CC BY
0
Актуальные проблемы адвокатской практики
Евразийская адвокатура. 2024. № 6 (71). С. 96. Eurasian advocacy. 2024;(6(71)):96.
Актуальные проблемы адвокатской практики
Научная статья УДК 343.29
doi 10.52068/2304-9839_2024_71_6_96
ВОПРОСЫ СПРАВЕДЛИВОСТИ УСТАНОВЛЕНИЯ В УГОЛОВНОМ КОДЕКСЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ КОНФИСКАЦИИ ИМУЩЕСТВА И СУДЕБНОГО ШТРАФА
БУНИН Олег Юрьевич
Кандидат юридических наук, доцент, адвокат Адвокатской палаты г. Москвы 119002, г. Москва, пер. Сивцев Вражек, д. 43, Российская Федерация
Аннотация: Через критерии справедливости рассматриваются пробелы и противоречия действующих уголовно-правовых норм о конфискации имущества и судебном штрафе. При конфискации имущества в первую очередь должны справедливо решаться вопросы возмещения вреда потерпевшему и законному владельцу. При освобождении от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа определяющее значение должна иметь справедливая (соразмерная) компенсация вреда государству. На основе анализа норм УК РФ и судебной практики выводятся возможности справедливого совершенствования уголовного закона и практики его применения.
Ключевые слова: конфискация имущества, возмещение ущерба потерпевшему, владелец имущества, судебный штраф, примирение с потерпевшим, освобождение от уголовной ответственности, справедливость
Для цитирования: Бунин О.Ю. Вопросы справедливости установления в Уголовном кодексе Российской Федерации конфискации имущества и судебного штрафа // Евразийская адвокатура. 2024. № 6 (71). С. 96. https://doi.org/10.52068/2304-9839_2024_71_6_96
Actual Problems of Advocacy Practice
Original article
QUESTIONS OF THE FAIRNESS OF THE ESTABLISHMENT OF CONFISCATION OF PROPERTY AND A COURT FINE IN THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION
BUNIN Oleg Yurievich
Candidate of Law, Associate Professor, Advocate of Moscow Advocate's Chamber 119002, Moscow, Sivtsev Vrazhek Lane, 43, Russian Federation
Abstract: Through the criteria of fairness, gaps and contradictions of the current criminal law norms on confiscation of property and a court fine are considered. When confiscating property, first of all, the issues of compensation for harm to the victim and the rightful owner should be fairly resolved. When exonerating from criminal liability with the imposition of a judicial fine, fair (proportionate) compensation for harm to the state should be of decisive importance. Based on the analysis of the norms of the Criminal Code of the Russian Federation and judicial practice, the possibilities of fair improvement of the criminal law and the practice of its application are deduced.
Keywords: confiscation of property, compensation for damage to the victim, owner of the property, judicial fine, reconciliation with the victim, exemption from criminal liability, justice
For citation: Bunin O.Yu. Questions of the Fairness of the of the Establishment of Confiscation of Property and a Court Fine in the Criminal Code of the Russian Federation = Eurasian advocacy. 2024;6(71):96. (In Russ.). https://doi. org/10.52068/2304-9839_2024_71_6_96
Институт конфискации имущества был возвращен в уголовный закон Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ. Обоснованную озабоченность специалистов стало вызывать то, что теперь «применение конфискации имущества яв-
ляется правом суда, а не его обязанностью» [9 ,15]. И до настоящего времени УК РФ не определяет условия необходимости применения конфискации имущества. Отмечается, что «с учетом неконкре-тизированности в законе того, является конфиска-
© Бунин О.Ю., 2024 Распространяется по лицензии Creative Commons Attribution Noncommercial License 4.0 (CC BY-NC).
