CC BY
27
Кравцева Н.А. Воспоминания бывшего ученика культур-технического отделения Омского среднего сельскохозяйственного училища Назаренко Василия Васильевича периода 1916-1918 годов как исторический источник // Электронный научно-методический журнал Омского ГАУ. - 2017. -№4 (11) октябрь - декабрь. -URL http://e-journal.omgau.rU/images/issues/2017/4/00470.pdf. - ISSN 2413-4066
УДК: 377.3:63(09)(571.13)
Кравцева Наталья Андреевна
Специалист по учебно-методической работе I категории отдела образовательных инноваций управления методической работы, образовательных инноваций, дополнительного образования и профессионального обучения ФГБОУВО Омский ГАУ, г. Омск na.kravtseva@omgau.org
Воспоминания бывшего ученика культур-технического отделения Омского среднего сельскохозяйственного училища Назаренко Василия Васильевича периода 1916-1918 годов как исторический источник
Аннотация: Автор статьи приводит воспоминания бывшего учащегося Омского среднего сельскохозяйственного училища, студента Сибирского сельскохозяйственного института, инженера-строителя Василия Васильевича Назаренко (1898-1989?), сохранившего живое восприятие событий прошлых лет, приводящего в своих воспоминаниях интересные факты по ранней истории нашего учебного заведения.
Его воспоминания охватывают биографию и жизненный путь, образовательный процесс, характеристику преподавательского состава училища и его соучеников. Кроме того, Назаренко свидетельствовал о революции, гражданской войне и мирном строительстве.
Ключевые слова: Омское среднее сельскохозяйственное училище; опытное поле; революция; гражданская война; В.В. Назаренко; П.И. Плодовский; Н.И. Петров; В.Я. Шебалин.
Материалы, использованные в настоящей статье [1; 2; 3; 4], были предоставлены автору заведующим Народным музеем истории Омского ГАУ О.А. Милищенко. В свою очередь, «Воспоминания» Василия Васильевича Назаренко, бывшего ученика культур-технического отделения Омского среднего сельскохозяйственного училища I разряда в 1916-1918 гг., были лично переданы им сотрудникам музея Августе Николаевне Сборовской и Инне Васильевне Мишкиной в 1978-1979 гг.
«Воспоминания» В.В. Назаренко, который успел даже проучиться около полугода в Сибирском институте сельского хозяйства, на агрономическом отделении, весьма актуальны как исторический источник в период празднования юбилея старейшего за Уралом сельскохозяйственного вуза. Например, Василий Васильевич свидетельствует, что ректором-организатором вуза [до прибытия В.С. Титова - Кравцева Н.А.] был бывший первый директор казённого Омского сельхозучилища действительный статский советник Пётр Игнатьевич Плодовский (1862-1936) - старейший свидетель и соучастник ранней истории вуза. С другой стороны, В.В. Назаренко приводит характеристики преподавателей училища, часть из которых продолжили работу в молодом институте, а также свои свидетельства по Гражданской войне и событиям в Омске, в училище того времени. Ниже приводится текст оригинала в современной орфографии.
1
«Мои предки по отцу переселились из Острогожеского уезда Воронежской губернии в начале 30-х годов 19 века в село Вознесенское Омского уезда, где прожили более 20-ти лет, а в конце 50-х годов переехали на жительство в г. Верный (ныне г. Алма-Ата); где были приписаны к сословию городских жителей мещан, которые должны были работать на предприятиях и постройках, а также заниматься сельским хозяйством на арендованных землях и кустарными промыслами.
Отец мой родился в городе Верном в 1873 году. В школе не учился и только взрослым стал малограмотным и самоучкой. Он владел несколькими кустарными профессиями. Достаток в доме был средний. Я родился в декабре 1898 г., также в г. Верном. В начальную школу поступил в 1907 г., а через три года - в 4-х классное городское училище, которое окончил в 1914 году.
Отец внезапно умер от несчастного случая в марте 1913 г., на 40-м году жизни, оставив на плечи матери девять детей. Наша семья перешла под опёку брата матери, у которого было зажиточное кустарное хозяйство, в работе которого и я в течение двух лет должен был принимать посильное участие. По настоянию моего учителя Николая Александровича Иванова опекун согласился отправить меня на учёбу в Омское среднее с.-х. училище, где уже 2 года учились два моих одноклассника.
Учёба на культур-техническом (гидротехническом) отделении Омского среднего сельскохозяйственного училища (ОССХУ).
