CC BY
21
ДВАДЦАТИЛЕТИЕ «ЛИТЕРАТУРНОГО ЖУРНАЛА»: 1993-2013
ВОСПОМИНАНИЯ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА
23 ноября 1956 г. я присутствовал на обсуждении в Союзе писателей предполагаемого нового журнала, который первоначально именовался «Вопросы теории и истории литературы». Наступил новый, 1957 г., и на первом же заседании, 4 января, ученого совета Института мировой литературы Академии наук СССР, где я тогда служил, выступил старейший сотрудник Отдела зарубежных литератур доктор филологических наук Юрий Иванович Данилин, автор книг о Беранже, Мопассане и Парижской коммуне, который был знаком в свое время с Луначарским. Он предложил уточнить название журнала: «Вопросы истории литературы». У меня это не могло не вызвать радостного одобрения. У нас ведь не было ни одного журнала по истории литературы. Все безудержно стремились к современности, т.е. к критике. Лучший и крупнейший журнал по истории литературы «Русская литература», выпускаемый Пушкинским Домом в Ленинграде, возник лишь в 1958 г.
Благородное выступление Ю. И. Данилина не вызвало сочувствия ни среди представителей Союза писателей, которым руководил тогда А. А. Сурков, ни среди дирекции ИМЛИ, понимавшей, что никакие изменения названия журнала, уже созданного решением ЦК КПСС, просто недопустимы. Но все же у одного человека в зале мысли Юрия Ивановича нашли отклик, надолго запали в душу.
В детстве, до войны, я с братом-художником выпускал в одном экземпляре свою домашнюю газету. Мечтал иметь свое издательство, чтобы появились собрания сочинений русских и иностранных писателей (последние в те годы почти не печата-
лись). Однако будущее моего поколения, его творческая и практическая инициатива была подавлена советской властью. Но и те, кто попал «из грязи в князи», в партийное руководство, особенно высокое, процветали недолго и окончили жизнь еще более трагически, чем мы. Осталась Россия, обглоданная новой властью, как говорил Василий Розанов. Просуществовав семь десятилетий, три поколения, как предсказывал Розанов, эта власть тихо рухнула.
Страна изменилась. Стало возможным издавать свой журнал без цензуры и решения высших органов. И вот в 1992 г. к нам в Отдел литературоведения ИНИОН РАН пришел преподаватель Института иностранных языков, что на Остоженке, Александр Михайлович Шахмайкин и предложил издавать на его средства (в фирме «Алконост») два журнала: по языкознанию и по литературоведению. Идея первого журнала как-то не получила поддержки, а за второй - литературоведческий - я охотно взялся. Собрали достойную редколлегию: председатель клуба книголюбов Центрального дома литераторов Евгений Иванович Осетров, мой друг специалист по древнерусской литературе Андрей Николаевич Робинсон, писатель и литературовед Игорь Леонидович Волгин, замдиректора ИМЛИ Евгений Николаевич Лебедев, петербургский исследователь русско-английских литературных связей из Пушкинского Дома Юрий Давидович Левин, академик Евгений Петрович Челышев, заведующая Отделом литературоведения ИНИОН Елена Алексеевна Цурганова, доктора филологических наук Людмила Алексеевна Смирнова, Василий Михайлович Толмачёв, Валентин Евгеньевич Хализев, Руф Игоревич Хлодовский и многие другие известные литературоведы. Ответственным секретарем журнала стал Борис Александрович Ланин. Позднее в редколлегию вошли академик Михаил Леонович Гаспаров, замдиректора ИНИОН Лев Владимирович Скворцов, замдиректора ИМЛИ Алексей Иванович Чагин, доктора филологических наук ИНИОН Татьяна Николаевна Красавченко, Александр Евгеньевич Махов, Ирина Львовна Галинская, Владимир Вениаминович Агеносов, председатель ученого совета Областного университета Вера Николаевна Аношкина и др. Члены редколлегии постоянно участвовали в подготовке журнала. Но время берет свое. Иных уж нет...
Журнал был зарегистрирован 27 августа 1992 г. в Мин-информпечати РФ и получил название «Российский литературо-
ведческий журнал. Теория и история литературы». Началась непростая история его существования. Под свою духовную опеку журнал был взят Обществом любителей российской словесности. Первые два номера были сделаны с огромным энтузиазмом лучшими историками литературы, давно соскучившимися по возможности свободно печатать свои работы. Оба номера вышли в один день - 1 сентября 1993 г. Тираж каждого был 110 экземпляров, хотя редакция и не спешила обнародовать столь мизерные цифры.
