CC BY
37
ББК 87. 3(2)51
Е. Н. Коновалова Кафедра философии и культурологии
В. Н. КАРПОВ:
СУБЪЕКТИВНОСТЬ КАК ГНОСЕОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ
В современных историко-философских исследованиях, посвященных проблеме субъективности, можно выделить два основных подхода. Первый из них ориентирован на исследование гносеологической модели субъективности, господствующей в классической европейской философии нового времени [1]. В рамках данного подхода субъективность рассматривается в аспекте противопоставления субъективного и объективного, внутреннего мира сознания и внешней объективной реальности. Понятие субъективности выражается понятиями «Я» и «самосознание». Мышление при этом рассматривается в качестве стержня человеческой субъективности, а сознание отождествляется с познанием. Второй подход связан с получившей распространение в западной философии ХХ в. онтологической трактовкой субъективности как особого вида человеческого бытия, который невозможной выразить в традиционной субъект-объектной форме. Субъективность рассматривается как специфическая реальность, присутствующая в любых человеческих актах, но неотделимая от них [2].
На фоне значительного количества работ последних десятипятнадцати лет, посвященных различным направлениям, концепциям и идеям в русской философии, остается еще слабо изученным наследие духовно-академической философии, которая, отличаясь значительным своеобразием в лице ее виднейших представителей, оказала несомненное воздействие на светскую философскую мысль. Философско-теистическая мысль России все еще остается недостаточно исследованной областью отечественной историко-философской науки. Следует отметить, что остается вне внимания исследователей отечественной философской мысли и проблема субъективности. В связи с этим представляется несомненно важным и интересным изучение тех подходов к постановке и решению данной проблемы, которые разрабатывались в русской философии.
В настоящем исследовании делается попытка проанализировать ту трактовку проблемы субъективности, которая сложилась в трудах В. Н. Карпова (1798-1867) - русского философа, психолога, одного из выдающихся представителей киевской школы философского теизма, переводчика и комментатора сочинений Платона.
В своих философских построениях Карпов активно использовал понятия, связанные с темой субъекта и субъективности. Прежде всего, следует указать на употребление философом термина «субъективный» применительно к природе человека, по отношению к проявлениям его внутренней жизни. Карпов отмечал, что «требование человеческой природы
неотделимо от внутренней ее жизни и всегда имеет значение «субъективное» [3, с. 75]. Соотношение же между объективной и субъективной природой заключается в следующем: по определению одного из них определяется и другое.
Важнейшей точкой рассуждений философа является положение о том, что «субъект есть начало мыслящее - человек; объект - то, о чем человек мыслит, то есть физическое и духовное» [3, с. 101]. Физическое необходимо обнаруживает свое бытие внешне и как явление может быть естественно или искусственно подведено под один из органов чувств; духовное по самому свойству своего бытия не может и не имеет нужды проявляться физически, с существованием его философ связывает полноту высочайших совершенств, от которых нельзя ничего отнять и к которым нечего прибавить. В. Н. Карпов подчеркивал, что духовное, будучи абсолютным, безусловным, бесконечным, стоит выше условий человеческого бытия и деятельности.
Духовное и физическое начало, полагал русский мыслитель, находятся во взаимной связи и выражаются в общих результатах, при этом первым результатом их взаимного ограничения выступает человек и его деятельность, которые образуют новую сферу жизни - метафизическое. Область метафизического, не будучи духом, т. е. непостижимым, и не будучи физическим, доступным чувству, есть особая сфера сверхчувственного, входящая в область человеческого бытия и деятельности со стороны физического и духовного начала.
В трактовке Карпова физическое и духовное, входя в природу человека и его деятельности, существуют объективно, независимо от их участия в человеческом бытии. Но, будучи соединены в человеке, сделавшись единым нераздельным субъектом, сознающим себя как себя, они дают бытие миру сверхчувственному, отличному от физического и духовного миров. Из этого следует вывод о том, что русский философ рассматривал субъективное и объективное не только через их противопоставление (мыслящий субъект и мыслимый объект), но и через соотношение и взаимосвязь. По мысли Карпова, исчезает непосредственное соотношение как между физическим и духовным, так и между субъектом и объектом. Отсюда, делал вывод философ, «между субъектом и объектом существует новый мир, как условие взаимной связи их, - такой мир, который сам по себе не будучи ни субъективным ни объективным, развивается из элементов того и другого» [3, с. 31-32]. Этот мир определялся им как метафизический, или сверхчувственный.