Из г. Верного в Омск можно было ехать или через Семипалатинск или через Ташкент. Я избрал второй маршрут, так как оказались два опытных попутчика-студента, которые ехали в г. Киев. Отправились в середине июля 1916 г. на перекладных почтовых тройках, запряженных в тарантас с будкой для троих. На железнодорожную станцию Кабул-Сай приехали через четверо суток (750 км). Там купили билеты и отправились на север в сторону г. Самары (не заезжая в г. Ташкент). Для меня всё было ново. Здесь острее чувствовалось дыхание войны.
До узловой ст. Кинель (не доезжая 40 вёрст до г. Самары) я простился со своими попутчиками, сошел с Ташкентского поезда, чтобы пересесть на проходящий поезд Самара -Иркутск. На ст. Кинель оказалось множество транзитных пассажиров, направляющихся в сторону Сибири, они сидят на этой большой станции по несколько суток, так как проходящие поезда переполнены солдатами, едущими в отпуск или с фронта, или из госпиталей. В течение двух суток я не мог протиснуться в вагоны проходящих поездов. Здесь дыхание войны чувствовалось в полной мере. Здесь я впервые увидел жандарма: это был огромного роста унтер-офицер с аксельбантами оранжевого цвета у левой руки. У нас в Верном жандармов не было в такой форме.
Наконец с помощью одного солдата, подавшего мне с тамбура вагона руку, я пробился в середину вагона, где все полки были уже заняты и лишь на узкой продольной багажной полке оказалось свободное местечко. Взобрался я туда, привязался к трубе ремнём и верёвкой и проспал до самой Уфы.
В Омск приехал за четыре дня до экзаменов. Чтобы с вокзала добраться до училища, надо было пройти весь город и ещё три версты до Загородной рощи, где и находилось на невысоком холме училище, метрах в шестистах от правого берега Иртыша.
А
щт
й ФА4
В.В. Назаренко, 1916 г.
С огромным волнением я подходил к главному корпусу, откуда меня послали в канцелярию, где я получил временный пропуск в общежитие и столовую. Экзамены прошли успешно, и я был зачислен в 1-й класс культур-технического отделения 15 августа 1916 г.
Немного сведений об училище.
Училище открыто в 1912 г., три года оно размещалось в г. Омске, на углу улиц Тобольской и Баронской, а осенью 1915 г. переехало во вновь построенное огромное здание в Загородной роще, в 3-х километрах от города. Здание квадратное, с внутренним двором, под которым - котельная. Училище имело достаточный жилой фонд для педагогов, животноводческую ферму, около 300 га пахотных земель, маслоделъный завод, пруд, насосную станцию, опытную ирригационную сеть, огромный парк сельскохозяйственных машин и много рабочих.
В качестве рабочих и прочего обслуживающего персонала работали пленные австро-венгерской армии: чехи-словаки, русины (западные украинцы). Я был ошеломлён размахом, с которым было построено училище. Хотя училище на новом месте работало уже год, но строительных недоделок было ещё много. Мы, новички, после экзаменов работали 10 дней на копке 2-х метровых траншей для дополнительных сетей водопровода и канализации, а также на уборке урожая различных культур. Кстати, на агрономическое отделение принимались абитуриенты с 5-летним образованием и учились они шесть лет, а на наше культур-техническое отделение - с 7-летним образованием и учились четыре года (в начале лета 1916 г. был произведён первый выпуск - 40 человек).
До 1916 г. примерно четвёртая часть учеников получала казенные стипендии, а остальные платили в год 260 руб., куда входила стоимость учёбы, общежития, питания, услуг быта, белья, рабочей верхней одежды, парадной верхней форменной одежды, головных уборов. А в 1916 г. стали платить 240 руб., но бельё, верхнюю рабочую и парадную форменную одежды и головные уборы ученики должны были приобретать сами, причём строгостей в отношении формы одежды не было, так как конца войны ещё не было видно. Австро-венгерские пленные, подданные «лоскутной» империи как-то враждебно относились друг к другу, поэтому им давали обособленные участки работ. Например, чехословаки и частично русины обслуживали центральный учебный и жилой участки, а мадьяры с другими русинами на сельскохозяйственной ферме (в 5-ти км от учебного центра). Пленные очень дорожили местом своего пребывания и работы, поэтому работали безукоризненно. Жили они в бараках, без конвоя.
