CC BY
461
H.H. Телешина
Телешина Наталья Николаевна — кандидат юридических наук, доцент кафедры государственных и международно-правовых дисциплин Муромского института — филиала Владимирского государственного университета им. АГ. и Н.Г. Столетовых
Виртуальное пространство как новая юридическая конструкция:
к постановке проблемы
Правовая система государства должна соответствовать требованиям времени и отвечать реальным потребностям общества. На нее влияют научно-технический прогресс, экономические, политические, информационные и другие процессы. В настоящее время одним из определяющих факторов, оказывающих влияние на все элементы правовой системы, является процесс глобальной информатизации, которую можно определить как объективный процесс интернационализации политических, социально-экономических, культурных и иных отношений стран мира на основе активного использования информационных и телекоммуникационных технологий, систем и сетей1.
В современных условиях глобальной информатизации и построения информационного общества широкое применение во всех сферах жизнедеятельности получили информационные и телекоммуникационные технологии. Их повсеместное и многоцелевое использование порождает возникновение виртуального пространства, ставшего в настоящее время не только основным способом коммуникации, методом ведения бизнес-операций, средством самовыражения, но и новой сферой действия права.
Для обозначения сферы общественных отношений, возникающих в связи с использованием различных электронных устройств, в современной науке используется ряд терминов: «киберпространство», «сетевое пространство», «среда Интернет», «виртуальное пространство» и др. Последний термин — «виртуальное пространство» — наиболее приемлем для нормативного закрепления и употребления в научном обиходе.
В современной науке феномены виртуальности и виртуального пространства достаточно разносторонне и полно изучены преимущественно с философской и политологической точек зрения (O.E. Баксанский, А.М. Еременко, Д.В. Иванов, Т.А. Кирик, Г.С. Ковалев, Е.В. Ковалевская, В.М. Маслов, И.А. Николаев, Н.А. Носов, С.И. Орехов, А.Ш. Садриев, П.А. Степаненко, А.Н. Стеценко, Е.Э. Чеботарева и др.)2.
В последние годы, признавая важность теоретико-правового рассмотрения виртуального пространства, исследователи изучают его отдельные аспекты с точки зрения борьбы с правонарушениями, определения юрисдикции отношений, информационной безопасности, защиты авторских прав и т. д. (А. Абдуджалилов, Ю.Е. Булатецкий, Д.В. Грибанов, И.М. Дзялошинский, В.А. Копылов, Л. Лессиг, В.Б. Наумов, И.М. Рассолов, М.А. Федотов, Р.В. Шагиева)3.
1 См.: Федосеева H.H. (Телешина Н.Н.) Глобализация как общенаучный феномен: проблемы определения // Международное публичное и частное право. — 2009. — № 1.
2 См.: Баксанский O.E. Виртуальная реальность и виртуализация реальности // Концепция виртуальных миров и научное познание. — СПб., 2000; Воронов А.И. философский анализ понятия «виртуальная реальность»: Дис... канд. филос. наук. — СПб., 1999; Кирик Т.А. Виртуальная реальность: сущность, критерии, типология: Дис. канд. филос. наук. — Омск, 2004; Маслов В.М. Виртуальная реальность: сущность и перспективы господства: Монография. — Н. Новгород, 2008; Садриев А.Ш. Компьютерные технологии и виртуальная реальность: опыт философского анализа: Дис.. канд. филос. наук. — Набережные Челны, 2005; Степаненко П.А. Виртуальная реальность в структуре отношений человека и мира: Дис. канд. филос. наук. — Омск, 2006; Стеценко А.Н. Феномен виртуализации государственного бюрократического управления в современном западном обществе: Дис... канд. полит. наук. — Ростов-на-Дону, 2008; Чеботарева Е.Э. Виртуальная реальность и социальная действительность: аспекты взаимодействия: Дис. канд. филос. наук. — СПб., 2005; и др.
3 См.: Абдуджалилов А. Интернет-право. Анализ явления // Евразийский юридический журнал. — 2011. — № 1 (32). — С. 98—102; Булатецкий Ю.Е. Правовое обеспечение электронной торговли // Коммерческое (торговое) право / Под ред. Ю.Е. Булатецкого. — М., 2002; Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: Дис. канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2003; Дзялошинский И.М. Права человека в киберпространстве // Право знать: история, теория, практика. — 2003. — № 11—12; Наумов В.Б. Право и Интернет: очерки теории и практики. — М., 2002; Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009; Федотов М.А. Киберпространство как сфера обитания права // Бюллетень по авторскому праву. — 1999. — № 1; Шагиева Р.В. Концепция правовой деятельности в современном обществе: Авто-реф. дис... д-ра юрид. наук. — М., 2006; и др.
