CC BY
408<<Ш11ШетиМ~^©и©Ма1>Ш2!)),2©1]9 / PHILOSOPHICAL SCIENCES
41
6. Гермашова В. А. Понятие «Виртуальная реальность» в философском знании // Наука. Инновации. Технологии. 2009. №5. С. 215-221.
7. Дворецкий И. X. Virtus // Латинско-рус-ский словарь (около 50 000 слов). — М., 1976.1096с.
8. Декарт Р. Размышления о первой философии, в коих доказывается существование бога и различие между человеческой душой и телом. Соч. в 2. т. Т.1. 2. М., Мысль, 1994. 640 с.
9. Дубовицкая Д. А. Семантика понятия виртуальности в рамках историко-философского аспекта // Культура и мировоззрение. 2012. № 3 (037). С. 177-182.
10. Емелин В. А. Симулякры: виртуальная реальность и инновации // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2009 №2. С.133-142.
11. Иванюшкин И. А. Историко-философские пролегомены к онтологии Интернета (природа Интернета в свете классической философской мысли) // Вестник МГТУ. 2013. №2. С. 312-317.
12. Лейбниц Г-В. Новые опыты о человеческом разумении автора системы предустановленной гармонии // Лейбниц Г-В. Соч. в 4-х томах. М., 1983. С. 88.
13. Немыкина О. И. Понятие виртуальности в философском контексте // Известия ВУЗов. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2011. №1. С. 53-62.
14. Николай Кузанский. Сочинения в 2 т. — М., 1980. — Т. 2. - 471 с.
15. Платон. Государство. Книга седьмая (в переводе А. Н. Егунова) // Собрание сочинений в 4 т. Т. 3. — М.: Мысль, 1994. - 654 с.
16. Таратута Е. Е. Философия виртуальной реальности. СПб., 2007. - 147 с.
17. Фома Аквинский. Summa theologika, I., q.77. Цитируется в переводе С.С.Аверинцева по Боргош Ю. Фома Аквинский - М.: Мысль, 1975
18. Heim M. The metaphysics of virtual reality // Virtual reality: theory, practice and promise. Westport; L., 1991. P. 39 // см. в ст. Д. А. Дубовицкая. Семантика понятия виртуальности в рамках историко-философского аспекта. // Социально-экономические явления и процессы. 2012. № 3. С. 177-182.
19. Scotus J. D, Wolter A. В, Frank W/ A. Duns Scotus on the will and morality. — The Catholic University of America Press, 1997 // см. в ст. Соловов Дмитрий Николаевич Понятие виртуальности в философии средневековья // Вестник РУДН. Серия: Философия. 2010. №4. С. 72-76.
20. The American heritage dictionary of Indo-European roots / Revised and edited by Calvert Watkins. — Boston, 2000 // см. в ст. Соловов Д. Н. Понятие виртуальности в философии средневековья // Вестник РУДН. Серия: Философия. 2010. №4. C. 72-76.
УДК 572
Коломоец Александр Александрович
магистрант 1-го курса Донской Государственный Технический Университет Положенкова Елена Юрьевна
доктор философских наук, профессор Институт сферы обслуживания и предпринимательства (филиал) ДГТУ
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ НАУКИ И РЕЛИГИИ: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Kolomoets A-А.
First-year graduate student Don State Technical University Polozhenkova El.Yr.
PhD in Philosophical sciences, Professor
RELATIONS BETWEEN SCIENCE AND RELIGION: HISTORICAL ASPECT
Аннотация:
В статье рассматривается соотношение и взаимосвязь науки и религии, которые не утрачивают своей актуальности на протяжении последних пяти столетий, со временен формирования классической новоевропейской науки. Взаимоотношения науки и религии, действительно, трудно назвать гладкими и безоблачными. То и дело мы слышим о том, что новые философские теории и научные открытия ставят под сомнение существование Бога.
