CC BY
58
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1142: 1651-1663
Весенние миграции гусеобразных Anseriformes на озере Ханка в начале XXI столетия
Ю.Н.Глущенко, Д.В.Коробов, И.Н.Коробова, В.Н.Бочарников
Юрий Николаевич Глущенко. Дальневосточный Федеральный университет, Школа педагогики,
ул. Некрасова, д. 35, г. Уссурийск, 692500, Россия. E-mail: [email protected] Дмитрий Вячеславович Коробов. «Амуро-Уссурийский центр Биоразнообразия птиц
г. Владивостока», ул. Кирова, д. 64-214, Владивосток, 690068, Россия. E-mail: [email protected] Ирина Николаевна Коробова. Ханкайский государственный природный биосферный заповедник, ул. Ершова, 10, Спасск-Дальний, 692245, Приморский край, Россия. E-mail: [email protected] Владимир Николаевич Бочарников. Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, ул. Радио, д. 7, Владивосток, 690068, Россия. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 7 апреля 2015
В качестве местообитаний водяных птиц озеро Ханка издавна входит в сеть водоёмов международного значения (Рамсарская конвенция). Одной из наиболее массовых групп этих птиц здесь являются гусеобразные Anseriformes, наибольшее число которых скапливается в период весеннего пролёта, когда через Ханку идёт хорошо выраженный пролёт, а на Приханкайской низменности происходят длительные остановки для пополнения энергетических запасов, необходимых для продолжения миграции и начала размножения.
В отечественной литературе количественным и качественным характеристикам весенних миграций гусеобразных на озере Ханка уделено особое внимание (Поливанова 1971; Поливанов 1975; Глущенко, Бочарников 1990; 1995; Глущенко и др. 1995; 2005; и др.). В настоящей работе мы приводим более детальный материал, собранный по этому вопросу в 2010-2013 годах, сопоставляя полученные сведения с опубликованными ранее аналогичными данными за период с 2003 по 2009 год (Бочарников и др. 2010), подводя окончательные итоги 11-летнего мониторинга гусеобразных птиц, а в некоторой степени и всего нашего периода наблюдений начиная с 1987 года. Основные наблюдения во все эти годы проходили в местах массовых скоплениях гусеобразных в российском секторе озере Ханка по методике, описанной нами ранее (Глущенко и др. 2005). В разные годы они велись в течение 3-6 дней (табл. 1) преимущественно в первой декаде апреля (в период, рекомендованный для проведения охоты на водоплавающих птиц, но главным образом на тех участках, где охота была полностью запрещена).
За эти учётные дни нам удавалось посетить основные ключевые места весенних стоянок уток и гусей, где по экспертной оценке, базирующейся, в частности, на основе опыта выполнения многократных
Таблица 1. Сроки проведения весенних учётов гусеобразных птиц на озере Ханка в период с 2003 по 2013 год
Годы наблюдений
Сроки проведения учётов
Число учётных дней
2003 2-5.04 4
2004 2-9.04 4
2005 6-9.04 4
2006 5-7.04 3
