CC BY
50
УДК 359:947.08 ББК 68.53 (2) 5-1
ВОЕННАЯ ПРОПАГАНДА НА ФЛОТЕ В ОКТЯБРЕ 1917 - ФЕВРАЛЬ 1918 гг.
Ливенцев Дмитрий Вячеславович,
доктор исторических наук, профессор Ворнежский государственный аграрный университет (г. Воронеж)
Аннотация. Статья рассматривает организацию военной пропаганды на флоте в период октября 1917 - февраля 1918 гг.
Кроме того, уделяется внимание военной политике в первые месяцы советской власти. Ключевые слова: флот, пропаганда, Морской сборник, матросы.
THE WAR PROPAGANDA IN THE NAVY IN OCTOBER, 1917 - FEBRUARY, 1918.
Liventsev D. V., doctor of historical
sciences, professor
(Voronezh)
Abstract. The article examines the organization of war propaganda in the Navy during the October, 1917 - February,
1918.
In addition, attention is paid to the military policy in the first months of the Soviet regime. Key words: navy, propaganda, Sea collection, sailors.
Массовое участие моряков Балтийского флота с начала Октябрьской революции подтвердило за ними звание «гвардии революции» (слова В.И. Ленина в октябре 1917 г. - Авт.). Исторический приход матросов Балтийского флота в столицу во время октябрьского восстания был даже воспет поэтом В.В. Маяковским в поэме «Хорошо»:
Под мостом
Нева-река,
По Неве
плывут кронштадцы...
От винтовок говорка
Скоро
Зимнему шататься [1].
Ярким проявлением сплоченности военных моряков вокруг большевистской партии явилось выщвижение еще в сентябре 1917 г. В.И. Ленина кандидатом в депутаты Уч-
редительного собрания от Балтийского флота [2]. В своем письме «Советы постороннего» В.И. Ленин, изложив основные правила и требования вооруженного восстания, указывал: «В применении к России и к октябрю 1917 года это значит: одновременное, возможно, более внезапное и быстрое наступление на Питер, непременно и извне, и изнутри, и из рабочих кварталов, и из Финляндии, и из Ревеля, из Кронштадта, наступление всего флота, скопление гигантского перевеса сил...
Комбинировать наши три главные силы: флот, рабочих и войсковые части так, чтобы непременно были заняты и ценой каких угодно потерь были удержаны: а) телефон, б) телеграф, в) железнодорожные станции, г) мосты в первую голову.
Выделить самые решительные элементы (наших «ударников» и рабочую молодежь, а равно лучших матросов) в небольшие отряды для занятия ими всех важнейших пунктов и для участия их везде, во всех важных операциях, например:
32
Окружить и отрезать Питер, взять его комбинированной атакой флота, рабочих и войска, - такова задача, требующая искусства и тройной смелости» [3].
11 октября 1917 г. в Петрограде открылся съезд Советов Северной области, делегаты которого приняли обращение-приветствие морякам Балтийского флота, содержавшее такие слова: «... Слава несокрушимым бойцам, посылающим сквозь пламя и дым морского боя всем угнетенным клич восстания и братства народов» [4].
Образованный 26 октября 1917 г. боевой орган революционных моряков - Военно-морской революционный комитет во главе с балтийским матросом И.И. Вахрамее-вым - провел огромную работу по ликвидации старого аппарата управления флотом и подготовке условий для строительства новых военно-морских сил. Она завершилась I Всероссийским съездом военных моряков, проходившим в Петрограде в ноябре 1917 г. под председательством балтийца-большевика А.В. Баранова. И 190 его делегатов представляли Балтийский флот.
На съезде В.И. Ленин выступил со следующей речью: «...Во флоте, - сказал Владимир Ильич, - мы видим блестящий образец творческих возможностей трудящихся масс, в этом отношении флот показал себя как передовой отряд»
[5].
