CC BY
122
РЕГИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ
ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ В АКВАТОРИИ КАСПИЙСКОГО МОРЯ В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
(международно-правовые аспекты)
Рустам МАМЕДОВ
кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой международного публичного права Бакинского государственного университета (Баку, Азербайджан)
1. Международно-правовое регулирование военного присутствия государств (прибрежных и не прибрежных) и создания военных баз на Каспийском море
Военное присутствие на морях и озерах — одна из самых острых и сложных проблем международных отношений и международного права. В последние годы она приобрела особое значение в бассейне Каспийского моря, где безудержно идет гонка вооружений, создаются новые базы, куда устремлены военные силы не только прикаспийских государств, но и третьих стран1. Другими словами, военное присутствие на Каспии стало делом, желанным для многих государств.
1 См.: Горшков Г.С., Мелков Г.М. Военное мореплавание и стратегическое равновесие: международноправовые аспекты. М.: Воениздат, 1986. С. 48—49; Вахиди М.А. Военное присутствие США в Центральной
Военно-морское присутствие — одна из форм использования странами в мирное время военно-морских сил (ВМС) за пределами их государственных границ, в чужих территориальных водах. И с точки зрения международного права, и в научном аспекте военно-морское присутствие представляет собой чрезвычайно сложную и динамичную систему межгосударственных отношений и военных связей2.
По определению Г.С. Горшкова и Г.М. Мелкова, военно-морское присутствие — это постоянное или эпизодическое пребывание военно-морских сил какой-либо страны (группы стран) в том или ином районе Мирового океана, которое сопровождается действиями (операциями), предусматривающими решение определенных внешнеполитических задач. Содержание последних обусловлено внешней политикой и военной стратегией государств, под флагом которых действуют военно-морские силы. «Военно-морское присутствие, — продолжают они, — составная часть военного присутствия, т.е. пребывания контингентов иностранных вооруженных сил (сухопутных войск, военно-воздушных сил, военно-морских сил) на территориях других государств и в различных районах Мирового океана»3.
Военно-морское присутствие — не столько военная, сколько политическая и международно-правовая проблема, которая одинаково интересует конкурирующие страны. Оно больше, чем какая-либо иная деятельность государств на морях и озерах, связано с их политическими, экономическими и военно-стратегическими интересами в Мировом океане. Именно военно-морское присутствие полностью раскрывает характер, цели внешней политики и военные задачи стран, использующих военно-морские силы в тех или иных водных районах планеты4.
С международно-правовой точки зрения, как считают вышеуказанные авторы, критерием законности или незаконности военно-морского присутствия является лишь вторая составная часть этого понятия — практическая деятельность военных кораблей.
2. Международная нормативная основа «военного присутствия» в бассейне Каспийского моря
В качестве международно-правовой основы, определяющей порядок «военного или иного присутствия» в бассейне Каспийского моря, приняты Российско-персидский договор 1921 года и Договор о торговле и мореплавании (1940 г.), которые запрещали третьим странам находиться в акватории этого озера. В постсоветский период актуальность данного вопроса была подтверждена договорными инициативами прикаспийских государств. Особенно выделялись в этом плане Россия и Иран, стремившиеся продемонстрировать приверженность советско-иранской договорной практике.
В проекте Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, являющемся оригинальным документом для обсуждения в рамках Специальной рабочей группы (СРГ), данная проблема нашла свое отражение в содержании ст. 3. Так, в ней устанавливается, что «деятельность Сторон на Каспийском море будет осуществляться на основе принципа недопустимости присутствия вооруженных сил, не принадлежащих Сторонам, на Кас-
Азии: реакция России // Аму-Дарья, Иранский журнал по изучению Центральной Азии и Кавказа, Лето, 2002. Год пятый, № 12. С. 93—94, 102—103.
2 См.: Горшков Г.С.. Мелков Г.М. Указ. соч. С. 47—48.
3 Там же. С. 56—58.
4 Там же.
пийском море»5. За такую постановку вопроса выступили сразу три прикаспийских государства: Иран, Россия и Туркменистан. Кроме того, ИРИ и РФ высказали идею о недопущении указанных субъектов и в воздушное пространство.
Интересно, что Казахстан «зарезервировал» свое мнение относительно всей ст. 3, а Азербайджан выступил против ее включения в проект Конвенции.
Однако все эти страны были единогласны в вопросе непредоставления «...права прохода в/из или внутри Каспийского моря для судов (имеются в виду военные и невоенные. — P.M.) под флагами государств, не являющихся Сторонами настоящей Конвенции» (п. 8 ст. 3)6.
