CC BY
234
X 7 ВИКТИМОЛОГИЯ
у ПРЕСТУПНОСТИ
▼ УДК 343.988 Виктимология 2(12) / 2017, с. 5-23
Кабанов П.А.
ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОФИЦИАЛЬНОЙ СТАТИСТИКИ 20092016 ГГ.
В статье на основе официальных статистических данных МВД России за 2009-2016 гг. проведено краткое виктимологическое измерение последствий российской преступности. Установлены основные тенденции криминальной виктимности в России в исследованный период, а также основные тенденции отдельных видов негативных последствий - криминальной смертности и криминального травматизма, в том числе и отдельных социальных групп с повышенной криминальной виктимностью (женщин и несовершеннолетних).
Ключевые слова: жертва, виктимология, криминальная виктим-ность, криминальная смертность, детская криминальная виктимность, женская криминальная виктимность, виктимологическая статистика.
Об актуальности проведенного исследования.
Эффективное противодействие преступности в современном российском обществе не возможно без анализа социальных последствий преступности, которые можно, пусть и не в полном объеме, но получать из данных официальной ведомственной правовой (юридической, уголовной, судебной, моральной, криминальной) статистики. Следует иметь в виду, что официальные статистические данные лишь в самом общем виде могут выявить те тенденции, которые с очевидностью отражают отдельные показатели преступности в обществе (состояние, динамику, структуру, уровень и др.). Современная российская криминаль-
ная статистика позволяет изучать различные аспекты преступного поведения в обществе, в том числе виктимологические, формируя собственную информационную базу данных — виктимологическую статистику. Виктимологическая статистика — это одно из важнейших направлений современной уголовно-правовой (криминальной) статистики, которое наиболее полно характеризует негативные социальные последствия преступности [16, с.28—32; 19, с.107—112; 39, с.25; 41, с.174—177; 46, с.47—48; 47, с.184—188; 53, с.22—24; 56, с.370—375], иногда именуя их специфическим термином «жертвоприношение преступности» [49, с.250—285] или отдельного её вида [7, с.12—21; 12, с.4—9; 57, с.342—344].
Современные исследователи криминальных явлений и процессов в обществе понимают, что не один вид статистического учета преступности не является идеальным инструментом её измерения, в том числе негативных последствий, воспроизводимых ею. На очевидные недостатки отечественной и зарубежной официальной криминальной статистики: неполноте и искаженности показателей, указывают современные российские исследователи [10, с.47-62; 24, с.178; 44, с.775; 45, с.48; 59, с.12; 60; 61, с.21-23; 62, с.48-64]. Вместе с тем, невзирая на такое отношение к статистическим количественным показателям преступности игнорировать их полностью было бы не рационально. Более того, анализ основных количественных показателей, характеризующих последствия преступности, крайне необходим, поскольку он корректирует криминальную статистику, которая уже относительно продолжительное время показывает снижение преступности в современном российском обществе и за рубежом [13, с.93-94; 14, с.3-8; 15, с.36-40]. Хотя по итогам 2015 года в Российской Федерации наблюдался рост преступности на 8,6% по сравнению с пре-
Хронологические рамки исследования.
Выбор периода исследования 20092016 годы обусловлен доступностью статистических данных о потерпевших от преступлений и состояния преступности в Российской Федерации. Если в 2009 году было зарегистрировано 2994820 преступлений, то к 2016 году произошло снижение преступности до 2160063 преступлений, то есть более чем на четверть (27,9 %) с небольшим скачком этого показателя в 2015 году. Вместе с тем, в рассматриваемый нами период снизилось и количество учтенных потерпевших по возбужденным уголовным делам. Если в 2009 году их было зарегистрировано 2241710, то в 2016 году - 1787911, то есть на 20,2% меньше с небольшим увеличением в 2015 году, вызванным ростом преступности. При этом снижение количества потерпевших от пре-ступлений в 2016 году произошло на 9,8%. Разница между показателями, отражающими снижение уровня преступности и показателями, ука-зывающи-ми на снижение уровня виктимности, в рассматриваемый нами период составляет 7,7%. (См. Таблицы №1 и №2. )
Таблица №1
Динамика изменения преступности и криминальной виктимности в России
(2009-2012 гг.)
2009 2010 2011 2012
преступлений 2994820 2628799 2404807 2302168
потерпевших 2241710 2062937 1924192 1895970
Таблица №2
Динамика изменения преступности и криминальной виктимности в России
(2013-2016 гг.)
2013 2014 2015 2016
преступлений 2206249 2190578 2388476 2160063
потерпевших 1822767 1819811 1949050 1787911
дыдущим годом, который был в последующем ней-трализован резким спадом количественных показателей преступности в 2016 году на 9,6%.
Анализ приведенных статистических показателей свидетельствует о том, что наравне со снижением (увеличением) количественных показателей российской
1 Статистические данные о состоянии преступности в Российской Федерации размещены на официальном сайте МВД России в сети Интернет. Режим доступа [http://mvd.ru/Deljatelnost/statistics/ reports/item/]
2 Данные о количестве потерпевших по уголовным делам за рассматриваемый период предоставлены ЦСИ ФКУ «ГИАЦ МВД России» по нашему запросу, за что мы признательны руководителям и сотрудникам этой организации.
преступности, происходит и снижение (увеличение) количества жертв преступлений, хотя и более низкими темпами, чем количество зарегистрированных (учтенных) преступлений. Однако, криминологических исследований, посвященных анализу таких расхождений и в целом виктимологическому измерению российской преступности, не происходит. К тому же криминологический анализ вик-тимологических данных российской преступности в самом общем виде (количество погибших, получивших тяжкий вред здоровью, среди них женщин и детей) был представлен ВНИИ МВД России лишь по итогам 2005 года [54, с.173—174] и научном докладе Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации за 2010—2014 гг. [21, с.81—84].
Такое положение дел в российской криминологической науке не способствует объективной оценке криминогенной обстановки в обществе и, как следствие, выработке эффективных мер противодействия преступности. Это свидетельствует об актуальности виктимологиче-ского измерения преступности в России с использованием показателей официальной ведомственной виктимологической статистической информации.
