CC BY
23
ЯДРО КАПИТАЛОВ В ПРОЦЕССЕ ПРОСТРАНСТВЕННОЙ АКТИВИЗАЦИИ РЕГИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
Прохорова Виктория Владимировна, к.э.н., доцент кафедры производственного и регионального менеджмента.
Место работы: Кубанский государственный технологический университет.
Контакты автора: 8-861-2535392
Эртель Анатолий Григорьевич, к.ю.н., доцент кафедры экономики и управления.
Место работы: Адыгейский государственный университет.
Контакты автора: 8-928-8403900
Аннотация. Условия развития региональных субрегиональных систем, существующих на мезо- уровне организации экономических отношений, определяют необходимость расширения состава инструментов развития.
Ключевые слова: мезо- уровень; развитие; субрегион.
CAPITAL IN THE NUCLEUS ENHANCE SPATIAL REGIONAL ECONOMIC SYSTEM
Prokhorov Victoria, PhD, assistant professor of industrial and regional management.
Place of employment: Kuban State Technological University. Contacts of the author: 8-861-2535392
Anatoly G. Ertel, Ph.D., assistant professor of economics and management.
Place of employment: Adyghe State University.
Contacts of the author: 8-928-8403900
Annotation. The conditions of development of sub- regional and regional systems, which located at mezzo-level of organization of economic relations, determinate the imperative of wide using of the instruments of development.
Keywords: mezzo- level; development; sub- region.
Мезо- уровень организации экономических отношений характеризуется высоким эволюционным потенциалом, в котором целесообразно разграничивать функциональную и структурную составляющие. Субъекты, относящиеся к данному уровню, вовлекаются в различные формы взаимодействия, в том числе и в те формы, которые инициированы на иных уровнях организации экономических отношений. Для данного уровня характерны динамичность, а также переплетение множества факторов и ресурсов общественнохозяйственного процесса.
Вместе с тем, развитие субъектов мезо- уровня организации экономических отношений современной России обладает специфическими характеристиками, многие из которых обусловлены принадлежностью национального хозяйства к типу «экономики пространства». Данное обстоятельство необходимо учитывать в управлении развитием региональных экономических систем, а также в процессе формирования и реализации региональной социально-экономической политики.
Типологическая принадлежность к «экономике пространства», в частности, обусловливает приоритетную ориентацию стратегий и инструментов, применяемых в процессе управления развитием региональной экономической системы, на решение комплекса задач эффективной пространственной организации ресурсов, факторов и территориальной инфраструктуры, вовлеченных в эволюционный процесс данной системы и обеспечивающих активное формирование ее конкурентных преимуществ.
Так, для многих региональных экономических систем современной России перспективна задача активной ресурсной и организационной поддержки естественно складывающихся в их внутренней среде субрегиональных хозяйственных форм, имеющих приоритетное значение для данной территории и обладающих существенным потенциалом развития.
Формирование субрегиональных систем следует отнести к структурной реорганизации мезо- уровня экономических отношений, потенциал которой в огромном хозяйственном пространстве России определяется способом взаимодействия двух противоположных процессов - дифференциации и интеграции [1]. Раскроем содержание данного положения.
Дифференциация имеет место, если в хозяйственном пространстве, относящемся к мезо- уровню, сформировался и стремится найти легитимный способ своего обособления особый устойчивый комплекс экономических отношений, обладающий своими населением, хозяйственным ядром, интересами, специфической ресурсной базой, инфраструктурой. В таком случае имеют место выделение новых региональных систем, оформление субрегиональных структур в составе прежней региональной системы, создание особых экономических зон, возникновение новых муниципальных образований и т.п.
Иной вариант дифференциации имеет место, если на «стыке» нескольких территориальных систем, относящихся к мезо- уровню, сформировался и претендует на выделение из них и последующую реструктуризацию некоторый комплекс социально-экономических отношений, в основе которого лежат:
- этническая и культурная общность населения (если рассматривать международный аспект данной дифференциации, то здесь характерны курдская и баскская проблемы, если ограничиться пространством России, то следует упомянуть периодически инициируемую проблему реструктуризации территориальных систем регионов-субъектов Северного Кавказа);
- стремление обособить и включить в самостоятельный воспроизводственный процесс ресурсы, которые относятся сразу к нескольким региональным системам. В современной экономической литературе используется специальный термин для обозначения соответствующих интересов - «ресурсный национализм» [2].
