CC BY
184
В. П. Тюкин1, О. В. Фионик, Л. П. Чурилов УНИВЕРСАНТ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА:
А. А.БОГДАНОВ — ВРАЧ, ЕСТЕСТВОИСПЫТАТЕЛЬ И ФИЛОСОФ. СООБЩЕНИЕ П.БОГДАНОВ — ПРАКТИК: СУДЬБА ЕГО ИДЕЙ
ГОУ ВПО Санкт-Петербургский государственный университет, Медицинский факультет 1 Антикварный салон «Ренессанс»
«. . . он не был ремесленником мысли. Он был ее крупнейшим художником».
Н. И. Бухарин. Речь на похоронах А.А. Богданова, 1928 г.
В 1917 г. царизм пал. Беспартийный Богданов публикует социологические и философские статьи, в которых пишет о необходимости построения демократической республики в России. Советы, с его точки зрения, не обеспечат демократического развития общества в кризисных ситуациях, поэтому он считает необходимым длительный культурно-просветительный рост рабочего класса в условиях буржуазной демократии, а не скорейший переход к пролетарской революции [37, 57, 78]. Но случился Октябрьский переворот. Богданов не считал его шагом к социализму. Ученый воспринял переворот как следствие действия тектологического «закона наименьших»: когда система поворачивается к кризису своей наиболее примитивной частью. Он ставит стране диагноз «военного коммунизма» и пишет ближайшему другу А. В. Луначарскому в ноябре 1917 г., что на позиции «саботажа или бойкота» не стоит, но, исходя из своей оценки «уровня культуры и организованности» рабочего класса, считает, что в России «солдатско-коммунистическая революция есть нечто, скорее противоположное социалистической, чем ее приближающее». Тем не менее, историческое значение этого события было для него очевидно. С 1918 г. началось его участие в жизни новой Советской России. По рекомендации Ленина выдающийся интеллектуал (никогда, к слову, не защищавший никаких формальных диссертаций) назначается профессором политэкономии МГУ. Он избирается членом новой Социалистической (с 1924 г.—Коммунистической) академии — общественно-государственной структуры, объединявшей научные кадры высшей квалификации по гуманитарным и естественным наукам, лояльные большевикам (просуществовала до 1936 г., затем влилась в АН СССР), входит в ее президиум. А. А. Богданов вместе с А. В. Луначарским развертывают широкую просветительскую программу, ставящую целью повысить культуру и образованность трудящихся. Еще в 1909 г. Богданов в статье «О пролетарской культуре» выдвинул тезис о необходимости выработки пролетариатом своей классово окрашенной культуры. Движение, программу которого написал Богданов, получило с его легкой руки название «Пролеткульт» [13, 71]. Пролеткульт оказался очень удачным начинанием. Он обеспечивал развитие литературно-художественной пролетарской самодеятельности и самообразования в малограмотной стране, вскоре функционировали уже 200 местных организаций. После 1922 г. большевики взяли курс на свертывание «Пролеткульта». Формально Ленин критико© В. П. Тюкин, О. В. Фионик, Л. П. Чурилов, 2010
вал пролеткультовцев за «левизну» и радикальный отрыв от культурного наследия, но фактически инициативу прикрыли [98], так как опасались, что ее развитие обеспечит в стране культурно-образовательную эволюцию пролетариата, по Богданову, — без революционного оболванивания.
В 1922 г. А. А. Богданов привлекается в качестве экономического советника к работе советской делегации в Великобритании. Полпредом и торгпредом в этой стране в ту пору был его старый друг — инженер-химик Л. Б. Красин. Богданов при содействии Красина изучает практику британской гемотрансфузиологии, стажируется в передовых клиниках, закупает на личные средства новейшее оборудование для переливания крови [35, 39, 48, 85]. Современный биограф Богданова американский гематолог Д. У. Хьюстис из Аризонского университета полагает, что Богданов стажировался в клинике выдающегося британского военно-полевого хирурга, одного из создателей мобильной станции переливания крови — Джеффри Лэнгдона Кейнса (1887-1982) [67, 69]. Признанный эксперт в области гемотрансфузий [97], часто цитируемый в трудах Богданова, сам Кейнс (рис. 1) во многом напоминал этого русского врача-энциклопедиста. Сын профессора-реформатора политэкономии, родной брат одного из самых влиятельных экономистов XX в. — создателя теории макроэкономики, провозвестника конвергенции капитализма и социализма Джона Мейнарда Кейнса (1883-1946), шурин физиолога-нобелианца, основоположника биоэнергетики Арчибальда Хилла, доктор Кейнс не ограничивался медициной. Он был видным английским писателем, библиографом и библиофилом, историком науки. Легко себе представить, что яркие и в чем-то схожие Кейнс и Богданов могли симпатизировать друг другу.
