CC BY
952
А. В. ЗЕМЛЯКОВ
Омский государственный технический университет
УДК 947
УГОЛОВНОЕ УЛОЖЕНИЕ 1903 ГОДА
О ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, НАКАЗЫВАЕМЫХ ССЫЛКОЙ НА ПОСЕЛЕНИЕ
ЦЕЛЬ НАСТОЯЩЕЙ СТАТЬИ - ПРОАНАЛИЗИРОВАТЬ ПОЛОЖЕНИЯ УГОЛОВНОГО УЛОЖЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ОТ 22 МАРТА 1903 ГОДА, КАСАЮЩИЕСЯ ОСНОВНЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, НАКАЗЫВАЕМЫХ ССЫЛКОЙ НА ПОСЕЛЕНИЕ.
«Свободная по природе своей мысль, будучи выражена вовне, нередко становится предметом стеснений и ограничений со стороны государственной власти».
Н. С. Тимашев. Преступное возбуждение масс по действующему русскому праву. // Журнал министерства юстиции. 1914., № 10. - С. 69.
Ссылка на поселение, одно из основных наказаний за государственные преступления - наказание за покушение на те важнейшие ценности, которые входили в самодержавную составляющую общества Российской империи. Законы государства - это его реакция на конкретную текущую ситуацию, которую оно пытается зафиксировать определенным образом в наиболее благоприятном для себя положении. Уголовные законы, касающиеся государственных преступлений, направлены на ограждение такого положения от покушения на него со стороны лиц, которых оно не устраивает. Меняется ситуация - меняются и законы. Взяв конкретные законодательные акты в определенный момент времени, можно проследить то, что они пытались регулировать, от чего пытались защитить общество в это время - конкретно определенный период (от введения закона в действие до его изменения или отмены). Таким образом, изучение законодательных актов предполагает и изучение самого общества. Но взгляд на нормы закона с этой стороны не достаточно исследован.
Здесь ставится задача устранить этот пробел,так как хорошее знание уголовно-правовых норм, изложенных в Уголовном уложении 1903 года и затрагивающих государственные преступления, имеет влияние также и на степень изученности темы более общего порядка - правового положения политических ссыльных. Такое знание помогает понять логику законодателей, выяснить, сто попадает в категорию осуждаемых и, наконец, изучить состав уже политических ссыльных. Например, расплывчатость некоторых норм Уголовного уложения 1903 года вызвана в однихслучаяхтехнической неумелостью, в других-жела-нием во что бы то ни стало развязать руки суду, и в особенности прокурору, и это согласуется с логикой того времени. Понятно, насколько от этого страдал интерес личной свободы граждан и нарушался закономерный ход общественной жизни страны.
Публикаций, освещающих данную сферу карательного законодательства царской России, немного (комментарии дореволюционных авторов, исследования Н. Н. Щербакова, П. Л. Казаряна, Э. Ш. Хазиахметова). При этом исследователи рассматривают нормы Уголовного уложения через призму общей темы - правового положения ссыльных и в рамках многих правовых документов того времени. Подробного анализа Уголовного уложения они
не делают, хотя его изучение позволяет ответить на те вопросы (помимо, указанных выше), которые связаны с общественно-политическими взглядами правящего класса, и настроение которого, безусловно, отражала законодательная база того времени. Также изучение этого документа позволяет выяснить состав потенциальных политических ссыльных.
Объектом анализа являются частично «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» ред. 1685 г (далее «Уложение о наказаниях») и «Уголовное уложение» 1903 г.
Указанные законы изучены по изданию «Полного свода законов Российской империи», под ред. А. А. Добровольского (1911 г.). Это издание позволяет отследить изменения законодательства через продолжения и уточнения, которые отражены в данном Своде.