Так, И.М. Рассолов обосновал необходимость разработки теории права виртуального пространства в свете концепции Интернета1.
Р.В. Шагиева в своей работе «Концепция правовой деятельности в современном обществе» утверждает, что «информационное общество характеризуется сосуществованием двух миров — привычного нам физического мира... и виртуального мира, созданного человеком и существующего в искусственной компьютерной среде»2. Виртуальный мир, или виртуальная реальность, по ее мнению, является частичным отображением физического мира в памяти программных средств и компьютеров. Феномен виртуальности до последнего времени являлся предметом изучения преимущественно философской науки3.
Сегодня феномен виртуальности также изучается с точки зрения социологии, политологии, эко-
4 5
номики4, педагогики5 и других наук.
В юридической теоретической науке виртуальное пространство не является распространенным объектом изучения ввиду относительной новизны самого термина, а также сложности и быстрой изменчивости порождаемых им отношений. Однако в связи с широким распространением информационных технологий и ростом проблем, ими порождаемых, виртуальное пространство остро нуждается не во фрагментарном изучении, а системном исследовании как новой юридической конструкции.
Необходимо отметить, что терминология в сфере компьютерных технологий в силу своей относительной молодости (по крайней мере, по сравнению с другими предметами регулирования) не устоялась даже в специальных науках, например кибернетике, и не получила четкого закрепления. Тем более сложно приходится специалистам права, так как право требует строгих определений, при этом они должны быть основаны на разработках соответствующих специальных наук.
Анализ показал, что в современной правовой науке термин «виртуальный» преимущественно используется в сочетаниях со словами «реальность», «среда», «сфера», «мир» и «пространство».
Проанализировав этимологические и лексические значения указанных категорий, автор пришел к выводу, что для обозначения сферы распространения виртуальной реальности представляется наиболее предпочтительным использовать термин «пространство», который является более точным и наиболее нейтральным. Слово «пространство» в научной литературе и законодательстве обычно используется для обозначения промежутка, не ограниченного видимыми пределами, обладающего специфическими чертами и свойствами, в котором возникают особые общественные отношения. Пространство как физическая категория для точного определения требует какого-либо дополнения (например, воздушное пространство, морское пространство, водное пространство и т. д.)6. Исходя из данных определений можно сделать вывод, что пространство — это состояние материи, характеризующееся наличием протяженности и объема и способное что-либо вместить.
Считаем, что термин «виртуальное пространство» можно использовать как в юридической науке, так и в нормативных актах при обозначении объекта правового регулирования.
1 См.: Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009.
2 См.: Шагиева Р.В. Концепция правовой деятельности в современном обществе. — Казань, 2005. — С. 266.
3 См. подробнее: Кирик Т.А. Виртуальная реальность: сущность, критерии, типология: Дис. канд. филос. наук. — Омск, 2004; Гвоздиков Р.Н. Виртуальная реальность как модулятор социума: Дис. канд. филос. наук. — Ставрополь, 2005; Малкова Е.В. Виртуальная реальность: социально-философский аспект: Дис. канд. филос. наук. — Пермь, 2005; Николаев И.А. Виртуальность как естественнонаучный, технический и культурный феномен: Дис. канд. филос. наук. — Саратов, 2004; Чеботарева Е.Э. Виртуальная реальность и социальная действительность: аспекты взаимодействия: Дис. канд. филос. наук. — СПб., 2005; Садриев А.Ш. Компьютерные технологии и виртуальная реальность: опыт философского анализа: Дис. канд. филос. наук. — Набережные Челны, 2005; Воронов А.И. философский анализ понятия «виртуальная реальность»: Дис.. канд. филос. наук. — СПб., 1999; Ковалевская Е.В. Виртуальная реальность: философско-методологический анализ: Дис. канд. филос. наук. — М., 1998; Орехов С.И. Поиск виртуальной реальности: Монография. — Омск, 2002; Носов Н.А. Виртуальная реальность // Вопросы философии. — 1999. — № 10.
4 См.: Афонина С.В. Виртуальная торговля: Дис. канд. экон. наук. — СПб., 2001.
