Воспоминание об учителе Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

вести промышленное и любительское садоводство. И сегодня творят ученики Григория Владимировича Васильченко, среди них академик Станислав Николаевич Хабаров, преподаватель Горно-Алтайского сельскохозяйственного института Юрий Дмитриевич Бурый, бывшая заместитель директора по науке НИИСС, теперь пенсионерка Ольга Александровна Баранова. Ходит на работу и главный научный сотрудник НИИСС академик Ида Павловна Калинина.

Есть еще вот какое обстоятельство. Сибирское отделение РАСХН в 1979 г. опубликовало биографо-библиографический справочник «Деятели сельскохозяйственной науки Сибири и Дальнего Востока», в 1997 г. вышло второе издание книги, названное «Учреждения и деятели сельскохозяйственной науки Сибири и Дальнего Востока». Две солидные монографии. В последней мы находим имена и фотографии И.П. Калининой, Н.И. Кравцевой, М.А. Лисавенко, З.И. Лучник, Е.И. Пантелеевой, М.А. Прокофьева, Ф.Ф. Стрельцова, С.Н. Хабарова и Е.Е. Шишкиной. Да еще также упоминание, что «значительный вклад в научную деятельность института внесли также кандидаты сельскохозяйственных наук И.В. Верещагина и B.C. Путов», а о Г.В. Васильченко ничего не сказано.

Восполняя допущенный пробел, я и написал воспоминания.

-

ВОСПОМИНАНИЕ ОБ УЧИТЕЛЕ В.А. Демин

Мое знакомство с Петром Ивановичем Костровым, как и у многих выпускников факультета механизации 1955-1995 гг. Алтайского государственного аграрного университета, началось со студенческой скамьи. Его знаменитый курс «Сельскохозяйственные машины» отложился в памяти многих поколений ин-женеров-механиков. Отложился он в памяти и у меня.

Повторная встреча с ним, переросшая, несмотря на большую разницу в возрасте, в дружбу, произошла в декабре 1976 года.

Я уже два года как работал в институте патентоведом, забегал на кафедру, здоровался с ним в коридоре, но в дружеских отношениях не был, и вот однажды встретил его у доски объявлений. Как обычно, поприветствовали друг друга, перебросились парой слов. Собрался идти дальше, но он попридержал меня и, немного смущаясь, но в то же время настороженно глядя в глаза («А не ошибся ли я в тебе?»), предложил поработать над «кое-какими проблемами». И мы занялись разработкой рабочих органов снегопаха. В течение четырех месяцев ежедневно до девяти вечера мы бились над их совершенствованием и оформлением заявок на изобретения. *.,* •

Научно-техническая экспертиза в то время проводилась жестко и не шла ни в какое сравнение с настоящей, и данная работа на тот момент не была оценена должным образом.

После полугодовой нашей работы над снегопахами Петр Иванович выложил, уже без опаски, свою основную идею, которая, давно созрев, томилась в его душе и по которой уже успел защититься один из его дипломников. Это

был новый способ сепарации сыпучих смесей. Заявка впоследствии (и не одна) так и была названа. ъя

С точки зрения изобретательства идея была «шедевром» творческой мысли, теоретически обоснованной до совершенства, и экспертиза по данной заявке прошла легко, без сучка и задоринки. —

Это было мое первое с ним изобретение, а вторым оказалось изобретение «Устройство для автоматического регулирования соотношения скоростей движения комбайна и мотовила». Вот тогда я вспомнил вопрос про вынос мотовила, вопрос, который мне попался на экзамене по сельскохозяйственным машинам на третьем курсе, но какую оценку мне поставил Петр Иванович - никак не мог вспомнить. Посмотрел свой диплом инженера. По сельскохозяйственным машинам стояла четверка. Интересно, за что он поставил мне четверку? Ведь я ничего не понимал в расчетах выноса мотовила, не соображал в гидравлической системе комбайна, да если хорошо припомнить, то и еще во многом. Однако спросить в то время постеснялся.

