CC BY
160
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВЕЛИКОБРИТАНИИ И ЯДЕРНАЯ ПРОГРАММА ИРАНА
Махир ХАЛИФА-ЗАДЕ
политолог,
сотрудник Международной экоэнергетической академии (Баку, Азербайджан)
В в е д
Ядерные исследования Ирана привлекают особое внимание Соединенных Штатов с начала 1990-х годов. При этом Вашингтон утверждает, что под прикрытием национальной программы по использованию атомной энергии в мирных целях Тегеран упорно продвигается к созданию своего арсенала ядерного оружия. Еще в 1996 году в ответ на возросшие подозрения относительно наличия в Иране такой программы Конгресс США принял Закон о санкциях против Ирана и Ливии, предусматривающий введение жестких мер против иностранных компаний, вкладывающих в энергетический сектор Ирана свыше 20 млн долл.
е н и е
Однако после террористической атаки на Соединенные Штаты в сентябре 2001 года и включения Ирана в черный список стран, спонсирующих терроризм, Белый дом еще более ужесточил свою политику в отношении Тегерана, стремясь добиться полной остановки исследований по его ядерной программе. Учитывая это и исходя из того, что Великобритания — основной союзник США в их глобальной политике, целесообразно рассмотреть внешнеполитические подходы официального Лондона как к ядерной программе Тегерана, так и к Ирану в целом.
Истоки исследований в сфере атомной энергии Ирана
Политическая элита Ирана начала задумываться об организации исследований в этой сфере еще во время правления шаха Мохаммеда Реза Пехлеви. Этот прагматично мыслящий глава государства целенаправленно модернизировал страну, приобретал современные технологии, создавал новые отрасли промышленности, то есть осуществлял
курс на формирование индустриальной, технологической и интеллектуальной мощи Ирана. Т ак, еще в 1959 году он приобрел у Соединенных Штатов реактор мощностью 5 мегаватт для проведения своих первых исследовательских работ по атомной энергии. Шах планировал до 1990 года построить 23 атомные электростанции. Однако, по мнению экспертов исследовательской службы Конгресса США, нет свидетельств, подтверждающих, что Иран приступил к созданию собственного ядерного оружия еще в годы правления Пехлеви1.
После окончания ирано-иракской войны (1980—1988 гг.) по инициативе президента страны Хашеми Рафсанджани, которого в США считают «отцом» иранской программы ядерных вооружений, Тегеран возобновил работы по ядерной программе. В частности, он настаивал на том, чтобы немецкая фирма «Крафтверке Унион» (совместное предприятие компаний «Сименс» и «Телефункен») завершила начавшееся еще при шахе (в 1974 г.) строительство атомной электростанции в Бушере. Следует отметить, что планируемая мощность ее двух реакторов — 1 200 мегаватт каждый, а общая стоимость контракта с этой немецкой фирмой составляла 4—6 млрд долл.2 Однако под мощным давлением Соединенных Штатов, у которых появились подозрения, что Иран проводит секретные работы по созданию собственного ядерного оружия, немецкая компания отказалась от возобновления контракта. Исходя из этого, в январе 1995 года Организация по атомной энергии Ирана подписала с Министерством по атомной энергии Российской Федерации документ о завершении российской стороной пусконаладочных работ на АЭС в Бушере.
В 2002 году Иранский национальный совет сопротивления сообщил, что на подземном ядерном центре Натанз (завод по обогащению урана) руководство страны организовало секретные работы в области атома. А в 2004 году разразился скандал, связанный с тем, что в 1980—1990-х годах пакистанский физик Абдул Кадир Хан передавал Ирану информацию по обогащению урана и другие материалы по исследованиям в области атома. Тогда же (в 2004 г.) официальный Тегеран анонсировал свои планы относительно строительства в ближайшие 20 лет нескольких атомных электростанций, общая мощность которых составит до 6 000 мегаватт. При этом руководство страны неоднократно заявляло, что не ведет исследований по созданию ядерного оружия3. Однако Соединенные Штаты продолжают утверждать, что Иран проводит эти работы, и требуют их запрещения.
Общие подходы официального Лондона к Тегерану
Следует отметить, что британские эксперты рассматривают политику Соединенного Королевства в отношении Ирана в контексте общей стратегии страны на Ближнем
1 Cm.: Iran’s Nuclear Program: Recent Developments, Congressional Research Service. The Library of Congress, 2 March 2004.
