CC BY
7
в подлиннике характерная отверженность, отринутость героини представлена в контексте ее внутренних ощущений как явление субъективное, лишенное непосредственной соотнесенности с реальностью, что точно подметил Е.В.Витковский, сохранивший в своем переводе английский глагол «seem» («казаться»), ср.: «Even God's providence / Seeming estranged» [5] [Даже Божий промысел, / Кажется, чужд] - «Кажется, сгинула / Милость Господня» [9, с. 599]. Не менее осторожен в своих суждениях Д.Л. Михаловский, использовавший сравнительный оборот: «Но, всем чуждая, точно проклятая, / Не имела приюта она» [8, с. 59]; размышления В.Д. Костомарова, напротив, крайне прямолинейны, лишены каких-либо аналогий: «И Провидение с гордым величием / От человека совсем отчудилось!..» [4, с. 53].
Как видим, переводы стихотворения Томаса Гуда «The Bridge of Sighs», выполненные В.Д. Костомаровым и Д.Л. Миха-ловским в 1860-е гг. и К.Д. Бальмонтом в начале XX в., в целом
Библиографический список
характеризуясь несоблюдением размера и строфики оригинала, во многом обусловленным различиями строя русского и английского языков, вполне передавали примирительную филантропическую тональность английского произведения, пронизанного «стремлением вызвать жалость к бездомным, несчастным беднякам, ночевавшим тысячами на улицах, в парках и под мостами и нередко кончавшим жизнь самоубийством» [12, с. 32]. С позиций современных требований к поэтическому переводу наиболее удачной можно считать недавнюю интерпретацию «The Bridge of Sighs» Е.В. Витковским, который наиболее точен не только в воссоздании формы иноязычного произведения, но и в передаче его характерной атмосферы, своеобразного внутреннего духа, сочетающего лаконизм, отточенность каждой фразы, очевидную эмоциональную скупость на фоне удивительного богатства оттенков настроения, передаваемого языковыми средствами, а также музыкальности, гармонии стиха.
1. Костомаров В.Д. Томас Гуд. Светоч. 1862; Кн. IV: 1 - 34.
2. Коваленко Н.П. Поэзия Томаса Гуда. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Горьковский гос. ун-т им. Н.И. Лобачевского. Горький, 1975.
3. Костомаров В.Д. Мост вздохов. Современник. 1861; 7: 185 - 188.
4. Костомаров В.Д. Мост вздохов. Избранные поэты Англии и Америки. № 1. Г.В. Лонгфелло, Елизавета Баррет Броунинг, Томас Гуд. Санкт-Петербург: тип. Э. Метцига, 1864: 51 - 55.
5. Hood Th. The Bridge of Sighs. The Oxford Book of English Verse. 1250 - 1900. Ed. Arthur Quiller-Couch. Oxford: Clarendon, 1919. Available at:http://www.bartleby. com/101/
6. Бальмонт К.Д. Из Томаса Гуда. Мост вздохов. Ежемесячный журнал для всех. 1904; 10: 578 - 579.
7. Маршак С.Я. Портрет или копия? (Искусство перевода). Собрание сочинений: В 8 т. Москва: Худ. лит., 1971; Т. 7: 202 - 208.
8. Михаловский Д.Л. Утопленница. Иностранные поэты в переводе Д.Л. Михаловского. Санкт-Петербург: тип. М.М. Стасюлевича, 1876: 58 - 61.
9. Гуд Т. Мост вздохов. Пер. Е.В. Витковский. Семь веков английской поэзии: Англия. Шотландия. Ирландия. Уэльс: В 3 кн. Москва: Водолей Publishers, 2007; Кн. 2: 597 - 600.
10. Гейне Г. Флорентийские ночи. Пер. Е. Рудневой. Собрание сочинений: В 10 т. Москва: ГИХЛ, 1958; Т. 6: 347 - 405.
11. Диккенс Ч. Путешественник не по торговым делам. Пер. Ю. Кагарлицкого, В. Ефановой и Н. Новикова. Собрание сочинений: В 30 т. Москва: ГИХЛ, 1962; Т. 26: 5 - 426.
12. Шиллер Ф.П. Очерки по истории чартистской поэзии. Москва-Ленинград: ГИХЛ, 1933.
References
1. Kostomarov V.D. Tomas Gud. Svetoch. 1862; Kn. IV: 1 - 34.
2. Kovalenko N.P. Po'eziya Tomasa Guda. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Gor'kovskij gos. un-t im. N.I. Lobachevskogo. Gor'kij, 1975.
