CC BY
38№ 2 (40), 2011
"Культурная жизнь Юга России"
погребальном инвентаре Келийского могильника ХШ-Х1У вв. // Отражение цивилизационных процессов в археологических культурах Северного Кавказа и сопредельных территорий: XXV Круп-новские чтения. Владикавказ, 2008. С. 253-254.
19. Нарожный В. Е. О находках инструментария керамистов в горной Ингушетии (XIII-XIV вв.) / В. Е. Нарожный, Е. И. Нарожный, Д. Ю. Чахкиев // XI чтения по археологии Средней Кубани. Армавир, 2004. С. 37-38.
V. E. NAROZHNYI. YEVGENIYIGNATYEVICH KRUPN0V - THE RESEARCHER OF INGUSHETIA
(To the 40-th death anniversary)
The article is dedicated to the description of life and work of the outstanding explorer of the Caucasian region, professor E. I. Krupnov, who studied archaeological and architectural monuments of mountainous Ingushetia. Key words: exploration of the Caucasian region, Middle Ages, archaeological monuments, architecture, Ingushetia.
И. В. ОЗЕРСКИИ
ВЛИЯНИЕ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА НА ФОРМИРОВАНИЕ РОССИЙСКОГО СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ (1875-1917)
В статье показано, что сооружение и функционирование Владикавказской дороги можно рассматривать как фактор интерпретации и ретрансляции передовых культурных ценностей в регионе. Ключевые слова: русификация региона, социокультурное пространство, интеграционные процессы, транспортные коммуникации, Владикавказская железная дорога.
Отечественная историография уделяла внимание развитию капиталистических отношений на Северном Кавказе, в частности тому, как железнодорожное строительство способствовало росту товарного производства и переработки сельскохозяйственных культур, становлению нефтяной промышленности, строительству морских портов - всему, что позволяет объяснить, как регион, считавшийся одной из самых отсталых окраин Российской Империи, за короткий срок влился в единый общероссийский рынок. Вместе с тем модернизацию Северного Кавказа невозможно рассматривать в отрыве от социокультурных процессов, активно совершенствовавших стратификацию производственных сил.
Одним из первых влияние железной дороги на социальную структуру населения отметил Ф. А. Щербина. Согласно его анализу, в период с 1881 по 1891 год в среднем районе Владикавказской железной дороги (от Тихорецкой до Невиномыс-ской), охватывающем те местности, которые давали «главную массу грузов дороге, увеличение переселенцев совершалось в девять раз быстрее увеличения коренных жителей» [1], что способствовало интенсивной русификации региона.
При строительстве разветвленной железнодорожной сети миграционные потоки направлялись не только в сельские местности Кубани и Ставрополья, но и значительно дальше, к побережью Каспийского моря: разрушалась замкнутость традиционных форм хозяйствования среди горских
народов. Современник Федора Щербины осетинский публицист Алихан Ардасенов отмечал, что «торгово-промышленная деятельность начинает касаться их все более и более благодаря улучшенным путям сообщения, в особенности железным дорогам, сблизившим пространства и народы» [2]. В начале 90-х годов XIX века на строительстве Петровской ветки Владикавказской железной дороги наряду с иногородними «трудилось много чеченцев, которые впоследствии стали железнодорожными рабочими, в том числе машинистами» [3].
Главными очагами российской культуры, естественно, явились города, рабочие поселки, железнодорожные станции, где требовался наемный труд с круглогодичным циклом работ, определенными техническими навыками и знанием русского языка. Численность местного населения (казаков, горцев), тяготевшего к традиционным формам хозяйствования, не превышала там 4%. Как показали исследования, проведенные Л. Куприяновой, в последней трети XIX века в городах, связанных с железнодорожной сетью, процент пришлого населения был значительно выше (Новороссийск - 83,3; Владикавказ - 64; Екатеринодар - 62; Грозный - 59; Армавир - 56,4), чем в населенных пунктах, оторванных от стальных магистралей (Ставрополь - 43,1; Кизляр - 32; Моздок - 28) [4].
Железнодорожное сообщение значительно ускорило культурный обмен между центром и окраинами Российской Империи. В подтверждение
данного тезиса уместно привести воспоминания очевидца событий, последнего министра путей сообщения досоветской России Э. Б. Кригера-Войновского (в 1870-е гг. он жил во Владикавказе). «Я видел, какое это было благодеяние для нашего города; он начал быстро застраиваться и оживляться, появились новые дешевые товары, столичные газеты, почта стала приходить на пятый день вместо прежних 12-ти; появились какие-то новые люди, начали показываться известные столичные артисты, которых мы раньше не видели. Словом, сразу пахнуло новой жизнью. Владикавказ присоединился к России, к ее общей культуре» [5].
