CC BY
255А.А.Лебеденко
Учение сердца Григория сковороды: концепция цельности человека и мира
О храме покоя:
- Да можно ль всем достать его?
- Можно всем.
- Где ж его можно достать?
- Везде.
- Когда?
- Всегда.
- Для чего ж не все имеют?
- Для того что иметь не желают!
Г.С.Сковорода
Философский интерес к проблеме исследования концепта сердца в России начал пробуждаться в XVIII веке. Ключевой фигурой для отечественной философии сердца [1] в этот период выступает Григорий Саввич Сковорода (1722-1794). Именно этот великий мыслитель и духовный учитель украинского и русского народов, сочетая религиозное подвижничество с университетской образованностью, сумел проявить в своих трудах и образе жизни синтез восточно-христианских постулатов, православной философии и идей выдающихся античных философов, упражнявших себя на дорогах мудрости [2].
Говоря о сердце как о сокровенном центре в духовной жизни человека, недостаточно опираться только на рациональный дискурс, так как любые интеллектуальные методы, как скажет впоследствии один из авторов-создателей философии сердца Б.П.Вышеславцев, не способны описать этот духовный уровень. Необходимо, по мысли автора, привлечение сердечной интуиции и особых категорий, категорий синтеза, чтобы передать или хотя бы приблизиться к полноте описания духовного значения сердца, но даже и в этом случае «только Откровение и мистическая интуиция указывают на эту предельную глубину» [3, с. 54].
Синтез - это явление, которое имеет несколько аспектов и не является механическим объединением отдельных частей чего-то целого. Это придание целому нового качества энергетики, которая выше общей
суммы его составных частей, как в своем потенциале, так и по шкале утонченности. Второй момент заключается в том, что синтез как явление принадлежит сфере сердечного сознания, это продукт энергетической сердечной деятельности человека с расширенным сознанием. Синтез связан с мышлением человека и в первую очередь с уровнем его сознания. Чем выше и утонченнее сознание, тем выше синтетическое восприятие окружающей действительности, тем выше подходы к познанию мироздания как такового. Чем уже, ограниченнее сознание, тем внутренний мир мыслителя более дифференцированный, разрозненный и распадается на части, которые очень трудно человеку с таким уровнем сознания собрать в единое целое. Поэтому одна из важнейших эволюционных задач гносеологии состоит в расширении и утончении сознания исследователя.
Сердце в Учении Живой Этики рассматривается как высший концентратор и центр средоточия духовных устремлений человека, «депо» для сбережения накопленной психической энергии, сокровенное место и энергетический потенциал для возможных соприкасаний с Высшим Миром. Сердце понимается Учителями как «средоточие законов физических и высших» [4, 261]. Также сказано авторами Живой Этики, что «лучшее знание - сердце» [5, 07.07.1921] оно есть дар человечеству от Высших Сил Космоса и «предоставлено на помощь миру» [6, 34]. Как энергетический центр сердце выступает для ученого с расширенным сознанием своеобразным инструментом духовного познания и цельности мира.
Говоря о доктрине сердца как об эпохе грядущей Новой Эры человека, необходимо отметить два условия, соответствующих этому времени. Во-первых, соотношение мозга и сердца явится для человека нового времени соотношением материи и духа, где первая дает познание и опыт овладения миром физическим. Во-вторых, дух как сила, беспредельно утончающая материю, открывает путь к вечному познанию и овладению энергетикой миров более высоких измерений, а в далеком будущем - всем Космосом как явлением целостным. Оба эти пути исследования необходимы человеку как два крыла единой сути его жизни. Они друг друга дополняют, будучи едино управляемы благородной упряжкой воли сердца, пламенно воспринимающего эволюционные импульсы, ритмично исходящие от Космического Магнита.
В этом плане идеи мыслителя Сковороды как одного из вестников космической эволюции созвучны философии Живой Этики. Ведь Григорий Саввич создал философское учение о сердце, опираясь на понятие «внутреннего человека», в котором усматривал два сердца: физическое, смертное и духовное, вечное. Процесс объединения этих сердец в человеке он усматривал в непрерывном устремлении сознания к Богу и всеобщему Благу (высшей идее, по Платону) - к тому идеалу земной жизни, к которому следует стремиться, в понимании философа.