5 См.:Лапшина И.В. Виртуальная информационно-образовательная лаборатория в профессиональной подготовке студентов: Дис. канд. пед. наук. — Ставрополь, 2002.
6 В действующем законодательстве существует несколько определений пространства. Так, под воздушным пространством РФ понимается воздушное пространство над территорией России, в том числе воздушное пространство над внутренними водами и территориальным морем (ст. 1 Воздушного кодекса РФ). Космическое пространство — это расположенное за пределами земной атмосферы пространство, включая Луну и другие небесные тела; пространство за пределами земной атмосферы. Эта граница между атмосферой Земли и космическим пространством находится на высоте 100 км (возможная высота спутника на околоземной орбите).
Д.В. Грибанов1, И.М. Дзялошинский2, И.М. Рассолов3, В.Б. Наумов4, Л. Лессиг5, М.А. Федотов6 активно используют наименование «киберпространство», имея в виду, что именно данный термин должен лечь в основу концепции правового регулирования информационных отношений. Аргументируя свою позицию, Д.В. Грибанов отмечает, что термин «киберпространство» активно используется в научном обороте в России и за рубежом7, а также в иностранном законодательстве8. Основываясь на положениях кибернетики, он определяет киберпространство как сферу управляемой информации, то есть обрабатываемой с помощью ЭВМ и передаваемой с помощью электронной компьютерной сети9, как совокупность информационных отношений10.
Эксперт ЮНЕСКО по правовым аспектам информационного общества Т. Фуентес-Камачо пишет, что киберпространство — это новая человеческая и технологическая среда, которая «включает в себя как людей всех стран, культур, языков, возрастов и профессий, поставляющих и обращающихся за информацией, так и всемирную сеть компьютеров, взаимосвязанных средствами коммуникационных инфраструктур, которые обеспечивают цифровую обработку и передачу информации»11. Данное определение также весьма метафорично и не может быть положено в основу текста нормативного правового акта.
Верховный суд США определил киберпространство как «уникальный носитель, известный его пользователям как киберпространство, не находящийся на определенной территории, но доступный каждому в любой точке мира через Интернет»12.
Сам термин «киберпространство» можно считать прямой «калькой» с английского «суЬегврасе». Он носит явно выраженную техническую окраску и подходит для определения виртуального пространства в техническом смысле13. Поэтому во избежание излишнего использования англицизмов на русский язык его лучше переводить как «виртуальное пространство».
Если сравнивать виртуальное пространство и информационное пространство в целом, то второе понятие значительно шире, так как, наряду с отношениями, возникающими по поводу использования компьютерных и других электронных сетей, оно включает также и другие отношения, например, по поводу формирования и функционирования архивов, библиотек, баз и банков данных, реализации информационных прав человека, охраны различного рода секретной информации и т. д. Поэтому виртуальное пространство выступает частью общего информационного пространства (сферы, среды)14.
В обыденной жизни понятие «виртуальное пространство» используется как интуитивно ясное, не требующее точных дефиниций. Вместе с тем, представляется необходимым определить виртуальное пространство как юридическую конструкцию.
Современные ученые-теоретики и практики трактуют виртуальное пространство следующим образом.
1 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: Дис. канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2003.
2 См.: Дзялошинский И.М. Права человека в киберпространстве // Право знать: история, теория, практика. — 2003. — № 11 — 12 (83—84).
3 См.: Рассолов И.М. Право и киберпространство. — М., 2008.
4 См.: Наумов В.Б. Право и Интернет: Очерки теории и практики. — М., 2002.
5 См.: Лессиг Л. Код и другие законы киберпространства. — М., 2007.
6 См.: Федотов М.А. Киберпространство как сфера обитания права // Бюллетень по авторскому праву. — 1999. — T. XXXII. — № 1. — С. 21—30.
7 См.: Самуэльсон П. Авторские права в киберпространстве: необходимы ли новые международные нормы // Бюллетень по авторскому праву. — 1997. — № 2; Федотов М.А. Киберпространство как сфера обитания права // Бюллетень по авторскому праву. — 1999. — № 1; Кравец Л. Трансформация авторских прав в современных информационных сетях // Интеллектуальная собственность. — 1998. — № 4; Ваганов П.А. Правовая защита киберпространства в США // Правоведение. — 2006. — № 4; Керевер А. Интеллектуальная собственность: анализ закона, применимого к цифровой передаче данных // Бюллетень по авторскому праву. — 1997. — № 2; и др.