Первый день занятий у нас был 16 августа 1916 г. Первым пришел к нам преподаватель математики Николай Алексеевич Нейц. Он очаровал нас, как и предсказывали старшеклассники. Каждый преподаватель был по-своему хорош. В таком удачном подборе педагогического состава была заслуга директора училища Плодовского Петра Игнатьевича. Он в своё время окончил Петровско-Разумовскую академию в г. Москве и к 1916 г. дослужился до чина действительного статского советника (это соответствовало военному чину генерал-лейтенанта).
Был у нас и законоучитель священник Инфантьев Василий Феофанович. Он окончил духовную академию. Он преподавал нам богословие («ветхий» и «новый» заветы считались уже пройденным этапом). По всему было видно, что он и сам не верил в то, чему нас учил. На ехидный вопрос учеников, как это бог мог сотворить мир за восемь дней, он разъяснил, что под одним днём подразумевается целая историческая эпоха, которая сменяли одна другую. В начале 1920 года, когда была восстановлена Советская власть в Омске, он отрёкся от религии и стал носить гражданскую одежду. Дальнейшую судьбу его я не знаю.
Таких средних сельскохозяйственных училищ, как Омское, в России было восемь, а в Сибири оно одно единственное.
Ещё до середины октября 1916 г. мы ежедневно во второй половине дня уходили в поле на работы по уборке урожая, а потом началась напряженная учёба в классах. Уклад нашей жизни регулировали три воспитателя: один Павел Павлович Смысловский был капитаном в отставке, второй - дьякон, который ещё служил вместе со священником Инфантьевым в училищной церкви. Церковь была встроена в учебный корпус. Третьим старшим воспитателем был Яков Васильевич Шебалин, он руководил всеми кружками художественной самодеятельности, играл на пианино и скрипке, сам имел хороший голос (баритон), управлял на школьных концертах хором и был регентом церковного хора. Посещение церкви было обязательным. В город ходили по увольнительным запискам, подписанными старшим воспитателем.
Яков Васильевич Шебалин имел со своей женой двух дочерей и сына Виссариона, рожденного около 1900 г. Это был бледнолицый юноша, среднего роста, учился в городе, в 1-ой мужской гимназии (в Омске было две) и в музыкальной школе. В городе учились дети и других преподавателей. Расстояние от нашего училища до города равнялось трём километрам, а потом и по городу надо было пройти километра полтора, да и путь по Загородной роще не всегда был безопасным. Поэтому директор училища Пётр Игнатьевич выделял специальную парную подводу для перевозки городских учащихся.
В течение года в училище под руководством Якова Васильевича Шебалина раза четыре устраивались грандиозные вечера художественной самодеятельности, на которые приглашались старшеклассники всех учебных заведений города (двух мужских и четырёх женских гимназий, епархиального женского училища, землемерного, механико-технического, коммерческого, учительской семинарии, кадетского корпуса, двух школ прапорщиков и др.). Приезжал с дочерью и сам губернатор Акмолинской области Неверов, который считал наше сельскохозяйственное училище своим детищем и покровительствовал ему во всём. Гости шли к нам из города с большой охотой, так как у нас было что посмотреть и послушать, что поесть и где потанцевать и организовать различные игры. Тон на танцах задавали ученики кадетского корпуса: они были вне конкуренции в мазурке, полонезе и других танцах. Оркестром народных инструментов управлял ученик нашего культур-технического отделения Александр Пинаев, он даже сан сочинял вальсы в свои 19 лет (он поступил в 1915 г.).
Драматическими и художественными кружками руководил сам Я.В. Шебалин. В качестве аккомпаниатора большую помощь ему оказывал сын Виссарион, как на репетициях, так и на концертах. Забегая вперед, скажу, что Виссарион впоследствии окончил Московскую консерваторию, стал известным композитором, а потом, много лет был директором Московской консерватории им. Чайковского.
Как сказано выше, в учебном корпусе протекала вся наша жизнь, можно было неделями не выходить на улицу, что мы и делали в трескучие морозы.
Не смотря на больше учебные нагрузки, мы живо интересовались жизнью нашего государства. Хотя летом 1916 г. генерал Брусилов совершил прорыв Германского фронта, но эта операция не ускорила общую победу, война по-прежнему имела затяжной характер. Шла осень 1916 года. Газеты сообщали о прениях, которые шли в Государственной думе, о выступлениях Милюкова, Керенского, в результате чего были частые смены премьер-
министров (Коковцев, Штюрмер, Протопопов и др.). Мы возмущались, что в царском окружении появился Распутин и что там существует немецкое засилье.