ция правом или обязанностью суда, возникают противоречия в толковании оснований ее применения и допустимости отказа ссуда от необходимости изымать имущество в пользу государства либо потерпевших» [5]. Правовая справедливость в данном вопросе должна заключаться во взаимосвязи уголовно-правовых норм о конфискации имущества с основополагающими положениями гражданского законодательства, регулирующими правомерность гражданского оборота, - возникновение и изменение права собственности на имущество, владение им и т. д. Считая конфискацию имущества в российской системе права межотраслевым институтом, ее исследователи приходят к выводу о том, что «по своей сущности конфискация имущества выступает государственной мерой принуждения, направленной на изменение правового статуса имущества» [10]. Например, немецкий законодатель придерживается в уголовно-правовом регулировании конфискации (изъятия, отобрания имущества и предметов) следующей обоснованной правовой позиции: обладание или распоряжение предметами, являющимися непосредственными объектами правонарушения (преступления), противоправно по своей юридической сущности, поэтому право на такого рода предметы возникнуть не может [8]. В таком случае применять конфискацию при наличии установленных уголовных законом условий суды должны быть законодательно обязаны. Очевидно, что если конфискация направлена на восстановление нарушенных общественных отношений (и, соответственно, назначается судом в целях восстановления социальной справедливости), то она должна применяться во всех установленных уголовным законом случаях, а не в случае судейского усмотрения.
В соответствии с положением ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфискация имущества может наступать только на основании обвинительного приговора суда, в связи с чем специалисты отмечают несправедливость исключения возможности применения данной меры в случаях: совершения лицом в состоянии невменяемости общественно опасного деяния из перечня преступлений в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ; смерти обвиняемого [11]; при освобождении лица от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям [3]. В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфискация денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных перечнем в данной уголовно-правовой норме, и любых доходов от этого имущества осуществляется в собственность государства, за
исключением имущества и доходов от него, подлежащих возвращению законному владельцу. Часть 1 ст. 104.3 УК РФ обязывает суд при решении вопроса о конфискации имущества в соответствии со статьями 104.1 и 104.2 УК РФ в первую очередь решать «вопрос о возмещении вреда, причиненного законному владельцу». Данное установление, направленное на восстановление нарушенной преступлением социальной справедливости, имеет признак несправедливой пробельности ввиду ограниченности термина «законный владелец» имущества, который не всегда совпадает с потерпевшим. В соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевший - физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации (решение о признании потерпевшим должно приниматься незамедлительно после получения данных об этом лице). В части же 8 ст. 42 УПК РФ установлено, что «по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего, предусмотренные настоящей статьей, переходят к одному из его близких родственников и (или) близких лиц, а при их отсутствии или невозможности их участия в уголовном судопроизводстве - к одному из родственников». В конфискационных же положениях гл. 15.1 УК РФ не установлен аналогичный переход прав на возмещение ущерба, причиненного законному владельцу, к его близким родственникам или близким лицам. Если в результате совершения преступления из перечня, содержащегося в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, законный владелец имущества лишился не только данного имущества, но и собственной жизни, то может возникнуть вопрос о том, какое лицо следует считать законным владельцем этого имущества для применения к нему положений ст. 104.3 УК РФ о возмещении ущерба. При этом таких лиц может быть несколько в силу должного наследования ими этого имущества, соответственно, оно должно быть распределено пропорционально между ними в случае их вступления в наследство по закону.
Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 14 июня 2018 г. № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве» какие-либо вопросы, связанные с возмещением ущерба в конфискационном порядке законному владельцу, не разъясняет, ограничившись лишь в пункте 10 общим обращением внимания судов «на то, что в силу положений статьи 104.3 УК РФ при
решении вопроса о конфискации имущества в первую очередь должен быть решен вопрос о возмещении вреда (имущественного вреда, компенсации морального вреда), причиненного законному владельцу, в том числе за счет имущества, подлежащего конфискации». В комментарии к статье 104.1 УК РФ УК РФ специалистами также подчеркивалось, что «результатом уголовного судопроизводства в первую очередь должно быть возмещение причиненного ущерба потерпевшему, а конфискации в доход государства подлежит оставшееся после этого имущество» [7].