Однако матросы Балтийского флота после Октябрьской революции продолжали чувствовать себя вершителями судеб революции и судили других людей, пользуясь собственными представлениями о добре и зле. После октябрьской революции начался новый этап «судов революционной совести» [6]. Теперь матросы придали своим действиям подобие легитимности, но интересно - какая власть могла одобрить столь ненормальный разгул насилия? С взятыми пленными расправлялись сразу на месте. Садизм поступков матросской вольницы потряс Петроград: перед расстрелом юнкерам выкалывали глаза, отрезали половые органы и т.д. В жестоких акциях современники видели проявление психической патологии, царившей в матросской среде. Не случайно статья В.Д. Бонч-Бруе-вича с описанием диких радений кронштадтцев, «сатанинских» песен и плясок смерти среди символических «задушенных» тел, названа «Странное в революции» [7].
В середине декабря 1917 г. по инициативе судовых комитетов кораблей и морских частей Балтийского флота было избрано правление «Клуба военных моряков». Советское правительство буквально сразу поддержало стремление своей любимой «гвардии и революции», и вскоре «.правлению были переданы здание фондовой биржи и дворец Строгонова на углу Мойки и Невского... Некоторое время спустя моряки получили для столовой и общежития гостиницу «Регина» на Мойке» [8].
К деятельности балтийских матросов прибавились революционные события на Черноморском флоте, развивавшиеся после ухода А.В. Колчака, по антивоенному большевистскому пути. Проявилось стремление теперь уже черноморцев «догнать» балтийцев при замалчивании тра-
гизма событий на Балтийском флоте. Правительственный комиссар Черноморского флота накануне октябрьского восстания сообщал: «Решительных мер против агитации большевиков и против митингов принять нельзя, так как не на кого положиться» [9].
До матросского самосуда на Черноморском флоте оставалось немного времени, и вскоре Севастополь стал еще одним кровавым Кронштадтом. 2 ноября 1917 г.
A.В. Немитц, командующий Черноморским флотом, а в будущем вице-адмирал и профессор кафедры стратегии Военно-Морской академии им. К.Е. Ворошилова призывал в приказе матросов: «... всех подчиненных всеми усилиями сохранить порядок и боевую готовность флота в надежде, что в ближайшие дни государственная власть будет восстановлена» [10]. Естественно, все его призывы к благоразумию остались не услышаны, и в декабре 1917 г. хаос и озлобление, бушевавшие по всей России, вылились на улицы Севастополя. Были арестованы и убиты: главный командир Севастопольского порта вице-адмирал П.И. Новицкий, начальник штаба командующего Флотом Черного моря контр-адмирал М.И. Каськов, начальник школы юнг в Севастополе, участник русско-японской войны контр-адмирал А.И. Александров, председатель Севастопольского военно-морского суда генерал-лейтенант Ю.Э. Кетриц, бывший командир линейного корабля «Императрица Мария», награжденный Георгиевским оружием капитан 1-го ранга И.С. Кузнецов, другие офицеры флота [11].
Среди казненных 16 - 20 декабря 1917 г. были: участник русско-японской войны, награжденный Георгиевским оружием, капитан 2-го ранга Н.С. Салов, известный военно-морской историк, поэт-маринист, кавалер Георгиевского оружия, командир эсминца «Живой» капитан 2 ранга Н.Д. Каллистов, командир эсминца «Пылкий» капитан 2-го ранга В.И. Орлов, старший офицер крейсера «Прут»
B.Е. Погорельский. Капитан 1-го ранга Ф.Д. Климов пытался вплавь добраться до кораблей своей Минной бригады, но был настигнут матросами в шлюпке, вытащен на берег и убит на месте. В ходе расправ погибло около 40 офицеров Черноморского флота. После декабрьских событий многие флотские офицеры покинули Севастополь и бежали в Симферополь, Ялту и Евпаторию.
В начале января 1918 г. над офицерами Черноморского флота состоялся «революционный суд» или точнее матросский самосуд. Так называемые судебные заседания проходили в здании Морского Собрания. Необоснованные приговоры в большинстве случаев выносились беспощадные [12].
