CC BY
113
В-третьих, законодательство о промышленной политике (точнее, о промышленности) нуждается в реформировании.
В-четвертых, представляется целесообразным для регулирования промышленности принятие Федерального закона РФ «Основы развития промышленности в Российской Федерации».
1 Мы разделяем суждение тех авторов, которые предлагают с 25 декабря 1991 г. для наименования государства использовать исключительно этот термин (подробнее об этом см.: Галузо В.Н. Конституционно-правовой статус России: проблема именования государства // Вестник Московского университета МВД России. 2010. № 5. С. 119—123).
2 См.: Промышленная политики на макро- и микроуровне: Монограф. / Под общ. ред. Е.В. Сибирской. Воронеж: Научная книга, 2013. С. 107.
3 См.: Кетова Н.П., Новикова М.Н. Промышленная политика Российской Федерации (структура, механизм, поддержка малого бизнеса): Монограф. Таганрог, Издатель Ступин А.Н., 2013. С. 128.
4 См.: Воскеричян Р.О, Норбоева Е.Ц. Современная промышленная политики России: Монограф. М.: Цифровичок, 2015. С. 19—20.
5 См.: Аверкин М.Г., Крюкова Т.М., Абросимова А.А. Промышленная политика (инновации и операционная эффективность): Монограф. М., 2015. С. 296.
6 См.: Ракетно-космическая промышленность России (институциональное и экономическое развитие): Монограф. / Под ред. М.А. Искиндарова. М.: ИНФРА-М, 2016. С. 294.
7 Старинов Г.П. Правовые основы управления комплексной безопасностью в предпринимательстве (промышленность): Монограф. Комсомольск-на-Амуре: ФГБОУ ВО «КнАГТУ», 2016. С. 167.
8 См.: Промышленная политика России (политэкономические и региональные аспекты): Монограф. / Под общ. ред. В.С. Оси-пова. М.: Вузовский учебник; ИНФРА-М, 2016. С. 50.
9 См.: СЗ РФ. 2015. № 1 (ч. I). Ст. 41; 2015. № 29 (ч. I). Ст. 4342; 2016. № 27 (ч. II). Ст. 4298.
10 О регуляторах общественной жизни см., например: Батюк В.И., Галузо В.Н. Отклик на распоряжение Правительства РФ № 98-р от 27 января 2015 г.: юридический аспект // Право и государство: теория и практика. 2015. № 6. С. 55—57.
11 О системе нормативных правовых актов РФ: подробнее см.: Галузо В.Н. О роли нормативного правового акта в системе права Российской Федерации // Образование. Наука. Научные кадры. 2009. № 4. С. 27—30; Он же: Возможно ли обеспечение единообразного исполнения законодательства при отсутствии его систематизации? // Государство и право. 2014. № 11. С. 98—102.
12 См.: САПП РФ. 1992. № 21. Ст. 1731; СЗ РФ. 1995. № 15. Ст. 1284; ...; 2012. № 28. Ст. 3883.
13 См.: СЗ РФ. . 1998. № 4. Ст. 471.
ББК 67.400.3.67.67 УДК 355.133:355.11
ВЛИЯНИЕ СИСТЕМЫ НАКАЗАНИЙ НА БОЕВОЙ ДУХ ВОЙСК ВЕРМАХТА В ПЕРИОД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ МИНЯЙЛЕНКО,
начальник адъюнктуры Санкт-Петербургского военного института внутренних войск МВД России, кандидат юридических наук, профессор.
E-mail: minialenko@mail.ru; СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ ПОЛУНИН, начальник кафедры конституционного и административного права Новосибирского военного института внутренних войск имени генерала армии И.К. Яковлева МВД России Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Анализируется содержания историко-правовых документов, характеризующих систему наказаний за воинские правонарушения в войсках Вермахта и морально-психологическое состояние военнослужащих. Сформулированы выводы о влиянии наказаний на личную дисциплинированность воинов и боевой дух войск.
Ключевые слова: Германия, Вермахт, законодательство, правоотношения, дисциплина, наказание, исполнительность, боевой дух войск.
Abstract. The paper analyzes the content of historical and legal documents describing the morale of servicemen of the Wehrmacht, the system of penalties for military offenses. Draw conclusions on the effect of punishment on personal discipline of the soldiers and the fighting spirit of the troops.