Много разнотолков вызывает содержание п. 6. ст. 3. В нем говорится, что деятельность на Каспии будет осуществляться на основе «.[разрешительного порядка прохода военных кораблей и других государственных судов под флагами Сторон, используемого в некоммерческих целях, через водное пространство над соответствующими секторами/ зонами Каспийского моря.7]». Это положение было предложено Азербайджаном. Ясно, что его приняли, но не смогли согласовать и потому взяли в квадратные скобки. Не удалось сбалансировать и другие позиции по данному вопросу. Например, Иран предложил принцип «.разрешительного порядка захода и прохода для военных кораблей под флагами Сторон через территориальные воды [национальные воды]», а Туркменистан — «...[прибрежных государств]» (последнюю позицию затем поддержал Иран)8. А Россия остановила свой выбор на принципе «.[прохода военных кораблей под флагами Сторон через зоны национальной юрисдикции друг друга без захода в порты и постановки на якорь]»9.
Анализ этих положений свидетельствует, что прикаспийские страны выступают против принципа свободного военного присутствия в своих «национальных водах». Другими словами, каждая из них может находиться только на своей части Каспия, что не совсем подпадает под общее и классическое определение «военно-морского присутствия», приведенное в международном праве.
Наиболее подробное толкование мы находим в иранском проекте «Соглашения о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море» 2003 года. Этой проблеме посвящена ст. 5 упомянутого проекта, состоящая из шести пунктов.
В частности, в пункте 5.1. указывается, что «военное присутствие третьих сторон на Каспийском море под любым видом запрещается»10. В связи с этим прикаспийские страны должны будут «.воздерживаться от использования военного персонала неприкаспийских государств на своих кораблях или других своих военных и невоенных средствах на Каспийском море»11.
Интересным выглядит пункт 5.3. проекта Соглашения, в соответствии с которым любое плавсредство будет признаваться объектом военного присутствия на Каспии, если оно будет осуществлять навигацию под флагом прикаспийских государств. Сравнивая это положение с пунктом 6 проекта Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, мы замечаем некоторое противоречие между ними. Другими словами, юридические тезисы Ирана идут вразрез с положениями названного проекта.
5 Конвенция о правовом статусе Каспийского моря. Проект // Архив МИД Азербайджанской Республики.
6 Там же.
7 Там же.
8 Там же.
9 Там же.
10 Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море. Проект Исламской Республики Иран // Архив МИД Азербайджанской Республики.
11 Там же.
Заслуживает внимания пункт 5.4. Соглашения: «Стороны будут воздерживаться от проведения маневров или военных учений совместно с неприкаспийскими странами на Каспийском море»12. Этим положением ИРИ намеревалась упредить всякое проникновение в бассейн Каспия третьих сил, в частности НАТО. Естественно, данная идея всегда поддерживалась и поддерживается Россией, но не получает поддержки со стороны Казахстана и Азербайджана, которые не прочь сотрудничать с Североатлантическим альянсом, в частности с США и Турцией, в защите своих нефтегазовых интересов.
Иранский проект Соглашения как бы запрещает всякое военное партнерство в рамках специальных договоров (пактов) с третьими государствами в отношении зоны Каспийского моря. Единственным исключением считается возможный пятисторонний военный пакт (в случае его принятия прикаспийскими странами). На фоне конкуренции пактов «Каспийская стража» («Caspian Guard» — американский военный проект) и «КАСФОР» (российский военный проект) становится ясно, что данное положение не получит в ближайшем будущем «права на жизнь».
Проект Соглашения допускает возможность создания прикаспийскими государствами собственной военной базы, которая должна будет находиться в определенной близости к их берегам Каспия (исходя из смысла этой нормы, можно предположить, что здесь не имеется в виду совместная база с иностранцами из числа третьих стран). При этом они должны будут проинформировать друг друга «.о потенциалах сил на Каспийском море.» (ст. 10.1).
Практически одновременно с иранским проектом Соглашения, во внешнеполитические ведомства прикаспийских государств поступил казахстанский план «Пакта стабильности на Каспийском море» (7 июня 2003 г.) Подробный анализ его норм позволяет сделать вывод, что некоторые положения данного проекта идут вразрез с таковыми вышеперечисленных юридических документов. В частности, в нем нет пункта, который запрещает военно-морское присутствие третьих стран. Кроме того, «Стороны допускают возможность индивидуального или совместного проведения маневров и военных учений на Каспийском море» (пункт 9)13.
При этом составители данного документа не отмечают, с кем на Каспии можно проводить совместные маневры и военные учения. Другими словами, третьей стороне сотрудничество не запрещено.