Несмотря на то, что в жизни государства протекал тяжелый период, учёба наша шла в напряженных темпах. Питали нас хорошо, так как основные продукты производились в хозяйстве училища. Кухней управляли чехи. Помимо обычных крестьянских блюд они в выходные и праздничные дни пекли пироги. А пшенная каша получалась такой вкусной, что она и до сих пор является моим любимым блюдом.
В конце февраля 1917 г. вспыхнула февральская революция. Подъем в народе был необычайный. Новые власти призвали взрослых учащихся всех учебных заведений послужить некоторое время в народной милиции. От нашего училища составился отряд около 100 человек, и я в том числе. Оружием у нас была только красная повязка на левом рукаве. Задания посыпались, как из рога изобилия. Группе из четырёх человек во главе с Анатолием Тарчевским поручили арестовать Омского полицеймейстера. Я был в этой группе. Нам указали гостиницу, где в последнее время проживал полицеймейстер. Входим в вестибюль, богатое убранство которого поразило меня: зеркала, трюмо, ковры, ковровые дорожки, цветы. В сопровождении дежурной входим в номер. Перед нами встал с дивана рослый офицер. Увидев, что перед ним не солдаты со штыками наперевес, а безоружные юнцы, он быстро преодолел своё волнение, сдал револьвер и последовал за нами в своей полной офицерской форме. Сдали мы его в штаб революции.
Постоянная милиция формировалась медленно, и поэтому нам пришлось прослужить в народной милиции 1,5 месяца, в течение которых мы многое увидели (погромы, кражи, хулиганство и пр.).
В результате энергичных требований нашего директора П.И. Плодовского нас отпустили для продолжения учёбы. Много усилий потратили мы, чтобы догнать в учёбе наших одноклассников. Очень хорошо были увязаны между собой теоретические занятия в классах с практическими работами в поле на посевной, где мы хорошо научились настраивать и работать на плугах «Сакка» и дисковых рядовых сеялках (высевали шесть пудов пшеницы на одну десятину). Сколько было радостей у нас, когда в конце мая появились стройными рядами всходы.
На рис. слева направо: В. Назаренко, Д. Иванов, Е. Петров, 1917 г.
В середине июня у нас окончились классные занятия, и мы переключились на практические работы по ботанике, буровым работам, геодезии и оборудованию оросительных участков. Каникулы начались у нас с середины июля 1917 г. Ехать домой в г. Верный было далеко. Я дней 15 проработал за плату на строительстве училищных объектов, а потом по приглашению одноклассника Павла Сидорова поехал погостить к нему в город
Семипалатинск, где у меня произошла неожиданная встреча с моим двоюродным братом Петром Рязанцевым (его отец Ефим был родным братом моей матери).
Петру тогда было 35 лет. Он имел жену Ефимию и двух сыновей-дошкольников: Степу и Мишу. Жил он на частной квартире в небольшом домике. Валял валенки и продавал их на рынке, а также покупал и продавал лошадей. Встретил он меня очень тепло. В Семипалатинске я прожил 10 дней. Возвратившись в училище, я получил назначение на уборку урожая, где проработал с классом до 1 сентября 1917 г.
В новый набор культур-технического отделения попал прибывший из города Верного Георгий Асеев, выпускник городского училища им. генерала Колпаковского, в котором и я учился. Теперь нас в училище вместе с двумя братьями Червяковыми стало четыре семирека.
Весна и лето в Омске проходили очень шумно. Часто устраивались митинги, манифестации, демонстрации, собрания, встречали на вокзале революционеров, возвращавшихся с каторги. Очень торжественная встреча была устроена в честь возвращавшейся из ссылки «бабушки русской революции» Брешко-Брешковской.
В октябре 1917 года мы продолжали по 1/2 дня работать на уборке урожая. За это время мне удалось поработать на сенокосилке, жатке лобогрейке, самосброске, сноповязалке и молотилке, которая работала от локомобиля. Его топили дровами и соломой. Особенно мне понравилось работать на сноповязалке американской фирмы «МакКормик». Их было четыре на ферме. Я был придан в обучение пожилому мадьяру-пленному, которому я помогал запрягать тройку рослых лошадей, смазывать машину, снаряжать её к работе. Объяснялись мы больше жестами, но понимали друг друга. Я торжествовал, когда мой учитель доверил мне самостоятельно управлять тройкой рыжих лошадей. Звук от работающей машины и от падения связанных снопов на землю сохранился у меня до сего времени. Хотя у нас осенью 1917 года была напряженная работа и в классах и в поле, но мы чувствовали, какая острая борьба происходила между партиями в России. Даже в нашем классе ребята разделились на большевиков, эсеров - левых, центр, правых, меньшевиков.