Предполагалось, как сказано в четвертом номере журнала (1994), что он будет выходить 4 раза в год. Жизнь судила иначе. За двадцать лет вышло 33 номера. При этом сохранялась традиция сквозной нумерации, характерная для крупнейшего журнала русского зарубежья «Современные Записки», выходившего в Париже с 1920 по 1940 г. С первого же номера началась публикация раздела «Хроника литературной жизни русского зарубежья», сначала Франции (№ 1-7), затем Германии (№ 8-11), Чехословакии (№ 12), Югославии (№» 13/14), Харбина и Китая (№№ 15), Польши (№№ 16), Болгарии (№» 17), Эстонии (№№ 18 и 21), Финляндии (№№ 20). К сожалению, из-за смерти в Риге замечательного библиографа Юрия Ивановича Абызова хроника по Латвии осталась незаконченной, а его ученики не предприняли попыток завершить этот труд.
Газеты доброжелательно откликнулись на начало издания нового журнала. Среди них «Независимая газета» (2 декабря 1993), «Литературная Россия» (24 декабря 1993), «Книжное обозрение» (17 декабря 1993 и 3 мая 1994) и др. В Доме-музее Марины Цветаевой 23 ноября 1993 г. состоялась презентация «Российского литературоведческого журнала», органа Общества любителей российской словесности. Открывший обсуждение Игорь Волгин сказал памятные в те годы слова: «Журнал в России -больше, чем журнал».
Тираж с четвертого номера стал расти. Журналистка Наталья Дардыкина писала в «Московском комсомольце» (1 февраля 1995) по поводу не совсем обычного названия: «Может быть, издателям не хватило юмора завлечь публику броским названием, но вероятнее другое. Скромное наименование - всего лишь обнаженный прием: не ждите развлечений - все 500 экземпляров адресованы элитарной публике, по-настоящему увлеченной неисповедимыми путями развития отечественной словесности».
Первый конфликт с фирмой «Алконост» и ее представителем А.М. Шахмайкиным возник при подготовке третьего номера журнала, где я хотел поместить подготовленный Н.К. Крупской в 1923 г. «Руководящий каталог по изъятию всех видов литературы из библиотек, читален и книжного рынка». Прочитав это чудо ленинского мракобесия, М. Горький, находившийся в Италии, был так возмущен, что хотел выйти из советского подданства. Но «добрые люди» его уговорили, и он не вышел.
Этот ярчайший документ советской цензуры, в котором наряду с Платоном, Кантом, Декартом и Л. Толстым фигурировали басни Эзопа и сказки «Красная шапочка», «Мальчик с пальчик», почему-то вызвал резкое возражение А.М. Шахмайкина, считавшего, что это никому не интересно. Я, конечно, не мог заподозрить его в сочувствии коммунистической идеологии, и отношения мои как главного редактора с ним на этом оборвались. Фирма «Алконост» прекратила финансирование журнала, и я опубликовал пресловутый «Руководящий каталог» Крупской в следующем, четвертом номере, вышедшем уже при финансовой поддержке Международного общества культурных связей с Индией (благодаря доктору филологических наук Александру Николаевичу Сенке-вичу) и президента фирмы «Ист-Вест» Юрия Игоревича Жарова.
Невозможно перечислить все запреты советского Нарком-проса в сталинские времена. Это и Ахматова, Байрон, Беранже, Вальтер Скотт, Есенин, Карамзин, Конан Дойль, Лесков, В. Розанов, Ромэн Роллан, Сервантес («Дон-Кихот»), Цветаева и, конечно же, вся литература русского зарубежья. Сочинение жены Ленина содержит в себе некие тайны ее «мыслехода». Под № 462 в «Руководящем каталоге» значится работа Ленина «Временное народное правительство в обновленном составе». Не обнаружив такой статьи в Полном собрании сочинений Ленина, я обратился с запросом в Институт марксизма-ленинизма, откуда мне сообщили, что такого произведения в их фондах не существует. Я было решил, что она так «запретила» Ильича, что и найти никто не сможет. Пока не взял словарь псевдонимов И.Ф. Масанова, где обнаружил, что такую брошюру под псевдонимом «Ленин» (без инициалов) выпустил в 1917 г. некий публицист Василий Иванович Сытин (не путать с известным издателем Иваном Дмитриеви-
чем Сытиным). Вот такой каталог состряпала жена Ленина, руководившая народным просвещением в РСФСР.
В 1994 г. учредителем журнала было зарегистрировано Отделение литературы и языка РАН, а также, по устной договоренности, ИНИОН РАН. Однако деньги на издание недолгое время давало только Общество культурных связей с Индией. «Но вскоре я дожил до черного дня», как сказал поэт. Следующие два номера, пятый и шестой, вышли на последние деньги уже как сдвоенные. На этом все могло бы и кончиться, как обрывались в те годы многие журналы и газеты-однодневки. И тогда мне пришлось принять волевое решение: обязать всех членов редколлегии внести по сотне долларов для продолжения журнала. Большинство членов редколлегии остались верны идее журнала. Так вышли в 1996 г. седьмой номер, а затем и восьмой, посвященный 200-летию рождения А.С. Пушкина, которое еще предстояло через три года (мы не знали, доживет ли журнал до славной даты).
