CC BY
96
5.10. УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЗАЩИТЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ
ТАЙНЫ В РОССИИ АЗЕРБАЙДЖАНЕ, АРМЕНИИ И ГРУЗИИ: СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Папеева Ксения Олеговна, канд. юрид. наук, доцент. Должность: доцент. Место работы: Чебоксарский кооперативный институт. Подразделение: кафедра уголовного права и судопроизводства. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье рассматриваются юридико-технические дефекты конструирования норм, предусматривающих ответственность за отдельные посягательства на государственную тайну, в России и странах Закавказья. Проводится сравнительное исследование, и предлагаются варианты устранения выявленных недостатков путем изменения редакций рассмотренных статей.
Ключевые слова: разглашение государственной тайны, незаконное получение государственной тайны, утрата носителей государственной тайны.
CRIMINAL RESPONSIBILITY FOR CRIMES AGAINST DEFENSE OF STATE SECRETS IN AZERBAIJAN, ARMENIA
AND GEORGIA: COMPARATIVE RESEARCH Papeeva Ksenia Olegovna, PhD at law, Associate Professor. Position: Associate Professor. Place of employment: Cheboksary cooperation institute. Department: criminal law and procedure chair. E-mail: [email protected]
Annotation: The article examines legal-technical defects of the rules providing responsibility for some encroachment on state secrets in Criminal Codes of Russia and States of Transcaucasia. Comparative research is provided and also corrective actions for editorial changes of studied articles are considered.
Keywords: divulgation of state secrets, illegally obtaining of state secrets, loss of state secrets' carriers.
1. Постановка проблемы. Складывающаяся международная политическая обстановка свидетельствует об усилении интеграционных процессов в странах СНГ, в частности, в странах Закавказья. Необходимость эффективного взаимовыгодного сотрудничества России и Азербайджана, Армении и Грузии 1 порождает требование унификации и гармонизации законодательства по наиболее значимым направлениям государственной деятельности. Одним из таких направлений выступает обеспечение безопасности государства, реализуемое, в частности, путем эффективной защиты государственной тайны.
Исследование опыта стран Закавказья по уголовно-правовой охране государственной тайны от посягательств, не связанных с государственной изменой и шпионажем, в связи с изложенным представляется актуальным и обоснованным.
1 Несмотря на то, что Грузия не входит в СНГ, нельзя отрицать общность ее правовой системы с правовыми системами Армении и Азербайджана. В то же время представляет интерес ее специфичность, обусловленная сотрудничеством со странами НАТО.
2. Разглашение государственной тайны. Ответственность за разглашение государственной тайны предусмотрена ст. 284 УК Азербайджана [5], ст. 306 УК Армении [7], ст. 320 УК Грузии [6], таким образом, данный состав преступления закреплен во всех странах Закавказья [9, С. 48-49]. Диспозиции этих норм отличаются друг от друга в меньшей степени, чем нормы о государственной измене и шпионаже, специфическими признаками отличается формулировка ст. 320 УК Грузии.
Характерной чертой выступает законодательная конструкция объективной стороны рассматриваемого состава преступления. В отличие от ст. 283 УК РФ [8], в трех перечисленных статьях отсутствует указание на последствия, то есть, не требуется, чтобы сведения стали достоянием других лиц. Учитывая, что разглашение по своей природе подразумевает наличие воспринявшего сведения субъекта, подобный подход представляется более правильным.
В то же время в Армении и Азербайджане, в отличие от Грузии, допущен заметный пробел относительно разграничения разглашения государственной тайны со шпионажем. Так, в диспозиции ст. 284 УК Азербайджана и ст. 306 УК Армении указано «при отсутствии признаков государственной измены». Однако к государственной тайне в соответствии с законодательством данных стран допускаются и иностранные граждане, и лица без гражданства. В связи с этим представляется правильным указать, что в разглашении государственной тайны должны отсутствовать признаки не только государственной измены, но и шпионажа.
Субъективная сторона разглашения государственной тайны характеризуется либо как умыслом, так и неосторожностью (УК Армении), либо только умыслом (УК Азербайджана и Грузии).