Петр Иванович не имел ученой степени ни кандидата наук, ни тем более доктора, но нельзя сказать, что он не стремился стать ученым. За свою жизнь он, по его словам, написал «две с половиной» диссертации. Но высокие требования к себе как к будущему ученому и стечение субъективных и объективных факторов не позволили ему это сделать.

В творческом плане по своим потенциальным возможностям и объему знаний он был на уровне доктора наук и хотя понимал несоответствие своих возможностей и занимаемой должности, морально никогда не переживал, что так все получилось, видимо, перегорел, а вот в материальном плане страдала его семья, страдал он сам, компенсируя свою маленькую зарплату работой на огородах и садовом участке.

Петр Иванович многие годы вел научно-исследовательские хоздоговорные работы в совхозах и колхозах края. В одной из этих работ довелось участвовать и мне на правах добровольного помощника (в то время штатным сотрудникам научно-исследовательского сектора нельзя было участвовать в хоздоговорных работах). Было это в 1978-1979 гг. в совхозах «Советская Сибирь» и «Слава Труду» Алтайского района, где он внедрял свое изобретение «Зерноуборочный комбайн».

В 1980 г. я вместе с С.А. Перязевым (в то время первым секретарем комитета ВЛКСМ Алтайского района и выпускником нашего университета), во время поездки на рыбалку на речку Бирюкса, случайно встретили П.И. Кострова в совхозе «Слава труду». Он вел научно-исследовательскую работу и одновременно руководил практикой студентов агрономического факультета и факультета механизации. Петр Иванович с удовольствием провел с нами время на рыбной ловле, однако отказывался от его доли пойманной рыбы, говоря, что ему будет неудобно перед студентами есть ее в одиночку, но когда ему отдали всю рыбу, которой бы хватило на не один десяток человек, с удовольствием взял ее.

Из двадцать одного празднования Дня изобретателя и рационализатора, прошедшего за годы его жизни, он пропустил только два, и то по уважитель-

кым причинам. Уже в последние годы жизни, когда ему было трудно ходить, он не позволял себе даже подумать, что этот праздник пройдет без него, и украдкой от Галины Федоровны (жены) рано утром, с запасом времени, отправлялся на встречу с друзьями. И как всегда, у реки далеко по воде раздавались его постукивание ложкой о котелок и зазывный голос: «Уха сварилась. Несите рыбу!», и всем было понятно, что пора наливать.

За годы совместной работы, с 1977 по 1999 гг., из 52 изобретений, которые за ним числятся, 49 мы сделали совместно. Большинство, конечно же, относилось к совершенствованию сельскохозяйственных машин и технологических процессов в сельском хозяйстве.

Теперь мне уже больше лет, чем тогда ему, когда мы начали совместную работу. Но меня до сих пор, время от времени, мучает вопрос: за что он поставил мне четверку по сельскохозяйственным машинам? Но ответить на него некому. Нет больше Заслуженного изобретателя Российской Федерации Кострова Петра Ивановича. Его нет, а изобретения его будут вечны, ибо на них будет ссылаться государственная научно-техническая экспертиза, их будут противопоставлять не одному поколению молодых изобретателей, да, в конце концов, их будут просто совершенствовать. Но вот узнать из них молодым, что это был честный, безамбициозный и бескомпромиссный в житейском плане человек, не удастся. Некоторые, возможно, скажут, что это, наверное, и ни к чему - другое время, другие люди, другие ценности. Никогда в это не поверю, ибо Учитель, кроме передачи знаний, в какое время бы он не жил, прежде всего, ставит перед собой задачу воспитания порядочного человека как своим личным примером,

В кругу единомышленников (Слева направо: патентовед В. А. Демин, Заслуженный изобретатель РФ П.И. Костров, доцент, Заслуженный изобретатель РФ В.А. Цимбалист; ^

профессор В.Е. Горяев)