2007 31.03-4.04 5
2008 29.03-1.04 4
2009 3-6.04 4
2010 2-6.04 5
2011 7-12.04 6
2012 31.03-4.04 5
2013 7-12.04 6
Всего: 29.03-12.04 50
Таблица 2. Результаты весенних учётов гусеобразных птиц на озере Ханка в 2010-2013 годах. N — число учтённых особей; % — доля в группе в %)
Вид 2010 2011 2012 2013
N % N % N % N %
Кряква 183 1.9 1056 7.0 1233 4.08 2166 17.84
Чёрная кряква 6 0.1 160 1.1 39 0.13 236 1.94
Свистунок 63 0.6 507 3.4 988 1908 15.72
Зеленокрылый чирок 0 0 1 <0.1 0 0 0 0
Клоктун 9343 95.2 10693 70.8 27201 89.97 5300 43.65
Касатка 4 <0.1 63 0.4 16 0.05 393 3.24
Серая утка 0 0 21 0.1 2 <0.01 23 0.19
Свиязь 53 0.5 218 1.4 247 0.82 563 4.64
Шилохвость 102 1.0 121 0.8 417 1.38 529 4.36
Трескунок 1 <0.1 13 0.1 2 0.01 4 0.03
Широконоска 36 0.4 138 0.9 53 0.18 198 1.63
Мандаринка 14 0.1 39 0.3 0 0 6 0.05
Красноголовый нырок 0 0 59 0.4 0 0 4 0.03
Хохлатая чернеть 3 <0.1 507 3.4 0 0 296 2.44
Морская чернеть 0 0 0 0 0 0 9 0.07
Гоголь 17 0.2 329 2.2 1 <0.01 275 2.27
Луток 1 <0.1 141 0.9 1 <0.01 67 0.55
Большой крохаль 0 0 1045 6.9 34 0.11 164 1.35
Утка, ближе не определённая 1121 10.3 71221 70.2 2155 9.74 76760 83.28
Всего уток: 10947 81.8 86332 89.6 32389 96.03 88901 86.51
Белолобый гусь 688 75.6 620 66.7 220 47.83 2531 93.64
Гуменник 222 24.4 310 33.3 234 50.87 172 6.36
Сухонос 0 0 0 0 6 1.30 0 0
Гусь, ближе не определённый 1498 62.2 9060 90.7 880 65.67 11162 80.50
Всего гусей: 2408 18.1 9990 10.4 1340 3.97 13865 13.49
Лебедь-кликун 9 100 5 100 2 100 0 0
Малый лебедь 0 0 0 0 0 0 1 100
Лебедь, ближе не определённый 3 25.0 8 61.5 0 0 0 0
Всего лебедей: 12 0.1 13 <0.1 2 <0.1 1 <0.1
ИТОГО: 13367 100 96335 100 33731 100 102767 100
авиаучётов, проводимых нами на Приханкайской низменности в недалёком прошлом, мы учитывали от 40 до 80% различных видов уток и гусей, скапливающихся в российском секторе озера Ханка. При этом основные районы остановок лебедей всегда оставались за пределами поля нашего внимания, и эти птицы в учётах регистрировались лишь случайно и единично, не отражая общей картины их миграций на озере Ханка. При планировании работ нами ставились три основные задачи: 1) слежение за межгодовой и многолетней динамикой численности уток и гусей; 2) выявление процентного соотношения численности различных видов уток и гусей; 3) изучение половой структуры весенних популяций уток.
Поскольку, как уже было сказано, данные ежегодных учётов, проводимых в 2003-2009 годах, нами опубликованы ранее (Бочарников и др. 2010), в настоящей работе мы приводим эти показатели лишь для последних четырёх лет (с 2010 по 2013), когда суммарно учтено почти 170 тыс. особей Anseriformes, относящихся к 23 видам (табл. 2).
Всего же за весь период ежегодных учётов с 2003 по 2013 год нами зарегистрировано более 628 тыс. гусеобразных птиц, принадлежащих 26 видам, в число которых вошло 19 видов уток, 5 видов гусей и 2 вида лебедей (табл. 3).
