CC BY
128К. А. КАРПОВА, 2018 © KARPOVA KSENIA
ВОПРОС ПРИСОЕДИНЕНИЯ НЕЙТРАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВ ЕВРОПЫ К НАТО: ПРИМЕР ШВЕЦИИ THE ISSUE OF THE ACCESSION OF NEUTRAL STATES IN EUROPE TO NATO: THE EXAMPLE OF SWEDEN
Аннотация. В статье исследуется эволюция нейтралитета Швеции на примере взаимодействия государства c ЕС и НАТО. Обозначается влияние стратегической культуры на выстраивание связей королевства в оборонной и политической сферах. Изучаются направленность и особенности внешнеполитического курса страны. Делается вывод о перспективах следования Швеции политике нейтралитета.
Abstract. The article examines the evolution of Sweden's neutrality by the case of the interaction of the state with EU and NATO. The research indicates the influence of strategic culture on building ties of the kingdom in the defense and political spheres. Further the direction and features of the foreign policy of the country are studied. A conclusion is drawn on the perspectives of keeping Sweden as a neutral state.
Ключевые слова: НАТО, Швеция, нейтралитет, стратегическая культура, международное сотрудничество.
Keywords: NATO, Sweden, neutrality, strategic culture, international cooperation.
В условиях появления новых линий размежевания между группами государств и отдельными странами существенно возрастает политическая значимость нейтральных государств, большинство из которых находится в Европе. Особый интерес в этой связи
представляет пример Королевства Швеции, в современных реалиях стремящейся утвердиться в качестве субрегионального лидера среди североевропейских стран. Этот процесс происходит на фоне стратегического ухудшения отношений ЕС (страной-участницей которого Швеция является) и НАТО с Россией.
Процесс «размывания» нейтрального статуса королевства Швеции, принятого ею добровольно в 1814 г., начал активно развиваться фактически сразу после окончания холодной войны. При этом если до этого Швеция нарушала нейтралитет лишь де-факто (в частности, в период Второй мировой войны), то в реалиях конца XX - начала XXI в. королевство последовательно уменьшало свою формальную готовность к жесткому выполнению правил поведения нейтральных государств. Так, в 1995 г., вступив в ЕС и присоединившись тем самым к Общей внешней политике и политике безопасности объединения, Королевство Швеция стало условно нейтральным государством.
Практический интерес к изучению данной темы обусловлен тремя ключевыми положениями. Одно из них - это общая тенденция «размывания» нейтралитета в современном мире, что видно как на примере государств Западной и Северной Европы (Австрия и Финляндия соответственно), так и мира в целом, в частности Лаоса и Туркменистана. При этом, как указывала отечественный исследователь Е.В. Корунова, случай Швеции представляется особенно интересным для изучения: королевство стало нейтральным еще после эпохи Наполеоновских войн, в то время как большинство других государств приняли этот статус много позже - после Второй мировой войны или окончания холодной войны [Корунова, 2007]. При этом в ходе холодной войны на Швецию, думается, в меньшей степени, чем на Австрию или Финляндию, влияли внешние факторы. Последние непосредственно оказались на линии размежевания Запад - Восток, что отмечал российский специалист по Центральной Европе В.Я. Швейцер [Швейцер, 2017]. Второе положение, определяющее значимость данной темы, -мощь Швеции и ее политический вес в мире, а также активное влияние на взаимоотношения внутри Запада и его контакты с Россией. Третий важный фактор - это богатые традиции шведской
стратегической культуры. Так, например, участие Швеции в институтах Евро-Атлантического сообщества рассматривается автором через призму исторической детерминированности.
Исторические предпосылки нейтралитета
Географически скандинавские страны находились на периферии Европы, в том числе формировавшегося в Новое и Новейшее время исторического Запада. Однако политическая, особенно военная, роль этих государств на значительных временных отрезках была ведущей и даже определяющей.
Так, период конца VIII - середины XI в. для Европы стал скандинавоцентричным. Шведские, норвежские и датские феодалы вели экспансионистскую внешнюю политику на нескольких направлениях: западном (Англия и Атлантический океан), южном (вплоть до Апеннинского п-ова) и восточном (финские земли и Русь). При этом отличительной чертой являлось активное использование военной силы (как комбинированные кратковременные экспедиции, так и подчинение огромных территорий с превосходящим политико-военным потенциалом) [см.: Мелнин, Юханссон, Хеденборг, 2002].