Keywords: Germany, Wehrmacht, legislation, legal relationship, discipline, punishment, executiveness, fighting spirit of the troops.
22 июня 1941 г. армия Германии вторглась на территорию СССР Первые успехи «молниеносной войны» против СССР, казалось, не давали повода командованию Вермахта усомниться в высоком боевом духе войск. Командованием Вермахта боевой дух расценивался как «основа ударной мощи и дисциплины, оказывающей решающее значение для победы» [13, Л.164]. Самоотверженность советских солдат вызывала у агрессора неудовлетворенность результатами боев, раздражение действиями противника. Такого ожесточенного сопротивления фашисты не ожидали. Участник войны Хендрик Фертен в своих воспоминаниях констатирует: «Боевые будни с самого начала стали походить на ад. Я и многие другие ... задавали себе вопрос: «Вернемся ли мы домой с победой?» [7]. По мнению английского военного историка Алана Кларка, «... Вермахт имел перед собой противника совершенно иного сорта, не похожего на мягонькие нации Запада» [11].
Не вызывает сомнения тезис о том, что «победа в войне достигается той армией, чье превосходство в силах становится, в конце концов, неоспоримым, чьи полководцы оказываются талантливей и решительней, а солдаты, вооруженные первоклассным оружием, не сомневаются в своем превосходстве над врагом» [3].
Немецкий солдат к началу войны против СССР в массе своей был профессионально подготовленный, идеологически подкованный, «хорошо вооруженный ., имеющий опыт боевых действий и убежденный в своем превосходстве над противником» [3]. В литературе мы неоднократно встречаемся с утверждением о том, что «дисциплина в Вермахте была железная». Как отзывался один из советских маршалов: «У немцев, солдат даже в плену не закурит без разрешения ефрейтора» [1].
Анализ содержания военно-исторических документов (агентурных сообщений, разведывательных сводок, приказов, протоколов допросов военнопленных, личных писем и т.п.) свидетельствует
о том, что еще задолго до начала агрессии против СССР в войсках Вермахта существовала проблема состояния боевого духа. Имели место антивоенные и пораженческие настроения, которые в отдельных случаях переходили в открытые выступления. Так, «30 сентября 1940 г. пулеметный батальон ..., укомплектованный австрийцами и баварцами, отказался принять присягу и выступить на фронт. Батальон был расформирован, а 75 солдат по приговору военного суда — расстреляны.... В октябре 1940 г. солдат немецкого гарнизона Гочев-Генрих в разговоре с местными жителями заявил: «... Если бы пришла Красная Армия, то мы побросали бы оружие. Германия скоро должна развалиться. Несмотря на то, что она захватила много территорий, — пользы от этого для нас, солдат, нет». В ноябре 1940 г. кавалерийское подразделение . организованно отказалось от принятия пищи, предъявив требование ... распустить их по домам.. В декабре 1940 г. ... матросы и офицеры одной подводной лодки отказались выйти в море для выполнения боевого задания.... В январе 1941 г. в Варшаве было арестовано несколько немецких солдат-летчиков, которые, идя по улице, перед отправкой на фронт, в пьяном виде производили выкрики против войны и Гитлера.» [9, Л.42—45]. Антивоенные и пораженческие настроения имели место также и в среде офицерского состава. Так, в конце сентября 1940 г. полковник из гарнизона г. Замостье, получив извещение о гибели его семьи во время бомбардировки Берлина, категорически отказался выполнять свои служебные обязанности ..., а своим подчиненным заявил: «Хватит воевать, жены и дети наши убиты, нам защищать нечего! Идите по домам». При попытке ареста полковник застрелился [9, Л. 45].
Прогрессировало морально-бытовое разложение армии. В частях, расположенных в сельских местностях, особенно среди солдат, отмечались факты пьянства, мелкие кражи, отбор у местного населения продуктов питания. В отношении про-
ступков, совершенных против «вражеского гражданского населения» военнослужащими Вермахта ... приказом от 13 мая 1941 г. «О применении военной подсудности в районе Барбаросса» предписывалось снисходительно относиться к таким проступкам [10]. Этот приказ, по мнению командующего 2-й танковой группой Вермахта Г. Гудериана, оказывал разлагающее действие на воинскую дисциплину.
