CC BY
103
Никитин А. А.
УКРЕПЛЕНИЕ ВОИНСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ В ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЯХ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ НА ЮГЕ РОССИИ (ноябь1917-1920 гг.)
Высшее военно-политическое руководство Белого движения на Юге России, подобно тому, как и командование красных, уделяло постоянное и пристальное внимание вопросу укрепления воинской дисциплины. При этом необходимо отметить одну существенную деталь - личный состав вооруженных формирований белых на Юге России имел оригинальные особенности с точки зрения его морально-психологического состояния.
Анализ различных источников, проведенный автором, показал, что морально-психологическое состояние белых волонтеров в период генезиса Добровольческой армии являлось сложными и противоречивыми. Однако самым сильным побудительным мотивом поступления в добровольцы являлось чувство глубокого патриотизма, бескорыстное и благородное желание спасти Россию. Кредо таких добровольцев-патриотов четко сформулировал генерал Марков С.Л., видный военачальник Белого движения: «Лучше смерть, чем рабство в униженной и оскорбленной Родине»1.
Органы государственной власти и военного управления Южнорусского Белого движения все время пытались искать новые формы и методы воздействия на подчиненные им войска с целью укрепления воинской дисциплины.
При рассмотрении данной проблемы можно выделить четыре этапа:
- формирования Добровольческой армии (ноябрь 1917 - февраль 1918 гг.);
- Кубанских походов Добровольческой армии и достижения ею крупных последующих побед (23 февраля - декабрь 1918 г.);
- достижения Вооруженных сил Юга России (далее - ВСЮР) наибольших военных успехов (январь 1919 - октябрь 1920 гг.);
- разгрома ВСЮР и Русской армии (ноябрь 1919 - ноябрь 1920 гг.). Они находятся в тесном диалектическом единстве, но каждый из них отличается своеобразием в решении задач укрепления воинской дисциплины. Такое своеобразие обусловливалось, главным образом, рядом существенных обстоятельств.
Первый этап - этап формирования Добровольческой армии (ноябрь 1917 -февраль 1918 гг.). Необходимо подчеркнуть, что факт добровольного поступления на службу, хотя и не отменял, например, требований общевоинских уставов, действовавших в армии царской России, но стимулировал командование Добровольческой армии к поиску новых путей укрепления воинской дисциплины и правопорядка среди белого офицерства: ведь добровольцы, в конечном итоге, были прикреплены к армии, по исчерпывающей характеристике Деникина А.И., не юридически, а морально2.
Анализ, осуществленный автором статьи, позволяет выйти на ряд обобщающих суждений:
1. В работе по укреплению воинской дисциплины среди офицерства военно-политическое руководство Белого движения делало основной акцент на мерах убеждения. Причем, ставка была сделана на индивидуально-воспитательное воздействие. Массовых мероприятий почти не проводилось. Резкие меры принуждения фактически не применялись.
2. В диалектически единой связке — воинская дисциплина - правопорядок
— приоритет отдавался первой составляющей. Подобное обусловлено, в первую очередь тем, что в период генезиса Белого движения на Юге России у белых не было государственного образования. Следовательно, не имелось и правовой основы. Поэтому понятие «правопорядок» как бы растворилось в категории «воинская дисциплина».
3. Из поля зрения военно-политического руководства Белого движения, командиров частей Добровольческой армии выпало то обстоятельство, что офицеры-добровольцы, встав в строй, были вынуждены выполнять многие обязанности, отнесенные в классических армиях к компетенции солдат и младших командиров. Это вызывало недоумение, неприятие, внутреннее сопротивление, а также и игру амбиций, уязвленного самолюбия.
4. Грубейшая ошибка — отсутствие жесткого пресечения эксцессов, связанных с покушением некоторых добровольцев на моральные устои армии. Создается впечатление, что априорное предположение о чувстве высокого патриотизма белых офицеров как гарантии исключительной дисциплинированности, а также ставка на методы убеждения, применяемые к офицерам, вступавшим в армию добровольно, несколько дезориентировала командование Добровольческой армии. Они посчитали эксцессы нетипичным явлением, издержками периода формирования. Видимо, ненависть к противнику, выливавшаяся в формы зооло-
гической жесткости, находила в высших эшелонах иерархии Белого движения, если не оправдание, то, по крайней мере, понимание.