Всего в декабре 1917 - феврале 1918 гг. Черноморский флот потерял в результате репрессий 66 человек (62 офицера, 3 морских врача и священник). Среди казненных морских офицеров - вице-адмирал, четыре контр-адмирала, генерал-лейтенант и пять генерал-майоров. Много безвинных жертв было среди офицеров русской армии и мирных жителей.
В итоге около 600 человек стали жертвами произвола матросской вольницы в 1917 - 1918 гг. Среди них муфтий Челебиев (духовный лидер крымских татар), бывший старший городовой севастопольской полиции Синица, инженер Шостак.
В результате после прихода к власти большевики были вынуждены мириться с матросской вольницей и пытаться управлять ее настроениями.
Вообще управлять флотом оказалось делом сложным. В ноябре 1917 г. газета «Свободный флот», поддерживая революционный пафос, публикует очерк П. Куликовского «Матросы-революционеры» 1905 г.» [13]. Главный вопрос, волнующий газету «Свободный флот», в то время находит отражение в редакционной статье: «Стремясь на страницах журнала освещать, по мере возможности, важнейшие, связанные с жизнью флота, вопросы, мы просим читателей наших, офицеров и матросов, ответить на следующий вопрос: «Как можно установить и укрепить взаимное доверие между всеми чинами флота?» [14]. Причем в ноябре - декабре 1917 г. редакция газеты «Свободный флот» сознательно избегает публикаций о революционном процессе в Петрограде и призывает к государственному строительству вооруженных сил.
Изначально большевики были вынуждены продолжить политику, направленную на развал флота. Например, 16 декабря 1917 г. были подписаны декреты об уравнивании всех военнослужащих в правах и выборных началах и организации власти в армии, а 19 декабря в наркомате юстиции составили инструкцию «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний». В п. 2 предписывалось руководствоваться интересами классовой войны за торжество пролетариата, как подсказывают «революционное коммунистическое правосознание» и «революционная совесть». Такая формулировка была очень удобна для революционных матросов, судивших других людей, согласно собственному мировосприятию, далекому от формальной юридической процедуры.
На съезде по демократизации старой армии в декабре 1917 г. выделяется агитационная коллегия с целью ведения военной пропаганды: публикации в газетах, издание листовок. Тогда же во всех военных частях появляются агитационно-вербовочные отделы [15].
В январе 1918 г. газета «Революционный флот» (название издания «Свободный флот» поменялось, согласно политической конъюнктуре, с приходом к власти большевиков на «Революционный флот» - Авт.) печатает статью «О демобилизации флота», где содержатся следующие слова: «Война кончается, в воздухе чувствуется близость мира. Новые интересы мирного времени сменяют интересы войны, которыми жила страна с момента ее объявления» [16].
Затем 29 января 1918 г. следует декрет Совета народных комиссаров «Об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота», содержавший следующее положение:
«... флот, существующий на основании всеобщей воинской повинности царских времен, объявляется распущенным и организуется Социалистический Рабоче-Крестьянский Красный Флот...» [17]. На следующий же день приказ об объявлении этого Декрета, подписанный Народным комиссаром по морским делам П.Е. Дыбенко и членами коллегии С.Е. Саксом и Ф.Ф. Раскольниковым, был разослан по флотам и флотилиям.
На следующий день 30 января 1918 г. газета «Революционный флот» публикует «Положение о демократизации флота» [18]. После в приказе было опубликовано положение о службе в РККФ, где было указано, что новый флот комплектуется на принципах добровольности. Постановлением СНК РСФСР от 22 февраля 1918 г. был также учрежден Народный комиссариат по морским делам, а «дореволюционная» Верховная морская коллегия переименована в Коллегию Народного комиссариата по морским делам. Этим постановлением была завершена ликвидация буржуазного военно-морского аппарата и заложены основы советского.
Подобная формулировка означала отставку всего высшего офицерского корпуса флота. Впрочем, большевики начали увольнять не послушных новому политическому режиму адмиралов и руководителей императорского флота практически сразу же после октябрьский событий.