2 Cm.: Ommani A. U.S. Foreign Policy Toward Iran and Iran’s Nuclear Program. American-Iranian Friendship Committee, 20 June 2005 [www.swans.com]; Koch A., Wolf J. Iran’s Nuclear Facilities: a Profile. Center for Nonproliferation Studies, 1998; Iran’s Nuclear Program [http://irans-nuclear-program.brainsip.com].
3 Cm.: Iran Denies It’s Building Nuclear Bomb // Associated Press, 7 August 2003; Statement by Mr. G. Ali Khoshroo, Iranian Deputy Foreign Minister for Legal and International Affairs, Second Session of the Prepcom for the 2005 NPT Review Conference, 29 April 2003.
Востоке. А в последние десятилетия, по мнению специалистов, британская политика выполняет функции «моста» между Соединенными Штатами и Европейском союзом, что, конечно, сказывается на отношениях Лондона со странами Ближнего Востока. Те же эксперты критикуют подобную стратегию и считают, что Великобритания должна во многом ориентироваться на Европу, следовательно, выступать на международной арене в большей степени как член Европейского союза4. Кстати, отмечается, что в Иране и в других странах Ближнего Востока Великобритания в целом имеет те же интересы, что и другие государства Запада. Это обеспечение бесперебойных поставок нефти на свои рынки; борьба с радикальными политическими силами и пресечение с их стороны угрозы как региональной стабильности, так и стабильности в самой Великобритании; борьба с терроризмом; предотвращение распространения оружия массового поражения и его компонентов. К тому же, по мнению британских экспертов, у Великобритании есть в регионе значительные коммерческие интересы, касающиеся продажи его странам современных систем вооружения. Однако, исходя из среднесрочной и более отдаленной перспективы, значение этого фактора в политике официального Лондона, скорее всего, уменьшится.
В целом же в отношении Ирана и других стран Ближнего Востока британские эксперты отмечают в политике Королевства два подхода — «дипломатический» и «стратегический»5. «Дипломатический» нацелен на сохранение хороших отношений с нынешними режимами, а также с политическими силами, которые потенциально могут прийти к власти, что позволит в будущем избежать возможной конфронтации с ними. Этот подход, как и необходимость проводить политику, более ориентированную на Европу, имеет много сторонников в Форин офисе, в левом крыле Лейбористской и Либерально-демократической партий. А «стратегический» подход, по мнению тех же экспертов, сфокусирован на потенциальных военных, политических, идеологических угрозах, исходящих от стран региона, следовательно, на возможностях, позволяющих эти угрозы нивелировать или противостоять им. Как таковые рассматриваются агрессивные антизападные правительства стран региона, следовательно, в отношениях с ними рекомендуется проводить политику сдерживания. Подобный подход, как и в целом проамериканскую внешнюю политику Королевства, поддерживают в аппарате премьер-министра, в определенных кругах Лейбористской и Консервативной партий.
Что касается непосредственно ядерной программы Ирана, то в политической среде Великобритании, в частности, отмечается, что атомная энергия необходима этой стране для удовлетворения ее растущих энергетических потребностей, в том числе для сохранения невозобновляемых ресурсов нефти и газа, то есть основных товаров иранского экспорта. Однако, по мнению британских экспертов, вместе с тем возникает вопрос: почему страна, имеющая богатейшие в мире запасы нефти и природного газа, упорно развивает ядерную программу, цель которой, как она заявляет, удовлетворение собственных энергетических потребностей6.
Основные тенденции
В отличие от США в свое время Великобритания поддерживала достаточно хорошие отношения с Ираном, даже несмотря на свой сильный проамериканский крен во
4 Cm.: Rynhold J. British Policy Toward the Middle East // BESA Perspectives, 7 November 2005, No. 11 [www.biu.ac.il].
5 Ibidem.
6 Cm.: Campaign for Nuclear Disarmament, Iran and the Nuclear Non-Proliferation Treaty, July 2003, CND Briefing, London [www.cnduk.org].
внешней политике. Так, в середине 1990-х годов официальный Лондон поддержал выдвинутую Европейским союзом концепцию налаживания «важнейшего диалога» с Тегераном по его ядерной программе. В 2002—2003 годах государственный секретарь Великобритании по иностранным делам и делам Содружества Джек Стро неоднократно совершал визиты в Тегеран, в ходе которых характеризовал политический режим Ирана как «зарождающуюся демократию». Более того, Дж. Стро подчеркивал наличие «хорошего двустороннего сотрудничества» и призывал к «конструктивному подходу» в этой сфере. Другими словами, относительно «мягкое» отношение Лондона к Тегерану резко контрастировало с жесткой политикой Вашингтона на этом направлении.