Рис. 1. Слева направо — портрет А. А. Богданова кисти П. Хьюстиса; Дж. Л. Кейнс; Р. Оттенберг (1982-1959), установивший, что группы крови менделируют, и предсказавший в 1923 г. существование резус-фактора
Идея о целительности гемотрансфузий посетила Богданова, когда он изучал протозоологию в Харьковском университете, славившемся своей школой протистологов, основанной первооткрывателем лямблиоза Д. Ф. Лямблем (1824-1895). У простейших его внимание привлекло явление конъюгации, когда одноклеточные «омолаживаются», обмениваясь частями цитоплазмы. По аналогии с этим, Богданов предположил, что обмен кровью может оказывать омолаживающий и укрепляющий резистентность эффект [3, 69, 70]. Этому способствовали и происходившие на глазах молодого врача успехи серотерапии дифтерии и других заразных болезней (Э. Беринг, 1901), первые
опыты по применению специфических цитотоксических сывороток для стимуляции клеточных функций (А. А. Богомолец, 1909). «Благодаря исследованиям английских и американских врачей, делавшим многие тысячи операций переливания крови, стала практически осуществима моя старая мечта об опытах развития жизненной энергии путем «физиологического коллективизма», обмена крови между людьми, укрепляющего каждый организм по линиям его слабости. И новые данные подтверждают вероятность такого решения», —пишет Богданов в 1923 г. [5]. По возвращении из Англии он создает «организацию физиологического коллективизма», члены которой — группа энтузиастов: товарищи Богданова по эвакогоспиталю, его фронтовой друг врач С. Л. Малолетков (1863-1942), акушер-гинеколог Д. А. Гудим-Левкович, студенты — практикуют взаимные группосовместимые переливания крови в амбулаторных условиях, вначале дома у «главного кролика», как называл себя Богданов, затем в частной клинике доктора Мкртчьянца [2, 42, 69]. Надо отметить, что первое иммунологически оттестированное переливание крови в России произошло только 20 июня 1919 г. (В.Н. Шамов, Н. Н. Еланский, И. Р. Петров — последний, в будущем выдающийся патофизиолог, был тогда курсантом Военно-медицинской академии) [75], поэтому технологически дело было новаторским. Богданов еще 2 октября 1920 г., во время неформальной встречи с Лениным на квартире их общего друга Камо — С. А. Тер-Петросяна (1882-1922) — обращается с просьбой профинансировать развитие гемотрансфузиологии в стране. Вождь на словах признает значение метода, но денег не дает, гемотрансфузиологические опыты продолжаются на личные средства Богданова от его книг и лекций [85]. Собственному сыну Александру Богданов проводит 4 обменных переливания крови, что содействует его выздоровлению от тяжелой болезни. А. А. Малиновский-младший (1909-1996) затем станет врачом, увлечется учением о конституции человека, придет в генетику, будет учеником П. Б. Ганнушкина и Н. К. Кольцова, переживет гонения Т. Д. Лысенко, станет тесно сотрудничать с новатором офтальмологии В. П. Филатовым в области генетики миопии, бороться с невежественным отвержением кибернетики советскими идеологами. Он проживет долгую и плодотворную жизнь, развивая в системной биологии тектоло-гические идеи отца, в частности — о роли положительных и отрицательных связей в биологических системах, о законах формообразования в живых организмах [82].
8 сентября 1923 г. Богданова арестовывает ГПУ: его подозревают в связях с антибольшевистской организацией «Рабочая правда», широко цитирующей богдановские работы в своих пропагандистских материалах. Узник царских тюрем знакомится с тюрьмой советской («начали улучшать условия, которые постепенно были доведены приблизительно до уровня “Крестов” в мое последнее пребывание там, в 1905-1906 гг.») [5]. В камере Богданов, думавший поначалу, что арест связан с его медицинскими опытами, проводит 5 недель и освобождается по указанию Ф. Э. Дзержинского (18771926) после личной встречи с последним. Обращаясь к Железному Феликсу, Богданов называет себя «одиноким работником науки» и пишет: «Я столько же ответственен за “Рабочую правду”, сколько Маркс — за меньшевизм», подчеркивая свою миссию как ученого и значение гемотрансфузий для будущего здравоохранения [5].
Мировая история переливания крови очень драматична [75]. Прямое переливание крови впервые успешно применено в эксперименте на собаках еще в 1665 г. корнуэлль-ским врачом Ричардом Лоуэром (1631-1691). Пока группы крови были неизвестны, результаты гемотрансфузий оставались непредсказуемы, поэтому метод запрещали (в 1675 г. — Ватикан). Клиническую методику разработал в Англии акушер Джеймс Бланделл (1790-1877). Он сконструировал специальный аппарат, предложил биопробу на совместимость и провел 11 прямых гемотрансфузий (первую — 25.09.1818. пациенту с
карциномой желудка). Лишь половина из них была удачна, умер через 52 ч и первый реципиент. Первым в России прямое переливание крови успешно применил 20 апреля 1832 г. для спасения роженицы в С.-Петербурге в доме по нынешнему Лермонтовскому пр., №10/55, (рис. 2) учившийся у Бланделла городской акушер Андрей Мартынович Вольф (род. ок. 1785-18??) [68, 75].
Рис. 2. Слева — аппарат Бланделла для прямой гемотрансфузии (фото Музея науки, иконотека «Наука и общество», Интернет-ресурс: http://www.sciencemuseum.org.uk/images/I028/10289194.aspx). В середине — медаль Бланделла с его портретом, учреждена Обществом доноров ЮАР за 100 порций сданной крови. Справа — дом, где А. М. Вольф впервые в России провел прямую гемотрансфузию (http://www.donors.ru/page.php?id=32156)
В 1924-1926 гг. Богданов сосредоточился на клинической и научно-организационной работе по гемотрансфузиологии. Среди его пациентов — старые большевики, в том числе экономист В. А. Базаров-Руднев (1874-1939), с которым он отбывал вологодскую ссылку, а также сестра Ленина М. И. Ульянова (1878-1937), которой светила медицины предсказывают скорую кончину. Обменными переливаниями крови Богданову удается ее вылечить [6, 42, 52, 77, 85]. В 1924 г. умирает В. И. Ульянов-Ленин. Друг Богданова — Л. Б. Красин — становится вдохновителем медико-биологического проекта сохранения тела Ленина [57]. Богданов пропагандирует гемотрансфузии. Он пишет [5, 6]: «Операция переливания крови, обещавшая большие надежды, на практике приводила к неудачам и по этой причине была совершенно заброшена и почти забыта к концу XIX века. Однако между 1907 и 1915 годами положение резко изменилось. Были выяснены причины прежних неудач и найдены средства их устранения: возникло учение об агглютинативных группах крови (открытие Ландштейнера), разработана техника сохранения крови вне сосудистого русла (цитратный метод), что дало возможность применить метод непрямого переливания крови. Операция переливания крови не только возродилась, но и стала с огромной быстротой распространяться благодаря толчку, который дала Мировая война (1914-1918), ставшая широким полем для ее применения. Хирурги Антанты, пользуясь цитратным методом заготовки крови, делали сотни операций в военно-полевых условиях. На их опыте было подтверждено значение переливания крови как самого могучего средства борьбы с травматическим шоком, потерей крови. Более того, применение цитратного метода в армиях Антанты являлось ее преимуществом перед Германией и ее союзниками... Наша страна, многие годы отрезанная войной и блокадой от научной жизни Запада, совершенно отстала в этом отношении. Между тем потребность в новом методе у нас была ничуть не меньше. Некоторые крупные клиники использовали этот метод, правда, от случая к случаю, почти без осве-
щения в литературе, оставляя его тем самым неизвестным громадному большинству врачей». По мнению Богданова, необходимо специальное учреждение, «чтобы ликвидировать эту отсталость и ускорить внедрение в практику медицинских учреждений всех уровней метод переливания крови». Записки Богданова в ЦК и первые прикладные результаты его гемотрансфузиологических экспериментов произвели впечатление на нового лидера страны — И. В. Сталина (1878-1953), и тот поддержал идею то ли в силу стратегического значения службы крови для дела обороны [2, 6, 33], то ли видя в Богданове косвенного союзника в борьбе с соперниками по большевистской партии [66], а может быть, вспоминая как молодые кавказские революционеры устраивали в пользу партии экспроприации, а Богданов этими средствами распоряжался [50]. В конце 1925 г. в ответ на совместную записку А. А. Богданова и наркома здравоохранения Н. А. Семашко с инициативой открытия института переливания крови, генсек предлагает ученому возглавить институт и обещает организационно-финансовую поддержку. Совет Труда и Обороны принял постановление об учреждении НИИ 26 февраля 1926 года, в марте появился соответствующий приказ Наркомздрава РСФСР [48, 77]. Институту предоставили особняк купца Игумнова на Большой Якиманке, 43 (ныне — дом приемов французского посольства) (рис. 3).
