CC BY
268
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2016. № 1 (46). С. 131-134.
УДК 347
УСИЛЕНИЕ ГАРАНТИЙ СОБЛЮДЕНИЯ ИНТЕРЕСОВ РЕБЁНКА ПРИ ОСПАРИВАНИИ ОТЦОВСТВА
THE STRENGTHENING OF THE GUARANTEES OF THE OBSERVATION OF THE INTERESTS OF THE CHILD AT THE CONTESTATION OF THE FILIATION
В. М. АШУХА, Е. Л. НЕВЗГОДИНА (V. M. ASHUHA, E. L. NEVZGODINA)
С позиций обеспечения интересов детей исследуются различные имеющие место в судебной практике споры об установлении или оспаривании отцовства; устанавливается надлежащий истец по такого рода искам; рассматриваются ситуации, требующие распространительного толкования п. 2 ст. 52 СК РФ, а также случаи, когда оспаривание отцовства по иску матери ребёнка явно вступает в противоречие с интересами ребёнка.
Ключевые слова: семейное право; дети; установление отцовства; оспаривание отцовства; происхождение ребёнка; возникновение родительских правоотношений.
Various disputes on the establishment or contest of the paternity are investigated from the perspective of the ensuring of the interests of children; the appropriate claimant in such claims is established; the situations that need the interpretation of point 2 of the Art. 52 IC of RF, and also the cases when the contest of paternity in the claim of the mother of the child conflicts with the interests of the child.
Key words: family law; children, establishment of paternity; contestation of paternity; child's origins; the occurrence of parental relationships.
Согласно ст. 47 Семейного кодекса Российской Федерации [1] права и обязанности родителей и детей основываются на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке, а именно путем составления уполномоченными на это органами ЗАГС записи акта о рождении ребёнка в порядке, установленном гл. II ФЗ «Об актах гражданского состояния» [2]. Актовая запись имеет очень важное правовое значение, поскольку удостоверенное ею материнство или отцовство могут быть оспорены только в судебном порядке (п. 1 ст. 52 СК РФ).
Предполагается, что основанием для оспаривания отцовства (материнства) является наличие сомнений в действительном происхождении ребёнка от лица, записанного в качестве отца (матери) в соответствующей актовой записи, или же сведения, с достоверностью опровергающие такое происхождение. Законодатель не придает никакого правового значения моменту, источникам и иным обстоятельствам их возникновения, делая ис-
ключение только для одного частного случая, описанного в п. 2 ст. 52 СК РФ. Так, не подлежит удовлетворению требование лица, записанного отцом ребёнка на основании его собственного заявления, поданного в органы ЗАГС совместно с матерью ребёнка или единолично в порядке и случаях, предусмотренных законом, если в момент записи этому лицу было известно, что оно фактически отцом ребёнка не является. Какими же мотивами руководствовался законодатель, устанавливая указанный запрет?
«Оспаривание отцовства является весьма и весьма распространенным явлением. Как правило, прибегают к нему сами отцы в случае... предъявления к ним требований о содержании ребёнка» [3] при раздельном с ним проживании. Добровольно возложенные на себя обязательства по воспитанию и содержанию ребёнка любимой женщины после того, как любовь прошла, безусловно, для многих становятся тяжкой и не нужной ношей, тем более когда отцом ребёнка
© Ашуха В. М., Невзгодина Е. Л., 2016
в действительности является другой мужчина. Прекращение всяких, в том числе и алиментных, обязательств на основании результатов проведенной молекулярно-генетиче-ской экспертизы не представляет для мужчины никаких сложностей, тем более когда он заранее уверен в том, что выводы эксперта будут в его пользу. Подобное мероприятие даже не потребует никаких материальных затрат, поскольку все понесенные судебные расходы будут в соответствии с положениями ст. 98 Гражданско-процессуального кодекса Российской Федерации [4] возмещены проигравшей стороной. Таким образом, ребёнок не только лишится материального содержания со стороны отца, но и будет ущемлен в содержании со стороны матери, которая будет вынуждена возмещать бывшему отцу ребёнка как минимум стоимость проведенной экспертизы.
При таких обстоятельствах запрет оспаривания отцовства лица, заранее осведомленного о том, что он не является отцом ребёнка, но при этом по каким бы то ни было причинам добровольно без всякого принуждения принявшего на себя родительские обязательства, безусловно направлен на обеспечение стабильности семейных отношений, обеспечение приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи, что очевидно на следующем примере.