Признаки субъекта в исследуемых нормах содержат максимальное число отличий. Так, субъектом выступает лицо, которому государственная тайна была доверена или стала известна: по службе или работе (ст. 284 УК Азербайджана); в силу служебного положения (ст. 320 УК Грузии). Подобные формулировки представляются оптимальными, поскольку позволяют включить в них весь круг лиц, способных в силу законных обстоятельств стать обладателями государственной тайны. В них отсутствуют избыточность текста уголовного закона и требование прохождения процедуры допуска к государственной тайне. Например, в ст. 283 УК РФ перечень оснований для получения лицом государственной тайны составлен как открытый: «...в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации». При использовании такого приема перечисление отдельных вариантов законных оснований (по службе, работе, учебе) представляется необоснованным излишеством законодательного текста.
В ч. 1 ст. 306 УК Армении субъект разглашения указан как лицо, которое имеет право ознакомления (допуск) с государственной тайной, и которому она была доверена или стала известна по службе. Эта конструкция видится менее удачной. Во-первых, обе части данного определения дублируют друг друга, так как нельзя законно получить государственную тайну по службе, не имея права ознакомления с ней. Во-вторых, невозможно привлечь к уголовной ответственности лиц, разгласивших государственную тайну, ставшую им известной по службе, если к моменту разглашения они уже утратили право ознакомления с государственной тайной. В связи с изложенным армян-
скому законодателю целесообразно исключить указание на то, что лицо имеет право ознакомления (допуск) с государственной тайной.
В отличие от ст. 284 УК Азербайджана и ст. 283 УК РФ, в Армении и Грузии разглашение государственной тайны совершается и общим субъектом. В ст. 320 УК Грузии закреплены два деяния: умышленное разглашение или разглашение секретоносителем, то есть, при наличии умысла, ответственность за разглашение государственной тайны может нести любое лицо. При этом в ч. 4 ст. 42 Закона Грузии о государственной тайне устанавливается, что разглашение государственной тайны лицом, которому не было и не должно было быть известно о том, что сведения составляют государственную тайну, преступлением не считается. Несомненно, следует признать правильным и заслуживающим заимствования установление уголовной ответственности за разглашение для любого лица, получившего каким-либо образом, в том числе, незаконным, государственную тайну. Такое законодательное решение способствует повышению уровня ее защиты. Однако вызывает возражения одинаковая оценка степени общественной опасности совершения данного деяния обычным лицом и тем, кому информация доверяется в связи со служебным положением. Полагаем, что в последнем случае должно назначаться более строгое наказание, поскольку подобные действия, помимо прямого ущерба, подрывают авторитет государственных органов, уважение к ним со стороны граждан, а также иностранных государств.
В ч. 2 ст. 306 УК Армении предусмотрена уголовная ответственность за разглашение государственной тайны по неосторожности, причем признаки субъекта не указаны. В связи с этим неясно одно: почему за более опасное умышленное посягательство несет ответственность только специальный субъект, а за его неосторожное проявление - любое лицо. Прямо противоположный подход представляется более обоснованным. За неосторожные действия в отношении государственной тайны целесообразно привлекать только лиц, способных и обязанных в силу ряда обстоятельств (служебная деятельность, знание правил сбережения секретной информации, возможного поведения, способного привести к разглашению) предвидеть вероятные последствия.
Санкции за разглашение государственной тайны в странах Закавказья приблизительно одинаковые. Характерно, что во всех случаях разглашения обязательно назначается дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности или заниматься деятельностью на срок до трех лет, а по УК Азербайджана - до пяти лет при наступлении тяжких последствий. В УК Армении не установлен нижний предел лишения свободы за разглашение при отсутствии отягчающих обстоятельств, таким образом, он составляет три месяца (ст. 59 УК Армении). В ст. 284 УК Азербайджана и ст. 320 УК Грузии нижний предел одинаковый - от трех лет. Верхний предел наказания варьируется до 4-6 лет. За разглашение при наступлении тяжких последствий пределы наказания колеблются от 3-5 до 7-8 лет лишения свободы.