Так же, как и в Красной Армии, в Вермахте существовал правовой механизм поддержания воинской дисциплины, который представлял собой систему юридических средств, организованных в целях упорядочивания военно-служебных отношений. В самом общем виде, главным назначением механизма правового регулирования являлся перевод нормативных правовых предписаний в реальное правомерное поведение военнослужащих. Особенностью правового регулирования указанных отношений выступал, опиравшийся на принудительную силу государства, государственно-властный характер предписаний, закрепленных законами, воинскими уставами и приказами.
Правовые основы регулирования дисциплинарных отношений были закреплены Уставом дисциплинарных наказаний Вермахта (до 1942 г. Wehrmacht disziplinar straf Ordnung für das Heer vom 17. Mai 1926, в последующем — Wehrmacht disziplinar straf Ordnung vom 6. Juni 1942).
§1 Wehrmacht disziplinar straf Ordnung (далее — WDStO) установил перечень субъектов дисциплинарных правоотношений, к которым относились солдаты, офицеры и военные чиновники Вермахта, а так же лица, находящиеся в запасе. К последним, в силу §7 Wehrgesetz. vom 21. Mai 1935 (далее — Воинский закон), были отнесены лица, находящиеся в резерве, запасном резерве и ополчении. В военное время или в условиях иной военной необходимости Воинский закон предусматривал возможность распространения für Soldaten geltenden gesetzlichen Vorschriften (законодательство для солдат) на гражданских служащих Вермахта [16, § 35], в том числе и правил, регламентирующих дисциплинарные отношения. Указанное положение нашло свою регламентацию в WDStO. Так, к субъектам дисциплинарных правоотношений были отнесены гражданские члены экипажей военных кораблей и гражданские лица, в случае нахождения на борту военного суд-
на и иные лица, которые во время войны, военных компаний, специальных миссий по служебной необходимости или в силу договора осуществляли обслуживание нужд Вермахта.
Соответственно своему правовому статусу стороны дисциплинарного правоотношения были наделены субъективными правами, которые имели собственное юридическое содержание. Сторонами дисциплинарного правоотношения являлись властвующий субъект (т.е. носитель властных полномочий) и подвластный субъект (т.е. обязанный подчиняться предписаниям властвующего субъекта).
Офицеры Вермахта, были наделены персональной дисциплинарной властью над подчиненными. Уставом было закреплено правило: «Наказать за нарушения может только начальник, обладающий дисциплинарными полномочиями в соответствии с настоящими Правилами» [17, § 13]. Объем дисциплинарных правомочий, был установлен нормами WDStO. За совершенный дисциплинарный проступок, то есть за преднамеренное или неосторожное нарушение (действие и упущение) воинской дисциплины и порядка (militärische Zucht und Ordnung), не являющееся уголовно-наказуемым (п.1 § 2 WDStO) или выраженное в нарушении уголовного законодательства, но если правонарушитель не был наказан в судебном порядке (п.2 § 2 WDStO), военнослужащий подлежал дисциплинарной ответственности. Перечень дисциплинарных проступков для членов запаса был закреплен § 4 WDStO. Чиновники Вермахта подлежали дисциплинарной ответственности за дисциплинарные нарушения. Исчерпывающий перечень мер дисциплинарной ответственности был закреплен WDStO: замечание, строгое замечание, ограничение в свободе передвижения, 6 видов ареста (комнатный, усиленный комнатный, казарменный, мягкий, усиленный, строгий), денежный штраф, задержка денежного довольствия, снижение в воинском звании.
Примененное дисциплинарное взыскание подлежало регистрации в специальной книге учета наказаний (Strafbuch). Зарегистрированное взыскание учитывалось в течение всей жизни лица, подвергнутого наказанию. По мнению Ю. Веремеева, информация о дисциплинированности военнослужащих Вермахта могла играть существенное значение не только в условиях прохождения военной службы
(назначение на воинские должности, присвоение званий, представление к наградам), но и в условиях последующей (послевоенной) гражданской жизни (трудоустройство, назначение или выборы на должности государственных служащих, получение кредитов в банках т.п.).
Дисциплинарным законодательством Вермахта такого понятия как снятие, отмена, погашение дисциплинарного взыскания не предусматривалось. Вместе с тем у лиц, подвергнутых дисциплинарному наказанию, оставалась надежда на восстановление своей репутации. Указом Гитлера от 1 февраля 1935 г. [12, п.1], а также уставом дисциплинарных наказаний предусматривалась процедура «помилования». Правом помилования обладали только фюрер, главнокомандующие видами вооруженных сил и начальник главного штаба Вермахта. В условиях военного времени они могли делегировать право помилования военачальникам уровня командира дивизии и выше. При этом генерала или адмирала мог помиловать только Гитлер [17, §63].