Также законным владельцем имущества, на которое было направлено преступление из перечня п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, может быть юридическое лицо, которое впоследствии, до вынесения обвинительного приговора по данному делу, прекратило свое существование (исключилось из единого государственного реестра юридических лиц, обанкротилось, реорганизовалось). Потерпевшим по такому уголовному делу, к примеру, мог быть признан один из учредителей данной организации, но законным владельцем имущества, принадлежащего юридическому лицу, он не был и ранее (до совершения преступления). Данные вопросы правопреемства имущества законного владельца должны найти свое справедливое (последовательное) закрепление в соответствующих положениях главы 15.1 УК РФ. Например, в ч. 1 ст. 104.3 УК РФ (Возмещение причиненного ущерба) следующим дополнением: «При решении вопроса о конфискации имущества в соответствии со статьями 104.1 и 104.2 настоящего Кодекса в первую очередь должен быть решен вопрос о возмещении вреда, причиненного законному владельцу, или его законным наследникам, или потерпевшим лицам».
Другим, не менее важным, вопросом правовой справедливости установления в уголовном законе конфискации имущества является перечневый подход к применению конфискации имущества (п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ). После возвращения конфискации имущества в уголовный закон специалисты категорично отмечали, что «...почему-то не вошли в перечень хищения и вымогательство (кроме хищения предметов, имеющих особую ценность, и хищения либо вымогательства наркотических средств или психотропных веществ)» [4]. По поводу несправедливого отсутствия в перечне п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ прямых составов хищений исследователи резюмировали, что «ничем нельзя объяснить невключение в перечень преступлений, за которые может назначаться конфискация имущества, статей УК РФ, устанавливающих
ответственность за хищение чужого имущества (ст. 158, 159, 160, 161, 162). Ущерб, причиняемый в результате их совершения гражданам, организациям и государству, исчисляется в миллиардах» [6]. По настоящее время в перечень конфи-скационных преступлений в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ преступления против собственности, предусмотренные в главе 21 УК РФ (статьи 158-168), так и не включены. При этом при возвращении конфискации в уголовный закон п. «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ предусматривал возможность более справедливой, чем сейчас, конфискации «денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы», без ссылки на перечень преступлений в п. «а» данной уголовно-правовой нормы. В связи с чем отмечалось, что «в п. «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ законодатель говорит о возможности конфискации денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступления, было преобразовано, при этом в результате совершения какого именно преступления было получено данное имущество, законодатель не уточняет и на перечень преступлений, предусмотренный п. «а» ч. 1 данной статьи, не ссылается. Следовательно, речь в этой норме идет о любом преступлении» [6]. Однако спустя два года после введения главы 15.1 УК РФ законодатель внес в нее действующие по настоящее время следующие изменения: «в части первой статьи 104.1: в пункте «б» слова «в результате совершения преступления,» заменить словами «в результате совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями, указанными в пункте «а» настоящей части,» (подп. «в» п. 1 ст. 7 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 280-ФЗ).
Перечневый подход к применению конфискации похищенного имущества или преобразованного из него имущества в соответствии с пунктами «а» и «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, направленный на возмещение причиненного преступлением ущерба (вреда) законным владельцам имущества (ст. 104.3 УК РФ), не соответствует правовой справедливости, поскольку ставит в неравное положение перед уголовным законом законных владельцев похищенного имущества в зависимости от формально-юридического наличия или отсутствия совершенного преступления в конфиска-ционном перечне. При справедливом (равном и последовательном) подходе конфискация любого изъятого преступным путем имущества или преобразованного из него имущества должна осу-
ществляться для его передачи в качестве возмещения причиненного вреда его законному владельцу независимо от того, какое преступление было совершено, поскольку именно в результате совершения этого преступления имущество было утрачено его законным владельцем. Такого же мнения и исследователи конфискации имущества, которые предлагают, учитывая правовую природу и функциональную составляющую конфискации имущества как иной меры уголовно-правового характера, изменить положения уголовного закона - «отказаться от перечневого подхода к реализации конфискации имущества, распространив действие п. «а» ч. 1 ст. 104.1 на все преступления, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ, в результате совершения которых лицо получило деньги, ценности, какое-либо имущество и (или) доходы от этого имущества» [14]. Справедливым будет и альтернативный вариант последовательного включения в перечень конфискацион-ных преступлений в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ всех составов преступлений против собственности и вообще совершенных с корыстным мотивом.