8 Например, «Защита киберпространства Америки — Национальный план по защите информационных систем» 2000 г. (Defending America’s Cyberspace — National Plan for Information System Protection); Национальная стратегия по защите киберпространства США 2003 г. (National Strategy To Secure Cyberspace of 2003).
9 См.: Грибанов Д.В. К вопросу о правовой теории кибернетического пространства // Государство и право. — 2010. — № 4. — С. 58.
10 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: Дис. канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2003. — С. 8.
11 The unternational dimuenions of cyberspace law. — Aldershot, 2000. — Vol. 1. — P. 1.
12 Darrel Menthe, Jurisdiction In Cyberspace: A Theory of International Spaces 4 Mich.Tel.Tech.LRev.3 (April 23, 2008) // http://www.law.umich.edu/mttlr/vol-four/menthe.html
13 Поэтому возможно использование терминов «киберпространство» и «виртуальное пространство» как синонимов при понимании последнего только в техническом смысле. К сожалению, в настоящее время не существует «легального» (общепринятого) определения ни кибернетического, ни виртуального пространства.
14 См.: Копылов В.А. Информационное право. — М., 2002. — С. 51—78.
Т. Тропина определяет виртуальное пространство как информационное пространство, в котором находятся сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах, представленные в математическом, символьном или любом другом виде и находящиеся в процессе движения по локальным и глобальным компьютерным сетям, либо сведения, хранящиеся в памяти любого физического или виртуального устройства, а также другого носителя, специально предназначенного для их хранения, обработки и передачи1. П.А. Ваганов справедливо полагает, что данное определение «...слишком громоздко, его первая часть тавтологична. Непонятен также термин “виртуальное устройство”»2.
Р.В. Шагиева определяет виртуальное пространство (виртуальный мир) как «совокупное отображение объектов, явлений, процессов и связей физического мира в памяти компьютеров информационно-коммуникационных систем»3.
А. Абдуджалилов определяет виртуальное пространство как «новую квазитехнологическую среду для общественных отношений по поводу имущественных и личных неимущественных благ»4.
И.М. Рассолов считает виртуальное пространство синонимом киберпространства и определяет его как сферу социальной деятельности, связанную с оборотом информации во Всемирной информационной паутине, а также в других информационно-коммуникационных сетях (региональных, опорных, ведомственных, корпоративных)5. По его мнению, кибернетическое пространство в свете теории права и информационного права может быть представлено как: 1) глобальное объединение компьютерных сетей и информационных ресурсов, не имеющих четко определенного собственника и служащих для интерактивного соединения (коммуникации) физических и юридических лиц; 2) новое пространство человеческого самовыражения и общения; международное пространство, пересекающее любые границы; 3) децентрализованное пространство, которым никакой оператор, никакое государство полностью не владеет и не управляет; 4) разнородное (гетерогенное) пространство, где каждый может свободно действовать, высказываться и работать (говоря образным языком, пространство «разума и свободы»)6.
Анализируя категорию «виртуальное пространство» и естественнонаучную сущность глобальной сети, В.А. Копылов сделал вывод о том, что «это новая среда обитания человечества, новая среда деятельности личности, общества, государства. Эту среду нередко называют виртуальной средой, имея в виду тот факт, что информация — основной объект, циркулирующий в ней, — физически, на ощупь, не ощутима»7.
Учитывая приведенные трактовки, автор считает, что виртуальное пространство представляет собой среду, возникающую в процессе использования компьютерной или иной электронной технической сети, в которой возникают информационные отношения.
Однако в целях правового регулирования и использования в нормативных правовых актах виртуальное пространство следует понимать как область технических, технологических и социальных отношений, возникающих, изменяющихся и прекращающихся в процессе использования компьютерной или иной электронной технической сети по поводу информации, информационных ресурсов, информационных услуг и средств связи8.