За нарушение общих и военных уголовных законов, в случае недостатка дисциплинарных полномочий у дисциплинарных начальников, правонарушитель передавался для судебного наказания. В отношении военнослужащих, которые были признаны «опасными для дисциплины подразделения» WDStO предусматривал, возможность направления таковых в штрафные подразделения (Sonder abteilungen), в которых злостные нарушители воинской дисциплины и порядка наказывались лишением свободы, ограничением питания, привлечением к опасной работе и особо строгим отношением к ним [17, С.567]. Начиная с 1940 года лицами, совершившими преступления и проступки, непосредственно в зоне боевых действий, комплектовались полевые штрафные подразделения (Feld straf gefangen abteilungen). Всего за время войны через немецкие штрафные части (500-е, 999-е батальоны) прошло около 110 тыс. человек [5, С.277]. Для остальных военнослужащих страх наказания, в виде направления в штрафные подразделения, выполнял превентивную функцию. Оценку боевых возможностей и эффективности применения штрафных подразделений Вермахта дал Нарком обороны СССР в приказе от 28 июля 1942 г. № 227, вошедшем
в историю под названием «Ни шагу назад»: «... немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен» [4].
В донесениях советской разведки неоднократно фиксировались факты дезертирства в германской армии: «В октябре месяце 1940 г. из частей, дислоцированных в м. Франполь, бежали 14 человек; из гарнизона села Роханш дезертировали 18 человек.. Через несколько дней из этого же гарнизона дезертировало еще 6 человек.. В конце 1940 г. к одному из жителей хутора Купенты зашли 7 немецких солдат, предложив ему выйти из помещения. Возвратившись домой, крестьянин обнаружил 7 винтовок, 7 комплектов обмундирования, бутылки из-под вина и записку: «Записку и оружие сдать жандармерии»... В январе 1941 г. из частей, расположенных в немецком Перемышле, дезертировало около 70 солдат. На кладбище села Поляны было обнаружено 30 комплектов обмундирования и снаряжения, брошенного германскими солдатами-дезертирами» [9, Лл. 42—45].
Вступившее в силу в августе 1939 г. особое распоряжение по Вермахту о наказаниях за военные преступления (§5) требовало расстрела за дезертирство [15, С.180]. «Подстрекательство и содействие дезертирству должны быть наказаны, как призыв к мятежу в соответствии с § 5 абз. 1 п. 2 KSSVO» [14, С. 24] — смертной казнью. Однако, несмотря на ужесточение уголовного законодательства, анализ статистических данных о фактах дезертирства в частях Вермахта (Fahnenflucht in
den Wehrmachtsteilen), проведенный профессором личение количества случаев дезертирства в войсках Францом Зайдлером, наглядно демонстрирует уве- Вермахта после нападения на СССР.
Fchnenfluchlurteile der Kriegsgericht» 1940 - 1944
- _ Anzahl der wegen Fahnenflucht Verurteilten (количество осужденных за дезертирство}
—Anzahl der Todesurteilen (количество смертных приговоров) Рис. Приговоры военных судов за дезертирство в 1940—1944 годах [14, С. 28].
Ф. Зайдлер констатирует: «Зимний поход в 1941/1942 сопровождался сильными моральными перегрузками для войск. В течение 1942 г. ситуация стабилизировалась, однако последствия немецкого поражения под Сталинградом показали, что эта стабилизация была временной. Начиная с 1-ого квартала 1943 г., дезертирство в армии прогрессировало. С этого момента и до конца войны отмечается рост дезертирства с геометрической прогрессией» [14, С. 30].