Необходимо подчеркнуть, что это оказывало соответствующее влияние на процесс укрепления воинской дисциплины в формирующейся Добровольческой армии а также то, что ее командование уделяло пристальное внимание такому важному направлению, как разъяснение характера, цели и задач Белого движения. Здесь выкристаллизовывалась небезынтересная агитационная доминанта. Контент-анализ мемуаров офицеров-добровольцев, опубликованных в сборнике «Зарождение Добровольческой армии» , показал, что главный акцент делался на доведении до ума и сердца офицеров, поступающих в Добровольческую армию, степени опасности для Отечества, исходящих от двух врагов - «большевистских комиссаров» и немцев.
Кроме того, достаточно четко прослеживается еще ряд направлений в рассматриваемой деятельности:
а). Правдивое разъяснение складывающейся военно-политической, стратегической и оперативно-тактической обстановки. Причем, перед добровольцами не скрывали трудностей, особенно материальных, которые ожидают их в случае заключения контракта на службу в Добровольческой армии. Акцент в агитации делался на индивидуальное апеллирование к высокому уровню патриотизма, свойственного ментальности русского офицерства.
б). Искусственно отгораживание белых офицеров-добровольцев от проблем «большой политики». Военно-политические лидеры Белого движения всемерно подчеркивали, что сейчас не время рассуждать о будущем государственном устройстве. Главное — покончить с большевистской анархией в стране и угрозой победы немцев.
в). Опора в анализируемой деятельности на личностный авторитет вождей Белого движения. В первую очередь - на авторитет генерала Корнилова Л.Г. Он, обладая сильнейшей харизмой, имея в арсенале боевое прошлое, о котором многие добровольцы, особенно воевавшие в Первую мировую войну на ЮгоЗападном фронте, хорошо знали, пользовался в офицерской среде высочайшим личностным авторитетом.
г). Перенос усилий в агитации, главным образом, на устные ее формы. Подобное обусловливалось тем, что готовить печатную продукцию агитационного плана большими тиражами у руководителей зарождавшегося Белого движения, в силу ряда организационных и финансовых затруднений, не было возможностей.
В целом, судя по тому, что задачи формирования Добровольческой армии, несмотря на пессимистические прогнозы, в основном, решались успешно, можно сделать следующие заключения:
- до офицеров-добровольцев оперативно и эффективно доводились, главным образом военно-политические цели и задачи Белого движения.
- характер набиравшей силу борьбы разъяснялся менее настойчиво. Дело в том, что белым вождям предстояло еще самим разобраться, в непростой обстановке, во всех тонкостях характера Белого движения, в которое они вовлекали все большее количество офицерства. Они не смогли развернуть достаточно активную работу, используя подготовленный ими же неординарный документ — «Обращение штаба Добровольческой армии». В нем были четко расставлены все акценты в оценке сложившейся ситуации. Акценты, подчеркивающие патриотический характер теперь уже сформированной Добровольческой армии. Между тем, осведомленность офицерства о сущности и содержании данного «Обращения» оставляла желать лучшего (лишь более чем в 11 % семантических единиц на данный документ есть ссылки, да и то, как правило, косвенного характера). Подобное можно объяснить следующим причинами:
- Усложнение военно-политической, оперативно-стратегической и тактической обстановки к моменту завершения (в основном) формирования Добровольческой армии. Оно связано, главным образом, во-первых, с мерами советской власти по подавлению мятежа Донского атамана Каледина А.М.; во-вторых, прогрессирующим ухудшением отношений между командованием Добровольческой армией и правительством Дона; в-третьих, все боле приближающейся реальной опасностью для Добровольческой армии быть уничтоженной противником. Подобная ситуация требовала перегруппировки усилий командования в деле обеспечения боеспособности сформированной Добровольческой армии.
- Успокоенность командования Добровольческой армией тем, что поступающие на службу офицеры воспринимают агитацию по разъяснению характера, цели и задач Белого движения, и особые новшества здесь неуместны.
Таким образом, на первом этапе в Добровольческой армии прослеживается целенаправленная деятельность военно-политического руководства Белого движения по разъяснению характера, цели и задач вооруженной борьбы в Гражданской войне на юге России. Отличительные черты: показ двойной опасности, исходящей для Отечества от Германии и большевиков (причем, эти враги являются союзниками между собой); узкий круг форм и методов воздействия на сознание
офицеров-добровольцев в целях обеспечения качественного решения анализируемых задач; переход в конце 1917 г. от устной агитации к печатной пропаганде.