Особой, превращенной формой дифференциации может выступить дезинтеграция - распад пространственной целостности и разрушение системного качества элементов хозяйственного процесса и социальных коммуникаций в пределах территории региона; в ходе дезинтеграции прежде устойчивая территориальная система «рассыпается» на отдельные элементы, теряет системное качество взаимодействия внутренних процессов.
Необходимо отметить, что дифференциация территориальных образований на мезо- уровне организации экономических отношений современной России в зна-
чительной мере сдерживается угрозой дезинтеграции. Федеральный центр вполне обоснованно опасается «обвальной» деструкции единого административного пространства страны, включающего экономически слабо связанные между собой регионы-субъекты.
Поэтому за период после 1990 года из административного пространства республик, краев и областей России выделились и обрели соответствующий статус субъекта РФ лишь две новые пространственные системы - Республика Адыгея (из состава Краснодарского края) и Республика Ингушетия (из состава бывшей Чечено-Ингушской АССР).
Вместе с тем, в пространстве многих регионов-субъектов России сложились, локализовались и претендуют на ту или иную форму пространственного обособления множество субрегиональных экономических систем - Большой Сочи в Краснодарском крае, Кавказские Минеральные Воды в Ставропольском крае, Приэльбрусье в КБР, Саяны в Красноярском крае и др.
Оценивая указанные притязания, необходимо исходить из того, что критерий эффективности любых субрегиональных систем, складывающихся в пространстве региона - их реальный вклад в приращение конкурентоспособности территориальной системы [3]. Вместе с тем, такой вклад может быть обеспечен лишь на основе формирования эффективного ядра капиталов.
Рассмотрение субрегиональной экономической системы, как конкретного воплощения сложившейся в ее недрах конфигурации капиталов, приводит к задаче построения «решетки» капиталов, представляющей совокупный капитал такой системы. В такой решетке отдельные элементы различных капиталов дополняют и проникают друг в друга. Между отдельными капиталами может возникнуть, при определенных условиях, эффект диффузии, что придает совокупному капиталу новые свойства и приводит к синергетическим эффектам, в особенности в масштабном и обладающем многими ресурсами хозяйственном пространстве субрегиона.
Один из постулатов современной экономической науки состоит в том, что любая бизнес - система, в том числе и территориальная, ставит своей целью извлечение прибыли на основе удовлетворения потребностей участников рынка. Прибыль служит основой для инвестиционного обеспечения инновационного типа экономического развития, а также для социального развития всей совокупности экономических субъектов и общества в целом. В отсутствие прибыли эволюция социально-экономических отношений практически прекращается.
В системе отношений экономического субъекта прибыль предстает как результат действия множества различных факторов:
- хорошей организации производства в масштабах территории;
- эффективного портфеля идей бизнеса, находящегося в распоряжении субрегиональной системы;
- рациональной инвестиционной политики, опирающейся на приоритеты развития субрегиональной системы;
- частного успеха локальной территории в конкурентной борьбе;
- выгодной рыночной позиции интегрированного экономического субъекта в пространстве региона и др.
Однако во всех указанных случаях мы имеем дело с проявлением одной и той же сущности, которая состоит в том, что не отдельно взятые факторы, а вся органическая система отношений экономического субъекта в целом продуцирует прибыль [4].
Любой экономический субъект представляет собой функционирующую и обладающую определенным потенциалом саморазвития систему отношений между предпринимателями, работниками, инвесторами, конкурентами, а также потребителями его продукции и третьими сторонами, имеющими определенный интерес в отношении ресурсов и результатов его деятельности и обладающих достаточными возможностями влиять на условия функционирования экономического субъекта.
Указанный интерес, так или иначе, проявляется в желании участвовать в распределении прибыли. Так, государство может воздействовать на условия ведения бизнеса с целью увеличения поступлений в бюджет. Профсоюзы, в свою очередь, могут предпринимать действия с целью обеспечить увеличение отчислений из прибыли на улучшение социальных условий труда работников. Органы муниципального управления через воздействие имеющихся у них инструментов на экономических субъектов, действующих в местном хозяйстве, способны добиваться от них роста отчислений из прибыли на поддержание общественного порядка в районе, развитие территории и т.д.