Статья 17 Уголовного уложения 1903 г. гласит: «ссылка на поселение назначается без срока; приговоренные ссылаются в предназначенные для того местности, определяемые на каждое трехлетие, в законодательном порядке, по представлению Министров юстиции и Внутренних Дел». Таким образом, ссылка на поселение является наказанием бессрочным, но при этом не исключено и досрочное освобождение. Места ссылки определяются в общем законодательном порядке по представлению министров юстиции и внутренних дел.
Ссылка на поселение в качестве наказания в Уголовном уложении предусмотрена за весьма ограниченный круг преступлений, причем положения общей части, касающиеся этого наказания, как назначаемого без срока, являются гораздо менее сложными, чем такие же положения, затрагивающие каторгу.
Ссылка на поселение, как и каторга, сопровождается: бессрочною потерею прав, приобретенных осужденным, до его привлечения к ответственности. К этой группе относятся права в области государственных и общественных отношений, гражданские права. Также ограничивается избирательное право и перемены места жительства и утрачивается правоспособность, которая может быть восстановлена через некоторое время. Относящиеся к первой группе права перечислены в статьях 25 и 28, о гражданских правах говорит статья 29 (утеря имущественных, наследственных и семейных прав). Сущность и пределы потери правоспособности изложены в статье 30, а статья 31 ставит условия и границы восстановления правоспособности. Сроки и смысл ограничений в праве избрания и перемене места жительства установлены в статьях 34 и 35 Уголовного уложения1.
Круг государственных преступлений, за совершение которых полагалась в качестве меры наказания ссылка
Ифланд П. А. Система наказаний по уголовному уложению 22 марта 1903 года//Журнал министерства юстиции. 1916, №5. - С. 52.
поселение, был определен в «Уголовном уложении» и «Уложении о наказаниях».
Статья 250 отделения первого «О бунте против власти Верховной», раздела третьего «О преступлениях государственных» «Уложения о наказаниях» предусматривает гакое преступление, как организация и участие в сообществе, цель которого восстание стихийно или путем заго-зора против императора или попытка свержения сущест-зующего правительства, но без применения насилия. За него в качестве наказания была предусмотрена ссылка на поселение (статья 249)2
Преступления, за которые по Уголовному уложению от 22 марта 1903 года в качестве наказания назначалась ссылка на поселение, являлись на основании статьи 3 Уголовного уложения, тяжкими преступлениями.
Нужно отметить, что «Уголовное уложение» должно было заменить собой «Уложение о наказаниях». Новый документ вводился в действие отдельными главами. Закон от 7 июня 1904 года ввел в действие следующие главы: третью - «О бунте против Верховной власти и о преступных деяниях против священной особы Императора и членов императорского дома»; четвертую - «О государственной измене»; пятую - «О смуте»; седьмую - «О противодействии правосудию»3.
Методология создания Уголовного уложения 1903 г. была отлична от прежней и вобрала в себя основные идеи Уложения редакции 1885 г. Но структура и компоновка материалов по характеру и значимости получили другую форму отображения и новое звучание. Законодатель к тому же стремился к распространению уголовно-правовых норм на больший круг деяний, но не путем деления их по отдельным составам, а наиболее точной и полной квалификацией уголовно-наказуемых деяний по всему возможному диапазону их возникновения и совершения. В Уложении 1903 г. исчезла компоновка материала по разделам. По составу и смыслу уголовно-наказуемых деяний материал сведен в главы 4 Главное отличие «Уголовного уложения» 1903 года от «Уложения о наказаниях» состояло в большем количестве признаков, характеризующих преступления, входящие в категорию «государственных»5. Глава «Уложения о наказаниях» «О тайных обществах и преступных сходбищах» давала общую характеристику сущности вины подсудимых, привлекающихся по ее статьям. Глава «Уголовного уложения» 1903 года «О смуте» уже подробно перечисляла признаки преступлений, подходивших под понятие «государственных». Под смутой, в частности, понимались и преступная пропаганда, и деятельность незаконных сообществв.