Железнодорожное строительство существенно влияло на складывавшееся многослойное культурное пространство. Будучи заинтересованным в своей конкурентоспособности, руководство дороги вынуждено было создавать разветвленную инфраструктуру, пользоваться передовыми производственными технологиями, следовательно
- обучать обслуживающий персонал и создавать для него дополнительные условия жизнеобеспечения.
Для подготовки кадров было организовано обучение специалистов среднего звена (обслуживающий персонал дороги, как правило, набирался из числа местных жителей). Так, в Ростове (1879) и Владикавказе (1902) открылись училища по подготовке машинистов, контролеров, техников, чертежников и других работников станций [6]. Действовали курсы бухгалтеров и счетоводов (Екатеринодар) [7], в Ростове и Екатеринодаре велось обучение среднего медицинского персонала [8]. В 1886 году на станциях Минеральные Воды и Кавказская были открыты первые начальные училища, а к 1915-му Владикавказская дорога уже имела 23 одно- и двухклассных начальных, одно реальное, две гимназии и одно коммерческое восьмиклассное (в них обучалось до 7000 чел.). Хотя из-за большого количества желающих учиться предпочтение отдавалось детям железнодорожников, ограничений по сословному, национальному, религиозному признакам при приеме не проводилось (см. отчет директора тихорецкого коммерческого училища [9]). Учащимися были в основном выходцы из крестьян. Национальный состав разнообразен: русские (большинство), поляки, армяне, греки и др. Данные факты свидетельствуют об успешных результатах проводимой правительством политики русификации региона при лояльном отношении к местному населению и другим народностям.
Железнодорожное строительство и усилия инженеров способствовали развитию новых технологий, повышению производительности труда и культуры производства в целом. Так, при вводе в эксплуатацию линии Тихорецк - Екатеринодар
- Новороссийск значительно увеличился приток зерна в порт. Возникла потребность в элеваторе (его сооружение взяло на себя Общество Владикавказской железной дороги). Проект инженера С. И. Кербедза «отличался инженерной смело-
стью, математической точностью, соразмерностью параметров продуманностью художественного облика» [10]. По мощности новороссийский элеватор уступал тогда лишь чикагскому, а по степени механизации превосходил его. В 1893 году инженер А. Н. Щенснович предложил использовать электричество для механизации разгрузоч-но-погрузочных и других трудоемких операций с зерном. При этом - впервые в мировой практике! - был применен трехфазный генератор переменного тока [11].
Более 20 лет на Владикавказской железной дороге прослужил В. И. Лопушинский, создавший несколько серий товарных и пассажирских паровозов. По мощности, конструкторским особенностям и эксплуатационным качествам его машина 0-5-0 серии Э была признана лучшим товарным паровозом дореволюционной России [12].
Заслуживает внимания сооружение мостов и тоннелей на Владикавказском, Черноморском, Армавир-Туапсинском и других направлениях руками талантливых инженеров и специалистов [13].
Приучая жителей сельской глубинки проводить часы досуга в помещениях при железнодорожных станциях (своеобразных культурных центрах), руководство Владикавказской дороги решило организовать пропаганду передовых агрономических знаний. В 1912 году на станции Крымская появился образцовый агрономический участок, возник агрономический музей [14], в 1913-1915 годах по рельсам курсировал агрономический поезд. Предполагалось, что подобная работа приведет к повышению продуктивности сельского хозяйства, а в итоге - к росту перевозок и увеличению доходности железной дороги. Что предпринятые железнодорожниками инициативы оказывали благотворное влияние на местное население, подтверждают свидетельства современников. Так, после пребывания агрономического поезда на станции Гречишкино (ст. Тифлисская), станичный сбор «постановил выразить ее организатору, начальнику службы эксплуатации Дунину, от лица казаков глубокую благодарность» [15].
Стальные магистрали сократили время пути от центра к окраинам, которые притягивали своим природно-климатическим и лечебно-минерало-водческим богатством. Владикавказская железная дорога положила начало бурному развитию Кавказских курортов [16]. В 1874 году Кавминводы посетило 1289, в 1875-м - 2240, в 1901-м - 20 115, в 1910-м - 35 554, в 1914-м - 41 192 отдыхающих; 2000-5000 приезжих ежегодно знакомились с достопримечательностями и живописными окрестностями курортов [17]. Управление Владикавказской железной дороги также имело свои санатории, куда, например, в 1913 году были направлены на лечение 470 работников и членов их семей (израсходовано 31 737 руб.) [18].