Продукты экономических субъектов могут производиться в любом месте мира, независимо от того места, где возникла потребность, и сбываться там, где на них есть спрос, независимо от того, имеются ли в этом месте возможности для их производства. Глобальная интеграция экономических отношений создает благоприятные условия для переплетения различных национальных корпораций и формирования ТНК и иных масштабных и сложных хозяйственных систем, в том числе и субрегионального уровня. Происходит интернационализация элементов и условий систем ведения бизнеса при одновременной глобальной интеграции протекающих в них бизнес процессов.
Необходимо иметь в виду, что субрегиональные экономические системы складываются в хозяйственном пространстве естественным образом. Правомерна постановка научной задачи об объективной обусловленности указанного процесса. Представляется, что для ее решения востребованы эвристические ресурсы современной институциональной теории.
В основе процесса формирования субрегиональных систем в хозяйственном пространстве региона-субъекта современной России лежат следующие объективные потребности:
- спецификации ресурсов, элементов капитала и компонентов региональной инфраструктуры, обусловленной устойчиво воспроизводимыми взаимосвязями, естественно локализованными в пределах части региона;
- развития совокупности экономических отношений, субъектом которых выступает определенная этническая общность людей, компактно проживающих на территории региона;
- развития комплекса хозяйственных процессов, использующих ресурсы, имеющихся исключительно в пределах данной части региона.
Дифференциации экономических отношений мезо-уровня противостоит их интеграция - соединение элементов и переплетение потенциалов двух или не-
скольких территориальных экономических систем в целях формирования новой системы и извлечения синергетического эффекта.
Интеграция имеет место, если в экономических системах нескольких регионов-субъектов складываются условия для совместного осуществления ряда инвестиционных проектов, развития социальных коммуникаций, а также соединения и совместного использования элементов инфраструктуры и т.п. В таком случае различные формы хозяйственного пространства соединяет процесс обобществления локализованных в них отношений.
Иной вариант интеграции реализуется в том случае, если несколько региональных систем оказываются в границах специально созданного для активизации их интеграционного взаимодействия расширенного пространства. Если такое пространство формируется с учетом реальных связей между региональными экономическими системами, то возникает ситуация, в которой интеграционное взаимодействие может получить простор для своего дальнейшего развития. Тем самым процесс обобществления экономических отношений, локализованных в региональных системах, получает в свое распоряжение новую - расширенную - форму организации хозяйственного пространства, которая может быть эффективно освоена.
Превращенной формой интеграции экономических отношений мезо- уровня является реставрация прежнего административно-командного способа организации хозяйственного пространства, то есть, способа построения укрупненных региональных систем на основе обычного административного волеизъявления центральной власти. Пространство интеграционного взаимодействия формально расширяется, но без учета реальных связей между региональными системами и согласования интересов их развития. Каковы перспективы такого формального расширения?
Превращенная форма интеграции, если использовать для ее оценки критерии администрирования, вполне устойчива: поскольку федеральный центр решил, что он нуждается в укрупнении регионов, то из нескольких систем создается одна; поскольку принято противоположное решение, то из существующих регионов выделяются новые образования.
В истории бывшего СССР можно выделить несколько противоположным образом ориентированных этапов специфически административных, то есть, превращенных по своей форме, дифференциации и интеграции региональных образований:
- формирование укрупненных (по типу административной реформы Петра 1) губерний в начале 20-х гг. ХХ века;
- разукрупнение административных единиц, выделение из их состава самостоятельных краев, областей и национальных республик в середине 30-х гг. ХХ века;
- повторное укрупнение административных единиц, объединение соседних областей, краев и национальных республик в составе масштабных экономических районов, управляемых советами народного хозяйства (конец 50-х гг. ХХ века);
- возврат к дробной, дифференцированной структуре территориальных административных образований в середине 60-х гг. ХХ века.
Необходимо отметить, что экономический потенциал таких продуктов административного творчества невысок. Главная причина в том, что они не обладают необходимой конкурентоспособностью в открытом пространстве современного эволюционного процесса.
Вместе с тем, некорректно сводить превращенные формы дифференциации и интеграции экономических отношений мезо- уровня к одному только административному произволу. Любая превращенная форма определенным образом обусловлена. Если она не находит в реальной действительности необходимых условий для своего появления и утверждения, то не создает соответствующих механизмов своего воспроизводства.
