CC BY
97УДК 323.2
К.М. НАБИЕВА
Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия
УСПЕХ ЮЖНОЙ КОРЕИ В БОРЬБЕ С COVID-19
Набиева Кристина Маратовна, магистрант, Кафедра международных отношений,
мировой политики и зарубежного регионоведения, Казанский (Приволжский) федеральный университет
E-mail: nbxkk@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются действия южнокорейского правительства, которые привели страну к успеху в борьбе с COVID-19. Анализ данных и методы периодизации, а также актуализации обеспечили разностороннее рассмотрение заявленной темы. Коронавирус - это то, с чем столкнулись все страны мира, что задело абсолютно все сферы нашей жизни. Но все боролись с пандемией по-своему, и Южная Корея показала, насколько она готова к подобного рода проблемам, не используя при этом такие строгие меры, как в других странах. Малое количество работ по теме в российском научном дискурсе определяет новизну выдвинутой проблемы, особенно, учитывая, что борьба с COVID-19 до сих пор продолжается. Смотря на Южную Корею, как на пример, можно многому научиться, что составляет практическую значимость работы.
Ключевые слова и фразы: Южная Корея, коронавирус, COVID-19, пандемия.
ннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмнш
Для цитирования: Набиева К.М. Успех Южной Кореи в борьбе с COVID-19 // Корееведение в России: направление и развитие. 2021. Т. 2. № 3. С. 135-141.
K.M. NABIEVA
Kazan (Volga region) Federal University, Kazan, Russia
SUCCESS OF SOUTH KOREA IN COMBATING COVID-19
Kristina M. Nabieva, master's student, Department of International Relations,
World Politics and Foreign Regional Studies, Kazan (Volga region) Federal University E-mail: nbxkk@mail.ru
Abstract. The article examines the actions of the South Korean government that have led the country to success in the fight against COVID-19. Data analysis and methods of periodization, as well as actualization provided a versatile consideration of the stated topic. Coronavirus is something that all countries of the world have faced, which has affected all areas of our life. However, everyone fought pandemic in their own way, and South Korea has shown how prepared it is for this kind of problem, without using such strict measures as in other countries. The small number of works on the topic in the Russian scientific discourse determines the novelty of the problem put forward, especially considering that the fight against COVID-19 is still ongoing. Looking at South Korea as an example, you can learn a lot, which makes the work practical.
Keywords and phrases: South Korea, coronavirus, COVID-19, pandemic.
For citation: Nabieva K.M. Success of South Korea in Combating COVID-19 // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2021. Vol. 2, № 3. P. 135-141.
Введение
COVID-19 стал проблемой всего мира и просочился буквально во все сферы нашей жизни. Государством пришлось нелегко в это время. Реакция Южной Кореи на пандемию была впечатляющей. Опираясь на свой опыт борьбы с респираторным синдромом на Ближнем Востоке (далее MERS), Южная Корея смогла быстро справиться с ситуацией, не закрывая предприятия, не отдавая приказы о разрешении на пребывание дома, и, кроме того, не применяя многие из более строгих мер, принятых другими странами с высоким уровнем доходов. Такого успеха в стране добились за счет разработки четких руководящих принципов для общественности, проведения всестороннего тестирования и отслеживания контактов, а также поддержки людей, находящихся на карантине, чтобы облегчить соблюдение требований. Правительство успешно справилось со вспышками в марте и августе и постепенно взяла под контроль более крупную и рассредоточенную вспышку в декабре 2020 года. В целом Южная Корея продемонстрировала свой успех на трех этапах системы обеспечения готовности к эпидемии и ответных мер.
Во-первых, это обнаружение. Южная Корея построила инновационные высокопроизводительные скрининговые центры и тесно сотрудничала с частным сектором, чтобы обеспечить достаточный запас тестов с самого начала пандемии. В стране имеется около 600 центров скрининга и тестирования, и 150 диагностических лабораторий.