С духом и буквой вышеуказанных проектов соглашений несовместим и пункт 10. В нем, в частности, говорится: «...стороны выразили намерение совместно взаимодействовать с другими структурами региональной безопасности»14. На какие организации региональной безопасности делается намек в этом пункте? НАТО, ШОС, Договор о коллективной безопасности СНГ или еще что-то другое?
Составители данного Пакта задали прикаспийским странам, особенно России и Ирану, серьезную задачу, решить которую они сейчас не в их силах, да и особого желания с их стороны не наблюдается.
Полагаем, что текст пункта 5 также обусловливает множество вопросов. К примеру, в нем констатируется, что «Стороны ни при каких обстоятельствах не позволяют использовать свои территории другим государствам для совершения агрессии и других военных действий против любой другой Стороны настоящего Пакта»15.
Получается, что если третья страна не будет совершать агрессию против прикаспийских государств, то ее войска имеют право находиться в бассейне Каспия?
12 Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море.
13 Пакт стабильности на Каспийском море от 7 июня 2003 года. Проект Республики Казахстан // Архив МИД Азербайджанской Республики.
14 Там же.
15 Там же.
Международно-правовые коллизии между прибрежными странами по поводу военного использования Каспийского моря привели к созданию так называемых «военно-политических проектов», касающихся этого озера, а также «беспределу» военно-политического характера как в его бассейне, так и в прилегающем регионе.
3. Международно-правовые проекты военного присутствия в Каспийском бассейне
В российских научных, политических и военных кругах считалось, что право и желание присутствовать в различных водах Каспия связаны с необходимостью обеспечить его безопасность в целом и защитой интересов РФ. Однако эта идея не только не получила международно-правового оформления, но и была практически опровергнута. Когда Вашингтон инициировал под эгидой НАТО проект «Каспийская стража», Москва выдвинула новое предложение — создать «КАСФОР» по образцу «БЛЕКСИФОР».
Появление данных идей и планов было в определенной мере спровоцировано военно-морскими силами ИРИ. Так, 23 июля 2001 года иранский военный корабль вторгся в территориальные воды Азербайджана и вынудил его судно «Геофизик-3» удалиться из этого района. Как сообщало РИА «Новости», «Геофизик-3» обследовал нефтяное месторождение Алов для «Бритиш петролеум» (БП). Позже над азербайджанскими научно-исследовательскими судами «Геофизик-3» и «Алиф Г аджиев» появился и начал кружить самолет иранских ВВС. Правительство Азербайджанской Республики выразило послу ИРИ А. Газаи свое недовольство и потребовало объяснений по поводу этого инцидента.
В свою очередь, США выказали озабоченность в связи с данным происшествием. Однако, по мнению иранской стороны, действия ИРИ в отношении иностранных компаний, работающих в «азербайджанском» секторе Каспийского моря, были спровоцированы администрацией Соединенных Штатов, которая не учла готовность Тегерана идти на крайние меры в стремлении защитить свои интересы16.
Результатом вышеизложенного стало то, что оператор спорного проекта в южной части Каспия — корпорация «Бритиш петролеум» — немедленно прекратила все работы в указанном секторе. Представитель компании в Баку обратился в штаб-квартиру БП с настоятельной рекомендацией вообще выйти из данного проекта, по крайней мере до тех пор, пока Иран и Азербайджан не завершат делимитацию и демаркацию границы между своими морскими секторами.
Вслед за этой блокадой ИРИ начала проводить на Каспийском море учения ВМФ. Например, 29 сентября 2004 года в порту Бендер-Энзели состоялся заключительный этап трехдневных маневров Четвертого округа ВМФ Ирана в водах Каспия, вблизи побережья провинции Гилан (северо-восток страны), в котором принимало участие судно «Пей-кан» и несколько катеров военно-морской базы этого порта. Как сообщил командующий Четвертого военного округа М. Бехзадфар, цель учений — повышение уровня боевой подготовки морских сил региона. «Мы должны находиться в постоянной боевой готовности, чтобы уметь защищать безопасность нации»17.
16 См.: США озабочены решительными действиями Ирана на Каспийское море [http://rambler.ru/news/ есопоту/10344/1798413.Мт1?ргі^=1].
17 Прошли военные учения ВМФ Ирана на Каспийском море [http://www.irna.ir/ru/20040929191800. txt.html].