В целях выявления основных тенденций, отражающих негативные социальные последствия преступности в современной России необходимо осуществить криминологический анализ основных виктимологических статистических показателей преступности. Достижение названной цели невозможно без глубокого анализа количественных статистических показателей, характеризующих:
а) динамику последствий российской преступности по количеству выявленных (установленных и зарегистрированных) жертв;
б) характер последствий жертвоприношения преступности;
в) структурные закономерности жертвоприношения преступности, в том числе и отдельных категорий потерпевших с повышенной социальной уязвимостью или криминальной виктимностью — женщин и детей [6; 8, с.73—74; 9, с.101—102; 11, с.48—49; 17, с.43—45; 18, с.48—49; 22, с.43; 23, с.86—87; 38, с.69; 50, с.44—45; 20, с.71—72; 21, с.40—41; 48, с.31—33; 58, с.53— 55; ].
Связь проведенного исследования
с предыдущими работами ав-тора.
Представленная работа является продолжением исследований и цикла публикаций автора по вопросам измерения последствий преступности и/или её отдельных видов виктимологическими средствами, которые с различной степени регулярностью публикуются в отечественных [25, с. 568—574; 26, с.10—21; 27, с.4—8; 28, с.76— 80; 29, с.16—23; 30, с.108—126; 31, с.48—53; 32, с.529—534; 33, с.14—19; 34, с.52—56; 35, с.13—23; 36, с.7—23; 37, с.129—131] и зарубежных [1, с. 35—39; 2; 3, с.1—7; 4] научных периодических изданиях.
О терминологии исследования.
Поиск измерения последствий российской преступности с использо-ванием официальных количественных данных виктимологической статистики позволил автору адаптировать определенные термины и словосочетания, используемые в различных науках к проблематике исследования. Таковыми являются: криминальная смертность, криминальный травматизм, детская криминальная смертность, женская криминальная смертность, криминальная виктимность, женская криминальная виктимность, детская криминальная виктимность, корпоративная криминальная виктим-ность, женский и детский криминальный травматизм с учетом тяжести причиненного вреда здоровью и некоторые другие. В той или иной степени содержание этих терминов и словосочетаний изложены в предыдущих опубликованных работах автора по данной проблематике и поэтому в данном исследовании их значение повторно не раскрывается.
Содержание проведенного исследования.
Обратившись к количественным вик-тимологическим показателям последствий российской преступности, в начале исследуемого периода (2009—2014 гг.) мы обнаружим положительную тенденцию — ежегодное снижение количества потерпевших от преступлений. Такое снижение происходило следующим образом: в 2009 году их было признано и учтено 2241710, в 2010 г. — 2062937, в 2011 г. — 1924192, в 2012 г. — 1895970, в 2013 г. — 1822767, в 2014 г. — 1819811. В этот период с очевидностью просматривается устойчивая позитивная тенденция к снижению общего количества жертв криминального поведения в рос-сийском обществе.
Однако статистическое благополучие продолжалось не долго, в 2015 году произошел рост количественных показателей преступности до 2388476 учтенных преступлений и, как закономерное следствие, одновременно произошло увеличение количества жертв преступлений до 1949050. Этот непроизвольный криминогенный всплеск преступности и виктим-ности в России был погашен уже в следующем году.
По итогам 2016 года уровень преступности в Российской Федерации снизился до 2160063 зарегистрированных преступления. В тоже время уровень криминальной виктимности в обществе опустился до минимального уровня за весь период наблюдения и составил 1787911 потерпевших от преступлений. Это свидетельствует о том, что в исследуемый период тенденция снижения уровня преступности и криминальной виктимности в России носит устойчивый характер.
К числу важнейших количественных показателей, характеризующих последствия российской преступности, следует отнести структуру потерпевших от преступлений. В исследуемый нами период среди жертв криминального поведения российскими правоохранительными органами было зарегистрировано и учтено 13377108 физических лиц, и 2127240 юридических лиц. Соотношение этих двух категорий жертв показывает, что физические лица более чем в шесть раз чаще становятся потерпевшими от преступлений, чем юридические. (См. Диаграмму №1)
Обратившись к анализу виктимоло-гических показателей жертв преступности, мы увидим, что в 2009 году юридические лица были признаны потерпевшими от преступлений 288531 раз, в 2010 г. - 277747, в 2011 г. - 267473, в 2012 г. - 256621, в 2013 г. - 255825, в 2014 г. - 257151, в 2015 г. - 280219, в 2016 г. - 234673. (См. График №1).
Анализ статистических данных показывает, что темпы снижения криминальной виктимности юридических лиц в период с 2009 по 2013 гг. составили 11,3% или на 7,7% ниже чем в целом по общему количеству учтенных жертв криминального поведения. В тоже время в период с 2014 по 2015 годы просматривается тенденция к росту этого показателя в 2014 году на 0,5%, а в 2015 году уже на 7,2% по сравнению с предыдущим годом, приближаясь с максимуму 2009 года.
В 2016 году произошло резкое снижение количества жертв преступ-лений из числа юридических лиц на 16,3% по сравнению с показателями предыдущего года. В этом году количественные показатели юридических лиц жертв преступлений достигли статистического минимума за исследуе-мый период. Темпы снижения криминальной виктимности юридических лиц за исследуемый период составили 18,7%, что на 1,5% ниже чем общее снижение криминальной виктим-ности за тот же период.
Следует отметить, что в тоже время физические лица становились жертвами преступлений в 2009 году 1953179 раз, в 2010 г. - 1785190, в 2011 - 1656719, в
Структура жертв преступности в России (2009-2016 гг.)
2127240
13377108
□ юридические лица □ физические лица
Диаграмма №1
График №1
2012 г. - 1639349, в 2013 г. - 1566942, в 2014 г. - 1562660, в 2015 г. - 1668831, в 2016 г. - 1544238. Темпы снижения статистических показателей жертв российской преступности из числа физических лиц в период с 2009 по 2014 год составили 20% или несколько выше, чем общее темпы общего снижения жертв преступности. Только в 2015 году наблюдался рост общего количества физических лиц, признанных потерпевшими от преступлений по уголовным делам на 6,4%. В 2016 году этот показатель вновь стал снижаться и по итогам года снизился на 7,5%, продолжив тенденцию снижения этого показателя. (См. График №2).
Снижение показателя криминальной виктимности физических лиц за весь ис-
следуемый период составил 20,9%, что выше темпов снижения этого показателя криминальной виктиности российского общества на 0,7%.