Еще 22 ноября 1917 г. получили отставку вместе с приданием суду контр-адмирал Д.Н. Вердеревский, контрадмирал Б.П. Дудоров и 2-й помощник морского министра капитан 1-го ранга С.А. Кукель. За ними последовали 20 марта 1918 г. строптивый контр-адмирал А.В. Развозов, который в 1920 г. после ареста, произведенного ВЧК, умер в тюремной больнице [19], и 3 апреля 1918 г. - контр-адмирал Г.К. Старк, капитан 1-го ранга П.К. Палецкий, капитан 2-го ранга Г.К. Граф [20]. Практически с Балтийского флота удалили всех лиц, которые могли каким-либо образом, используя собственный авторитет, заставить матросов наладить службу.
Вместе со старыми кадрами новая власть решила расстаться и с дореволюционной символикой. 19 ноября 1917 г. в исполнение постановления 1-го Всероссийского съезда военного флота Верховная морская коллегия отдала приказание, переданное специалистами радиостанции «Новая Голландия» всем Центральным комитетам флотов: «Поднять на всех судах Всероссийского военного флота вместо Андреевского флага флаг Интернационала в знак того, что весь Русский военный флот, как один, встал на защиту Народовластия в лице Совета рабочих, солдатских, крестьянских депутатов» [21]. Делегаты упомянутого съезда большинством голосов одобрили резолюцию, в которой, в частности, говорилось: «Съезд во всеуслышание заявляет, что вся мощь военного флота будет верно и стойко поддерживать власть Советов... давшую нам землю и волю и смело идущую навстречу скорому времени» [22].
34
Самым ярким документом в рамках внедрения на флоте гражданских свобод стал приказ № 11 Морского ведомства от 8 января 1918 г., представлявший собой «Положение о демократизации». В данном документе определялось, что личный состав военно-морских сил включает свободных граждан, пользующихся одинаковыми гражданскими правами. Воинские звания упразднялись. Для всех военнослужащих вводилось звание «моряк военного флота Российской Республики» [23].
После такого перечня государственных мероприятий уже в конце 1917 - начале 1918 гг. большевиков ждало неприятное открытие. Оказалось, управлять флотом, особенно демократизированным, намного труднее, чем расстреливать морских офицеров в феврале 1917 г. Единственное, в чем преуспели новые красные флотоводцы, так это в присвоении себе званий. Приказ о производстве Ф.Ф. Рас-кольникова в лейтенанты подписал 22 ноября 1917 г. «революционно настроенный матрос» П.Е. Дыбенко, который по объему разрушительной работы, произведенной на Балтийском флоте в 1917 г., вполне сравним с легендарным Емельяном Пугачевым. Личные заслуги П.Е. Дыбенко в матросском самосуде Всероссийский съезд военного флота, соответствующим образом проинструктированный большевиками, оценил не меньше, чем на должность капитана 1 -го ранга или контр-адмирала [24].
Причем, присваивая себе звания за заслуги перед революцией, П.Е. Дыбенко и его соратники не забывали о том, чтобы принизить командную роль оставшихся в живых офицеров российского императорского флота. В короткий период с 16 декабря 1917 г. по 29 января 1918 г. шкалы флотских званий не существовало вовсе. Чаще всего флотских военнослужащих именовали по занимаемым должностям или по прежним званиям с прибавлением впереди аббревиатуры «б.» (бывший). Например, «Командир крейсера «Алмаз» б. капитан 2 ранга», что означало «бывший» [25]. В большом ходу были сокращенные наименования званий, например, «б. каперанг», «б. адмирал». В декрете ВЦИК и СНК «О создании Рабоче-Крестьянского Красного Флота» военнослужащие флота были названы «красные военные моряки». Это наименование мгновенно было переиначено в «красвоенмор» - вот так безлично стали называться блестящие в прошлом офицеры русского флота. Сколько в последние годы было разговоров о несправедливости политических репрессий 30-х гг. XX в., но когда речь идет о таких «революционно настроенных» большевиках, как Ф.Ф. Раскольников и П.Е. Дыбенко, то невольно приходят мысли о справедливом возмездии за содеянное.