Ссылка на поселение назначалась за следующие преступления, предусмотренные «Уголовным уложением»; нарушение ограждающих веру постановлений (ст. ст. 73, 83, 84); государственные преступления (ст. ст. 102,105, 106,118,121,126, 128-131); о противодействие правосудию (ст. ст. 163, 164, 166, 168, 173); поединки (ст. 484); кровосмешение (ст. 518); преступные деяния по службе государственной и общественной (ст. ст. 643-645).
В «Уголовном уложении» перечень государственных преступлений, караемых ссылкой на поселение, более широкий по сравнению с «Уложением о наказаниях» это: подготовка к составлению и участие в организациях, направленных на покушение на жизнь царских особ или на изменение государственного строя (статья 102); подго-
1 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Изд.
1885г. (поПрод. 1906, 1908, 1909 гг)//ПСЗРИ. Т. 15. -С. 3589, 3590.
Титкова С. С. Разработка Уголовного уложения и применение его в борьбе с революционным движением // Правовые проблемы истории государственных учреждений - Свердловск, 1983. - С. 86.
Казарян П. Л. Якутская политическая ссылка (историко-•ори^ическое исследование). - Якутск, 1999. - С. 37.
Бровцинова Е. П. Карательное законодательство царизма в борьбе с революцией 1905 - 1907 годов // История СССР. 1975. № 5 -СИ12.
Титкова С. С. Разработка Уголовного уложения ... ■ С. 85.
товка к покушению на члена императорского Дома (кроме покушения на жизнь), а также участие в организации, готовящейся ктакому покушению (статьи 105,106); участие в сообществе, организованном для измены (статьи 108, 118); участие в демонстрациях и неподчинение требованиям разойтись при их разгоне (статья 121); участие в организациях, планирующих использовать в целях свержения существующего строя взрывчатые вещества (статья 126); публичное произношение речей и распространение печатной продукции, так или иначе порицающих существующие государственные устои (статьи 128,129); распространение учений, направленных против существующей власти (статьи 130,131)7.
Самое широкое применение в судебной практике по делам политического характера, особенно в борьбе против революционных партий и организаций, из указанных выше уголовно-правовых норм получили, заложенные в статье 102 «Уголовного уложения». Часть четвертая статьи 102, содержит нормы отсылочного характера к другим статьям Уложения («Виновный в подговоре составить сообщество для учинения тяжкого преступления, статьями 99 или 100 предусмотренного, или принять участие в таком сообществе, если последнее не составилось»), и предусматривала наказание в отношении статьи 99 - каторгу сроком не свыше 8 лет; статьи 100 - ссылку на поселение»
Что включает в себя понятие «сообщество»? Это объединение нескольких лиц, с одной общей целью, для достижения которой, происходит какой-то обмен мыслями или определенные действия, организация, где интересы отдельного человека подчинены воле большинства. Объединение предполагается длящимся во времени. Не имеет значения, где такое сообщество образовалось, в России или за ее пределами.
При определении виновности по статье 102 «Уголовного уложения», суд должен исходить из наличия причинной связи между преследуемыми сообществом целями и действиями лица, привлеченного к ответственности.
Также, чтобы признать виновным по ч. 4 ст. 102 «Уголовного уложения», необходимо выяснение, в чем фактически выразилось соглашение обвиняемого в государственном преступлении на совместную деятельность в сообществе. Малянтович П. Н. и Муравьев Н. К., комментируя статью 102, считают: «Виновность лиц, обвиняемых в принадлежности к тому или иному преступному сообществу, должна определяться по соображении с общею программою и общею деятельностью этого сообщества, причем отдельные воззвания, исходящие от различных комитетов и фракций сообщества и не вытекающие из общей его программы, только в том случае могут быть приняты во внимание при обсуждении этой виновности, если представляется несомненным, что эти воззвания относятся к тому именно периоду времени, в течение которого обвиняемые состояли участниками данного сообщества, и исходят при том от той именно фракции сообщества, к которой принадлежали обвиняемые. При этом ответственность обвиняемых должна определяться в зависимости не от последней цели, а от тех целей, какие основываются на общей программе сообщества»
Для понятия сообщества, указанного в ст. 102 «Уголовного уложения», необходимым условием является единство действий и цели.