3. Нарушение правил обращения с носителями сведений, составляющих государственную тайну. Структура ст. 285 УК Азербайджана, ст. 307 УК Армении и ст. 321 УК Грузии различна. Если ст. 285 УК Азербайджана по своей конструкции идентична ст. 284 УК РФ, то в ст. 307 УК Армении и ст. 321 УК Грузии предусматриваются два состава - основной, оконченный с
момента утраты носителей государственной тайны, и квалифицированный, оконченный с момента наступления тяжких последствий. Таким образом, в отличие от РФ и Азербайджана, в Армении и Грузии утрата носителей государственной тайны представляет собой не дисциплинарный проступок, а преступление, хотя и наименьшей степени тяжести по установленной уголовными законами категоризации преступлений. Подобный подход обеспечивает повышенную степень охраны государственной тайны, однако порождает некоторые проблемы привлечения виновных к уголовной ответственности, что будет подробнее рассмотрено ниже.
Обращаясь к характеристике предмета преступления, необходимо обратить внимание, что ни в одном из уголовных законов стран Закавказья не используется термин «носители сведений, составляющих государственную тайну». Предмет преступления определяется в ст. 285 УК Азербайджана как документы, содержащие государственную тайну, а также предметы, сведения о которых составляют государственную тайну, в ст. 307 УК Армении - как документы или компьютерная информация, содержащие государственную тайну, а также иные предметы, содержащие сведения о государственной тайне, в ст. 321 УК Грузии - документы или предметы, содержащие государственную тайну.
Следует отметить, что законодатели Грузии и Азербайджана, не включившие компьютерную информацию в предмет преступления, лишают уголовно-правовой защиты основную используемую в настоящее время форму представления информации, в том числе, составляющей государственную тайну. Под определение предмета или документа компьютерная информация не подпадает, поскольку счесть ее документом можно не всегда, а предметом - никогда. Кроме того, в п. 1.0.2. ст. 1 Закона Республики Азербайджан о государственной тайне [1] и ч. 1 ст. 3 Закона Армении о государственной тайне [3] существует специальный термин - носители сведений, составляющих государственную тайну. Под ними в указанных нормативных актах понимаются «материальные объекты, в том числе физические поля, в которых сведения, составляющие государственную тайну, находят свое отображение в виде символов, образов, сигналов, технических решений и процессов». По нашему мнению, это определение полностью охватывает все возможные носители информации, предназначенные для работы с государственной тайной и требующие соблюдения установленных правил обращения с ними. Этот же термин применяется в ст. 42 Закона Грузии о государственной тайне [2], но там он, к сожалению, не раскрывается. Тем не менее, представляется, что использование специально разработанного понятийного аппарата, употребляемого при защите государственной тайны в уголовном законодательстве не только обоснованно, но и является единственно возможным вариантом. Аналогичная ошибка совершена и российским законодателем в ст. 284 УК РФ [10, С. 45].
Учитывая изложенное, целесообразно было бы рекомендовать определить предмет преступления в исследуемых статьях как носители сведений, составляющих государственную тайну.
Понимание утраты как конструктивного признака рассматриваемых составов заметно отличается. Если в УК Азербайджана и Армении под утратой можно понимать, в том числе, уничтожение или повреждение носителей, то УК Грузии рассматривает указанные по-
следствия в качестве самостоятельных, а утратой считается только выход носителей из владения субъекта.
Сопоставление признаков объективной стороны составов преступлений, предусмотренных в ст. 285 УК Азербайджана, ст. 307 УК Армении и ст. 321 УК Грузии позволяет выявить существенное различие: ст. 285 УК Азербайджана, как и ст. 284 УК РФ, включает в себя два обязательных последствия: утрату носителей государственной тайны и наступление тяжких последствий. Ст. 307 УК Армении и ст. 321 УК Грузии, как отмечалось выше, содержат две части, то есть, утрата носителей (а по УК Грузии также их повреждение и уничтожение) выступает основным последствием, а наступление тяжких последствий - квалифицирующим. По УК Грузии в качестве отягчающего обстоятельства рассматривается также разглашение государственной тайны.