Несмотря на меры по борьбе с офицерами царского флота, отвечавшим интересам революционных матросов, службу необходимо было налаживать. И здесь примечательна публикация матроса с эскадренного миноносца «Всадник» С. Прокофьева, вносившего предложения о налаживании взаимоотношений между офицерами и матросами: «.предлагаю следующие условия и пути для ук-
репления налаживающихся взаимоотношений между офицерами и матросами:
1) Каждый офицер должен иметь достаточное для себя политическое воспитание и образование в демократическом духе, если же этого не получил в корпусе, то пусть приложит все усилия, чтобы слово «политика» не стало для него синонимом чего-то страшного и опасного.
2) Каждый офицер должен твердо помнить, что служба его на флоте - есть служба народу и родине, а посему он должен служить по призванию.
3) Как для матросов, так и для офицеров нужны плавания в открытом море, чем они будут продолжительнее и разнообразнее, тем более шансов к совместному сближению и самообразованию.
4) Чем лучше и добросовестнее офицер исполняет свои служебные обязанности, тем более он завоевывает себе симпатию и уважение матросов.
5) Если к офицеру пришел матрос за советом, то ему обязательно нужно помочь лично, а не посылать к другим.
6) Слово офицера должно быть свято: если что пообещал матросу, то, не откладывая, сделай сразу; это возвысит его в глазах команды.
7) В свободное от службы и занятий время пусть офицер посвятит свой досуг не в собрании и не в клубе, а в среде матросов за товарищеской беседой, давая разъяснения текущих событий и делясь своими познаниями» [26].
Собственно в данной статье от 20 февраля 1918 г. можно наблюдать первую попытку диалога новой власти с офицерами Российского Императорского флота. Интересно, что им дается много «полезных» советов, но не отрицается сама необходимость офицеров для налаживания нормальной службы.
Несмотря на упомянутую положительную тенденцию, революционный пафос продолжал доминировать в большевистской агитации на флоте. В том же номере журнала матрос Г. Конов высказывает свое мнение о реформировании личного состава флота: «.Будучи несколько лет матросом, зная матросскую среду, я с уверенностью могу сказать, что единственное средство для доверия между всеми чинами флота, - это выборность начальников, и тогда, в чем я не сомневаюсь, будут устранены все столь нежелательные для всех печальные явления» [27].
Специально для матросов Ф.Ф. Раскольников в газете «Революционный флот» печатает статью, написанную 15 февраля 1918 г., где прославляет создающуюся Красную Армию: «.Когда эта армия сознательных, сплоченных в едином порыве, обученных военному делу революционеров будет поставлена на ноги, тогда мы можем с большим спокойствием относиться к судьбе революции.
Тогда мы будем знать, что по первому призывному кличу советской власти на защиту ее выступит мощная рать хорошо обученных революционных бойцов, готовых сложить свои головы для торжества революции» [28].
Собственно, Ф.Ф. Раскольников, наверное, в значительной мере поддерживает среди экипажей кораблей
флота веру в их историческую роль. В январе 1918 г. журнал «Морской сборник» публикует его статью «Восстание на немецком флоте», заканчивающуюся высказыванием: «.. .И это дает нам твердую уверенность, что наши немецкие товарищи матросы не остановятся на полпути, а, учтя весь опыт недавнего прошлого, при общем сочувствии пролетариев всего мира произведут решительный натиск на твердыни царизма, милитаризма и империализма. И развитие событий во всех других странах внушает непреклонное убеждение, что революционными действиями немецкой демократии обеспечена поддержка со стороны мирового рабочего класса.
На наших глазах загорается ярко-красная заря социалистической революции» [29]. Затем в объединенном февральском и мартовском номере «Морского сборника» за 1918 г. следуют очерки Ф.Ф. Раскольникова «Революционный Кронштадт» [30] и «Обвинительный акт по делу лейтенанта Шмидта» [31].