И вот 25 октября 1917 г. грянула Великая Октябрьская революция в Петрограде. В Омске она оформилась дней через десять. Наше училище продолжало работать. Питаясь в основном своими ресурсами. В январе 1918 года к нам назначили в помощь директору комиссара. Это был фронтовик-большевик, унтер-офицер, а вскоре сняли всех пленных и вместо них прислали для обслуживания всего хозяйства училища демобилизованных солдат, среди которых оказались анархиствующие элементы. Только благодаря уму и такту комиссара Дёмина, возникавшие сложные ситуации ликвидировались.
В конце января 1918 года был произведён 1-й выпуск на агрономическом отделении. Тогда же приезжал в училище председатель Омского Совдепа Косарев, который внимательно осмотрел все отрасли хозяйства, выступил на собрании, призывал к напряженной работе учеников, педагогов, рабочих, подчёркивал, что Советской власти в Сибири нужны в большом количестве специалисты сельского хозяйства, также сообщил, что в Омске будет открыт сельскохозяйственный институт. Датой открытия института явилось 24 февраля 1918 г., когда вышло Постановление Совдепа об открытии этого первого в Сибири высшего сельскохозяйственного учебного заведения. Первым ректором был назначен директор училища Петр Игнатьевич Плодовский, который за весну и лето провёл большую организационную работу, в результате которой институт подготовил три здания (бывшие магазины и спиртовой завод), провел набор студентов и 15 сентября 1918 г. были начаты занятия. В начале марта 1918 г. был произведён 3-й выпуск культур-технического отделения.
Чувствуя бурное развитие событий, новый директор Антипин и педагогический Совет решили, что до осени целесообразно сделать ещё по одному выпуску и на агрономическом (приёма 1913 г.) и на культур-техническом отделениях (приема 1915 г.). А занятия в остальных классах, в том числе моём, должны были продолжаться по нормальной программе.
В конце мая 1918 г. с помощью чехословацкого корпуса по всей железнодорожной магистрали от Самары до Дальнего Востока прокатилась волна белогвардейских переворотов, в т.ч. в Омской области. Происходили бои, из них большой - на станции Марьяновка. Ходили тревожные слухи, но мы продолжали учиться. И вот, в конце мая в солнечный день мы услышали со стороны Иртыша пароходные гудки. Была перемена, и мы выбежали на площадь перед главным выходом и оттуда стали смотреть на Иртыш, по которому плыли на север пароходы, продолжая издавать гудки. Мы поняли, что на пароходах эвакуируются отряды и учреждения Совдепа. Картина была зловещая, на душе стало тоскливо и тревожно. Среди нас стоял преподаватель политической и сельскохозяйственной экономии Петров Николай Иннокентьевич. В это время на большой дороге показался отряд всадников числом десятка два и направился с винтовками в руках в сторону училища. Это оказались старшеклассники коммерческого училища, которые и нас призывали присоединиться к нам для борьбы с Советской властью, но тут выступил Петров Н.И., обратился к нашим ученикам с призывом не бросать учёбу и ни к кому не присоединяться. Так без результата эти вояки и уехали от нас. Я сказал Н.П. Петрову, что надо поставить охрану там, где конюшни, чтобы кто-нибудь не увёл лошадей, что и было сделано по указанию Н.И. Петрова.
В Омске образовалось т.н. Временное Сибирское правительство, в котором на пост министра земледелия был приглашен упомянутый выше Н.И. Петров, как крупный знаток Сибири. Он согласился. Благодаря ему, наше училище продолжало существовать, и продолжались организационные мероприятия по началу занятий в сельскохозяйственном
институте, открытом по решению Омского Совдепа в феврале 1918 г.
^---
1918 г. 2-й класс в физической лаборатории (ныне - 128 аудитория первого корпуса).
В.В. Назаренко - на переднем плане крайний слева.
