CC BY
40Возможности и риски политики России в АТР:
фактор США и Китая
Лариса Николаевна Гарусова,
д-р истор. наук, профессор Современная политика России в АТР Тезис о превращении Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в центр
и U T-v
мировои экономики и политики в настоящее время стал аксиомои. В связи с этим географическая принадлежность любой страны к данному региону рассматривается как её геополитический и геоэкономический бонус. Россия в этом смысле не является исключением. Именно в АТР сегодня сконцентрированы интересы и ресурсы двух ключевых международных акторов - тихоокеанских держав США и Китая. Россия, заявив в начале 2000-х гг. о своей многовекторной внешней политике, также стала настойчиво позиционировать себя в качестве тихоокеанской державы (очередным тому подтверждением явилось проведение в сентябре 2012 г. во Владивостоке саммита АТЭС).
В новой Концепции внешней политики РФ, утверждённой президентом В.В. Путиным 12 февраля 2013 г., заявлено: «Возрастающее значение приобретает укрепление позиции России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что обусловлено принадлежностью нашей страны к этому самому динамично развивающемуся геополитическому пространству, куда последовательно смещается центр тяжести мировой экономики и политики»1. Цель «активного участия» России в интеграционных процессах в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в соответствии с данным документом, заключается в том, чтобы использовать возможности АТР «при реализации программ экономического подъёма Сибири и Дальнего Востока». Ещё в 2013 г. в послании Федеральному собранию президент России Владимир Путин обозначил подъём Дальнего Востока национальным приоритетом на весь XXI век. Следствием этого стало принятие очередной государственной программы «Социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона», которая была утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2014 г.2
1 Концепция внешней политики Российской Федерации. Утверждена Президентом Российской Федерации В.В. Путиным 12 февраля 2013 г. // Официальный сайт МИД РФ. URL: http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/6D84DDEDEDBF7DA644257B160051BF7F (дата обращения 05.08.2015).
2 Постановление Правительства Российской Федерации от 15.04.2014 № 308 Об утверждении государственной программы Российской Федерации «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона» // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http:www.pravo.gov.ru (дата обращения: 05.08.2014).
Таким образом, политика России в АТР (или «восточный вектор» российской политики, «поворот России на Восток» и т.д.) складывается из двух взаимосвязанных аспектов:
1) развитие российского Дальнего Востока как части АТР, через которую Россия должна включиться в интеграционные процессы региона;
2) расширение экономического и политического сотрудничества РФ со странами АТР и особенно Восточной Азии.
Новые документы, правительственные заявления, а также программы развития российского Дальнего Востока постулируют (пусть и в новой интерпретации) то, о чём на протяжении последних 20 лет говорилось в правительственных документах, формулировавших Тихоокеанскую стратегию России. К сожалению, намеченные ранее проекты реализовались в лучшем случае частично. Например, Президентская программа развития Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 гг. была выполнена лишь на 10%.
Главные экономические и политические приоритеты России традиционно концентрируются в Евро-Атлантическом, а не Азиатско-Тихоокеанском регионе. Статус России в АТР в настоящее время остаётся периферийным, это особенно заметно в сфере её торговли со странами региона. Доля РФ в экспортно-импортных операциях АТР на протяжении последних 20 лет составляет менее 1 %. При этом роль стран региона во внешней торговле РФ весьма существенна: в 2000-е гг. она составляла 16-20%, а в настоящее время, по официальным данным, выросла до 25%. Владимир Путин поставил задачу увеличить её до 40%. Тем не менее сегодня в российской внешней торговле доминирует не АТР, а Евроатлантический регион. Доля ЕС всё ещё составляет более 50% во внешнеторговом обороте России.
В настоящее время провозглашённый Москвой приоритетным «восточный» вектор российской политики, в отличие от прежних деклараций, имеет больше шансов на реализацию. Стимулом для этого стала сопровождающаяся экономическими санкциями конфронтация России с Западом из-за Украины. Именно разлад отношений России с ЕС и США превращает «восточный вектор» в наиболее продуктивное (если не единственно возможное) направление её международной деятельности. Азиатско-Тихоокеанский регион и особенно Восточная Азия как его составная часть сегодня призваны компенсировать потери России в Европе и Атлантике.