Подобная «мягкость», не исключено, обусловлена тем, что в последнее время, особенно с началом проведения совместной с США военной операции в Ираке, в Великобритании все чаще стали выражать недовольство безоговорочной поддержкой руководством страны внешнеполитических шагов Соединенных Штатов. В частности, член палаты общин парламента лейборист Джереми Корбин направил руководству палаты письменный запрос относительно «независимости» британской политики от США, охарактеризовав в нем деятельность правительства следующим образом: «Британия следует за Дж. Бушем от войны к войне». А газета «Гардиан» в то же время опубликовала редакционную статью, в которой ответственность за ухудшение отношений между Ираном и Великобританией возлагалась на Тони Блэра. По поводу же упомянутого выше запроса государственный секретарь Великобритании Дж. Стро заявил, что, несмотря на тесные связи с администрацией Дж. Буша, по ряду направлений внешней политики правительство Соединенного Королевства имеет несогласие с «враждебной» политикой США в отношении Ирана7.
Некоторые эксперты отмечали, что Великобритания даже обратилась к Соединенным Штатам с предложением оставить Иран в покое. По этому поводу Дж. Стро заявил, что его страна не будет вмешиваться во внутренние дела Ирана, подчеркнув, что политика официального Лондона на этом направлении отличается от американской, и предостерег Вашингтон от вмешательства во внутренние дела Ирана, пояснив, что иранцам следует самим разобраться со своими внутриполитическими проблемами8.
В сентябре 2003 года в парламенте Великобритании состоялась дискуссия относительно политики Лондона в отношении Тегерана, в ходе которой сэр Тедди Тейлор (консерватор, член палаты общин) заявил, что «было бы большой ошибкой иметь негативные отношения с Ираном, когда он — одно из наиболее деликатных государств Ближнего Востока». В ответ на столь жесткое выступление официальный представитель Форин офиса Крист Маллин «расшифровал» внешнеполитические подходы официального Лондона к Тегерану, в том числе к его ядерной программе. Так, по мнению представителя Форин офиса, нет сомнений, что Иран — страна особой международной важности, а основа политики правительства Великобритании на этом направлении — конструктивное участие: совместная борьба против незаконной торговли наркотиками, сотрудничество по восстановлению Афганистана и совместные усилия по стабилизации положения в Ираке. Более того, Крист Маллин сказал, что Королевство поддерживает реформистский режим Хатами, подчеркнув, что гражданское общество в Иране базируется на верховенстве закона. Но вместе с тем он отметил, что было бы ошибкой не выразить озабоченность, вызванную иранской ядерной программой, ситуацией с правами человека в этой стране и поддержкой Тегераном террористических групп. Кроме того, представитель Форин офиса отверг наличие в правительстве Тони Блэра разногласий в отношении Ирана9.
7 Cm.: Straw Reiterates U.K. Disagreement with U.S. Policy toward Iran // Payvand’s Iran news, 9 September 2003 [www.payvand.com/news/03/sep/1048.html].
8 Cm.: News, 17 June 2003 [www.lenta.ru].
9 Cm.: U.K. Denies Divided Policy on Iran // IRNA, 18 September 2003 [www.globalsecurity.org].
Дистанцированность официального Лондона от походов Вашингтона к Тегерану и его ядерной программе была озвучена и в ноябре 2004 года, когда государственный секретарь Великобритании по иностранным делам и делам Содружества Дж. Стро, говоря о возможной военной акции Соединенных Штатов в отношении Ирана, заявил: «Трудно представить те обстоятельства, которые могут оправдать военные меры против Ирана. Соединенное Королевство не будет поддерживать подобную политику, если такая имеет-ся»10. Весьма вероятно, эти слова также были обусловлены резкой критикой в стране деятельности кабинета Тони Блэра из-за его «привязанности» к политике США, то есть Фо-рин офис хотел еще раз продемонстрировать свою независимость от Вашингтона. Кроме того, не исключено, что таким образом внешнеполитическое ведомство Великобритании стремилось подчеркнуть не только свою самостоятельность, но и определенную ориентацию на Европу. Напомним, что в то время в европейских столицах, в первую очередь в Париже и Берлине, критиковали военную операцию США и Великобритании в Ираке, заявляли о неприемлемости американского подхода к ядерной программе Ирана, да и к официальному Тегерану в целом. Следовательно, весьма вероятно, что определенная степень евроориентированости Великобритании выразилась и в ее участии в работе так называемой «тройки», которая от имени Европейского союза ведет переговоры с Ираном относительно остановки его ядерной программы.