С XI по конец XVI в. роль скандинавских стран в политических процессах, шедших в Европе, уменьшилась. В этот период отчетливо проявилось стремление Дании к региональному лидерству - проявлением этого стала Кальмарская уния 1387-1521 гг. со Швецией. Однако она дала во многом обратный ожидаемому результат: борьба со шведскими сепаратистами, а также Ливонским орденом на востоке не позволила Дании стать значимым игроком общеевропейского уровня. Утрата ею лидерских позиций проходила в несколько этапов: после разрыва Кальмарской унии Дания в 1536 г. смогла подчинить Норвегию, тем самым частично компенсировав потери. Однако если в период Семилетней северной войны (1563-1570) Дания в целом обладала сопоставимым со Швецией потенциалом, то после разорительной для Ольденбургской монархии Тридцатилетней войны 1618-1648 гг. Дания начинает стремительно терять влияние. Это проявилось в ходе цикла шведско-датских войн последний трети XVII в., когда Дания преврати-
лась во второстепенного игрока [см.: Мелнин, Юханссон, Хеден-борг, 2002]. Напротив, для Швеции разорение основной части континентальной Европы в период Тридцатилетней войны открыло возможность вновь утвердить скандинавоцентричный субрегиональный порядок. Сумев победить Россию в Смутное время и в условиях резкого ослабления Речи Посполитой в 1650-е годы, Швеция де-факто превратила Балтийское море в свое «внутреннее озеро». К началу XVIII в. Швеция входила в тройку сильнейших держав Европы как по военно-сухопутной, так и по военно-морской мощи.
Однако Северная война 1700-1721 гг. стала катастрофой для шведского лидерства. Королевство, несмотря на функционировавшую мобилизационную модель развития, не выдержало борьбы на измор с поднимавшейся Российской державой. Подрыв мощи, особенно вследствие потери владений в Прибалтике, низвел Швецию к положению «рядового» государства. Попытки изменить ситуацию в ходе русско-шведских войн 1741-1743 и 1788-1790 гг. показали, что Швеция не может вернуться в число ведущих держав.
Начиная с эпохи Карла Юхана (Бернадота), Швеция выбирает иную модель наращивания своей ресурсной базы. Взамен отошедшей в 1809 г. Финляндии (к России) Швеция в 1814 г. на правах личной унии включила в свой состав Норвегию. Формально (шведской король командовал одной из союзных армий) Швеция внесла в дело разгрома наполеоновской Франции сопоставимый с Россией, Великобританией, Пруссией и Австрией вклад. И хотя Швеция не вошла в пентархию держав Священного союза, она оказалась органично встроена в миропорядок, сформировавшийся после Венского конгресса 1814-1815 гг.
Ключевым же положением стало позиционирование Швецией с 1814 г. себя как нейтрального государства. Это позволяло ей частично нивелировать разрыв с великими державами, превращаясь в значимого «довесочного» игрока. Следует отметить, что шведский нейтралитет официально не заложен ни в одну из конституций королевства, не зафиксирован ни в одном законе страны и не декларируется как постоянная или временная государствен-
ная доктрина, а также не имеет международно-правовых гарантий и оформления [Корунова, 2007].
Де-факто первыпм серьезным отступлением от избранного курса стало подписание Швецией «ноябрьского трактата» (1855) о присоединении к британо-франко-сардинской коалиции в Крымской войне. Однако поскольку реально шведские войска не успели принять участия в боевыых действиях, де-юре нейтралитет оставался неизменным. Аналогичными быпли «отступления» Швеции от своего нейтрального статуса и в годы мировытх войн, особенно Второй: через территорию королевства быыло перевезено порядка одного миллиона (!) солдат и офицеров вермахта, а шведская железная руда использовалась для производства наземной и морской военной техники Третьего рейха [см.: Корунова, 2007]. Однако Швеция смогла сохранить де-юре свой нейтралитет и в годы Второй мировой войны. Во многом это быыло обусловлено тем, что западные союзники быыли заинтересованы в нейтральной Швеции как в буфере, ограничивающем советское влияние. Позднее, уже в период холодной войны, элементами этого буферного пояса стали Финляндия и Австрия, чей нейтралитет во многом основывался на шведском опыте. При этом вооруженные силы страны, опиравшиеся на традиционно сильный национальный ВПК, динамично развивались в условиях биполярного миропорядка, будучи значимым фактором сохранения нейтралитета [Andren, 1967].