О серьёзности намерений российского государства преодолеть свой периферийный статус в АТР и реализовать «восточный вектор» собственного развития свидетельствует ряд действий. Во внешней политике это активизация сотрудничества РФ со странами Азии: Китаем, Индией, Вьетнамом, государствами Корейского полуострова и т.д. Правда, препятствием для развития сотруднических отношений является то, что эти страны - ключевые контрагенты Соединённых
Штатов в их «Азиатско-Тихоокеанской стратегии», реализуемой администрацией Барака Обамы.
Во внутренней политике об интересе России к позиционированию себя в АТР свидетельствуют два направления.
Во-первых, «новационное» стимулирование социально-экономического развития российского Дальнего Востока, осуществляемое в последнее время. В дополнение к традиционным программам развития Дальневосточного региона и Забайкалья, появились проекты ТОРов - территорий опережающего развития (минимальное налогообложение, безбарьерная среда, максимальное участие государства в создании инфраструктуры), а также проект «Порто-франко Владивосток» и т.д. Однако имеются и препятствия для их реализации, поскольку для этого потребуются огромные инвестиции, на которые в условиях экономического кризиса в России рассчитывать трудно.
Во-вторых, усиление контроля федерального центра (Москвы) над политическими процессами на «периферии» - в ДВФО. В том числе и через коррекцию региональной политической элиты, ответственной за реализацию проектов развития Дальнего Востока и интеграцию с АТР. Коррекция осуществляется различными мерами, включая антикоррупционные мероприятия (под такую «чистку» попали мэры и губернаторы Сахалинской области и Еврейской автономной области, несколько раньше - Приморского края).
Современная стратегия развития российского Дальнего Востока нацелена на преодоление периферийности России в АТР и учитывает возможности экономического сотрудничества прежде всего со странами Северо-Восточной Азии. Она включает пять основных векторов развития Дальневосточного региона:
1) развитие и модернизация транспортной инфраструктуры;
2) добыча и переработка минерально-сырьевых ресурсов;
3) производство электроэнергии;
4) переработка биологических и природных ресурсов;
5) организация высокотехнологичных производств.
Реализация этих направлений позволит России реально, а не декларативно встроиться в экономические процессы Азиатско-Тихоокеанского региона.
Возможности и риски России в АТР
Россия сегодня имеет определённые возможности и ресурсы для продуктивного включения в интеграционные процессы АТР. Однако при ненадлежащем их использовании или небрежении к интересам ключевых
региональных игроков эти же возможности превращаются в риски или даже угрозы российской национальной безопасности.
Ещё с 1990-х гг. Россия в азиатско-тихоокеанских интеграционных процессах приняла на себя роль сырьевого участника (за счёт природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока). Такая позиция может обернуться для неё самой как слабой, так и сильной стороной. В условиях обострения ресурсной ситуации в мире природно-ресурсный комплекс российского Дальнего Востока (нефть, газ, уголь, металлы, лес и т.д.) является важнейшим конкурентным преимуществом. Тем не менее из-за сырьевого характера экономики Дальневосточный регион в настоящее время нередко несёт значительные потери, например, в области экспорта леса. Так, если в 2012 г. Малайзия получала за кубометр древесины 627 долл., Финляндия и Канада выручали 520-525 долл., то России кубометр древесины приносил 100 долл., а Дальнему Востоку - менее 90 долл.
Современный мировой экономический рост во всё больших масштабах влечёт за собой потребность в энергоресурсах. По некоторым экспертным прогнозам потребление нефти в странах АТР к 2020 г. возрастёт почти до 2 млрд тонн. Эти потребности во многом определяют возможный вклад России в развитие Азиатско-Тихоокеанского региона, поскольку наша страна является одним из главных производителей энергоресурсов в мире, а также обладателем основных запасов природного газа.
Однако также очевидно, что это оборачивается для России риском в случае понижения мировых цен на нефть (как это происходит сегодня) и при отсутствии диверсифицированного рынка сбыта российских углеводородов. Так, нацеленность нефтегазового экспорта России преимущественно на Китай делает её уязвимой и зависимой от китайской ресурсной политики. В 2014 г. доля одной только нефти в российском экспорте в Китай составила 60%, а вместе с нефтепродуктами и другими энергетическими товарами достигла 71,6%3. В свою очередь, Китай, наоборот, стремится минимизировать свои риски в сфере импорта энергоресурсов.