А. Барнаш подчеркивает, что железнодорожная ветка в Кавминводы «стала поистине дорогой в культурный мир для очень большого числа людей разных сословий» [19]. Здесь неоднократно
№ 2 (40), 2011
жизнь Юга России" ^
бывали А. П. Чехов, В. Г. Короленко, А. М. Горький, В. Я. Брюсов, Л. В. Собинов, Ф. И. Шаляпин, В. Ф. Комиссаржевская и многие другие деятели искусства. «Все вместе выдающиеся люди настолько высоко подняли уровень культурной жизни Кавказских Минеральных Вод, что в газетных комментариях и отчетах журналистов появилось мнение о Кавказских Минеральных Водах как о "третьей летней столице" империи» [20].
Насколько востребованными оказались для россиян курорты Кавминвод, а затем и Черноморского побережья, свидетельствует и тот факт, что руководство Владикавказской железной дороги установило по согласованию с другими дорогами беспересадочное сообщение из Кисловодска и Новороссийска в Москву, Петербург и другие города Российской Империи. С 1910 года по маршруту Санкт-Петербург - Новороссийск раз в неделю стал курсировать «Черноморский экспресс». С него пассажиры имели возможность пересесть на пароход - для продолжения пути морем в Туапсе, Сочи, Гагры и иные города Черноморского побережья. С 1915 года после открытия Армавир-Туапсинской ветки у «Черноморского экспресса» появился маршрут Санкт-Петербург - Туапсе.
Благодаря прокладке железнодорожных артерий на Черноморское побережье и в Кавминво-ды устремились потоки россиян, привлеченных уникальной историей, благодатным климатом и широкими рекреационными возможностями региона. Это привносило в местный колорит полифонию российской культуры.
Подводя итоги, сделаем некоторые выводы.
Хотя «основные этнокультурные группы Северного Кавказа, составлявшие почти полностью его население вплоть до окончания Кавказской войны, оказались не готовы к бурным модерниза-ционным процессам конца XIX - начала XX века» [22], массовая миграция и доминирование «русского элемента» на промышленно ориентированных территориях ускорили вхождение региона в состав российского социокультурного пространства. Одной из главных причин успешной реализации данного правительственного проекта явилось железнодорожное строительство.
Удобные транспортные коммуникации создали благоприятные условия для информационного, технологического и ценностного обмена между территориями.
На наш взгляд, социокультурный этап колонизации Северного Кавказа, в отличие от военно-политического, не превратил данную территорию в сырьевой придаток, а сделал ее неотъемлемой частью Российской Империи. Происходило обогащение новыми материальными и духовными ценностями, передовыми (в отличие от традиционных) способами и приемами человеческой деятельности. Это способствовало привлечению в союзники и поощрению пророссийски настроенной элиты из числа местного населения.
Что особенно ценно, процесс вхождения Северного Кавказа в российское социокультурное пространство не навязывался искусственно
сверху: руководство Владикавказской железной дороги, заботясь о конкурентоспособности, о доходности своего предприятия, повышало производительность труда и улучшало культуру обслуживания клиентов, - вольно или невольно оно явилось интерпретатором, ретранслятором передовых культурных ценностей в регионе.
Литература
1. Щербина Ф. А. Общий очерк экономических и торговых промышленных условий района Владикавказской железной дороги. II Средний район Владикавказской железной дороги. СПб., 1893. С. 10.
2. Ардасенов А. Избранные труды. Владикавказ, 1997.С. 84.
3. Гриценко Н. П. Классы и классовая борьба в Чечено-Ингушетии в XI-XIX веках / Н. П. Гриценко, А. И. Хасбулатов // Социальные отношения и классовая борьба в Чечено-Ингушетии в дореволюционный период. Грозный, 1979. С. 19.
4. Куприянова Л. В. Города Северного Кавказа во второй половине XIX в. М., 1981. С. 163.
5. Кригер-Войновский Э. Б. Записки инженера. Воспоминания, впечатления, мечты о революции. М., 1999. С. 19.
6. Вестник Владикавказской железной дороги (Ростов н/Д). 1916. № 10. С. 27.
7. Государственный архив Ростовской области (ГАРО). Ф. 26. Оп. 1. Д. 25. Л. 40-45.
8. Вестник Владикавказской железной дороги. 1912. № 14. С. 41.
9. Аравин О. Ф. Владикавказская железная дорога в системе профессионального образования досоветской Кубани // Ф. А. Щербина, казачество и народы Северного Кавказа: история и современность: сб. материалов IX междунар. науч.-практ. конф. Краснодар, 2009. С. 313.
10. Кербс Н. В. История Новороссийска: учеб. Пособие / Н. В. Кербс, В. Ю. Кербс. Новороссийск, 2003.С. 27.
11. Соловьев А. С. История развития электроэнергии и электромеханики в России / А. С. Соловьев, А. Е. Козярук. СПб., 2000. С. 55.
12. Макаров И. Эховские машины // Техника -молодежи. 2005. № 9. С. 47-49.
13. Артоболевский И. И. Очерки истории техники в России (1861-1917) / И. И. Артоболевский, А. А. Благонравов. М., 1975.