Анализ статистических данных показал, что просматривается общая тенденция стабильного снижения количества учтенных жертв преступлений в период с 2009 по 2014 гг., которая затрагивала оби категории потерпевших, хотя и снижение происходило различными темпами. В 2015 году одновременно отмечается значительный рост количества зарегистрированных потерпевших от преступлений как юридических, так и физических лиц. При этом темпы прироста потерпевших юридических лиц выше, чем темпы прироста физических лиц. Резкое
График №2
снижение общего количества жертв преступлений в 2016 году до статистического минимума подчеркивает общий тренд на снижение криминальной виктимности как физических, так и юридических лиц. При этом темпы снижения криминальной виктимности физических лиц выше, чем криминальной виктимности юридических лиц.
Сравнение темпов снижения преступности и криминальной виктим-ности в обществе показало, что темпы снижения преступности выше темпов снижения криминальной виктимности в нем. В связи с этим можно говорить о том, что показатели криминальной виктимности в обществе более стабильны, чем показатели преступности.
только по этим двум категориям жертв (женщины и дети).
Криминальная виктимность женщин.
За исследуемый нами период в России общее количество учтенных потерпевших женского пола попавших в виктимологи-ческую статистику составило 6222176 человек или 46,5% от общего количества жертв из числа физических лиц. По календарным годам них было зарегистрировано и учтено российскими правоохранительными органами в 2009 г. — 893060 человек, в 2010 г. — 824836, в 2011 г. — 757889, в 2012 г. — 751005, в 2013 г. — 733046, в 2014 г. — 739638, в 2015 г. — 791092, в 2016 г. — 731610. (См. График №3).
График №3
Безусловно, общественная опасность преступности увеличивается, если её жертвами становятся наименее защищенные слои населения: женщины, дети, в том числе и сироты, лица пожилого возраста, инвалиды. Однако российская виктимологическая статистика в рассматриваемый нами период стабильно фиксировала показатели по двум категориям: несо-вершеннолетние жертвы преступлений и женщины. По иным критериям, жертв преступлений (лица пожилого возраста, дети-сироты, инвалиды, мигранты, безработные и др.) стали выделяться в отдельную категорию лишь после 2014 года, ранее они учитывались в общих показателях, не выделяясь в особые социальные группы с повышенной криминальной виктимностью. Поэтому дальнейший анализ жертвоприношения российской преступности за весь исследуемый период нами будет проводиться
Анализ статистических сведений показал, что в период с 2009 по 2013 гг. произошло снижение общего количества учтенных женщин жертв преступлений на 17,9%. Этот показатель на 1,1% меньше общего снижения учтенного количества жертв российской преступности из числа физических лиц за этот же период. Вместе с тем в 2014 году наметилась обратная тенденция — увеличение количества потерпевших от преступлений женского пола на 0,9% по сравнению с предыдущим годом, а в 2015 году этот показатель возрос по сравнению с 2013 годом уже на 7,3%.
В 2016 году ситуация изменилась в лучшую сторону. В этом году произошло снижение количества потерпевших данной категории на 7,5% и достигло своего минимума.
Снижение показателя женской криминальной виктимности в Россий-ской
Федерации в 2016 году по сравнению с базовым 2009 годом достигло 18,2%, но оказалось ниже на 2%, чем общий показатель криминальной виктимности за тот же период и на 2,7% ниже, чем этот же показатель для физических лиц.
Криминальная виктимность несовершеннолетних.
Если обратимся к статистическим показателям, характеризующих общее количество несовершеннолетних жертв преступного поведения, то обнаружим, что в рассматриваемый нами период в Российской Федерации их было признано таковыми 754877 человек или 5,6% от общего количества учтенных жертв из числа физических лиц.
Обратившись к динамике признания несовершеннолетних потерпев-шими по возбужденным уголовным делам, мы обнаружим, что в 2009 году их было признано
году этот показатель увеличивается уже на 12,1% к показателю 2013 года.
В 2016 году происходит резкое снижение криминальной виктимности несовершеннолетних. Количество учтенных несовершеннолетних жертв преступлений снижается до минимума за весь исследуемый нами период и составляет 78698 или на 27,6% ниже по сравнению с 2009 годом. В исследуемый нами период темпы снижения детской криминальной виктимности в России оказались выше, чем общее снижение криминальной вик-тимности физических лиц на 6,7%.
Обращаясь к общим тенденциям криминальной виктимизации несовершеннолетних как категории лиц с повышенной социальной и криминальной уязвимостью можно отметить, что этот показатель в рассматриваемый нами период имеет устойчивую тенденцию к снижению.
График №4
таковыми 108718 человек, в 2010 г. -100227, в 2011 г. - 92912, в 2012 г. - 89183, в 2013 г. - 89053, в 2014 г. - 94765, в 2015 г. - 101321, в 2016 - 78698. (См. График №4) Анализ полученных статистических данных позволяет констатиро-вать, что в период с 2009 по 2013 гг., очевидна тенденция к снижению количества учтенных жертв преступлений несовершеннолетнего возраста приблизительно в том же процентном соотношении что и у женщин - 18,1%, но ежегодные темпы снижения становятся значительно ниже и уже в 2014 году происходит рост этого показателя на 6% к предыдущему году, а в 2015
Криминальная смертность как показатель, характеризующий повышенную опасность российской преступности. Криминальная смертность как качественный показатель негативных последствий преступности отечественными специалистами используется очень редко без дополнительной её классификации на виды [5, с.10-14; 43, с.62-63; 55, с.66-71]. Однако внутри общего показателя «криминальная смертность» можно выделять видовую криминальную смертность в зависимости от оснований классификации. В качестве оснований классификации могут выступать:
- вид совершенного преступления в отношении жертвы (насильственные, неосторожные, автотранспортные, вооруженные и др.);
- социально демографические данные жертвы (несовершеннолетние, пожилые, иностранцы, женщины, сироты, мигранты, лица, без определенного места жительства и др.);
- правовые (лица, ранее судимые, лица, находящиеся под административным надзором, осужденные и т.д.). Этот перечень можно и продолжить, но не все эти статистические сведения о различных видах жертв могут размещаться в базе данных ведомственного учета потерпевших от преступлений. Наш научный интерес направлен, в первую очередь, на две категории социально-уязвимых лиц
- несовершеннолетних и женщин, которые подчеркивают повышенную опасность этого показателя.
Важнейшим базовым показателем, характеризующим качество жертвоприношения преступности, является общее количество погибших в результате совершенных преступлений или криминальная смертность. В исследуемый нами период на территории Российской Федерации погибло 248156 человек или 1,9% от общего количества учтенных жертв из числа физических лиц, среди них более чем треть - это интересующие нас наименее социально защищенные слои населения: 17016 человек или 6,9% оказались несовершеннолетними и 72542 или 29,2%
- женщинами.