Отсутствие необходимых мощностей по переработке углеводородного сырья консервирует статус России как сырьевого придатка соседей по АТР. Этому же способствуют её контракты по экспорту сырой нефти за рубеж. Например, контракт 2013 г. между «Роснефтью» и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (как и предыдущие и последующие его аналоги) предусматривает поставку в КНР в течение 25 лет около 360 млн тонн нефти, закрепляя за Россией статус поставщика сырья.
Транспортная система российского Дальнего Востока может стать одним из факторов экономического развития и интегрирования России в АТР. Практически все российские транспортные пути, особенно трансграничные с Китаем
3 Цыплаков С. Россия - Китай: жёсткая посадка // Интерфакс. 14 февраля 2015 г. URL: http://www.interfax.ru/world/423889 (дата обращения: 08.05.2015).
железнодорожные и автомобильные ветки, уже стали каналами экспортно-импортных операций в Северо-Восточной Азии. Морские порты Дальнего Востока - это потенциальные международные перевалочные узлы. Сухопутный маршрут из Южной Кореи или Японии в Западную Европу значительно короче и дешевле морского (хотя, разумеется, значение последнего не стоит оспаривать). Ещё в 1999 г. поезд с контейнерами, запущенный в рамках пилотного международного транспортного проекта «Восток-Запад» (от американского порта Такома до Бреста), прошёл через всю Евразию из Восточного порта до Бреста за 8,5 суток, что в четыре раза быстрее, чем осуществляется тот же путь морем.
Основные грузопотоки в ближайшее столетие, как полагают специалисты, будут сосредоточены в треугольнике «Европа - Восточная Азия - США», что благоприятно для дальневосточного транзита. Поскольку в АТР в настоящее время сосредоточено около 60% мирового производства, Россия могла бы увеличить транзит через свою территорию в 7-8 раз. Всё больше возможностей у России появляется за счёт Арктики (подразумевается Северный морской путь). Препятствием на пути реализации подобных проектов является сама российская транспортная система, требующая модернизации.
Другим ограничителем возможностей России в АТР являются аналогичные ресурсы сопредельных стран - Китая и Монголии, - нейтрализующие преимущества как природно-сырьевого, так и «пространственного», геополитического положения Сибири и Дальнего Востока. Монголия обладает почти теми же полезными ископаемыми, что и российский Дальний Восток. Транспортный проект «Новый Шёлковый путь» должен соединить Китай со странами Восточной, Южной и Центральной Азии, а также Европы за счёт расширения сети железнодорожных и автомобильных дорог и оптоволоконных линий связи. Целью «Морского Шёлкового пути» должно стать развитие торговли в Восточной Азии и Индийском океане.
Россия, к сожалению, рискует опоздать в реализации своего «восточного вектора» внешней политики. Поэтому сегодня главной угрозой для неё становится недополучение выгоды от неучастия в региональных интеграционных преобразованиях.
Фактор Китая и США
В стремлении влиться в интеграционные процессы Азиатско-Тихоокеанского региона посредством реализации «восточного вектора» внешней политики Россия рассчитывает на поддержку Китая. На фоне российско-украинского кризиса и ухудшения отношений РФ с ЕС и США именно Китай сегодня превратился в главный внешнеполитический приоритет Москвы. КНР и РФ находят взаимопонимание по ряду международных вопросов (восприятие «многополярного мира» без гегемонии США, ситуация вокруг Ирана, Сирии и Северной Кореи), проводят совместные учения в Жёлтом море и т.д. Обе страны успешно
сотрудничают во многих международных организациях. Всё это характеризует их как стабильных стратегических партнёров. По мнению президента РФ В. Путина, высказанному в ходе его визитов в Пекин в 2012 г. и в Шанхай в 2014 г., а также на саммите АТЭС 2014 г., сотрудничество России и Китая является важным фактором экономической и международной стабильности. Особенно активно развивается диалог двух стран в области энергетики и экспорта углеводородов.