Второй этап - этап Кубанских походов Добровольческой армии и достижения ею крупных побед (22 февраля - декабрь 1918 г.). Здесь можно выделить ряд подэтапов: Первый Кубанский («Ледяной») поход Добровольческой армии (22 февраля - 13 мая 1918 г.); время между Первым Кубанским («Ледяным») и Вторым Кубанскими походами Добровольческой армии (вторая половина мая -июнь 1918 г.); Второй Кубанский поход Добровольческой армии и ее дальнейшие боевые действия (конец июня - декабрь 1918 гг.).
Во время «Ледяного» похода Добровольческой армии деятельность военнополитических лидеров Белого движения детерминировалась рядом существенных обстоятельств:
- спецификой личного состава армии. Офицеры подразделений и частей не оставили себе шансов к возврату назад. Они сделали, в подавляющей массе своей, осознанный выбор;
- недостаточно четкими представлениями командования Добровольческой армии о стратегических и тактических задачах похода. Естественно, что неуверенность командования передавалась и офицерам-добровольцам;
- болезненностью процесса реорганизации Добровольческой армии, которую провел ее командующий генерал Корнилов Л.Г. в самом начале похода. Цель данной реорганизации - повысить боевой потенциал армии — была достигнута, так как армия стала более мобильной и управляемой. Однако это вызвало много обид, смещений по должностям, и, на этой почве, проявилось серьезное недовольство в частях;
- большими потерями в частях, понесенными в боях, что являлось деморализующим фактором и затрудняло командованию Добровольческой армией агитационную работу среди офицерства;
- сменой командующих Добровольческой армией (после гибели при штурме Екатеринодара генерала Корнилова Л.Г. в командование армией вступил генерал Деникин А.И). Однако его плохо знали рядовые добровольцы, среди которых был очень популярен командир полка генерал Марков С.Л. Все это вызывало дополнительное брожение среди офицерства, что сыграло далеко не последнюю роль в их временной деморализации после поражения армии под Екатери-нодаром;
- завоеванием генералом Деникиным А.И. боевого и моральнопсихологического авторитета среди офицерства в ходе возвращения армии из похода на Дон.
Проведенный автором статьи анализ позволил констатировать, что командование Добровольческой армией строило деятельность по укреплению воинской дисциплины среди офицерства, опираясь, главным образом, на высокий уровень патриотизма офицеров-добровольцев. Следовательно, в конкретных методах деятельности доминировал метод убеждения. Причем, данный метод, в основном, показал свою пригодность. Например, посредством его командование Добровольческой армией адаптировало офицеров к ситуации, когда им пришлось занять должности на два три порядка ниже, чем в армии царской России4. Однако стали применяться и жесткие методы принуждения. Так, были учреждены военно-полевые суды. Они функционировали с целью поддержания должного уровня воинской дисциплины. Необходимость их появления диктовалась боевой обстановкой - среди добровольцев появились случаи дезертирства и самовольного оставления позиций.
Следовательно, на первом подэтапе в деятельности командования Добровольческой армией по укреплению воинской дисциплины появилась тенденция к гармонизации мер убеждения и принуждения. Однако последовательности и настойчивости не хватало.
Основным содержанием второго ,из отмеченных подэтапов, явилось то, что Добровольческая армия в сложной обстановке попала в полосу жестокого внутреннего кризиса. Своеобразным катализатором здесь послужил именно Первый Кубанский («Ледяной») поход. Он вызвал невероятную моральную и физическую усталость белых добровольцев. Начался их отток из армии. В таких сложных условиях усилилась деятельность военно-политического руководства Добровольческой армией по разъяснению офицерству характера, цели и задач Белого движения. Причем, главное внимание здесь сосредоточилось, во-первых, на внесении ясности в политическую ориентацию офицеров-добровольцев - Германия или Антанта, во-вторых, на разъяснении лозунгов Добровольческой армии.
Офицеров, колебавшихся между прогерманской и проантантовской ориентациями убеждали, главным образом, индивидуально в необходимости ориентации на Антанту. В данных целях использовали Декларацию Добровольческой армии от 30 апреля (13) мая 1918 года, где четко фиксировалось, что недопустимы контакты ни с немцами, ни с большевиками.