В условиях окончания холодной войны и резкого ускорения интеграционных процессов в Европейских сообществах (с 1992 г. -Европейском союзе) Швеция стала стремиться к фактическому изменению своего нейтрального статуса. По вопросу вступления в ЕС начались интенсивные дебаты: члены Умеренной коалиционной партии и Народной партии выступали с требованиями вступить в ЕС, в то время как социал-демократы, которыых поддерживало большинство населения, выступали против присоединения. Однако острый экономический кризис, совпавший с моментом принятия решения об интеграции в состав ЕС, привел к изменению общественного мнения. 2 декабря 1990 г. риксдаг большинством голосов принял решение направить ходатайство о вступлении в Европейские сообщества (само заявление быыло подано в июле
1991 г.). 13 ноября 1994 г. был проведен референдум о вступлении страны в Европейский союз, по результатам которого 52,3% высказались «за», а 46,7% - «против» [см.: Carrillo, 1998, p. 12-27]. 1 января 1995 г. Швеция стала членом ЕС и присоединилась к ОВПБ, тем самым став условно нейтральным государством. При этом королевство, чье финансово-экономическое развитие отличается высокой степенью стабильности, не вошло в состав государств, образующих зону евро. Необходимо отметить, что решение о присоединении для королевства был равнозначен революции: нейтралитет, хоть и нарушаемый де-факто, воспринимался и в самой Швеции, и за ее пределами как неотъемлемая часть внешней политики. Отклонение от этого курса было продиктовано экономической необходимостью и политическим реализмом, поддерживаемым истеблишментом [Ibid].
Развитие сотрудничества Швеции и Североатлантического альянса
В процессе сближения Швеции и Североатлантического альянса уместно выделить два основных этапа. Первый из них формально связан с присоединением Швеции к программе «Партнерство ради мира» вскоре после ее запуска 1 декабря 1994 г. Показательно, что уже в 1992 г. в национальной доктрине безопасности королевства речь шла не о «полном нейтралитете», а лишь о неприсоединении к военным блокам. Это показывает, что практически сразу после окончания холодной войны шведская политическая элита стала искать возможности для встраивания в евро-атлантическую региональную подсистему безопасности, при этом стремясь минимизировать свои постоянные обязательства.
Сотрудничество получило практическое наполнение в условиях участия шведских вооруженных сил в операциях по миротворчеству и поддержанию мира на Балканах (во второй половине 1990-х годов), Афганистане (с 2002 г.), что стало составляющей общей борьбы Запада с международным терроризмом.
Второй этап охватывает период с 2014 г. На фоне украинских событий Швеция, стремясь получить дополнительные внешние гарантии безопасности, резко ускорила процесс сближения с Се-
вероатлантическим альянсом. В начале сентября 2014 г. на полях саммита НАТО в Уэльсе был подписан Меморандум о взаимопонимании (МоВ) Швеции и Финляндии с блоком [Relations with Finland, 2017], что расширило юридические рамки сотрудничества. Документ вступил в действие немедленно, при этом де-юре он был ратифицирован риксдагом лишь в мае 2016 г. [Sweden Ratifies.., 2016]. Согласно МоВ, шведские вооруженные силы присоединились к подготовке сил быстрого реагирования НАТО. Параллельно войска королевства интенсифицировали свое участие в военно-тренировочной деятельности Альянса, особенно в акватории Балтийского моря.
Однако реального вступления Швеции в НАТО так и не произошло. Почему? Думается, что прежде всего национальный истеблишмент, обращая самое пристальное внимание на общественное мнение королевства, пришел к выводу о том, что «минусы» от вступления, связанные с несением жестких обязательств, перекрывают «плюсы». Опросы показали, что 44% респондентов не поддерживают вступление королевства в Альянс, лишь 31% выступает «за», а 25% опрошенных не определились [NATO has no.., 2018]. Спектр причин, которые определяют неготовность электората и части истеблишмента Швеции вступать в блок, широк. Во-первых, Швеция располагает собственным развитым ВПК и способна производить конкурентную на мировом уровне боевую технику. Вступление в блок НАТО приведет к потерям шведского производителя, которого могут вытеснить более мощные концерны США и крупных стран ЕС (особенно ФРГ). Во-вторых, сдержанность Швеции в вопросе прямого вхождения в НАТО связана и с боязнью ухудшений отношений с Россией, несмотря на очевидную антироссийскую пропаганду, нежеланием увеличивать оборонные расходы и со стремлением сохранить свой статус «особой», нейтральной державой. Более того, часть шведского населения (46%) полагает, что НАТО окажет Швеции поддержку, даже если страна так и не станет членом Альянса. Опровергая это мнение, в январе 2018 г. генеральный секретарь НАТО Й. Столтенберг во время визита в Швецию подчеркнул, что блок не обязан помогать королевству в случае конфликта, так как речь идет лишь о сотруд-
ничестве [NATO has no.., 2018]. В-третьих, шведские вооруженные силы «заточены» под использование на специфическом по природно-климатическим условиям скандинавском театре военных действий. При этом использование на других направлениях сделает их боевые характеристики ниже, что отнюдь не будет способствовать получению того веса, который страна потеряет, перестав быть условно нейтральной.
