CC BY
181
УДК 334.7
А. Б. Михайлов, М. П. Ямков
ВЕРТИКАЛЬНО-ИНТЕГРИРОВАННЫЕ НЕФТЯНЫЕ КОМПАНИИ
КАК ЦЕНТР РАЗВИТИЯ КЛАСТЕРА
Ключевые слова: топливно-энергетический комплекс, нефтяной бизнес, интеграционные процессы, вертикально интегрированные компании, конкурентоспособность, хозяйственные связи, инфраструктурная стратегия нефтяных
компаний, кластер.
Структурные преобразования экономики России в последнее десятилетие не привели к кардинальному отказу от сырьевой направленности топливно-энергетического комплекса. Интеграционные процессы по вертикальному принципу определяют основу нефтяного бизнеса. Экономия в издержках, достигаемая внутри вертикально-интегрированных компаний, имеет своей оборотной стороной расточительное расходование ресурсов, дублирование производственных и сбытовых структур.Реформирование нефтяной промышленности России должно проходить по пути преобразования уже созданных нефтяных компаний на основе кластерного подхода.
Keywords: fuel and energy complex, oil business, integration processes, vertically integrated companies, competitiveness, economic
relations, infrastructure strategy of the oil companies, the cluster.
Structural transformation of economy of Russia in the last decade did not lead to a radical refusal from raw-material orientation of the fuel and energy complex. Integration processes on the vertical principle define the basis for the oil business. Savings in costs, achieved within the vertically-integrated companies, has its reverse side of wasteful expenditure of resources, duplication ofproduction and marketing structures. Reforming the oil industry of Russia should pass on the transformation of already established companies on the basis of cluster approach.
Несмотря на двадцать лет экономических и структурных преобразований, Россия остается преимущественно сырьевой страной. Основу ее благосостояния и процветания, положение в мире и геополитические возможности определяют природные богатства, их добыча и первичная переработка. Важнейшим из ресурсов, которыми наделена Россия, является нефть.
Наша страна обладает одним из крупнейших на планете нефтяных потенциалов. Ее настоящие и прогнозные ресурсы оцениваются в 62,7 млрд. т, что составляет 13% всех имеющихся на Земле [1]. Россия занимает по этому показателю четвертое место в мире. Эксплуатируемые нефтяные запасы составляют 5% мировых.
Ведущая роль в российской экономике принадлежит нефтяной и нефтеперерабатывающей отрасли. Если на долю всего топливно-энергетического комплекса приходится 20% ВВП, то «нефтянке» принадлежит половина - около 10% ВВП [2].Нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие предприятияобеспечивают около четверти налоговых и таможенных поступлений в казну. Более трети поступающей в Россию экспортной валютной выручки также образуется за счет нефтяного сектора. По объему нефтяного экспорта наша страна занимает второе место в мире, уступая лишь Саудовской Аравии, а по объему нефтедобычи находится на третьем, пропустив вперед Саудовскую Аравию и США.
На сегодняшний день нефтяной комплекс -это более 130 тыс. скважин, сотни тысяч км нефтепроводов и нефтепродуктопрово-дов,нефтеперерабатывающие и маслозаводы, нефте-базы[3]. Годы экономических реформ не прошли даром. Успешно развивающееся малое и среднее предпринимательство - это гарантированные рабочие места, дополнительный бюджетный доход, за-
полнение малоэффективных для крупного бизнеса экономических ниш [4].Государственная монополия на нефтяные ресурсы уступила место частному бизнесу. На сегодняшний день в структуре собственности нефтедобывающего комплекса доля государства составляет чуть более 30%. Количество субъектов по добыче нефти превысило две сотни. Впрочем, основу «нефтянки», ее три четверти, составляют те же, практически монопольные, крупные вертикально-интегрированные компании (ВИНК) - крупные холдинги, имеющие полный производственный цикл - от геологоразведки, через собственно добычу и нефтепереработку, вплоть до сбытанефтепродуктов конечным потребителям, т.е. созданные по принципу «от скважины до бензоко-лонки».Это девять ВИНК: ОАО, «ЛУКОЙЛ», ОАО НК «Роснефть», ОАО «ТНК-ВР», ОАО «Сургутнефтегаз», ООО «Газпромнефть», ОАО «Татнефть», ОАО НГК «Славнефть», ОАО АНК «Башнефть», ОАО НК «РуссНефть».
Как известно эффективность таких компаний может оцениваться через такой показатель, как коэффициент интеграции, рассчитываемый как отношение добычи нефти к ее переработке. Коэффициент должен быть меньше или равняться единице. Ясно, что только две компании ОАО НГК «Славнефть» ОАО АНК «Башнефть» имеют достаточные перерабатывающие мощности.