Серьезная демонстрация сил наблюдалась на Каспийском море и в 2002 году: сразу же после безуспешного апрельского саммита прикаспийских государств президент России В. Путин посетил Каспийскую флотилию ВМФ РФ и отдал приказ провести в августе маневры. По сообщению командующего В. Куроедова, это были первые масштабные учения на Каспии со времен СССР, причем в них были задействованы не только корабли данной флотилии, но и все входящие в нее рода войск — подразделения Кавказского военного округа и регионального управления Федеральной пограничной службы, части 4-й армии ВВС; в маневрах участвовали 10 тыс. военнослужащих, 60 кораблей и судов, более 30 самолетов и вертолетов. В определенной степени учения носили международный характер, так как в них были задействованы также подразделения военно-морских сил Азербайджана и Казахстана18.
Скорее всего, эти маневры были организованы если не для демонстрации силы и влияния в решении каспийского вопроса, то уж точно для предотвращения нежелательных инцидентов на Каспии, инспирированных Ираном, тем более что в мае 2002 года Тегеран назвал соглашение Казахстана, заключенное им с Россией в 1998-м, и последующие документы подобного рода (российско-азербайджанское и казахстано-азербайджанское соглашения) незаконными. «В штыки» ИРИ встретила и инициативу Москвы по проведению военно-морских учений; в частности, официальная газета «Тегеран таймс» отметила «угрожающий тон» российского лидера19.
Очевидно, что после отмеченного выше военно-политического инцидента между Азербайджаном и Ираном последний сыграл немалую роль в отходе прикаспийских стран от определенного ими первоначально примера демилитаризации Каспия. По достоверным сведениям, сама ИРИ развернула на море полноценную эскадру, в которую вошли несколько бригад и дивизионов надводных и подводных плавсредств, суда и войсковые подразделения обеспечения (морская авиация, пехота). Основу надводных сил флота составили ракетные, противолодочные, десантные, минно-тральные корабли и боевые катера. Кроме того, в том же 2002 году Иран демонстративно провел испытания взятой им на вооружение баллистической ракеты дальнего действия «Шихаб-3».
Новый виток напряженности на Каспийском море пришелся на 2004—2005 годы.
Тогда же США начали активно ограничивать влияние на Каспии своих традиционных соперников на международной арене — РФ и ИРИ, а также усиленно закрепляться в трех остальных государствах бассейна путем проникновения в их экономику и на внутренний рынок, инвестирования и предоставления кредитов.
По мнению российских источников, Соединенные Штаты стали проявлять особенно высокую активность именно в сфере военно-технического сотрудничества с прикаспийскими странами.
В 2005 году США предложили Азербайджану создать подразделения так называемой «Каспийской стражи» для трубопровода БТД и нефтяных ресурсов моря, якобы предохраняя их от угроз со стороны международных террористов. Это должна была быть международная военная группировка, включающая 120 тыс. военнослужащих из Азербайджана, Грузии и Турции. В рамках «стражи» планировалось развернуть станции и командные пункты, а также проводить морские и воздушные операции. Соединенные Штаты намерены вложить в реализацию данного проекта 130 млн долл. С учетом военного присутствия США (в той или иной степени) в Турции, Ираке, Афганистане и Кыргызстане создание «Каспийской стражи» позволит серьезно упрочить американские позиции в регионе.
18 См.: Чеботарев А. Игра мускулами // Красная звезда, 25 декабря 2005.
19 См.: Там же.
Не меньшую активность в усилении своего присутствия на Каспии Вашингтон проявил в сфере военно-технического сотрудничества с Астаной20. Так, в феврале 2004 года, во время визита в Казахстан, министр обороны США Д. Рамсфельд заявил на пресс-конференции, посвященной итогам переговоров с руководством РК, что стабильность в Каспийском регионе — важный фактор не только для Казахстана, но и для всего мира. В связи с этим он отметил реализацию Пентагоном программы военного финансирования, которая содействует развитию первой в Казахстане военной базы и учебного центра, расположенных вблизи северной части Каспийского моря. В рамках данной программы была достигнута договоренность о безвозмездных передачах военных кораблей для ВМС РК21.
Естественно, такая активность Соединенных Штатов не могла остаться без реакции со стороны их соперников в регионе. Через своих представителей в СРГ Россия и Иран предложили внести в проект Конвенции о правовом статусе Каспия положения о запрете хождения по морю судов под флагами стран, не относящихся к Каспийскому бассейну, а также о том, что только прикаспийские государства имеют право использовать морские ресурсы.
Самым же серьезным шагом, точнее, ответом РФ на проекты и действия США на Каспии стала выдвинутая Москвой инициатива по формированию Каспийской военноморской группы оперативного взаимодействия («КАСФОР»). В нее предлагалось включить на паритетной основе боевые корабли прибрежных стран. Формальные мотивы создания «КАСФОР» были те же, что и у Вашингтона, — укрепление системы безопасности и борьба с терроризмом, хотя реально было вполне понятно, против кого конкретно направлен этот замысел.