Прижизненный портрет Г.С.Сковороды (написанный в селе Ивановка художником Г.Лукьяновым весной 1794 г., за полгода до кончины мыслителя)
Творчество и вся жизнь мыслителя были неразрывно связаны прежде всего с нравственной заповедью и духовным совершенствованием, которое непременно рождает гармонию в душе человека и в окружающем мире. Метафизика сердца Сковороды была посвящена именно этому внутреннему преображению человека. По мысли философа, сердце и есть истинный человек, а вся внешняя наружность в человеке не что иное, как маска [7, с. 142].
Слияние сознания с Космической Реальностью происходит в сердце и создает в этом энергоинформационном процессе познания благотворное движение мысли от малой истины к истине сокровенной, космической, соответствующей потенциалу сердца исследователя. В этом эволюционном труде познание, как гносеологическая проблема и одно из устоев эволюции человека, всегда может быть окрашено сердечным чувством. С древности Восток использовал понятие «чувствознания», наиболее полно характеризующее духовный синтез человека и понимаемое исследователями как сердечная интуиция. Благодаря чему восточный человек в познании оказался способным преодолевать самого себя, свою самость, ее ограниченную природу.
В этом случае устремленное сознание человека как влиятельный элемент бытия и всеобъемлющая эволюционная сила Космоса [8, с. 5] является основополагающим фактором его расширения, утончения и «добывания нового знания» [9, с. 30]. В.В.Фролов, рассматривая особенности субъекта познания в Живой Этике, вводит понятие «добывание нового знания» подчеркивая при этом, что «человек не просто получает (как это понимается в традиционной теории познания), а добывает новое знание в процессе переживания жизненных ситуаций и преодоления препятствий как внешнего, так и внутреннего характера, и прежде всего тех, которые возникают в его сознании» [9, с. 30]. Сознание такого ученого - это поле борьбы, преодолений и побед, сфера приложения чистой творческой мысли, его «искры разумения» и его «венок познания» [10, 1.8.3]. В Гранях Агни Йоги говорится: «служение Общему Благу не может идти полною мерою без связи с Учителем. И если человек есть мера вещей, то мерою самого человека будет признание им Высшего Руководства, Учителя Света» [11, 371].
В этом плане Григория Сковороду в научной литературе справедливо относят к предшественникам русской философии Серебряного века [12, с. 8]. Возможно, его также следует отнести к вестникам космической эволюции, принесшим в своем учении сердца идеи космического мышления и концепцию цельности человека и мира.
Григорий Саввич Сковорода, странствующий украинский философ-подвижник, поэт, педагог, оставил столь заметный след в сокровищнице мировой мысли, что возвращаться к его простым и глубоким
текстам можно вновь и вновь. Он родился в семье казака 22 ноября (3 декабря) 1722 года в селе Чернухи Полтавской губернии, умер в селе Ивановка Харьковской губернии 29 октября (9 ноября) 1794 года. Учился в Киево-Могилянской академии, преподавал в Переяславской семинарии, в Харьковском коллегиуме, был домашним учителем. Его жизнь - ярчайший пример испытания ученого на дорогах мудрости и подвига. Сочинения этого выдающегося мыслителя были широко известны и распространялись в рукописях задолго до его кончины. В то время творчество Сковороды не было еще наукой в традиционном понимании - это было нравственное учение и попытка просвещения народа, нуждавшегося в истине.
Гражданин Вселенной
С именем Сковороды связывают становление русской философии XVIII века, которая выходит за рамки западноевропейской рационалистической мысли и в то же время продолжает лучшие традиции философской антропологии античности.
Тарас Шевченко в повести «Близнецы» уподобляет Сковороду кинику Диогену. Большой интерес к творчеству мыслителя проявлял в свое время и Лев Толстой, составивший краткую биографию подвижника [13].
Интересны параллели жизней Г.С.Сковороды и М.В.Ломоносова - национального гения и «основоположника светского философского образования в России» [14, с. 268], - имевших разницу в возрасте одиннадцать лет. Созвучие их идей, универсальный характер миропонимания мыслителей еще раз служат доказательством духовной близости большинства ученых-подвижников. Известно, что эстетические вкусы этих двух великих людей России в чем-то даже совпадали. Автор монографии об украинском философе В.Ф.Эрн отмечает, что в свое время Сковорода, «руководимый исследованиями Ломоносова» [15, с. 383], написал работу «Рассуждение о поэзии и руководство к искусству оной» (произведение, к сожалению, утеряно).