Таблица 3. Результаты весенних учётов гусеобразных птиц на озере Ханка в 2003-2013 годах N — всего учтено особей; М — число особей в среднем за сезон;
% — доля в группе в %)
2003-2009 20010-2013 2003-2013
Вид
N M % N M % N M %
Кряква 16542 2363.1 9.8 4638 1159.5 6.89 21180 1925.5 9.06
Чёрная кряква 1118 159.7 0.7 441 110.3 0.66 1559 141.7 0.67
Чирок-свистунок 6503 929 3.9 3466 866.5 5.15 9969 906.3 4.26
Зеленокрылый чирок 0 0 0 1 0.3 <0.01 1 0.1 <0.01
Клоктун 133342 19048.9 79.1 52537 13134.3 78.05 185879 16898.1 79.51
Касатка 1113 159 0.7 476 119 0.71 1589 144.5 0.68
Серая утка 59 8.4 <0.1 46 11.5 0.07 105 9.5 0.05
Свиязь 2405 343.6 1.4 1081 270.3 1.61 3486 316.9 1.49
Шилохвость 2624 374.9 1.6 1169 292.3 1.74 3793 344.8 1.62
Чирок-трескунок 112 16 0.1 20 5 0.03 132 12 0.06
Широконоска 765 109.3 0.5 425 106.3 0.63 1190 108.2 0.51
Мандаринка 156 22.3 0.1 59 14.8 0.09 215 19.5 0.09
Красноголовый нырок 58 8.3 <0.1 63 15.8 0.09 121 11 0.05
Бэров нырок 1 0.1 <0.1 0 0 0 1 0.9 <0.01
Хохлатая чернеть 1570 224.3 0.9 296 74 1.20 1866 169.6 0.8
Морская чернеть 0 0 0 9 2.3 0.01 9 0.8 <0.01
Гоголь 449 64.1 0.3 275 68.8 0.92 724 65.8 0.31
Луток 224 32 0.1 67 16.8 0.31 291 26.5 0.12
Большой крохаль 1515 216.4 0.9 164 41 1.85 1679 152.6 0.72
Утка, ближе
не определённая 206493 29499 55.1 76760 19190 69.20 283253 25750.3 61.05
Всего уток: 375049 53584.9 81.77 141993 22225.3 88.78 517042 42177.3 82.29
Продолжение таблицы 3
2003-2009 20010-2013 2003-2013
Вид
N М % N М % N М %
Серый гусь 4 0.6 <0.1 0 0 0 4 0.4 0.02
Белолобый гусь 9243 1320.4 77.5 4059 1014.8 81.13 13302 1209.3 78.6
Пискулька 41 5.9 0.4 0 0 0 41 3.7 0.24
Гуменник 2632 376 22.1 938 234.5 18.75 3570 324.5 21.1
Сухонос 0 0 0 6 1.5 0.12 6 0.5 0.04
Гусь, ближе 71475 10210.7 85.7 22600 5650 81.88 94075 8552.3 84.75
не определённый
Всего гусей: 83395 11913.6 18.18 27603 6900.8 11.21 110998 10090.7 17.67
Лебедь-кликун 103 14.7 100 16 3.8 93.75 119 10.7 99.16
Малый лебедь 0 0 0 1 0.3 6.25 1 0.1 0.84
Лебедь, ближе 99 14.1 48.3 11 2.8 42.31 110 10 48.25
не определённый
Всего лебедей 202 28.9 0.05 28 6.5 0.01 230 20.7 0.04
ИТОГО: 458646 65520.9 100 169624 42405.5 100 628270 57115.3 100
Как по числу видов (19), так и по численности преобладали утки, в суммарном зачёте составившие около 82% всех встреченных здесь гусеобразных птиц. При этом численное соотношение уток и гусей в разные годы значительно варьировало, а лебеди встречались редко и не ежегодно, составив лишь около 0.04% от общего числа гусеобразных. Минимальное различие в соотношении численности уток и гусей было отмечено в 2007 году, когда уток было лишь в 1.6 раза больше, чем гусей (60.9% от их общего числа), а максимальное — в 2012 году, когда в учётах число уток превышало число гусей в 24.2 раза (96.0% от общего числа). Суммарная численность гусей и уток по годам также варьировала (рис. 1), при этом абсолютный минимум, отмеченный в 2010 году (около 13 тыс. особей), был ниже абсолютного максимума, зарегистрированного в 2008 году (около 160 тыс. особей) приблизительно в 12 раз.
