CC BY
16
А.П. Мартынюк
ВЗАИМОСВЯЗЬ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОМ СТРУКТУРЫ РОССИИ И ПЕРСПЕКТИВ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА В СТРАНЕ Аннотация
В статье на основе рассмотрения субъектов формального и неформального сектора экономики проанализирована институциональная структура России. Во второй части статьи выявлено влияние институциональной структуры страны и факторов, ее формирующих, на перспективы экономического роста.
Annotation
In this article the institutional structure of the economy is analyzed through the consideration of formal and informal institutional players. In the second part of the article it is identified the influence of the institutional structure of the country and the factors, determined its, on the possibility for economic growth.
Ключевые слова
Институциональная структура, субъект экономики, вертикальный контракт, рентоориентированное поведение, экономический рост.
Key words
The institutional structure, subject of economy, the vertical contract, rent seeking, economic growth.
Институциональная структура -это упорядоченный набор правил поведения и отношений, складывающихся между субъектами экономики по поводу движения реальных или виртуальных объектов (товаров и услуг либо принятых решений). Структура любой экономики в наиболее простом ее институциональном выражении складывается из двух секторов: формального и неформального. От эффективности их взаимодействия зависят многие параметры функционирования экономики. В результате расхождения норм реального поведения с нормами, закрепленными в
различных нормативных актах, происходит изменение ожиданий экономических агентов по поводу возможности и эффективности конкретных действий в экономике. Отсюда вытекает необходимость учета норм неформальной экономики в хозяйственной деятельности, а также актуальность комплексного изучения институциональной структуры.
Субъектами формального сектора экономики являются те же самые субъекты, которые общепринято выделяются в экономике, то есть: государство, фирмы и домашние хозяйства. Формальный сектор экономики является
2010 № 3
Вестник Ростовского государственного экономического университета (РИНХ)
официально закрепленным в законодательных актах и поэтому не позволяет выделить другой классификации экономических агентов в заданных рамках. Неформальная экономика строится на реальных отношениях между экономическими агентами и поэтому может быть проанализирована с точки зрения выделения в ней основных субъектов хозяйствования, несмотря на то что она нигде не находит официального подтверждения. Очевидно, что субъекты формальной и неформальной экономики действуют в одних и тех же экономических условиях, поэтому правильным было бы найти аналоги субъектов формальной экономики в неформальной.
Государство как таковое не может являться субъектом неформальной экономики, так как в реальной жизни интересы государства представляют чиновники. «Существование государственной власти, - писал К. Маркс, - находит свое выражение именно в ее чиновниках, армии, администрации, судьях. Если отвлечься от этого ее физического воплощения, она представляет собой лишь тень, воображение, простое название». [1, с. 287] Тогда можно сказать, что субъектами неформальной экономики являются государственные служащие, чиновники, руководствующиеся в своей деятельности формальными и неформальными нормами поведения.
Фирма в неформальной экономике также видоизменяется. В условиях мировых тенденций концентрации и централизации капитала, а также повышенной неопределенности в экономике России фирмам приходится испытывать повышенный уровень риска со стороны социально-экономической системы. В результате формируются группы фирм, обладающих сходными интересами и стремящихся перераспределить полез-
ность в экономике в свою сторону с помощью коллективных усилий (рентоориентированное поведение). Сетевиза-ция экономики способствует повышению трансакционных издержек «одиночного» ведения бизнеса. Таким образом, основным субъектом неформальной институциональной экономики России является группа взаимозависящих фирм, связанных общностью целей ведения хозяйственной деятельности, а также коллективными методами взаимодействия с органами власти и другими субъектами.
Наконец, третьим субъектом формальной экономики, испытывающим на себе влияние неформальных институциональных норм, является домашнее хозяйство. Отражением домашнего хозяйства в неформальном секторе является семья. Семья отличается от домашнего хозяйства меньшей степенью коммерциализации и широким использованием родственных связей в повседневной деятельности. В неформальной экономике семья функционирует, опираясь на неформальные нормы поведения, что воплощается в таких явлениях, как: семейный бизнес, использование родственных связей при трудоустройстве, «домашнее» производство благ и услуг и т. д.
В итоге можно заключить, что формальным субъектам экономики: государству, фирме и домашнему хозяйству, - в неформальном секторе соответствуют следующие их модификации: чиновник, группа фирм (сеть) и семья. Такое соответствие формирует структуру институциональной экономики России и способствует более широкому осмыслению ее влияния на процессы, происходящие в социально-
экономической системе страны (Таблица 1).