Основываясь на работах Д.В. Грибанова9 и И.М. Рассолова10, необходимо особо отметить, что сущность виртуального пространства образуют три составляющие. Во-первых, это информационная база виртуального пространства, то есть многочисленные информационные потоки, процесс движения и переработки информации, механизмы ее образования и распространения. Во-вторых, это социальная составляющая, состоящая в том, что виртуальное пространство — это совокупность общественных отношений, возникающих в процессе использования Интернета и других сетей, складывающихся по поводу информации, обрабатываемой при помощи ЭВМ. И, в-третьих, поскольку виртуальное пространство является сложно функционирующей электронной системой, набором технических и программных средств, инновационных процессов, то в качестве еще одной составляющей можно считать техническую и технологическую базу виртуального пространства. Техническая сторона
1 См.: Тропина Т. Киберпреступность и кибертерроризм // Компьютерная преступность и кибертерроризм: Сборник научных статей / Под ред. В.А. Г олубева, H.A. Ахтырской. — Запорожье, 2004. — Вып. 1. — С. 76—81.
2 Ваганов П.А. Правовая защита киберпространства в США // Правоведение. — 2006. — № 4. — С. 74.
3 Шагиева Р.В. Концепция правовой деятельности в современном обществе. — Казань, 2005. — С. 266.
4 Абдуджалилов А. Интернет как объект научно-правового исследования // ЕврАзЮж. — 2011. — № 6.
5 Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009. — С. 6.
6 См. там же. — С. 7.
7 Копылов В.А. Информационное право. — М., 1997.
8 См.: Федосеева H.H. (Телешина H.H.) Виртуальное пространство как объект государственного контроля: к постановке проблемы // Право и государство: теория и практика. — 2010. — № 10.
9 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: Дис. канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2003. — С. 126—127.
10 См.: Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009. — С. 5—6.
заключается в том, что киберпространство — это одновременно и сложный технический объект (набор технических и программных средств; совокупность информационных ресурсов и информационной инфраструктуры), обеспечивающий движение потоков информации. Она имеет служебный характер по отношению к информационной и социальной и служит для организации и обеспечения функционирования последней, вместе с тем, играет очень важную роль. Л. Лессиг справедливо назвал программное обеспечение своего рода законом виртуального пространства1, ведь именно оно позволяет совершать различные противоправные действия в Сети. Необходимо подчеркнуть, что все три составляющие виртуального пространства должны выступать объектами правового регулирования, хотя и в разной степени.
Анализ научной литературы по данной проблеме позволил автору выделить следующие основные признаки виртуального пространства.
Во-первых, виртуальное пространство порождает возникновение информационных отношений, то есть отношений в связи и по поводу информации и информационных услуг.
Первое российское легальное определение понятие «информация» было дано в Федеральном законе от 20 февраля 1995 года «Об информации, информатизации и защите информации»2. Под информацией понимались сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их предоставления. В Федеральном законе от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»3 определение информации представлено в более общем виде: информацией являются любые сведения (сообщения, данные) независимо от формы их предоставления.
И.Л. Бачило понимает под информацией информационный ресурс (массив или отдельный документ, другой визуально воспринимаемый объект, который аккумулирует сведения, сформированные по определенному признаку или критерию)4.
И.М. Рассолов предлагает классифицировать информацию, находящуюся в виртуальном пространстве, по следующим основаниям и признакам: функциональное назначение и характер информационных систем (информация правового регулирования интернет-отношений, правотворчества, организации борьбы с преступностью в Интернете, правосознания субъектов (участников) и т. п.); отношение сообщения к данному объекту (выделение внутренней, внешней и независимой информации в ходе обмена между субъектами); тип связи субъекта интернет-отношений и внешней среды (выделение информации, циркулирующей в прямой и обратной связи); отношение к целевой функции (выделение сообщений относительно заключения внешнеэкономической сделки и сообщений о средствах ее выполнения); физическая форма представления информации (текст закона, нормативный акт, документ, сайт, карта, таблицы, графики и др.); логическое содержание правовой и иной информации (информация об объектах, свойствах, отношениях); процедура преобразования информации в компьютерных сетях (моделирующие, вычислительные, эвристические, нравственные и др.); степень преобразования информации в информационных системах (основная информация, которая характеризует понятие показателя; совокупная информация, характеризующая понятие статистической совокупности); время и периодичность возникновения и обработки информации (оперативная и текущая правовая информация, информация о прошлых, настоящих, будущих юридических событиях и др.)5.
Информационные услуги можно определить как услуги по поиску, подбору и предоставлению информации одним субъектом другому. Содержанием таких отношений являются взаимные права и обязанности субъектов — пользователей информационной системы, в отношении информационных объектов виртуального пространства — информации и информационных услуг. Причем слово «пользователь» необходимо понимать в двух смыслах: 1) технический — любое лицо, осуществляющее вхождение в электронную сеть, то есть пользователь Сети; 2) информационный — любое лицо, каким-либо образом использующее информацию, размещенную в Сети. Так, автор, размещающий свое произведение на сайт в Интернете, является пользователем Сети, но не пользователем информации, так как он сам ее туда помещает6.