При столь существенной межгодовой динамике общие тренды изменения численности гусеобразных на весеннем пролёте на Ханке выявить сложно, однако при нашем условном делении периода наблюдений на первые 7 лет (2003-2009) и последние 4 года (2010-2013) средний показатель численности в последнем из них, как это следует из данных таблицы 3, оказался примерно в 1.5 раза ниже (42.4 тыс. за сезон по сравнению с 65.5 тыс. особей). Средний многолетний показатель за все годы составил немногим более 57 тыс. гусеобразных, при этом, по нашей экспертной оценке, в российском секторе озера Ханка и прилежащих участках Приханкайской низменности в ранневесенний период в разные годы скапливалось от 25 до 300 (в среднем около 100) тысяч гусеобразных птиц.
При сравнении полученных данных с материалами последней четверти ХХ века выясняется, что общая численность гусеобразных в ве-
сенний период на озере Ханка сократилась приблизительно в 1.7 раза, поскольку для 1987-1991 годов она оценивалась в среднем в 160 тыс. особей, а для 1994-2003 - в 180 тыс. (Глущенко и др. 2005). Некоторый рост численности, произошедший на стыке веков, можно легко объяснить значительным ростом численности клоктуна Anas formosa, мировая популяция которого в 1987-1991 годах пребывала в состоянии глубокой депрессии.
180
160
140
120
'55 100 ю
§ 80
эг
к
ä 60 н
40
20
Ф*
ф>
□ утки
□ гуси
4P
Рис. 1. Динамика численности уток и гусей на озере Ханка в ранневесенний период
(по данным учётов 2003-2013 годов).
0
Во всех 11 рассматриваемых в настоящей публикации весенних сезонах клоктун оказался наиболее массовым видом гусеобразных. Почти всегда этот чирок составлял более половины всех зарегистрированных уток, видовая принадлежность которых была установлена, а в целом для исследуемого периода доля его участия достигла 79.5% от числа уток (81.2% от числа речных уток, считая последними представителей рода Anas, в противовес нырковым уткам, под которыми мы в данном случае понимаем представителей всех других родов уток), варьируя в разные годы от 43.3% в 2005 году до 95.2% в 2010 (рис. 2).
Таким образом, численность подавляющего большинства видов гусеобразных за прошедшие четверть века сократилась многократно, при этом общие запасы этих птиц несколько компенсировались за счёт резкого роста численности клоктуна. Судя по нашим отрывочным наблюдениям, проведённым в 2014-2015 годах, численность A. formosa на Ханкайско-Раздольненской равнине была заметно ниже, чем в преды-
дущие годы, хотя редкости он не представлял, находясь в числе доминирующих видов уток. Следует отметить, что клоктун относится ко 2-й категории Красных книг России (2001) и Приморского края (2005), а также включён в Красный список МС0П-2014. Таким образом, на наш взгляд, необходимо исключение клоктуна из Красных книг России и субъектов Федерации, на территории которых он встречается (Бочар-ников, Глущенко 2009; Глущенко и др. 2011). А сейчас, по крайней мере на Ханкайско-Раздольненской равнине, в результате абсолютного доминирования в численности и особенностям ведения охоты (в основном на вечерних зорях) клоктун является самым многочисленным среди добываемых уток в период весенней охоты.
100% 90% 80% 70% 60% 50% 40% 30% 20% 10% 0%
□ клоктун □ прочие речные утки □ нырковые утки
Рис. 2. Доля участия клоктуна Anasformosa, прочих речных уток (род Anas) и прочих (нырковых) уток в формировании ранневесенней популяции уток озера Ханка (по данным учётов 2003-2013 годов).
Пока клоктун остаётся в Красных книгах России и Приморского края, добывающие его охотники пополняют ряды нарушителей закона, постепенно приучаясь к необязательности их исполнения. Помимо того, массовость этого вида и одновременное его нахождение в списках Красных книг вызывает вполне оправданное негодование охотников и дискредитирует Красную книгу как официальный документ, имеющий статус закона (Глущенко и др. 2013).