Начались самые трудные годы издания. Журнал печатался по моей личной договоренности в производственной типографии на станции Челюскинец (за Мытищами), откуда я сам каждый раз вывозил тираж на обычном такси. Сменявшиеся секретари редакции Н.Г. Мельников, В.Н. Терехина и я рассылали по всем университетам и другим учебным заведениям, библиотекам рекламы журнала. Приходили заявки - десять, двадцать, тридцать, не более. Каждый раз я таскал на почту пачки журналов и отправлял наложенным платежом. Важным подспорьем был маленький частный магазинчик под названием «19 октября» в 1-м Казачьем переулке у Полянки, где бойкий Яша покупал журналы за рубли и продавал в Париже и вообще за бугром за валюту. В других местах журнал расходился хуже. Я трижды обращался к тогдашнему директору ИНИОН с предложением взять журнал на баланс института. Но меня не понимали и отворачивались. Один из номеров (1999. № 12, посвященный И. А. Бунину) полностью субсидировал Астраханский государственный педагогический университет. Существовать журналу становилось все труднее и труднее.
Не будем гадать, чем бы все это закончилось, но так получилось, что наш маленький журнал отразил большие перемены в стране, которые произошли после 2000 г. 16 декабря 1999 г. новый директор ИНИОН Ю.С. Пивоваров принял на дирекции решение
издавать журнал силами ИНИОН. 25 февраля 2000 г. издание было заново зарегистрировано под более коротким названием «Литературоведческий журнал». Семилетняя борьба за право выживания в рамках Института научной информации по общественным наукам РАН, где я работаю почти сорок лет, наконец завершилась. Началась нормальная работа, о которой можно было только мечтать. С № 15 «Литературоведческого журнала» (2001) его постоянным ответственным секретарем стала Татьяна Генриховна Юрченко. Вдвоем с ней мы и готовим журнал, который выходил сначала один раз в год, а с 2008 г. - два раза в год. ВАК отказался признать его, поскольку журнал не выходит ежемесячно. Периодичность имела решающее значение для чиновников из ВАК. Внутрь журнала они не заглядывали; их это просто не интересовало.
Основным направлением работы «Литературоведческого журнала» стали тематические номера. Именно такая форма вызывает наибольший читательский интерес. Уже один перечень таких номеров журнала дает представление о его деятельности за двадцать лет: «Литература русского зарубежья» (№ 2), «Русская литература Серебряного века» (№ 5/6), «К 200-летию рождения
A.С. Пушкина» (№ 8), «Александр Блок» (№ 9), «Литература США» (№ 10), «Сергей Есенин» (№ 11), «Иван Бунин» (№ 12), «Василий Розанов» (№ 13/14), «Д.С. Мережковский и З.Н. Гиппиус» (№ 15) «Ф.М. Достоевский в современном мире» (№ 16), «Журнал "Опыты". Нью-Йорк, 1953-1958» (№ 17). «К 200-летию рождения Ф.И. Тютчева» (№ 18), «М.Ю. Лермонтов» (№ 20). «Парижская нота» (№ 22), «Из истории европейской поэтики» (№№ 23 и 25), «К 200-летию со дня рождения Н.В. Гоголя» (№ 24), «К 100-летию ухода Л. Н. Толстого» (№ 27), «К 200-летию со дня рождения
B.Г. Белинского» (№ 28), «Памяти Н.Ф. Фёдорова» (№ 29), «А. А. Фет» (№ 30), «Ж.-Ж. Руссо» (№ 31), «К 200-летию рождения М.Н. Каткова» (№ 32).
Важными для облика журнала стали публикации словарей рифм Блока, Некрасова, Есенина, Иннокентия Анненского, Тютчева, Фета. Как известно, у нас имеется Словарь языка Пушкина в четырех томах и Словарь рифм Лермонтова в «Лермонтовской энциклопедии». Далее этого дело не продвинулось, а подобные словари важны не только для изучения поэтики русской литературы, но и для элементарного определения встречающихся в книгах сти-
хотворных цитат. Теперь, конечно, есть Интернет, а вот в начале 1990-х годов, когда задумывалось и начиналось это издание, положение было совсем иное.
Многочисленные научные публикации с комментариями и воспоминания «Минувшее» заслуживают специального рассмотрения, от которого мы воздержимся, так же как и от перечня и анализа статей, составляющих обычно первый раздел журнала (см. указатели содержания в № 10, 20 и 30). Отметим лишь публикации библиографий произведений А. С. Шишкова, М.М. Хераскова, В.В. Розанова, З.Н. Гиппиус, писем И.А. Бунина, статей в газетах и журналах русского зарубежья «Последние Новости», «За Свободу!», «Меч», «Опыты». Плодом коллективного творчества стали и юмористические «Заметки Кота Ученого», заменившие отсутствующие в «Литературоведческом журнале» рецензии на новые книги.
В завершение этого краткого очерка следует сказать то, с чего, очевидно, надо было бы начинать воспоминания. В отличие от существующих ныне литературных журналов мы различаем историю литературы и критику современного литературного процесса. И потому публикуем статьи и материалы только по истории литературы, оставляя поле текущей словесности для критиков.
А.Н. Николюкин
