коллектива, признавая важным для синхронного состояния языка такие аспекты, как единство языкового коллектива и единство территории. Укажем, что не менее важно, на наш взгляд, не просто наличие единства языковой памяти коллектива, а то, что называется культурной традицией, предполагающее одинаковость образования, воспитания, природной и социальной среды, вкусов, привычек, одинаковость понимания языковой престижности как основы образцового языка (его нормативной составляющей).
В этом свете интересна точка зрения, согласно которой языковое сознание, функционируя в определенном языковом состоянии, «имеет как бы светлую зону активных значений и моделей и непрозрачную зону традиционных значений и моделей, в которой живут отзвуки прежних состояний языкового сознания (проклятья, божба, ругательства)» [3, с. 92].
В.В. Виноградов указывал, что языковое состояние нельзя рассматривать механически как инертное и пассивное, «ведь в состоянии уже заложены потенции дальнейшего движения; <также как> в синхроническом тожестве слова есть отголосок его прошлых изменений и намеки на будущее развитие» [2, с. 14]. «Следовательно, - делает вывод ученый, - синхроническое и диахроническое - лишь разные стороны одного и того же исторического процесса. Динамика настоящего - прорыв в будущее. Соотношение значений в современном употреблении слова, их иерархия, их фразеологические контексты и их экспрессивная оценка - всегда заключают в себе диахронические отложения прошлых эпох» [2, с. 15].
Существует также точка зрения, согласно которой некоторые частные виды изменений (типа метатез, ассимиляций, переосмыслений в значениях слов и т. п.), в силу известной автономности узловых подсистем языка, приводят не к разрушению старой системы и даже не к
перестройке всей системы в целом, а к обычному перераспределению элементов и связей внутри отдельных подсистем [9, с. 205]. По этой причине действие подобных изменений может проявляться весьма ограниченно и на первых порах не оказывать значительного влияния на основные характеристики системы. Здесь общий системный принцип организации языка не исключает некоторой независимости системы в целом от переустройства внутри частных ее подсистем и, наоборот, независимости целого ряда сепаратных преобразований от основной конфигурации связей и элементов внутри системы [8, с. 114].
Тем не менее проблема языкового изменения до сих пор относится к числу дискуссионных в современной лингвистике. Так, Э. Косериу указывал, что проблема языкового изменения заключает в себе глубокое противоречие. В частности, он писал: «Проблема, почему изменяются языки, подразумевает, очевидно, естественную устойчивость, нарушаемую и даже отрицаемую развитием, которое представляется противоречащим самой сущности языка» [7, с. 5]. Именно этот парадокс иногда называют парадоксом языка. Более того, если язык является «синхронным по определению», рассматривать его как нечто неустойчивое, изменяющееся и эволюционирующее - значит применять к нему «точку зрения, которая, по сути дела, несовместима с идеей языка». В частности, такую точку зрения развивал в своих трудах шведский ученый Б. Мальмберг [12].
Кроме того, нельзя не согласиться с мнением отдельных авторов, что язык конкретно существует в качестве формальных и семантических правил речи - как форма или схема деятельности. При этом эти правила в значительной части одинаковы в речи определённого общества. «В этом смысле, - отмечал Э. Косериу, - указанные правила и образуют состояние языка, или «язык в синхронии». Далее, указанные правила одинаковы или происходят одни из других и для разных последовательных состояний языка; в этом смысле они образуют языковую традицию, или «язык в диахронии» [7, с. 31].
В свете вышеизложенного, наиболее обоснованной, на наш взгляд, является точка зрения, согласно которой рассмотрение языка в диахронии предполагает возможность изучения изменений, которые происходили в языке в промежутке между определёнными историческими эпохами (в его так называемой хронологической перспективе). Под хронологической перспективой в данном случае нами понимаются две противоположные точки отчета - конечная точка движения (результат языкового изме-
230
М.А. Казазаеба
нения) и начальная точка, между которыми можно проследить все постепенные и промежуточные стадии изменения языка.
Таким образом, для обнаружения изменений, произошедших в языке, необходимо использовать для сравнения качественно-количественные характеристики языка как минимум на двух синхронных срезах. Если они тождественны, значит, никаких изменений в данный отрезок времени не произошло, если различны, значит, изменение произошло. Понятно, что наиболее устойчивой является та языковая система и тот ее отдельный блок, которые лучше, сильнее интегрированы «всей мощью» системообразующих факторов (на этот фактор можно найти указания в научной литературе). При этом можно предположить, что наиболее вероятно проявление качественного изменения там, где интегрирующие связи слабее. Вероятно также, что первоначально накапливаются изменения количественные, слабо затрагивающие основы сложившейся системы. Выражаются такие изменения, как правило, в виде появления разного рода вариантов и вариаций основной формы, являющейся для данной языковой системы нормой. Эти варианты и вариации могут быть в ряде случаев достаточно востребованными у носителей языка (в силу разных причин лингвистического и экстралингвистического характера), а могут иметь и затухающий характер и наращиваться в языке постепенно. Самый интересный момент в данном случае - переход наращенной массы изменений количественных в качественные, имеющих уже необратимый характер и изменяющих систему или ее отдельный уровень.
В указанных обстоятельствах наиболее актуальным остается вопрос, каким образом выявлять наличие границ синхронных срезов в исследуемом языке. В свое время В.К. Журавлев отмечал следующую закономерность: если проследить внутренние противоречия, возникшие в системе на каком-либо из ее уровней, то можно не только определить наиболее слабое звено, но и предсказать наиболее вероятные пути разрешения внутренних противоречий, заключенных в системе [5, с. 46]. Однако существующие научные работы, посвященные проблемам синхронно-диахронических отношений в языке, на этот вопрос пока не дают однозначного ответа.