Директором первого в мире Института переливания крови был назначен А. А. Богданов, его заместителем по учебной и научной работе — С. Л. Малолетков. Первый штат насчитывал всего 12 сотрудников [39]. Первопроходцам приходилось нелегко. Как позже напишет Богданов: «Медицинский мир в целом неприязненно принял новое учреждение. Консерватизм медицинского цеха — вещь общеизвестная. А тут не только новое, непривычное дело, но и новый человек, пришелец, раньше почти не связанный с этим миром» [6]. Врач Е. Д. Рамонов*, партиец с дореволюционным стажем, работавший в институте замом по АХЧ, оказывал на Богданова идеологическое давление, подозревая директора и его кадры в недостаточной «коммунизованности». Тем не менее, структуру НИИ Богданов тщательно продумал [67, 77], создав в нем экспериментально-клиническое, учебное и экспериментально-биологическое подразделения, издательскую службу, поставив задачи производства и распространения изогемагглю-тинирующих сывороток и оборудования для гемотрансфузий, усовершенствования врачебных кадров, формирования донорского корпуса. Кроме энтузиастов Малолеткова и молодого ординатора А. А. Багдасарова, директор приглашает в штат Института крупнейших патофизиологов и клиницистов того времени [48, 67, 77]. Интересно подробнее рассказать о соратниках Богданова. Экспериментальный отдел возглавил корифей мировой патофизиологии и экспериментальной эндокринологии, первооткрыватель цитостимулирующих антител ученик И. И. Мечникова Александр Александрович Богомолец (1881-1946), находившийся в зените своей творческой активности (рис. 3). Именно его фигура послужила прототипом профессора Сорокина, переделывающего организм путем воздействия на него гормонами, в фантастической повести А. Р. Беляева (18841942) «Человек, потерявший свое лицо» (1929). Он же — один из прототипов профессора Преображенского, исследователя гипофиза в «Собачьем сердце» (1925) доктора М. А. Булгакова (1891-1940). Кстати, и самого Богданова называют в качестве прототипа доктора Сальватора из беляевской повести «Человек-амфибия» (1928) [34].
В Институт пришли выдающийся терапевт Максим Петрович Кончаловский (1875-
* Рамонов Быдзыго Дзидцоевич (Евгений Давыдович) —осетинский врач-большевик, род. в 1883 г., окончил медфакультет в Одессе, работал с Богдановым в 1927—1928 гг., впоследствии —ученый секретарь биогруппы АН СССР, репрессирован, предположительно расстрелян в 1938, по другим данным — в 1944 г.
Рис. 3. Слева — здание первого в мире Института переливания крови и Института мозга. Справа — соратники Богданова по Институту: руководитель экспериментального отдела А. А. Богомолец, выдающийся терапевт М. П. Кончаловский, видный хирург С. И. Спасокукоцкий, первый советский гематолог Х. Х. Владос
1942), крупнейший хирург Сергей Иванович Спасокукоцкий (1870-1942) (рис. 3), первый в стране терапевт-гематолог Харлампий Харлампиевич Владос (1891-1953) и другие видные ученые [43, 77]. Впоследствии М. П. Кончаловский (брат известного худож-ника-авангардиста П. П. Кончаловского, тестя поэта С. В. Михалкова) внес огромный вклад в диагностику и лечение нарушений гемостаза (см. симптом Кончаловского— Румпеля—Лееде); С. И. Спасокукоцкий занялся экспериментальным изучением влияния антисывороток на регенерацию тканей и изобрел трансфузию плацентарной и утилизованной крови (1935); Х. Х. Владос написал первые в СССР учебное пособие и монографию по гематологии и разрабатывал способы иммунологической стимуляции ге-мопоэза. По сути, Богданов создал питомник кадров, послуживший расцвету советских медицинских научных школ, прежде всего — в гематологии, трансфузиологии, патофизиологии. Целое направление этой науки — учение о физиологическом аутоиммунитете и о цитотоксинах (антителах, избирательно воздействующих на клеточные функции и рост) — получило мощную подпитку и затем много лет было в авангарде мировой науки
[92].
При таких кадрах и оптимальной организации дела результат не замедлил сказаться. Богданов, теоретик тектологии и НОТ, показал себя и даровитым практическим менеджером науки и здравоохранения [3, 6]. Позже он писал: «работа развивалась, и лечебная, и исследовательская. Был ряд случаев несомненного спасения жизни и возвращения здоровья больным, абсолютно безнадежным для старой медицины».