Решением Рязанского районного суда Рязанской области от 23 октября 2013 г., оставленным без изменений апелляционным определением СК по гражданским делам Рязанского областного суда от 22 января 2014 г., ФИО1 было отказано в удовлетворении требования об оспаривании отцовства именно на основании п. 2 ст. 52 СК РФ [5]. Ответчица, не согласившись с предъявленным иском, в суде пояснила, что не скрывала того обстоятельства, что отцом рожденного ею ребёнка является другой мужчина как от самого истца, так и от его родственников и друзей. Ответчица в обоснование своих возражений представила показания свидетелей, индивидуальную карту беременной и родильницы, где в графе «Здоровье мужа», указан возраст, не соответствующий возрасту истца на тот момент, период зачатия, который исчислялся периодом времени, когда стороны не имели интимных отношений, а также справкой отдела ЗАГС о при-
нятии заявления о регистрации брака между ответчицей и биологическим отцом ребёнка (бракосочетание не состоялось только в связи со смертью жениха). Обо всех этих обстоятельствах истцу было известно, но, оформляя брак с ответчицей, он добровольно предложил также установить отцовство в отношении ее ребёнка. Мотивом же к обращению в суд с иском об оспаривании отцовства послужило, по мнению ответчицы, вынесение судебного приказа о взыскании с ФИО1 алиментов на содержание сына.
Вместе с тем практика показывает, что положение, призванное защищать интересы ребёнка, нередко приводит и к обратным результатам. Так, решением Серебряно-Пруд-ского районного суда Московской области от 2 августа 2011 г. Еремину было отказано в удовлетворении исковых требований об оспаривании отцовства, несмотря на признание их ответчицей, не отрицавшей того, что на момент заключения брака с истцом она действительно была беременна от другого мужчины, чего никогда от истца не скрывала [6]. Признание иска судом принято не было, поскольку, по мнению суда, оно нарушает интересы ребёнка и не соответствует требованиям п. 2 ст. 52 СК РФ. С решением об отказе в удовлетворении исковых требований согласился и суд кассационной инстанции. В надзорной же инстанции решение суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение по причине существенного нарушения норм материального и процессуального права. Среди прочего к числу нарушений было отнесено непринятие судом признания иска. Президиум Московского областного суда обратил внимание на то, что отношения родителей и детей влекут для последних не только наличие прав, но и в дальнейшем предусмотренные законом обязанности, в том числе по содержанию родителей, в связи с чем усомнился в том, что признание ответчиком иска нарушает права ребёнка, в интересах которого она выступала. В поддержку указанных выводов выступают следующие обстоятельства дела: совместное проживание истца с ребёнком прекратилось, когда ему было менее двух лет, после чего истец никакого участия в воспитании и содержании его не принимал, с требованием о взыскании алиментов Еремина в суд не обращалась.
Усиление гарантий соблюдения интересов ребёнка при оспаривании отцовства
Суды настолько «радеют» за имущественные интересы ребёнка, что отказывают в удовлетворении требования об оспаривании отцовства даже матери ребёнка, хотя буквальное толкование п. 2 ст. 52 СК РФ устанавливает запрет на удовлетворение требования об оспаривании отцовства, исходящего только от мужчины. Так, решением Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 19 февраля 2007 г. К. было отказано в удовлетворении ее иска к лицу, записанному отцом ее ребёнка [7]. В обоснование исковых требований истица сослалась на то обстоятельство, что ответчик отцом ее дочери не является, о чем знал в момент обращения совместно с Кисловой в органы ЗАГС для регистрации рождения ребёнка. Поводом же для обращения в суд послужило прекращение К. совместного проживания с ответчиком, возобновление отношений с биологическим отцом ребёнка и желание последнего воспитывать дочь и зарегистрировать свое отцовство в органах ЗАГС. Президиум Санкт-Петербургского городского суда нашел решение подлежащим отмене в связи с допущенным судом первой инстанции неверным толкованием п. 2 ст. 52 СК РФ. Суд надзорной инстанции отметил, что установленное данной нормой правило касается только лица, записанного отцом ребёнка, и не лишает мать ребёнка права предъявить аналогичное требование.
Некоторое обобщение приведенных примеров показывает, что наличие нормы, установленной п. 2 ст. 52 СК РФ, довольно эффективно защищает интересы ребёнка, запрещая удовлетворять требования отца, желающего избавиться от ранее добровольно возложенных на себя обязанностей по воспитанию и содержанию ребёнка. Забота о детях является в равной степени как правом, так и обязанностью родителей, нельзя произвольно отказаться от исполнения обязанностей по мотиву утраты желания воспитывать и содержать ребёнка. И вместе с тем исследуемая норма допускает возможность удовлетворения аналогичных требований матери в случае, когда установленный п. 2 ст. 52 СК РФ запрет идет в противоречие с интересами ребёнка, становится преградой к реализации его прав, например, таких как право ребёнка знать своих родителей, право на их заботу и
воспитание, установленных Конвенцией ООН «О правах ребёнка» [8].
Но всегда ли мать использует предоставленное ей право на оспаривание отцовства в интересах ребёнка, не нарушает ли возможность обращения матери с требованием об оспаривании отцовства лица, осведомленного в момент оформления происхождения ребёнка от него об отсутствии биологического родства между ними, права ребёнка на воспитание? Особую остроту данный вопрос приобретает при наличии возражений относительно удовлетворения требования об оспаривании отцовства со стороны самого ребёнка. Путь разрешения подобного рода споров, по нашему мнению, возможно найти через определение природы возникновения правовой связи между ребёнком и лицом, добровольно возложившим на себя родительские обязанности, зная об отсутствии биологического родства между ними.