Тем не менее формирование указанной межгосударственной военной группировки пока что представляется сомнительным проектом. Кто может практически поддержать эту идею? Прежде всего Иран, заинтересованный в обеспечении безопасности — не только собственной, но и своих союзников, к тому же в свете последних событий, связанных с реакцией и предупреждением Вашингтона, касающихся реализации Тегераном ядерной программы. В какой-то степени этот план отвечает и интересам Астаны, стремящейся в своей внешней политике балансировать между крупными державами.
Вышеупомянутое предложение России создать на Каспийском море многонациональные силы под названием «КАСФОР», на которые были бы возложены задачи по борьбе с распространением оружия массового уничтожения, терроризмом, контрабандой, незаконным оборотом наркотиков, браконьерством, а также по проведению спасательных операций, представляется как дипломатическая модель в конкурентной игре с Соединенными Штатами. Состязание между США и РФ ведется в духе укрепления позиций в бассейне Каспия.
В этой связи представляет интерес процесс появления «КАСФОР». Идея сформировать данную группировку, которая объединяла бы военно-морские силы прикаспийских государств, впервые была выдвинута Москвой в 2003 году. Понадобилось ровно три года, чтобы она стала реальностью. В ходе своего визита в Баку (январь 2006 г.) министр обороны России С. Иванов обсудил со своим азербайджанским коллегой — на более серьезной основе — вопрос создания на Каспийском море ВМС «КАСФОР». Так, С. Иванов заявил, что «КАСФОР» могла бы взять на себя функции «некоторых совместных сил», в частности подразделений пограничных войск и частей специального назначения.
20 См.: Караваев А. Правовой статус Каспия и проблема КАСФОР [http://www.apn-kz.ru/?charter name=printadvert&data_id=283&do_view_single].
21 См.: Там же.
Судя по его словам, эти силы могли бы вести борьбу против «реальных угроз и опасных ситуаций на Каспии» совместно с пятью прикаспийскими странами.
Официально российская инициатива «КАСФОР» предусматривает заключение прикаспийскими государствами Соглашения о создании Каспийской военно-морской группы оперативного взаимодействия. Помимо прочего, документ содержит шесть приложений:
■ А — Круг полномочий Комитета Командующих ВМС на Каспийском море (со-
стоит из шести статей);
■ Б — Круг полномочий Группы планирования (состоит из четырех статей);
■ В — Статус Группы (восемь статей);
■ Г — Схема структуры командования «КАСФОР» и «Ежегодная оперативная
программа»;
■ Д — Флаг и эмблема «КАСФОР» (состоит из трех статей);
■ Е — Термины22.
Проект Соглашения, представленный Россией прикаспийским странам, включает Преамбулу и 19 статей. В этом документе изложены подходы к принципам военно-морского сотрудничества (ст. II), цели и задачи (ст. IV), структура предполагаемой организации (ст. V), положения о политических и военных консультациях, принятии решений, развертывании и применении силы, командовании и управлении (ст. VI—VIII). Кроме того, отметим ст. IX (Командующий «КАСФОР» и штаб), ст. XI (Обмен информацией) и ст. XV (Урегулирование споров)23.
В ходе переговоров отмечалось, что «КАСФОР» могла бы предотвратить ненужное прибрежным государствам военное присутствие третьих стран, способное вызвать излишнюю напряженность в регионе между самими прикаспийскими государствами и внести нежелательный раздор в их взаимоотношения.
Как подчеркивал В. Путин, цель создания таких многонациональных сил — совместное противодействие террористической угрозе и распространению оружия массового уничтожения. В проекте отклонялась возможность привлечения в «КАСФОР» третьих стран24. Следует отметить, что под «третьими странами» в России подразумевают не только США, но и Великобританию, Турцию и, возможно, в целом НАТО. Они уже давно пустили «глубокие корни» на постсоветском пространстве и сохраняют военное присутствие в Центральной Азии, отказываясь назвать конкретные сроки вывода из ее республик своих войск25.
24 октября 2005 года В. Путин поручил главе МИД РФ обсудить с Ираном возможность его подключения к Организации по обеспечению безопасности на Каспии «КАСФОР»: «что касается организации по поддержанию мира, порядка и безопасности на Каспии, то нужно подключать к ее деятельности все прикаспийские государства, в том числе Иран»26.