Среди других видов уток, входящих в Красные книги, здесь в годы наших ранневесенних учётов встречены мандаринка Л1х galericulata и чернеть Бэра ЛуЬкуа ЪаеН. Их суммарный вклад в общее количество
уток весьма невелик (в разные годы от 0.1 до 0.7%) и складывался почти исключительно за счёт небольшого числа мандаринок, как достаточно обычных в Приморском крае, но не находящих здесь ранней весной подходящих для остановки стаций (летом во время линьки относительная численность A. galericulata здесь несколько выше).
Чернеть Бэра за прошедшие 11 весенних сезонов была встречена здесь лишь однажды (6 апреля 2005 наблюдали одиночного самца), причём этот вид достоверно не отмечался нами на Приханкайской низменности и в гнездовой период, несмотря на его специальные поиски, организованные в 2012 году в местах размножения этого нырка в недалёком прошлом (Глущенко и др. 2013). Вместе с тем его гнездовые стации в определённой степени занял красноголовый нырок Aythya ferina. Впервые он был обнаружен на гнездовании на озере Ханка в 2004 году (Глущенко и др. 2005), а в последующие годы поступательно наращивал численность как в летний, так и миграционный периоды.
На весеннем пролёте за исследуемый период было зарегистрировано 5 видов гусей. Наиболее многочисленными среди них оказались белолобый гусь Anser albifrons и гуменник A. fabalis, суммарная доля которых в разные годы составляла от 98.3 до 100% от общего числа гусей, определённых до вида. В очень небольшом числе и нерегулярно здесь отмечались ещё три вида: пискулька A. erythropus, сухонос A. cygnoides, и серый гусь A. anser.
Следует отметить, что, как было высказано ранее (Глущенко и др. 1995), в учётах гусей, проводимых в подобных условиях, происходит некоторый недоучёт пискульки, которая на большом расстоянии практически неотличима от самого массового здесь вида — белолобого гуся. При всём этом реальная картина с численностью пискульки на пролёте на озере Ханка вряд ли может значительно отличаться от представленной в таблице 3. Подтверждением тому служит проводимое нами параллельное с визуальными наблюдениями массовое фотографирование гусей, которое ни разу не выявило наличие хотя бы одной пис-кульки на многочисленных детально просмотренных снимках.
Следует подчеркнуть, что во второй половине XIX века весной пис-кулька на Ханке указывалась в качестве обычного или даже многочисленного вида, часто преобладающего по численности среди других пролётных гусей (Пржевальский 1870; Шульпин 1936), в то время как уже для первой четверти ХХ века она приводилась как малочисленный или редкий вид (Шульпин 1936). Позднее пискулька встречалась здесь нерегулярно, и в очень ограниченном числе: по приблизительным оценкам в период весеннего пролёта на Ханке во второй половине ХХ века она составляла 3-5% от общего числа пролётных гусей (Глущенко и др. 1995; Глущенко, Мрикот 2000). По данным, обсуждаемым в настоящей публикации, в 2003-2013 годах пискулька в среднем со-
ставила 0.24% от общего числа гусей, определённых до вида, при этом если в 2003-2009 годах её доля достигала около 0.4%, то в последующие 4 года этот вид здесь совсем не наблюдался.
Безусловно, основной пролёт пискульки проходит в более поздние сроки, но отдельные особи и группы мигрируют и в первой половине апреля. К тому же катастрофическое сокращение численности этого вида известно и для долины реки Раздольной, где, судя по опросным данным Л.М.Шульпина (1936), обильный пролёт пискульки в прошлом шёл в окрестностях Уссурийска (Ворошилова). В период наших наблюдений, проводимых в долине Раздольной в окрестностях Уссурийска в 2003-2007 годах (в течение всего весеннего периода, а не только ранней весной) пискулька регистрировалась как редкий пролётный вид, составивший лишь около 0.8% от общего числа гусей, определённых до вида (Глущенко и др. 2008б).