Однако представленные формулировки конструкций исследуемых составов позволяют выявить один общий недостаток. Дело в том, что наступление тяжких последствий от нарушения правил обращения с носителем государственной тайны не всегда может быть связано с его утратой, повреждением или уничтожением. Если посторонний проникает в открытый кабинет и копирует сведения с забытых на столе секретных документа, диска, карты памяти, с включенного компьютера, то носитель сведений, составляющих государственную тайну, не утрачивается, не повреждается и не уничтожается. Такое нарушение правил влечет не менее опасные последствия, но привлечь виновного невозможно, поскольку утрата как обязательный признак отсутствует. Тем более, нельзя вменить наступление тяжких последствий, находящихся в причинной связи именно с утратой (уничтожением, повреждением) документов.
Поэтому представляется, что, как и в ст. 284 УК РФ, указание в ст. 285 УК Азербайджана, на утрату носителя государственной тайны является избыточным, более того, препятствующим их применению в описанных выше случаях. В связи с этим можно рекомендовать исключить данный признак из состава преступления. Аналогичную конструкцию соответствующих статей допустимо предложить для ст. 307 УК Армении и ст. 321 УК Грузии. Второй вариант - сделать диспозиции в ч. 2 ст. 307 УК Армении и ч. 2 ст. 321 УК Грузии не отсылочными, а описательными. Например, вместо «то же деяние, повлекшее разглашение государственной тайны или иные тяжкие последствия» (ч. 2 ст. 321 УК Грузии) записать «умышленное или по неосторожности нарушение порядка обращения с документами или предметами, содержащими государственную тайну, повлекшее разглашение государственной тайны или иные тяжкие последствия». В этой диспозиции отсутствует признак утраты, уничтожения или повреждения носителей, что позволит привлечь к уголовной ответственности любых лиц, чьи нарушения повлекли тяжкие последствия, независимо от того, были ли утрачены (повреждены, уничтожены) носители или нет. Третий способ исправления законотворческого недочета видится в том, чтобы, во-первых, установить в качестве последствия не утрату носителя, а утрату сведений, составляющих государственную тайну. А во-вторых, в законе о государственной тайне или в примечании к соответствующей статье УК закрепить понятие утраты сведений, составляющих государственную тайну - выход таких сведений из владения лица, их уничтожение, повреждение, а также несанкциониро-
ванное их копирование либо ознакомление с ними лица, не допущенного к работе с этими сведениями.
Субъективные признаки составов разглашения государственной тайны в странах Закавказья не отличаются от установленных в УК РФ, за одним исключением -УК Грузии предусматривает как неосторожное, так и умышленное нарушение порядка обращения с предметами или документами, содержащими государственную тайну. Например, умышленное оставление в незапертом сейфе секретного документа, с которым ознакомилось постороннее лицо, является разглашением государственной тайны по УК Азербайджана и Армении (как и по УК РФ), но умышленным нарушением порядка соблюдения государственной тайны, повлекшим ее разглашение, по ч. 2 ст. 321 УК Грузии. Учитывая, что по законодательству Грузии ответственность по ч. 2 ст. 321 УК выше, чем по ч. 1 ст. 320 УК, такое законодательное решение вполне допустимо. Но проблема заключается в том, что умышленное нарушение порядка обращения с носителями государственной тайны, повлекшее и ее разглашение, и наступление тяжких последствий также квалифицируется по ч. 2 ст. 321 УК Грузии (от двух до шести лет лишения свободы), тогда как разглашение государственной тайны допущенным лицом, повлекшее тяжкие последствия наказывается по ч. 2 ст. 320 УК Грузии, где срок лишения свободы заметно больше - от пяти до восьми лет лишения свободы. Получается, что при фактически одном и том же деянии ответственность будет разной, с чем трудно согласиться. Кроме того, нельзя не отметить, что отношение к последствиям деяния, выражающегося в нарушении правил, всегда представляет собой неосторожную форму вины, в противном случае содеянное образует состав умышленного причинения того ущерба, который описан в последствиях. Такой состав всегда представляет собой самостоятельное деяние, не связанное с нарушением каких-либо правил. Поэтому с законодательным решением, закрепленным в УК Грузии в отношении формулировки субъективной стороны состава исследуемого преступления, трудно согласиться, и его нецелесообразно имплементировать в отечественное законодательство.