22 Об этом подробнее см.: Соглашение о создании Каспийской военно-морской группы оперативного взаимодействия. Проект Российской Федерации // Архив МИД Азербайджанской Республики.
23 См.: Там же.
24 См.: Путин заявил о заинтересованности России в присоединении Ирана к силам обеспечения безопасности на Каспии [http://www.iran.ru/rш/prmt_news.php?news_id=34694&PHPSESSГО=80ccca8e9f4a...].
25 См.: Идея создания организации по защите Каспийского моря [http://www.politmonitor.ru/ index3.php?&mess=1130316047].
26 Путин заявил о заинтересованности России в присоединении Ирана к силам обеспечения безопасности на Каспии.
В ходе официального визита в Баку министр обороны России С. Иванов сделал также комментарии в связи с инициативой РФ по формированию «КАСФОР» — военноморской группы оперативного взаимодействия пяти прикаспийских стран. По его мнению, «в число задач «КАСФОР» будет входить борьба с распространением оружия массового уничтожения, браконьерством и наркотрафиком. Я не призываю создавать военный блок. Это должна быть структура, налаживающая сотрудничество прикаспийских государств»27.
По мнению независимого журналиста Р. Исмаилова, высказанное С. Ивановым в Баку предложение сформировать на Каспии межнациональную военно-морскую группу поставило Азербайджан перед необходимостью выбора между стратегическими интересами двух стран — России и США28. Следует отметить, что Азербайджан, благодаря сформулированной президентом Г. Алиевым концепции сбалансированной политики, пока выдерживает давление, оказываемое как с севера, так и из-за океана.
Анализ проектов «Каспийской стражи» и «КАСФОР» позволяет прийти к следующему заключению: две инициативы на одном и том же море никогда не уживутся; необходим военный пакт между пятью прибрежными государствами, который мог бы помочь заключить договор о территориальном разделе Каспия.
Очевидно, что предложение России было направлено на то, чтобы оттеснить «посторонние» страны от бассейна Каспийского моря и дать простор влиянию самой Москвы.
На XX заседании Специальной рабочей группы по определению правового статуса Каспийского моря, состоявшемся 14 марта 2006 года, министр иностранных дел РФ С. Лавров вновь заявил, что Россия выступает против присутствия военных сил третьих сторон на Каспии29 и эта позиция остается неизменной. По его словам, в области военной деятельности на Каспии прикаспийским государствам предстоит решить два вопроса: демилитаризацию и обеспечение стабильного баланса военных сил в зоне Каспийского моря. Однако, согласно мнению С. Лаврова, «демилитаризация Каспия не соответствует сегодняшней действительности. Это означает обезоружить прикаспийские государства перед лицом новых угроз»30. Вместе с тем он указывал, что Россия выступает «против наращивания военного присутствия на Каспии» и предлагает осуществлять военное строительство в зоне Каспия в рамках разумной достаточности31.
Разъясняя соответствующее положение проекта Конвенции, глава МИД РФ отметил, что «прикаспийские страны должны уважать суверенитет, независимость и целостность друг друга». Отсутствие в регионе угроз извне и военных сил третьих государств — залог того, что в этой зоне не останется поводов для конфликта, считает С. Лавров. По его мнению, «КАСФОР» — залог безопасности региона и реализации данной
нормы32.
Интересно, что и до сих пор представители МИД Азербайджана не очень охотно отвечают на вопросы, связанные с темой «КАСФОР», а Министерство обороны вообще отказывается беседовать на эту тему, ссылаясь на то, что вопрос создания «КАСФОР» носит политический характер, поэтому все комментарии должны делать политики.
27 Абиев: Азербайджан использует «все меры для восстановления своей территориальной целостности» [http://www.regnum.ru/news/577908.html].
28 См.: Исмаилов Р. Межнациональной военно-каспийской группе быть? Баку обдумывает инициативу Москвы [http://www.centrasia.ru/newsA.php4?st=1139219580].
29 См.: Лавров С. Россия против присутствия войск третьих сторон на Каспии [http://vesti70.ru/news/
30 Там же.
31 См.: Там же.
32 См.: Там же.
Как только актуализировался вопрос о формировании «КАСФОР», НАТО стала уклоняться от вопроса создания «Каспийской стражи». Об этом свидетельствуют слова специального представителя Генерального секретаря Североатлантического альянса по странам Кавказа и Центральной Азии Роберта Симмонса: «НАТО не собирается размещать свои военные базы на территории Казахстана и в странах Каспийского региона. В настоящее время нет никаких объектов или баз НАТО на территории Казахстана, и я пока не вижу никакой потребности изменить данную ситуацию»33.