Статья 105 «Уголовного уложения» предусматривала, что за посягательство на жизнь членов императорского дома предусматривалась смертная казнь. Вторая часть статьи приговаривала виновных в совершении по отношению к этим лицам «иного насильственного посягательства»
7 Уголовное уложение (по Прод. 1909 г.) // ПСЗРИ Т. 15. - С. 3853, 3854, 3856-3859.
' Казарян П. Л. Якутская политическая ссылка ... - С. 39.
' Малянтович П. Н., Муравьев М. К. Законы о политических и общественных преступлениях. Практический комментарий. - СПб. Изд. Юрид.кн.маг. «Право», 1910. - С. 141.
к срочной каторге или ссылке на поселение. Часть 4 этой же статьи наказывала ссылкой на поселение виновных в подготовке посягательства на жизнь члена императорского дома или в участии в организации, созданной для 10
указанного покушения .
Составы преступлений в отношении членов императорского дома, которые включали: надругательство над их «изображениями, учиненных непосредственно или и хотя и заочно, но с целью возбудить неуважение к Их Особе, или в распространении, или публичном выставлении стой же целью сочинения, или изображения, для Их достоинства оскорбительных», наказывались по первой части статьи 106 - ссылкою на поселение.
В состав императорского дома при последнем императоре в 1905 г. входили семья императора, мать, брат и сестры, дяди и тети императора с детьми и их семьями, всего 69 человек11.
Ссылкой на поселение наказывался также, если выражаться современными терминами, и несанкционированный митинг, возникший с целью выразить неуважение к государственным властям, против порядка престолонаследия и управления, к существующему в государстве общественному строю. Условием привлечения к ответственности и наказанием ссылкой на поселение в этом случае будет отказ подчиниться вооруженным силам, призванным для разгона митингующих и отказ покинуть место митинга. Указанный состав преступления предусмотрен в статье 121 «Уголовного уложения».
В российской уголовно-судебной практике борьбы против обширного диапазона нелегальных организаций различных политических направлений большое значение занимала статья 126 «Уголовного уложения». Часть первая статьи гласила: «Виновный в участии в сообществе, заведомо поставившем целью своей деятельности ниспровержение существующего в Государстве общественного строя или учинение тяжких преступлений посредством взрывчатых веществ или снарядов, наказывается: каторгой на срок не свыше восьми лет или ссылкою на поселение». Внешнее проявление организации, созданной для цели, указанной в статье 126, выражается не в физическом насилии, а в принятии более или менее определенных мер к уничтожению существующего порядка и замене его другим. В соответствии с заключением обер-прокурора уголовно-кассационного департамента по делу Коминяра, которое приводится в работе Малянтовича П. Н., Муравьева Н. К., ст. 126 «Уголовного уложения» имеет в виду не только подготовку социального переворота, но действительное, непосредственное его совершение, говоря словами закона «ниспровержение существующего в государстве общественного строя». Такое ниспровержение осуществимо только путем насильственных действий, в т. ч. и против государственных властей. Такие организации имеют своей конечной целью в будущем и переворот всего государственного строя, и стремясь к непосредственному перевороту социальному, соприкасаются с организациями, предусмотренными статьей 102 Уголовного уложения. Грань между ними незначительна, поэтому вопрос должен быть разрешен особо, в каждом конкретном случае по принятой такими сообществами в определенный момент программе действий12.
Для того, чтобы привлечь к ответственности по ст. 128 «Уголовного уложения», недостаточно того, что происходит разбор или оценка того или иного правительственного акта, чтобы это было теоретическое исследование государственной жизни в ее различных формах, необходимо, что бы был сделан критический отзыв и по форме и по содержанию. «Для ответственности по статье 128 требу-
м Казарян П. Л. Якутская политическая ссылка ... - С. 40. Там же - С. 39.