Как беспристрастно говорят статистические показатели, в 2009 году было учтено погибшими от преступлений 31089
человек, в 2010 г. - 30275, в 2011 г. -30476, в 2012 г. - 31736, в 2013 г. - 31111, в 2014 г. - 32611, в 2015 г. - 31854, в 2016 г. - 29933. (См. График №5).
Официальные статистические данные указывают на относительную стабильность показателя погибших от преступлений, при снижении в 2010-2011 годах и повышении в 2012-2014 гг. При этом в период 2015-2016 гг. происходит снижение этого скорбного показателя, достигая по итогам 2016 года минимума. Характеризуя в целом показатель криминальной смертности можно отметить, что к 2016 году он снизился, по сравнению с базовым 2009 годом на 3,7% при этом снижение шло не стабильно, а волнообразно, прерываясь ростом в 20122014 годах.
Наиболее трагичным показателем криминальной смертности как последствия российской преступности выступает детская криминальная смертность. Статистические показатели показывают, что в рассматриваемый нами период в России было учтено 17 016 несовершеннолетних, погибших в результате совершения преступлений. Если в 2009 году общее количество учтенных погибших от преступлений лиц несовершеннолетнего возраста составляло 1613 человек, то в последующие пять лет этот количественный показатель только возрастал. В 2010 году он составил 1684, в 2011 г. - 1731, в 2012 г. - 2139, в 2013 г. - 2174, в 2014 г. - 2553, в 2015 г. - 2727. Темпы прироста детской криминальной смертности в России в рассматриваемый нами период составили 40,9% или в среднем более чем на 5,5% ежегодно.
Динамика криминальной смертности в России (2009-2016 гг.)
34000 1 32000 30000 28000
^-ши _______
♦ЧШЖ9 — ♦ 402^—♦ -50476
1 I 1 1 ♦29933 1 1
2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016
- погасшие
График №5
График №6
В общей структуре учтенных жертв преступлений в России несовершеннолетнего возраста детская смертность составляла 2,2%.
Как показывают статистические данные только по итогам 2016 года детская криминальная смертность значительно сократилась до 2443 погиб-ших или на 10,5% меньше чем в предыдущем году. Однако этот показатель в полтора раза выше показателя базового 2009 года, поэтому линия тренда указанная на графике №6 свидетельствует о неблагоприятной тенденции — увеличении показателей детской криминальной смертности в России. (См.График №6)
Основным виктимологическим показателем, характеризующим негативные последствия российской преступности, является удельный вес детской криминальной смертности в структуре учтенных жертв преступлений лиц несовершеннолетнего возраста.
Как свидетельствуют исследованные нами статистические данные, в 2009 году удельный вес детской смертности от преступлений составлял всего лишь 1,48% от общего количества учтенных жертв несовершеннолетнего возраста, то в 2010 г. — 1,68%, в 2011 г. — 1,86%, в 2012 г. — 2,4%, в 2013 г. — 2,44%, в 2014 г. — 2,64%, в 2015 г. — 2,69%, в 2016 г. — 3,1%.
Полученные и обработанные нами статистические данные показыва-ют негативную тенденцию последствий рос-
сийской преступности в иссле-дуемый период — рост детской криминальной смертности в структуре жертв несовершеннолетнего возраста.
Не менее значим для исследования детской криминальной смертности такой показатель как удельный вес смертей несовершеннолетних в структуре общей криминальной смертности. Проведенные нами вычисления показали, что этот показатель в 2009 году составил 5,2%, в 2010 г. — 5,6%, в 2011 г. — 5,7%, в 2012 г. — 6,7%, в 2013 г. — 7,0, в 2014 г. — 7,9%, в 2015 г. — 8,6%, в 2016 г. — 8,2%.
Анализ показателей в динамике показывает, что в общей структуре криминальной смертности в России детская криминальная смертность в исследуемый период увеличилась более чем в полтора раза.
Проведенный нами анализ количественных и качественных показателей, характеризующих детскую криминальную смертность позволяет сделать вывод о том, что в современном российском обществе очевидна устойчивая тенденция к росту детской смертности от совершения преступлений при снижении общего количества учтенных жертв преступлений несовершеннолетнего возраста. При этом постоянно увеличивается доля детской криминальной смертности как в структуре общей криминальной смертности, так и в общей структуре жертв несовершеннолетнего возраста. Это свиде-
тельствует о негативных изменениях — увеличении тяжести характера последствий преступности в современном российском обществе.
Не менее трагичны и информативны статистические показатели, характеризующие женскую криминальную смертность. В рассматриваемый нами период женская криминальная смертность составила 72542 человек. Как показывают статистические данные, в 2009 году российскими правоохранительными органами была выявлено и уч-тено 8868 смертей женщин от преступных посягательств, в 2010 г. — 8678, в 2011 г. — 8514, в 2012 г. — 9189, в 2013 г. — 9112, в 2014 г. — 9402, в 2015 г. — 9630, в 2016 г. — 9149. (См. График №7).
Количественные показатели российской виктимологической стати-стики свидетельствуют о том, что в период с 2009 по 2011 гг. отмечалось снижение криминальной смертности женщин в абсолютных показателях, а в 2012 году она резко поднялась на 7,3% и лишь несколько сократилась в 2013 году, но по-прежнему остается выше, чем в предыдущие 2009-2011 годы. Темпы прироста женской криминальной смертности в
2013 году, по сравнению с базовым 2009 годом составили 2,8%, в 2014 г. — 5,7% и в 2015 г. — 7,9%. Только по итогам 2016 года женская криминальная смертность снизилась на 5%, то есть почти до уровня 2013 года, но по сравнению с 2009 годом она возросла на 3,1%. Если посмотреть на график, то видно, что женская криминальная смертность в исследуемый нами период распределена волнообразно, но эта волна женской криминальной смертности поднимается в гору. Линия тренда, отраженная на графике №7, свидетельствует о негативных тенденциях женской криминальной смертности в современном российском обществе.