По мнению иранского эксперта X. Азадбахша, нереальность «КАСФОР» связана с отсутствием взаимного доверия прикаспийских государств, хотя все они в ходе встреч и переговоров говорят об интеграции и сотрудничестве. Например, Иран, хоть и является стратегическим партнером России, тем не менее рассматривает наращивание ею своего военного потенциала на море и в регионе как угрозу собственной позиции на переговорах по Каспию. Как считают представители ИРИ, стратегическое равновесие сил в зоне Каспийского моря основывается на том, что РФ имеет в этом бассейне свою военную базу, а все остальные прибрежные страны лишены такой возможности. «Милитаризация Каспия представляет собой самую большую угрозу делу установления мира в прикаспийской зоне. Подобная поспешность России приведет к тому, что такие государства, как США, которые ищут подходящий предлог, установят в регионе свое политическое и военное влияние»34.
С точки зрения X. Азадбахша, участие Соединенных Штатов в разработке модели обеспечения безопасности в Каспийском море так же противоестественно, как и их военное присутствие в Персидском заливе, где они создали такую модель, при которой из процесса обеспечения безопасности исключены Ирак и Иран — два влиятельных государства региона. Вашингтон решил использовать такую же модель в Каспийском море. В этом случае из процесса будут исключены Москва и Тегеран35. По мнению эксперта, США стремятся воспрепятствовать использованию самого экономичного пути для транспортировки энергоносителей, то есть Каспийского моря. Увеличив свое военное присутствие в Грузии и Центральной Азии, Соединенные Штаты помогают теперь Азербайджану укрепить свои военно-морские силы на Каспии, а также заявляют о своей заинтересованности в создании в Азербайджане военной базы36.
3 а к л ю ч е н и е
Логика РФ и ИРИ такова: объявив в 1990-х годах Каспийский регион сферой собственных жизненных интересов, США активизировали свою деятельность (включая попытки играть самостоятельную роль в постсоветских конфликтах).
Согласно заявлению известного иранского ученого М.А. Вахиди, американцы высказываются за отказ в оформлении правового статуса Каспия, утверждая, что это ничего не решит в вопросах геологических изысканий и добычи. Более того, некоторые эксперты Соединенных Штатов предлагают перевести споры по поводу нефтяных месторождений из правовой плоскости в политическую, то есть решать их в рамках межгосударственных отношений стран Каспийского региона, поскольку, по мнению этих экс-
33 НАТО не собирается размещать свои военные базы на территории Казахстана и в Каспийском регионе — спецпредставитель альянса [http://www.mterfax.kz/?lang=rш&act=prmt&mt_id=10&news_id=585].
34 См.: Азадбахш X. При определении статуса Каспийского моря разум и прагматизм должны брать верх, с. 5 [http://www.iran.ru/index.shtml?ch=1& lang=ru&view=story&id=3718].
35 См.: Там же.
36 Там же.
пертов, в ближайшее время будет сложно достичь консенсуса о юридическом статусе. М.А. Вахиди считает, что при этом давление США на прикаспийские государства чрезвычайно велико и осуществляется как при помощи экономических и политических рычагов (отмена или ввод санкций, поддержка оппозиции и т.д.), так и путем прямой военной угрозы37.
В Тегеране полагают, что Вашингтон стремится расширить свое военное присутствие в регионе и с этой целью намерен разместить военные базы в зоне каспийского бассейна. Иранские авторы считают, что в рамках «Каспийской стражи» США отводят особое место Азербайджану, рассматривая его как район, выгодный и для базирования мобильных сил быстрого реагирования, и для решения в регионе своих внешнеполитических вопросов (в первую очередь, — в отношениях с Ираном). Международно-правовой проект включает в себя системы наблюдения за воздушным и морским пространствами ИРИ. Реализация в указанной зоне программы США «Каспийская стража» поставит под угрозу в первую очередь оборонные интересы России и Ирана38. Представляется, что Москва и Тегеран несколько преувеличивают возможности Вашингтона в регионе, выдавая желаемое за действительное. Баку, да и Астана, категорически отказываются быть непосредственными реализаторами тех или иных проектов, которые не совсем совпадают с их собственными интересами и взглядами на тему региональной безопасности. Поэтому они пытаются зафиксировать свои позиции на международной договорной основе и не стать мишенью великих держав и Ирана.
Подписание единой Конвенции по правовому статусу Каспия, закрепляющей все аспекты правового регулирования деятельности на Каспийском море, — событие из разряда маловероятных сенсаций. Нет особых оснований утверждать, что по ключевым вопросам (разграничению акватории и дна южной части Каспия, рамкам военной деятельности, условиям транзита и прокладки транскаспийских трубопроводов) страны все же договорятся. Это особенно заметно в связи с кризисом вокруг ИРИ и общей стагнацией переговоров. «Консервация» проблемы выгодна прежде всего Ирану.