бо
Таблица 1. Субъекты формальной и неформальной экономики России
(составлено автором)
Субъекты формальной экономики Движение экономической власти Субъекты неформальной экономики Причина движения
Государство от общего к частному Чиновник Вертикальный контракт
Фирма от частного к общему Группа (Сеть) Рентоориентированное поведение
Домашнее хозяйство от общего к общему Семья Компоненты Х-матрицы
Модификации хозяйствующих субъектов существенно отличаются от их первоисточников в формальной экономике, в первую очередь, силой экономической власти и составом участников. Так, например, при формировании и распределении экономической и политической власти на уровне государства происходит ее движение от общего к частному (Таблица 1). Формально властными полномочиями обладают коллективные органы федерации и регионов, однако реально решение проблем хозяйствующих субъектов зависит от конкретных чиновников того или иного уровня. Таким образом, государство делегирует свои полномочия конкретным представителям на местах, от решений которых зависят многие процессы в экономике. Учитывая, что в данной модели чиновник - это модификация, функционирующая в неформальном секторе, можно с большой долей уверенности сказать, что такие решения будут в значительной степени субъективными.
Делегирование властных полномочий на уровень чиновничьего аппарата, несомненно, не может быть негативным явлением, так как это стандартная практика во всем мире. Однако вместе с движением экономической власти должна перераспределяться и ответственность за последствия применения этой власти, но этого не происходит в
российской действительности. В результате конкретный чиновник не отвечает или отвечает в малой степени за последствия принятых им решений. Движущей силой описанных процессов выступает преобладающий в российской социально-экономической системе вертикальный контракт, который способствует росту концентрации власти по мере роста иерархии административного аппарата. Вертикальный контракт
- это договор между государством и обществом, в котором общество, лишаясь части своих прав и свобод, получает защиту и поддержку со стороны государства. Вертикальный контракт вверяет конкретным чиновникам право выбирать, какие потребности общества необходимо удовлетворить при имеющихся ограниченных ресурсах, причем данное право реализуется при слабом или отсутствующем контроле общества. [2, с. 45] Это снижает эффективность институциональной экономики, которая в итоге не может гарантировать должное обеспечение экономических процессов.
Основным признаком превалирования в России вертикального контракта является тот факт, что власть в стране может забрать права и перераспределить их. При этом общество, в силу отсутствия стремления, или возможностей, не оказывает существенного сопротивления действиям власти, что в свою очередь воспринимается как согласие на
бІ
проводимые меры. В последние годы примерами такого перераспределения прав могут являться реформы по монетизации льгот (равносильность замены ставится под вопрос), изменение системы выбора губернаторов (избирательные права), реформирование сроков пребывания на посту президента и Государственной Думы и т.д. Можно сказать, что институт власти в пореформенной России подвергся процессу деформализации, то есть произошел переход главенствующей роли власти в обществе из формального сектора, когда статус власти был официально закреплен в законодательных актах, в неформальный сектор через заключение вертикального социального контракта при официально закреплённом в Конституции демократическом строе нашей страны.
С точки зрения институционального анализа процессов, происходивших в переходной экономике России, можно сделать вывод о том, что одной из главных причин становления вертикального контракта в пореформенной России явилось наличие в экономике крупных перераспределительных групп, стремящихся направить полезность в обществе в свою сторону за счет следования рентоориентированному поведению. Субъекты такого типа поведения через установление неформальных связей с представителями власти добиваются перераспределения активов в свою пользу, что в условиях патернализма как превалирующего стереотипа поведения постсоветского человека дает мощный сдвиг в сторону вертикального контракта.
В рамках современных исследований преобладание поиска ренты продолжает отмечаться как характерная особенность российской экономики. [3, с. 99] Другим доказательством того, что рентоориентированное поведение по-прежнему сохраняет своё существенное влияние на экономику, является инсти-
туциональный индекс восприятия коррупции (по версии Transparency International). Россия по данному показателю существенно отстает от многих стран. [4, c. 57] Причем устойчивый экономический рост российской экономики 1999-2007 гг. никак не сказался на улучшении ситуации в области коррупции. Стабильность данного индекса на протяжении длительного периода времени говорит о том, что коррупция, являющаяся характерным примером рентоориентированного поведения, занимает не последнее место в институциональной среде России.
Превалирование данного типа поведения вкупе с вертикальным контрактом, как основной формой взаимодействия общества и власти, обусловливают видоизменение фирмы как субъекта формальной экономики и превращение ее в сеть как субъект неформальной экономики (Таблица 1). В процессе данного видоизменения экономическая власть движется от частного к общему, а именно: в неформальной экономике большинство фирм задействованы в неформальных отношениях с другими субъектами экономики, что приводит к появлению совместного, коллективного контроля объектов собственности. Причем формально права собственности могут принадлежать единичным субъектам, однако реально экономические решения по поводу их использования принимаются с учетом коллективных целей. Ответственность за принимаемые решения здесь лежит на всей группе заинтересованных субъектов, так как при потере экономического актива страдает вся группа. Несмотря на такое, казалось бы, выгодное сотрудничество, данная форма взаимоотношений может иметь негативные последствия, суть которых сводится к тому, что конкретные предприятия, входящие в сеть, теряют определенную долю своей свободы и вынуждены следовать групповым интересам, которые могут идти вразрез с
б2
индивидуальными целями.