Общепризнано, что такие достоинства ВИНК как снижение издержек на единицу продукции при больших объемах производства, высокая обеспеченность в запасах, наличие лицензий, свободный доступ к транспортной инфраструктуре, существенная поддержка со стороны государства, диверсификация странового риска на мировых рынках позволили занять доминирующее положение в отечественной экономике и значительно определяют динамику ее развития (табл. 1).
Однако, конкурентоспособность таких компаний в настоящее время, как мы считаем, во многом определяется внеэкономическими факторами -монополией на природные ресурсы, господдержкой, а экономические факторы конкурентных преимуществ «тают» с каждой парой лет: происходит снижение запасов на фоне роста нефтедобычи и снижения ввода в эксплуатацию новых месторождений (на сегодняшний день у российских нефтяных компаний в структуре стоимости одного барреля на геологоразведку приходится всего 1 %, в то время как у крупных западных - 5 % [5]). В основном экспортируется сырая нефть, снижается эффективность добычи из-за использования устаревшего оборудования. Доходы ВИНК не в полной мере трансформируются в инвестиции в оборудование, олигополи-стическая структура рынка добычи и нефтеперабот-ки осуществляет ценовой диктат, превращая ВИНК в монополию (доля малого бизнеса в России составляет лишь 12-13 %, в США и Канаде - 55 %), низкая глубина переработки нефти (средняя глубина переработки в России - 72 %, в Европе - 86 %, в США -92 %), невысокое качество выпускаемых нефтепродуктов (в структуре экспорта российской нефтепереработки преобладают относительно дешевые нефтепродукты, в том числе прямогонный бензин, вакуумный газойль, дизельное топливо низкого в сравнении с европейскими требованиями по содержанию серы качества, а также топочный мазут, базовые масла) и, наконец, высокий уровень энергопотребления (удельный расход энергоресурсов на действующих российских заводах в 2-3 раза превышает зарубежные аналоги).
Таблица 1 - Коэффициенты интеграции ВИНК
Компании Значение
ОАОНК «Роснефть» 2,217
ОАО «ЛУКОЙЛ» 2,034
ОАО «ТНК-ВР» 2,319
ОАО «Сургутнефтегаз» 2,801
ООО «Газпромнефть» 1,440
ОАО «Татнефть» 90,243
ОАОНГК «Славнефть» 0,803
ОАОАНК «Башнефть» 0,593
ОАОНК «РуссНефть» 1,909
В современной структуре мирового нефтяного бизнеса, которая сформировалась еще в 30-е годы прошлого века, конечно, доминируют вертикально интегрированные компании. Сегодня в мире существует около 100 ВИНК, относительно крупных - 20, включая российские. Вихчисле - «Standard Oil», «Gulf», «Техасо», «Shell», «Chevron», «Mobil», «Amoco», «British Petroleum», Total, ENI, с 2001 г. -BP, идругие. Они установили контроль над всеми сферами нефтяного дела - сначала в национальном, а затем и международном масштабе.
Процесс вертикальной интеграции для основных нефтедобывающих стран, стран Западной Европы и России имеет общие тенденции, но есть и особенности. Сейчас практически во всех нефтедобывающих странах существуют мощные национальные нефтяные компании с достаточно разнообразной политикой приобретения материальных и
финансовых активов нефтеперерабатывающих производств и сбытовых компаний на территории стран-потребителей нефти - в Северной Америке и Западной Европе. В данном случае процесс вертикальной интеграции развивался в направлении от разведки и добычи нефти к сферам ее переработки и маркетинга продукции. Важнейшими предпосылками такого процесса можно считать стремление овладеть рынками конечного спроса в условиях достаточно насыщенного рынка и снижающейся эффективности инвестиций в освоение новых нефтяных ресурсов. В другом направлении шла интеграция в нефтяных компаниях стран Западной Европы, исключая British Petroleum и Shell, давно входящих в число крупнейших международных компаний. Западная Европа очень сильно зависела от поставок со стороны крупнейших нефтяных компаний мира. Используя конкурентные противоречия между транснациональными нефтяными корпорациями и правительствами нефтедобывающих стран, прежде всего в Северной Африке, европейские государственные и частные компании сумели вклиниться в сферу нефтедобычи на более приемлемых для стран-собственников ресурсов концессионных условиях. Иными словами, основным движителем данного интеграционного процесса было стремление к преодолению зависимости от поставок сырья. Западные компании росли органично под воздействием рыночных сил, отвечая на запросы и вызовы потребителя и регулирующих мер государства. Каждая из существующих компаний прошла через серию слияний и продаж своих дочерних структур, которые продолжаются и поныне.