Физическое и духовное как моменты объективного бытия не могут быть доступны для непосредственного видения: они познаются, поскольку мыслятся. В силу этого на познании о них отражаются свойства и начала мыслящего, т. е. субъекта. Но и в деле познания исчезает непосредственное соотношение между субъектом и объектом. В познаниях человека нет ничего только со стороны объекта или со стороны субъекта. Во всех субъективных формах умственной, нравственной и эстетической деятельности есть содержание, заимствованное им от природы внешней (объективной).
Таким образом, между субъектом и объектом существует новый мир как условие их взаимной связи. Этот мир есть мир мыслимого, соединяющего внутреннее с внешним, познание с бытием.
Итак, метафизический мир характеризуется философом как сверхчувственный и мыслимый, слагающийся, с одной стороны, из абсолютного и постигаемого чувством, с другой стороны - из субъекта и объекта. В силу этого философская система Карпова приобретает характер синтетизма, поскольку она «рассматривает знание и бытие, идеальное и реальное в нераздельном и коренном существовании их, а не выводит одного из другого и этот вывод почитает невозможным» [3, с. 70].
По мысли Карпова, главное, что характеризует субъекта, что является показателем его природы, есть сознание. Философ писал: «Нашему сознанию непосредственно присуще только наше Я с его главными проявлениями и с теми элементами, которые вошли в него из мира объективного и сделались его неотъемлемым достоянием» [3, с. 123]. Мышление рассудка, хотение воли, чувствование сердца - это три главных вида человеческой жизни (бытия), которые составляют один нераздельный субъект, и эта нераздельность отражается в сознании. Таким образом, сознание, по Карпову, есть единственное начало всего, что человек мыслит, чувствует, желает и к чему стремится.
Ход рассуждений философа позволяет сделать вывод о том, что он, определяя сознание как силу субъекта и условие субъективночеловеческой деятельности, имел в виду прежде всего самосознание. Какую бы деятельность ни производил человек, в каких бы видах ни открывалась ему его природа, эти виды и эта деятельность известны человеку постольку, поскольку он сознает их. «Самые внушения чувства и духа, -подчеркивал философ, - когда они восходят в нас на высшую степень развития, непременно становятся предметами сознания. Без сознания, мы -не мы, наше - не наше» [3, с. 54].
Более того, сознание как факт внутреннего опыта, непосредственно известный, сам по себе ясный и всеобщий, рассматривалось русским мыслителем в качестве исходного пункта философских построений. Карпов стремился определить первое начало философии в человеческом субъекте, под которым он подразумевал не частное лицо, а целое человечество. При этом, по мнению русского философа, ни чувство, ни мышление, ни постулаты закона, ни идея Бога не могут быть положены в основание философии, а все признаки ее субъективного начала (ясность и всеобщность) более всего могут быть отнесены к сознанию (положению: я сознаю). Как писал Карпов, «сознание, понимаемое в смысле теоретическом и нравственном (совесть), по всей справедливости может быть названо первою истиною; потому что все, входящее в сферу человеческой жизни и являющееся в ней, как наше, делается таким единственно под условием сознания» [3, с. 55]. Сознание - это истина, непосредственно присущая человеку, она не выводится из какой-либо другой истины.
Вместе с тем понимание Карповым сознания как субъективного основания философии отличалось от трактовки субъективности в западноев-
ропейском рационализме Нового времени. В последнем случае речь идет, как отмечают исследователи, о субъективности как абсолютном Я, чистом самосознании, теоретическом принципе логики [4, с. 16-17]. Карпов же рассматривал сознание как силу психическую. Психическое у него отождествлялось с нравственным, а сознание с совестью. Следует также заметить, что Карпов не отдавал предпочтения мышлению перед другими способностями человека. Основанием философии, на его взгляд, правильнее считать то, которое непосредственно известно не уму, а вообще человеку.
При этом в духе охарактеризованнного выше синтетизма сознание как начало философии рассматривается Карповым не только с его субъективно-формальной стороны, как психической силы, но и со стороны объективной, или содержательной. Субъективная сторона сознания есть форма, выражаемая всеобщим положением: «Я сознаю». И эта форма зависит не от законов мышления, а от самого бытия субъекта и служит как бы показателем его природы. А объективная, содержательная сторона сознания выражает реальность сознаваемого, которое свидетельствует человеку о бытии и свойствах природы. Нельзя отделять субъективную сторону сознания от объективной. Как отмечал философ, в человеке «невозможно ни сознание без сознаваемого, ни сознаваемое без сознания; эти элементы, не соединяясь взаимно, не существуют для человека» [3, с. 61].