Если обратится к относительному показателю — удельному весу женской смертности в общей структуре женщин пострадавших от преступлений мы обнаружим несколько иные тенденции. На протяжении периода с 2009 по 2014 годы доля женской смертности от преступного поведения в общей структуре женщин пострадавших от преступлений только росла. Если на начало исследуемого периода она составила 0,99%, то в последующем постоянно возрастала до 2015 года. В 2010 году этот показатель составил
График №7
1,05%, в 2011 г. - 1,12%, в 2012 г. - 1,22%, 2013 г. - 1,24%, в 2014 г. - 1,27%, в 2015г. - 1,22%, в 2016 г. - 1,25%. Однако начиная с 2015 года эта негативная тенденция стала изменяться. В 2015 году анализируемый показатель стал ниже на 0,05% показателя предыдущего года, но уже в 2016 году женская криминальная смертность поднялась по сравнению с 2015 годом на 0,03%.
Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что в общей структуре учтенных женщин жертв преступлений в рассматриваемый период женская криминальная смертность составила всего лишь 1,17%.
Ещё одним относительным показателем, характеризующим состояние женской криминальной смертности, является её удельный вес в структуре общей криминальной смертности в России. Рассмотрим этот показатель в динамике. В 2009 году он составил 28,5%, в 2010 г. -28,7%, в 2011 г. - 27,9%, в 2012 г. - 29,0%, в 2013 г. - 29,2%, в 2014 г. - 29,7%, в 2015 г. - 30,2%, в 2016 г. - 30,6%.
Приведенные выше показатели свидетельствуют о том, что доля женской криминальной смертности в структуре общей криминальной смертности в исследуемый период возросла на 2,1%.
Анализ количественных и качественных показателей женской смерт-ности от преступности позволяет сделать вывод о том, что в современном российском обществе имеется тенденция к росту показателей женской кри-минальной смертности при снижении общего количества учтенных женщин-жертв преступлений. При этом постоянно увеличивается доля женской криминальной смертности как в структуре общей криминальной смертности, так и в общей структуре жертв женского пола. Это свидетельствует о неблагоприятных тенденциях в современной российской преступности - ухудшается характер её негативных социальных последствий.
Криминальный травматизм в структуре последствий российской преступности. Виктимологическое измерение криминального поведения может оказаться не полным без обращения к оценке количественных показателей отражающих причинение вреда здоровью потерпевшим, именуемого отечественными специалистами терминами
«криминальный травматизм» [20, с.72-79; 40, с.124-127] или «травматизм криминального характера» [42, с.99-102].
Современная отечественная официальная виктимологическая стати-стика особо выделяет лишь причинение двух видов причинения вреда здоровью потерпевших - тяжкого и средней тяжести, игнорируя причинение вреда здоровью меньшей тяжести. Исключение из этого правила выступают лишь статистические данные об умышленном причинении побоев, предусмотренных статьей 116 УК РФ. Учитывая такое положение дел, своё исследование мы ограничим лишь показателями о количестве лиц получивших тяжкий вред здоровью и средней тяжести вред здоровью.
В рассматриваемый нами период, судя по данным российской ведомственной официальной статистики, общее количество потерпевших получивших тяжкий вред здоровью (жертв криминального травматизма с тяжкими последствиями - примечание автора - П.К.) составило 334950 человек, а средней тяжести -183853 или 2,5% и 1,4% соответственно в структуре жертв преступного поведения из числа физических лиц.
Статистические показатели, характеризующие общее количество потерпевших, получивших тяжкий вред здоровью в результате совершения преступлений, показывают, что в 2009 году было зарегистрировано 40745 потерпевших, которым был причинен тяжкий вред здоровью, то в 2010 г. - 39666, в 2011 г. - 39295, в 2012 г. - 41580, в 2013 г. -42018, в 2014 г. - 43341, в 2015 г. - 45021, в 2016 г. - 43284. (См. График №8)
Прирост количества потерпевших, получивших тяжкий вред здоровью в исследуемый период, составил 5,1%, нейтрализовав относительно благополучные показатели 2010-2011 годов. Вместе с тем снижение данного показателя по итогам 2016 года позволяет нам надеется благоприятное изменение ситуации в будущем. Хотя линя тренда на графике №8 показывает на не благоприятные тенденции.
Безусловно, общие тенденции последствий российской преступности по рассматриваемому нами показателю (криминальному травматизму) отразились и на показателях, характеризующих причинение тяжкого вреда лицам с повы-
График №8
шенной криминальной виктимностью — несовершеннолетним и женщинам.
Анализ показателей характеризующих детский криминальный травматизм, позволил обратить внимание на то обстоятельство, что общее количество несовершеннолетних, получивших тяжкий вред здоровью (жертв детского криминального травматизма с тяжкими последствиями — примечание автора — П.К.), в рассматриваемый нами период, составило 21911 человек или 6,5% от общего количества учтенных жертв получившие такой вред. В тоже время количество женщин получивших тяжкий вред здоровью, составило 101722 человека или 30,4% от их общего количества учтенных жертв, получивших такой же вред здоро-
вью. Вместе с тем доля жертв получивших тяжкий вред здоровью в общей структуре учтенных жертв несовершеннолетнего возраста со-ставила 2,9%, а женщин — 1,67%.
Статистические показатели, характеризующие количество несовер-шеннолет-них получивших тяжкий вред здоровью, распределились следую-щим образом: в 2009 году — 2432 человека, в 2010 г. — 2386, в 2011 г. — 2509, в 2012 г. — 2705, в 2013 г. — 2915, в 2014 г. — 3039, в 2015 г. — 3085, в 2016 г. — 2840. Прирост количества учтенных несовершеннолетних жертв криминального поведения, получивших тяжкий вред здоровью, в период с 2009 года по 2015 год составил 26,9% и свидетельствует о неблагоприятных тен-
График №9
денциях в современной российской преступности. Снижение этого показателя в 2016 году на 7,9% по сравнению с предыдущим годом в целом не меняет его общую тенденцию роста, отражаемую на графике № 9.
Женский криминальный травматизм как негативное последствие современной преступности - мало исследованное явление. Однако полученные нами статистические сведения позволяют описать его. Количественные статистические показатели, характеризующие причинение преступным поведение тяжкого вреда здоровья женщинам (женский криминальный травматизм с тяжкими последствиями - примечание автора - П.К.), распределились таким образом: в 2009 году - 10014 человек, в 2010 г. - 9967, в 2011 г. - 10207, в 2012 г. - 11088, в 2013 г. - 11281, в 2014 г. - 11881, в 2015 г. -12283, в 2016 г. - 12104. В рассматриваемый нами период прирост количества
шеннолетние и женщины) свидетельствует о неблагоприятных тенденциях характера последствий современной российской преступности - значительном приросте количества жертв криминального травматизма с тяжкими последствиями для лиц с повышенной криминальной виктимностью.