С детства Григорий Сковорода приметен был «охотою к наукам и твердостью духа», «склонностью к богочтению» и «дарованием к музыке» [16, с. 374]. «Самоохотно» проявлял большую набожность, «певал отменно и приятно» [16, с. 374] в церковном хоре, а затем три года в придворной певческой капелле при дворе императрицы Елизаветы (как известно, Ломоносов тоже пел в церкви). В 1738 году шестнадцатилетний Сковорода проходил обучение в Киевской Духовной Академии, в которой ранее обучался и «студий» Михайло Ломоносов [17, с. 10]. Спустя годы Г.С.Сковорода, подобно М.В.Ломоносову, изучал
европейскую мысль в оригинале. Но если Ломоносова интересовали науки естественные, то Сковороду - гуманитарные. Всей силой и разумением Ломоносов стремился вверх, жил и трудился ради Отечества, и слава сопровождала его путь. Сковорода, наоборот, странствовал, просвещая при этом народ, и сознательно уходил от мира, а слава догоняла его. С одной стороны, говорили о большой учености и прекрасном сердце Сковороды, с другой - что он еретик (не ест мяса, не пьет вина, спит не более четырех часов в сутки, в полуночное время предается богомыслию) [16, с. 397, 404]. Так же как и Ломоносова, судьба Сковороды провела его «через несправедливости людские, которые имел он испытать в продолжении жизни» [16, с. 377]. «Правдивое, но для многих колкое изъяснение скоро навлекло ему брань. Ложь и порок вооружили на него орудия свои в лицах многих. Но рука Господня была с ним, и он превозмогал ею все наветы глупых и злых человеков» [16, с. 392]. М.И.Кова-линский, духовный ученик, ревностный последователь и ближайший друг философа, составивший жизнеописание Сковороды в 1794 году -в год смерти мыслителя, писал об учителе: «Многие хулили, некоторые хвалили, но все хотели видеть его <...> имевшему в низкой простоте благородное сердце» [16, с. 402, 377].
Известно, что «век Просвещения» в России начался с петровских преобразований. А.С.Пушкин в поэме «Медный всадник» писал, что Петр Великий «уздой железной Россию поднял на дыбы» [18, с. 29], стремясь приобщить огромную страну к европейской цивилизации, науке, культуре и на этом основании утвердить ее могущество. Вершина власти - сам царь - был первым просветителем России; так проявилось своеобразие нашего национального просвещения. В этом были согласны и сторонники Петра, и его противники. Русский историк В.Н.Татищев говорил, что «Петр Великий открыл своему народу путь к просвещению» [18, с. 30], многому научившись в Европе. Взрастив за границей поколение образованной молодежи, самодержавец создал фактически первый слой российской интеллигенции, которая способствовала тому, что в XVIII веке образование в России наконец обрело светский (вне-церковный) характер.
Посев, осуществленный Петром и его «ученой дружиной», принес свои плоды уже к середине XVIII века. Так, мы знаем, что в 1755 г. был открыт Московский университет, который по праву носит имя М.В.Ломоносова. Сам великий ученый-универсалист, основоположник светского образования, по слову Пушкина, и «был первым нашим университетом» [19, с. 186]. Можно сказать, что в ту эпоху Ломоносов и Сковорода выступили основными «телами кристаллизации» пассионарной энергии в формировании научной среды России, «запустившими механизм» всего последующего процесса развития отечественной науки.
Сковорода как мыслитель-универсалист через связь с Духовной Иерархией пришел к убеждению о вечности и беспредельности градаций материи, о господстве в Космосе закономерных связей, причин и следствий. Позже, исходив пешком почти всю Европу, он скажет о бессистемном образовании в России того времени: «Если наш век или страна имеет мудрых мужей гораздо менее, нежели в других веках или сторонах», то виною тому мы сами, так как «шатаемся по бесчисленным и разнородным книг стадам без меры, без разбора, без гавани» [20, с. 29].
Мыслитель, таким образом, интуитивно прозревал цементирующую силу духовной вертикали Иерархии Света, опираясь на которую можно было бы выстроить образование как целостную и живую систему. В Учении Живой Этики сказано: принятие Иерархии и «есть Учение Сердца» [21, 448]. Этот основной закон Космоса был близок огненному духу Сковороды.