Пункт «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ также предусматривает возможность конфискации денег, ценностей и иного имущества, являющихся предметом незаконного перемещения через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо через государственную границу РФ с государствами - членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС, ответственность за которое установлена статьями 200.1, 200.2, 226.1 и 229.1 УК РФ (контрабанда: наличных денежных средств и (или) денежных инструментов; алкогольной продукции и (или) табачных изделий и пр.). В случае же конфискации наличных денежных средств обвиняемого (осужденного) при совершении им их незаконного перемещения через таможенную границу (контрабанды в соответствии со ст. 200.1 УК РФ) может произойти несправедливое привлечение лица к двойной уголовной ответственности за одно и то же преступление. Так, специалисты, комментируя статью 104.1 УК РФ, отмечают, что сложности в судебной практике вызывает определение понятия «денег, ценностей и иного имущества... являющихся предметом незаконного перемещения через таможенную границу. ответственность за которое установлена ст. 200.1, 226.1 и 229.1 УК», поскольку «возникает вопрос: всякое ли имущество, являющееся предметом незаконного перемещения через таможенную границу, вне зависимости от его принадлежности, происхождения и предназначения, подлежит конфискации?» [7].
При ответе на этот вопрос можно привести решение ЕСПЧ от 06.11.2008 по делу «Исмаилов (Ismayilov) против Российской Федерации». Исмаилов 17.11.2002 прибыл в г. Москву из г. Баку. Он перевозил 21 348 долл. США, представлявших собой денежные средства от продажи семейной недвижимости. Однако он внес в таможенную декларацию только 48 долл. США, в то время как российское законодательство обязывает декларировать любую сумму, превышающую 10 000 долл. США. При таможенной проверке остальная сумма была обнаружена в его багаже. Головинский районный суд г. Москвы 08.05.2003 признал его виновным по ч. 1 ст. 188 УК и приговорил к шести месяцам лишения свободы условно с шестимесячным испытательным сроком. Вещественные доказательства - 21 348 долл. США - было решено обратить в доход государства. ЕСПЧ признал нарушенной ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.), указав следующее: «Сам по себе ввоз в РФ наличной иностранной валюты без каких-либо ограничений не является незаконным. Законное происхождение конфискованных денежных средств не оспаривалось. Ничто не позволяло предположить, что путем применения конфискации власти намеревались предупредить иную незаконную деятельность, напр., отмывание преступных доходов, торговлю наркотиками, финансирование терроризма или уклонение от налогов. Единственным преступным деянием являлась неподача таможенному органу соответствующей декларации. Европейский Суд исходил из того, что для признания государственного вмешательства соразмерным оно должно соответствовать тяжести нарушения. Вред, который заявитель мог причинить государству, был незначителен: он не уклонялся от уплаты таможенных пошлин или иных сборов, а также не причинил никакого имущественного ущерба государству. Таким образом, конфискация являлась не компенсационной, а сдерживающей и карательной мерой. Однако заявитель уже был наказан за контрабанду условным лишением свободы. При таких обстоятельствах конфискация, примененная в качестве дополнительного наказания, была несоразмерной, поскольку возлагала на заявителя «индивидуальное чрезмерное бремя». Таким образом, имело место нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции» [2]. Данная конфискация была применена (применяется в аналогичных случаях) по своей сути в качестве дополнительного уголовного наказания, не предусмотренного в качестве такового действующим уголовным законом. Запрет на несение ли-
цом уголовной ответственности дважды за одно и то же преступление, прямо предусмотренный в ч. 2 ст. 6 УК РФ в качестве предписания, составляет принцип справедливости.
В 2016 году раздел VI УК РФ (Иные меры уголовно-правового характера) был дополнен главой 15.2 «Судебный штраф» (подп. 3 ст. 1 Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ). В соответствии с введенной этим же законом статьей 76.2 УК РФ (Освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа) «лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено судом от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа в случае, если оно возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред». Данные редакции главы 15.2 УК РФ и статьи 76.2 УК РФ каких-либо изменений и дополнений со времени их введения в уголовный закон не претерпели, что не повысило их правовую справедливость.