В условиях разрушения хозяйственных связей создание вертикально интегрированных нефтяных компаний в России в 1990-е годы, было едва ли не единственной возможностью обеспечить устойчивость отрасли и ее развитие. Но в отличие от зарубежной интеграции российские компании были созданы одномоментно в соответствии с президентскими и правительственными нормативными актами под уже готовую и проверенную жизнью, правда, в других экономических условиях, идею. В их составе объединились предприятия, десятилетиями функционировавшие в рамках различных министерств и ведомств в условиях централизованно планируемой, разобщенной в отраслевом отношении экономики. При этом набор объединяемых предприятий далеко не всегда имел достаточно содержательное обоснование. Поэтому проблема их взаимодействия и превращения в единый экономический организм, одной из целей функционирования которого является получение оптимальной совокупности прибыли, пока еще не решена.
На современном этапе интеграционные процессы развития ВИНК весьма противоречивы. Стремление компаний к контролю и участию во всех стадиях нефтяного бизнеса порой приводит к не всегда оправданному дублированию производственных и сбытовых структур. Иными словами, экономия в издержках, достигаемая внутри вертикально-интегрированных компаний, имеет своей оборотной стороной расточительное расходование ресурсов.
ВИНК создали региональные монополии, не сотрудничающие с местным малым и средним бизнесом, а напротив подавляющие его, поскольку ВИНК монопольно владеют трубопроводами, нефтеперерабатывающими заводами (НПЗ) и сбытовой сетью и заставляют малые и средние компании продавать лицензии на перспективные участки. Зарубежные нефтяные корпорации в последние годы все чаще специализируются на поиске и добыче, продавая НПЗ нефтехимическим концернам.
Проблема взаимоотношений крупного и малого бизнеса имеет глобальное значение. В условиях глобализации и усиливающейся международной конкуренции устойчивость российской экономики во многом зависит от способности каждого региона быть конкурентоспособным.
Дальнейшее реформирование нефтяной промышленности России должно пойти по пути преобразования уже созданных нефтяных компаний, «подгонки» их структуры под реальные условия и цели, а также по пути создания небольших независимых структур, занимающихся отдельными элементами нефтяного бизнеса в качестве самостоятельных операторов или как сервисных компаний, выполняющих свою работу на подрядной основе. Стало очевидным, что без кластерного подхода здесь не обойтись.
Кластеры - сравнительно молодое экономическое понятие. Несмотря на то, что базовые подходы в сфере кластерной политики были представлены ещё в конце XIX в. в работах Альфреда Маршалла, потребовалось немало времени, чтобы, во-первых, сформировать полноценную типологию экономических районов, во-вторых, чтобы осознать актуальность практических шагов движения в сторону кластеризации.
В Стратегии развития химической и нефтехимической промышленности на период до 2015 года под кластерами в области химии и нефтехимии понимается сообщество сконцентрированных фирм, тесно связанных отраслей, взаимно способствующих росту конкурентоспособности друг друга. Кластерное развитие позволяет снизить затраты на переподготовку кадров, консалтинговые и инжиниринговые услуги, разработку новых технологий и продуктов, решить социальные и инфраструктурные задачи и др. Кроме того, кластеры способны стать формой интеграции и поддержки малого и среднего бизнеса [5].
На наш взгляд, при определении правовой природы кластера необходимо разграничивать понятия «кластер» и «ВИНК», на что верно обращается внимание в специальной литературе [6]. ВИНК представляет собой группу территориально сконцентрированных предприятий (как имущественных комплексов), связанных технологическим процессом, где предполагается наличие вертикальной интеграции организаций от добычи сырья до его полной переработки. Кластер же это несколько иное понятие, однако, совершенно не противоречащее природе ВИНК, а наоборот подход создания регионального топливно-энергетического кластера основан на взаимодействии уже существующей верти-
кально-интегрированной компании с профильными и непрофильными организациями, и направлен на повышение эффективности функционирования любого региона. ВИНК - центр развития кластера.
В мировой практике известны два типа создания кластеров. В странах с более сильным государственным регулированием экономики (Франция, Корея, Сингапур, Швеция, Финляндия, Словения и др.) на государственном уровне выбираются отраслевые и региональные приоритеты и те кластеры, которые планируется развивать. Кроме того, органы государственной власти целенаправленно создают инфраструктуру для приоритетных кластеров, а также определяют объем финансирования. В странах, проводящих либеральную экономическую политику (США, Великобритания, Австралия, Канада и др.), инициатива создания кластеров исходит от самих хозяйствующих субъектов, действующих в условиях рынка, органы государственной власти крайне редко участвуют в создании инфраструктуры и финансировании создания кластеров, однако создают систему стимулов для заинтересованности региональных властей, на которых возлагается ответственность за эффективность функционирования создаваемого кластера [8].
