CC BY
142
ИСТОРИЯ. ЭТНОГРАФИЯ
Л*«; ¿'S Л*!, ¿ti. Л}«. ¿'^ ¿ti. ¿.VW ¿1«. ¿fi. Л»«. да ¿{î. ¿js. ¿te.
Е.И. Зеленев, e-mail: evzelenev@gmail.com
УДК 961
ВОЙНА В КРЫМУ И НА ДУНАЙСКОМ ФРОНТЕ: С КЕМ И ЗА ЧТО СРАЖАЛАСЬ РУССКАЯ АРМИЯ В 1853-1856 ГОДАХ?
ЗНАКОМЬТЕСЬ: член редакционного совета журнала Зеленев Евгений Ильич (р. 25.05.1955, Дрезден) — востоковед-историк (история арабских стран). Д-р ист. наук (2000), профессор (2002), почетный член Академии наук Республики Башкортостан (2010), почетный доктор Вьетнамского национального университета в Ханое (2010), член Совета Императорского православного палестинского общества в Москве (2011). В 1978 г. окончил Санкт-Петербургский государственный университет. В 1988 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Доктрина османизма и ее роль в общественно-политической жизни Сирии (XIX — начало XX вв.)» в СПбГУ, в 2000 г. — докторскую по теме «Государственное управление в Египте и Сирии в османский период (XVI — начало XX в.)» в СПбГУ. В 1978—2005 гг. — ассистент, доцент, профессор, в 2005—2012 гг. — декан Восточного факультета СПбГУ, зав. кафедрой теории общественного развития стран Азии и Африки СПбГУ. С 2013 г. в НИУ ВШЭ (Санкт-Петербург): профессор, с 2014 г. директор Центра азиатских и африканских исследований; руководитель Департамента востоковедения и африканистики. Автор более 80 научных трудов.
Главные направления научных исследований: история стран Ближнего и Среднего Востока, международные отношения, христиано-исламский диалог, исламоведение, культурология.
Научные труды: Доктрина османизма и ее роль в общественной и политической жизни Сирии: учеб. пособие. СПб., 1990; Египет. Средние века и Новое время. СПб., 1998; Государственное управление, судебная система и армия в Египте и Сирии в османский период (XVI — начало ХХ века). СПб., 2003; Египет. СПб., 2004; Мусульманский Египет. СПб., 2006; Российская школа геополитики. СПб., 2008 (соавт.); Постижение образа мира. СПб., 2012.
INTRODUCING member of the editorial council Evgenii I. Zelenev (born May 25, 1955, Dresden), historian (history of Arab countries), a specialist in Middle Eastern and North African Studies. Doctor of Science (2000), Professor (2002), honorary member of Bashkortostan Academy of Sciences (2010), Honorary Doctor of Vietnam National University (Hanoi) (2010), member of the Council of the Imperial Orthodox Palestine Society (Moscow) (2011). 1978 — Diploma degree, Saint-Petersburg State University. 1988 — Candidate of Sciences (equal to Ph.D.) with a dissertation Ottomanism Doctrine and Its Role in Socio-Political Life in Syria (the I9th Century — Beginning of the 20th Century), Saint-Petersburg State University. 2000 — Doctor of Science (the highest academic degree in Russia) with a dissertation Public Administration in Egypt and Syria during Ottoman Rule (the I6th — Beginning of the 20th Century), Saint-Petersburg State University.
1978—2005 — teaching and research assistant, associate professor, professor, Saint-Petersburg State University. 2005—2012 — dean of the Faculty of Asian and African Studies, head of the Department of Theory of Social Development of Asian and African Countries, Saint-Petersburg State University. 2013 — present — professor, National Research University Higher School of Economics (Campus in St. Petersburg). 2014 — present — director of the Centre for Asian and African Studies, head of the Asian and African Studies Department, National Research University Higher School of Economics (Campus in St. Petersburg). Author of more than 80 publications.
Research interests: history of Middle Eastern countries, international relations, Christian-Muslim relations, Islam studies, cultural studies.
Main publications (books): Ottomanism Doctrine and its Role in Social and Political Life in Syria. St. Petersburg, 1990 (In Russ.); Egypt. Middle Ages and Early Modern Period. St. Petersburg. 1999 (In Russ.); Public Administration, Judicial System and Army in Egypt and Syria during Ottoman Rule (the 16th — Early 20th Centuries). St. Petersburg. 2003; Egypt. St. Petersburg. 2004 (In Russ.); Muslim Egypt. St. Petersburg. 2006 (In Russ.); Russian School of Geopolitics. St. Petersburg. 2008 (Co-author, in Russ.); Understanding World's Image. St. Petersburg. 2012 (In Russ.).
Аннотация
Статья посвящена сравнительно малоизученным аспектам истории Крымской (Восточной) войны (1853—1856): участию в военных действиях в Крыму и на Дунайском фронте 50-тысячного египетского экспедиционного корпуса, особому значению финансово-экономического фактора в числе причин войны и ряду других.
Участие египтян в Крымской войне исследовано в статье на основе преимущественно архивных документов, опубликованных в работе Омара Тусуна «Египетская армия в русской войне, известной как Крымская (1853—1856)» (на араб. яз.). В ней рассматриваются исторические события, которые привели Египет к участию в этой войне и сделали его заложником османских геополитических амбиций. Собственные интересы Египта, формально входившего в тот период в состав Османской империи, побуждали его укреплять собственную армию, что и послужило косвенной причиной вступления египтян в войну.