Соотношение численности белолобого гуся и гуменника широко варьирует по годам (рис. 3), при этом в подавляющем большинстве случаев в учётах значительно преобладает первый, суммарная доля которого за все 11 весенних сезонов составила 78.6% от общего числа гусей, определённых до вида.
СО-^ЮСОГ^ООСПОт-С^СО ОООООООт-т-т-т-
ооооооооооо
годы наблюдений —белолобый гусь —гуменник —прочие виды
Рис. 3. Соотношение численности основных видов гусей на озере Ханка в ранневесенний период (по данным учётов 2003-2013 годов).
Многие сторонники ведения весенней охоты на уток чаще всего апеллируют к неравному соотношению полов в пользу преобладания самцов в весенний период, а следовательно, к возможности изъятия
«лишних» самцов без ущерба для популяции. Мы поддерживаем мнение о том, что такой «излишек» самцов является положительным фактором для популяции (Михантьев, Селиванова 2005). Помимо этого, исходя из наблюдений за различными видами уток, явно не гнездящимися на озере Ханка, в период весенней миграции происходит их активное токование (рис. 4), формирование пар и спаривание (рис. 5). Таким образом, добыча самцов в этот период, безусловно, оказывает определённое отрицательное воздействие на дальнейший ход репродуктивного периода самок, потерявших уже избранного во время пролёта полового партнёра.
Рис. 4. Токование гоголя ЪжерЬа1а clangula в период весенней миграции на озере Ханка.
8 апреля 2013. Фото Д.В.Коробова.
Рис. 5. Спаривание лутков Ше^еИж а1Ье11ж на весеннем пролёте на озере Ханка. 18 апреля 2012. Фото Д.В.Коробова.
Не вдаваясь в другие подробности явного существенного вреда, наносимого гусеобразным птицам существующей в настоящее время практикой ведения весенней охоты в России, в том числе и на озере Ханка, мы провели исследования половой структуры популяций уток в период первой половины их весеннего пролёта по выборке, превышающей 30 тысяч экземпляров (табл. 4).
Таблица 4. Половая структура весенних популяций уток озера Ханка (по данным визуальных учётов и фотосъёмке 2003-2013 годах)
2003-2009 2010-2013 В целом
Вид Объём % Объём % Объём %
выборки самцов выборки самцов выборки самцов
Кряква 5039 61.8 3254 53.4 8293 58.5
Чёрная кряква 294 63.6 329 55.6 623 59.4
Чирок-свистунок 1637 62.1 2755 60.5 4392 61.1
Клоктун 1744 55.1 2428 59.8 4172 57.8
Касатка 808 62.1 498 53.8 1306 59.1
Серая утка 179 60.3 24 54.2 203 59.6
Свиязь 940 57.7 889 58.5 1829 58.1
Шилохвость 1180 63.6 1044 57.5 2224 60.7
Чирок-трескунок 295 65.1 23 65.2 318 65.1
Широконоска 961 58.5 382 62.8 1343 59.7
Всего речных уток: 13077 60.7 11626 57.6 24703 59.2
Мандаринка 100 63.0 48 56.3 148 60.8
Красноголовый нырок 115 56.6 56 98.2 171 70.2
Хохлатая чернеть 298 72.5 625 69.3 923 70.3
Гоголь 267 56.2 625 57.8 892 57.3
Луток 195 38.5 209 38.8 404 38.6
Большой крохаль 752 57.3 915 47.3 1667 51.8
Всего нырковых уток: 1727 57.9 2478 56.1 4211 56.8
Всего: 14804 60.4 14104 57.3 28914 58.9
Как следует из таблицы 4, численное преобладание самцов в ран-невесенний период характерно для всех видов речных и большинства нырковых уток, в среднем превышение составляет 17.8%. Среди речных уток численность самцов оказалась выше, чем у самок, в среднем в 1.45 раза, при максимальной и минимальной диспропорциях соответственно в 1.86 раза (у трескунка Anas querquedula) и в 1.37 раза (у клоктуна). Для большинства нырковых уток, таких как мандаринка, чернети Aythya sp. и другие, также отмечено заметное преобладание самцов, однако у некоторых видов крохалей имеет место обратная картина. Это в первую очередь касается лутка Mergellus albellus, в немногочисленной весенней популяции которого самки значительно преобладают. Следует отметить, что преобладание самок в весенних популяциях лутка зарегистрировано и в Томском Приобье (Москвитин и др. 2005). Тем не менее следует помнить, что у лутков самцы-первогодки
весной издали могут больше напоминать самок (рис. 7), чем могут несколько искажать результаты учётных данных, когда наблюдатели их ошибочно могут принимать за последних, особенно если те фиксируются на значительном удалении.