Естественно, Ф.Ф. Раскольникова можно назвать «певцом» матросской вольницы, достаточно привести следующий отрывок из его сочинения «Революционный Кронштадт»: «В революции наших дней Кронштадту по справедливости принадлежит особое, исключительное место. В течение всего истекшего периода революции Кронштадт играл выдающуюся политическую роль, зачастую сосредотачивая на себе внимание всей России, вызывая вокруг своего имени лживые, фантастические хитросплетения и неистовые, озлобленные проклятья буржуазии.
В глазах последней Кронштадт - это символ дикого ужаса, какое-то злое исчадье ада, грозный, потрясающий, бросающий в дрожь призрак грядущей анархии, кошмарное возрождение на русской земле новой русской Вандеи. И этот лихорадочный, панический страх буржуазии при одной мысли о Кронштадте не случайное недоразумение, порожденное лживыми выдумками капиталистических газет, а вполне естественное, закономерное опасение за свои интересы, продиктованные буржуазным и в этом смысле здоровым классовым социальным инстинктом буржуазии» [32]. Кстати, «черный гардемарин», как называли Ф.Ф. Раскольникова, употребляя термин «Вандея», показывает свою абсолютную безграмотность. Провинция Вандея выступила в ходе событий Великой Французской революции как раз на стороне роялистов, поэтому, когда называют восстание на Дону против большевиков «русской Вандеей», - это корректно, но обозвать «Вандеей» революционных матросов Кронштадта равносильно обвинению их в приверженности к идеалам монархизма.
Нельзя не отметить, что Ф.Ф. Раскольников, П.Е. Дыбенко и им подобные революционные деятели пропагандировали только общие политические идеи, что никак не способствовало возвращению на флот дисциплины и организации.
Интересную пропагандистскую акцию предприняли моряки Сибирской флотилии. В ноябре 1917 г. посыльное судно «Шилка» отправилось в Сиэтл с целью разъяснения
американским рабочим задач русской революции. Это был первый корабль, прибывший в Америку из Советской России, руководил миссией Н.Д. Крюков. Обратно «Шилка» вернулась с дружеским посланием В .И. Ленину от американских рабочих [33]. В советской историографии считалось правилом хорошего тона отмечать специальное назначение этой миссии, и как-то было не принято упоминать, что посыльное судно «Шилка» принадлежало к дивизиону кораблей Сибирской флотилии, находившемуся на ремонте в США, о чем свидетельствуют архивные документы [34]. «Ленину с представителями большевистского правительства, и через них - рабочим России.» - так начиналось это письмо. «Пусть не заблуждается русский народ: таких вещей как свобода слова, свобода печати, свобода собраний не существует в Америке, - писали докеры, - и демократия, о которой болтают капиталисты, только ловушка». Далее американские рабочие обстоятельно рассказывали о терроре в США по отношению к прогрессивно настроенным трудящимся, о нападках буржуазной прессы на большевиков. Докеры писали, что «еще раз заверяют революционных социалистов в том, что даже массовый, до сих пор не думавший рабочий Соединенных Штатов высоко ценит большевиков в их благородной битве за освобождение от ярма капиталистов и землевладельцев» [35].
Существовали при организации военной пропаганды на революционном флоте и определенные проблемы. На флотилии Северного Ледовитого океана большевики во главе с В.Ф. Полухиным в Мурманске и с К.И. Пронс-ким в Архангельске вели активную пропаганду среди матросов [36]. В середине ноября 1917 г. в Архангельске по инициативе большевиков Центрального комитета флотилии (Целедфлота) [37] в воинские части и корабли были назначены комиссары.
Единодушно приветствовали установление советской власти матросы Каспийской флотилии. В начале ноября
1917 г. I съезд моряков флотилии постановил: поддерживать только исполнительный комитет Совета рабочих и солдатских депутатов Бакинского совета. В июле-августе
1918 г. имели место крупные «антибрестские» выступления военных моряков на Каспийской флотилии, где они закончились установлением антибольшевистского правительства «Диктатуры Центрокаспия», и на Флотилии Северного Ледовитого океана в Архангельске [38]. Там они сомкнулись с действиями стран Антанты, хотя во многом и продолжились потом выступлениями против бывших союзников. Таким образом, не учёт Совнаркомом матросских настроений по отношению к Брестскому миру и демократичной природы недовольства матросов способствовали скатыванию страны к масштабной Гражданской войне [39].