Ситуация с видоизменением домашнего хозяйства как субъекта экономики уже частично рассмотрена. Стоит лишь добавить, что причиной видоизменения домашнего хозяйства в неформальной экономике страны выступает Х-матрица с ее принципами соборности и коммунальности. [5, с. 45] Эти характеристики, во-первых, способствуют более тесным отношениям, складывающимся между членами семьи, и, во-вторых, увеличивают количество связей между семьями.
Описанная институциональная структура и система отношений, складывающихся между составляющими ее субъектами, позволяют оценить возможности и перспективы экономического роста в стране. Дело в том, что указанные причины формирования неформального сектора институциональной экономики складывались под влиянием длительного развития институциональной экономики страны и поэтому оказывают существенное влияние на способность институциональной структуры генерировать экономический рост. В России формирование вертикального контракта происходило в специфических условиях приватизации, сопровождавшейся борьбой за собственность, сетеви-зацией экономики и преобладанием рентоориентированного поведения. В результате сегодня имеется вертикальный контракт, при котором потребности общества удовлетворяются по остаточному принципу, а приоритеты экономического поведения отклоняются к осуществлению перераспределительных отношений в экономике с целью получения максимальной личной выгоды.
Существование такой структуры социального контракта в экономике страны становится причиной отставания фактических темпов экономического роста от потенциально возможных при данной структуре активов и производительности труда. Дело в том, что рентоориентиро-
ванное поведение, или поиск ренты, в терминах микроэкономического анализа связано с ограничением конкуренции и выступает как получение монопольной прибыли. Такой доход является результатом перераспределения, а не создания богатства. Поскольку для его получения требуются затраты реальных ресурсов, то в результате стремления к доходам этого типа экономические агенты создают чистый ущерб для общественного благосостояния. Получение ренты главным образом связано с использованием перераспределительной функции государства. Отсюда следует, что в рамках вертикального контракта не существует значительных ограничений распространению рентоориентированного поведения субъектов экономики, так как инициатива создания запретов и ограничений находится на стороне этих же субъектов.
Таким образом, вся совокупность расходов, связанных со стремлением использовать государство для получения доходов, является инвестициями, направленными на получение ренты. Тогда, чем больше доля рентоориентированных вложений в общем объеме реальных инвестиций той или иной страны, тем меньший полезный эффект данное общество будет получать от инвестиций. Соответственно объем рентоориентированных инвестиций изменяет прогноз изменения ВВП в результате сделанных инвестиции.
В рамках описанной институциональной структуры это выглядит следующим образом: с целью перераспределения доходов в экономике в свою сторону фирмы организуются в группы и за счет коллективных преимуществ пытаются добиваться этого, воздействуя на административный аппарат государства. Власть, следуя принципам рентоориентированного поведения, имеет возможность поддаться давлению со стороны групп фирм в обмен на долю перераспределяемых доходов, так как в
бЗ
экономике отсутствует реальный контроль за ее действиями со стороны общества.
Таким образом, институциональная структура экономики России обладает низкой эффективностью, обусловленной несовпадением интересов субъектов формального и неформального секторов. Эффективность институциональных изменений, исходящих от государства, в конечном счете зависит от конкретных лиц, не обремененных полной ответственностью за принимаемые ими решения. С другой стороны, данные институциональные изменения разрабатываются в рамках и по правилам формального сектора, состоящего из атомарных фирм, а реализуются в неформальном секторе, где фирмы организуются в крупные группы и действуют сообща. Это говорит о неадекватности условий для формирования гармоничной институциональной среды и благоприятных перспектив для экономического роста.
Библиографический список
1. Маркс К., Энгельс Ф. Лассаль // Новая рейнская газета - 1849. - № 249 -Сочинения. - М., 1960. - Т.6. - 762 с.
2. Аузан А. Вертикальный контракт неустойчив // Отечественные записки, № 6
- 2004. - С. 45-54.
3. Ослунд А. «Рентоориентированное поведение» в российской переходной экономике // Вопросы экономики. -199б. - №B. - С. 99-10B.
4. Анализ институциональной динамики в странах с переходной экономикой / под ред. Фрейнкман Л., Дашкеев В. и др. - М.: ИЭПП, 2009 - 252 c.
5. Кирдина С.Г. Институциональная структура современной России: эволюционная модернизация//Вопросы экономики. - 2004. - № 10. - С. 42.
Bibliographic list
1. Marx К., Engels F. Lassalle // Neue Rheinische Zeitung - 1B49. - № 249 -Works. - М., 19б0. - Vol. б. - 7б2 p.
2. Auzan A. Vertical contract’s unstable // Otechestvennye zapiski, № б - 2004. - P. 45-54.
3. Oslund A. "Rent seeking" in Russia's transition economy // Voprosy ekonomiki.
- 199б. - № B. - P. 99-10B.
4. The analysis of institutional dynamics in countries with economies in transition / ed. Freinkman L., Dashkeev V., etc. - M.: IET, 2009 - 252 p.
5. Kirdina S.G. The institutional structure of modern Russia: the evolutionary modernization // Voprosy ekonomiki. - 2004. -№ 10. - p. 90.