Для нас наследие великого просветителя интересно как первый опыт этико-философского творчества и как первое обоснование философии сердца в русской мысли. Именно Сковорода начал развивать столь близкие русской культуре темы, как метафизика любви и философия сердца.
Учение сердца Сковороды исходит из идеи трех миров. Первый -макрокосм, Вселенная, второй - микрокосм, человек, третий - Библия, символическая реальность, связывающая эти два мира и идеально их в себе отражающая. При этом макрокосм и микрокосм равны в своей бесконечности. Бесконечны Бытие и пространство Космоса, однако беспределен и человек. Символы Библии, писал Сковорода, «открывают в нашем грубом практическом разуме второй разум, тонкий, созерцательный, окрыленный, глядящий чистым и светлым оком голубицы. Библия поэтому вечно зеленеющее плодоносящее дерево. И плоды этого дерева - тайно образующие символы» [22, с. 219]. И в своих глубоких размышлениях Сковорода видит в Библии прежде всего Учение Иерархии Света на пути духовного самопознания личности, а не догматический сборник церковных наставлений.
Странствующий «Сократ на русской почве»
Чему учит Библия? «Онаучит, как облагородствовать человеческое сердце» [16, с. 403], - отвечает Григорий Сковорода. «Библия не есть наука, но книга священная, поучающая святости нравов человека, способного внимать учению Ее» [16, с. 408]. Но первый шаг на этом пути -это понимание, что в каждом из нас два сердца - смертное и вечное, грубое и тонкое. Человек, проникающий в глубины этой дуальности
и охваченный стремлением узреть в сердце истинную идею Бога, ощущает всю силу Божьего Слова.
Необычайно образованный человек, Сковорода продолжал традиции Платона, Оригена, Климента Александрийского, учения стоиков. Он был первым из философов России, кто в течение пяти лет побывал в Польше, Венгрии, Австрии, Италии, немецких княжествах и, путешествуя по чужим странам, слушал лекции в нескольких университетах Европы. Превосходно владея латынью, древнегреческим, древнееврейским и немецким языками, он читал в оригинале Платона, Аристотеля, Демосфена, Вергилия, Горация, Цицерона и др. Изучал философию нового времени - Декарта, Спинозу, Лейбница; постигал системы Коперника и Ньютона.
Сковорода много и легко странствовал, сознательно отказавшись от оседлого образа жизни. Жил он один, но никогда не тяготился одиночеством, так как постоянно пребывал в трудах: писал философские диалоги и трактаты, письма, сочинял стихи и музыку, играл на скрипке, флейте, бандуре, гуслях. Странствуя, много беседовал с людьми на сокровенные для философа темы. Один из первых биографов Сковороды Г.Гес де Кальве писал: «В крайней бедности переходил Сковорода по Украине из одного дома в другой, учил детей примерам непорочной жизни и зрелым наставлениям. Одежду его составляли серая свита; пищу - самое грубое кушанье. К женскому полу не имел склонности; всякую неприятность сносил с великим равнодушием. Проживши несколько времени в дном доме, где всегда ночевал в саду под кустарником, а зимой в конюшне <...> пускался дальше. Никто, во всякое время года, не видел его иначе как пешим» [20, с. 31]. Отсутствие привязанности Григория Сковороды к материальному отмечали все. Другой биограф, И.И.Срезневский, пишет: «Он мог бы составить себе подарками большое состояние. Но что ему ни предлагали, сколько ни просили, он всегда отказывался, говоря: "Дайте неимущему", а сам довольствовался только серой свитой» [20, с. 31]. Сковорода, не занимая никаких постов, был так знаменит, что еще при жизни была составлена его биография «Житие Сковороды» [23].
Современники сравнивали его с Сократом, да и сам он утверждал, что «восхотел быть Сократом на Руси» [20, с. 31]. И ему это удалось в полной мере. Подобно знаменитому афинянину древности, Сковорода не разделял теории и практики, философской рефлексии и личных нравственных правил, высоких принципов и реальной жизни. В.Ф.Эрн пишет: «Вся жизнь Сковороды есть огромный и глубоко интересный метафизический эксперимент, и его философия есть не что иное, как логическая запись этого эксперимента» [15, с. 5].
