CC BY
79
Е.А. Каркищенко УДК 81'23
виртуальная личность подростка: тендерный аспект
Данная статья посвящена детальному рассмотрению механизмов репрезентации тендерной идентичности подростка в виртуальной реальности посредством анализа личных аккаунтов в социальных сетях, анкетные данные в которых мы рассматриваем как способ конструирования подростком идеального тендерного Я, отражающего основные стереотипы тендерного поведения, существующие в современном обществе.
Ключевые слова: гендер, гендерная идентичность, гендерные стереотипы, виртуальная личность.
Elizaveta A. Karkishchenko
VIRTUAL PERSONALITY OF TEENAGERS: GENDER ASPECT
This article is devoted to the analysis of the mechanisms of representing gender identity by teenagers in the virtual reality. We regard the social networks as the way of constructing the ideal image of masculinity or femininity with the reflection of the main gender stereotypes of modern society.
Key words: gender, gender identity, gender stereotypes, virtual identity.
последнее десятилетие механизмы, способствующие гендерной социализации детей и подростков, претерпевают существенные изменения, спровоцированные трансформацией жизнеспособных стереотипов гендер-но обусловленного поведения и размыванием границ между ними. Подросток в современном мире оказывается в окружении бесчисленного количества вариантов гендерного поведения, предлагаемых ему референтными группами значимых людей, масс-медиа, литературой. Необходимость выбора собственного инварианта из этого многообразия нередко является причиной сложного процесса интегрирования внешних воздействий и выливается в стремление подростка «примерить» на себя различные идентичности, чтобы определиться в конечном выборе. На сегодняшний день, одним из наиболее доступных и безболезненных способов реализовать внутренние потребности подростка в презентации и опробовании выбранной социальной, культурной и гендерной идентичности является создание и визуальное и лингвистическое оформление личного аккаунта в социальной сети.
Значение виртуального пространства сегодня трудно переоценить. Женщины и мужчины «отрабатывают в интернете модели поведения, которые им не свойственны, но были бы желательны в реальной жизни. Неуверенность в себе, заниженная самооценка - вот те причины, которые служат основой формирования нового интернет-образа и интернет-поведения» [Компанцева 2004: 5]. И нет необходимости отдельно комментировать тот факт, что все, описанное выше, в острой форме проявляется в поведении и самосознании подростка. Итак, отметим, что главное свойство виртуального пространства - за-шифрованность личности реального пользователя - дает индивиду уникальную возможность создать свое идеальное виртуальное воплощение, что мы и наблюдаем, анализируя подростковые аккаунты в социальных сетях [Каркищенко 2011].
Мы разделяем позицию И.С. Кона, акцентирующего внимание на том, что «в среде сверстников ребенок испытывает себя как
представителя определенного пола, «обкатывает» полученные в семье гендерные стереотипы и корректирует их в самостоятельном, не регламентируемом взрослыми общении» [Кон 2003: 230]. В зоне подросткового ценностного восприятия авторитет семьи постепенно уступает натиску со стороны референтных групп сверстников, а значит, важная особенность подростковой онлайновой активности - не только желание продемонстрировать свою общность со сверстниками, но и стремление отгородиться от взрослых. Ожидаемо, в таком случае, что подростки будут стремиться затруднить узнавание их сетевых образов и постараются замаскировать их с помощью ложной информации [Кон 2003]. Однако мы утверждаем, что сегодня правомерно говорить о феномене публичной интимности, которая выражается в яркой, граничащей с эпатажем, демонстрации собственного опыта - положительного и отрицательного - посредством использования как визуальных материалов (провокационных фотографий и видео), так и лингвистических средств.
По определению, предложенному М. Кронгаузом, публичная интимность - это интимное по сути высказывание, существующее в публичном пространстве. [Кронгауз 2009]. Анализ подростковых аккаунтов в социальных сетях через призму данного понятия представляется нам чрезвычайно важным и актуальным, поскольку позволяет выявить, какие гендерные стереотипы превалируют в подростковой среде на сегодняшний день и каковы основные способы их сознательной и бессознательной репрезентации.