Важную роль в выборе Египтом военного решения по сути внутриполитических проблем сыграла личность правителя страны Аббаса Хильми-паши, характеристике которого в статье уделено особое внимание. Отдельный параграф посвящен судьбе парусно-винтового фрегата «Принц» (HMS Prince) и находившихся на его борту 200 тысяч фунтов стерлингов золотом.
В выводах Крымская война характеризуется как имеющая некоторые признаки мировой, хотя бы по числу участников. Как у любого конфликта такого масштаба у нее нет одной общепринятой причины, а участников объединяет не общий интерес, а общий противник, а с переходом к военной фазе — враг.
В статье также рассматривается концепция хронокультуры и возможность ее применения при анализе таких масштабных исторических событий, как Крымская война.
Ключевые слова: «восточный компонент» войны, Османская империя, Крым, Дунайский фронт, Синопское сражение, коалиция, нейтралитет, «предпервая мировая война», европейский капитал
Evgenii I. Zelenev
WAR IN THE CRIMEA AND ON THE DANUBE FRONT: WITH WHOM AND FOR WHAT DID THE RUSSIAN ARMY FIGHT IN 1853-1856?
Abstract
The paper analyzes some relatively understudied aspects of the Crimean War (1853—1856), such as the involvement of Egyptian expeditionary corps of 50,000 soldiers in the battles in the Crimea and on the Danube Front, the significant role of financial and economic factors among the causes of the war, etc.
The study of Egypt's involvement in the Crimean War is based mostly on the archival documents, which were made public by Omar Tusun in his work The Egyptian Army in the Russian War Known as the Crimean War 18S3—18SS (in Arabic).
The paper looks into the historical events that made Egypt enter this war and consequently become a 'prisoner' of the Ottoman Empire's geopolitical ambitions. Being formally a part of the Empire, Egypt had its own national interests and needed to strengthen its army, which became an oblique reason to join the Crimean War. The personality of Abbas Hilmi I Pasha, ruler of Egypt, who played an important role in Egypt's decision to enter the war in order to deal with interstate problems, is also analyzed by the author. The paper also covers the events related to Royal Navy storeship HMS Prince, which had 200,000 pounds sterling in gold on board.
As a conclusion, the author argues that the Crimean War has the characteristics typical of a world war, at least if we look at the number of countries involved. Like any other war of such scale, it does not have one generally accepted reason and the participants are united not by a common interest or aim, but against a common adversary.
Finally, the paper examines the concept of chronoculture and its application to the analysis of large-scale historical events, such as the Crimean War.
Key words: "Oriental component" of the war, the Ottoman Empire, the Crimea, the Danube front, the Battle of Sinop, coalition, neutrality, "pre-World War I", European capital
Восточная или Крымская война и сегодня остается одной из самый загадочный военный коллизий не толыко XIX в., но и всей предшествующей истории войн. В европейской литературе ее нередко именуют Восточной. Действителыно, с позиции европейских участников она веласы к востоку от их столиц. А вот «восточный компонент» войны для России быш связан с Османской империей, находившейся по отношению к российской столице — Санкт-Петербургу — на юге.
С российских позиций главным театром военных действий быш Крыш, поэтому в отечественной историографии эту войну чаще всего именуют Крымской. Но не стоит забываты, что парал-лелыно с крымской (для России в целом не успешной) с 1853 по 1856 год развивалисы весыма успешно дунайская и, особенно, кавказская линии войны.
На вопрос о том, с кем воевала русская армия в Крыму и на Дунайском фронте, ответим так: это могли быты англичане, французы, ита-лыянцы или иные европейцы, могли быты даже индусы. Там быши и войска османского султана, которыми командовали турки, отправленные из Стамбула, турками могли быты и были старшие офицеры (но далеко не все). А вот османская пехота, участвовавшая в целом ряде сражений на Крышском полуострове в районе Евпатории и на Инкерманских высотах, а также в боях на Дунае при населенный пунктах Олытеница, Бабадаг, Шумла, крепостей Рущук, Туртукай, Силистрия, в основном говорила между собой по-арабски, на особом — египетском — диалекте.
В Крыму военные действия против России вели, как известно, три европейских контингента — английские и французские войска, к которым на заключителыном этапе войны присоеди-нилисы пыемонтцы1, а также многотысячная османская армия. О роли последней в боевыгх действиях на полуострове известно совсем немного. Дело в том, что под именем «турок» в Крыму наряду с турками воевали и египтяне, попавшие туда при совершенно особых обстоятелыствах. Многотысячный египетский корпус под именем «турок» воевал и на Дунайском фронте.
Своеобразие Египта XIX в. состоит в том, что почти всю первую половину столетия (1805— 1848) страной правил Мухаммад Али (1769 (?) —
1849) — человек, неизменно входящий в сто самых влиятелыных исторических личностей всех времен и народов, яркий политик, талантливый реформатор, именем которого названа целая эпоха. С легкой руки английского историка Генри Дод-велла его нередко называют основателем современного Египта [15].
Военно-политические успехи Мухаммада Али были феноменалыными, вызывавшими зависты в Лондоне, Санкт-Петербурге, Париже, Берлине и Вене. В 1832 и 1839 гг. его армия оказываласы на подступах к Стамбулу и могла им овладеты, но оба раза на защиту султана вставали европейцы — вначале Россия, затем Великобритания.
В 1840 г. Египет (формалыно входил в состав Османской империи) столкнулся с невиданной по мощи коалицией Англии, Австрии, Пруссии и России, которая спасла османского султана. На Египет распространялисы условия англо-турецкого договора 1838 г., дополненные султанским вердиктом от 1 июня 1841 г., которым впреды должны были подчинятыся все египетские правители.