Вот почему, ведя жизнь скитальца-созерцателя, мыслитель, ощущавший и постоянно провозглашавший себя и Сократом, и подлин-
ным христианином, подражал не только греческим философам, но и апостолам и ветхозаветным пророкам, о которых сказано: «И радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле...» (Евр. 11, 13). Может быть, поэтому Сковорода, будучи одним из самых образованных людей XVIII века в России, «постоянного места жительства <...> не имел и считал себя пришельцем на земле в полном смысле этого слова» [25, с. 382].
А.Ф.Лосев писал о мыслителе: «Это был истинный Сократ на русской почве, и не меньше, чем греческий Сократ, он видел свою жизненную задачу в духовном рождении человека, в посвящении его в философию. Основная идея философии Сковороды - антропологизм. Познание возможно только через человека. Человек - это микрокосм. Единственная истинная жизнь -человеческое сердце - есть инструмент этого познания» [22, с. 217]. Для Сковороды процесс познания заключался в вечном поиске пути к истине, и этот путь шёл через веру «внутреннего ока», любовь «нетленного сердца», так как только оно способно воспринимать «нетварный свет» истины, которая приобщает человека к вечности. «Вечность едина, она есть беспечалие, постоянство, надежда. Положим сердца наши в силу ее» [16, с. 410]. В диалоге «Кольцо» автор заключил: «Что есть Вечность? То, что Истина. Что есть Истина? То, что пречистое, нетленное и Единое. То, что везде, всегда во всем есть» [7, с. 404]. Таким образом, чувство и сердце ученого стали инструментом познания и углубили пространство традиционной науки того времени, подвели его научную мысль к космической реальности. Мысли Сковороды в XVIII веке созвучны идеям о Вечности и в Живой Этике. В книге Беспредельность сказано: «Многие устрашаются понять Вечность, но как прекрасно понятие осознанного величия Вечности! Только дух, прикоснувшийся к огню, знает всю красоту сияния. Дух, лишающийся силы, идущей от Светил, лишается сущности Космического Огня и прекращает ток, явленный Фохатом. Определение вечности живет только в сознании. Чем шире сознание, тем ярче горит луч сознания, тем зов Наш звучнее сознавшему красоту эволюции» [26, 4].
Любовь как вечный союз между человеком и Богом
В своем представлении об Истине Сковорода исходит из принципа познаваемости мира. Истина познаваема благодаря тому, что Бог открывает себя миру, сообщает о себе через божественные энергии или «лучи Божества», пронизывающие мир и данные в сокровенном опыте как «свет, во тьме стихий светящийся» [27, с. 312]. Но, будучи христианином и платоником, Сковорода понимал, что невозможно достичь
истины без любви. Он пишет: «Вся десятословия сила вмещается в одном имени - любовь. Она есть вечный союз между Богом и человеком. Она огонь есть невидимый, которым сердце распаляется к божиему слову или воле, а посему и сама она есть Бог. <...> Любовь к ближнему <...> весь закон. Закон природы, как самонужнейший для блага человеческого, есть всеобщий и напечатлен на сердце каждого, дан всякому существу, даже последней песчинке» [7, с. 120].
Центральное место в философии Сковороды занимает человек и то, к чему он должен стремиться - счастье всего человечества. Свою приверженность к судьбе народа он определил уже на заре литературной деятельности, утверждая: моя жизнь - с «голяками». «Благодарение всеблаженному Богу, что нужное сделал нетрудным, а трудное ненужным!» [16, с. 404, 407] Видя главный смысл существования в самосовершенствовании, в слиянии с Богом, Сковорода, однако, не требовал, чтобы все люди шли этим путем. Мыслитель писал: «Главная цель человеческой жизни - дух человека, мысли, сердце. Каждый имеет свою цель в жизни, но не каждый главную, то есть не каждый заботится о голове жизни... Философия является любовью к мудрости, она направляет все к тому, чтобы дать жизнь духу нашему, благородство сердцу, свет мыслям» [16, с. 403]. Трудно, на наш взгляд, дать лучшее определение смысла философии. Для Сковороды жизнь сердца и философия слились в главной задаче: «удобнее выполнить заповедь любви к ближнему, в искании славы божией, а не славы человеческой» [16, с. 403].