Рис. 6. Самец-первогодок лутка МегреОш а1Ье11ш. Озеро Ханка, 17 апреля 2012. Фото Д.В.Коробова.
Следует отметить, что проведение подобных наблюдений в ранневе-сеннее время также несколько искажает реальную картину численного соотношения полов, поскольку, как и для многих других групп птиц, для уток характерно, что в начале миграции действительно значительно преобладают взрослые самцы, а самки и первогодки в своей массе мигрируют несколько позднее. Это документально подтверждено нами для долины реки Раздольной. Там было отмечено, что если в течение марта в популяции большого крохаля Mergus merganser значительно преобладали самцы, составлявшие от 60 до 67.1%, то уже в первой пентаде апреля соотношение самцов и самок было примерно равным, а в более позднее время зарегистрировано явное преобладание самок, а самцы в конце пролёта составляли от 17.4 до 40.7% (Глущенко и др. 2008б). Этим фактором, вероятно и объясняется максимальное для уток превышение числа самцов в ранневесенней популяции чирка-трескунка, красноголового нырка и хохлатой чернети Aythya fuligula, основной пролёт которых проходит значительно позднее большинства других видов уток.
Выводы
1. Общая численность гусеобразных на весеннем пролёте на озере Ханка за последние четверть века сократилась более чем в 1.5 раза.
2. Соотношение численности различных видов уток с конца ХХ века значительно изменилось вследствие резкого роста численности клок-туна, составившего около 80% от общего числа уток. Помимо клоктуна, отмечен явный рост численности красноголового нырка.
3. Численность пискульки катастрофически сократилась, а чернеть Бэра, наряду с сухоносом и серым гусем, практически полностью исчезли из состава пролётных (а также гнездящихся) птиц озера Ханка.
4. Для подавляющего большинства видов уток в ранневесенний период характерно преобладание самцов, что не может в полной мере отражать реальную картину соотношения полов в населении вида, поскольку в определённой степени это связано с более ранним пролётом самцов. Таким образом, дисбаланс в соотношении полов у уток не может служить обоснованием для весенней охоты как отстрела «лишних» самцов. Существенный вред, причиняемый весенней охотой, очевиден ещё и потому, что в период весенней миграции происходит образование пар и спаривание у многих видов утиных.