Возможно, подобная оценка политики Лондона подтверждается и тем, что еще в июне 2003 года бывший государственный секретарь Великобритании Р. Кук, характеризуя подход Лондона к Тегерану, заявил: «Слепая ненависть к Ирану американской администрации, возглавляемой Дж. Бушем, ослабила реформистов и оказала услугу религиозным консерваторам. Британская политика в отношении Ирана должна быть направлена на поддержку реформистов, возглавляемых Хатами. Это будет и в наших интересах, и в интересах иранцев. На сей раз мы должны дать понять Белому дому, что не намерены подчинять интересы Британской державы интересам Соединенных Штатов, настроенных на политику конфронтации. Иран не может стать следующим Ираком»11.
После прихода к власти в Иране представителя консервативного крыла его политической элиты Махмуда Ахмади-Неджада (напомним, президентские выборы в стране состоялись в июне 2005 г.), а также в связи с решениями правительства ИРИ о снятии (в январе 2006 г.) пломб МАГАТЭ с части оборудования, предназначенного для обогащения урана в ядерном центре Натанз, действующих с 2004 года, и с начавшейся модернизацией этого центра, в подходах официального Лондона к Тегерану наметились тенденции к сближению с жесткой линией Вашингтона. Кроме того, не исключено, что победа на президентских выборах в Иране сторонника жесткой линии означала в определенной степени крушение надежд Запада на эволюцию политического режима Тегерана.
Так, в информации, распространенной Би-би-си в январе 2005 года, отмечалось, что в то время как США настойчиво добиваются обсуждения на заседании Совета Безопасности ООН санкций против Ирана, даже угрожают ему военной акцией, министр иностранных дел Великобритании Дж. Стро высказался в поддержку взвешенного подхода, заявив, что нет необходимости спешно вводить такие санкции»12. Более того, по итогам состоявшихся в Вашингтоне переговоров (также в январе 2005 г.) Дж. Стро заявил: несмот-
10 Schwarz P. Europe Alarmed by U.S. Threats against Iran, 25 January 2005, World Socialist Web Site [www.wsws.org].
11 Робин Кук: Так, где же оружие? // El Pais, Испания, 6 июня 2003 [http://www.inosmi.ru/print/ 183096.html].
12 BBC News, 25 January 2006.
ря на то что США поддерживают идею проведения военной акции против Ирана, тем не менее в ходе этих переговоров такой вопрос даже не обсуждался. Здесь же уместно отметить, что в тот период Форин офис подготовил 200-страничный доклад, в котором рассматриваются возможные действия США и ЕС в отношении ядерной программы Ирана, в частности отвергающие какую-либо военную акцию против официального Тегерана и рекомендующие наладить с ним переговорный процесс13.
Однако резкие заявления нового президента Ирана Махмуда Ахмади-Неджада в адрес Израиля, США и Запада в целом, по нашему мнению, фактически похоронили, по крайней мере на определенную перспективу, надежды на смягчение политического режима в Тегеране, что привело и к ужесточению политики Лондона. В этом плане следует отметить, что, возможно, с целью активизации внутриполитической борьбы в Иране и для усиления оппозиции его нынешнему режиму, в октябре 2005 года свыше 50% членов палаты общин парламента Великобритании обратились к правительству Соединенного Королевства с требованием проводить более адекватную политику в отношении клерикальной власти этой страны. В частности, в пресс-релизе Комитета палаты общин по свободе в Иране, подготовленному в связи с этой инициативой 13 декабря 2005 года, отмечена «необходимость снять ярлык террористической структуры с Организации Моджахе-дин-е Халг» и ограничения на ее деятельность в Великобритании»14. Эту инициативу поддержала и палата лордов, 31 января 2006 года выступившая с соответствующим обращением в адрес правительства15. (Отметим, что до революции 1979 года «Моджахедин-е Халг» проводила антизападную политику. Однако, после того как шах Мохаммед Реза Пехлеви был вынужден покинуть страну, она начала организовывать террористические акции против клерикального режима в Иране16.)