Abstract:
The article discusses the relationship and interrelation of science and religion, which have not lost their relevance over the past five centuries, since the formation of the classical modern European science. The relationship between science and religion, indeed, can hardly be called smooth and cloudless. Every now and then we hear that new philosophies and scientific discoveries cast doubt on the existence of God.
Ключевые слова: гносеология, христианство, ирритация, божии откровения, коперниковский гелео-центризм, теории эволюции, библейское учение о творении, рационализм.
Key words: gnoseology, сhristianity, irrigation, divine revelations, Copernican geo-centrism, evolutionary theories, biblical teaching on creation, rationalism
Тема соотношения и взаимосвязей науки и религии не утрачивает своей актуальности на протяжении последних пяти столетий, со времени формирования классической новоевропейской науки. Проблема же соотношения веры и философского разума ещё старше. Уже в первые века существования христианства возникла некая гносеологическая драма противопоставления христианских истин и античной языческой мудрости, наиболее ярко представленная в учении Тертуллиана и его последователей. В ситуации определённого пересмотра безусловной ценности науки и её последствий в связи с экологическими, социальными, антропологическими кризисными феноменами в современном мире вопросы специфики научного познания и его результатов, соотношения науки с другими формами духовного опыта и, в первую очередь, с религией приобретают особую остроту.
Взаимоотношения науки и религии, действительно, трудно назвать гладкими и безоблачными. То и дело мы слышим о том, что новые философские теории и научные открытия ставят под сомнение существование Бога. Так, недавно известный английский биолог и популяризатор науки Ричард Докинз сказал, что теория Дарвина и антропный принцип[1], которым ученые объясняют существование жизни на нашей планете «делают гипотезу о Боге не просто ненужной, а вопиюще расточитель-ной»[2]. В ответ из христианского лагеря слышится целый шквал опровержений, доказывающих обратное. К сожалению, диспуты между религией и наукой чаще сводятся к спору идеологий и совсем не напоминают спокойный и конструктивный поиск истины.
Однако если мы обратимся к истории, то увидим, что далеко не всегда дело обстояло таким образом. Поначалу не было никаких споров. Религиозное восприятие мира было доминирующим, и никто не подвергал сомнению факт, что мир и все, что в нем существует, сотворены Богом. В европейских университетах, образовавшихся из монастырских школ, теология не только была обязательным предметом в учебной программе, но и приобрела особый неофициальный статус «Царицы наук». Считалось, что знание о Боге не только должно быть основой всякого знания об окружающей действительности, но и все остальные учебные дисциплины должны помогать теологии в постижении Божьего мира.
В конце XIX века это средневековое представление удачно обобщил английский художник Генри Хо-лидэй. В библиотеке Университета Дрю расположен огромный витраж, иллюстрирующий взаимоотношение богословия и науки [3]. В его центральной части в женском облике изображена Царица наук - Теология, её окружают в определённом иерархическом порядке другие науки. Над головой у Теологии - три образа: Вера, Любовь и Надежда. Нижняя фигура у подножия - Смирение - напоминает, что Господь «направляет кротких к правде, и научает кротких путям Своим» (Пс. 24:9).
Такова была идеалистическая средневековая картина того, как учение о Боге и сотворенном мире
должно опираться на другие науки, которые, в свою очередь, должны направлять все полученные познания к более глубокому пониманию Творца и Его дел. Образы смирения, веры, надежды и любви призваны направить человека в поиске истины, чтобы его движение к Богу не оказалось тщетным (1 Кор 13:2). Но эпоха Возрождения открыла новые горизонты и бросила вызов устоявшимся принципам. Обращение к идеалам античности и вера в безграничные способности разума заставили многих искать новые ответы на старые вопросы. Однако вместе с новыми знаниями пришли и новые проблемы. К большому сожалению, религиозное представление о мире не было готово вместить все новые открытия. Если еще можно было как-то ужиться с мыслью о том, что земля на самом деле не плоская, а круглая, и что антиподы существуют[4], то признать, что Земля не является центром мироздания, казалось совсем недопустимым.