1 Лессиг Л. Свободная культура: Прагматика культуры. — М.,2007.
2 Федеральный закон от 20 февраля 1995 года № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» // Российская газета. — 1995. — 22 февраля (утратил силу).
3 Собрание законодательства РФ. — 2006. — № 31. — Ч. 1. — Ст. 3448.
Современная наука выработала достаточно много определений понятия информации, от наиболее общего философского — «информация есть реальное отражение мира, присуща любой материи и представляет собой меру неоднородности распределения материи и энергии в пространстве и во времени, меру изменений, которыми сопровождаются все протекающие в мире процессы.» до узкого практического — «информация есть все сведения, являющиеся объектами хранения».
4 См.: Бачило И.Л. Информационное право. — М., 2009. — С. 147.
5 См.: Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009. — С. 41.
6 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: Дис. канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2003. — С. 132.
Во-вторых, объектом таких отношений всегда выступает либо информация, обработанная электронными средствами связи, то есть внесенная в память компьютера, размещенная в компьютерной сети, обработанная (оцифрованная) с помощью других электронных устройств (например, мобильные телефоны, портативные карманные компьютеры, ноутбуки, специальные телевизионные приставки Web-TV и т. д.), либо информационные услуги, преимущественно предоставляемые в электронной форме. Часто такую информацию именуют компьютерной информацией.
Соглашение о сотрудничестве государств — участников Содружества Независимых Государств в борьбе с преступлениями в сфере компьютерной информации (Минск, 1 июня 2001 г.) содержит следующее определение компьютерной информации — «это информация, находящаяся в памяти компьютера, на машинных или иных носителях, в форме, доступной для восприятия ЭВМ, или передающаяся по каналам связи»1.
Конвенция о киберпреступности (Будапешт, 23 ноября 2001 г.) трактует компьютерные данные как «любое представление фактов, информации или понятий в форме, подходящей для обработки в компьютерной системе, включая программы, способные заставить компьютерную систему выполнять ту или иную функцию»2.
В виртуальном пространстве информация представляется в виде битовой строки, то есть набора нулей и единиц3. Понимание этой информации (ее интерпретация) относится к сфере человеческой деятельности. В самой виртуальной (цифровой, электронной) среде «понимание» такой информации отсутствует. В данной среде могут быть заданы только формальные правила обработки данных. Причем задает их сам человек в стандартах, спецификациях и других технических документах. Воспроизведение данных в виде битовой строки неудобно для восприятия человеком. Поэтому обычно информация воспроизводится в другом, более удобном для восприятия виде. Это может быть число, буква, текст, изображение, аудиозапись и т. д. «Так, текст является привычным для человека представлением информации в аналоговой среде. Интерпретация этого представления основывается на знаниях читателя. Чтобы прочитать текст, нужно как минимум знать язык, на котором он написан. Для понимания текста нужно иметь знания в той предметной области, к которой он относится. Однако текст в привычном нам виде мало пригоден для автоматизированной обработки компьютерными программами. Для того чтобы компьютер его мог соответствующим образом обрабатывать, он должен содержать специальные, невидимые человеку при «обычном» воспроизведении знаки, которые называются разметкой»4.
В-третьих, виртуальное пространство существует на основе какого-либо технического средства — компьютерной или иной электронной сети, определяющей специфику возникающих гражданско-правовых отношений, способов реализации полномочий компетентными властными органами государства и местного самоуправления (например, осуществление государственного контроля за действиями субъектов в Интернете), форм взаимодействия работника и работодателя (надомниче-ство) и т. д. Во всех этих случаях содержание соответствующих гражданских, административных и трудовых правоотношений практически не меняется. Изменению подвергается их юридическая форма (оформление), что требует внесения изменений и дополнений в действующее законодательство.