3. Kostomarov V.D. Most vzdohov. Sovremennik. 1861; 7: 185 - 188.
4. Kostomarov V.D. Most vzdohov. Izbrannye po'ety Anglii i Ameriki. № 1. G.V. Longfello, Elizaveta Barret Brouning, Tomas Gud. Sankt-Peterburg: tip. 'E. Metciga, 1864: 51 - 55.
5. Hood Th. The Bridge of Sighs. The Oxford Book of English Verse. 1250 - 1900. Ed. Arthur Quiller-Couch. Oxford: Clarendon, 1919. Available at:http://www.bartleby. com/101/
6. Bal'mont K.D. Iz Tomasa Guda. Most vzdohov. Ezhemesyachnyj zhurnal dlya vseh. 1904; 10: 578 - 579.
7. Marshak S.Ya. Portret ili kopiya? (Iskusstvo perevoda). Sobranie sochinenij: V 8 t. Moskva: Hud. lit., 1971; T. 7: 202 - 208.
8. Mihalovskij D.L. Utoplennica. Inostrannye po'ety vperevode D.L. Mihalovskogo. Sankt-Peterburg: tip. M.M. Stasyulevicha, 1876: 58 - 61.
9. Gud T. Most vzdohov. Per. E.V. Vitkovskij. Sem' vekov anglijskoj po'ezii: Angliya. Shotlandiya. Irlandiya. U'el's: V 3 kn. Moskva: Vodolej Publishers, 2007; Kn. 2: 597 - 600.
10. Gejne G. Florentijskie nochi. Per. E. Rudnevoj. Sobranie sochinenij: V 10 t. Moskva: GIHL, 1958; T. 6: 347 - 405.
11. Dikkens Ch. Puteshestvennik ne po torgovym delam. Per. Yu. Kagarlickogo, V. Efanovoj i N. Novikova. Sobranie sochinenij: V 30 t. Moskva: GIHL, 1962; T. 26: 5 - 426.
12. Shiller F.P. Ocherkipo istoriichartistskojpo'ezii. Moskva-Leningrad: GIHL, 1933.
Статья поступила в редакцию 11.07.18
УДК 81.367; 81.366
Kuraeva M.N., Cand. of Sciences (Philology), Head of Department of Second Foreign Language, Faculty of Foreign Languages, Daghestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: mkuraeva@mail.ru
Misieva L.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Second Foreign Language, Faculty of Foreign Languages, Daghestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: luizaah_83@mail.ru
THE USAGE OF EXPRESSIVE-EVALUATIVE NOUNS IN THE AVAR GENDER PAROEMIOLOGICAL UNITS. The article describes the aspects of usage of the expressive-evaluative nouns in the Avar paroemiological units in direct and indirect meanings. Expressive-evaluative characterized article nouns are primarily due to their use in portable metaphorical meanings. Especially productive in this function are animal names. The national and cultural connotations and the means of expression of connotative meanings are being described in the article. Analyzing the Avar paroemiological material with a gender character, the authors define culture codes correlated with paroemiological images. It is found out that in some paroemiological units based on comparative relations there are expressive-evaluative nouns opposed to each other on connotative and denotative levels and which get a symbolic interpretation.
Key words: Avar gender paroemiological units, expressive-evaluative nouns, direct and indirect meanings, national and cultural connotations, culture codes.
М.Н. Кураева, канд. филол. наук, доц., зав. каф. второго иностранного языка факультета иностранных языков, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: luizaah_83@mail.ru Л.А. Мисиева, канд. филол. наук каф. второго иностранного языка факультета иностранных языков, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: luizaah_83@mail.ru
УПОТРЕБЛЕНИЕ ЭКСПРЕССИВНО-ОЦЕНОЧНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В СОСТАВЕ АВАРСКИХ ГЕНДЕРНЫХ ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ
В статье рассматриваются особенности употребления в аварских тендерных паремиологических единицах экспрессивно-оценочных существительных в прямом и переносном (метафорическом) значениях. Определяются национально-культурные коннотации, описываются средства выражения коннотативных значений. При лингвокультурологическом анализе аварского паремиологического материала, имеющего ярко выраженный гендерный характер, рассматриваются коды культуры, с которыми соотносятся характеризуемые паремиологические образы, определяются когнитивные основы данных образов. Выявлено, что в ряде паремиологических образов, построенных на основе сравнительно-сопоставительных отношений, используются экспрессивно-оценочные существительные, противопоставленные на денотативном и коннотативном уровнях и получившие соответствующую символическую интерпретацию.