Для оценки последствий современной российской преступности не менее значимы показатели, характеризующие причинение вреда средней тяжести здоровья потерпевшим от преступлений (криминальный травматизм с причинением вреда здоровью средней тяжести -примечание автора - П.К.). В исследуемый нами период в России было зарегистрировано 183853 жертвы преступлений, получивших средней тяжести вред здоровью. Среди всех учтенных жертв, которым был причинен средний степени вред здоровью, оказались 8489 несовершеннолетними или 4,6% от их общего ко-
График №10
женщин жертв криминального травматизма, получивших тяжкий вред здоровью составил 17,3% и свидетельствует о неблагоприятных тенденциях характера последствий современной российской преступности. (См. График №10).
Следовательно, статистические показатели, характеризующие количество жертв в рассматриваемый нами период, получивших тяжкий вред здоровью, в разрезе по категориям с повышенной криминальной виктимностью (несовер-
личества и 43689 - женщинами или 23,8%. В общей структуре учтенных жертв несо-вершеннолетнего возраста лица, доля лиц, получивших средней тяжести вред здоровью, составила 1,1%, а среди женщин - 0,7%.
Количественные показатели, характеризующие в динамике состояние причинения средней тяжести вреда здоровью потерпевшим от преступлений, выглядят следующим образом: в 2009 году было учтено и признано таковыми 39772
График №11
человека, в 2010 г. — 18292, в 2011 г. — 17724, в 2012 г. — 18075, в 2013 г. — 17734, в 2014 г. — 20201, в 2015 г. — 23380, в 2016 г. — 28675. (См. График №11).
В соответствии с полученными нами стстистическими данными ярко просматривается более чем двукратное снижение количества жертв преступлений получивших средний тяжести вред здоровью в 2010 году по сравнению в 2009 годом и стабилизацией этого показателя в последующие три года, а потом значительный рост данного показателя в 20142016 гг. более на треть (38,2%). Эта общая неблагополучная тенденция отразилась
средний тяжести вред здоровью (жертв детского криминального травматизма с причинением средней тяжести вреда здоровью — примечание автора — П.К.). Согласно статистическим данным, в 2009 году их общее количество составило 2403 человек, то в 2010 г. — 775, в 2011 г. — 770, в 2012 г. — 787, в 2013 г. — 695, в 2014 г. — 947, в 2015 г. — 919, в 2016 г. — 1190. (См. График №11)
Сравнивая ежегодные статистические показатели можно отметить, что прирост детского криминального травматизма с причинением вреда здоровью средней тяжести по сравнению с 2010 го-
График №12
на показателях, характеризующих жертв криминального травматизма несовершеннолетнего возраста, получивших
дом в 2015 году составил 15,7%, а в 2016 уже 44,9%. Однако если этот показатель сравнивать с его значением в 2013 году,
то отмечается очевидный рост в 20142015 годах на 24,4%, а в 2016 году на 41,6%.
Следовательно, негативные тенденции детского криминального травматизма, связанного с причинением средней тяжести вреда здоровью, совпадают с общими тенденциями криминальным травматизмом, связанного с причинением средней тяжести вреда здоровью.
Статистические показатели, характеризующие количество жертв преступлений получивших средний тяжести вред здоровью среди женщин (жертв женского криминального травматизм с причинением средней тяжести вреда здоровью -
Анализ статистических показателей женского криминального травматизма, повлекшего причинение средней степени тяжести вреда здоровью за исследуемый период показал, что с 2011 года наметилась негативная тенденция роста этого показателя, при снижении общего уровня преступности в обществе. Это свидетельствует об изменении структуры характера последствий преступности на более негативный характер.
Выводы по результатам исследования.
Проведенное нами виктимологиче-ское измерение количественных показателей, характеризующих общее состоя-
График №13
примечание автора - П.К.) выглядят несколько иначе. Так, в 2009 году эта категория жертв преступлений составила 5598 человек, в 2010 г. - 4609, в 2011 г. -4356, в 2012 г. - 4673, в 2013 г. - 4805, в 2014 г. - 5610, в 2015 г. - 6427, в 2016 -7611. (См. График 13).
Необходимо обратить внимание на снижение общего количества женщин-жертв преступлений получивших средний тяжести вред здоровью в 2010 году по сравнению с 2009 годом на 17,7%, а в 2011 году ещё на 5,5%, то в последующем мы видим только прирост этого показателя в 2012-2016 годах. Увеличение данного показателя за последние пять лет составило 42,8%. Наглядно о негативной тенденции показано линией тренда на графике №12.
ние характера последствий современной преступности в Российской Федерации за период с 2009 по 2016 годы, позволяет сделать некоторые выводы.
Во-первых, общее снижение преступности в Российской Федерации в период 2009-2014 гг. повлекло и снижение количества за-регистрированных и учтенных потерпевших от преступлений, при этом снижение темпов преступности опережало снижение темпов криминальной вик-тимности как одного из показателей последствий преступности. Рост количественных показателей российской преступности в 2015 году, повлек за собой и рост криминальной виктимности, а снижение уровня преступности в 2016 году вызвало снижение общего количества
жертв преступлений. При этом снижение уровня преступности в 2016 году было выше снижения уровня виктимности. Очевидна зависимость криминальной виктимности от состояния преступности в обществе.
Во-вторых, в структуре жертв современной российской преступности преобладают физические лица, доля юридических лиц в числе потерпевших от преступлений более чем в шесть раз меньше.
В-третьих, в современной российской преступности отчетливо про-
сматриваются тревожные симптомы криминального неблагополучия. Сре-ди них обращают на себя внимание качественные показатели, характеризующие её негативные последствия:
а) устойчивые темпы прироста детской и женской криминальной смертности в современном российском обществе;
б) устойчивые темпы прироста криминального травматизма, связан-ного с причинением тяжкого вреда здоровью этой категории жертв с повы-шенной криминальной виктимностью.
Следует отметить, что выявленные нами тенденции негативных социальных последствий современной российской преступности дают лишь её общую характеристику, а для более глубокого объяснения её негативных виктимологи-ческих тенденций необходимо дальнейшее исследование феномена жертвоприношения преступности с использованием не только официальной статистической
информации, но и других источников и методов познания.