' Малянтович П. Н., Муравьев Н. К. Законы о политических и общественных преступлениях... - С. 203.
ется не только, чтобы виновный произнес, прочел, выставил или раздавал таковое сочинение или изображение, заведомо об их содержании зная, но чтобы в таком оглашении судом была признана наличность дерзостного неуважения или порицания. Поэтому не может быть наказуемо не только оглашение, сделанное в силу лежащей на виновном обязанности, или по уполномочию компетентного для того органа власти, но безнаказанность должна быть допущена и в том случае, когда по обстоятельствам дела, суд найдет, что обвиняемый не только не желал высказать таковым оглашением порицание, но наоборот, желал выразить неодобрение оглашаемому сочинению или изображению... одна только резкая критика закона в неподобающей форме не может считаться дерзостным неуважением Верховной Власти, предусмотренным 128-й ст. уг. ул.» 13.
Состав преступления, заключенный в статье 129 «Уголовного уложения» и выражавшийся «в произнесении или чтении, публично, речи или сочинения или в распространении или публичном выставлении сочинения или изображения» можно разделить на четыре группы по характеру действия: возбуждения бунта или измены; ниспровержение существующего общественного строя; неповиновение властям и законам; совершение других, кроме перечисленных, тяжелых по своим последствиям деяний.
Интересно мнение русского дореволюционного правоведа П. Н. Малянтовича по поводу интерпретации термина «возбуждение» в уголовном праве, изложенное им в газете «Право» в 1906 году: «Объяснительная записка к проекту уголовного уложения, ответа не дает. Она и не коротка, но невразумительна, лишена центральной связующей мысли, определения дает какие-то смутные и опасливые - точно боится, как бы злодей не ускользнул при более точной формулировке - и поэтому неопределенные и широкие, как халат, который в пору придется всякому... Под возбуждением к «ниспровержению существующего в государстве общественного строя» записка разумеет «возбуждение к какой-либо практической деятельности, которая должна служить средством к социальному перевороту (т. II, стр. 209). Останавливаться над этим quasi -определением, очевидно, не стоит труда: оно ничего не дает, и дать не может судье, кроме разве благовидного предлога к самому безграничному произволу. Но для этого пока даже и предлогов не надо»14
Для ответственности по ст. 129 «Уголовного уложения» ни внешняя форма, ни объем речи значения не имеют. Также не имеют значения условия ее произношения -«... будет ли это речь, произнесенная в каком-либо общественном, благотворительном, ученом собрании, застольная беседа, сценический монолог или реплика. Одним словом, произнесением речи в смысле ст. 129 будет всякое словесное выражение мысли, не могущее быть названным прочтением сочинения»1S. Чтение сочинения тоже может иметь различную форму выражения, объем и назначение. Для наказания по указанной статье, необходимо разграничить чтение речи и сочинения, выяснить точный способ действия. Прочтение сочинения определяет две составляющие: читается заранее приготовленное, и озвучивающий должен читать именно по тексту.
Распространением сочинения или изображения является их передача в виде непосредственной передачи из рук в руки или через почту, другими способами. Безразлично, передаются они в собственность или во временное владение. Только лишь составление сочинения или подписание воззвания, если на этом ограничилась деятельность подсудимого, не может являться распространением,
" Там же. - С. 212.
Малянтович П. Н. К толкованию 2. п. 1 ч.129 ст. уголовного уложения // Право 1906., № 15, стб,136Э.
Тимашев Н. С. Преступное возбуждение масс по действующему русскому праву И Журнал министерства юстиции. 1914, Ns 10. - С. 73.
как и хранение противогосударственных материалов в книжных магазинах16.
За указанные в статье 130 действия среди военных, а именно способствующие «возбуждению воинских чинов к нарушению обязанностей военной службы», в первой части статьи 131 было предусмотрено наказание в виде ссылки на поселение1Т.