Ключевые слова: аварские гендерные паремиологические единицы, экспрессивно-оценочные существительные, прямые и переносные значения, национально-культурные коннотации, коды культуры.
Актуальность рассматриваемой в настоящей статье проблемы объясняется, прежде всего, тем, что аварские паремиологические единицы в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах исследованы недостаточно. Проблема особенностей употребления экспрессивно-оценочных существительных в аварских гендерных паремиологических единицах в данной статье ставится впервые, чем и определяется актуальность полученных результатов и фактического (иллюстративного) материала исследования. Аварские паремиологические единицы безотносительно их гендерного характера в сопоставлении с соответствующими структурами английского языка рассмотрены в кандидатской диссертации З.Г. Абдуразаковой [1]. Отдельные научно-квалификационные работы посвящены литературоведческому анализу аварских паремий [2, с. 3 - 22]. В ряде научных статей последних лет проводится концептуальный анализ аварских и других дагестанских паремиологических единиц. Так, например, получили лингвокультурологическое исследование на материале аварских и табасаранских паремиологических единиц такие концепты, как «Труд» [3, с. 131 - 133; 4, с. 193 - 199], «Пьянство» [5, с. 186 - 190]; рассмотрены некоторые особенности лексического состава аварских паремиологических единиц, выражающих концепты «Время» и «Пространство» [6, с. 51 - 53; 7, с. 124 - 130].
В отдельных публикациях рассматривается языковая символика, формирующая паремиологические образы в дагестанских языках [8, с. 54 - 56]. В лингвистическом и лингвокультурологи-ческом аспекте рассмотрены аварские компаративные паремио-логические единицы [9, с. 103 - 107; 10, с. 3 - 25].
В статье Магомедовой А.Н. внимание обращается на мор-фолого-синтаксический состав аварских паремиологических единиц в качестве средства формирования паремиологических образов [11, с. 13 - 17]. В кандидатской диссертации М.Ш. Ра-мазановой частично рассматривается роль фразеологических единиц в формировании паремиологических образов, использованных в аварских сказках [12, с. 3 - 17]. Материал для исследования был собран из сборника аварских пословиц и поговорок З. Алиханова [13].
Экспрессивно-оценочный характер характеризуемых в статье существительных в первую очередь объясняется их употреблением в переносных метафорических значениях. Особенно продуктивно в этой функции употребляются названия животных. Такой факт свидетельствует о том, что характеризуемые паре-миологические образы соотносятся с зооморфным кодом культуры. В силу символического употребления в составе гендерных паремиологических единиц тех или иных зоономов, переносно характеризующих в основном лиц мужского пола, в целом рассматриваемые паремиологические образы и соответствующие коннотации носят национально-культурный характер. Так, например, в качестве культурных знаков языка в гендерных (мускулин-ных) паремиях употребляются получившие в сознании носителей языка образно-ассоциативную позитивную или, напротив, негативную интерпретацию зоонимы:
дег1ен (символ горделивости), гъалбац1 «лев» (символ храбрости), х1елеко «петух» (символ задиристости, самодовольства), бугъа «бык, бугай» (символ физической силы, мощи), ц1ц1е «коза» (символ трусливости, пугливости), бече «теленок» (символ никчемности, глупости), г1анк1у «курица» (символ слабости, трусости), г1анк1 «заяц» (символ трусливости), гьой «собака» (символизирует злого, агрессивного человека) и т.д.
Практически все такого типа паремиологические единицы, в силу метафорического употребления названий животных для
характеристики качеств человека, носят эксплицированный или имплицированный компаративный характер
Анив - дег1ен, дова - ц1ц1е «Здесь (=дома) - козел, там (=вне дома) - коза». Бакъараб хъумур г1адав, хъант1араб гьой г1адав «Голодному волку подобный, алчной собаке подобный». Гьекъедал - х1елеко, вигьиндал - г1анк1у «Выпивши - петух, протрезвевши - курица». Вихьизе - бугъа, ватизе - бече «На вид - бугай, на деле - теленок». Г1ундул рихьун - х1ама, рач1 бихьун - дег1ен «По ушам - осел, по хвосту - козел». Рокъов - гъалбац1, къват1ив - г1анк1 «Дома - лев, вне дома - заяц». Рокъов - дег1ен, къват1ив - ц1ц1е «Дома - козел, вне дома -коза». Багъун ч1алг1унаребт1ех1 бараб бече г1адинав «Назойливо бодающемуся паршивому теленку подобный».