Итак, подведем некоторые итоги. В свое время широкое распространение получила теория, согласно которой считалось, что при синхронном рассмотрении язык не изменяется. Например, Р.О. Якобсон указывал: «Засвидетельствовать изменение <как таковое> в синхронии невозможно; первый принцип при синхронном изучении языка - это сознательное игнорирование развития и изменения. Это не
противоречит тому, что любое состояние языка является синхронным, но не статическим» [11, р. 17-18]. Однако впоследствии все более широкое распространение получила другая точка зрения, согласно которой неизменяющимся может быть лишь абстрактный язык, а язык реальный в своем конкретном существовании меняется постоянно под воздействием целой совокупности разного рода факторов как внешнего, так и внутреннего характера. Более того, язык невозможно изолировать от данных факторов, то есть от всего того, что составляет физическую сторону речи, историческую обстановку и присущую говорящим свободу выражения [7, с. 9]. Таким образом, не отрицая беспрерывности изменений языка на всех его уровнях, более точным было бы утверждать, что язык изменяется, однако изменение это дискретно (прерывисто). При этом, если некоторая величина накопившихся изменений становится критической, язык в сравнительно короткое историческое время преображается, переходит в новое качество, или - что то же - одно состояние языка заменяется другим [3, с. 90]. И эти произошедшие языковые изменения носят необратимый характер.
Список литературы
1. Андреев Н. Д. Полихрония и таутохрония // О соотношении синхронного анализа и исторического изучения языков: Сб. докладов. М., 1960. С. 50-64.
2. Виноградов В.В. Слово и значение как предмет историко-лексикологического исследования // Вопросы языкознания. 1995. № 1. С. 5-34.
3. Денисов П. Н. О понятии синхронного среза и синхронного состояния языка в лексике и лексикографии // Вопросы языкознания. 1986. № 3. С. 89-95.
4. Де Соссюр Ф. Курс общей лингвистики / Пер. А.М. Сухотина. М.: Гос. соц.-эконом. изд-во, 1933. 432 с.
5. Журавлев В.К. Диахроническая фонология. Состояние и перспективы // Вопросы языкознания. 1984. № 5. С. 39-48.
6. Зализняк А.А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии: проект «Каталога семантических переходов» // Вопросы языкознания. 2001. № 2. С. 13-25.
7. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история: Проблема языкового изменения / Пер. И. А. Мельчука. 3-е изд. М.: Едиториал УРСС, 2010. 208 с.
8. Кубрякова Е.С. О понятиях синхронии и диахронии // Вопросы языкознания. 1968. № 3. С. 112-123.
9. Макаев Э.А. К вопросу о соотношении фонетической и грамматической структуры в языке // Ученые записки 1-го МГПИИЯ, IX. М., 1956. С. 205234.
10. Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. 1. Л.: Наука, 1958. 182 с.
11. Jakobson R. Results of the Conference of An- 12. Maimberg B. Systeme et method. Lund, 1945.
LANGUAGE CHANGE AND SELECTION PRINCIPLES OF SYNCHRONIC SLICES
M.A. Kazazaeva
Language change is the main category of diachronic linguistics, because it reflects the mobility of language in time. When considering changes occurring in a language, it is necessary to conduct a diachronic study using at least two synchronic descriptions-slices. If a certain amount of accumulated changes becomes critical, the language transforms during a short historical time and acquires a new quality.
Keywords: diachronic linguistics, language change, synchronic slice, chronological perspective, qualitative and quantitative characteristics of the language.
thropologists and Linguists // IJAL, XIX, 2. Baltimore, 1953. Р. 17-18.
References
1. Andreev N.D. Polihroniya i tautohroniya // O sootnoshenii sinhronnogo analiza i istoricheskogo izucheniya yazykov: Sb. dokladov. M., 1960. S. 50-64.
2. Vinogradov V.V. Slovo i znachenie kak pred-met istoriko-leksikologicheskogo issledovaniya // Voprosy yazykoznaniya. 1995. № 1. S. 5-34.
3. Denisov P.N. O ponyatii sinhronnogo sreza i sinhronnogo sostoyaniya yazyka v leksike i leksikografii // Voprosy yazykoznaniya. 1986. № 3. S. 89-95.
4. De Sossyur F. Kurs obshchej lingvistiki / Per. A.M. Suhotina. M.: Gos. soc.-ehkonom. izd-vo, 1933. 432 s.
5. Zhuravlev V.K. Diahronicheskaya fonologiya.
Sostoyanie i perspektivy // Voprosy yazykoznaniya. 1984. № 5. S. 39-48.
6. Zaliznyak A.A. Semanticheskaya derivaciya v sinhronii i diahronii: proekt «Kataloga semanticheskih perekhodov» // Voprosy yazykoznaniya. 2001. № 2. S. 1325.
7. Koseriu Eh. Sinhroniya, diahroniya i istoriya: Problema yazykovogo izmeneniya / Per. I.A. Mel'chuka. 3-e izd. M.: Editorial URSS, 2010. 208 s.
8. Kubryakova E.S. O ponyatiyah sinhronii i diahronii // Voprosy yazykoznaniya. 1968. № 3. S. 112-123.
9. Makaev Eh.A. K voprosu o sootnoshenii fone-ticheskoj i grammaticheskoj struktury v yazyke // Uchenye zapiski 1-go MGPIIYA, IX. M., 1956. S. 205-234.
10. Shcherba L.V. Izbrannye raboty po yazykoz-
232
М.А. Казазаева
naniyu i fonetike. T. i. L.: Nauka, i958. i82 s.