Если же сознание в значении философского начала принимается как со стороны формы, так и со стороны содержания, то оно, по мысли Карпова, есть единственное начало всего, что человек мыслит, что чувствует, чего желает и к чему стремится. Через сознание же человек познает всякое бытие, а это означает, по Карпову, что сознание есть начало не только познания, но и бытия, поэтому его можно считать началом формальнореальным. Отсюда философ делал вывод о том, что истину, представляющуюся в сознании первой, непосредственно известной, ясной и всеобщей, необходимо считать и объективной стороной начала философии.
В. Н. Карпов исходил также из того положения, что первый момент сознания есть сам человек и первая наука в системе философии есть наука самопознания, или субъект в сфере мыслимого. Но, как отмечал философ, область самопознания человека является обширной и разносторонней, поэтому не сразу можно решить, с какой стороны наука должна начать исследование его природы. Карпов был не согласен с таким подходом к исследованию природы человека, который предполагает перенос центра внимания на деятельность человека, а основание философских исследований видит в науке мышления. По мысли философа, психическая деятельность состоит не в одном мышлении, а формы деятельности не могут быть определены совершенно отчетливо, пока не будет определено само бытие, из сущности которого они развиваются.
В то же время Карпов не согласен и с такой философской позицией, согласно которой сущность человека проявляется в сознании как чем-то самостоятельном (Я = Я), откуда развивается весь мир психических явлений. По Карпову, представление нашего Я в сознании зависит от сил представительной и мыслительной и поэтому имеет характер чисто логи-
ческий. «Если же с понятием Я соединять значение бытия действительно реального, - отмечал философ, - и в представлении приписывать ему некоторые определенные свойства, то это необходимо предполагает уже предварительное исследование собственной природы путем опыта и наблюдения» [3, с. 124]. Таким образом, психология, по мысли Карпова, должна начинать свое поприще исследованием человеческого бытия, а не деятельности, что должно осуществляться только путем опыта и наблюдения. Это тем более важно, что вступление в область метафизического, или мыслимого, по условиям человеческого бытия невозможно, войти в нее можно только по ступеням опытных познаний о человеке.
Подводя итог вышеизложенному, отметим, что в раскрытии идеи субъективности В. Н. Карпов следовал гносеологической традиции рассмотрения субъективности - в рамках субъект-объектной проблематики, в соотношении с объективностью. Он также трактовал субъективность через понятия «Я» и «самосознание». Вместе с тем следует отметить своеобразие развиваемых русским философом взглядов на проблему субъективности, которое заключается, прежде всего, в ином, чем в западной философии, понимании связи субъективности и объективности. Карпов рассматривал субъективное и объективное не только через их противопоставление, но и через соотношение и взаимосвязь. Кроме того, при раскрытии структуры субъективности философ не отдавал предпочтения мышлению перед другими способностями человека.
Предпринятый в данной работе анализ решения проблемы субъективности в философском учении В. Н. Карпова позволяет сделать вывод о необходимости дальнейшего исследования в этом направлении и освещения концепций субъективности иных представителей философско-теистической мысли России.
СПИСОК ЛИТЕРА ТУРЫ
1. Рокмор Т. Немецкая феноменология, французская философия и субъективность // Метафизические исследования. - СПб.: Философское общество, 1998. -Вып. 6. - С. 151-176.
2. Михайлов А. А. Проблема «субъективности» в фундаментальной онтологии М. Хайдеггера // Проблема сознания в современной западной философии: Критика некоторых концепций / В. А. Подорога, А. Б. Зыкова, И. С. Вдовина и др. - М.: Наука, 1989. - С. 137-156.
3. Карпов В. Н. Введение в философию. - СПб.: В типографии И. Глазунова, 1840. - 135 с.
4. Быкова М. Ф. Мистерия логики и тайна субъективности: О замысле феноменологии и логики у Г егеля. - М.: Наука, 1996. - 238 с.
Получено 10.06.04
V.N. KARPOV: SUBJECTIVITY AS A GNOSEOLOGICAL POSITION
E. N. Konovalova
The specificity of the idea of subjectivity as disclosed by V.N. Karpov, a representative of Russian theological and academic philosophy, is analysed. It is shown that the Russian philosopher’s conception is the development of the gnoseological model of subjectivity that became widely spread in classical European philosophy of a new period. The most important point of Karpov’s reasoning is the thesis that the subject is an intellectual being, i.e. a thinking individual, while the object is something an individual thinks about. The philosopher interprets subjectivity in the context of sub-ject-object problems in correlation with objectivity. The originality of the viewpoints developed by the Russian philosopher as to the problem of subjectivity is found out. This originality lies mainly in such understanding of the connection between subjectivity and objectivity which differs from the one in western philosophy. It also lies in the disclosure of subjectivity structure.