Командование Добровольческой армией столкнулось с непредвиденным влиянием на армию лозунгов. По замыслу генералов Алексеева М.В. и Деникина А.И. лозунг «Великая, Единая и Неделимая Россия» должен был всех мобилизовать. И в принципе он принимался подавляющим большинством. Но возникли сложности с лозунгом об «Учредительном собрании». Верховный руководитель Добровольческой армии генерал Алексеев М.В. предупреждал в письме от 5 июня 1918 г. командующего армией генерала Деникина А.И. о том, что политические споры о лозунгах значительно ухудшали и без того напряженные отношения между казаками и добровольцами. М.В. Алексеев видел, в частности, причину ухудшения отношения к Добровольческой армии со стороны казачества Дона в связи с увлечением некоторых офицеров политикой, «назойливой бравадой монархическими идеями»5.
Если рассматривать деятельность военно-политического руководства Белого движения по укреплению воинской дисциплины сквозь призму глубинного кризиса, поразившего Добровольческую армию в исследуемом периоде, то нельзя не сказать, что данный кризис усугублялся еще одним немаловажным военнополитическим фактором. Парадоксально, но факт: Добровольческая армия, пытавшаяся свято поддерживать традиции армии царской России, в том числе такую цементирующую как единоначалие, попала в полосу своего развития, которую командующий белых добровольцев классифицировал как своеобразный «дуализм власти»: Алексеев М.В. - Деникин А.И.
В плане рассмотрения аспектов глубокого внутреннего кризиса Добровольческой армии нельзя не упомянуть и о том, что в ней сложились своеобразные формы воинской дисциплины, которые не укладывались в рамки старых уставов. Многие офицеры состояли в должностях рядовых, а это меняло характер взаимоотношений начальников и подчиненных. Получалось так, что после притока добровольцев капитан был рядовым, а поручик - командиром роты. Но было совершенно недопустимым, - считал Деникин А.И., - менять начальников по прибытии. Добровольцы были прикреплены к армии, подчеркнем еще раз, морально, а не юридически. Это вносило определенную специфику во внутренний уклад ее жизни. Так, генерал Деникин А.И. внедрил в армию воинские уставы армии царской России с изменениями, продиктованными конкретно-исторической обстановкой: офицеры обращаются к подчиненным на «Вы», а те титулуют их по чинам; отменяется постановка «во фронт»; разрешается нижним чинам посещение, без всяких ограничений, общественных зрелищ, а также поездки в трамваях, ку-
рение на улице, но при условии строжайшего соблюдения правил отдания воинской чести.
Таким образом, продуманные и проведенные в жизнь мероприятия смогли укрепить воинскую дисциплину среди офицерства Добровольческой армии. Не случайно, армия преодолела внутренний кризис и вышла подготовленной во Второй Кубанский поход.
Второй Кубанский поход Добровольческой армии и ее дальнейшие боевые действия были связаны с достижением Белым движением на юге России значительных военно-политических успехов. При этом имелись обстоятельства, серьезно влиявшие на организацию деятельности властных структур Южнорусского Белого движения по укреплению воинской дисциплины.
1. Добровольческая армия стала государственно-несущей основой государственного образования белых: было создано Особое совещание при Верховном руководителе Добровольческой армии генерале Алексееве М.В.. В конце декабря 1918 г. было создано Осведомительно-агитационное агентство при Главнокомандующем Добровольческой армией, которое заняло свое место в структуре практической реализации концептуальных основ укрепления воинской дисциплины.
2. Сражения Второго Кубанского похода и в последующем характеризовались интенсивностью, большим числом боевых и санитарных потерь. Но в Добровольческую армию наблюдался приток белых волонтеров.
3. Произошел переход к мобилизации офицеров. Приказом №64 от 25 октября 1918 г. в ряды Добровольческой армии призывались все штаб и обер-офицеры в возрасте до 40 лет. При этом тем из них, кто «освободился из армии» (по истечении срока «контракта») предписывалось или покинуть ее территорию в семидневный срок, или вновь подвергнуться обязательному призыву. А приказом № 246 от 7 декабря 1918 г. отменялись четырехмесячные сроки «контракта» и теперь служба становилась обязательной.