Во-вторых, это сдерживание. Южная Корея изолировала инфицированных пациентов, повысила соблюдение режима лечения, поддерживая тех, кто находится в карантине, и отслеживала контакты с необычайной тщательностью. Сотни сотрудников эпидемиологической разведки были задействованы для этих усилий по отслеживанию и получили возможность использовать широкий спектр источников данных, включая транзакции по кредитным картам и видеоматериалы с камер видеонаблюдения.
В-третьих, это лечение. Система здравоохранения резко выросла, чтобы удовлетворить спрос. Особенно в Тэгу, где в марте 2020 года было наибольшее количество зараженных. Только в Тэгу было нанято дополнительно 2400 медицинских работников. По всей стране правительство реструктурировало больничную систему,
построило временные больницы для увеличения пропускной способности и решило проблему нехватки средств индивидуальной защиты (далее СИЗ) за счет централизованных государственных закупок.
Благоприятная среда Южной Кореи позволила правительству действовать быстро и эффективно. После ошибочного реагирования на вспышку MERS в 2015 году было проведено порядка сорока восьми реформ, направленных на повышение готовности к чрезвычайным ситуациям в области общественного здравоохранения. Кроме того, хорошо функционирующая национальная система медицинского страхования, обширные кадровые ресурсы и инфраструктура, а также конструктивные отношения между ключевыми учреждениями, такими как канцелярия президента, министерства здравоохранения, образования и иностранных дел, Корейские центры по контролю за заболеваниями и профилактике, которая во время пандемии была переименована в Корейское агентство по контролю и профилактике заболеваний (далее KDCA), позволила чрезвычайно решительно отреагировать на пандемию.
KDCA выпускает ежедневные отчеты, в которых не только указываются необработанные цифры (например, случаи, смертельные случаи, количество пациентов по степени тяжести), но также указываются местоположение и количество случаев по различным кластерам и оставшиеся возможности системы здравоохранения, такие как количество коек в отделениях интенсивной терапии.
Результаты исследования
Обнаружение
KDCA получила образцы вируса из Китая, чтобы начать разработку диагностических инструментов еще до того, как первый случай был подтвержден в Южной Корее. Как только было сообщено о первом случае, Южная Корея сосредоточила свое внимание на подготовке к крупномасштабным испытаниям. Многие биотехнологические компании возникли в период между MERS и COVID-19 [1, c. 1], что позволило развивать государственно-частное партнерство и расширять масштабы тестирования на тяжелый острый респираторный синдром коронавируса (SARS-CoV-2), вируса, вызывающего COVID-19.
Южная Корея была одной из первых стран, в которых произошла вспышка COVID-19,
первый случай которой был завезен из Китая. Об этом было сообщено 20 января 2020 года. Правительство активировало Центральный штаб по борьбе с бедствиями и охране безопасности в течение нескольких дней, и с тех пор штаб заседал ежедневно, а премьер-министр посещал их не менее трех раз в неделю.
27 января 2020 года, через неделю после первого случая СОУГО-19 в Южной Корее, KDCA поручила частным компаниям произвести диагностический реагент [2, с. 1-3]. В течение двух недель после первого случая ежедневно отправлялись тысячи тестовых наборов, и их количество достигло до 100 000 наборов в день в марте [3, с. 10]. К 24 апреля 118 учреждений могли проводить в среднем 15 000 тестов (и до 20 000) в день. Количество учреждений, проводящих тесты, продолжало постепенно расти, достигнув 146 к августу [3, с. 12]. Впоследствии мощность тестирования увеличилась на 600 процентов, достигнув 110 000 в день к ноябрю 2020 года.
После расширения возможностей тестирования акцент сместился на скрининг. Например, чтобы предотвратить попадание инфицированных в больницы, клиники для скрининга на СОУГО-19 были открыты у входов. Пункты досмотра были созданы в различных стратегических местах, в том числе в международном аэропорту Инчхон. К 22 сентября насчитывалось 599 пунктов досмотра, в том числе 48 проездных. Чтобы стимулировать полное тестирование среди сообществ трудящихся-мигрантов, где возникло несколько кластеров, правительство объявило, что оно больше не требует от медицинских работников сообщать о жителях, не имеющих документов [4, с. 14].