Новые открытия вели ко все большей конфронтации религии и науки. Царица наук, забыв о добродетелях, которыми она должна была руководствоваться, ополчилась на своих подданных. Главный труд Коперника «Об обращении небесных тел» в 1616 году сначала попал в индекс запрещенных книг, а потом подвергся жесткой цензуре[5]. В 1633 году защищавшего коперниковский гелеоцентризм Галилео Галилея арестовали и под страхом пыток вынудили отречься от своих трудов. Чуть ранее Тихо Браге и Йоганн Кеплер столкнулись с непримиримой оппозицией Церкви в отношении учения о траектории движения комет и их истинной природы. Трудно было опровергать устоявшееся мнение, что кометы - это Божья кара за грехи человечества, если сам Лютер в своих проповедях провозглашал: «То, что странным образом движется в небе, определенно суть знамение Божьего гнева».[6]
Если продолжать этот список, то в него без сомнения войдут и верный католик, блестящий ученый Рене Декарт, не желающий публиковать свой трактат об устройстве мира, из-за опасений, что его постигнут такие же гонения, как и его современника Галилея[7]. Нельзя не упомянуть и натуралистов графа де Бюффона и Роберта Чэмберса, подвергавшихся жесткой критике и нападкам за свои попытки обосновать эволюционное развитие жизни на земле. Религиозное христианское сознание с не меньшим трудом восприняло находки многих геологов XIX века, говорящих, что Земля может быть гораздо старше, чем принято в традиционном библейском летоисчислении. И, конечно же, в истории столкновений религии и науки невозможно обойти стороной серьезную и до сих пор актуальную проблему противостояния теории эволюции и библейского учения о творении. История показала, что многочисленные столкновения не пошли на благо ни науке, ни христианству. Принадлежность к Церкви и богословский взгляд на творение в прогрессивных научных кругах в ХХ веке все чаще стали связывать с невежеством и отсталостью. Наука же в своем стремлении к объек-
<<Ш[[ШетиМ~^©и©Ма[>Ш2!),2©]]9 / PHILOSOPHICAL SCIENCES тивности и непредвзятости отвергла любые представления о сверхъестественном и духовном. Но в действительности религиозное мировоззрение заменилось идеологией материализма, а наука из заложницы старых церковных догматов превратилась в инструмент атеистической пропаганды.
Однако отрицание сверхъестественного и ставка на материальное объяснение видимого мира принесли науке новые проблемы. Какие бы теории не выдвигали астрофизики, пытаясь объяснить сотворение Вселенной и зарождение жизни естественным путем, им до сих пор не удается обойти фундаментальный закон причинности. Как бы ни старались философы обосновать зарождение нравственности природными, социальными или экономическими причинами, все эти догадки останавливаются перед попыткой объяснить человеческий альтруизм. И как бы ни объясняли биологи происхождение человека при помощи теории эволюции, им все равно трудно объяснить феномен духовности, радикально отличающий людей от остального животного мира.
Размежевание религии и науки - печальный факт, мешающий многим ученым видеть рациональное зерно в вере в Бога, и препятствующий многим верующим увидеть новые Божии откровения в современных научных открытиях. Очень жаль, что науке и искренней вере не всегда под силу такой синтез, которого придерживался величайший русский ученый и искренний христианин Михаил Ломоносов. «Создатель, - пишет он, - дал роду человеческому две книги. В одной показал Свое величество, в другой - Свою волю. Первая - видимый сей мир, Им созданный, чтобы человек, смотря на огромность, красоту и стройность Его зданий, признал Божественное всемогущество, по мере себе дарованного понятия. Вторая книга - Священное Писание. В ней показано Создателево благоволение к нашему спасению... Толкователи и проповедники Священного Писания показывают путь к добродетели... Астрономы открывают храм Божеской силы и великолепия... Обои обще удостоверяют нас не токмо о бытии Божием, но и о несказанных к нам Его благодеяниях. Грех всевать между ими плевелы и раздоры!»[8]
Богословие и наука - два разных способа познания данного нам Богом мира. И если раньше доминировало религиозное представление об устройстве бытия, то в наши дни религия и наука имеют больше шансов быть равноправными партнерами. Сегодня многим ученым удается сочетать приверженность научным методам и изысканиям с глубокой христианской верой. В то же время все больше богословов пишут книги о взаимозависимости откровений, явленных в Библии и природе. Будем же надеяться, что богословие и наука, умевшие некогда слышать друг друга, перестанут существовать в параллельных мирах и будут все больше стремиться к диалогу. Ведь ученым и богословам стоило бы помнить, что у них общая задача - объяснить окружающий мир и помочь человеку исполнить свое предназначение в нем.