Его концепция человека опирается на понятие внутреннего человека и на принцип «сродства», который позже получил развитие у славянофилов и характеризовал целостное отношение человека к миру. Обращение к внутреннему человеку создает особое исследовательское поле сознания, в котором всесторонне выясняется феномен человека эмпирического и сущность человека внутреннего, а принцип «познай самого себя» направляется внутрь, к центру личности. И условием этого является очищение сердца от мирского. Главная цель самопознания -обретение божественной свободы в чистоте сердца.
О смысле человеческой жизни Сковорода писал: «Блажен тот, кто с колыбели посвятил себя Христу, взял иго благое и бремя легкое и привык к нему. Свята такая жизнь. Ни нищета, ни несчастия не будут тяжелы ему; ни огонь, ни меч не разлучит его со Христом. Христос, жизнь моя, умерший за меня! Уничтожь черствость моего сердца, зажги в нем Твой огонь, чтобы во мне умерли страсти и злые желания и чтобы я жил для Тебя, Свет мой!» [13, с. 38]. В этих словах заключена высочайшая духовная заповедь философа, которая является сознательным актом принятия сердцем ученого принципа духовного руководства со стороны Иерархии Света.
Поиск оснований нравственного сознания
Сковорода считал, что обладатель роскошных дворцов, дорогой одежды, золота и серебра - это ложный человек. Он призывал, обращаясь к простому народу: «Сыне, храни сердце твое... Не взирай на то, что твое телишко есть убогая хижинка. В хижине той и под убогою тою одеждою найдешь царя твоего, отца твоего, дом твой, ковчег его и спасение твое. Не будь царем, а имей сердце царское, ибо правда - это царь без маски» [28, с. 154]. Сердце, в толковании Сковороды, - это не просто орган тела, а особое, невыразимое словами средоточие души или ядро человеческой натуры. Все имеет в сердце свою сущность; сердце - это бездна, которая все собою обнимает; сердце - это квинтэссенция человека и зерно нашего естества, это сила, которой питается жизнь. Мыслитель трактует сердце как самый глубокий духовный символ, занимающий центральное место в религиях и культурах всех народов. «Море от нас далече, а Господь наш внутри нас есть, в сердце нашем» [27, с. 143]. Внешнее в человеке, согласно Сковороде, есть лишь маска, прикрывающая духовную сущность сердца.
Непосредственно с нравственным началом связано и счастье человеческое. «Счастье наше внутри нас. Пускай никто не ожидает счастья ни от высоких наук, ни от почетных должностей, ни от изобилия - нет его нигде. Оно зависит от сердца, сердце от мира, мир от знания, знание от Бога» [27, с. 192-193].
Таким образом, в основополагающих идеях Сковорода синтезировал принципы античной мысли, патристики [29] и современного ему христианства. Особенно близкой идеям мыслителя видится гносеология Платона, его образ пещеры в трактате «Государство» и мысль о поверхностном, «теневом» представлении человека о подлинном мире, скрытом за завесой замутненного сознания. Подобный универсальный методологический подход позволил Сковороде не только плодотворно проработать основные разделы философии. Он оставил нам учение о духовном потенциале человека и мира. В этом учении проявились монистические и дуалистические позиции, показывающие, во-первых, существо феноменальных представлений человека о себе самом, во-вторых, методологию познания истинного человека и, в-третьих, непосредственную связь истинного человека с его ближним и дальним окружением, с мировым бытием.
Чтобы рассмотреть эти монистические и дуалистические позиции, вернемся к учению о человеке и его сердце. Любимым автором Сковороды был греческий историк и моралист Плутарх. Из его произведений Григорию Саввичу особенно нравились «Моралии», он перевел пять из них: «О смерти», «О божием правосудии», «О хранении от долгов»,
«О вожделении богатства» и «О тишине сердца». К сожалению, сохранился только последний его перевод труда Плутарха, представляющий собой сегодня памятник русской культуры второй половины XVIII века. Сковорода истолковал философские идеи Плутарха в соответствии со своим собственным учением, снабдил авторским предисловием и примечаниями, что и определило название работы - «Толкование из Плутарха о тишине сердца». Здесь он оставил без ответа вопрос различий толкования сердца в стоицизме и христианстве, но в притче «Благодарный Еродий» (1787) уже нарисовал точный образ «благого сердца»: «Благая природа и высшая красота есть благое сердце. Сердце благое есть то же, что приснотекущий источник, источающий чистые мысли» [30, с. 115].