Ограничения касалисы численности армии, которая в мирное время не должна была превы-шаты 18 тыс. чел., а в военное — могла быты увеличена толыко по требованию Высокой Порты; военное судостроение полностыю прекраща-лосы и могло возобновитыся также толыко с согласия османского султана. Срок службы в армии ограничивался 5 годами (прежде он офици-алыно составлял 15 лет, а на практике носил бессрочный характер). После смерти талантливого военачалыника, сына и наследника Мухаммада Али — Ибрахим-паши (1848), а затем и самого Мухаммада Али к власти в Египте пришел внук последнего — Аббас-Хилыми I (1849—1854), которому и надлежало выполняты эти и другие требования султанского фирмана 1841 г.
Став правителем, Аббас-Хилыми I не разделял прозападный настроений деда и дяди, не разделял он и их надежд на успех так называемой «догоняющей модернизации», но понимал важ-носты международной политической поддержки Египта. Ища такую поддержку, Аббас отошел от опоры на Францию — союзницу Мухаммада Али, которая в решающий момент конфликта 1838— 1840 гг. не оказала помощи Египту, и переориентировался на Великобританию.
1 Пьемонт — итальянская область со столицей в Турине.
Родственники Аббаса, недовольные его политикой («патриотической»), интриговали в Стамбуле, добиваясь его отстранения от власти. В этой обстановке, находясь в постоянном страхе быть смещенным, Аббас вопреки существовавшим ограничениям начал наращивать численность египетской армии, которая уже к 1853 г. превысила 100 тыс. чел., из которых более 90 тыс. составляли регулярные части. Опасаясь высадки турецкого карательного десанта, он укрепил египетское побережье Средиземного и Красного морей, приказав построить 8 фортов и 27 земляных укрепленных районов, мобилизовав для этого 3 тыс. чел., работавших ежедневно [21, с. 47—59].
Султан Абдул Меджид в преддверии войны с Россией не хотел иметь в своем тылу враждебную египетскую стотысячную армию, поэтому пошел на маневр, предложив Аббас-Хильми I принять участие в войне против России.
Стремясь избежать конфликта с Портой по поводу нарушения им ограничений по численности сухопутных и морских сил Египта, Аббас подчинился фирману султана и направил для участия в войне против России значительный воинский контингент в составе: 12 кораблей, вооруженных 642 пушками при 6850 моряках; 6 пехотных полков общей численностью 15704 чел., кавалерийского полка численностью 1291 всадник, 12 артиллерийских батарей с 72 пушками и 2727 артиллеристами. Суммарная численность египетского экспедиционного сухопутного корпуса вместе со штабными частями составила около 22 тыс. человек. Аббас провел в Александрии смотр войск, затем они отправились морем в Стамбул и прибыли туда 14 августа 1853 г., т.е. задолго до официального объявления Стамбулом войны России 16 октября 1853 г. [21, с. 92—93].
После объявления войны на театр военных действий был отправлен еще один корпус численностью 10 тыс. человек. Третий корпус (8 тыс. чел.) высадился в районе Евпатории (Крым) 14 апреля 1855 г. Всего в Крымской войне принимало участие в общей сложности свыше 50 тыс. египтян [21, с. 246].
Египтяне участвовали в сухопутных и морских операциях в районе Черного моря. Египетская эскадра разделилась: 2 судна участвовали в Синопском сражении 30 ноября 1853 г., оба были потоплены; 6 — осуществляли доставку войск в Варну; 4 — занимались патрулированием в Эгейском море. 1 мая 1854 г. суда египетской эскад-
ры соединились с французским, английским и османским флотами и в дальнейшем вели совместные с ними боевые действия против России [21, с. 98].
Основная часть египетских сухопутных войск воевала на Дунайском фронте в районе населенных пунктов Ольтеница, Бабадаг, Шумла, крепостей Рушук, Туртукай, Силистрия, где они вели успешные бои с русскими войсками фельдмаршала И.Ф. Паскевича [21, с. 135—138]. Во всех русских и европейских военных сводках и донесениях их именовали «турками». Исследователь Е.М. Тарле, описывая события на Дунайском фронте, также ошибочно именует египетских солдат «турками».
После трагической смерти Аббаса I [20, с. 987—988; 22, с. 12—13] к власти в Египте пришел сын Мухаммада Али — Саид-паша [5, с. 258], который продолжил посылку войск в район боевых действий. Уже во время осады Севастополя египетско-турецкие силы вели бои в районе Евпатории, отразив русское наступление 17 февраля 1855 г. [21, с. 193—201]. И снова российские и европейские источники, которыми пользовался Тарле, видимо, не дают никаких сведений о египтянах в составе османской армии, называя их «турками» [11, т. 2, с. 328].
На самом деле в этих боях участвовали две египетские дивизии — 2-я, которой командовал Ибрахим-паша Абу Джабир, и 3-я под командованием Сулейман-паши аль-Арнаути [21, с. 97]. К этому времени относится прибытие в Крым третьего египетского корпуса численностью в 8 тыс. чел., который сражался в районе Инкерманских высот. Российские и западные источники именуют их «турками» [11, т. 2, с. 180, 200 и др.; 21, с. 209—210]. На Кавказском фронте, где русские войска добились значительных успехов, египетских частей не было совсем.