Отсроченное решение обусловливает для ИРИ возможность выступить в будущем по этой международной проблеме с большим политическим весом, может быть, в статусе ядерной державы. «Переиграть» свои позиции (Иран претендует на 20% дна моря, считая, что Каспий — как озеро — следует делить на пять равновеликих секторов) Тегеран успеет в дальнейшем. На сегодняшний день несогласованная Конвенция по статусу Каспийского моря никак не ущемляет национальных интересов ИРИ. Если она согласится на принцип модифицированной срединной линии, то в ее собственности будет находиться 14% шельфа.
На переговорах по статусу Каспия предлагается исходить в военной деятельности из разумного и стабильного баланса вооружений, что, возможно, позволит России сохранить подавляющее военное преимущество. Поэтому на данный момент тема демилитаризации полностью снимается с повестки дня, что подтверждается высказыванием С. Лаврова: «Каким бы привлекательным ни звучал этот термин, едва ли он отвечает современным реалиям». Данная формула вовсе не означает отказа от принципа неприсутствия вооруженных сил третьих стран.
В ходе XX заседания СРГ С. Лавров напомнил о предложении РФ координировать силы и средства прибрежных государств через единую структуру «КАСФОР», которая, собственно говоря, осуществляла бы функции по обеспечению общекаспийской безопасности.
37 См.: Вахиди М.А. Указ. соч. С. 100—102.
38 Там же. С. 108—111, 120—122.
Российская инициатива «КАСФОР» не противоречит получению военной помощи со стороны, но «сдерживает двери» для организаций третьих сил. Как на этом же заседании отметил С. Лавров, «мы просто многое потеряем, если откроем двери для чужого военного присутствия на Каспии. Опыт показывает, что пригласить иностранных военных легко, а гораздо труднее потом бывает добиться их вывода»39.
В июле 2005 года в Астрахани состоялась (под эгидой Минобороны РФ) конференция представителей прикаспийских стран, на которой Москва представила свое видение задач оперативной группы и принципов ее функционирования. В октябре того же года был разослан проект Соглашения, однако предложение России о создании «КАСФОР» так и не получило должной оценки и поддержки со стороны прикаспийских государств40.
На сегодня проект «КАСФОР» предполагает формирование оперативной военной группировки в составе всех флотов прикаспийских стран. Насколько это реально? Очевидно, что равноправное партнерство Каспийской флотилии РФ с другими силами пока невозможно. Иран, при всех его амбициях как региональной державы, пока остается за рамками тесного военного сотрудничества, а перспективы надвигающихся санкций не делают такую возможность более реальной. Туркменистан фактически вышел из СНГ, не участвует в военных операциях, декларируя принципиальный нейтралитет. Флоты Азербайджана и Казахстана пребывают на стадии становления, да и не планируют расширить свою военную деятельность на Каспии. В случае постепенной реализации программы США «Каспийская стража» им будет назначено осуществлять патрулирование в своих секторах, поддерживая безопасность танкерного маршрута Актау — Баку.
Цель инициативы РФ по созданию «КАСФОР» — не допустить на Каспий суда под «чужими» флагами. В нынешней трактовке «КАСФОР» — «объединенная силовая структура для противодействия распространению оружия массового уничтожения, а также другим угрозам и вызовам» (т.е. контрабандистам и браконьерам). На самом деле Россия считает текущий момент выгодным, чтобы поторопить прикаспийские страны с «выбором позиции».
Фактор доминирования флота РФ на Каспийском море (если он будет должным образом поддерживаться) так и останется существенным. Однако потенциал совместной каспийской группировки будет зависеть от желания участников принять военное преимущество Москвы в качестве главной составляющей объединенных сил со всеми вытекающими последствиями в сферах управления, координации и согласования военных мероприятий.
Возможно, в этом и состоит серьезное отличие российского проекта от американского, который внешне предполагает модернизацию национальных флотов в рамках отдельных группировок, то есть без подчинения общему командованию. Учитывая возможность сотрудничества с НАТО, данный план выглядит привлекательным для Казахстана и Азербайджана; в то же время категорически отказываться от инициативы «КАСФОР» небеспроблемно, да и не имеет смысла. Поэтому Баку, Астана и Ашхабад «маневрируют» между двумя проектами, стараясь разобраться в них.
39 Караваев А. Указ. соч.
40 См.: Там же.