Необходимо подчеркнуть, что факт достижения Белым движением в исследуемом периоде значительных успехов дает как логические, так и исторические основания для такой констатации: уровень воинской дисциплины в деникинских войсках, в основном, обеспечивал выполнение боевых задач. Подобное стало возможным потому, что властные структуры Южнорусского Белого движения постоянно держали в поле зрения вопросы укрепления воинской дисциплины в войсках, в том числе и среди офицерства. Причем, если такая деятельность в
боевой обстановке по формам и методам во многом напоминала аналогичную деятельность в Первом Кубанском («Ледяном») походе, то в анализируемом периоде стало больше уделяться внимания укреплению воинской дисциплины в период мирных передышек. Так, генерал Деникин А.И. провел ряд небезынтересных мероприятий (в ключе доминирования метода принуждения, главным образом), способствовавших укреплению воинской дисциплины и правопорядка в подчиненных ему войсках: уровнял в правах гвардейских и армейских офицеров, решив, наконец, застарелую проблему царской армии; усилил ответственность за незаконное ношение погон и знаков различия (направление в арестантские отделения сроком от 1 до 4 лет); применял метод разжалования офицеров в рядовые за бесчинства в общественных местах на почве пьянства; запрещал продажу водки после часа ночи в увеселительных заведениях; еще больше ужесточал позицию по отношению к тем офицерам, кто, хоть небольшое время служил в Красной или Украинской армиях.
Между тем, достаточно эффективных, и самое главное, системных, мер в борьбе с бесчинствами по отношению к местному населению не принималось. И не могло приниматься, так как в рассматриваемом периоде армия все больше втягивалась в порочную практику белого террора.
Таким образом, на третьем подэтапе в решении исследуемой задачи, были достигнуты определенные успехи. Однако положительные результаты девальвировались негативными процессами, связанными с эскалацией белого террора, в который была втянута и армия.
Анализ деятельности властных структур Южно русского Белого движения по укреплению воинской дисциплины в контингентах белых комбатантов на втором этапе позволяет сделать такие заключения: были достигнуты определенные успехи, способствовавшие выполнению Добровольческой армией боевых задач; оформилась тенденция к сочетанию мер убеждения и принуждения в решении анализируемой задачи (причем, постепенно начал преобладать директивно-распорядительный стиль); массовые мероприятия проводились не столь часто, в частях и подразделениях преобладала индивидуально-воспитательная работа; допущена грубейшая ошибка - не отлажена система жесткой, последовательной борьбы с бесчинствами по отношению к местному населению.
Третий этап - этап достижения ВСЮР наибольших военных успехов (январь 1919 - октябрь 1920 гг.). Здесь наблюдается военно-исторический феномен: несмотря на военные успехи ВСЮР, уровень состояния воинской дисциплины
нельзя оценивать как достаточно высокий. Такой парадокс - специфическое порождение русской Гражданской войны.
Рассматриваемую деятельность серьезно осложняли ряд обстоятельств:
- необходимость привлечения войск для подавления восстаний в тылу. Тыловые части не справлялись с повстанцами. Деникин А.И. был вынужден оттягивать с фронта для борьбы с ними верные ему войска. К началу августа 1919 г. 8 дивизий (44 тыс. штыков, 6,9 тыс. сабель, при 219 орудиях) были сосредоточены в ближайшем и глубоком тылу, проводили карательные операции на Северном Кавказе и Донбассе. Это была почти 1/3 сил и средств ВСЮР. И личный состав войск, в том числе и офицеры, привлекаемые для карательных операций, уже не могли войти в привычные уставные рамки, в которых находятся боевые части;
- пассивность властей и военного командования в пресечении случаев бесчинств по отношению к местному населению, а иногда даже поощрение противоправных акций;
- стимулирование немотивированной жестокости среди офицерства некоторыми командирами через декларирование личностной позиции. Подчеркнем, что среди генералов ВСЮР были и люди, буквально с садистскими наклонностями. Наиболее одиозная фигура - генерал Покровский В.Л., «прославившийся» своими зверствами;
- отсутствие должного уровня гласности в борьбе с теми, кто грубо попирает законы. Если пленных чекистов и комиссаров вешали на городских улицах публично, то своих преступников старались ликвидировать незаметно.