В ст. 130 и 131, в отличие от ст. 129, не показаны способы и приемы пропаганды, наказывается распространение определенных учений и убеждений, какими бы способами они не распространялись. Не имеет значение, будут ли такой пропагандой устные рассказы, чтение сочинений, разговоры и т. п. Необходимо только, чтобы был применен способ, при помощи которого преступное учение или суждение может получить распространение среди армии или других фупп населения, указанных в ст. 130. При этом для наказания по указанной статье вовсе не требуется, чтобы виновный в распространении учений среди того или иного класса населения не должен принадлежать к последнему.
Объектом распространения учений, предусмотренных ст. 130, являются: войска, рабочие, сельское население, «вообще такие лица, среди коих распространение учений или суждений не может встретить надлежащего противодействия и возбуждение коих в то же время представляет опасность для государственного спокойствия». В понятие войска входит только действующая армия, а не запас и ополчение и, с другой стороны - только рядовые, а не офицеры, так как законодатель совершенно недопускал предположения, о невозможности отпора пропаганде с их стороны. Под рабочими понимались фабрично-заводские рабочие, а не слуги, ремесленники и т. д., ибо последние, не будучи сплоченными большими массами, не представляли групп, возбуждение которых могло бы представлять опасность для государства. Однако в противоположность Урынсону, под рабочими следует понимать и рабочих сельских, так как законодатель, запрещая возбуждение их к стачкам (ст. 1359е улож. наказ.), придавал им групповой характер. В понятие сельского населения входило фактически занятое крестьянским хозяйством и живущее в деревне население, а не помещики. Что касается других групп населения, фигурирующих в ст. 130, то тут суд должен был в каждом отдельном случае установить наличие обоих выдвигаемых законом признаков, т. е.: невозможности надлежащего отпора и опасности возбуждения класса для государственного спокойствия, отсутствие одного из этих признаков делало пропаганду непреступной. Устанавливалась только принадлежность лиц, на которых была направлена пропаганда, к таким группам, которые носят указанные в законе признаки; индивидуальные особенности этих лиц не имели значения. Это вытекало из редакции закона: словом «вообще» законодатель устанавливает, что существенные признаки перечисленных раньше категорий должны быть по аналогии перенесены на вновь образуемую; а одним из таких существенных признаков являлся групповой характер объектов, на которые было направлено действие с целью их возбудить1".
Прочтение возбуждающих сочинений является преступным или тогда, когда сочинение это читается публично, или же тогда, когда оно прочитывается непубпично, но лицам, принадлежащим к определенному классу, указанному в Законе. Отсюда следует, что непубличное прочтение сочинения лицу, не принадлежащему к тем разрядам населения, о которых говорится в ст. 130, не имеет состава преступления.
«Для применения ст. 131 угол.улож. вовсе не требуется, чтобы виновный в распространении известных учений среди войска не принадлежал к последнему. ... По
Там же. - С. 74.
Казарян П. Л. Якутская политическая ссылка ... - С. 43. Тимашев Н. С. Преступное возбуждение масс ... - С. 77.
точному смыслу 131 ст., для применения ее вовсе не требуется установление цели, распространением суждений и учений между воинскими чинами, возбудить их к нарушению обязанностей военной службы, а достаточно констатирования факта умышленного распространения между воинскими чинами таких суждений, которые могут сами по себе возбудить этих чинов к нарушению обязанностей и долга военной службы»19.