2 июня 1926 г. в клинику поступил первый пациент. Решением Наркомата Институт вскоре расширили, и к октябрю 1927 г. было проведено уже более 200 гемотрансфузий, к апрелю 1928 г. — почти 400 (для сравнения — во всей России за весь XIX в. — 143) [43, 77, 68]. СССР стремительно выходил на передовые позиции в гемотрансфузиологии. Богданов обобщает первые результаты и излагает основные идеи исследований в своей главной медико-биологической книге «Борьба за жизнеспособность», которая выходит в 1927 г. как первая в серии подобных монографий (рис. 4). Богданов не был бы самим собой, если бы ограничился лишь узко прикладным значением вопроса. В этой книге он выступает и как патофизиолог, теоретик учения о реактивности и резистентности организма, развивает мысль о том, что обмен кровью может обогатить индивидов приобретенной составляющей реактивности каждого из них. Богданов экспериментально изучает влияние гемотрансфузий на половую, возрастную, этническую составляющие реактивности, предпринимая группосовместимые переливания с лицами разного возраста, пола, национальностей. Он описывает взбадривающее и даже омолаживающее
действие гемотрансфузий на реципиентов и доноров, в том числе — себя самого, теоретизирует по поводу возможного применения метода в экспериментальной геронтологии и гериатрии — для продления жизни и улучшения ее качества в старости.
ИНСТИТУТ П Е РЕЛ И «АН И Я КР01И. 1 Tire Struggle
А. БОГДАНОВ is for Viability ?i fJ|i Ciим.ciivism Tiittot i;ii Bi.rx hi F.xchavgk
БОРЬБА : ЗА ЖИЗНЕСПОСОБНОСТЬ Г#' 1 m
москва — 1*ат H ALEXANDER BOGDANOV я'И 1Van»Utnl ami i diteil by Douglas W. Huwiis
Рис. 4. Обложки первого (1927 г.) прижизненного издания главного медицинского труда Богданова (слева) [3] и его последнего (2002) американского переиздания (справа) [31]
Богданова, испытавшего влияние философа бессмертия Н. Ф. Федорова, вместе с А. А. Богомольцем, развившим это направление, можно по праву считать основоположниками экспериментальной геронтологии в СССР. Богданов опубликовал статью со своей теорией старения и омоложения за рубежом в «Русско-немецком медицинском журнале» в 1927 г. [32]. Считалось, что часть действия гемотрансфузий связана с облегчением обновления биоколлоидов организма при взаимодействии их старящихся элементов с содержащимися в крови антителами. Большое значение авторы придавали стимулирующему действию антител крови на эндокринные органы, что увязывалось с развивавшимися параллельно экспериментами С. А. Воронова по гормональному омоложению организма (подробнее — см. [93]). Видимо, именно достижения школы Богомольца в получении цитотоксических сывороток и стимуляции их малыми дозами эндокринной секреции и регенерации имел в виду А. А. Богданов в своем последнем труде — не отправленной весной 1928 г. записке в ЦК о работе Института: «Богомолец... с его сотрудниками сделали открытие в области внутренней секреции, важное не только терапевтически, но, по словам хирургов, ценное и для их практики» [6].
Медико-биологическое наследие Богданова разнообразно и содержит труды по учению о рефлексах [23], по происхождению жизни [19] и по танатологии [Жизнь и смерть // Киевская мысль. 1910. № 170. С. 2.].
«Наши опыты не являются достаточным доказательством для высказанных теоретических предвидений, но все же, я думаю, что нечто нами доказано, а именно — здесь есть что исследовать», — заключил в своей «Борьбе за жизнеспособность» великий искатель будущего [3]. Если бы он, видевший вперед на столетия, мог знать, что случится уже через несколько недель... В марте 1928 г. в клинику Института обратился студент геологического факультета МГУ Лева Колдомасов. Ему было около 21 года, а он перенес малярию и страдал туберкулезом. Богданов, хотя в прошлом тесно контактировал с туберкулезными больными, не болел и предполагал у себя иммунитет.
После некоторых размышлений он решил помочь студенту и согласился с ним на обменное переливание крови, вызвав того в Институт запиской, хотя некоторые специалисты отговаривали директора от этого шага, не советуя рисковать (к тому времени в свои 54 года Богданов не был идеально здоровым человеком, он перенес несколько сердечных приступов и совсем недавно — операцию). Вечером 24 марта 1928 г. была произведена прямая обменная гемотрансфузия (около литра каждому), поскольку кровь Богданова и Колдомасова оказалась группосовместимой — у обоих была группа 0(1) [42, 50, 53, 66]. Однако их кровь была несовместима по резус-фактору. Современные исследователи, в частности Д. Хьюстис и Б.Мюре, полагают, что Богданов был резус-отрицательным, а Колдомасов — резус-позитивным [66, 69, 70]. Данная гемотрансфузия для Богданова была 12-й и, очевидно, он был уже активно сенсибилизирован к резус-антигену. Через несколько часов у обоих участников эксперимента развились признаки острого гемолиза и иммунологического конфликта. У Коломасова он был пассивным — связанным с введением ограниченного количества богдановских антирезусных иммуноглобулинов. Через неделю студент поправился, а проведя еще 2 месяца на долечивании в туберкулезном санатории, навсегда забыл о недугах, приведших его к Богданову. Лев Ильич Колдомасов (1907 — после 1983) окончил МГУ, стал известным метеорологом и много лет трудился в погодной службе, руководя лабораторией в Новосибирске и участвуя в освоении Западной Сибири. По свидетельствам [50, 66, 69, 75], он, сохраняя до старости неплохое здоровье, считал Богданова своим спасителем и приписывал свое оздоровление исключительно событиям весны далекого 1928 г. Колдомасов стал последним пациентом врача Богданова. Состояние же директора Института прогрессивно ухудшалось, у него развились гемолитическая желтуха и острая почечная недостаточность. Экспериментатор до последнего дня надиктовывал самонаблюдения о ходе и симптомах своей болезни, этим он описал классический резус-конфликт.
Разбился корабль о земные громады,
Все спутники в вечность ушли;
Мне нет возвращенья из этого ада,
С жестокой планеты — Земли...