Участие египетской армии в Крымской войне способствовало восстановлению обороноспособности Египта и подтвердило высокие боевые качества реформированных египетских войск [4, с. 148—149].
Для египтян, включая историков, Крымская война никогда не была предметом особой гордости и рассматривалась как вынужденная мера, направленная на достижение египетской независимости от Османской империи, т.е. турок. Парадокс Крымской войны, наряду с прочим, состоял в том, что, воюя на стороне Османской империи, египтяне на самом деле воевали про-
тив нее. В Крыму против России объединились и воевали не только друзья и союзники, но и враги — это особенность феномена «крымской геополитической ловушки» 1853—1856 гг.
В Англии, которая выступила главным участником конфликта, практически всю войну не прекращалась антивоенная критика в парламенте, которая строилась на тезисе о бессмысленности военных действий. Инициатор и вдохновитель военной кампании Премьер-министр Великобритании Джордж Абердин (1852—1855) даже был вынужден уйти в отставку из-за чрезмерности британских потерь под Севастополем (свыше 40 тыс. убитых и раненых), и это, несмотря на то, что в итоге Англия вышла из войны победительницей. Позднее английский историк Дж. Треве-льян характеризовал эту войну как глупую экспедицию в Черное море [12, с. 530—536].
Откуда же такой дефицит англо-саксонского патриотизма? Или в целях войны было нечто такое, что не принято обсуждать вслух, но нужно всегда помнить — чей-то особый интерес?
Британское внешнеполитическое ведомство во главе с Дж. Вильерсом, поддерживаемое министром внутренних дел лордом Пальмерстоном, сменившим Дж. Абердина на посту премьер-министра, вступало в войну с хорошо мотивированной геополитической программой отторжения от России ряда территорий в пользу Швеции, Пруссии, Польши, Австрии и Османской империи. На Кавказе вообще планировалось создание независимого Черкесского государства [16, с. 315]. Самой Великобритании, казалось бы, от этой войны ничего не было нужно, кроме разве что одного — общего ослабления России.
В английских оценках Крымская война выглядит как война «национальных целей» на фоне бурных «национальных страстей», а еще как война «в классическом геополитическом интерьере» — война «самой сильной сухопутной державы с самой сильной державой морской» [17, с. 204; 11, т. 1, с. 7—9].
Скрытой причиной войны со стороны Англии стало ее нежелание договариваться с Россией о разделе Османской империи «на двоих» и фатальное нежелание Николая I признать, что европейский мир ни при каких обстоятельствах не хочет видеть «петербургского деспота султаном Константинополя» [11, т. 1, с. 14].
Французский император Наполеон III весьма легкомысленно бросил в войну свыше 300 тыс.
своих соотечественников, почти половина которых так и не вернулась назад, или умерла от ран, или стала инвалидами. Неужели это делалось ради реванша за поражение в войне 1812 г. или от обиды, что Николай I не сразу признал право его семьи занимать французский престол? Сомнительно, хотя и подтверждено мнениями экспертов. А вот послевоенный захват Францией совместно с Англией контроля над османскими финансами вполне окупал материальные затраты на войну. Наконец, для Наполеона III это была война престижа, победа в которой обеспечила Франции устойчивое второе место в послевоенном рейтинге европейского политического влияния, а самому Наполеону III — моральное право занимать императорский престол.
Союз Луи Наполеона Бонапарта с англичанами лишал Николая I большей части шансов на победу в войне с коалицией сильнейших государств мира. Такой войны он не хотел и к такой войне не стремился, а оказавшись втянутым в неё, был морально сломлен и 18 февраля 1955 г. ушел из жизни [11, т. 2, с. 346].
А как политически и дипломатически квалифицировать сражение адмирала П.С. Нахимова в Синопской бухте (его военное значение бесспорно), которое, собственно, и было использовано Англией и Францией как повод для вступления в войну против России? В этой последней морской битве эпохи парусных судов П.С. Нахимов за 3,5—4 часа боя истребил свыше 3 тыс. османских моряков и солдат, потеряв сам лишь около 40 человек. Сам П.С. Нахимов до конца жизни испытывал переживания за политические последствия своего синопского военного триумфа. С точки зрения причин войны с позиций антирусской коалиции, если бы синопского сражения не было, его следовало бы выдумать. Бегство исламизированного английского советника капитана Адольфуса Слейда (Adolphus Slade, он же Мушавер-паша) с места сражения на парохо-дофрегате «Таиф» под командованием капитана Яхья-бея наводит на мысль о провокационном, по крайней мере, неслучайном характере происшедшего. Узнав именно от Слейда о поражении турок у Синопа, британский посол в Стамбуле Чарльз Стрэтфорд-Каннинг радостно воскликнул: «Слава богу! Это война». Это был достойный ответ на слова лорда Пальмерстона: «Как трудно жить на свете, когда с Россией никто не воюет».
По составу держав-участниц и задействованным в ней ресурсам, эта война не имела прецедента в истории. В ней участвовали на тот период фактически все основные великие державы. Против России выступили Англия, Франция, Османская империя и позднее (1855 г.) — Сардинское королевство под эгидой Савойской династии.
Австро-Венгрия прямого участия в войне не принимала, придерживаясь так называемого «двойного нейтралитета», но весьма искусно шантажировала Россию, заставив ее в 1855 г. принять свои ультимативные требования. Формальный нейтралитет сохранила и Пруссия, при этом заключив тайный договор с Австро-Венгрией о возможном вступлении в войну против России, если это же сделает Австрия. Скажем так, дипломатически обе страны участвовали в войне на стороне коалиции.