Во время всплеска случаев заболевания в Тэгу в феврале 2020 года чиновники здравоохранения открыли 600 центров скрининга, используя инновационные подходы для увеличения пропускной способности [2, с. 4]. Например, центры сквозного тестирования собрали в три раза больше образцов, чем обычные [5]. Между тем, станции в стиле телефонных будок позволяли медицинским работникам оценивать и тестировать людей, не вступая с ними в прямой контакт. К концу марта в стране было проведено более 300000 тестов, что в 40 раз превышает показатель США.
С 15 марта уровень положительности тестов был ниже 2 процентов, а с 6 апреля по 15 августа - 1 процент или ниже. Во время второго
всплеска в августе доля положительных результатов достигла пика в 2,5 процента, а во время декабрьского всплеска - 3,3 процента, что значительно ниже контрольного показателя Всемирной организации здравоохранения (далее ВОЗ).
Сдерживание
В конце января 2020 года Южная Корея ввела специальные процедуры въезда для путешественников, прибывающих из Уханя. Первоначально процедуры включали в себя очереди въезда и анкеты, а затем были расширены за счет проверки температуры, тестирования всех пассажиров на границе и обязательного карантина, контролируемого в течение 14 дней (Путешественникам, не имеющим корейского вида на жительство, предоставляются условия для самостоятельного карантина, но они должны оплачивать стоимость своего пребывания) [5].
Поскольку количество случаев во всем мире увеличилось летом и осенью 2020 года, Южная Корея ужесточила ограничения на поездки и с октября 2020 года требует визы почти для всех иностранных граждан. Это приостановило безвизовый режим, за некоторыми исключениями (например, бортпроводники). Заявители на получение визы должны предоставить формы о своем состоянии здоровья и показать медицинское свидетельство о том, что у них нет симптомов. В целом количество посетителей Южной Кореи уменьшилось на 81% по сравнению с прошлым годом [4, с. 37].
В первые месяцы пандемии правительство Южной Кореи преобразовало государственные учреждения, принадлежащие частным корпорациям, во временные изоляторы. Это было сделано по двум причинам: для оказания помощи пациентам с COVID-19 при одновременном предотвращении передачи инфекции в домашних условиях и для того, чтобы избавить больницы от нехватки койко-мест. Медицинские работники регулярно наблюдали и помещали в карантин клинически стабильных пациентов, не нуждающихся в стационарном лечении [6, с. 15-17].
Карантинная политика Южной Кореи строгая, но эффективная. Люди, которые были в контакте с больными или подозревают это, а также путешествовали за границу, в обязательном порядке должны пройти карантин. Те, кто находится на карантине, должны использовать приложение Self-Quarantine Safety Protection в течение 14 дней. Офицеры следят за приложением, вклю-
чая отслеживание местоположения, чтобы определить, когда люди нарушают карантин. Нарушители должны носить «ремни безопасности» - это электронные браслеты, которые подключаются к приложению и предупреждают сотрудников, ведущих расследование, если они находятся не в том же месте, что и их мобильные устройства. Штраф за нарушение карантина высок: 8 тысяч долларов США [7, с. 7].
В то же время оперативные сотрудники помогают облегчить карантин. Дважды в день они проверяют тех, кто находится на карантине, чтобы доставить еду и туалетные принадлежности, и, кроме того, предлагают психологическое консультирование и услуги видеостриминга для развлечения [6, с. 12].
Южная Корея продолжала уделять внимание психическому здоровью на протяжении всей пандемии, создав горячие линии и записи для тех, кто находится в изоляции [5].
Южная Корея предприняла активный подход к отслеживанию контактов на раннем этапе вспышки. Во-первых, они расширили свою сеть средств отслеживания контактов. Во-вторых, они предоставили медицинским работникам доступ к данным, выходящим за рамки того, что они могли бы узнать из типичного интервью с пациентом. В-третьих, они использовали публичные коммуникации, чтобы дать гражданам возможность помочь системе здравоохранения в отслеживании контактов.