Развитие торговых отношений России и Китая и доведение объёма товарооборота между ними до 100 млрд долл. в 2015 г. - одна из ключевых и ещё нерешённых задач российско-китайского сотрудничества. В настоящее время Россия занимает 10-е место среди торговых партнёров КНР, а Китай, в свою очередь, - 1-е место (не считая ЕС) во внешней торговле РФ (торговый оборот двух стран в 2014 г. достиг около 90 млрд долл.)4. В марте 2015 г. министр иностранных дел КНР Ван И анонсировал подписание соглашения о сотрудничестве России и Китая в регионе экономического пояса Шёлкового пути. Также Китай готов уже в 2015 г. подписать договор на поставки российского газа по западному маршруту и начать строительство газопровода по восточному маршруту.
Разумеется, трудно переоценить значимость российско-китайских отношений, которые тем не менее являются ассиметричными. Сегодня они особенно важны для России, но для Китая по значимости объективно уступают китайско-американским. КНР является реальным стратегическим партнёром США, о чём не следует забывать России при реализации её Восточной стратегии. В отличие от РФ, именно Соединённые Штаты являются ключевым китайским торгово-экономическим партнёром, занимая 1-е место в списке государств - контрагентов КНР. Америка также входит в первую пятерку инвесторов Китая. США и их союзники - главный источник научных инноваций и новейших технологий для КНР. Поэтому трудно представить, что Пекин пожертвует экономическими бонусами от сотрудничества с Америкой ради преферентных отношений с Россией.
В свою очередь, Соединённые Штаты также заинтересованы в продолжении и укреплении экономического и политического взаимодействия с Китаем. Несмотря на разногласия между Пекином и Вашингтоном по ряду вопросов, официальная позиция США в отношении Китая декларируется следующим образом: «Всё, что служит процветанию Америки, также хорошо и для Китая и всё, что служит процветанию Китая, - хорошо для Америки». Тем самым третьим странам дают понять, что бесполезно пытаться поссорить КНР и США: они будут продолжать сотрудничать. Саммит АТЭС в Пекине в ноябре 2014 г. подтвердил их взаимную заинтересованность в конструктивном экономическом и политическом взаимодействии.
Российско-китайское сотрудничество, равно как и подъём самого Китая, вызывают беспокойство США по ряду аспектов, в том числе:
4 Для сравнения: 1-е место в торговле с КНР занимает ЕС (500 млрд долл.), 2-е - США (470 млрд долл.), 3-е - Япония (300 млрд долл.).
- экспорт вооружений и военных технологий из России в КНР;
- поддержка или нейтралитет России в отношении Китая в его так называемых «морских спорах» с союзниками США за морские ресурсы Восточной Азии (природные, транспортно-коммуникационные, судоходные, стратегические, территориальные и т.д.);
- нацеленность экспорта российских углеводородов преимущественно на китайские рынки.
С точки зрения глобальной политики создание китайско-российского союза приведет к консолидации биполярной структуры в АТР, один из полюсов которой возглавит Китай (с участием России), а второй - Соединённые Штаты (и их союзники). Поэтому главная задача, стоящая сегодня перед Америкой, - это сохранение монопольного лидерства в сложившейся системе международных отношений. Это заставляет Вашингтон искать новых партнёров и союзников, в том числе и в АТР, одним из которых до недавнего времени могла бы стать и Россия. Однако резкое ухудшение российско-американских отношений на фоне усиления «восточного» (в данном случае «прокитайского») вектора политики России практически не оставляет шансов такому варианту развития событий.
Таким образом, возможности и перспективы России в АТР сегодня зависят не только от российско-китайского сотрудничества, но и от динамики китайско-американских отношений. В свою очередь, непримиримые позиции России и США в отношении друг друга представляются контрпродуктивными, поскольку не выигрывает ни одна из сторон. Парадоксально, но обе эти страны - реальные стратегические партнёры Китая. Поэтому России следует отказаться от заблуждения, что КНР является антиамериканской силой, - это в перспективе поможет ей выстраивать более продуктивные отношения в треугольнике «РФ -КНР - США». Пока же одним из вариантов Восточной стратегии Москвы могла бы стать более заметная диверсификация её приоритетов и отношений в АТР.