При этом ещё одним весомым аргументом в поддержку возможности диалога между научным и религиозным познанием является ясное осознание религиозных истоков новоевропейской науки, раскрытых целым рядов современных исследователей (П.П. Гайденко, Л.М. Косаревой, В.Н. Катасоно-вым, Г.Г. Майоровым, Е.Ю. Положенковой, К.В. Воденко, Д.Н. Бурменской и другими). Так, в одной из наших работ мы пришли к следующим выводам. «В Западной Европе приблизительно в течение четырёх столетий шёл процесс формирования того интеллектуально-теологического континума, в питательной среде которого постепенно вызревали основания экспериментально-математического естествознания Нового времени. Это теологическое целое вбирало в себя христианскую догматику, католические томистские учения о творении, спасении и путях Богопознания, их волюнтаристские трансформации, а позже - протестантские рецепции волюнтаристских идей, которые весьма противоречивым образом переплетались с феноменами оккультно-герметической традиции». [9]
1] Антропный принцип - теория, утверждающая, что все параметры среды во Вселенной изначально идеально предрасполагали для возникновения жизни. Однако Докинз не видит в этом ничего необычного и считает, что антропный принцип -результат случайности.
[2] Dawkins R. Why There Almost Certainly Is No God. http://www.huffingtonpost.com/richard-daw-kins/why -there -almo st-certainl_b_32164. html [3] Drew University Library. URL: http://depts.drew.edu/lib/archives/rosewin.php
[4] Антиподы - слово, применявшееся античными географами в отношении людей, живущих на противоположном конце Земли. Средневековые богословы, уверенные в том, что Земля плоская, не могли представить себе людей, ходящих вверх ногами, а Прокопий Газский (475-528 гг.) утверждал, что если существуют люди на другой стороне земли, то Христу пришлось бы сойти туда и пострадать за них еще раз. Соответственно, должны были там быть и предвестники Его пришествия: еще один Эдем, Адам, змей, и потоп. White A.D. Warfare of Science and Theology. N.Y.: D. Appleton and Company, 1898 URL: http://cscs.umich.edu/~crshalizi/White/geography/in-habitants.html
[5] Теория Коперника находилась под запретом вплоть до 11 сентября 1822 года, когда кардиналы Святой инквизиции разрешили к публикации. URL: Op. cit. http://cscs.umich.edu/~crshalizi/White/astronomy/re-sults-of-victory.html
[6] «Whatever moves in the heaven in an unusual way is certainly a sign of God's wrath» Цит. по: Op. cit. URL: http://cscs.umich.edu/~crshalizi/White/signs/theo-view.html
[7] Descartes' Life and Works. URL: http://plato.stanford.edu/entries/descartes-works/
[8] Ломоносов М. Явление Венеры на Солнце,
наблюденное в Санкт-Петербургской императорской академии, мая 26 дня 1761 года. URL: http://feb-web. ru/feb/lomonos/texts/loö/lo4/lo4 -361-.htm
[9] Д.Н. Бурменская, Е.Ю. Положенкова Генезис Генезис новоевропейской науки: теологический контекст. ШахтыИСОиП (филиал) ДГТУ, 2014. 121с.)