Статистические данные, полученные в 2011 году компанией «The Online Monitor», свидетельствовали о том, что 85% российских подростков в возрасте 12-17 лет проводят большую часть времени в пространстве различных социальных сетей. Такая статистика способствовала тому, что наше исследование было сконцентрировано на изучении аккаун-тов самой популярной русской социальной сети «Вконтакте» (www.vk.com), количество пользователей которой сегодня превышает 45 миллионов, 30% из которых представлены подростками от 12 до 17 лет.
Для контент-анализа мы выбрали страницы 100 пользователей социальной сети Вконтакте от 12 до 17 лет, где было поровну представителей обоих полов. На момент исследования все они являлись учащимися московской средней школы, и мы обладали доступом к полной информации об их настоящих данных. Анализируя аккаунты подростков, в данной работе мы остановимся на рассмотрении некоторых пунктов стандартной информации, которую указывают о себе пользователи - в частности, на заполнении полей «имя», «возраст», «семейное положение», «родственные связи», «образование» и «интересы». Наша гипотеза заключается в том, что в зависимости от гендерной принадлежности подростки будут по-разному манипулировать указанными выше параметрами в целях создания своего более привлекательного, т.е. приближенного к стереотипно-идеальному гендерного образа.
Имя и фамилия. Важная особенность антропонима заключается в том, что он, как правило, не выбирается индивидом самостоятельно. В ходе исследования В.Б. Кашкина выяснилось, что собственные имена нравятся большинству опрошенных, но часто только после 18-20 лет, и 75% информантов сообщили о желании изменить имя в подростковом возрасте [Кашкин 2007]. Анализ результатов, вводимых в поле «имя и фамилия» в сети Вконтакте, частично проиллюстрировал описанные выше выводы, показав, что в 90% случаев девочки предпочитают использовать уменьшительно-ласкательные или нестандартные вариации своего настоящего имени: Катрин Орлова, Лидокся Шурыгина, Нюточка Бабченко, фамилии также в 90% случаев совпадают с настоящими. 40% девочек указывали также свое прозвище: Юличка Vishenka Прокопова, Наталия иНоплАнеТяАШКА Матвеева, Даша **Ра/о,^'ный Teddy** Бурен-кова, а 85% добавляли позитивно трактуемые графические символы, изображающие сердца, короны или звезды. Интересно, что только 10% девочек использовали никнейм (Злобная Аська, Сладкая Крошка, Пьяная Мартышка) или псевдоним, изменяя свои настоящие имя, фамилию или и то, и другое.
Мальчики-подростки использовали уменьшительные или разговорные варианты употребления своего имени только в 12 случаях из 50: Диман Антонов, Серега Степанов, Тоха Андрейцев. В остальных случаях мальчики использовали полный вариант: Даниил Калугин, Дмитрий Лутаенко, Павел Сыровцев. В 11 случаях это был даже вариант имени и отчества - Александр Сергеевич Сергеев, Артем Андреевич Юрьев. Ни одного случая аналогичного использования имени и отчества среди девочек не встретилось. Включение в поле имени прозвищ или иных значимых фраз встретилось у половины испытуемых: Гурген АРМЯНИН Карапетян, Александр ну допустим Федорович, Сергей ODIN TAKOI Богуш. Отметим, что в данном случае и на мужских, и на женских страницах большая часть встреченных прозвищ имеет описательный характер, и практически все они были придуманы пользователями самостоятельно как дополнительный инструмент создания образа. Графические символы не были использованы мальчиками ни разу.