Ответом на рост количества фактов дезертирства в германской армии послужило ужесточение юридической ответственности. По мнению начальника правосудия воздушных сил Вермахта «мягкость наказания является прямо-таки стимулом для дезертирства» [14, С. 35]. Приказом о мерах борьбы с дезертирством, подготовленным рейхсфюрером СС и шефом Германской полиции Г. Гиммлером, было закреплено следующее: «Каждого дезертира. ждет справедливое возмездие. Более того, его недостойное поведение повлечет за собой самые серьезные последствия для его семьи. Ее немедленно расстреляют.» [10]. В связи с таким ростом количества дезертиров, была продемонстрирована готовность режима при необходимости казнить пре-
ступников. Для поддержания дисциплины Указом Гитлера от 21 июня 1943 г. были введены особые военно-полевые суды. «Летучие трибуналы» объезжали окрестности, арестовывая солдат, блуждающих в тылу, и казня их после поспешных судов [2, С. 90], оставляя за собой повешенных солдат с надписью на деревянной табличке: «Ich bin ein fahnenflüchtiger Feigling» [14, С. 40] (я — дезертир и трус). Всего за время войны военными судами за дезертирство были осуждены более 16 000 военнослужащих; примерно в отношении половины из них приговор приведен в исполнение [14, С. 35].
Известно, что воинская дисциплина реализуется через дисциплинированность воинов. Со ссылкой на труды американского историка Омера Бар-това, М.Ю. Мягков приводит выдержки из протоколов допросов военнопленных и цитаты из писем военнослужащих немецкой армии. Информация, содержащаяся в первоисточниках, через характеристику элементов личной дисциплинированности (самодисциплина и исполнительность), отражает состояние боевого духа воинов: «ефрейтор В., захваченный в плен в 1942 г., сообщил «В походе на Францию у солдат была охота и желание воевать, но
здесь, на Восточном фронте заметно, что все делается принудительно, без всякого желания и интереса...». Солдат М., находившийся в советском плену показал на допросе: «...Настроения среди солдат не одинаковые. В нашей армии много таких, которые воюют из-за страха...» [3]. Офицер эсэсовской части в письме на родину весной 1942 г. писал: «Солдаты стараются отчаянно оборонять то, что они уже заняли, страшно боятся попасть в руки противника и лишь инстинкт самосохранения является причиной, по которой они продолжают воевать...» [8, С. 63—65]. Следует заметить, что дисциплинированность воина является сознательной, если она основана на мотивах патриотизма, долга, чести и высокой внутренней ответственности и не является таковой, если диктуется страхом наказания, соображениями выгоды или другими подобными стимулами [6, С. 298]. Правомерное поведение, основанное на повиновении и направляемое страхом наказания — это исполнительность.
Научный анализ военно-исторических документов, событий и фактов приводит к следующим выводам:
1. В войсках Вермахта систему правовых средств укрепления воинской дисциплины составляли уголовные и дисциплинарные наказания, меры пресечения правонарушений и дополнительные меры воздействия на военнослужащих (в отдельных случаях — на членов их семей).
2. Основными функциями юридической ответственности выступали карательная и превентивная; воспитательная и право-восстановительная функции зачастую не реализовывались, либо выступали в лишь качестве сопутствующих. Ответом законодателя на ухудшение состояния дисциплины явилось ужесточение мер юридической ответственности.
3. Метод «Принуждение» в работе должностных лиц Вермахта по укреплению воинской дисциплины являлся приоритетным. Личная дисциплинированность военнослужащих и чиновников Вермахта основывалась, в большинстве своем, на исполнительности. Дисциплинированность, лишенная патриотизма, основанная не на осознании воинского долга, а только лишь на страхе наказания угнетающе действует через отдельную личность на боевой дух войск. По
мнению авторов, этим объясняется неспособность личного состава войск Вермахта достичь того же уровня беззаветной самоотверженности, который был присущ советским воинам, вставшим на защиту своей Родины. Этим объясняется невозможность ранее непобедимой армии Германии в полной мере реализовать свой потенциал в войне против Советского Союза.
Литература
1. Веремеев Ю.Г. Дисциплинарные взыскания в Вермахте по состоянию на 1943 г. / Ю. Веремеев // [Электронный ресурс]: Анатомия армии [сайт] — URL: http://army.armor.kiev.ua/hist/disciplin-wermaxt. php. (дата обращения 12 апреля 2016 г.).
2. Кольга Г.И. Психологическое состояние солдат вермахта на советско-германском фронте // Научные ведомости. Серия История. Политология. Экономика. Информатика 2011. № 19 (114). Вып. 20. С. 82—91.
3. Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941—1942 / РАН. Ин-т всеобщ. истории; Отв. ред. О.А. Ржешевский. М., 1999. 303 с.
4. О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций: приказ НКО СССР от 28 июля 1942 г. № 227 // Живая память: Великая Отечественная: Правда о войне. В 3-х т. М., 1998. Т. 1. С. 303—306.