Южная Корея расширила штат сотрудников Службы эпидемической разведки (далее EIS), быстро обучив персонал примерно в 250 местных центрах общественного здравоохранения, наняв 300 частных эпидемиологов, а также персонал в 11 неправительственных организациях, которые обучают и поддерживают сотрудников EIS. Этот многоуровневый подход оказался эффективным: опытные сотрудники EIS проводили более сложные расследования в крупных кластерах, а медицинские учреждения и временный персонал работали с небольшими кластерами, включая семьи. Эти усилия привели к более раннему выявлению случаев заболевания, поддержали низкий уровень новых инфекций и потенциально снизили расчетный уровень смертности за счет предотвращения переполненности больниц и инфекций среди групп высокого риска [8, с. 5-9].
Работе сотрудников EIS способствовали законодательные изменения, внесенные после
вспышки MERS в 2015 году. При необходимости работникам разрешалось использовать четыре основных типа информации в дополнение к опросам пациентов и врачей:
1) Записи о посещениях объектов, включая аптеки и медицинские учреждения;
2) Сотовые данные GPS с сотовых телефонов;
3) Журналы транзакций по кредитной карте;
4) Системы охранного телевидения.
Эта информация была объединена с интервью и перепроверена с другими данными для отслеживания контактов и принятия соответствующих мер [5].
10 июня 2020 года страна представила дополнительную систему под названием KI-Pass, которая помогает отслеживать контакты после вспышек в нескольких местах с высоким риском. Система вводит QR-коды на объектах с интенсивным движением, таких как бары и тренажерные залы, чтобы заменить билеты для входа. Чтобы отреагировать на беспокойство общественности по поводу использования данных и конфиденциальности, правительство ввело дополнительные меры защиты данных, включая их автоматическое удаление через 14 дней [4, с. 38-45].
Южная Корея поощряет соблюдение мер по сдерживанию путем разработки приложений, которые собирают соответствующие данные, что облегчает работу сотрудников EIS и позволяет им справляться с большим объемом работы.
В Корее существует трехуровневая система социального дистанцирования с половинными уровнями (например, уровень 1, уровень 1,5 и т.д.), а также стратегия «дистанцирования в повседневной жизни», разработанная как наиболее устойчивый уровень ограничений. Эти уровни корректируются на основе показателей, включая количество случаев и скорость распространения инфекции [9, с. 5].
В мае и июне, после первой реализации стратегии «дистанцирования в повседневной жизни», в районе Сеула произошел резкий скачок количества заболевших. В результате чего, город возобновил более строгие правила дистанцирования до тех пор, пока ежедневные показатели не опустилось ниже. Во время второго всплеска в августе вся страна перешла на уровень 2. Эти ограничения были ослаблены в большей части страны в октябре [5], но снова ужесточены до уровня 2 в ноябре и до уровня 2,5 в Сеуле в декабре, по-
скольку возросло количество бессимптомных случаев среди молодежи.
Во время пандемии широко распространялась информация о правильном ношении масок и дистанцирования, тогда правительство работало над поиском источников дезинформации. Когда была выявлена дезинформация, Комиссия по стандартам связи Кореи решила этот вопрос в сотрудничестве с крупными веб-сайтами, такими как Google и Facebook. В октябре Корея внесла поправки в свой Закон о контроле и профилактике инфекционных заболеваний, введя обязательное ношение масок, наказуемое штрафом в размере до 100000. Корейский вон (KRW), примерно 90,52 доллара США [10].
Лечение
Во время нехватки больничных коек в эпицентре Тэгу чиновники здравоохранения разработали систему сортировки, используя краткую систему оценки степени тяжести, чтобы классифицировать болезни пациентов как легкие, средние, тяжелые или критические. Легко больные пациенты направлялись в общинные лечебные центры, где они находились под тщательным наблюдением, умеренно больные пациенты направлялись в общественные больницы, а тяжелобольные пациенты госпитализировались в больницы третичного уровня, оборудованные для оказания интенсивной терапии. Бессимптомные и легкие больные помещаются в один из пяти стационаров вместо больниц [10].