Следующий указываемый параметр -возраст. 80% мальчиков указали и дату, и год своего рождения. 80% девочек указали свою настоящую дату рождения, но не указали год. Возможно, такие показатели могут быть расценены как отсылка к стереотипному знанию о том, что женщины, как правило, скрывают свой возраст. Но отметим, что в данном случае это скорее связано с желанием выглядеть старше, нежели младше. Любопытным фактом явилось то, что все 20% мальчиков, не указавших год рождения, были учащимися старших классов, что наталкивает нас на мысль, что в этот возрастной период у них тоже возникает потребность выдать себя за более взрослых в виртуальном мире.
На сайте «Вконтакте» среди основных параметров в личной анкете находится пункт «семейное положение». Вариантов заполнения данного поля несколько: женат/замужем; разведен(а); помолвлен(а); есть друг/ подруга; встречается с... (имя конкретного пользователя); влюблен(а) (в)...; все сложно (с)...; в активном поиске; не женат/не замужем. Таким образом, пользователь имеет
возможность не только указать абсолютно точный статус отношений, в которых он находится, но и афишировать, с кем именно, установив на странице ссылку на аккаунт партнера, если он также является пользователем данной социальной сети.
По итогам анализа данного параметра почти половина девочек (23) независимо от возраста выбрали в графе пункт «все сложно», при этом у 10 к статусу было добавлено имя конкретного пользователя («все сложно с Игорем Семашко»). Подобный публичный драматизм объясняется стереотипным стремлением девочек-подростков поместить себя в эпицентр серьезных взаимоотношений, неизбежно связанных в их представлении с трудностями и коллизиями. Не менее популярными вариантами стали статусы «замужем»/«помолвлена» (5/8). В 5 случаях из них девочки меняли свою настоящую фамилию на фамилию мальчика, которого указали как мужа или жениха. Этот факт неоспоримо доказывает стремление девочек как можно быстрее примерить на себя один из основных стереотипных атрибутов брака - смену фамилии и ощущение принадлежности роду избранного мужчины.
Среди женских страниц следующим по популярности вариантом стал статус «не замужем» (8). Однако мы можем рассматривать подобный выбор двояко - не только как открытое признание своего реального государственного статуса незамужней девушки, но и как сохранение покрова тайны в том, что касается личной жизни. При этом второй вариант кажется нам более вероятным, учитывая, например, следующую комбинацию имени и статуса:
Анечка ***угадай, есть ли у меня кто-нибудь *** Крестовая
не замужем
Интересно, что только в 2 случаях девочки указали, что они просто встречаются с кем-то, соблюдая в виртуальном пространстве реальный статус жизненных взаимоотношений, и также только в 2 случаях был указан параметр «влюблена». И, наконец, в оставшихся 2 случаях поле статуса вообще не было заполнено.
Подобное распределение подтвердило наше представление о том, что в современной подростковой среде среди девочек по-прежнему активно распространяется стереотип о необходимости серьезных отношений с противоположным полом, полных взаимных обязательств и возможных трудностей, но при правильном развитии заканчивающихся браком (от «все сложно» к «замужем»).
Вопреки нашим предположениям только 11 мальчиков оставили графу «семейное положение» незаполненной. Так, 13 человек выбрали статус «влюблен в...», что почти в 6 раз превышает количество выбравших этот вариант девочек. Также встретились ответы «встречается с...» (8) и «помолвлен» (2). Самым же популярным ответом среди мальчиков стал вариант «в активном поиске», который ни разу не встретился нам среди девичьих статусов.
На основании представленных данных мы не только можем заключить, что среди мальчиков нет ярко выраженного стремления избегать упоминания о своей личной жизни, но даже можем говорить о развившейся в последнее время тенденции мужчин не меньше, чем женщин, во всеуслышание говорить о собственных чувствах, о чем свидетельствует частотность выбора варианта «влюблен в...». Однако подтверждением жизнеспособности основного традиционного стереотипа маскулинного поведения [Каркищенко 2012] служит множественный выбор статуса «в активном поиске», подчеркивающего доминантную позицию мужчины в отношениях и его право самому выбирать себе женщину.