Философское учение о познающем сердце
Один из своих основных философских трудов - «Наркисс» [31] -Сковорода создал в конце 1760-х годов. Миф о Наркиссе (Нарциссе) заимствован мыслителем из греческой мифологии. Сын речного бога и нимфы, прекрасный юноша, влюбился в собственное отражение, увиденное в водах ручья. Любовь и тоска по себе превратили его в цветок, который носит его имя. Цветок нарцисса у древних греков считался символом смерти. В представлении Сковороды Наркисс - это не самовлюбленный герой мифов; в процессе самопознания он преобразился в источник энергии и света, стал «орлиным птенцом орлиной матери фиваидской премудрости» [30, с. 123]. Наркисс символизирует человека внешнего, телесного, а его «бестелесное» отражение в воде - мысль человеческая, она же суть нетленной духовной природы «есть главная наша точка <...> она часто и сердцем называется. Итак, не внешняя наша плоть, но наша мысль - то главный наш человек» [32, с. 124]. У Сковороды образ Наркисса символизирует идею самопознания. В соответствии с признанием первичности невидимой натуры философ предостерегает от влюбленности во внешнюю плоть и призывает к познанию истинной сущности человека, так как «человекБожий <...> есть солнце не по солнечному лицу, но по сердцу» [32, с. 120].
Этот первый из опубликованных диалогов мыслителя (1798) сам автор именует своим «первородным сыном». Эта работа во многом определила характер последующих произведений и обозначила главное направление его философских исканий - узнать себя, найти в себе «истинного человека», «испытать свое сердце крепко». В «Наркиссе» разворачивается философское учение о сердце как центре и целостном начале душевной жизни человека. «О, сердце, бездна всех вод и небес ширшая! Сколь ты глубока! Все объемлешь и содержишь, а тебя ничто не вмеща-
ет» [30, с. 136], - восклицал мыслитель. Если человек понимает иерархичность мира и себя как его часть, то он достигает своего духовного проявления через сердце и его поведение и сам он становится сердечными в полном смысле этого слова. Сковорода так говорил об этом феномене: «Сердце твое есть голова внешностей твоих. А когда голова, то сам ты есть твое сердце» [30, с. 136]. Таким образом, он обосновывал идею самопознания человеком своей духовной сущности как необходимого условия достижения внутренней гармонии.
В противовес Просвещению и европейскому рационализму XVIII века Сковорода развил своеобразную метанауку о человеке, основанную на христианстве и платонизме. Продолжая развивать эту традицию, он мечтал создать особую, общую и универсальную науку о сердце, которая должна повести людей к счастью и заложить основание как теоретической, так и практической философии.
По мысли Сковороды, человек в сердце своем должен найти последний критерий, основание познания и жизни. «Я без сомнения понимаю, что все внешние наши члены скрытое существо свое в сердце имеют так, как пшеничная солома содержится в своем зерне, - писал Сковорода. -Истинный человек есть сердце в человеке, глубокое же сердце и одному только Богу познаваемое не иное что есть, как мыслей наших неограниченная бездна...» [30, с. 142] Этими словами, на наш взгляд, философ выразил древний принцип познания, известный еще в античной Греции: в малом -великое, в великом - малое. В XX веке физическая наука обосновала этот принцип в качестве голографического. Он позволил объяснить многие явления природы. А в философии Живой Этики сказано: «Не нужно бояться обычных предметов; как внизу, так и наверху» [21, 50].
Сковорода предложил несколько постулатов о сердце. Духовно-энергетически сердце неисчерпаемо. Оно несет в себе первоисточник всего сущего, божественную энергию, следовательно, в значительной или полной мере отвечает за качество сознания. Сердце - источник, питающий жизнь индивида, и речь идет не о физическом, а о бытийном, истинном, неисчерпаемом и бессмертном сердце, которое обнимает собою все. «Правду сказать, - писал философ, - помню слово Иеремии: "Глубоко сердце человека, паче всех, и человек есть, и кто познает его?"» [7, с. 129].