Таким образом, по мнению британских экспертов из Королевского института объединенных служб (RUSI), после возобновления новым политическим руководством ИРИ работ в центре Натанз правительство Тони Блэра предпочитает использовать больше «кнут», чем «пряник». Так, в ходе дискуссии об иранской ядерной программе, состоявшейся в парламенте Великобритании в октябре 2005 года, представитель Форин офиса К. Ховеллс заявил: «Правительство Соединенного Королевства не уверено в том, что удары по ядерным объектам Ирана не будут наноситься»17.
Тем не менее на состоявшейся в Лондоне встрече членов Совета Безопасности ООН и Германии (31 января 2006 г.) была достигнута договоренность передать «ядерное досье» Ирана на рассмотрение СБ ООН (с учетом российского предложения отложить какие-либо действия Совета Безопасности до марта текущего года)18. А по итогам этой встречи государственный секретарь Великобритании Дж. Стро объявил, что Совет Безопасности ООН не будет предпринимать каких-либо мер до марта, когда МАГАТЭ представит ему подробный отчет по Ирану.
По мнению британской газеты «Гардиан», СБ ООН может принять резолюцию, предусматривающую весьма серьезные меры — от применения санкций до использования силы в отношении Ирана. Однако, как считает газета, весьма вероятно, что Совет Безопасности предложит МАГАТЭ продолжить мониторинг ядерной программы Тегерана,
13 См.: U.S.: British Foreign Secretary Says U.S. Committed To Diplomatic Approach Toward Iran // Radio Free Europe Liberty, 25 January 2005 [www.rferl.org].
14 The British Parliamentary Committee for Iran Freedom, Press Release, 13 December 2005 [www.ncr-iran.org].
15 1см.: ran: UK Parliamentarians, Jurists Call for De-proscription of PMOI, 31 January 2006 [www.ncr-iran.org].
16 См.: Mojahedin-e Khalq Organization. Country Report on Terrorism. United States Department of State, April 2005.
17 Blair’s New Tune on Iran // Iran Focus, 22 October 2005 [www.iranfocus.com].
18 Статья поступила в редакцию в конце февраля 2006 года.
параллельно потребовав от него остановить работы по обогащению урана и возобновить переговоры19.
К р а т к и е в ы в о д ы
Как пишет британская газета «Файнаншел Таймс», ядерную политику Ирана поддерживает ультраконсервативный Али Хаменеи, который является высшим лицом, принимающим решения по этой программе20, а ядерный потенциал необходим официальному Тегерану для достижения своих далеко идущих стратегических интересов весьма широкого спектра. В связи с этим можно предположить, что Иран продолжит свой нынешний курс: искусно маневрировать, тянуть время, балансируя при этом на разности стратегических интересов США, ЕС, РФ, Китая и исламского мира. Несомненно, обладание собственным ядерным потенциалом выведет Иран на совершенно иной уровень региональной и глобальной политики. Следовательно, он будет изыскивать новые возможности для продолжения работы по своей ядерной программе, в которую уже вложил миллиарды долларов.
По данным израильской газеты «Джерусалем пост»21, в ближайшие 1,5—2 года Иран создаст свою атомную бомбу, хотя официально он это отвергает, заявляя, что таких намерений у него нет. В то же время Тегеран анонсировал свои планы построить семь атомных электростанций до 2025 года22.
Если же говорить о дальнейших отношениях Великобритании с Ираном, в том числе касающихся ядерной программы Тегерана, не исключено, что, несмотря на тесные связи с Вашингтоном, Лондон сохранит некую дистанцированность от США. Однако вполне возможно, что Соединенные Штаты и Великобритания приложат максимум усилий как для активизации действующей в Иране оппозиции, так и для поддержки иммигрантских кругов, выступающих вне страны против действующего в ней режима.
19 Cm.: Iran Nuclear Crisis Sent to Security Council // The Guardian, 1 February 2006.
20 Cm.: Crude Calculation: Why Oil-Rich Iran Believes the West Will Yield to Nuclear Brinkmanship // Financial Times, 2 February 2006.
21 Cm.: Putin’s Plan for Conflict with Iran // The Jerusalem Post, 31 January 2006 [www.jpost.com].
22 Cm.: Iran’s Nuclear Program: Recent Developments, Congressional Research Service. The Library of Congress, 23 November 2005.