Определение понятия судебного штрафа в ч. 1 ст. 104.4 УК РФ происходит недостаточно ясно и полно ввиду лишь его определения как денежного взыскания и дальнейшей отсылки к ст. 76.2 УК РФ, которая, в свою очередь, не определяет его, а называет в качестве необходимого условия освобождения от уголовной ответственности при установленных данной нормой обстоятельствах. При сравнении же положения ст. 76.2 УК РФ с положением ст. 76 УК РФ, устанавливающей обстоятельства освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, можно прийти к выводу о правовой неопределенности их конкуренции. На то, что в данном случае законом предусматривается практически такое же освобождение от уголовной ответственности за совершение преступлений небольшой или средней тяжести, что создает проблему конкуренции данных уголовно-правовых норм, указывают специалисты [13]. Отличительным обстоятельством между этими двумя видами освобождений от уголовной ответственности могло бы являться отсутствие потерпевшего при совершении освобождаемым от уголовной ответственности лицом преступления. Тогда бы ст. 76.2 УК РФ была призвана освобождать лиц от уголовной ответственности при тех же обстоятельствах, что и ст. 76 УК РФ, но при отсутствии при совершении преступления потерпевшего. В этих случаях возмещением причиненного лицом вреда обществу (сложившимся в целом общественным отношениям) мог быть судебный штраф. Однако, во-первых, в статье 76.2 УК РФ
говорится о назначении судебного штрафа после того, как лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, что допускает возможность наличия потерпевшего. Во-вторых, правоприменительная практика уже пошла по этому пути. Так, ВС РФ указывает, что «данная мера уголовно-правового характера применялась в отношении лиц, совершивших различные преступления небольшой и средней тяжести (кражу, мошенничество, присвоение или растрату, умышленное уничтожение или повреждение имущества и др.)» [12].
При этом Верховный Суд РФ разъяснил судам, что, «исходя из положений ст. 76.2 УК РФ, согласие (несогласие) потерпевшего на прекращение уголовного дела и освобождение лица от уголовной ответственности в порядке, установленном ст. 25.1 УПК РФ, не имеет определяющего значения» [12]. Данное разъяснение было сделано с примером из судебной практики, когда несогласие потерпевшего с освобождением обвиняемого от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа было справедливо отклонено: «Постановлением мирового судьи судебного участка № 34 Советского судебного района Кировской области от 25 октября 2017 г. уголовное дело в отношении В., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 167 УК РФ, прекращено с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 10 тыс. руб. В судебном заседании потерпевший не был согласен с прекращением уголовного дела, пояснив, что предлагаемые ему подозреваемым денежные средства в возмещение ущерба отказывается получать, поскольку считает, что сумма ущерба, причиненного преступлением, занижена экспертом, а действительный ущерб составляет более значительную сумму. Суд первой инстанции посчитал несостоятельными доводы потерпевшего, поскольку сумма ущерба определена на основании заключения эксперта, потерпевший был ознакомлен с заключением эксперта, замечаний и заявлений при ознакомлении не высказывал, о проведении дополнительных и повторных экспертиз не ходатайствовал» [12].
Таким образом, следует прийти к выводу, что отличием освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ) от освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) является отсутствие согласия потерпевшего на освобождение обвиняемого от уголовной ответственности при соблюдении им всех установленных уголовных уголовным законом
условий (совершение преступления небольшой или средней тяжести впервые, а также заглаживание причиненного преступлением вреда), кроме примирения с потерпевшим со стороны потерпевшего. В случае же отсутствия в уголовном деле потерпевшего лица, которому преступлением причинен вред, заглаживание причиненного вреда совершившим преступление лицом (обвиняемым) может быть выражено в благотворительном материальном участии.