5. Пересвет А. По ту сторону прицела, по эту сторону души // Хенс В., Пересвет А. По другую сторону войны. М., 2005. С. 275—277.
6. Полунин С.В., Шевченко И.В. Сравнительный анализ дисциплинарной практики Красной Армии и войск Вермахта в годы Великой Отечественной войны: исторический аспект // Историческое наследие Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.): методология оценки и значение для профессиональной подготовки будущих офицеров внутренних войск МВД России: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Новосибирск: НВИ ВВ имени генерала армии И.К. Яковлева МВД России, 2015. С. 292—299.
7. Хендрик Фертен. В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС / Пер. с англ. М. Свириденкова. Издание Москва, Яуза-пресс, 2009 г. // [Электронный ресурс] — URL:
http://voenpravda.ru/index49.html (дата обращения 12 июня 2016 г.).
7. Центральный архив МО. Ф. 6598, Оп. 724438, Д. 349.
8. Центральный архив СВР РФ. Д. 21616, Т. 2, Лл. 42—45. Машинопись, незаверенная копия. [Электронный ресурс] — URL: http://bdsa.ru/ совнарком-1940-год/1763-351-1941 (дата обращения 10 июля 2016 г.).
9. Ширер У. Взлет и падение третьего рейха (Т. 2) [Электронный ресурс] — URL: http://www. telenir.net/istorija/vzlet_i_padenie_tretego_reiha_ tom_2/p3.php (дата обращения 14 июля 2016 г.).
10. ClarkA. План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941—1945 / Пер с англ. Н.Б. Черных— Кедровой. С. 4. // [Электронный ресурс] — URL: http://bookz.ru/authors/alan-klark/plan-ba_099/page-4-plan-ba_099.html (дата обращения 12 июля 2016 г.).
11. Erlaß des Führers und Reichskanzlers über die Ausübung des Gnadenrechts. Vom 1. Februar 1935. [Электронный ресурс] — URL: http:// www.documentarchiv.de/da/fs-fuehrerbefehle-fuehrererlasse.html (дата обращения 14 июля 2016 г.).
12. OKH Heereswesenabt. b. Gen. z.b.V.b. OKH Nr 2500/42 PA (2) Ia Az. 14 Nr. 6190/42 vom 22. Mai
1942. / Русско-германский проект по оцифровке германских документов в Российской Федерации Ф.500 Оп.12480 Д. 56 Л. 164—165 [Электронный ресурс] — URL: http://wwii.germandocsinrussia. org/ de/nodes/1854-akte-56-akte-nr-4-erganzung-ausbildung-des-unteroffiziers-und-offiziersbestandes-gefechtsausbildung-dienstlaufbahnen#page/258/mode/ inspect (дата обращения 11.06.2016).
13. Seidler F. Die Fahnenflucht in der deutschen Wehrmacht während des Zweiten Weltkrieges // Militärgeschichtliche Mitteilungen, 1977. H. 1.
14. Ullrich V. Fünf Schüsse auf Bismarck. Historische Reportagen, 1789—1945. München, 2003. S. 180—181.
15. Wehrgesetz. Vom 21. Mai 1935 // [Электронный ресурс] — URL: http://www.documentarchiv.de/ da/fs-fuehrerbefehle-fuehrererlasse.html (дата обращения 14 июля 2016 г.).
16. Wehrmachtdisziplinarstrafordnung (WDStO) vom 6. Juni 1942. / Friedrich A.Wordel Verlag / Leipzig.
1943. 691s.
ББК 67.0 УДК 340.11
СУД — СУБЪЕКТ ПРАВА: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ В КОНТЕКСТЕ ИНТЕГРАЛЬНОГО ПРАВОПОНИМАНИЯ
ПАВЕЛ БОРИСОВИЧ СОЛЯНКО,
Партнёр-Руководитель юридической практики ООО «Юридическая компания Васильев, Солянко и партнёры»
E-mail: p_solyanko@vspart.ru Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства;
история правовых учений
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье доказывается, что наиболее полную и всестороннюю характеристику суду как субъекту права можно дать при условии изучения его свойств в контексте интегрального правопонимания. Рассматриваются познавательные установки, которые могут стать основой анализа обозначенной проблематики в теоретико-правовом ключе.
Ключевые слова: суд, право, методология теории права, субъект права, правопонимание, интегральное правопонима-