Как было намечено в марте месяце, второй выпуск агрономического отделения был произведён в конце июля. В это время четвертый выпуск культур-технического отделения (приёма 1915 г.) был на практических работах по осушению болот в Тарском уезде, а возвратившись оттуда в первых числах августа, они закончили дипломные работы и получили аттестаты об окончании культур-технического отделения ОССХУ. В числе окончивших были Анатолий Тарчевский, Александр Пинаев, Александр Верходанов, о которых речь будет впереди. А ученики младших классов нормально занимались то в классах, то на поле. На каникулы были распущены 15 июля 1918 г., но мне, моему однокласснику Владиславу Подейко (он из Череповца) и Георгию Асееву ехать было некуда, так как везде полыхала гражданская война. Поэтому нам троим, поручили уход за посаженной на одном гектаре капустой. Здесь мы работали до первых чисел сентября, когда меня и Подейко мобилизовали в армию белого Сибирского Временного правительства, а Асеев, родившийся в 1900 г., стал учиться во втором классе культур-технического
отделения. Мы втроём вырастили хороший урожай капусты и за эту работу нам хорошо заплатили.
О военной службе в гражданскую войну
Все ученики нашего училища, родившиеся в 1898 и 1899 годах, были мобилизованы в городе Омске в конце августа и начале сентября 1918 г. Отсрочка дана была лишь ученикам 4-го класса агрономического отделения (набор 1914 г.), которым намечался ускоренный выпуск летом 1919 г. Тогда и они были призваны в белую армию. Среди них был и Вениамин Федчун. Мобилизованных наших учеников назначили в разные части. Десятка два было назначено в 1-ю Сибирскую инженерную роту, и я в том числе.
Все наши помыслы были направлены к тому, как избавиться от военной службы. Узнав, что 15 сентября 1918 г. начнутся первые лекции во вновь открытом Омском сельскохозяйственном институте, мы группой в 10 человек обратились к его первому ректору, самому добрейшему Петру Игнатьевичу, с просьбой зачислить нас студентами по совместительству на 1-й курс факультета экономики и кооперации. После согласования с командиром роты П.П. Плодовский нашу просьбу удовлетворил, и мы аккуратно посещали вечерние лекции факультета, который размещался в бывшем магазине Шаниной, по Люблинскому проспекту. На лекции ходили под командой Анатолия Тарчевского из учеников нашего сельскохозяйственного училища в числе «десятка» ещё были Василий Моргунов, Иван Дрик, я и др.
На лекции мы ходили до 15 января 1919 г. Надежды на получение отсрочек для учёбы в сельскохозяйственном институте не оправдались. 1-ая штрафная рота из Омска была отправлена для переформирования в г. Бийск. Так оборвалась наша связь и с Омским с.-х. институтом.
В Бийске мы прошли учёбу по программе сапёрной учебной команды, рота переформировалась в инженерный дивизион 5-й Сибирской стрелковой дивизии, которая находилась на Семереченском фронте; куда первый сапёрный взвод в 40 чел. был направлен в конце мая 1919 г., при двух офицерах. Я был назначен на должность помкомвзвода. Кроме меня в этом взводе из учеников нашего с.-х. училища оказались Александр Пинаев (набора культур-технического отделения 1916 г.), Иван Цыганков (набор культур-технического отделения 1916 г.) и Пётр Иванов (набор агрономического отделения 1915 г. ).
На северном участке Семереченского фронта против Красной Армии действовала добровольческая дивизия атамана Анненкова, а на южном - 5-я Сибирская стрелковая дивизия, состоявшая из 4-х полков мобилизованных солдат-сибиряков, среди которых были сильные антивоенные настроения, вследствие чего было много случаев перехода на сторону Красной Армии одиночками и целыми отрядами.
Наш взвод на фронте в основном занимался ремонтом дорог, мостов, казарм и пр. Вскоре по прибытию на передовые позиции под г. Копилом и наш сапёрный взвод совершил по горам 3-х дневный переход на сторону Красной Армии с 28 - 29 февраля по 1 марта 1920 г. (в числе 30 человек). Переход организовывал я.
По прибытии в г. Верный я был назначен для продолжения военной службы в Семереченскую областную военно-инженерную дистанцию, где последовательно в должностях десятника, техника и прораба послужил до демобилизации г. Алма-Ате в декабре 1922 г. (в звании комсостава запаса инженерных войск Красной Армии).
Служба на гражданских объектах.