Как и многие другие города мира во время пандемии COVID-19, Тэгу столкнулся с нехваткой средств индивидуальной защиты - критической проблемой, которая была передана национальному правительству. Первоначально правительство ограничило экспорт масок и наложило штрафы на сборы среди розничных продавцов, но в середине февраля чрезвычайные меры удвоили производство масок в Южной Корее до в среднем 10 миллионов в день к марту [11].
В начале марта правительство вмешалось и закупило 80 процентов масок у корейских производителей, полностью запретило экспорт, установило ценовой лимит на продажу масок и ограничило количество масок, продаваемых еженедельно через розничных продавцов. Кроме того, правительство сделало приоритетной раздачу масок медицинским учреждениям. Эти меры оказали помощь и предотвратили дальнейший дефицит, не заставляя больницы издавать прави-
ла относительно повторного использования СИЗ [5]. Когда предложение масок стабилизировалось, правительство снизило лимиты продаж до трех масок в апреле и десяти в июне и отменило определенные дни закупок. Эта политика была реализована путем разработки общей базы данных, в которой регистрировались покупки на разных рынках, в почтовых отделениях и аптеках.
После всплеска в Тэгу Южная Корея предприняла ряд шагов по управлению возможностями системы здравоохранения. Центральный комитет по противодействию стихийным бедствиям и мерам безопасности реструктурировал систему здравоохранения, сформировав шесть региональных кластеров, чтобы упростить перевод пациентов между учреждениями и управление пропускной способностью.
По состоянию на 22 сентября 2020 года 43 больницы с 4075 больничными койками были признаны инфекционными больницами и предназначены для лечения СОУГО-19. Аналогичным образом, 323 больницы были признаны Национальными безопасными больницами для людей, чьи заболевания не связаны с СОУГО-19. В каждой из этих больниц есть отдельные помещения для обследования пациентов с симптомами респираторных заболеваний [4, с. 89-92].
Заключение
Учитывая относительно низкую заболеваемость СОУГО-19 и быструю борьбу с крупными вспышками в течение осеннего сезона, больницы не были перегружены. Кроме того, политика Южной Кореи по назначению больниц с СОУГО-19 и без СОУГО-19 помогает поддерживать нормальное функционирование системы здравоохранения для удовлетворения всех потребностей.
Частично этот успех объясняется тем, что Южной Корее удалось избежать некоторых из серьезных долгосрочных ограничений, таких как блокировка и закрытие предприятий, которые привели к проблемным экономикам во многих странах с высоким уровнем доходов. Фактически, страна так и не активировала свой самый высокий уровень ограничений, что могло бы запретить собрания с участием более десяти человек, закрытые тренажерные залы и другие предприятия с высокой посещаемостью.
Однако Южная Корея столкнулась с серьезными экономическими потрясениями, включая потерю большого количества рабочих мест. В ответ
правительство предоставило предприятиям субсидии для выплаты заработной платы и страхования от безработицы. Правительство также снизило страховые взносы по программам социальной защиты для физических и юридических лиц. Все виды домохозяйства, независимо от дохода, получили пособие по ликвидации последствий стихийных бедствий в размере 400 000 вон (344 доллара США) для семей, состоящих из одного человека; 600 000 вон (516 долларов США) для семей из двух человек; 800 000 вон (688 долларов США) для семей из трех человек; 1 миллион вон (859 долларов США) для домохозяйств, состоящих из четырех и более человек.
Южная Корея явно выделяется в глобальных ответах на СОУГО-19, где было зарегистрировано менее 80000 случаев заболевания и 1500 смертей за год после сообщения о первом случае. Ключом к ответным действиям были четкие, эффективные коммуникации с общественностью о передовых методах профилактики, активное тестирование и отслеживание контактов, а также строгая политика карантина, сопровождаемая обширной поддержкой со стороны государства. Этот набор инструментов позволил правительству справиться с серией вспышек, не нанося излишнего вреда экономике.