(А. А. Богданов, «Марсианин, заброшенный на Землю») [60]
Через 15 дней (7 апреля 1928 г.) Александра Александровича Богданова не стало (рис. 5). Так встретил смерть человек, который писал о смерти: «Для меня она была учительницей сочувствия всему живому, всем существам, которых она объединяет с нами, как общий врач» [4]. Вскрытие установило, что причиной смерти стала острая почечная недостаточность. Гемодиализа тогда не существовало. Доктор Богданов и после смерти служил медицине. Мозг его передали занимавшему вторую половину здания на Якиманке, д. 43, Институту мозга, где уже хранился орган творчества его непримиримого оппонента в политике, философии и на шахматной доске — Ильича. Вскоре известный немецкий нейрогистолог Оскар Фогт (1870-1959) сравнит их микроархитектонику и обнаружит в ленинском больше нервных связей в лобных долях. . .
[57].
Ученого-энциклопедиста похоронили на Новодевичьем кладбище, его провожали вся научная элита и вся большевистская верхушка Москвы. Речи на похоронах произнесли Н. И. Бухарин (1888-1938) и А. А. Богомолец. Через неделю Совнарком присвоил детищу Богданова — первому в мире Институту гемотрансфузиологии имя основателя [40, 42, 49, 69]. И хотя с 1937 по 1990 гг. это имя в названии Института пропускали, история вернула его на свое законное место. Резус-фактор оставался не обнаруженным до
Рис. 5. Слева — А. А. Богданов на смертном ложе [77], справа его посмертная маска [69]
1940 г., когда его открыли Карл Ландштейнер (1868-1943), Филипп Левин (1900-1987) и Александр С. Винер (1907-1976) [75] (не исключено — дальний родственник продолжателя богдановских кибернетических поисков).
Богданов, проживший недолгую жизнь, оставил около 200 томов трудов [1, 29]!
Что можно сказать о судьбе его идей с сегодняшних позиций? Хотя многое из созданного им в гуманитарных и общественных науках имеет в настоящее время чисто исторический интерес, неоспорима актуальность его главных достижений.
После кончины Богданова его институт развивался под руководством А. А. Богомольца (до 1931 г.) и А. А. Багдасарова (по 1961 г.) [77]. Богдановская программа создания передовой гемотрансфузиологической службы не просто была реализована, а дала ошеломляющие результаты. К 1940 г. СССР создал первые в мире банки крови, самое массовое донорское движение, строжайшие в мире критерии качества и безопасности в этой области. Было произведено за год 250 000 гемотрансфузий, более 50 филиалов и 7 дочерних институтов по образцу творения Богданова вели научные исследования, внедренческую и кадровую работу по всей стране. Сначала подобный центр создали в Харькове, где Богданов стал врачом (1931), а затем — в Ленинграде, Киеве, Минске, Тбилиси и в последующем — в Баку, Ереване, Ташкенте, Кирове, Львове. Появилась сеть из 170 станций переливания крови и 1778 кабинетов на местах [69, 77, 85]. По предложению (1929) другого основоположника отечественной гемотрансузиоло-гии — Владимира Николаевича Шамова (1882-1962) — выдающийся хирург С. С. Юдин (1891-1954) (см. о нем статью Ю. В.Наточина [87]) впервые в мире разработал технологию применения трупной крови (1930) [85, 94]. Уже в 1933 г. отечественные военные медики испытали непрямое переливание донорской крови в полевых условиях на маневрах. Это были достойные наследники Сергея Петровича Коломнина (1842-1886), который первым в мире провел прямую гемотрансфузию на поле боя еще в 1875. Во II мировую войну страна вступила, имея самую передовую и мощную гемотрансфу-зиологическую службу и 1,7 млн литров донорской крови в год [45, 48, 49, 67], что в немалой степени способствовало достижению советской военно-полевой медициной наилучших показателей возвращения в строй раненых среди всех воюющих держав. Сейчас метод обменной гемотрансфузии практикуют, например, в лечении тяжелых форм гемолитической болезни новорожденных и ряда гематологических заболеваний [75]. Но это лишь наиболее прикладная часть из медицинского наследия Богданова,
пережившего своего создателя. Мы уже упоминали о блестящем развитии учения о цитотоксинах А. А. Богомольцем и его школой. Эти исследования продолжаются доныне [92]. Насколько обоснована была идея Богданова об обмене жизненным опытом организмов и его стойком сохранении при обменных переливаниях? Значимость таких иммунологических феноменов как временный пассивный гуморальный иммунитет и адаптивный перенос лимфоцитов была твердо доказана, частью — до, частью — после Богданова [76], но можно ли здесь вести речь о чем-то большем? Сам Богданов, как и его учитель К. А. Тимирязев, допускали изменение наследственных свойств организма под влиянием внешних факторов, причем не только случайное, но и направленное, особенно — под влиянием гормонов. С точки зрения классической генетики XX столетия, это невозможно. Однако развитие молекулярной биологии и иммунологии в XXI в. доказывает, что развешивать ярлыки «ламаркизма» так же неплодотворно и опасно для научного прогресса, как это уже было с ярлыками «вейсманизма-морганизма». Сегодня обнаружено явление геномного импринтинга и известно, что приобретенные эпигенетические факторы (особенно — рано воздействующие на формирующийся организм) способны, изменяя паттерн биохимической модификации регуляторных белков хроматина, стойко менять экспрессию генов, определяя ход позднего онтогенеза и даже продолжительность жизни [93]. Обнаружено и явление иммунологического импринтин-га, когда антигенная стимуляция организма матери вызывает стабильные изменения иммунологической реактивности не только у нее, но и у ее потомства до 3-го поколения — и это тоже связывают с эпигеномной модификацией белков хроматина [92]. Следовательно, даже то у Богданова, что казалось явным заблуждением передовым биологам прошлого