Самые важные уголовно-правовые нормы, затрагивающие политические преступления, находятся в третьей и пятой главах «Уголовного уложения» 1903 года. Однако помимо этих глав Уложение содержит большое количество статей и отдельных положений, которые затрагивают политические дела. Это, например глава седьмая «О противодействию правосудию». «В этой главе ко многим уголовно-наказуемым деяниям одного и того же состава, исходя из общественной значимости преступления, применялись разные уголовно-правовые нормы»20. Виновный в непредупреждении, без уважительной причины, власти о готовящемся или совершенном преступлении статьей 100-102 предусмотренного, наказывается по ст. 163 ссылкой на поселение, так же как и по ст. 164: за несообщение властям об участнике тяжкого преступления, предусмотренного ст. 100 - 102. Наказуемость недонесения по ст. 163 отпадает, когда сведения о замышляемом деянии получены недоносителем в такой момент времени, когда недонесение не могло бы уже предотвратить преступления -будь это по объективным обстоятельствам готовящегося преступления или по субъективному мнению недоносителя. Недонесение в смысле ст. 163 «Уголовного уложения» подлежит наказанию лишь в том случае, если преступление действительно совершено, что будет объективным условием наказуемости. Интересно мнение русского правоведа Урысона И. С. по поводу места статьи 164 «Уголовного уложения» в рамках уголовного права и значения в общественной жизни дореволюционной России. «Ст. 164 уголовного уложения является чем то совершенно исключительным, постановлением unicum в нашем (да и западноевропейском) законодательстве.... Да и составители Уголовного уложения сами указывают в объяснительной записке, что установление наказуемости за недонесение в смысле ст. 164 противоречит началам уголовной науки и общепринятой практики и вызывает «единодушные возражения в русской литературе». Тем не менее, ученые составители уголовного уложения в этом, как и во многих других случаях, сочли нужным поступиться столь отстаиваемыми ими в своих учебниках, да и в самой объяснительной записке, «основными началами уголовной науки», как только речь зашла о политических преступлениях! И трудно сдержать нравственное негодование при чтении вошедшей в XX веке в силу статьи закона, налагающего на нейтральных граждан обязанность доносить ближайшему полицейскому участку на лиц, принадлежащих, например, к преступному сообществу, предусмотренному ст. 102!»21
При посягательстве на образ правления всегда на практике имели дело с угрозой не самому существованию государства, а лишь определенной политической системе: посягательство во всех случаях имеет целью не уничтожение государственного организма, а лишь изменение внутреннего политического строя. Государство как юридическое лицо области права остается тем же, даже если строение органов, выражающих волю этого юридического лица, совершенно видоизменилось. Поэтому покушение на образ правления не означало покушение на государство. То же самое можно сказать и о покушение на жизнь
" Малянтович П. Н., Муравьев Н. К. Законы о политических и общественных преступлениях... - С. 253.
Казарян П. Л. Якутская политическая ссылка ... • С. 44. Урысон И. С. О бунте против власти верховной. // Право. 1907, № 11. Стб. 810.
главы государства. Перемена физических лиц, как органов государственной власти, останется для юридического существования государства неприметным фактом. Поскольку существованию государства может угрожать сам восставший народ, то это будет не посягательство и не преступление, а политическое событие, находящееся вне досягаемости и оценки уголовного закона.
То, что охраняется законом, позволяет понять, какие ценности наиболее важны в данном обществе в определенный момент и значимость которых требует законодательного закрепления. Через определенные в уголовном законодательстве составы преступления можно выяснить основных противников режима (по определению государства) и те действия граждан страны, которые, при определенных обстоятельствах, противопоставляют их
Н. П. КУРУСКАНОВА
Омский государственный технический университет
УДК 947 (4.70):002.2 (571.1/.5)
В современной отечественной историографии утвердилось мнение о том, что в нелегальных изданиях, выпущенных сибирскими организациями РСДРП и ПСР в начале XX в., слабое освещение получили различные стороны жизни местного крестьянства. В частности, исследователи Л.М. Горюшкин, М.И. Казанцев, В.В. Кучер, Г.А. Ноэдрин и др. констатировали, что нелегальная революционная пресса содержала довольно скудную информацию о специфике жизни сибирской деревни. Однако проделанная нами работа в плане выявления, систематизации и анализа различных видов печатной продукции, изданной сибирскими социал-демократами и эсерами в течение 1901 -февраля 1917 гг., свидетельствует о том, что аграрный вопрос и нужды местных крестьян нашли в ней отражение. Согласно нашим подсчетам, из 1690 прокламаций сибирских социал-демократов, увидевших свет в указанный период, 54 (3,2 %) адресовались непосредственно крестьянам, а из 543 листовок социалистов-революционеров 39 (7 %) были обращены к крестьянской аудитории. Кроме того, крестьянская тематика освещалась рядом нелегальных брошюр и статей, опубликованных в газетах и журналах местных формирований РСДРП и ПСР [1].