Несмотря на революционные настроения в армии и на флоте, большевики начинают наводить в деле военной пропаганды государственный порядок. Сразу после подписания декрета об организации Рабоче-Крестьянской
36
Красной армии (РККА) 15 января 1918 г. создают единый организационно-агитационный отдел. Одновременно широкую агитационную работу за вступление населения в Красную Армию развернул Военный отдел издательства Всероссийского Центрального комитета Совета рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов. Вскоре после обнародования декрета о создании РККА упомянутым отделом были выпущены листовки: «Что такое красноармеец?», «Береги винтовку!», «Что хотят англичане, французы, идущие против нас войной?», «Берегись помещика!» и др. [40]. В результате подобных мероприятий можно говорить уже о том, что накануне Гражданской войны возникает официальная советская военная пропаганда.
При общей оценке революционной агитации на флоте в октябре 1917 - февраль 1918 гг. нельзя не заметить двойственности политики, проводимой большевиками. Прежде всего они были вынуждены общаться с «гвардией революции» на языке лозунгов и пафоса, всячески подчеркивая историческую роль матросов. Однако постепенно начинают возникать проблемы, связанные с государственным строительством военно-морских сил, и здесь в официальных публикациях, уже делаются попытки защитить, естественно, предварительно наставив их на путь истинный, офицеров Российского Императорского флота, т.к. только с их помощью можно отстоять советскую власть. Именно две упомянутые тенденции влияли на развитие военной пропаганды на РККФ в период Гражданской войны и интервенции.
Литература:
1. Маяковский, В.В. Сочинения в двух томах. - М., 1988. -Т. 2. - С. 364.
2. Дважды Краснознамённый Балтийский флот. - М.: Воениз-дат. - 1990. - С. 118.
3. Ленин, В.И. Полное собрание сочинений. - М., 1975. -Т. 34. - С. 383 - 384.
4. Колбин, И.Н. Балтийский флот в 1917 году. - Ленинград., 1933. - С. 34.
5. Дважды Краснознамённый Балтийский флот. - М.: Воениз-дат. - 1990. - С. 125 - 126.
6. Панова, А.В. Офицеры и матросы Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 - 1921гг. - Изд. НАУКА-ЮНИПРЕСС, Воронеж. -2011. - С. 72.
7. Игнатова, Е. Записки о Петербурге. - СПб., 2003. - С. 93.
8. Красавкин, В.К., Смуглин, Ф.С. Здесь град Петра и флот навеки слиты. История морских частей в городе на Неве (1703 - 2003 гг.). - СПб.: Изд. БЛИЦ. - 2004. - С. 155.
9. Селянчев, А.К. Флот под красным флагом революции. - М., 1983. - С. 57.
10. Лазаровский, Б.А. Начало конца // Бизертский «Морской сборник». 1921 - 1923гг. - М., 2003. - С. 116.
11. Гражданская война в России: Черноморский флот. - М., 1998. - С. 29.
12. Лидзарь, В.А. Варфоломеевская ночь в Севастополе 23 февраля 1918г. // Бизертский «Морской сборник». 1921 -1923 гг. - М., 2003. - С. 120.
13. Куликовский, П. Матросы революционеры 1905 г. // Свободный флот. - 7 ноября 1917 г. - № 24. - С. 3 - 5.
14. Анкета «Свободного флота» // Свободный флот. - 13 ноября 1917 г - № 25. - С. 5 - 6.
15. Волковский, Н.Л. История информационных войн. - СПб.: Изд. Полигон. - Ч. 2. - 2003. - С. 129.
16. Новицкий, В. О демобилизации флота // Революционный флот. - 18 января 1918 г - № 2. - С. 5 - 6.
17. Черняк, В.З. История государственного и муниципального управления России. - М., 2001. - С. 2.
18. Положение о демократизации флота // Революционный флот. - 30 января 1918 г. - № 3. - С. 17 - 20.