века, имеет шансы сбыться в веке нынешнем. Можно проследить богдановский «вектор» и в развитии мировой и отечественной биомедицинской кибернетики. После смерти Богданова в прямой связи с его тектологическими идеями уже в 1930 г. отечественный зоолог и эндокринолог М. М. Завадовский (1891-1957) сформулировал принцип «плюс-минус взаимодействий», т. е., обратных связей в эндокринологии и биологии вообще. Он же ввел термин «биотехнология». Идеи Завадовского были позже развиты американским эндокринологом и патофизиологом Ральфом Дж. Хос-кинзом (1880-1964) в его биокибернетической концепции «сервомеханизма тиростата» (1949) [76], основы для идеи «гомеостата» У. Р. Эшби. Выдающийся советский физиолог Петр Кузьмич Анохин (1898-1974) сформулировал в 1932-1934 гг. теорию функциональных систем, представляющую творческий синтез положений учения И. П. Павлова и отдельных общекибернетических идей А. А. Богданова [73, 76] (рис. 6). Публикации Анохина заинтересовали гостившего в Москве американского патофизиолога Уолтера Бредфорда Кеннона (1871-1945), который поручил своему мексиканскому аспиранту Артуро Розенблюту (1900-1970) развить представления Анохина применительно к саморегуляции сердечно-сосудистой системы. Итогом этих поисков явилась разработка основ биокибернетики [100] Артуро Розенблютом и Норбертом Винером (см. ч. I). В архивах П. К. Анохина сохранилось письмо А. Розенблюта с признанием приоритета и влияния теории Анохина на работы самого Розенблюта и Винера (Ю. Н. Шанин, личное сообщение). Современным развитием теории функциональных систем в патофизиологии является теория патологических систем акад. Г. Н. Крыжановского (род. 1921), согласно которой складывающаяся в больном организме на основе несовершенства его регуляции и внешних повреждающих воздействий устойчивая патологическая система может осуществлять дизрегуляцию его функций [81]. Наконец, классики отечественной медицинской кибернетики В.В.Парин (1903-1971) и Р. Е. Баевский (род. 1928), формулируя для живых систем базовый принцип передачи управленческих функций
с возрастом от нижележащих к вышестоящим структурам, в случае перегрузки либо истощения механизмов, ответственных за поддержание гомеореза (1966), фактически конкретизировали богдановскую «эгрессию» применительно к геронтологии [89]. На наш взгляд, эти, ведущие родословную от богдановской «Тектологии» [90], идеи настолько органично вписываются в систему врачебного мышления, что в новом образовательном стандарте должно быть предусмотрено преподавание биомедицинской кибернетики будущим врачам, что уже существовало в 70-80-е годы в отечественном медицинском образовании, а затем было в большинстве вузов утрачено. Сегодня труды и жизнь яркого русского мыслителя изучают во всем мире. Исследования о нем выходят в Великобритании, Германии, Польше, США, Израиле, Финляндии, Франции и других странах [29, 41, 61-72, 80, 98-99], ему посвящаются целые симпозиумы [84]. В Екатеринбурге создан Международный институт Александра Богданова (МИАБ)[1, 49].
Рис. 6. Слева направо — П. К. Анохин; Н. Винер с П. К. Анохиным в Москве на философском конгрессе 1960 г.; А. Розенблют; У. Р. Эшби (1903-1972)
Мы постарались дать портрет доктора Богданова на фоне эпохи вместе с силуэтами тех, с кем он мыслил, полемизировал, работал, у кого он учился, кого вдохновил. Богданов жил, Богданов жив, Богданов будет жить!
Литература
Труды А. А. Богданов а:
1. Библиография основных работ А. А.Богданова // Интернет-ресурс, адрес: http://www.bog-dinst. ru/bogdanov/bibliogr.htm
2. Богданов (Малиновский) Александр Александрович (автобиография) // Деятели СССР и Октябрьской Революции. М., 1989.
3. Борьба за жизнеспособность. М.: Новая Москва, Ин-т переливания крови, 1927. 159 с.
4. Воспоминания о детстве. 28 апреля 1925 г. // Неизвестный Богданов. Кн. 1. М.: ИЦ «АИРО-ХХ», 1995. С. 23-32.
5. Дневниковые записи об аресте и пребывании во внутренней тюрьме ГПУ с приложением писем на имя Председателя ГПУ Ф. Э. Дзержинского. 25 октября 1923 г. // Там же. С. 34-44.
6. Докладная записка А. А. Богданова на имя Н. А. Семашко, Н. И. Бухарина и И. В. Сталина о работе Института переливания крови (не подана ввиду изменившихся обстоятельств).
19 января 1928 г. // Там же. С. 137-142.
7. Инженер Мэнни. Фантастический роман. СПб.: Дороватовский и Чарушников, 1912 (1913). 150 с.
8. Красная звезда. Роман-утопия. СПб.: Изд-е автора, 1908. 156 с.
9. Краткий курс экономической науки. М.: Книжн. склад А. Муриновой,1897. 290 с.
10. Между человеком и машиною (О системе Тэйлора). СПб.: Прибой, 1913. 13 с.
11. Мировые кризисы, мирные и военные // Летопись. Пг., 1916. №3. С. 139-163; №4. С. 133-153; №5. С. 113-124, 214-223.
12. Общество правовое и общество трудовое // Очерки реалистического мировоззрения. СПб.: Дороватовский и Чарушников, 1904. С. 551-583.
13. О пролетарской культуре: 1904-1924. Л.; М.: Книга, 1924. 344 с.
14. Организационные принципы единого хозяйственного плана // Вестн. труда. М., 1921. №4-5. С. 40-45.
15. Основные элементы исторического взгляда на природу. СПб.: Издатель, 1899. 261 с.
16. От философии к организационной науке // Вопр. философ. 2003. № 1. С. 113.
17. Падение великого фетишизма. Вера и наука. СПб.: Дороватовский и Чарушников, 1910. 223 с.
18. Принцип относительности с организационной точки зрения // Теория относительности и ее философские истолкователи. М., 1923. С. 101-122.
19. Развитие жизни в природе и обществе // Образование. СПб., 1902. №4. С. 33-46; №5-6. С. 91-110; №7-8. С.66-83.
20. Тектология. Всеобщая организационная наука. Т. 1, СПб.: М. И. Семенов, 1913.
21. Тектология: Всеобщая организационная наука. Ч. 1. и 2. 2-е изд., заново перераб. и доп.; ч. 3 (1-е изд.). Берлин; Пг.; М.: З.И.Гржебин, 1922. 530 с.