Боевые действия разворачивались по всему периметру российских границ — на Кавказе, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Белом и Баренцевом морях, на Камчатке, наконец, на Черном и Азовском морях, в Крыму.
Война велась в бассейнах трех из четырех мировых океанов, кроме Индийского [7, с. 96].
Огромные ресурсы трех крупнейших империй своего времени были брошены против четвертой — российской. Для этого были нужны более чем весомые — неоспоримые основания. И они, конечно же, были, поскольку войны таких масштабов случайными не бывают. Только формальный нейтралитет Австро-Венгрии и Пруссии не позволяет назвать Крымскую войну Первой мировой [9].
В Крымской войне действительно обнаруживается много признаков того, что присуще явлениям мирового масштаба, обеспечивая ей репутацию «предпервой мировой войны». Со временем все очевиднее становится связь минувшего с настоящим, все понятнее мотивы участников конфликтов, все грубее становятся формы решения политических задач военными средствами, вместе с тем все изощреннее методы сокрытия их истинных причин от глаз непосвященных в суть проблемы.
Вспомним лишь один на первый взгляд незначительный эпизод той войны — судьбу теперь уже легендарного парусно-винтового фрегата «Принц» (НМ8 Рппсе), которого историческая молва сделала со временем «Черным прин-
цем» или «Принцем-регентом». Этот, один из самых современных по тем временам военных кораблей британского флота (имел металлический корпус) был зафрахтован английским правительством и использовался для доставки в Крым особо ценных грузов — секретного оборудования для глубоководного погружения и борьбы с надводными кораблями, зимней амуниции для более чем 35 тыс. английских солдат и жалованья войскам — не менее 200 тыс. фунтов стерлингов золотом, а возможно и больше.
14 ноября 1854 г. ураган, пронесшийся над Крымским полуостровом, разбил о прибрежные скалы свыше 30 судов, среди которых оказался и «Принц». Из 150 членов экипажа погибли 144, включая двух капитанов — Гуделя и Бэйтона.
Французские, итальянские, японские, наконец, русские и другие экспедиции еще в позапрошлом и прошлом веках безрезультатно вели поиск сокровищ «Принца». Ни золото, ни сам корабль обнаружить не удавалось, по крайней мере там, где его искали — на дне Черного моря [1; 10]. В 2010 г. украинские поисковики из Национальной академии наук объявили, что якобы обнаружили место затопления «Принца». Золото вновь обнаружено не было [14].
Ряд исследователей вопроса (И.С. Исаков, В.Б. Иванов и др.) допускает, что в Балаклаву «Принц» пришел уже без золота. Оно было сгружено по распоряжению британского суперинтенданта, контора которого находилась во время войны в Стамбуле (Константинополе). Вполне возможно, что деньги вовсе не пропали, а были выплачены, по крайней мере, выплачивались непосредственно в Стамбуле. Наряду с этим высказывалось предположение о грандиозной афере, проделанной британской интендантской службой, ловко манипулировавшей разницей, которая получалась при некоторой задержке отправки в Лондон сведений о реальных потерях и завышении численности воюющего войска [1; 10]. Может быть, эту разницу как раз и покрыли 200 тысяч фунтов с борта «Принца», оказавшиеся как бы «лишними»?
Золото на борту «Принца» принадлежало банковскому дому Ротшильдов, которые финансировали британские войска в Крыму [13, с, 16]. Если они это делали, то возникает вопрос: с какими целями? Однозначного ответа нет, но можно предположить, что речь шла о многоплановой операции, которая учитывала и финансовые интересы
банкиров в России, и их планы на Ближнем Востоке, в частности в Палестине, и текущие выгоды от ведения войны. Так или иначе, но после поражения в Крымской войне Россия получила от Ротшильдов первый в ее истории государственный займ и открыла свою финансовую систему для европейского капитала.
Таким образом, Крымскую войну вполне можно рассматривать как вызов России от имени эпохи глобализации.
Фактически Крымскую войну начала Россия, 21 июня (3 июля) 1853 г. без объявления войны осуществив ввод своих войск в Дунайские княжества — Молдавию и Валахию, входившие в состав Османской империи. Инициатором вторжения был Николай I. Использовав методы дипломатического воздействия на Россию, включая созыв международной конференции в Вене, Османская империя в октябре объявила ей войну.
В ноябре произошло Синопское сражение, затем в Крыму высадился англо-французский десант, который объединился с корпусом османской армии. В начале 1855 г. к ним присоединился весьма боеспособный 18-тысячный корпус пьемонтских солдат, направленных в Крым вступившим в войну Сардинским королевством. Главная военная база России в Крыму — город-порт Севастополь оказался в осаде. 349-дневная оборона Севастополя завершилась, как известно, сдачей южной части города, вернее руин, оставшихся от него, войскам коалиции — англо-фран-ко-сардинско-османскому корпусу. Ряд блестящих побед на Кавказском фронте привел к завоеванию Россией города, крепости и области Карс (1855). Неэффективность командования и бездействие, а по существу противодействие Австрии помешали реализовать российское военное преимущество на Дунайском фронте. На остальных направлениях военные действия носили локальный характер.
Прямые потери в войне составили со стороны России — 134 тыс. чел., а со стороны коалиции — 162 тыс., включая потери Османской империи 45 400 человек. Общее число убитых, раненых и умерших от болезней в связи с Крымской войной с обеих сторон достигает по некоторым оценкам 500 тыс. человек.