Уже в 1920 году до меня дошли слухи, что в г. Омске на базе нашего с.-х. училища открыта Сибирская сельскохозяйственная академия и что в неё приняты многие наши ученики. Конечно, завидно мне было, но возможности продолжать учёбу в Омске уже не
было, т.к. надо было помогать матери доводить до совершеннолетия самых младших детей -двух братьев и двух сестёр.
После демобилизации я женился и поступил на работу в Облпотребсоюз на должность прораба по восстановлению национализированных предприятий в г. Алма-Ата. Самым крупным объектом была 5-этажная вальцовая мельница «Смычка», где пришлось восстанавливать поврежденные наводнением 1921 г. строения и заново строить снесенную гидростанцию мощностью 75 л.с.
После пуска мельницы я был в 1926 г. приглашен на работу в должности прораба по расширению и реконструкции Каргалинской суконной фабрики (в 50 км от г. Алма-Ата). Здесь я проработал более 15 лет. Все свои силы без остатка я отдавал работе по руководству строительством, на всю мощь использовал знания, полученные в Омском с.-х. училище и много занимался самообразованием, внимательно выполнял советы наставников и старших руководителей. Мне, конечно, обидно было, что моя и других товарищей учёба в ОССХУ так нелепо оборвалась.
Хотя я был бездипломным специалистом, но я не боялся трудностей, вкладывал все свои силы в работу, старался не опозорить своё Омское с.-х. училище какой-либо расхлябанностью. За это я был вознаграждён руководством треста: мне в 1931 г. была дана путёвка на учёбу на вечернем факультете Ташкентского строительного института, который я окончил в 1935 г. и получил диплом инженера-строителя, и работа моя на суконной фабрике продолжалась уже без перерыва на учёбу.
На фабрике под моим руководством построено 2 гидростанции общей мощностью 1500 л.с., большой производственный корпус, жилой посёлок, ожидали поступления нового оборудования, но вспыхнула война 22 июня 1941 г. Через несколько дней мы всей семьёй проводили на войну только что окончившего в г. Алма-Ата среднюю школу старшего сына Александра, рождения 1923 г. (он в Узбекистане окончил военное училище, стажировался в запасном полку в г. Владимире, шесть месяцев был в наступательных боях в действующей Армии, погиб 1 марта 1944 г. в Белоруссии, командуя стрелковой ротой, в звании старшего лейтенанта).
В начале августа 1941 г. на ж.-д. станцию Алма-Ата поступило три эшелона с эвакуированным оборудованием суконной фабрики из украинского города Сумы. Прибыло много семей рабочих и мастеров. И всё это мы стали перевозить на Каргалинскую суконную фабрику, где быстрыми темпами начался монтаж оборудования. Мы, строители, были счастливы, что построенные нами объекты пригодились в такое тяжелое для Родины время.
Но пришла и моя очередь идти на войну: 1 декабря 1941 г. я получил повестку немедленно отправиться в г. Кострому на курсы усовершенствования командного состава инженерных войск Красной Армии (КУКС). В начале декабря мы проезжали через Москву и видели её в самые критические, в ее истории дни: она была сурова и красива по-прежнему. В Костроме я со многими сотнями других инженеров строителей проучился до середины мая 1942 г. в очень тяжелых условиях, как в отношении нагрузок, так и питания.
По окончании учёбы на КУКСе я получил звание старшего лейтенанта и был направлен в Действующую Армию на должность зам. командира отдельного саперного батальона. На фронте разминировали немецкие минные заграждения, строили оборонные сооружения. Полученная в Костроме болезнь (дистрофия и её последствия) на фронте еще более обострилась и я после 2-х месяцев пребывания на Западном фронте был эвакуирован в эвакогоспиталь в г. Москву. После полуторамесячного лечения мне дана была инвалидность, но я не был демобилизован, а в конце августа 1942 г. был направлен в Туркмению на должность преподавателя военно-инженерного дела в военном училище.
Демобилизовали меня в декабре 1945 г., как специалиста народного хозяйства. Возвратившись в г. Алма-Ату я был назначен на должность начальника отдела капитального строительства министерства текстильной промышленности Казахстана. Проработал там до конца 1949 г. после чего был переведён на ту же должность на Люберецкий ковровый комбинат Московской области. С этого комбината я и вышел на пенсию в 1962 г.,
проработав на нём 13 лет. После этого нигде не работал, так как моя жена Вера Дмитриевна много лет болела пневмонией. В 1975 г. мы с ней переехали в г. Ленинград, чтобы жить вместе с дочерью. Жена умерла в 1977 г.