Применим сформулированный выше принцип к интересующим нас пространственным преобразованиям. Превращенные формы дифференциации и интеграции экономических отношений мезо- уровня складываются в процессе пространственных трансформаций в следующих случаях:
- при наличии неадекватной проектируемым пространственным преобразованиям институциональной среды; в данном случае формальные и неформальные нормы и стандарты среды обеспечивают коррекцию предложенных новых пространственных форм, адаптируют их к реальным условиям жизни людей. Благодаря такому свойству институциональной среды, фантастические проекты социальных реформаторов завершаются появлением еще одной превращенной формы, которая «приземляет» преобразовательный потенциал человеческих идей. При этом продолжительность жизни превращенной пространственной формы определяется заложенным в ней созидательным потенциалом. Лишенные такого потенциала формы исчезают из общественной практики довольно быстро;
- при несоразмерном возможностям адаптации переносе чужеродных институтов из иной среды, соответствующей более высокому уровню социальноэкономического развития. В основании такого несоразмерного переноса лежит, как правило, стремление ускорить необходимые преобразования. Однако избыточные чужеродные институты либо не действуют в неадекватной для них среде, либо начинают продуцировать институциональные ловушки и превращенные формы отношений. Характерным примером такого продуцирования может служить попытка проведения муниципальной реформы в современной России, когда заимствованные в массовом порядке из практики развитых стран институты местного хозяйства и местного самоуправления в реальных условиях России превратились в уродливые формы квази- хозяйства и квази -самоуправления: проведение муниципальных закупок, растягивающихся на многие месяцы; организация исполнения бюджета муниципального образования при отсутствии средств; формирование муниципальной финансовой системы при условии полного подчинения ее вышестоящим региональным властям и т.п.;
- при применении некорректных стратегий и тактических инструментов территориальных преобразований. Чаще всего применение указанных стратегий и инструментов обосновывается необходимостью скорейшего проведения назревших преобразований. Однако на практике такие «скорые» перемены оборачиваются возникновением и утверждением институтов, не снижающих, а увеличивающих издержки трансформационного процесса. Уходя от старых социалистических форм административного территориального деления страны, необходимо учитывать высокий потенциал их общественной инерции. Е. Гайдар справедливо отмечает, что социализм в Россию не был привнесен извне, а возник в результате развития событий собственной истории страны: «Если социализм представля-
ет собой крупнейшую аномалию в современном мировом социально-экономическом процессе, то можно предположить, что время, необходимое для полноценного возврата на основную траекторию социальноэкономического развития, должно быть соизмеримо с продолжительностью аномалии социалистического периода» [5, с.379].
Типичными примерами утверждения превращенных форм территориальных преобразований в пространстве бывшего СССР могут служить:
- дезинтеграция пространства в ряде регионов Северного Кавказа (ее проявления даны в противостоянии РСО - Алания и Республики Ингушетия, а также в формировании специфической «зоны отчуждения» вокруг Чеченской Республики после двух военных конфликтов);
- дезинтеграция пространства в Республике Грузия, где несколько территориальных образований заявили о своем суверенитете;
- тенденции восстановления административного способа организации хозяйственного пространства, проявляющиеся в Республике Беларусь;
- противостояние восточных и западных областей Республики Украина, обострившееся после «оранжевой революции».
Глобальный финансовый кризис ускоряет «естественный отбор» наиболее рациональных и эффективных форм структурной организации экономических отношений мезо- уровня, выводя за пределы воспроизводственного процесса иррациональные и не обладающие необходимым потенциалом саморазвития формы. В последнем случае в локальном хозяйственном пространстве не возникает эффективное ядро капиталов.
Список литературы:
1. Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм ХУ - ХУШ вв. М.: Прогресс, 1992.
2. Caldwell C. Putin and colonial exploatation // The Financial Times. 2007. 29.07.
3. Изард У. Методы регионального анализа: введение в науку о регионах. М.: Прогресс, 1966.
4. Ефремов В.С. Бизнес - системы постиндустриального общества. М.: ИНФРА-М, 2004.
5. Гайдар Е.Т. Долгое время. Россия в мире. М.: «Дело», 2005.