Компьютерная сеть — это специальное средство связи, которое обеспечивает обмен, передачу, иное движение информации в значительных объемах и с большой скоростью за счет действия ЭВМ и специального программного обеспечения. Технические средства тоже важнейший компонент отношений в виртуальном пространстве. Они включают в себя глобальное объединение компьютерных сетей (региональных, опорных, ведомственных, корпоративных, локальных) и информационных ресурсов (сайтов, служб электронной почты, поисковых систем). И главной здесь является сеть «Интернет», которую можно определить как международную технологическую систему (сеть электросвязи5) общего пользования, предназначенную для обмена сведениями об окружающем мире, его объектах, процессах и явлениях, объективированных в форме, позволяющей провести их непосредственную обработку с помощью вспомогательных технических средств6. Интернет является одной из первых компьютерных сетей, ставшей в настоящее время самой большой (глобальной) сетью, объединяющей более 300 миллионов пользователей. При этом в литературе отмечается, что виртуальное пространство создают и обычные компьютерные сети, например, внутри какого-либо предприятия —
1 Текст Соглашения официально опубликован не был. Текст размещен в СПС «Гарант».
2 Текст Конвенции официально опубликован не был. Текст размещен в СПС «Гарант».
3 См. подробнее об этом: ГОСТ Р 52292-2004 «Информационная технология. Электронный обмен информацией. Термины и определения», утв. Приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 29 декабря 2004 года № 135-ст. — М., 2005.
4Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009. — С. 110.
5 См. Федеральный закон от 7 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи» // Собрание законодательства РФ. — 2003. — № 28. — Ст. 2895.
6 См.: Лебедева H.H. Право. Личность. Интернет. — М., 2004. — С. 52—53.
экстранет. Причем отношения, возникающие в Интернете и других (локальных) сетях, ничем существенным не отличаются, что обусловливает единство их правового регулирования.
В-четвертых, информационные отношения, возникающие в виртуальном пространстве, имеют особый субъектный состав. По мнению В.А. Копылова, в настоящее время можно выделить три группы субъектов таких отношений. Первая группа — это разработчики трансграничных информационных сетей, иных технических средств, которые составляют инфраструктуру виртуального пространства. Во вторую группу входят специалисты, производящие и распространяющие информацию в Интернете и предоставляющие различные услуги. И третья группа — это разнообразные потребители (граждане, организации, фирмы и др.)1.
Ю.Е. Булатецкий применительно к отношениям российского сегмента Интернета (Рунета) выделяет в качестве субъектов, с одной стороны, провайдера (оператора), то есть юридическое лицо (физическое лицо — предприниматель), имеющее лицензию Министерства связи и массовых коммуникаций РФ на оказание соответствующих онлайновых услуг, включая почтовое обслуживание, хранение файловой информации и др. С другой стороны, пользователя-клиента, то есть физическое или юридическое лицо, использующее Интернет для собственных нужд (рекламы, заключения сделок, поиска партнеров, заказов и т. д.). Эти субъекты могут находиться в разных частях света2.
В-пятых, виртуальное пространство имеет соответствующую архитектуру, то есть программное и компьютерное оборудование, а также особое строение (трехмерность, иерархическая система доменов, разделение этого пространства на структурные зоны и т. п.), которое, по авторитетному мнению Л. Лессига, «определяет степень свободы поведения и возможностей личности в данной среде»3, «позволяет или запрещает субъектам доступ к некоторым товарам и услугам или способствует (не способствует) их распространению»4.
В-шестых, виртуальное пространство обладает признаком интерактивности, то есть его пользователи имеют возможность взаимодействовать друг с другом в режиме реального времени, что с учетом преимуществ электронного документооборота по сравнению с бумажным документооборотом (ускорение и упрощение информационных процессов, устранение пространственных барьеров, сокращение финансовых расходов, повышение открытости власти, возможности дополнительной защиты передаваемой информации и др.) значительно повышает актуальность и эффективность такого взаимодействия.
В-седьмых, виртуальному пространству присущ такой признак, имеющий важное значение для контроля отношений в виртуальном пространстве, как анонимность. Анонимность проявляется в том, что пользователь может осуществлять свою информационно-правовую деятельность из любой точки (пункта) мира, отправляя и получая любую правовую и иную информацию. При этом источник происхождения сообщения может быть скрытым или закодированным. Пользователь виртуального пространства может иметь псевдоним или электронную идентификацию личности, отличную от его реальной идентификации. Такое положение приводит некоторых специалистов к мысли о том, что это фактически дает возможность использовать виртуальное пространство для того, «чтобы создавать оплоты и целые территории, позволяющие избегать законной (легальной) ответственности»5. Сегодня это особо проявляется в нарушениях авторского права, распространении в Сети клеветы, порнографии и ведении так называемой информационной войны6.