На сайте «Вконтакте» есть возможность указать членов своей семьи, и она была использована в 85 из 100 проанализированных нами страниц. Интересно отметить, что из 85 случаев только в 10 из них были указаны реальные братья или сестры, и только в 1 - реальные родители. Во всех остальных 74 случаях и мальчики, и девочки указывали в качестве родственников своих сверстников. Причем зачастую в роли обоих родителей указывались девочки:
Родители: Нюточка Бабченко и Дашуля Кислинская
Подобный факт можно расценить как стремление к созданию семейных и родственных отношений, причем интересно, что больше чем в половине случаев девочки становились виртуальными родителями мальчиков, в чем можно увидеть проявление материнского инстинкта по отношению к друзьям противоположного пола.
Пользователь имеет возможность также рассказать на своей странице обо всех пройденных им образовательных этапах - именно этому посвящена следующая часть анкеты. Не станем комментировать тот факт, что из 100 пользователей 73 указали реальные номер школы и класс, в которых они учатся, а остальные просто не стали заполнять приведенное поле, но остановимся отдельно на графе «высшее учебное заведение».
Как уже говорилось выше, в нашей работе исследовались только аккаунты школьников, однако 34 из 50 мальчиков и 13 из 50 девочек вписали в свою анкету высшее учебное заведение, студентом которого они, таким образом, себя назвали.
Даже при первом взгляде на результаты исследования обращает на себя внимание тот факт, что ложную информацию о высшем образовании разместили на страницах подавляющее число мальчиков и лишь небольшая часть девочек. При этом важно проанализировать то, какие именно вузы и специальности были указаны подростками. Так, из 34 мальчиков 30 указали МГУ им. М.В. Ломоносова - наиболее частотными по упоминанию стали юридический факультет, ВШБ, факультеты госуправления и ВМК. Еще четверо назвали Академию ФСБ (2), МФТИ (1) и РУДН (1). Интересно, что даже выпускники, готовившиеся к экзаменам в другие вузы и училища, были в числе указавших вышеназванные вузы. Из 13 девочек 5 назвали МГУ им М.В. Ломоносова (указав факультеты философии (2), биологии (1), экономики (1), ВШБ (1)), а оставшиеся 8 указали профильные вузы и училища - школу-студию МХАТ, институт им. Гнесиных, ВГиК.
Данные результаты свидетельствуют о том, что, конструируя собственное виртуальное Я, подростки приукрашивают не только
действительность, но и будущность, и что значимым достижением для них является статус студента одного из наиболее престижных учебных заведений страны. При этом для мальчиков таковым является МГУ им. М.В. Ломоносова и некоторые другие, по большей части, технические или специализирующиеся на престижных в данный момент профессиональных направлениях вузы. Среди девочек же подобное стремление представлено в меньшей степени (по количественным показателям), а в качестве престижной рассматривается самореализация в сферах искусства. Данные показатели также подтверждают выводы о существовании и функционировании в современном российском обществе стереотипов о гендерно предпочтительных профессиях, транслируемых детям и подросткам посредством учебной и досуговой литературы и школьным окружением [Каркищенко 2012].
Следующий параметр - интересы -особенно важен для нас с точки зрения лингвистического анализа, поскольку здесь, в отличие от предыдущих полей, у пользователя есть возможность заполнить его самостоятельно, а не выбрать одну из предлагаемых позиций.
Стиль заполнения девочками поля «интересы» варьируется от разговорного с использованием сленга (реже - обсценной лексики) до книжного: «люблю слушать музон», «мое предпочтение - классическая английская рок-музыка середины XX века». В 28 случаях девочки предпочли вариант простого перечисления пунктов, однако в оставшихся случаях был использован вариант развернутого ответа: «читать, конечно, не люблю, но если книжка интересная, то почему бы и не почитать?», «люблю комедии и романтические фильмы, как все нормальные девушки!!!», «со мной легко - например, я ОЧЕНЬ люблю смотреть, как мальчишки играют в футбол или хоккей». Часто встречается гиперкоррет-ное использование знаков препинания - как правило, это многократное повторение восклицательных или вопросительных знаков, использование многоточий с увеличенным количеством точек. Высока частотность использования прописных букв для выделения
слова или даже целой фразы и обращения к графическим символам - эмотиконам, звездочкам или специальной символике, предлагаемой сайтом, - сердечкам, зонтикам и др. Подытоживая сказанное, можно утверждать, что в подобной тенденции прослеживается стремление девочек создать на своей странице нечто похожее на полное и интересное досье на свою личность - использование полных предложений и разного рода украшений страницы превращает ее в вариант виртуального дневника и позволяет отойти от сухого формата анкетирования.