Такая судебная практика имеется. Например, «П. совершил незаконное хранение боеприпасов без цели сбыта - незаконно хранил по месту жительства патроны для охотничьего нарезного огнестрельного оружия. Суд пришел к выводу, что обвинение подсудимого в совершении незаконного хранения боеприпасов обосновано, . что дает основание квалифицировать действия П. по ч. 1 ст. 222 УК РФ. В судебном заседании защитник - адвокат Б. заявил ходатайство об освобождении П. от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа. В своем ходатайстве защитник указывает, что П. в содеянном раскаивается, возместил вред, причиненный преступлением, оказав материальную благотворительную помощь, перечислив в Общероссийскую общественную организацию «Российский Красный Крест» <сумма>, П. впервые привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления средней тяжести, полностью признал свою вину в совершенном преступлении и раскаялся в содеянном. Выслушав мнение всех участников процесса, суд приходит к следующему. П. по данному делу обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, то есть в совершении преступления средней тяжести. В ходе судебного разбирательства П. вину в совершении указанного преступления признал полностью, раскаялся в содеянном. П. к уголовной ответственности привлекается впервые, оказал материальную благотворительную помощь, перечислив в Общероссийскую общественную организацию «Российский Красный Крест» <сумма>, в связи с чем суд приходит к выводу, что П. полностью загладил причиненный преступлением вред. Исходя из того, что П. впервые совершил преступление средней тяжести, полностью загладил причиненный преступлением вред, суд считает возможным уголовное дело в отношении П. прекратить, освободив его от уголовной ответственности, и назначить П. меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. в размере 40 000 рублей» (уголовное дело № 010248/2023, рассмотренное Головинским район-
ным судом г. Москвы: официальный портал судов общей юрисдикции г. Москвы).
Подводя итог анализа правовой справедливости установления в уголовном законе судебного штрафа, следует отметить его справедливую направленность ввиду учета законных, социально направленных интересов государства при соответствующем освобождении лиц от уголовной ответственности. В связи со справедливостью целей и условий назначения уголовного наказания, оснований и условий освобождения от уголовной ответственности и наказания везде необходимо учитывать не только интересы потерпевшего, но и государства. В справедливости уголовной ответственности и освобождении от нее заинтересованы все четыре участника уголовно-правовых отношений: обвиняемый, потерпевший, государство и общество. Государственный же интерес относительно компенсации денежным взысканием в виде судебного штрафа совпадает и с интересом общества в целом, поскольку направлен на общую и частную превенцию преступности, включая криминологическую и криминалистическую работу государственных органов по борьбе с ней. В этой связи можно отметить последовательное предложение специалистов о переименовании судебного штрафа в компенсационный штраф в связи с основной целью данной меры уголовно-правового характера - компенсация расходов, затраченных государством в результате привлечения лица к ответственности [1]. В качестве оснований данной компенсации расходов можно добавить также работу по предотвращению и выявлению преступлений.
Список источников
1. Акутаев Р.М., Юсупов М.Ю. Судебный штраф как альтернатива уголовной ответственности (уголовному преследованию): компаративистский аспект // Российская юстиция. 2018. № 1. С. 29.
2. Европейский Суд по правам человека (Первая Секция). Дело «Исмаилов (Ismayilov) против Российской Федерации» (Жалоба № 30352/03). Постановление Суда от 6 ноября 2008 г. // Бюллетень ЕСПЧ. 2009. № 4. С. 42-43.
3. Векленко С.В., Карпов К.Н. Конфискация имущества: противоречия законодательства // Вестник Воронежского института МВД России. 2010. № 1. С. 23.
4. Веселов Е.Г. Системные свойства конфискации имущества в уголовном праве // Актуальные проблемы российского права. 2008. № 1. С. 230.
5. Карпов К.Н. Когда не применяется конфискация имущества // Законность. 2017. № 12 (декабрь). С. 37-38. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
6. Колосов А.С. Обновленный институт конфискации имущества: эффективное средство в борьбе с
преступностью или правовая фикция? // Вестник Владимирского юридического института. 2008. № 1 (6). С. 154.
7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 4 т. Том первый. Общая часть / коллектив авторов; отв. ред. д-р юрид. наук, проф. В.М. Лебедев. М., 2017. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
8. Коняев А.В. К вопросу о возможных путях устранения противоречий конфискации имущества // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2015. № 2 (29). С. 143.
9. Лужбин А.В., Волков К.А. Конфискация имущества - «новая» мера уголовно-правового характера и новые проблемы // Российская юстиция. 2006. № 9 (сентябрь). Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
10. Малышев А.Н. Конфискация имущества в уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 8.
11. Мартыненко Э.В. Конфискация имущества в действующем российском уголовном праве: автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2010. С. 11.
12. Обзор судебной практики освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (статья 76.2 УК РФ), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10 июля 2019 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2019. № 12.