Наконец, бытует мнение, что главным бенефициаром Крымской войны было Сардинское королевство, которое уже в 1861 г., поддержанное Англией и Францией, добилось объединения
Италии, провозгласив италыянским королем сардинского монарха Виктора Эммануила II. Это был выдающийся дипломатический успех, связанный с именем графа К.Кавура.
Именно пыемонтцы 3-го пехотного полка на памятнике павшим однополчанам на горе Гас-форт в Крыму поместили примечателыную над-писы: «В честы погибших пыемонтцев 3-его пехотного полка установили этот памятник 17 апреля 1856 г. товарищи по оружию, доверив его вчерашним врагам, сегодняшним друзыям — солдатам России» [8; 2]. «Вчерашние враги-сегод-няшние друзыя» — этот лозунг приобрел неожиданно много сторонников к концу войны.
Перед убытием из Крыма англо-французское командование устроило на мысе Херсонес военный парад в честы главнокомандующего русской армии и грандиозный торжественный прием для 50 тыс. французских и 30 тыс. английских войск и русского командования. Пыемонт-цы отказалисы от участия в приеме под предлогом занятости перед отбытием, но устроили свой мини-прием в честы командира и штаба 17-й русской дивизии генерала Веселитского, с которым незадолго до этого непродолжителыное время сра-жалисы. На следующий дены состоялся ответный прием уже в расположении русских войск на Мекензиевыгх горах.
Парижский мирный договор от 18 (30) марта 1856 г. лишал Россию права иметы флот в Черном море, выводил из-под русской опеки православных христиан Османской империи, ограничивал российское военное присутствие в Дунайских княжествах и на Аландских островах на Балтике.
Правда, в обмен на город Карс с одноименной крепостыю Россия возвращала себе Севасто-полы и другие города Крыма. Севастополы, за который без малого год шла бескомпромиссная борыба между воюющими сторонами, был без всяких условий возвращен России. Дело в том, что к этому времени геополитический рейтинг стран Европы претерпел изменения и Россия ушла с первых позиций. Получается, что именно за это и воевала коалиция, а вовсе не за крымские степи и узкую полоску черноморского побережья. Финансовые и геополитические последствия поражения в войне Россия смогла полностыю ликвидироваты толыко к концу XIX в., когда русский рублы вернул себе статус конвертируемой валюты, который он имел до Крымской войны.
Выводы
1. Для России Крымская (Восточная) война была «странной», т.е. возникшей из сплетения полуслучайных на первый взгляд обстоятельств. Это позволяет заключить, что она лишь внешне казалась возникшей спонтанно, а на самом деле в ее основе лежал феномен «геополитической ловушки», когда политического игрока подталкивают к цели, на первый взгляд, внешне заманчивой и реализуемой, которая впоследствии оказывается недостижимой или избыточно затратной.
2. Крымская война в некотором смысле является мировой, хотя бы по числу участников, поэтому как у любого масштабного явления у нее нет одной общепринятой причины, а участников объединяет не общий интерес, а общий противник, а с переходом к военной фазе — враг.
3. Особенностью Крымской войны является утрата какой-либо одной державой-участником контроля над ходом событий и переход от фазы управляемого конфликта к фазе конфликта самоуправляемого, когда логика коллективной конфронтации побеждает логику её целесообразности с позиции каждого отдельного участника. Результатом стали необычайно большие для конфликтов такого масштаба потери обеих сторон, которые в стадии управляемого противостояния обычно удается избежать.
4. Войны подобного масштаба обычно приходятся на переходные фазисы истории, например, на период перехода от этапа политической стабильности к политической неопределенности и разобщенности либо наоборот, они завершают период политической неопределенности и обеспечивают переход к стабильности, где царствует основополагающий принцип — статус-кво. Крымская война имела отношение к фазисам первого типа: она разрушала международную политичес-
кую стабильность — Венскую систему и открывала путь политической неопределенности. Точкой невозврата стал ввод в Черное море (в нарушении Лондонской конвенции о проливах 1841 г.) англо-французской эскадры и начало ее совместных действий с османской, точнее, с турецко-египетской эскадрой против российского флота.
5. Прямое военное соприкосновение России с Англией и Францией в Черном море открыло окно бифуркации, мир изменился, война перешла в геополитическую стадию — войну за территории и морские пространства, для которой время не играет решающей роли: его тратят столько, сколько необходимо для решения военных задач, а платой выступают человеческие жизни.
6. Наряду с геополитическим в Крымскую войну как никогда прежде проявился принципиально новый смысл войны — хронокультур-ный2, когда война велась не за пространство, а за время. Важнейшее значение приобретает фактор времени, затраченного на войну, поскольку параллельно идут некие политические, экономические, социальные и культурные процессы, для завершения которых фактор времени становится первостепенным.
7. Для Египта с 50 тыс. солдат и офицеров, участвовавших в боях, Крымская война имела исключительно хронокультурный смысл — она давала время решить другие проблемы. Поэтому курьезное отсутствие упоминания о Египте где бы то ни было в источниках и исследованиях среди участников войны, более того ошибочное применение слова «турок» к войскам, которые состояли из их злейших политических противников египтян, есть признание хронокультурно-го, а не геополитического смысла войны по крайней мере для Египта.
2 Понятие «хронокультура» — это неологизм, который характеризует затраты времени для образования тех или иных искусственных форм (в т.ч. и впечатлений) и социально обусловленных моделей поведения людей и социумов.
Хронокультурный подход старается не замечать пространственного ландшафта, особенно если он в культурном отношении неоднороден или несет идею культурной альтернативы. Хронокультура — феномен целеустремленный.