Так, добровольное установление отцовства лицом, осведомленным в момент записи его отцом ребёнка о том, что оно фактически таковым не является, ввиду того, что под происхождением ребёнка от родителей традиционно понимается «кровное (биологическое) происхождение от определенных мужчины и женщины» [9], более напоминает процедуру усыновления, «под которым понимается юридический акт, в результате которого между усыновителем (усыновителями) и его родственниками, с одной стороны, и усыновленным ребёнком - с другой, возникают такие же права и обязанности, как между родителями и детьми, а также их родственниками по происхождению» [10]. Обе процедуры требуют волеизъявления со стороны лица, желающего возложить на себя обязанности по воспитанию и содержанию ребёнка, отсутствие кровного происхождения ребёнка от него, предусматривают одинаковые юридические последствия. Вместе с тем в соответствии со ст. 141 СК РФ основаниями к отмене усыновления выступают уклонение усыновителей от выполнения возложенных на них обязанностей родителей, злоупотребление родительскими правами, жестокое обращение с усыновленным ребёнком, наличие таких заболеваний, как хронический алкоголизм или наркомания. Кроме того, суд вправе отменить усыновление ребёнка и по
другим основаниям, исходя из интересов ребёнка и с учетом мнения последнего. Лицо же добровольно принявшее на себя обязательства по воспитанию ребёнка в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 17 ФЗ «Об актах гражданского состояния», т. е. при условии его информированности об отсутствии кровного родства, в порядке, аналогичном процедуре усыновления, в последующем может быть лишен всяких прав на общение с ребёнком, которому он становится фактическим отцом, «без его на то согласия и желания и, что не менее важно, при отсутствии его виновного поведения» [11].
К примеру, существенный интерес представляет собой решение Псковского городского суда от 26 января 2011 г. [12]. Суд удовлетворил требование С. об оспаривании отцовства ее супруга, поскольку из материалов дела следовало, а также не опровергалось самим ответчиком, что он биологическим отцом ребёнка не является, о чем был осведомлен еще до заключения брака. Вместе с тем ответчик иск не признал, сославшись на то обстоятельство, что в силу своего морального облика и образа жизни истица не в состоянии дать дочери полноценное воспитание, а также на то, что у ребёнка должен быть отец, которого при отсутствии биологического отца ответчик заменял ранее и хотел бы заменять далее. Доводы ответчика о недостойном поведении истицы, о ее неспособности и нежелании заниматься воспитанием дочери суд второй инстанции также счел не являющимися юридически значимыми обстоятельствами данного дела. Кассационная жалоба ответчика на указанное решение была оставлена без удовлетворения, решение - без изменения.
Постановленное судом решение, безусловно, соответствует требованиям п. 2 ст. 52 СК РФ. Одновременно с этим в большей мере таким принципам регулирования семейных отношений, как приоритет семейного воспитания детей, заботы об их благосостоянии и развитии, обеспечения защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудо-
способных членов семьи, провозглашенным в п. 3 ст. 1 СК РФ, соответствовало бы удовлетворение требования матери об оспаривании отцовства лицом, не являющимся биологическим отцом ребёнка, но фактически исполняющим взятые на себя родительские обязанности в соответствии с интересами несовершеннолетнего, при одновременном отсутствии волеизъявления биологического отца ребёнка на последующую регистрацию своего отцовства, только при условии наличия оснований, предусмотренных ст. 141 СК РФ для отмены усыновления.
1. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ // СЗ РФ. - 1996.
- № 1. - Ст. 16.
2. Об актах гражданского состояния : Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ // СЗ РФ. - 1997. - № 47. - Ст. 5340.
3. Вайнер Е. С. К вопросу о соотношении права матери на оспаривание отцовства и права ребёнка на воспитание // Семейное и жилищное право. - 2013. - № 4. - С. 19-20.
4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ // СЗ РФ. - 2002. - № 46. - Ст. 4532.
5. См.: Апелляционное определение Рязанского областного суда от 22 января 2014 г. по делу № 33-120/2014 // Официальный сайт Рязанского областного суда. - URL: http://oblsud. riz.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_ num=1 &name_op=doc&number= 137879&delo_ id=5&new=5&text_number=1&case_id=104622 (дата обращения: 09.03.2015).
6. См.: Постановление президиума Московского областного суда от 7 марта 2012 г. № 87. -Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
7. См.: Постановление президиума Санкт-Петербургского городского суда от 13 февраля 2008 г. № 44г-78. - Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
8. Конвенция о правах ребёнка // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. - 1990. - № 45.
9. Пчелинцева Л. М. Семейное право России : учебник для вузов. - 3-е изд., перераб. и доп.
- М., 2004. - С. 238.
10. Там же. - С. 490.
11. Вайнер Е. С. Указ. соч. - С. 21.
12. Там же. - С. 20.