Однако часть экспертов полагают, что вступление Швеции в НАТО увеличит влияние страны на Балтийский регион, который всегда представлял для королевства геополитический интерес. Важной проблемой оказывается сложность обсуждения и решения субрегиональных вопросов, затрагивающих интересы лишь трех-пяти стран - участниц НАТО. С весны 2014 г. государства Прибалтики (Эстония, Латвия и Литва) обозначали свой интерес к углублению сотрудничество со Швецией в военно-политической сфере, что объясняется географической близостью и исторически обусловленным желанием Швеции контролировать акваторию Балтийского моря. Вместе с тем существуют опасения, что королевство будет вынуждено как сильная в финансовом отношении страна нести основное бремя расходов стран Балтии по перевооружению и поддержанию боеспособности войск.
В сентябре 2018 г. в стране прошли очередные парламентские выборы. Планам вступления в НАТО противостоят не только социал-демократы, но и усиливающая влияние крайне правая партия «Шведские демократы». По их мнению, интеграция в Альянс приведет к потере политической самобытности и как следствие суверенитета. Умеренная коалиционная партия Швеции, наоборот, призывает королевство вступить в НАТО в ближайшие десять лет, чтобы предотвратить российскую угрозу. Лидер партии призывает войти в состав НАТО вместе с Финляндией, так как на регулярной основе производится шведско-финское взаимодействие в военной сфере.
Таким образом, развитие рассматриваемого вопроса зависит от развития широкого комплекса факторов как за пределами, так и внутри Швеции. Среди политической элиты и населения нет
единой точки зрения, а возвращение призыва (2018) и развитие сотрудничества с НАТО еще не являются признаками того, что Швеция собирается вступить в Альянс. Ведь именно благодаря исторической политике нейтралитета и развитой оборонной промышленности Швеция имеет высокий статус на международной арене. Вследствие своего географического положения Швеция воспринимает «российскую угрозу» сдержанно. Официальный Стокгольм обладает большой свободой маневра в военно-политических вопросах именно благодаря нейтралитету и пока не готов менять это фундаментальное положение внешней политики королевства.
Список литературы
Корунова Е.В. Проблема нейтралитета во внешней политике Швеции, 1933-1939 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. - М., 2007. - 240 с.
Мелнин Я., Юханссон А.В., Хеденборг С. История Швеции. - М.: Весь мир, 2002. - 390 с.
Швейцер В.Я. Западная Европа: Трудные поиски третьего пути // Европейский союз: Факты и комментарии / РАН. Институт Европы. - М., 2017. - С. 5-7.
Andren N. Power Balance and Non-Alignment. - Stockholm: Almqvist&Wiksell, 1967. - 220 p.
Carrillo J.L.M. Regional Security Building in Europe: The Barents Euro-Arctic Region. - Umea: CERUM, 1998. - 52 p.
NATO has no legal duty to come to Sweden's aid, says secretary general / / The Local. - 2018. - 15.01. - Mode of access: https://www.thelocal.se/ 20180115/nato-has-no-legal-duty-to-come-to-swedens-aid-says-secretary-gene ral (Date of access - 25.05.2018).
Relations with Finland // NATO [site]. - 2017. - 30.03. - Mode of access: https://www.nato.int/cps/ic/natohq/topics_49594.htm (Date of access -25.05.2018).
Sweden Ratifies NATO Cooperation Agreement // The Wall Street Journal. - 2016. - 25.05. - Mode of access: https://www.wsj.com/articles/ sweden-ratifies-nato-cooperation-agreement-1464195502 (Date of access -25.05.2018).