Некоторые паремиологические образы компаративного характера соотносятся с природным кодом культуры, мотивируются метафорически-оценочным употреблением названий природных явлений, с которыми уподобляется лицо мужского пола. Дифференцированное употребление тех или иных оценочных существительных зависит от возрастного фактора характеризуемого лица. Так, например, при ласковом обращении женщины к ребенку-мальчику могут быть употреблены компаративно-оценочные паремии следующего характера: Гьарун щвараб ц1ад г1адав, ц1алун щвараб бакъ г1адав «Явившийся [на свет] как вымоленный дождь, пришедший как выпрошенное солнце» (так выражается идея результата молитвенной просьбы, обращенной к Всевышнему).
При негативной оценке взрослого человека используются названия природных явлений, употребленных в переносном количественном значении: Мац1ил ц1ад барав, ц1огьол г1ор щва-рав «Вранье [у кого-либо] льется как дождь, кража течет рекой» (в паремиологическом образе использованы природные субстантивные метафоры мац1ил ц1ад «вранья дождь» и ц1огьол г1ор «кражи река»).
В ряде паремиологических образов, построенных на основе сравнительно-сопоставительных отношений, используются экспрессивно-оценочные существительные, противопоставленные на денотативном и коннотативном уровнях и получившие соответствующую символическую интерпретацию:
Вихьизе - т1арикъатчи, ватизе - хиянатчи «На вид -правоверный [мусульманин], на деле - вероломный [человек]. Вихьизе - чи, ватизе - чухъа «На вид - мужчина [настоящий], на деле - трус». Х1алимасе хъиру г1адав, хъач1асе квасквас г1адав «Для слабых [людей] как кремень [жесткий, жестокий], для жестких - как вата [мягкий]. Гьоболлъухъ индал- хан, гьобол вач1индал - лагъ «В гостях - хан (=смелый), когда гости приходят - раб («трусливый»): оценочность создается переносным употреблением существительных хан «хан» и лагъ «раб». Ми-скинасе заз г1адав, залимасе нах г1адав «С бедными [людьми] колючке подобен, с сильными маслу подобен». Т1еренлъеда -лъет1ахъан, шагьранухда - палугьан «На мелководье - пловец [хоть куда], на широкой дороге - словно пехлеван» (использование слов, обозначающих ситуации, где особого мастерства и сноровки не требуется, - т1еренлъеда «на мелководье» и ша-гьранухда «на широкой дороге» - приводит к выражению стилистической иронической окраски).
Для части рассматриваемых паремиологических образов характерно использование ставших позитивными или негативными символами фольклорных мужских имен собственных, в данном дискурсе функционирующих в качестве оценочных существительных: Диваналъ къун ч1оларев Хочбар г1адин «Подобный Хочбару, не проигрывающему в споре (=в состязании). Раг1и гьорое биччалев гьорол Вух1ума «Ветреный Ву-
хума, бросающий слова на ветер». Хвалчаца т1ут1 ч1варав Ч1алдаса Г1усман «Убивший кинжалом муху Осман из Чалда» (конкретизация паремиологического образа и его национально-культурная специфика создается употреблением названия реального населенного пункта). Дунял г1аламалъул жо бикъ-улев ц1огьор, ц1огьорасул рокъоса жо бикъулев Къебед «Вор крадет все, что существует в мире, Кебед [же] крадет [у самого] вора».
В отдельных паремиологических образах для негативной оценки никчемного человека употребляются окказиональные звукоподражательные субстантивные образования: Я мими гу-
Библиографический список
рев, я дуду гурев «Ни мими, ни дуду». Никчемный, бездарный человек в интерпретации носителей языка рассматривается как не заслуживающий соответствующей узусной номинации.
Отмеченное выше свидетельствует о том, что оценочная эмотивность существительных в паремиологических образах создается разными факторами: а) употреблением изначально экспрессивно-оценочных существительных, б) употреблением одушевленных и неодушевленных существительных в переносных значениях и их символической интерпретацией в аварской языковой картине мира, в) символизацией (позитивной и негативной) имен собственных.
1. Абдуразакова З.Г. Компаративные фразеологические и паремиологические единицы в аварском и английском языках: лингвистическая и лингвокультурологическая характеристика. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 2014.
2. Абдуллаева РН. Идейно-тематическое и художественное своеобразие аварских пословиц, поговорок и загадок. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 2005.
3. Магомедова А.Н. Некоторые особенности лексического состава аварских паремиологических единиц, выражающих концепт «труд». Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2013: 131 - 133.
4. Гасанова М.А. Концепт «труд» в табасаранской языковой картине мира. Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2013: 193 - 197.
5. Магомедова А.Н. Концепт «пьянство» в зеркале аварских паремиологических единиц. Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2014: 186 - 189.