В культурном и юридическом плане Южная Корея более терпима к обмену личными данными, и ее успех во многом зависит от ее способности быстро развивать технологические решения. Страны с меньшим количеством технологий и гражданами, не имеющими смартфонов или не желающими делиться своими данными, могут столкнуться с трудностями при адаптации таких стратегий.
Несмотря на это, многие аспекты ответных действий Южной Кореи заслуживают изучения, в том числе ее решительность, стратегическую ясность (акцент на тестирование и отслеживание контактов) и готовность к новаторскому подходу. Управляемая данными гибкость, которая привела к успеху Южной Кореи в борьбе с пандемией, проходит проверку, поскольку количество случаев продолжает расти во всем мире. Хотя число случаев заболевания в стране по-прежнему намного ниже, чем во многих других странах, бессимптомное течение коронавирусной инфекции требует дополнительных исследований и инноваций, поскольку большинство заражений происходит от больных, не имеющих симптомов.
Список литературы
1. Застров, М. Как Южная Корея предотвратила катастрофу с коронавирусом и почему битва не окончена / М. Застров. - Текст: электронный // National Geographic: [сайт]. - 2020. - URL: https://www.nationalgeographic. com/science/article/how-south-korea-prevented-coronavirus-disaster-why-battle-is-not-over (дата обращения: 09.02.2021).
2. Левин, Д. Как Корея обогнала США в гонке по тестированию людей на коронавирус / Левин Д., Тер-хун Ч., Джин Х., Ли Л. и др. - Текст: электронный // Reuters: [сайт]. - 2020. - URL: https://www.reuters.com/ article/us-health-coronavirus-testing-specialrep/special-report-how-korea-trounced-u-s-in-race-to-test-people-for-coronavirus-idUSKBN2153BW (дата обращения: 09.02.2021).
3. Фишер, М. Как Южная Корея сгладила кривую / М. Фишер. - Текст: электронный // Nytimes: [сайт]. -2020. - URL: https://www.nytimes.com/2020/03/23/world/asia/coronavirus-south-korea-flatten-curve.html (дата обращения: 09.02.2021).
4. Все о реакции Кореи на COVID-19 2020-2021. - Текст: непосредственный. - С. 80-240.
5. Ким, Д. Новая история успеха COVID-19: Южная Корея извлекла уроки MERS / Д. Ким. - Текст: электронный // Our world in data: [сайт]. - 2020. - URL: https://ourworldindata.org/covid-exemplar-south-korea (дата обращения: 09.02.2021).
6. Глобальный опыт Южной Кореи: защита медицинских работников от COVID-19. - Текст: электронный // Our world in data: [сайт]. - 2020. - URL: https://covid19.ariadnelabs.org/global-learnings-south-korea/ (дата обращения: 09.02.2021).
7. Ким, Д. Как Южная Корея отреагировала на вспышку Covid-19 в Тэгу/ Д. Ким. - Текст: электронный // Our world in data: [сайт]. - 2020. - URL: https://catalyst.nejm.org/doi/10.1056/CAT.20.0159 (дата обращения: 09.02.2021).
8. О, Д. Национальный ответ на COVID-19 в Республике Корея и уроки, извлеченные для других стран / Д. О. - Текст: электронный // Our world in data: [сайт]. - 2020. - URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.10 80/23288604.2020.1753464 (дата обращения: 09.02.2021).
9. Хан, Е. Уроки, извлеченные из ослабления ограничений COVID-19: анализ стран и регионов Азиатско-Тихоокеанского региона и Европы. - Текст: электронный // The lancet: [сайт]. - 2020. - URL: https://www. thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(20)32007-9/fulltext (дата обращения: 09.02.2021).
10. Корейское агентство по контролю и профилактике заболеваний. - Текст: электронный // CDC: [сайт]. -2020. - URL: http://cdc.go.kr/board/board.es?mid=a30402000000&bid=0030 (дата обращения: 09.02.2021).
11. Ким, С. Центр сквозного скрининга на COVID-19: доступная и эффективная система скрининга в ситуации пандемии. - Текст: электронный // Jkms: [сайт]. - 2020. - URL: https://jkms.org/D0Ix.php?id=10.3346/ jkms.2020.35.e154 (дата обращения: 09.02.2021).