Для изменения ситуации в познании современных тенденций негативных последствий российской преступности и её отдельных видов, уже в ближайшее время российским специалистам в области криминологии необходимо на основе данных виктимологической статистики:
— приступить к статистическому анализу виктимологических показа-телей негативных последствий по отдельным видам преступности (экономической, экологической, экстремистской, террористической, коррупционной, насильственной, транспортной, компьютерной и др.);
— определить состояние криминальной виктимности отдельных соци-аль-ных групп (лиц без определенного места жительства, инвалидов, пожилых людей, женщин, детей, в том числе и детей сирот);
— заняться исследованием корпоративной виктимности (виктимности юридических лиц) и, возможно, разработкой криминальной корпоративной виктимо-логии как относительно самостоятельной частной виктимологической теории.
Надеемся, что предложенные нами выводы и предложения окажутся полезными для дальнейшей оценки состояния негативных социальных по-следствий преступности в России, развития отечественной криминологии и одной из её отраслей — криминальной (криминологической) виктимологии.
ПРИМЕЧАНИЕ:
1. Kabanov P.A. Victimization monitoring of corruption-related crime in the Republic of Belarus // Archiv EvroEco. 2014. Vol.2. №1. - С.35-39.
2. Kabanov P.A., Frolova I.I.Victimologic Measurement Crime in Russia: Criminological Analysis of the Effects // Sociology and Criminology-Open Access. 2016. Vol.4. №1. Social Crimonol 4:132. doi:10.4172/2375-4435.1000132.
3. Kabanov P.A., Hairutdinova L.R. Children's Criminal Mortality in Modern Russia: Victim Measurement // SSRN Electronic Journal. - 2015. - 29. June. - С.1-7. DOI: 10.2139/ ssrn.2623450.
4. Kabanov P.A., Magizov R.R., Chirkov D.K. Victimological Measurement of Crime in the Republican of Tatar Stan // Sociology and Criminology. 2015. Vol.3. №2. doi:10.4172/2375-4435.1000125 URL:http://www.esciencecentral.org/journals/victimological-measurement-of-crime-in-the-republican-of-tatar-stan-2375-4435-1000125.php?aid=66066.
5. Акопов В.И. Криминальная смертность: искажения и ошибки статистики // Медицинская экспертиза и право. 2015. № 1. С. 10-14.
6. Банных Е.Н. Виктимологический аспект поведения женщин-жертв преступления: дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2006;
7. Борисов С.Н., Артюх А.В. Генеалогия насилия: жертвоприношение как архетип терроризма // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2013. № 3-1. С.12-21.
8. Варчук Т.В., Вишневецкий К.В. Виктимология: учебное пособие / под ред. С.Я. Лебедева. М., 2009.
9. Вишневецкий К.В. Криминогенная виктимность социальных статусов в современном обществе. Краснодар, 2005.
10. Гаврилов Б.Я. Способна ли российская статистика о преступности стать реальной? // Государство и право. 2001. № 1. С.47-62.
11. Гаджиева А.А. Виктимология: учебное пособие (курс лекций). - Махачкала: ДГУНХ, 2016.
12. Гарипов И.М. Кабанов П.А. Анализ статистических показателей о жертвоприношении коррупции в Республике Татарстан (2007-2009 гг.) // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2012. № 9. С. 4-9.
13. Гилинский Я. Очерки по криминологии. - СПб.: ИД «Алеф-Пресс», 2014.
14. Гилинский Я.И. Преступность и социальный контроль над ней в современном обществе постмодерна: взгляд криминолога // Криминалистъ. 2016. №1(18). С.3-8.
15. Гилинский Я.И. Преступность, девиантность и социальный контроль в эпоху постмодерна: тезисы к размышлению // Преступность, девиантность и социальный контроль в эпоху постмодерна: материалы Международной научно-практической конференции. СПб.: ИД «Алеф-Пресс», 2014. С.36-40.
16. Глухова А.А. Виктимологическая статистика // Проблемы юридической науки и практики в исследованиях адъюнктов и соискателей: сборник научных трудов. Вып.3. Н. Новгород: НЮИ МВД РФ, 1997. С.28-32.
17. Глухова А.А. Виктимологические факторы преступности. Н. Новгород, 2005.
18. Глухова А.А., Изосимов С.В. Виктимологические факторы преступности: история, современность и перспективы предупредительного воздействия. Н. Новгород, 2010.
19. Глухова А.А., Устинов В.С. Понятие и значение виктимологической статистики // Правовые средства и методы защиты законопослушного гражданина в экономической сфере: Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Н. Новгород, 1998. С.107-112;
20. Добрынина С. Сроки расследования случаев «криминального» травматизма // Охрана труда и социальное страхование. 2008. № 4. С.72-79.
21. Евланова О.А., Коишмиди Г.Ф., Шеек Е.А. Характеристика лиц, потерпевших от преступлений // Законность: состояние и тенденции в 2010-2014 гг. Деятельность прокуратуры по её обеспечению: научный доклад / под общ. ред. О.С. Капинус. - М., 2015. С.81-84.
22. Ившин В.Г., Идрисова С.Ф., Татьянина Л.Г. Виктимология: учебное пособие. М., 2011.
23. Ильин И.В. Понятие, характеристика и вопросы профилактики экономического мошенничества (теоретические аспекты): монография. М., 2008.
24. Иншаков С.М. Исследование преступности. Проблемы методики и методологии: монография. М., 2012.
25. Кабанов П.А. Виктимологическая оценка состояния современной российской преступности // Право и политика. 2015. №4. С.568-574.
26. Кабанов П.А. Виктимологическая характеристика коррупционной преступности в Республике Беларусь: анализ статистических показателей 2007-2012 гг. // Социодина-мика. 2014. №2. С.10-21.
27. Кабанов П.А. Виктимологический мониторинг криминального травматизма в Республике Татарстан: на материалах статистики 2009-2013 гг. // Мониторинг правоприменения. 2014. №4. С.4-8.
28. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение детской криминальной смертности в России: анализ статистических показателей 2009-2015 гг. // Вестник Нижегородской правовой академии. 2016. №9. С.76-80.
29. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение криминального травматизма в современной России // Полицейская деятельность. 2015. №1. С.16-23.
30. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение криминальной смертности в Республике Татарстан: анализ статистических показателей 2009-2013 гг. // Полицейская и следственная деятельность. 2015. №1. С.108-126.
31. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение криминальной смертности в современной России // Криминология: вчера, сегодня, завтра. Журнал Санкт-Петербургского международного криминологического клуба. 2015. №1(36). С.48-53.
32. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение преступности в Республике Беларусь: статистический анализ показателей 2009-2013 гг. // Полицейская деятельность. 2014. №6. С.529-534.
33. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение преступности в Республике Татарстан: криминологический анализ последствий // Следователь. 2015. №6. С.14-19.
34. Кабанов П.А. Виктимологическое измерение современной российской преступности: (статический анализ показателей 2009-2013 гг.) // Следователь. 2015. №2. С.52-56.
35. Кабанов П.А. Женская криминальная смертность в современной России: виктимологическое измерение статистических показателей 2009-2014 гг. // Юридические исследования. 2015. №10. С.13-23.
36. Кабанов П.А. Несовершеннолетние жертвы современной российской преступности: статистико-виктимологическое измерение (2009-2015 гг.) // Виктимология. 2016. №3. С.7-23.
37. Кабанов П.А., Садеев М.М. Жертвы коррупции в Республике Татарстан: анализ виктимологической статистики за 2008 год // Актуальные проблемы экономики и права. 2009. №3. С.129-131.
38. Кабанов П.А., Садеев М.М. Криминальная политическая виктимология как частная межотраслевая криминологическая теория: понятие, содержание и место в системе криминологических знаний. Казань, 2007.
39. Квашис В.Е. Основы виктимологии. Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений. - М.: NOTA BENE, 1999.
40. Колчина А.А. Особенности криминального травматизма и пути его профилактики // Бюллетень Национального научно-исследовательского института общественного здоровья имени Н.А. Семашко. 2006. № 6. С. 124-127.
41. Коробова Е.И. Понятие и значение виктимологической статистики // Совершенствование социально-экономической и научно-образовательной сферы как средство преодоления кризиса в России: материалы международной научно-практической конференции. Пятигорск, 2015. С.174-177.
42. Кузьмин Ю.Ф., Колчина А.А. Актуальные вопросы травматизма криминального характера // Общественное здоровье и здравоохранение. — 2008. — № 1. — С.99-102.
43. Лебедев А.С. Криминальная смертность в России // Вестник Московского университета МВД России. 2008. № 3. С. 62-63.
44. Лунеев В.В. Курс мировой и российской криминологии: учебник. В 2 т. Т.1. Общая часть. М.: Изд-во Юрайт, 2011.
45. Лунеев В.В. Социальные последствия, жертвы и цена преступности // Государство и право. 2009. №1.
46. Нифонтов В.А. Виктимологическая статистика в деятельности органов внутренних дел // Научные основы повышения квалификации сотрудников органов внутренних дел: сборник статей. Тюмень, 2013. С.47-48.
47. Нифонтов В.А. Роль виктимологической статистики в профилактике преступности // Преступность в Западной Сибири: актуальные проблемы профилактики и расследования преступлений: Сборник статей по итогам всероссийской научно-практической конференции (28 февраля - 1 марта 2013 г.). Тюмень, 2013. С. 184-188.
48. Панкова Т.П., Ситковский А.Л. Виктимологическое направление в профилактике преступности несовершеннолетних // Российский следователь. 2007. №13. С.31-33.
49. Ривман Д.В. Жертвоприношение преступности // Криминология — XX век / Под ред. В.Н. Бурлакова, В.П. Сальникова. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2000. С.250-285.
50. Ривман Д.В. Криминальная виктимология. СПб, 2002.
51. Ривман Д.В., Устинов В.С. Виктимология. СПб., 2000.
52. Ривман Д.В., Устинов В.С. Виктимология: Монография. — Н. Новгород, 1998.
53. Солодовников С.А. Виктимологическая статистика в отношении «преступник-жертва» в системе криминологического анализа // Закон и право. 2004. №12. — С.22-24.
54. Состояние и тенденции преступности в Российской Федерации: Криминологический и уголовно-правовой справочник / под общ. ред. А.Я. Сухарева, С.И. Гирько. — М.: Изд-во «Экзамен», 2007. С.173-174.
55. Стешич Е.С. Криминальная смертность: истоки ошибок статистики // Юристъ -Правоведъ. 2014. № 1 (62). С. 66-71.
56. Таилова А.Г., Магомедов А.А. Значение статистики в виктимологической профилактике // The modern world: experience, problems and prospects materials of the II international research and practice conference. Scientific public organization "Professional science". — 2016. — С.370-375.
57. Тихонова О.Н. Убийство — средство достижения социальной гармонии: жертвоприношение как условие существования социальной организации // Молодой ученый.
2012. № 4. С.342-344.
58. Челябова Э.И. Виктимологическая характеристика несовершеннолетних, потерпевших от жестокого обращения // Следователь. 2006. №5. С.53-55.
59. Шиханов В.Н. Достоверность уголовной статистики в системе контроля преступности (по материалам Иркутской области): дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2006.
60. Шклярук М. Вместо статистики преступности — отчеты следователей и прокуроров о проделанной работе // Ведомости. 2014. 16 октября.
61. Шклярук М., Скугаревский Д., Дмитриева А., Скифский И., Бегтин И. Криминальная статистика. Механизмы формирования, причины искажения, пути реформирования. СПб: Норма, 2015.
62. Шклярук М.С. Правовая статистика: системный конфликт между знанием о преступности и учетом ведомственной работы: Препринт IRL-02/2014. — СПб., 2014.
КАБАНОВ Павел Александрович, доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры криминологии Нижегородской академии МВД России; профессор кафедры уголовного права и процесса Казанского инновационного университета имени В.Г. Тимирясова (ИЭУП). E-mail: kabanovp@mail.ru
Kabanov P.A.
VICTIMOLOGICAL MEASUREMENT OF CONSEQUENCES CONTEMPORARY RUSSIAN CRIME: CRIMINOLOGICAL ANALYSIS OF OFFICIAL STATISTICS 2009-2016.
Based on official statistics of the Ministry of Internal Affairs of Russia for 2009-2016. A short victimological measurement of the consequences of Russian crime was conducted. The main trends of criminal victimism in Russia during the period under study, as well as the main trends of certain types of negative consequences - criminal mortality and criminal traumatism, including individual social groups with increased criminal victimism (women and minors) are established.
Keywords: victim, victimology, criminal victimization, criminal mortality, child crime victimization, female crime victimization, victimological statistics.
KABANOV Pavel А., Doctor of Law, Associate Professor, Professor of the Department of Criminology of the Nizhny Novgorod Academy of the MOI of Russia. E-mail: kabanovp@mail.ru