22. Тектология. Всеобщая организационная наука: В 2 кн. М.: Экономика, 1989. 304 + 352 с.
23. Учение о рефлексах и загадки первобытного мышления // Вестн. ком. акад. М., 1925. № 10. С. 67-96.
24. Философия живого опыта: Популярные очерки: Материализм, эмпириокритицизм, диалектический материализм, эмпириомонизм, наука будущего. СПб.: тип. М. И. Семенова, 1913. 272 с.
25. Чего искать русскому читателю у Эрнста Маха // Мах Э. Анализ ощущений и отношений физического к психическому. М.: Скирмунт, 1907. С. III—XII.
26. Что такое шаровидная молния? // Журн. Русск. физ.-хим. об-ва. 1911. Т. XVIII. Вып. 8.
27. Эмпириомонизм. Статьи по философии. М.: Республика, 2003.
28. Allgemeine Organisationslehre (Tektologie) (1) Autorisierte Uber-seizung von S. Alexander und Rud. Lang. I Band, Organisation Verlagsge-sellschaft Berlin: S. Hirzel, 1926.
29. Biggart J., Glovelli G., Yassour A. Bogdanov and His Work: A Guide to the Published and Unpublished Works of Alexander A. Bogdanov (Malinovsky) 1873-1928. Aldershot, England and Brookfield: Vermont: Ashgate, 1998. 495 p.
30. Essays in Tektology. The General Science of Organization. (Translation by George Gorelik). Calif.: Seaside, 1980.
31. The Struggle for Viability: Collectivism through Blood Exchange. Trans. and ed. by Douglas W. Huestis. Philadelphia: Xlibris, 2002. xiv + 324 p. Ill.
32. Zur Theorie des Alterns. (К теории старения) // Русско-немецк. мед. журн. 1927. №1
О н е м:
33. Алексеев В. В. И. В. Сталин и А. А. Богданов: материалы для исследования проблемы // Вестн. Камского ин-та гуманитарн. и инж. технол. 2006. №1. С. 32-37.
34. Бахур А. Б. К юбилею А. Богданова // Интернет-ресурс: http://www.inventech.ru/pub/ club/078/
35. Белова А. А. А. А. Богданов // Выдающиеся деятели советского здравоохранения. М., 1974. С. 53-54.
36. Богданов А. А. // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 57.
37. Богданов А. А. // Великая Октябрьская социалистическая революция. Изд. 3-е. М.,
1987. С. 63.
38. Богданов А. А. // Русские писатели 1800-1917: Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 296-297.
39. Воробьев А. И. Личность большого масштаба. Интернет-ресурс, доступ. по адресу: http://blood.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=65&Itemid=40
40. Гловели Г. Д. «Социализм науки»: мебиусова лента А. А. Богданова. М., 1991.
41. Горцка Г. Предисловие // Неизвестный Богданов: В 3 кн. Кн. 1. М.: ИЦ «АИРО-ХХ»,
1995. С. 5-11.
42. Грекова Т. И. Богданов — известный и неизвестный // Мир медицины. 2001. № 1-2. С. 16-17.
43. Донсков С. И., Ягодинский В. Н. Наследие и последователи А. А. Богданова в службе крови. М., 2008. 312 с.
44. Елисеева М. Битвы в сумраке // Литературн. Россия. 2004. № 42 (15 октября).
45. Клебанер В. С. Александр Богданов и его наследие // Вопр. философ. 2003. №1. С. 105110.
46. Красный Гамлет: опыт коллективного анализа творческого наследия Александра Богданова // Вестн. РАН. 1994. Т. 64, №8.
47. Любутин К.Н., Толмачев В. Д. Александр Богданов: от философии к тектологии. Екатеринбург: Изд-во «Банк культурной информации», 2005.
48. Мальцева И. Ю., Мовшев Б. К. Гематологический научный центр РАМН // Вехи. К 80-летию ГНЦ РАМН. Новое в трансфузиол. 2006. № 42.
49. Международный институт Богданова. А. Богданов — биографический очерк // Интернет-ресурс, доступ. по адресу: http://www.bogdinst.ru/bogdanov/index.html
50. Нехамкин С. Иной // Аргументы недели. 3 апреля 2008. №14(100). Интернет-ресурс: http://www.argumenti.ru/publications/6474
51. Новоселов В. И. Марсиане из-под Вологды: Историко-литературное эссе об А. А. Богданове (Малиновском). Вологда, 1994.
52. Одесский М. П. Миф о вампире и русская социал-демократия // Лит. обозрен. 1995. № 3. С. 77-91.
53. Пинегина Л. А. Ленин и Богданов: закат жизни. Альманах «Восток». 2004. Т. 11 (23). Гл. 6. Интернет-ресурс: http://www.situation.ru/app/j_art_650.htm
54. Плютто П. А. А. А. Богданов о «военном коммунизме» // Социол. исслед. 1990. № 11.
С. 147-151.
55. Садовский В. Н. История создания, теоретические основы и судьба эмпириомонизма А. А. Богданова // Богданов А. А. Эмпириомонизм. Статьи по философии. М.: Республика, 2003. С. 340-365.
56. Сингаевская О. Еретик Богданов // Зеркало недели. 2003. №35 (460) Интернет-ресурс, доступен по адресу: http://www.zn.kiev.ua/3000/3760/41878/
57. Спивак М. Владимир Ильич Ленин в московском Институте мозга. Крупская Н. К. Мои ответы на анкету Института мозга в 1935 г. // Солнечное сплетение (Иерусалим). 2000. № 12-13, Интернет-ресурс: http://www.plexus.org.il/texts/spivak_lenin.htm
58. Чистова С. П. Роль А. А. Богданова в развитии советской медицины //Сов. мед. 1967. № 6. С. 147-150.
59. Шухов Н. С., Фрейдлин М. П. Математическая экономия в России. 1865-1995. М., 1996.
60. Ягодинский В. Марсианин, заброшенный на Землю //В мире фантастики: Сб. лит.-крит. статей и очерков. М.: Мол. гвардия, 1989. С. 32-50.