13. Смоляров М.В. Иные меры уголовно-правового характера в виде безвозмездного изъятия имущества: конфискация и судебный штраф (комментарий к главам 15.1 и 15.2 УК РФ) // Право доступа. 2018. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
14. Толков Д.В. Конфискация имущества как институт уголовного права: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Рязань, 2010. С. 10.
15. Рагулин А.В. Проблемы применения конфискации имущества в уголовном праве // Уголовное право. 2007. № 1. С. 50-54.
References
1. Akutaev R.M., Yusupov M.Yu. Sudebny"j shtraf kak akternativa ugolovnoj otvetstvennosti (ugolovnomu presledovaniyu): komparativistskij aspekt // Rossijskaya yustidya. 2018. № 1. S. 29.
2. Evropejskij Sud po pravam cheloveka (Pervaya Sek-ciya). Delo «Ismailov (Ismayilov) protiv Rossijskoj Federa-cii» (Zhaloba № 30352/03). Postanovlenie Suda ot 6 noy-abrya 2008 g. // Byulleten ESPCh. 2009. № 4. S. 42-43.
3. Veklenko S.V., Karpov K.N. Konfiskaciya imush-hestva: protivorechiya zakonodatekstva // Vestnik Vo-ronezhskogo instituta MVD Rossii. 2010. № 1. S. 23.
4. Veselov E.G. Sistemny"e svojstva konfiskacii imush-hestva v ugolovnom prave // Aktuakny'e problemy" ros-sijskogo prava. 2008. № 1. S. 230.
5. Karpov K.N. Kogda ne primenyaetsya konfiskaciya imushhestva // Zakonnost". 2017. № 12 (dekabr"). S. 37-38. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy" «Garant».
6. Kolosov A.S. Obnovlenny"j institut konfiskacii imushhestva: e"ffektivnoe sredstvo v bor"be s prestupnost"yu ili pravovaya fikciya? // Vestnik Vladimir-skogo yuridicheskogo instituta. 2008. № 1 (б). S. 154.
7. Kommentarij k Ugolovnomu kodeksu Rossijskoj Federacii: v 4 t. Tom pervy"j. Obshhaya chast" / kollektiv avtorov; otv. red. d-r yurid. nauk, prof. V.M. Lebedev. M., 2017. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy" «Garant».
8. Konyaev A.V. K voprosu o vozmozhny"x putyax us-traneniya protivorechij konfiskacii imushhestva // Vestnik Barnaul"skogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. 2015. № 2 (29). S. 143.
9. Luzhbin A.V., Volkov K.A. Konfiskaciya imush-hestva - «novaya» mera ugolovno-pravovogo xaraktera i novy"e problemy" // Rossijskaya yusticiya. 200б. № 9 (sentyabr"). Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy" «Garant».
10. Maly"shev A.N. Konfiskaciya imushhestva v ugolovnom prave: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2010. S. 8.
11. Marty"nenko E".V. Konfiskaciya imushhestva v de-jstvuyushhem rossijskom ugolovnom prave: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2010. S. 11.
12. Obzor sudebnoj praktiki osvobozhdeniya ot ugo-lovnoj otvetstvennosti s naznacheniem sudebnogo shtrafa (stat"ya 7б.2 UK RF), utv. Prezidiumom Verxovnogo Suda RF 10 iyulya 2019 g. // Byulleten" Verxovnogo Suda Ros-sijskoj Federacii. 2019. № 12.
13. Smolyarov M.V. Iny"e mery" ugolovno-pravovogo xaraktera v vide bezvozmezdnogo iz""yatiya imushhestva: konfiskaciya i sudebny"j shtraf (kommentarij k gla-vam 15.1 i 15.2 UK RF) // Pravo dostupa. 2018. Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy" «Garant».
14. Tolkov D.V. Konfiskaciya imushhestva kak institut ugolovnogo prava: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Ryazan", 2010. S. 10.
15. Ragulin A.V. Problemy" primeneniya konfiskacii imushhestva v ugolovnom prave // Ugolovnoe pravo. 2007. № 1. S. 50-54.
Статья поступила в редакцию 15.12.2024; одобрена после рецензирования 18.12.2024; принята к публикации 18.12.2024.
The article was submitted 15.12.2024; approved after reviewing 18.12.2024; accepted for publication 18.12.2024.