В отличие от ранее рассмотренных составов, санкции за нарушение правил обращения с носителями государственной тайны и их утрату в странах Закавказья имеют больше отличий. Общей чертой выступает обязательное назначение дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности или заниматься деятельностью на срок до трех лет, а по УК Армении - до двух лет при отсутствии тяжких последствий. В УК Армении и Азербайджана не установлен нижний предел лишения свободы. Верхний предел наказания по ч. 1 ст. 307 УК Армении и ч. 1 ст. 321 УК Грузии варьируется от одного года до трех лет. Кроме того, в УК Армении в основном составе помимо лишения свободы предусмотрены наказания в виде ареста и исправительных работ. Максимальный срок лишения свободы при наступлении тяжких последствий колеблется в пределах от трех до шести лет. Следует отметить, что по УК Грузии квалифицированное нарушение порядка обращения с носителями государственной тайны является тяжким преступлением, в отличие от УК Азербайджана, где данное деяние, как и в УК РФ -преступление небольшой тяжести, и УК Армении, который относит ч. 2 ст. 307 к преступлениям средней тяжести.
4. Незаконное завладение сведениями, составляющими государственную тайну. В уголовных законах Армении и Грузии отсутствуют составы преступления, аналогичные закрепленному в ст. 2831 УК РФ. Необходимость принятия этой нормы возражений не вызывает, поскольку она позволяет привлекать к уголовной ответственности лиц, собирающих государственную тайну в личных целях, например, представителей преступных групп, интересующихся сведениями в сфере оперативно-розыскной деятельности. Представляется правильным рекомендовать ее включение в уголовные законы названных стран.
В УК Азербайджана ст. 284-1 запрещает незаконное завладение сведениями, составляющими государственную тайну. В отличие от УК РФ, данная норма не содержит квалифицированного состава, в частности, применение насилия или использование специальных средств являются альтернативными криминообра-зующими, а не квалифицирующими признаками.
Предметом преступления в ст. 284-1 УК Азербайджана считаются сведения, составляющие государственную тайну, документы, содержащие государственную тайну, а также предметы, сведения о которых составляют государственную тайну. Полагаем, что в данном случае также допустимо применение термина «носители государственной тайны» вместо предметов или документов, но только при условии, что этот термин одновременно будет закреплен и в ст. 284 и в ст. 284-1 УК Азербайджана.
Под незаконным азербайджанский законодатель понимает получение сведений путем применения насилия, угрозы, принуждения, хищения, обмана, либо использования специальных или иных технических средств, предназначенных для тайного завладения конфиденциальными сведениями. Подобная трактовка незаконного завладения сама по себе возражений не вызывает, с точки зрения юридической техники столь подробное перечисление вполне допустимо, поскольку перечень способов сформулирован как закрытый. Однако в тех случаях, когда субъект получает государственную тайну путем расспросов, не подкрепленных принуждением в любой форме или обманом, а лишь используя мотивы хвастовства, ложно понимаемого патриотизма или опьянение лица, имеющего допуск, уголовная ответственность исключается в связи с отсутствием способа, как конструктивного признака состава преступления. Возможно, законодатели Азербайджана не сочли подобное деяние в достаточной степени общественно опасным, чтобы включать его в уголовный кодекс. По нашему мнению, такой поход все же снижает эффективность охраны государственной тайны, в связи с чем возможно рекомендовать несколько изменить формулировку диспозиции статьи, исключив указание на конкретные способы завладения: «умышленное завладение при отсутствии законных оснований сведениями, составляющими государственную тайну, носителями государственной тайны.». Предложенная формулировка позволит привлечь к ответственности любое лицо, умышленно завладевшее сведениям, составляющими государственную тайну. При этом исключается уголовная ответственность лица, получившего информацию не по своей инициативе, когда субъект, имеющий допуск к государственной тайне, сам разглашает ее безо всяких расспросов со стороны собеседника.
Квалифицирующих признаков ст. 284-1 УК Азербайджана не содержит, поэтому, в отличие от УК РФ, незаконное завладение государственной тайной всегда
представляет собой преступление средней тяжести, срок лишения свободы за которое установлен от двух до пяти лет.