Вводя данное понятие, мы сознательно допускаем его в качестве смысловой оппозиции геокультуре с ее элементами геополитики, геоэкономики и иными компонентами, увязанными с пространством.
Бинарная оппозиция «хронокультура-геокультура» рождает особую оценочную шкалу, которая ставит вопрос о культурном состоянии современного мира. Полюс хронокультуры символизирует универсальные ценности, восходящие преимущественно к западному паттерну культурного развития с его акцентом на духовную независимость личности и модернизацию общества. Полюс геокультуры, напротив, указывает на сохранение локального культурного разнообразия, культ консервативных ценностей.
Смысл Крымской войны раскрывается одновременно и в терминах геокультуры, и в терминах хронокультуры, но последние применимы к Крымской войне в невиданном прежде масштабе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аничков В.М. Военно-исторические очерки Крымской экспедиции, составленные Генерального Штаба капитаном Аничковым. Ч. I. Описание сражений на реке Альма, при Балаклаве и под Инкер-маном. - СПб., 1856. - 107 с.
2. Зайончковский А.М. Восточная война 18531856 гг. в связи с современной ей политической обстановкой. Т. 1-2. — СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1908. — 763 с.
3. Зеленев Е.И. Две точки зрения на период правления Аббаса Хильми I в Египте (1848—1854 гг.) // XXI научная конференция по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки: 3— 5 апреля 2001 г.: тез. докл. / ред. Б.Н. Мельниченко и др. - СПб., 2002. - С. 111-115.
4. Зеленев Е.И. К истории Восточного вопроса: участие египетской армии в Крымской войне (1853— 1856 гг.) // Материалы научной конференции Восточного факультета, посвященной 275-летию Санкт-Петербургского университета. 8-9 апреля 1999 года. -СПб., 1999. - С. 148-149.
5. Зеленев Е.И. Мусульманский Египет. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2007. — 373 с.
6. Зеленев Е.И. Постижение образа мира. — СПб.: Изд-во Каро, 2012. - 336 с.
7. Карельский перешеек — земля неизведанная. Ч. 1. Юго-Западный сектор: Кивеннапа-Терийоки (Первомайское-Зеленогорск) / авт.-сост. Балашов Е.А. — СПб.; Петрозаводск: Карелия, 2012. — 340 с.
8. Милошевич Н.С. Из записок севастопольца. — СПб.: Сенатская типография, 1904. — 146 с.
9. Рассел У. Крымская война. — СПб.: Лениздат, 2013. - 160 с.
10. Скрягин Л. Затонувшие сокровища. — М.: Изд-во «Транспорт», 2002. — 256 с.
11. Тарле Е.В. Крымская война. В 2 т. — М.: Изог-рафус, «ЭКСМО», 2003. - Т. 1. - 560 с.; Т. 2. - 608 с.
12. Тревельян Дж.М. История Англии от Чосера до королевы Виктории. — Смоленск: Русич, 2001. — 624 с.
13. Шигин В.В. Загадки золотых конвоев. — М.: Вече, 2009. - 368 с.
14. ВВС News, 17 March 2010: Ukrainians ипсоуег Crimean British Navy vessel.
15. Dodwell H. The Founder of Modern Egypt. -Cambridge: University Press, 1931. — 276 p.
16. Gueddella Ph. Lord Palmerston. 1784-1865. -London, 1950. - 324 р.
17. Henderson G.B. Crimean War Diplomacy and Other Historical Essays. — Glasgow: Jackson, 1947. -320 p.
18. Heyworth-Dunne J. An Introduction to the History of Education in Modern Egypt. — London: Luzac, 1938. — 503 p.
19. MarsotA.L.Al-S. Egypt in the Reign of Muhammad Ali. — Cambridge: University Press, 1984. — 300 p.
20. . 3.J1 *a*a ¿yj^ Acjwj^ .¿j.n-.
.LK» 1287. 1979 250 .1993 ,
22. LiW JJC.Uu4 ^^ Ji ¿jjU.^UlJ vjj'VI Jji^'^ijim. 1-2 .1879-1863 .LK» 754 .JjVl *>1I.1990
REFERENCES
1. Anichkov V.M. Voenno-istoricheskie ocherki Krymskoi ekspeditsii, sostavlennye Generalnogo Shtaba kapitanom Anichkovym [Military-Historical Sketches of the Crimean Expedition Made Up by General Staff Captain Anichkov]. Ch. 1. Opisanie srazhenii na reke Alma, pri Balaklave i pod Inkermanom [Description of the Battles of the Alma River, at Balaklava and Inkerman, Vol. 1]. Saint Petersburg, 1856, 107 p. (In Russ.).
2. Zayonchkovskii A.M. Vostochnaia voina 18S3— 18S6 gg. v sviazi s sovremennoi ei politicheskoi obstanovkoi [East War of 1853—1856 in Connection with the Political Situation]. Vol. 1—2. Saint Petersburg, Ekspeditsiia zagotovleniia gosudarstvennykh bumag, 1908. 763 p. (In Russ.).
3. Zelenev E.I. Dve tochki zreniia na periodpravleniia Abbasa Hilmi I v Egipte (1848—18S4 gg.) [Two Points of View for Abbas Hilmi's I Rule in Egypt (1848—1854)]. In: XXI nauchnaia konferentsiia po istoriografii i istochnokovedeniiu istorii stran Azii i Afriki: 3~S aprelia 2001 g.: tez. dokl. [The Proceedings of the 21st Scientific and Practical Conference on Historiography and Source Studies of the Asian and African Countries History. April 3—5, 2001] Ed. by B.N. Melnichenko. Saint Petersburg, 2002, pp. 111—115. (In Russ.).