Дочь моя Маргарита, рождения 1925 г. окончила химфак КазГУ. Последние 25 лет работала в ЛЕННИИГИПРОХиме и вышла на пенсию в 1981 г. Имеет мужа, двух замужних дочерей и двух внуков.
Младший сын Владимир, 1929 г. р., окончил механико-математический факультет МГУ в 1953 г., работает в НИИ по авиации, награждён орденом «Знак Почёта», имеет жену, дочь студентку и сына школьника, живёт в гор. Москве.
Я по мере своих сил, занимаюсь общественной работой, главным образом музейного характера.
В заключении хочется сказать, что чувство глубокой благодарности к Омскому среднему сельскохозяйственному училищу в целом и его преподавателям, давшим нам основы технических знаний, не покидает меня и до сего времени. Моё пребывание в училище в течение двух лет с 1916 по 1918 г.г. держится в моей памяти светлыми ореолами. Знания, полученные в те юношеские годы, часто используются и теперь, в старые годы.
Беседа проректора ОмСХИ им. С.М. Кирова В.Н. Червоненко (справа) с В.В.
Назаренко, 1978 г.
Учебный корпус №1 и всю территорию я называю своей второй родиной и стремился почаще посещать её, но это мне удалось лишь в 1966, 1978 и вот, теперь в начале июня 1982 г. Здесь я получил огромную радость от посещения Музея истории Омского с.-х. института им. С.М. Кирова, в котором показан и далекий период существования Омского среднего сельскохозяйственного училища, и стремительный период развития Омского с.-х. института.
Спасибо за заботу и внимание ко мне А.Н. Сборовской, В.Н. Червоненко, И.В. Мишкиной.
С уважением к прошлому и настоящему, Назаренко Василий Васильевич (1898 г. р.).
5 июня 1982 г. г. Омск.»
Таким образом, воспоминания В.В. Назаренко расставляют определённые акценты на прежде опубликованных материалах по ранней истории нашего вуза и вносят существенное дополнение в его биографию.
Ссылки на источники
1. Воспоминания бывшего ученика культур-технического отделения Омского среднего сельскохозяйственного училища Назаренко Василия Васильевича (периода 1916 — 1918 годов): [Передано В.В. Назаренко 5 июня 1982 г.]. 12 с. // Архив А.Н. Сборовской // Архив Народного музея истории Омского ГАУ им. П.А. Столыпина.
2. История Сибаки в лицах. Василий Васильевич Назаренко [Электронный ресурс] / URL: http://story-sibaka.ucoz.ru/index/0-56 (дата обращения: 12 августа 2017).
3. Альбом по истории ОССХУ, оформленный и переданный в дар музею В.В. Назаренко. 18 февраля 1978 г.: [Передан В.В. Назаренко в 1978 г.]. 54 с. // Архив Народного музея истории Омского ГАУ им. П.А. Столыпина. 54 с.
4. Аудиозапись беседы председателя музейного совета Музея истории Омского с.-х. института им. С.М. Кирова проректора В.Н. Червоненко с бывшим учеником культур-технического отделения Омского среднего сельскохозяйственного училища В.В. Назаренко.1978 г. [Электронный ресурс] // Архив Народного музея истории Омского ГАУ им. П.А. Столыпина. 36 минут // История Сибаки / URL: http://depositfiles.com/files/6latd9mm (дата обращения: 6 мая 2017).
Natalya Kravtseva
The Department of Educational Innovation at the Management of methodical work, educational innovation, extracurricular education and professional training at Omsk State Agrarian University n.a. P.A. Stolypin FSBEI HE Omsk SA U, Omsk
Memories Of Vasily Nazarenko a Former Student of Cultivation-Technical Department at Omsk Agricultural Vocational School in 1916-1918 As A Historical Source
Abstract: The author brings memories of a former student of the Omsk secondary agricultural school, student of the Siberian Institute of Agriculture, civil engineer Vasiliy V. Nazarenko (1898-1989?), who preserved a vivid perception of the events of past years and cited there interesting facts on the early history of our educational institution. V.V. Nazarenko's memories cover his biography and life path, the educational process, characteristics of the school teaching staff and his schoolfellows. Moreover, V.V. Nazarenko testified about the revolution, civil war and construction in time of peace.
Keywords: Omsk secondary agricultural school; experimental field; revolution; Civil War; V.V. Nazarenko P.I. Plodovsky; N.I. Petrov; V.Ya. Shebalin.