Литер атур а
Бочарников В.Н., Глущенко Ю.Н. 2009. Международные проблемы изучения, сохранения и мониторинга редких видов гусеообразных юга Дальнего Востока России // 29-й Международный конгресс биологов-охотоведов: Сб. материалов. М., 1: 67. Бочарников В.Н., Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Мрикот К.Н. 2010. Ресурсы гусеобразных птиц, редкие виды, соотношение полов и весенняя охота на Ханкайско-Раз-дольненской равнине (Западное Приморье) // Охрана и рациональное использование животных и растительных ресурсов. Иркутск: 59-64. Глущенко Ю.Н., Бочарников В.Н. 1990. Результаты авиаучёта водоплавающих птиц на Приханкайской равнине в мае 1987 г. // Экология и распространение птиц юга Дальнего Востока. Владивосток: 115-120. Глущенко Ю.Н., Бочарников В.Н. 1995. Весенние миграции гусей на Приханкайской низменности // Проблемы сохранения водно-болотных угодий международного значения: Озеро Ханка. Спасск-Дальний: 50-57. Глущенко Ю.Н., Бочарников В.Н., Мрикот К.Н., Коробов Д.В. 2005. Вековая динамика численности гусеобразных птиц Приханкайской низменности: этапы изучения, эволюция методов, популяционные тенденции // Инвентаризация, мониторинг и охрана ключевых орнитологических территорий России. М., 5: 19-36. Глущенко Ю.Н., Бочарников В.Н., Шибнев Ю.Б. 1995. Опыт оценки численности водоплавающих птиц российского сектора Приханкайской низменности // Проблемы сохранения водно-болотных угодий международного значения: Озеро Ханка. Спасск-Дальний: 35-45.
Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н. 2008а. Весенний пролёт птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье). Сообщение 5. Гуси // Рус. орнитол. журн. 17 (442): 1443-1450.
Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н. 2008б. Весенний пролёт птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье). Сообщение 6. Утки // Рус. орнитол. журн. 17 (444): 1499-1511.
Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н. 2013. Редкие птицы Приморского края: некоторые материалы к очередному изданию Красной книги России // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 17: 4-7. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н., Бочарников В.Н. 2011. Клоктун (Anas formosa) на Ханкайско-Раздольненской равнине (Приморский край) // Состояние дальневосточного аиста и других редких птиц водно-болотных комплексов бассейна Амура. Владивосток: 13-34. Глущенко Ю.Н., Мрикот К.Н. 2000. Результаты учёта численности водоплавающих птиц российского сектора Приханкайской низменности в период массового весеннего пролёта 1994-1997 гг. // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 4: 100-104.
Михантьев А., Селиванова М. 2005. Охота на птиц в период размножения не имеет
обоснования // Гусеобразные птицы Северной Евразии. СПб.: 317-318. Поливанов В.М. 1975. Весенний пролёт водоплавающих птиц на озере Ханка и его изменения за 11 лет (с 1963 по 1973 гг.) // Орнитологические исследования на Дальнем Востоке. Владивосток: 207-218. Поливанова Н.Н. 1971. Птицы озера Ханка (Охотничье-промысловые водоплавающие
и колониальные). Владивосток, 1: 1-239. Пржевальский Н.М. 1870. Путешествие в Уссурийском крае в 1867-1869 гг. СПб: 1-298. Шульпин Л.М. 1936. Промысловые, охотничьи и хищные птицы Приморья. Владивосток: 1-436.
ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1142: 1663-1664
Новая находка щёголя Tringa erythropus в Семипалатинском Прииртышье
А.С.Фельдман, Н.Н.Березовиков
Александр Сергеевич Фельдман. Средняя школа № 28, г. Семей,
Восточно-Казахстанская область, 071400, Казахстан. E-mail: [email protected] Николай Николаевич Березовиков. Отдел орнитологии и герпетологии, Институт зоологии, Министерство образования и науки, проспект Аль-Фараби, 93, Алматы, 050060, Казахстан. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 8 мая 2015
В долине верхнего Иртыша между Семипалатинском и Зайсаном щёголь Tringa erythropus известен как исключительно редкий пролётный вид, зарегистрированный за последние 100 лет всего лишь несколько раз во время осенней миграции (Хахлов 1928; Хахлов, Селе-вин 1928; Долгушин 1962; Щербаков, Березовиков 1978; Егоров и др. 2001; Березовиков, Самусев 2003).
В окрестностях Семипалатинска за период наблюдений с 1921 по 1927 год он был отмечен однажды в третьей декаде сентября 1923 (Се-левин 1930). За время обследования степных озёр Семипалатинского Прииртышья в 2013-2014 годах нам удалось зарегистрировать щёголя