В Методических рекомендациях по реализации кластерной политики в субъектах РФ выбран первый вариант создания кластеров - по инициативе органов исполнительной власти субъектов РФ и местного самоуправления, которые, как предполагается, должны осуществлять предоставление субсидий на реализацию мероприятий по организационному развитию кластеров. При этом финансирование соответствующей деятельности может также поддерживаться из средств федерального бюджета, в том числе - в рамках реализации мер государственной поддержки малого и среднего предпринимательства. Процесс формирования кластеров на территории региона невозможен без развития его инновационной системы и инфраструктурных элементов, входящих в нее [9].
Исходя из такого понимая государственной политики по созданию кластеров 28 августа 2012 г. поручением Председателя Правительства Российской Федерации №ДМ-П8-5060 был утвержден перечень инновационных территориальных кластеров. В перечень включены 25 территориальных кластеров, определенных в рамках конкурсного отбора, среди которых нефтехимических кластера только три - Нижегородский индустриальный инновационный кластер в области нефтегазохимии, автомобилестроения и нефтехимии, Нефтехимический территориальный кластер на территории республики Башкортостан и Камский инновационный территориально-производственный кластер Республики Татарстан. Таким образом, для реализации поставленных задач в области кластеризации экономики и в том числе и нефтехимических комплексов предусматриваются в основном меры административного воздействия на участников рынка.
Конечно, меры государственной поддержки создания кластеров необходимы, например, предоставление финансовой поддержки из федерального
бюджета тем субъектам Федерации, которые смогли организовать конкурентную среду, стимулировать создание новых организаций, повысить производственные и иные показатели действующих организаций, входящих в кластер. Но, ведь именно конкуренция стимулирует организации к постоянному развитию, поиску новых решений, разработке новых продуктов. Необходимы и экономические меры по содействию развитию конкуренции между субъектами, не связанными отношениями зависимости, т. е. участием основного общества в уставном (складочном) капитале дочерних и зависимых обществ, в том числе вертикально-интегрированных компаний, т. к. свобода предпринимательской деятельности зависимого (дочернего) общества сдерживается наличием обязательных указаний основного общества.
Литература
1. Агеева Е.П., Дырдонова А.Н Проблемы трансфера технологий в России // Вестник Казанского технологического университета. - 2014. - Т. 17. - № 13. - С. 347-350.
2. Горбунова Я.А. Отличительные особенности советских территориально-производственных комплексов (ТПК) и современных экономических кластеров // Налоги и финансовое право. - 2009. - № 4. - С. 18-26.
3. Дырдонова А.Н. Кластеризация нефтехимической отрасли Республики Татарстан // Вестник Казанского технологического университета. - 2013. - Т.16. - № 12. - С. 221-224.
4. Дырдонова А.Н. Методические основы оценки потен-
циала кластеризации региональных экономических систем // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. - 2014. - № 1 (26). - С. 252-262.
5. Кезик И. Услугиразведки // Business&FinancialMarkets. - 2008. - № 65. - С. 22-30.
6. Кривощекова Е., Окунева Е., Система регулирования нефтяного комплекса России// Вопросы экономики. -2004. - №7. - С. 88-95.
7. Об утверждении Стратегии развития химической и нефтехимической промышленности на период до 2015 года: приказ Минпромэнерго РФ от 14.03.2008 № 119.
8. Федорцов В. Нефтяные гиганты нефтяной державы: обзор нефтяной отрасли [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:ecsocman.edu.ru/images/RusOilSector1.ru.
9. Фомин Н.Ю., Дырдонова А.Н., ЗинуроваР.И. Формирование территориально-производственных кластеров как эффективный механизм развития региональной экономики // Вестник Казанского технологического университета. - 2014. - Т. 17. - № 12. - С. 384-387.
10. Экономика: Запасы нефти и газа в России увеличились. [Электронный ресурс]. Режим доступа: htpp// lenta.ru/news/2011/12/29/zapasy.
11. Dyrdonova A.N., Fomin N.Y. Supporting rationale of regional clusterization effectiveness: methodological approach // International Journal of Econometrics and Financial Management. - 2014. - Vol. 2. - № 4. - С. 148-152.
12. Melnik A.N., Dyrdonova A.N. Infrastructural support for development of the territorial petrochemical cluster // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2014. - Vol. 5. - № 18. - С. 299-304.
© А. Б. Михайлов - канд. экон. наук, доц. каф. экономики и управления Hижнекамского химико-технологического института КИНГУ, artem-m@rambler.ru; М. П. Ямков- ст. нрен. кафедры экономики и управления Иижнекамского химико-технологического института КHИTУ, mihail-j@rambler.ru.
© A. B. Mikhaylov - PhD in Economics, Assistant Prof. of Economics and Management Department Nizhnekamsk Institute of Chemical Technology KNRTU, artem-m@rambler.ru; M. P. Yamkov - Lecturer of Economics and Management Department Nizhnekamsk Institute of Chemical Technology KNRTU, mihail-j@rambler.ru.