14. Вестник Владикавказской железной дороги. 1913. № 22. С. 509-511.
15. Конкин Н. От казаков - начальнику службы эксплуатации. URL: htth://zdr - gazeta.ru
16. Харин Ю. Г. Роль Владикавказской железной дороги в развитии курортного дела на Кавказских Минеральных водах (конец XIX - начало XX века) // Вопросы общегуманитарного знания: межвуз. сб. науч. тр. Пятигорск, 1997. С. 129-133.
17. Официальный сайт администрации Кавказских Минеральных Вод. URL: www.region.rmv.ru/ admin-cmv/history 11
18. ГАРО. Ф 26. Оп. 1. Д. 34. Л. 7, 9.
19. Барнаш А. В. Публичная жизнь Кавказских курортов в повседневном проявлении и особенностях // Научные проблемы гуманитарных исследований. Пятигорск, 2010. Вып. 2. С. 33.
20. Там же.
21. Кисловодск в исторических документах: 1803-1917 гг. Ставрополь, 1998. С. 31.
22. Шнайдер В. Г. Россия и Северный Кавказ в дореволюционный период: особенности интеграционных процессов. М., 2005. С. 145.
I. V. OZERSKIY. THE INFLUENCE OF RAILWAY CONSTRUCTION ON THE FORMING OF RUSSIAN SOCIO-CULTURAL SPACE IN THE NORTH CAUCASUS
(1875-1917)
The article shows that construction and functioning of the Vladikavkaz railway can be considered as a factor of interpretation and retransmission of the leading cultural values in the region.
Key words: russification of the region, socio-cultural space, integration processes, transport communications, the Vladikavkaz railway.
Е. Г. АВДЫШЕВА
СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ КОНЦЕПТОВ «SOUL» И «PSYCHE» В АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ:
КОГНИТИВНЫЙ АСПЕКТ
Автор статьи предпринимает попытку определить разницу в значении слов «soul» и «psyche». Ключевые слова: концепты «soul» и «psyche», английский язык.
Душа - один из ключевых феноменов понимания стремлений, поступков, личных качеств человека. Поскольку соответствующий концепт являлся предметом повседневных размышлений и научных наблюдений с древних времен, включенные в него значения имеют разные оттенки и выражаются в английском языке синонимами soul и psyche. Цель данной статьи - выявить разницу в семантике указанных лексем, определить частотность и контекстные особенности их употребления. Для этого обратимся к англо-русским словарям и толковым словарям английского языка.
В. К. Мюллер трактует английское soul как душу, дух (that man has no soul - это бездушный человек; twin soul - родственная душа); воплощение, образец (she is the soul of kindness - она воплощение доброты); человека (he is a simple / an honest soul - он простодушный человек; the poor little soul - бедняжка; the ship was lost with two hundred souls on board - затонул пароход, на борту которого было 200 пассажиров; don't tell a soul - никому не говори; be a good soul and help me - будь добр, помоги мне); энергию, энтузиазм (she put her whole soul into her work - она вкладывает всю душу в свою работу); духовные качества человека (в языке афроамериканцев) [1].
Согласно Кэмбриджскому словарю английского языка, soul обозначает следующее:
1. Нематериальная составляющая человека, которая, по мнению некоторых, после смерти тела продолжает существовать в каком-либо виде; часть человека, испытывающая чувства и эмоции (she suffered greatly while she was alive, so let us hope her soul is now at peace - при жизни она
много страдала, поэтому будем надеяться, что сейчас ее душа обрела покой; his soul was often tormented by memories of what he had seen in the prison - его душу часто мучили воспоминания о том, что он видел в тюрьме); самоанализ, тщательное обдумывание сокровенных мыслей (after much soul-searching, he decided it was wrong to vote in the elections - после долгого самокопания он решил, что голосовать на выборах было неправильно). Причем в британском английском это слово имеет негативную окраску: что-то неинтересное, лишающее человека уверенности в себе, делающее его несчастным (repetitive work can become soul-destroying after a while - с течением времени монотонная работа может стать неинтересной; it's soul-destroying for any team to lose most of their games - любая команда потеряет уверенность в своих силах, проиграв во всех играх).
2. Произведение искусства или что-либо в человеке, вызывающее добрые чувства (only a person with no soul would be unmoved by her account of what happened in the prison camps - только бездушного человека не тронет ее рассказ о событиях в лагерях военнопленных; although some people think her paintings lack soul, they are very popular - хотя некоторые считают, что ее картинам не хватает души, они пользуются большой популярностью); родственная душа, единомышленник, человек, к которому вы чувствуете привязанность или любовь (they realized immediately that they were soul mates on the issue of ecology - они сразу же поняли, что по вопросу экологии они единомышленники; he's spent the whole of his adult life searching for a soul mate / perfect lover - всю свою