Интересно, что из 50 проанализированных страниц мальчиков только в двух случаях нам встретился развернутый ответ в этом поле: «никаких интересов, только дача и пьянки там» и «много всего, а больше всего хней заниматься». Во всех остальных случаях мальчики использовали простое перечисление, не прибегая ни к каким дополнительным знакам препинания кроме запятых и не используя ни прописных букв, ни графических символов. Из вышесказанного можно сделать вывод, что для мальчиков страница в социальной сети как раз и является анкетой, должной включать в себя только самую необходимую информацию.
Анализ интересов, указанных мальчиками и девочками, подтвердил нашу гипотезу о том, что стандартные стереотипы маскулинных и фемининных интересов [Каркищенко
2012] реализуют себя и в жизни. Так, девочки, в основном, указали стандартные женские интересы: «танцы» (30), «косметика»/«мэйкап» (18), «шопинг» (8), «мода»/«откутюр» (7), «чтение» (16), «готовка» (16), «вышивание» (6), «спорт» (3), а мальчики - стандартные мужские: спорт (42), девушки (38), тусовки (35), машины (21), политика (18), неформальность (10), экстрим (8), техника (6), программирование (3), пьянки (3).
Результаты проведенного нами исследования подтверждают выдвинутую гипотезу о том, что сегодня аккаунт в социальной сети демонстрирует широкий спектр основных гендерных установок подростков, реализуемых ими в процессе заполнения стандартной анкеты, сопутствующей заведению личной страницы. В ходе исследования мы смогли убедиться в наличии значительной и значимой дельты между ответами подростков, принадлежащих к разным гендерам, и приблизились к пониманию того, какие гендерные стереотипы существуют сегодня в подростковой среде и какие признаки и поведенческие черты являются позитивно и негативно оцениваемыми. Таким образом, мы можем заключить, что сознательно избираемая форма существования в социальной сети может быть рассмотрена как акт репрезентации представлений подростка о собственной гендерной идентичности и реализации стереотипов поведения, соответствующих определенному гендеру.
список литературы
Каркищенко Е.А. Гендерная коммуникация в современной школе // Язык, сознание, коммуникация. - М.: МАКС-ПРЕСС, 2012. - Вып. 44. - С. 31-38.
Каркищенко Е.А. Гендерная самоидентификация подростков в социальных сетях // Наука сегодня: теоретические аспекты и практика применения, ч. 6. - Тамбов: ТРОО, 2011. - С.75-77.
Каркищенко Е.А. Популярная психологическая литература для подростков как способ формирования гендерных стереотипов // Гуманитарные и социальные науки, 2012. - №1. - С. 787-789. // Электронное издание. URL: http://www.hses-online.ru/2012/01/konf/39.pdf
Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации. - М.: АСТ Восток-Запад, 2007. - 256 с.
Компанцева Л.Ф. Гендерные основы Интернет-коммуникации в постсоветском пространстве. - Луганск: Альма-матер, 2004. - 404 с.
КонИ.С. Ребенок и общество. - М.: Академия, 2003. - 336 с.
Кронгауз М. Публичная интимность // Знамя, 2009. - № 12. - С. 162-167.
Отчет по 19-й волне исследования «Онлайн Монитор» [Электронный ресурс] / http:// www.onlinemonitor.ru/files/images/Report_Russia_2011 .pdf