References
1. Zastrov, M. Kak Juzhnaja Koreja predotvratila katastrofu s koronavirusom i pochemu bitva ne okon-chena / M. Zastrov. - Tekst: jelektronnyj // National Geographic: [sajt]. - 2020. - URL: https://www.nationalgeographic. com/science/article/how-south-korea-prevented-coronavirus-disaster-why-battle-is-not-over (data obrashhenija: 09.02.2021).
2. Levin, D. Kak Koreja obognala SShA v gonke po testirovaniju ljudej na koronavirus / Levin D., Terhun Ch., Dzhin H., Li L. i dr. - Tekst: jelektronnyj // Reuters: [sajt]. - 2020. - URL: https://www.reuters.com/article/us-health-coronavirus-testing-specialrep/special-report-how-korea-trounced-u-s-in-race-to-test-people-for-coronavirus-idUSKBN2153BW (data obrashhenija: 09.02.2021).
3. Fisher, M. Kak Juzhnaja Koreja sgladila krivuju / M. Fisher. - Tekst: jelektronnyj // Nytimes: [sajt]. - 2020. -URL: https://www.nytimes.com/2020/03/23/world/asia/coronavirus-south-korea-flatten-curve.html (data obrashhenija: 09.02.2021).
4. Vse o reakcii Korei na COVID-19 2020-2021. - Tekst: neposredstvennyj. - S. 80-240.
5. Kim, D. Novaja istorija uspeha COVID-19: Juzhnaja Koreja izvlekla uroki MERS / D. Kim. - Tekst: jelektronnyj // Our world in data: [sajt]. - 2020. - URL: https://ourworldindata.org/covid-exemplar-south-korea (data obrashhenija: 09.02.2021).
6. Global'nyj opyt Juzhnoj Korei: zashhita medicinskih rabotnikov ot COVID-19. - Tekst: jelektron-nyj // Our world in data: [sajt]. - 2020. - URL: https://covid19.ariadnelabs.org/global-learnings-south-korea/ (data obrashhenija: 09.02.2021).
7. Kim, D. Kak Juzhnaja Koreja otreagirovala na vspyshku Covid-19 v Tjegu/ D. Kim. - Tekst: jelektronnyj // Our world in data: [sajt]. - 2020. - URL: https://catalyst.nejm.org/doi/10.1056/CAT.20.0159 (data obrashhenija: 09.02.2021).
8. O, D. Nacional'nyj otvet na COVID-19 v Respublike Koreja i uroki, izvlechennye dlja drugih stran / D. O. -Tekst: jelektronnyj // Our world in data: [sajt]. - 2020. - URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/2328860 4.2020.1753464 (data obrashhenija: 09.02.2021).
9. Han, E. Uroki, izvlechennye iz oslablenija ogranichenij COVID-19: analiz stran i regionov Aziat-sko-Tihookeanskogo regiona i Evropy. - Tekst: jelektronnyj // The lancet: [sajt]. - 2020. - URL: https://www.thelancet. com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(20)32007-9/fulltext (data obrashhenija: 09.02.2021).
10. Korejskoe agentstvo po kontrolju i profilaktike zabolevanij. - Tekst: jelektronnyj // CDC: [sajt]. - 2020. - URL: http://cdc.go.kr/board/board.es?mid=a30402000000&bid=0030 (data obrashhenija: 09.02.2021).
11. Kim, S. Centr skvoznogo skrininga na COVID-19: dostupnaja i jeffektivnaja sistema skrininga v situacii pandemii. - Tekst: jelektronnyj // Jkms: [sajt]. - 2020. - URL: https://jkms.org/DOIx.php?id=10.3346/jkms.2020.35. e154 (data obrashhenija: 09.02.2021).
Дата поступления / Received 01.04.2021 Дата принятия в печать /Accepted 19.04.2021
© Набиева К.М., 2021 © Nabieva K.M., 2021