61. Ballestrom K. G. Lenin and Bogdanov // Stud. in Sov. Thought. 1969. Vol. 9. P. 283-310.
62. Biggart J., Dudley P., King F. (eds.) Alexander Bogdanov and the Origins of Systems Thinking in Russia. Aldershot, England and Brookfield, Vermont: Ashgate, 1998. 362 р.
63. Gerould D. Alexander Bogdanov, Founder of Soviet Science Fiction // Sci. Fict. Stud. 1987. Vol. 14. N 2. P. 271-274.
64. Grille D. Lenins Rivale, Bogdanov und seine Philosophic. Koln, 1966.
65. Jensen K. M. Beyond Marx and Mach: Aleksandr Bogdanov’s Philosophy of Living Experience, 1978.
66. Huestis D. W. The Life and Death of Alexander Bogdanov, Physician // J. Med. Biogr.
1996. Vol. 4. N 3. P. 141-147.
67. Huestis D. W. Russia’s National Research Center for Hematology: its role in the development of blood banking // Transfusion. 2002. Vol. 42. N 4. P. 490-494.
68. Huestis D. W. First Blood Transfusion in Russia (1832) //Transfus. Med. 2004. Vol. 44. P. 1367-1369.
69. Huestis D. W. Alexander Bogdanov: The Forgotten Pioneer of Blood Transfusion // Trans-fus. Med. Rev. 2007. Vol. 21. N 4. P. 337-340.
70. Myhre B. The Struggle for Viability: Collectivism through Blood Exchange // Transfusion. 2003. Vol. 43. N 12. P. 1766-1768.
71. Sochor Z. A. Revolution and Culture: The Bogdanov-Lenin Controversy. London: Itheca,
1988.
72. Walicki A. S. Alexander Bogdanov and the Problem of the Socialist Intelligentsia // Rus. Rev. 1990. Vol. 49. P. 293-304.
О с у д ь б е е г о и д е й:
73. Анохин П. К. Узловые вопросы теории функциональной системы. М.: Наука, 1980. 197 с.
74. Арапов М. Язык утопии // Знание — сила. 1990. № 2. С. 66-92.
75. Жибург Е. Б. Трансфузиология. Учебник. СПб.: Питер, 2002. С. 26-33.
76. Зайчик А.Ш., Чурилов Л. П. Основы общей патологии. Часть I. Основы общей патофизиологии. СПб.: 1999, ЭлБи-Спец. Лит. 624 с. илл.
77. Историческая справка к 80-летию ГНЦ РАМН. Интернет-ресурс: http://www.bloodfmba.ru/interesno/?id=interesting_80
78. Кириллов А. К. Военный коммунизм — «ублюдок капитализма» или заря социализма? Интернет-ресурс, доступ. по адр.: http://alkir.narod.ru/ssc/written/10bogdlen.html
79. Константинова С. Пионер плазмафереза В. А. Юревич // Изобретатель и рационализатор. 2007. №5(689). Интернет-ресурс: http://www.i-r.ru/show_arhive.php?year=2007&month= 5&id=1458
80. Котарбинский Т. Трактат о хорошей работе / Пер. с польск. М.: Экономика, 1975. 270 с.
81. Крыжановский Г. Н. Патологические интеграции в центральной нервной системе // Мозг / Под ред. В. И. Покровского. М.: Медицина, 2003. С. 13-52.
82. Малиновский А. А. Тектологня. Теория систем. Теоретическая биология // Серия «Философы России XX века». М., 2000.
83. Маргелис Л. Роль симбиоза в эволюции клетки / Пер. с англ. М.: Мир, 1983.
84. Мат-лы III межвуз. научн.-практ. конференции молодых ученых, посвященной 130-летию со дня рожд. А. А. Богданова. М.: Изд-во РАГС, 2004. 264 с.
85. Михель Д. В. Переливание крови в России, 1900-1940 // Вопр. истории естествознания и техники. 2006. № 2. С. 99-113.
86. Научная организация труда и управления / Под ред. А. Н. Щербаня. М.: Экономика, 1966. 430 с.
87. Наточин Ю. В. Последние годы жизни великого хирурга Сергея Сергеевича Юдина // Медицина XXI век. 2007. №8(9). С. 7-13.
88. Новик И. Б., Уемов А. И. А. А. Богданов. «Тектология. Всеобщая организационная наука» — (рецензия) // Вопр. философ. 1990. № 11. С. 172-174.
89. Парин В. В., Баевский Р. М. Введение в медицинскую кибернетику. М.: Медицина, 1966. 245 с.
90. Сетров М. И. Об общих элементах тектологии А. Богданова, кибернетики и теории систем // Уч. зап. кафедр обществ. наук вузов г. Л-да, 1967. Вып. 8. Л.: ЛГУ, 1967.
91. Тахтаджян А. Л. Тектология: история и проблемы // Системн. исследован. Ежегодн. 1971. М., 1972.
92. Чурилов Л. П. Аутоиммунная регуляция клеточных функций, антигеном человека и аутоиммуномика: смена парадигмы // Медицина XXI век. 2008. №4 (13). C. 10-20.
93. Чурилов Л. П., Плоткин В. Я., Строев Ю. И. и др. Хорошо забытые старые. .. теории старения. Ч. I-II // Медицина XXI век. 2009. №1 (14). С. 60-67; №2(15)—в печати.
94. Юдин С. С. 2 500 переливаний трупной крови людям. Этапы развития и наш опыт // Сов. мед. 1938. №14-15. С. 39-47.
95. Forterre P. // Virus Res. 2006. Vol. 117. N 1. P. 5-16.
96. Henderson L. J. The Fitness of the Environment. 1st ed. Macmillan: New York, 1913.
97. Keynes G. Blood transfusion. Bristol: John Wright & Sons, 1949.
98. Mally L. Culture of the Future. The Proletkult Movement in Revolutionary Russia. Los Angeles: Berkley, 1990.
99. Susiluoto I. The Origins and Development of Systems Thinking in the Soviet Union. Helsinki, 1982.
100. Wiener N., Rosenbluth A. //Arch. Inst. Cardiol. Mex. 1946. Vol. 16. P. 205-265.
Статья поступила в редакцию 22 января 2010 г.