6. Самедов Д.С., Алиханова Л.Г. Наименования времен года в аварских паремиологических единицах, выражающих концепт «время». Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2012: 51 - 53.
7. Алиханова Л.Г., Гаджиахмедова М.Х. Особенности лексико-грамматического состава аварских паремиологических единиц пространственной семантики. Вестник Дагестанского государственного университета. Вып. 3. Филологические науки. Махачкала, 2015: 124 - 130.
8. Гасанова М.А. Волк и собака в табасаранской паремиологической картинке мира. Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2012: 54 - 57.
9. Абдуразакова З.Г. Лингвокультурологическая характеристика аварских паремиологических единиц. Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2014: 103 - 107.
10. Абдуразакова З.Г. Компаративные фразеологические и паремиологические единицы в аварском и русском языках: лингвистическая и лингвокультурологическая характеристика. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 2014.
11. Магомедова А.Н. Морфолого-синтаксический состав аварских паремиологических единиц как средство формирования паремиологических образов. Вестник Дагестанского государственного университета. Выпуск 3. Филологические науки. Махачкала, 2012: 13 - 17.
12. Рамазанова М.Ш. Фразеология аварских народных сказок. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 2009.
13. Алиханов З. Аварские пословицы и поговорки. Махачкала, 1972 (на ав. яз.).
14. Маслова В.А. Лингвокультурология. Москва, 2004.
References
1. Abdurazakova Z.G. Komparativnye frazeologicheskie i paremiologicheskie edinicy v avarskom i anglijskom yazykah: lingvisticheskaya i lingvokul'turologicheskaya harakteristika. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 2014.
2. Abdullaeva R.N. Idejno-tematicheskoe i hudozhestvennoe svoeobrazie avarskih poslovic, pogovorok i zagadok. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 2005.
3. Magomedova A.N. Nekotorye osobennosti leksicheskogo sostava avarskih paremiologicheskih edinic, vyrazhayuschih koncept «trud». Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2013: 131 - 133.
4. Gasanova M.A. Koncept «trud» v tabasaranskoj yazykovoj kartine mira. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2013: 193 - 197.
5. Magomedova A.N. Koncept «p'yanstvo» v zerkale avarskih paremiologicheskih edinic. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2014: 186 - 189.
6. Samedov D.S., Alihanova L.G. Naimenovaniya vremen goda v avarskih paremiologicheskih edinicah, vyrazhayuschih koncept «vremya». Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2012: 51 - 53.
7. Alihanova L.G., Gadzhiahmedova M.H. Osobennosti leksiko-grammaticheskogo sostava avarskih paremiologicheskih edinic prostranstvennoj semantiki. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vyp. 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2015: 124 - 130.
8. Gasanova M.A. Volk i sobaka v tabasaranskoj paremiologicheskoj kartinke mira. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2012: 54 - 57.
9. Abdurazakova Z.G. Lingvokul'turologicheskaya harakteristika avarskih paremiologicheskih edinic. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2014: 103 - 107.
10. Abdurazakova Z.G. Komparativnye frazeologicheskie i paremiologicheskie edinicy v avarskom i russkom yazykah: lingvisticheskaya i lingvokul'turologicheskaya harakteristika. Avtoreferat dissertacii . kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 2014.
11. Magomedova A.N. Morfologo-sintaksicheskij sostav avarskih paremiologicheskih edinic kak sredstvo formirovaniya paremiologicheskih obrazov. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Vypusk 3. Filologicheskie nauki. Mahachkala, 2012: 13 - 17.
12. Ramazanova M.Sh. Frazeologiya avarskih narodnyh skazok. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 2009.
13. Alihanov Z. Avarskie poslovicy ipogovorki. Mahachkala, 1972 (na av. yaz.).
14. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya. Moskva, 2004.
Статья поступила в редакцию 06.07.18
УДК: 821 (470.67)
Kurbanov M.M., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Taho-Godi Dagestan Scientific and Research Institute of Pedagogics (Makhachkala, Russia), E-mail: kurbanov55@list.ru
THE ENVY THAT RUINED A TALENTED POET. The relevance of the article is that the tragic fate of the founder of Tabasaran Soviet literature Abumuslim Pirmagomedovich Zhafarov (Djafarov), repressed as "the enemy of the people" in 1937 and rehabilitated in 1957, is studied in detail for the first time. The study of archival documents of the NKVD, the KGB and the CPSU make it possible to conclude that the talented poet became a victim of envy and persecution of the part of the intelligentsia of the Dagestan Republic,