В предлагаемой статье автор поставила и попыталась разрешить следующие задачи: во-первых, выяснить трактовку, данную нелегальными изданиями сибирских организаций РСДРП и ПСР правового и социально-экономического статуса крестьянского населения региона; во-вторых, рассмотреть освещение нелегальной прессой участия крестьянства в общественно-политической жизни и освободительном движении в сибирском крае; в-третьих, охарактеризовать программные и тактические лозунги, выдвигавшиеся в нелегальной литературе социал-демокра-
государству. Со временем список таких действий в зависимости от политической ситуации либо расширяется, либо сужается, либо вовсе отменяется, и происходит интересная ситуация, когда лишь по велению законодателя незаконное становится законным.
Правящая элита в Российской империи начала XX века подменила собой государство, и все покушения на своих представителей и на свой строй ассоциировала с покушением на само государство, что и находит свое подтверждение в правовых нормах, зафиксированных в «Уголовном уложении» 22 марта 1903 года.
ЗЕМЛЯКОВ Александр Владимирович, аспирант кафедры отечественной истории и историографии.
тов и эсеров, адресованной сельским жителям. В целом, изучение перечисленных аспектов поможет лучше понять, содержание и направленность агитационно-пропагандистской работы членов РСДРП и ПСР в сибирской деревне накануне и в ходе Первой российской революции 19051907 гг., в межреволюционный период.
Настоящее исследование проведено на базе изученной автором научно-исследовательской литературы, а также опубликованных исторических источников и неопубликованных архивных документов.
Авторы нелегальных изданий сибирских организаций РСДРП и ПСР в первую очередь уделили большое внимание выяснению и оценке правового и социально-экономического положения местного крестьянского населения. По мнению авторов листовки "К народным учителям и учительницам" (изд. Сибирского союза РСДРП. 1904, сент.), в начале XX в. в сельской местности Сибири происходили необратимые перемены, коренным образом преобразившие весь уклад жизни крестьян: "Под влиянием железной дороги, вовлекшей сибирскую деревню в общий процесс капиталистического хозяйства и вызвавшей небывалый прежде приток переселенцев, процесс обезземеливания и разложения крестьянства пошел в Сибири гигантскими шагами. Те изменения, которые в Европейской России растягивались почти на целое столетие, совершаются в Сибири на наших глазах за одно последнее десятилетие". Описывая жизненные условия деревенских жителей, авторы листовки отметили, что в ходе русско-японской войны сибирская деревня переживала "чрезвычайно критическое время", поскольку приближалась к голоду. Причины обнищания сибиряков авторы прокламации усматривали в происходившем разрушении производительных сил ре-
СИБИРСКОЕ КРЕСТЬЯНСТВО В ИЗОБРАЖЕНИИ НЕЛЕГАЛЬНОЙ ПЕЧАТИ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТОВ И »СЕРОВ
В СТАТЬЕ АНАЛИЗИРУЕТСЯ ТРАКТОВКА, ДАННАЯ НЕЛЕГАЛЬНОЙ ПЕЧАТЬЮ СИБИРСКИХ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТОВ И ЭСЕРОВ, ПРАВОВОГО И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ КРЕСТЬЯНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНА В НАЧАЛЕ XX В., А ТАКЖЕ ЕГО УЧАСТИЯ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ И ОСВОБОДИТЕЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ. ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОВЕДЕНО НА ОСНОВЕ АРХИВНЫХ И ОПУБЛИКОВАННЫХ ИСТОРИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ.