Анализируя данный признак виртуального пространства, И.М. Рассолов отмечает, что «... право виртуального пространства — это в известной степени абстрактное явление, ибо оно дает субъектам интернет-отношений возможность ускользать от контроля»7. Так, свойства виртуального пространства позволяют его пользователям «выйти» из режима, определенного национальным законом, делая все для того, чтобы правонарушения, которые они совершают, не были выявлены, тем самым избегая предусмотренных взысканий со стороны какого-либо государства, установившего юридическую ответственность за подобные противоправные деяния. Правонарушители обычно стараются «размещаться» вне нормативной компетенции (ведения) такого государства.
1 См.: Копылов В.А. Интернет и право // НТИ (Теоретические проблемы информационного права). — 2001. — № 9. — С. 11.
2 Булатецкий Ю.Е. Правовое обеспечение электронной торговли // Коммерческое (торговое) право / Под ред. Ю.Е. Булатецкого. — М., 2002. — С. 884—885.
3 Лессиг Л. Свободная культура: Прагматика культуры. — М., 2007.
4 Lessig L. Reading the Constitution in Cyberspace // Emory Law Review. — № 869. — P. 869—910.
5 Йирка К.А. Компьютерные технологии на службе у правового государства: средства связи и исследования / Пер. с англ. — Петрозаводск, 2000.
6 Наиболее яркими примерами ведения информационных войн можно считать системные кибератаки между Израилем и Палестиной, Индией и Пакистаном, США и Китаем, Россией и Эстонией. Случаем информационного противостояния между Россией и Грузией является демонстративное блокирование грузинской стороной российских интернет-сайтов во время осетинского военного конфликта 2008 года.
7 Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы. — М., 2009. — С. 114.
В связи с этим в настоящее время остро стоит проблема разработки эффективных механизмов идентификации лиц и отдельных актов поведения субъектов интернет-отношений, то есть обеспечения должной идентификации участников отношений в виртуальном пространстве. По мере того как эти механизмы развиваются, новые технические версии защиты заменят предшествующие, менее совершенные, а следовательно, должна появиться возможность решения столь важной проблемы. Необходимо в скором будущем соединить электронную идентификацию личности пользователя с его реальной идентификацией (невиртуальной или пространственно реальной).
Таким образом, виртуальное пространство — это область технических, технологических и социальных отношений, возникающих, изменяющихся и прекращающихся в процессе использования компьютерной или иной электронной технической сети по поводу информации, информационных ресурсов, информационных услуг и средств связи.
Исходя из сформулированного определения, автор выделяет разнообразные признаки виртуального пространства: оно порождает возникновение информационных отношений, то есть отношений в связи и по поводу информации и информационных услуг; объектом таких отношений всегда выступает информация (ресурсы, услуги), преимущественно обработанная электронными средствами связи, то есть внесенная в память компьютера, размещенная в компьютерной сети, обработанная (оцифрованная) с помощью других электронных устройств; виртуальное пространство существует на основе какого-либо технического средства — компьютерной или иной электронной сети; информационные отношения, возникающие в виртуальном пространстве, имеют особый субъектный состав, предполагающий обязательное участие информационного посредника — провайдера; виртуальное пространство имеет соответствующую архитектуру, то есть программное и компьютерное оборудование, а также особое строение (трехмерность, иерархическая система доменов, разделение этого пространства на структурные зоны и т. п.); интерактивность, означающая, что пользователи имеют возможность взаимодействовать друг с другом в режиме реального времени, что с учетом преимуществ электронного документооборота по сравнению с бумажным документооборотом (ускорение и упрощение информационных процессов, устранение пространственных барьеров, сокращение финансовых расходов, повышение открытости власти, возможности дополнительной защиты передаваемой информации и др.) значительно повышает актуальность и эффективность такого взаимодействия; анонимность, затрудняющая идентификацию пользователя и государственный контроль отношений, и др.
Теоретические исследования сущности виртуального пространства как юридической конструкции в настоящее время имеют большое практическое значение, поскольку непосредственно влияют на становление позитивной практики информационных отношений в России. Незавершенность формирования теоретической базы, ошибки в теоретических конструкциях могут повлечь серьезные практические последствия негативного характера.
Теоретические исследования данных вопросов должны стать перспективным направлением развития российской юридической науки и правоприменительной практики.