19. Черкашин, Н.А. Адмиралы мятежных флотов. - М., 2003. -С. 317.
20. Шошков, Е.Н. Наморси А.М. Щатсный. - СПб., 2001. - С. 43.
21. Красавкин, В.К., Смуглин, Ф.С. Здесь град Петра и флот навеки слиты. История морских частей в городе на Неве (1703 - 2003 гг.). - СПб.: Изд. БЛИЦ. - 2004. - С. 146.
22. Балтийский флот в Октябрьской революции и Гражданской войне. - Москва-Ленинград., 1932. - С. 38.
23. Российский государственный архив Военно-Морского Флота (РГА ВМФ). Ф. 92. Оп. 1. Д. 382. Л. 115.
24. Ливенцев, Д.В. Политическое лидерство в революционном движении (Российский флот и революция). - Воронеж: Изд. ВФ РАГС, 2009. - С. 12.
25. РГА ВМФ. 203. Оп. 1. Д. 1. Л. 11.
26. Прокофьев, С. К анкете нашего журнала // Революционный флот. - 20 февраля 1918 г. - № 4. - С. 13 - 14.
27. Конов, Г. К анкете нашего журнала // Революционный флот.
- 20 февраля 1918 г - № 4. - С. 15.
28. Раскольников, Ф.Ф. Рабоче-крестьянская Красная Армия / / Революционный флот. - 28 февраля 1918 г. - № 5. - С. 2.
29. Раскольников, Ф.Ф. Восстание в немецком флоте // Морской Сборник. Неофициальный отдел. - 1918. - № 1. - С. 46.
30. Раскольников, Ф.Ф. Революционный Кронштадт // Морской Сборник. Неофициальный отдел. - 1918. - № 2 - 3. -С. 45 - 57.
31. Раскольников, Ф.Ф. Обвинительный акт по делу лейтенанта Шмидта // Морской Сборник. Неофициальный отдел. -1918. - № 2 - 3. - С. 59 - 102.
32. Раскольников, Ф.Ф. Революционный Кронштадт // Морской Сборник. Неофициальный отдел. - 1918. - № 2 - 3. -С. 45.
33. Мухачев, Б.И. Вымпел революции. - Хабаровск., 1980. -С. 5 - 11.
34. РГА ВМФ. Ф. 2112. Оп. 1. Д. 4. Л. 7.
35. Краснознаменный Тихоокеанский флот. - М.: Изд. Мин. Обороны, 1981. - С. 84.
36. Ливенцев, Д.В. Матросский самосуд на красном флоте. -Воронеж: Изд. ВФ РосНОУ, 2007. - С. 74.
37. РГА ВМФ. Ф. 19. Оп. 1. Д. 15. Л. 87.
38. РГА ВМФ. Ф. 19. Оп. 1. Д. 19. Л. 31.
39. Елизаров, М.А. Левый экстремизм на флоте в период революции 1917г. и гражданской войны (февраль 1917 - март 1921гг.): автореф. дис. доктора исторических наук: 07.00.02
- Отечественная история. - СПб., 2007. - С. 34.
40. Волковский, Н.Л. История информационных войн. - СПб.: Изд. Полигон. - Ч. 2. - 2003. - С. 131.
т —
Щ»- 37
Похороны убитого морского офицера
УДК 947.085.2(471.324) ББК 63.3(2)51
ПРАВДА И ВЫМЫСЛЫ О БОЯХ НА ВОРОНЕЖСКОЙ ЗЕМЛЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Аннотация. В статье на основе архивных документов рассматриваются вопросы в освещении о боевых действиях на территории Воронежской области в годы Великой Отечественной войны российскими и зарубежными историками в контексте современности.
Ключевые слова: боевые действия, оборона Воронежа, операция «Блау», Воронежско-Ворошиловградская стратегическая оборонительная операция, сражения на Воронежской земле.
Филоненко Сергей Иванович,
доктор исторических наук, профессор, ректор Воронежский государственный педагогический университет (г. Воронеж)
39