5. Вывод. Сравнение уголовных законов стран Закавказья позволяет заключить, что нормы, обеспечивающие охрану государственной тайны, обладают заметным сходством как между собой, так и с УК РФ. В то же время нормативный текст обладает определенной спецификой, достоинствами и недостатками. Предложенные в настоящей статье рекомендации могут способствовать устранению имеющихся юридико-технических дефектов и пробелов, что, в свою очередь, должно повысить эффективность правового сотрудничества на постсоветском пространстве.
Список литературы:
1. Закон Азербайджанской Республики от 07.07.2004 «О государственной тайне» / URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=7434 (дата обращения: 02.06.2016).
2. Закон Грузии от 19.02.2015 № 3099-IIc «О государственной тайне» / URL: https://matsne.gov.ge/ru/document/view/2750311 (дата обращения: 02.06.2016).
3. Закон Республики Армения от 30.12.1996 № ЗР-94 «О государственной и служебной тайне» / URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=2911 (дата обращения: 02.06.2016).
4. Модельный Уголовный кодекс для государств -участников СНГ (принят постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ от 17 февраля 1996 г.) // Приложение к Информационному бюллетеню Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ. 1997. № 10.
5. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. -СПб., 2001; URL: http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30420353#pos= 37;-250&sel_link=1001078612_2 (дата обращения: 04.06.2016).
6. Уголовный кодекс Грузии. - СПб., 2002.; URL: https://matsne.gov.ge/index.php?option=com_ldmssearch &view=docView&id=16426&publication=137&lang=ru (дата обращения: 04.06.2016).
7. Уголовный кодекс Республики Армения. - Ереван, 2004; URL: http://www.parliament.am/legislation.php?ID=1349&lang=r us&sel=show#9 (дата обращения: 04.06.2016).
8. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ.
- № 25. - Ст. 2954; СПС «КонсультантПлюс».
9. Кузнецов А.П., Папеева К.О., Паршин С.М. Государственная тайна в зарубежном уголовном законодательстве: учебное пособие / под общей редакцией доктора юридических наук, профессора А.П. Кузнецова. - Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2005.
10. Папеева К.О. Модельное законодательство об уголовной ответственности за посягательство на государственную тайну: сравнительный анализ // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал.
- 2016. - № 3. - С. 42-47.
Рецензия
на научную статью Папеевой К. О. «Уголовная ответственность за преступления против защиты государственной тайны в России Азербайджане, Армении и Грузии: сравнительное исследование»
Представленная К.О. Папеевой статья представляет собой логическое продолжение статьи «Уголовная ответственность за посягательства на государственную тайну в России, Азербайджане, Армении и Грузии: сравнительное исследование» и затрагивает проблемы юридико-технического конструирования уголовно-правовых норм стран Закавказья и Российской Федерации, обеспечивающих охрану государственной тайны от преступлений, связанных с разглашением и незаконным получением государственной тайны, утратой ее носителей. Сравнительное изучение позволяет выявить и скорректировать недостатки рассматриваемых статей, предложить научно обоснованные рекомендации по их совершенствованию, что, в свою очередь, должно повысить эффективность как практического применения рассмотренных статей, так и правового сотрудничества между Россией и странами Закавказья. Автором впервые с учетом последних изменений в законодательстве указанных государств проведено детальное сопоставление проблемных аспектов защиты государственной тайны от преступлений, не связанных с государственной изменой или шпионажем. Достоинством статьи выступает обращение не только к уголовному, но и к смежному законодательству, регламентирующему правовую охрану государственной тайны, что свидетельствует о системном подходе к исследованию и обеспечивает его всесторонний характер.
Ранее статья в печати не публиковалась.
Изложенное дает основания рекомендовать представленную К.О. Папеевой научную статью «Уголовная ответственность за преступления против защиты государственной тайны в России Азербайджане, Армении и Грузии: сравнительное исследование» к публикации в открытом рецензируемом научном печатном издании.
Доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист РФ, Заслуженный деятель науки РФ Александр Павлович Кузнецов