Конечно, в такой сложной обстановке властные структуры пытались как-то поправить положение дел. Основной упор в практической деятельности, в данной связи, был сделан на методах принуждения. Так, наиболее последовательную позицию здесь занимал оппонент Главкома ВСЮР генерал Врангель П.Н. Он всегда без колебания утверждал смертные приговоры военно-полевых судов, которые выносились насильникам и грабителям, в каких бы чинах они не находились. В свою очередь генерал Деникин А.И. стал практиковать создание чрезвычайных комиссий по проверке фактов разбоя на местах, полномочных принимать экстренные меры. Однако данные меры - это, главным образом, меры постфактум. Они не могли переломить критическую ситуацию.
Показатель прогрессирующего разложения армии - резкое падение дисциплины, рост дезертирства и числа перебежчиков. Разведка советского Южного фронта совершенно справедливо оценила подобное явление как показатель про-
грессирующего разложения противостоящей войсковой группировки противника. Причем, дезертирство не прекращалось даже в период наибольших военных успехов Главкома ВСЮР в августе - сентябре 1919 г.
В целом, можно отметить, что на исследуемом этапе в деятельности властных структур по укреплению воинской дисциплины в соединениях и частях ВСЮР налицо все чаше возникающие пробуксовки и срывы. И чем сложнее складывалась военно-политическая, стратегическая и оперативно-тактическая обстановка для деникинских войск, тем ощутимые становились изъяны. Здесь можно вычленить две тенденции: во-первых, осознание властными структурами критичности ситуации с воинской дисциплиной в войсках; во-вторых, медлительность, непоследовательность в проведении конкретных мер, хотя бы для локализации негативных последствий падения уровня воинской дисциплины.
Таким образом, налицо не только наращивание усилий и темпов, но и увеличение сил и средств, привлекаемых для решения задачи. Здесь уже функционировали профессиональные структуры. Все это позволяет утверждать, что указанная деятельность вышла на качественно новый уровень. Однако были допущены и ошибки. Пока что они нивелировались тем, что ВСЮР одержала крупные победы. Но здесь были заложены основы для будущих серьезных неудач.
Четвертый этап - этап разгромам ВСЮР и Русской армии (ноябрь 1919 -ноябрь 1920 гг.). Начался структурный глубинный кризис, охвативший государственное образование белых. Он в полной мере сопутствовал моральному разложению значительной части войск, в первую очередь офицерства. И в таком разрезе выглядят закономерными крупные военные неудачи. Наступление красных, начатое 19 декабря 1919 г., привело к тому, что с занятием Ростова в январе 1920 г. началась катастрофа ВСЮР. Правда, Главком ВСЮР генерал Деникин А.И. на таком неблагоприятном фоне пытался давать ориентировки на активизацию деятельности по разъяснению характера, цели и задач Белого движения. Основной акцент он делал на пропаганду и агитацию вокруг лозунгов, под которыми белые комбатанты шли в бой. Так, в «Наказе Особому Совещанию» от 27 декабря 1919 г. генерал еще раз обозначил стратегические лозунги белого движения: «Единая, Великая, Неделимая России. Защита веры. Установление порядка... Борьба с большевизмом до конца...»6. Исходя из таких позиций, Деникин А.И.поставил четкую цель перед органами, отвечающими за пропаганду: «. пропаганде служить исключительно прямому назначению - популяризации идей, проводимых
властью, разоблачению сущности большевизма, поднятию народного самосознания и для борьбы с анархией» .
Вроде все верно. В приведенной цитате из «Наказа.» видна, преемственность идей апрельской Декларации Добровольческой армии 1918 г. Собственно говоря, генерал излагал подобные взгляды и ранее. Но он не учел ситуацию глубинного структурного кризиса.
Надо полагать, что ошибка, проанализированная в рамках третего этапа -отсутсвие учета количественно-качественной характеристики офицерства -сыграла на четвертом этапе исключтельно негативную роль. На фоне прогрессируюещего разложения личного состава, в том числе и офицерства, все больше стала ощущаться дифференциация по значимости их вклада в белую борьбу. Белогвардейский журналист Г.Раковский образно отмечал то, что армия разделилась «на князей, княжат и прочую сволочь»8. «Княжата» считали мобилизованных офицеров «подневольниками», которые при большевиках «прятались в подвалах» и не любили их, и наоборот.
Таким образом, четвертый этап ярко демонстрирует, что в период всеобщего развала трудно агитировать за благородные идеи. Не случайно, деятельность по разъяснению характера, цели и задач Белого движения шла по инерции. На первое место выдвигалось лишь соблюдение формы, а не наполнение ее качественно-новым содержанием.