4. Zelenev E.I. K istorii Vostochnogo voprosa: uchastie egipetskoi armii v Krymskoi voine (18S3—18S6gg) [To History of the Oriental Question: Participation of the Egyptian Army in the Crimean War (1853—1856)]. In: Materialy nauchnoi konferentsii Vostochnogofakul'teta, posviashchennoi
27S-letiiu Sankt-Peterburgskogo universiteta. 8—9 aprelia 1999 goda [Proceedings of the Scientific Conference of the Faculty of Asian and African Countries Devoted to the 275th Anniversary of Saint Petersburg University. April 8-9, 1999]. Saint Petersburg, 1999, pp. 148-149 (In Russ.).
5. Zelenev E.I. Musul'manskii Egipet [Muslim Egypt]. Saint Petersburg, Saint Petersburg State University Press, 2007. 373 p. (In Russ.).
6. Zelenev E.I. Postizhenie obraza mira [Comprehending the Concetion of the World]. St. Petersburg, Karo Press, 2012. 336 p. (In Russ.).
7. Karel'skii peresheyek — zemlia neizvedannaia [The Karelian Isthmus — the Earth Unexplored]. Ch 1. Yugo-zapadnyi sektor: Kivenappa-Teriyoki (Pervomayskoye-Zelenogorsk) [Southwest Sector: Kivennapa-Teriioki (Pervomaiskoe-Zelenogorsk). Part 1]. Author-compiler Balashov E.A. St. Petersburg; Petrozavodsk: Karelia, 2012. 340 p. (In Russ.).
8. Miloshevich N.S. Iz zapisok sevastopol'tsa [From Notes of a Resident of Sevastopol]. St. Petersburg, Senatskaia tipografiia, 1904. 146 p. (In Russ.).
9. Rassel W. Krymskaia voina [The Crimean War]. St. Petersburg, Lenizdat, 2013. 160 p. (In Russ.).
10. Skryagin L. Zatonuvshie sokrovishcha [The Sunk Treasures]. Moscow, Transport Press, 2002. 256 p. (In Russ.).
11. Tarle E.V. Krymskaia voina [The Crimean War]. In 2 Vol. Moscow, Izografus, EKSMO Press, 2003. Vol. 1. 560 p. Vol. 2. 608 p. (In Russ.).
12. Trevelyan G.M. Istoriia Anglii ot Chosera do korolevy Viktorii [History of England from Chaucer to
the Queen Victoria]. Smolensk, Rusich Press, 2001. 624 p. (In Russ.).
13. Shigin E.V. Zagadki zolotykh konvoev [Riddles of Gold Escorts]. Moscow, Veche Press, 2009. 368 p. (In Russ.).
14.BBC News, 17 March 2010: Ukrainians Uncover Crimean British Navy Vessel.
15. Dodwell H. The Founder of Modem Egypt. Cambridge: University Press, 1931. 276 p.
16. Gueddella Ph. Lord Palmerston. 1784-186S. London, 1950. 324 p.
17. Henderson G.B. Crimean War Diplomacy and Other Historical Essays. Glasgow: Jackson, 1947. 320 p.
18. Heyworth-Dunne J. An Introduction to the History of Education in Modern Egypt. London: Luzac, 1938. 503 p.
19. Marsot A.L.Al-S. Egypt in the Reign of Muhammad Ali. Cambridge: University Press, 1984. 300 p.
20. Husain 'A. Mawsu'a Ta'rikh Misr [Encyclopedia of History of Egypt]. Cairo: Dar al-Sha'ab. 3 Ajza'. 1979. 1287 s. (In Arabic).
21. Tusun U. Al-Jaysh al-Misrifial-Harb al-Rusiyah al-maaruf bi-Harb al-Qarm, 18S3—18SS [The Egyptian Army in the Russian War Known as the Crimean War 1853-1855]. Al-Qahirah: Maktabat Madbull, 1993. 250 p. (In Arabic).
22. Al-Ayub I. Tarikh Misr fi ahd al-Khidiw Ismail Basha 1863—1879 [History of Egypt at the Time of Khedive Ismail Pasha 1863-1879]. Al-Qahirah: Maktabat Madbull, 1990. 754 p. (In Arabic).
<WK»Y JtlKJ »Уф« не кий l^i'.ijpL-naini»Allmiii№nfflli TeaiiHDit V.iiiMP4i .ст,
Ф. С, Файзуллин» M. Т. Шафиксш, Т. Ф. ФаГиудЛии, Л. Н. Тихшрова
К сведению читателей
Вышла книга:
каучно-оьразоиательныи ПОТЕНЦИАЛ РЕГИОНА
Ф.С. Файзуллин, М.Т. Шафиков, Т.Ф. Файзуллин, Л.Н. Тимирова.
Научно-образовательный потенциал региона. — Уфа: ЗАО «Ак Идель Пресс», 2014. — 156 с.
В монографии анализируются малоизученные в отечественной литературе методологические вопросы исследования и социальные проблемы научно-образовательного потенциала региона. На основе материалов социологических исследований раскрыты значение воспроизводства научно-технической интеллигенции, роль технических высших учебных заведений в развитии научно-образовательного потенциала регионов.
Для научных работников, аспирантов, студентов и всех интересующихся проблемами развития социального потенциала.