УДК 291.1:130.2:2
Леснянский Д.А.
Забайкальский государственный университет superlesdenis@mail. ru
ВЕРОУЧЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ОБЩЕСТВА СОЗНАНИЯ КРИШНЫ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (НА ПРИМЕРЕ ПОВЕСТИ Г. ГАЯ «НЕСГИБАЕМЫЙ»)
Lesnyanskiy D. A.
Transbaikal State University, Chita
THE CREED OF THE INTERNATIONAL SOCIETY FOR KRISHNA CONSCIOUSNESS IN FICTION (ON THE EXAMPLE OF STORY «INFLEXIBLE» BY G.GAIA)
Аннотация
В статье рассматривается освещение вероучения Международного общества сознания Кришны в повести Г. Гая «Несломленный», посвященной преследованиям последователей вайшнавизма в СССР. Автором проводится анализ исторических фактов, рассматриваются элементы вероучения данного нового религиозного движения и описывается образ жизни и образ мыслей его последователей, что вносит вклад в изучение такого социально значимого явления как новые религиозные движения.
Abstract
The article deals with the coverage of the doctrine of the International Society for Krishna Consciousness in the story of G. Gaia «Inflexible», dedicated to the persecution of followers of Vaishnavism in the USSR. The author analyzes the historical facts, considers the elements of this new religious movement and describes way of life and way of thinking of its followers, which makes a contribution to the study of such socially significant phenomena as new religious movements.
Ключевые слова: Международное общество сознания Кришны, МОСК, новые религиозные движения, НРД, философия религии, религиоведение, вайшнавизм, кришнаизм.
Key words: International Society for Krishna Consciousness, ISKCON, new religious movements, NRM, philosophy of religion, religious studies, Vaishnavism, Krishnaism.
Григорий Гай в своей повести «Несгибаемый» представляет вниманию читателей один из эпизодов истории появления и распространения Международного общества сознания Кришны (далее МОСК) в СССР, а также пример человека, ставшего жертвой преследования за распространения вероучения МОСК среди советских граждан.
По мнению автора повести, драматическим событиям, сопровождавшим распространение МОСК в литературе уделено крайне мало внимания, по этой причине автор представляет вниманию читателей краткое, но яркое изложение событий из жизни Святослава Зощенко, прототипом которого стал один из первых последователей движения Кришны в СССР Валентин Ярощук (Бхардвадж дас). Повесть охватывает события, происходившие на протяжении около двух лет в пригороде Днепропетровска (январь 1983 - декабрь 1984), описывая преследования КГБ главного героя и его лечение в психиатрической больнице. Кроме того, описываются события в Ереване, Таллине и Риге, родном городе другой героини повести - латышки Гиты, прототипом которой была рижская последовательница МОСК Агита N чьим духовным именем было имя Ананга-манджари. Психиатрическая больница,
которая является основным местом действия повести, автором называется «Игрешкой», поскольку расположена в районе пригорода Днепропетровска, под названием Игрень.
Повесть начинается с передачи главного героя, обездвиженного большой дозой нейролептиков, сотрудником КГБ врачам психиатрической больницы в поезде, следующим из Киева. Автора возмущает тот факт, что здорового человека вынуждали принимать нейролептики, антидепрессанты и транквилизаторы, хотя сам признает, что поскольку диагнозом главного героя была шизофрения, то выздоровление, с точки зрения советской психиатрии, никогда не наступит, а может наступить лишь ремиссия. Лекарственные вещества, применяемые по отношению к Святославу, выступают как проявление безусловного зла, которое лишает вайшнава сосредоточения, делает его сознание рассеянным, отключает его внимание от божественного мироощущения. Следует отметить, что последователям МОСК строго запрещено употреблять вещества, которые каким бы то ни было образом влияют на сознание. Ачарья основатель МОСК Бхактиведанта Свами Прабхупада в своих наставлениях многократно указывает, что преданные должны отказаться не только от азартных игр,