Следует подчеркнуть, что все изъяны в деятельности властных структур Южнорусского Белого движения по укреплению воинской дисциплины в войсках, имевшие место на третьем этапе, в рассматриваемом четвертым этапе проявились с особой силой. Одна из наглядных иллюстрации здесь - «Новороссийская катастрофа» - начало окончательного разгрома ВСЮР.
Правда, стоит констатировать, что Врангель П.Н., приняв главное командование от генерала Деникина А.И., довольно энергично пытался поправить положение с воинской дисциплиной. Вновь появились акценты на более полное использование метода убеждения. Так, новый главком, в отличие от своего предшественника, возобновил награждение офицеров орденами. Был учрежден Орден во имя святителя Николая Чудотворца приказом от 30 апреля 1920 г. Подобная мера была призвана стимулировать офицерство к образцовому выполнению воинского долга. Тонкий психологический ход Врангеля П.Н. - Обращение к офицерам Красной армии (8 июля 1920 г.), где он призвал их встать «вновь в ряды
Русской армии», пообещав «забвение прошлого» и предоставить им «возможность искупить свой грех».
Но новый Главком широко практиковал и меры принуждения, чтобы навести должный порядок, в первую очередь, в высших эшелонах власти: освободил от должности генерал-лейтенанта Сидорина В.И., генерал-лейтенанта Кель-чевского, генерал-майора Кислова. Особенно необходимо подчеркнуть, что военно-судные комиссии беспощадно карали за самовольные реквизиции у местного населения, невзирая на прежние заслуги и служебное положение. Между тем, Врангель П.Н. не смог опереться в деле укрепления воинской дисциплины на популярного в войсках командира Крымского корпуса генерала Слащева Я.А. И, в конечном итоге, энергичные усилия Врангеля П.Н. не смогли радикальным образом изменить обстановку. Обреченность Русской армии ни коим образом не создавала благоприятного фона для эффективной деятельности властных структур по укреплению воинской дисциплины.
Таким образом, на четвертом этапе прогрессировали негативные тенденции в деятельности властных структур Южнорусского Белого движения по укреплению воинской дисциплины в войсках. И это стало одной из серьезных причин сокрушительного поражения белых.
В качестве подведения итогов сформулируем ряд суждений обобщающего характера.
Деятельность государственных органов по укреплению воинской дисциплины в белых войсках - то направление работы, где аккумулируются и положительные, и отрицательные аспекты организаторской и воспитательной работы по повышению боеспособности вооруженных формирований Южнорусского Белого движения. Здесь просматривается тенденция к гармонизации методов убеждения и принуждения. В конечном же итоге, чем сложнее становилась военнополитическая, стратегическая, оперативно-тактическая обстановка, тем больший акцент в рассматриваемой деятельности делался на методах принуждения. Однако, несмотря на доминанту принуждения, его радикальные меры, диктуемые боевой обстановкой, применялись непоследовательно и, в основном, неэффективно. Отсутствовала гласность. Смертные приговоры военно-полевых судов и военно-судных комиссий не сопровождались соответствующей разъяснительной работой.
Слишком долго военно-политическое руководство Южнорусского Белого движения уповало на высокий нравственный потенциал, накопленный офицерст-
вом в Кубанских походах Добровольческой армии. А он быстро растаял, в силу общего кризиса Белого движения на юге России.
Дестабилизирующим фактором в исследуемой деятельности стало то, что здесь не была обеспечена личная примерность и ответственность старших войсковых начальников. Генералитет (особенно тыловой) не стал, в конечном итоге, надежной опорой генералов Деникина А.И. и Врангеля П.Н. в деле дальнейшего укрепления воинской дисциплины в частях соединениях.
1 ГАРФ, ф. 5827, оп. 1, д. 92. л. 16-17.
2См.: Белое дело. Дон и Добровольческая армия. М., 1993. С. 228.
3См.: Зарождение Добровольческой армии. М., 2001.
4 См.: Деникин А.И. Поход и смерть генерала Корнилова. М., 1989. С. 104-105.
5ГАРФ, ф. 5827, оп. 1, д. 55, л.2.
6Там же, д.167, л.1.
7 Там же, л. 4.
8Раковский Г. В стане белых. Константинополь, 1920. С.6. («Князья» -«быховские узники», «княжата» - участники Первого Кубанского («Ледяного») похода - Прим. авт.).