Необходимо отметить, что глубокие, предельные обобщения Сковороды отнюдь не являются философскими абстракциями. Речь как раз идет о практических вещах. Да, сердце есть тайна, поскольку грубое и ограниченное сознание не в силах познать истинного сердца, его космических качеств и космической силы. «Для Сковороды, -писал В.Ф.Эрн, - ключ ко всем разгадкам жизни, как космической, так и божественной, есть человек, потому что все вопросы и все тайны мира
сосредоточены в нем... Не разгадав себя, человек не может ничего понимать в окружающем; разгадав же себя до конца, человек проникает в самые глубокие тайны Вселенной» [15, с. 492-493]. Человек есть микрокосм. В таком случае человек не может ничего познать иначе как через себя.
По мысли Сковороды, человек есть сердце и познание его для бытия [15, с. 494]. Философ словно бил в набат, стремясь указать человеку, что за видимой плотью, поверхностным восприятием окружающего, грубой мыслью, страстным побуждением пребывает невидимое сокровище. «Если в твоем доме сокровище зарыто, а ты про него не знаешь, слово в слово, как бы его не бывало. Итак, познать самого себя, и сыскав себя самого, и найти человека - все сие одно значит» [27, с. 32-33].
Следует обратить внимание на двойные оппозиции, введенные Сковородой. С одной стороны, тело земляное, прах земляной плоти, смертная плоть, плотское сердце, затверделое сердце, каменное сердце, черствое сердце, грубое сердце, старое сердце. С другой - новый человек, тайное духовное тело, вечное тело, тонкое сердце, духовное сердце, новое сердце, сокровище мира.
Поэтому Сковорода и учил «видеть все вдвое» - видимое и невидимое, явное и сокровенное, учил отличать «тело земляное» от «тела духовного, тайного» и указывал, в соответствии с принципом иерархического строения бытия, что «если есть тело над твоим телом, тогда есть голова над головою и выше старого новое сердце» [7, с. 136]. Именно о новом, духовном сердце говорил мыслитель. Оно есть глубинное, таинственное средоточие в человеке, где непостижимым образом представлено все, и даже «наши члены имеют в сердце свою сущность» [33, с. 81]. Поэтому «кто старое сердце отбросил, тот сделался новым человеком. Горе сердцам затверделым» [27, с. 60], - писал мыслитель.
Как его предшественники и последователи, Сковорода считал, что эти оппозиции со всеми их историческими корнями подлежат преодолению. Их возможно и необходимо выкорчевать, добиваясь того, чтобы плотское, смертное, грубое, скотское стиралось, истончалось, слабело и уходило из человеческого сердца, а вместе с ним и из тела, из самой человеческой натуры. По существу, Сковорода, не будучи оригинален в рецептах очищения души, поведал миру рецепт преображения и бессмертия. Ведь скотскому смертному сердцу соответствует такое же тело, а чистому тонкому сердцу - духовному сокровищу - обновленное вечное тело.
В православной традиции явление Преображения связано с именем Христа, который своим ученикам показал присутствие в человеке незримого света в земных условиях. На горе Фавор Христос весь «облекся» в свет, символизирующий иную, Высшую реальность, имеющую в то же время свойство выявляться в условиях физического мира. При-
сутствие в его сердце света обусловливает постоянное тяготение человеческого духа к этому Высшему источнику, истинной своей родине -Высшему Миру. В этом источнике дух человека получает необходимую ему жизненную энергию, «поразительны человеческие преображения, -сказано в Живой Этике, - именно эти огненные цветы, даже редчайшие, держат равновесие мира» [6, 60]. Преображение стало эволюционной идеей христианства и нашло свое развитие в реальной жизни Григория Сковороды.
Метанаучные интуиции мыслителя
Философия Сковороды отвечает и на вопросы: «Каково отношение нового духовного человека к миру, как они соотносятся, есть ли между ними зависимость и какого она рода?».
Вернемся к его мысли о том, что сердце человеческое объемлет все. Но плотское тело, равно как и черствое сердце, не могут обнимать мира, вмещать в себя бесконечность и вечность. Речь идет о новом, духовном, просветленном сердце. Именно оно соотносится с миром так, что может выступать в качестве микрокосма, вмещающего в себя макрокосм. И здесь надо отметить, что соотношение возможно лишь в том случае, если существует однородность между двумя феноменами: сердцем и миром. Только при этом условии, взаимодействуя, они образуют космос, то есть мировой порядок, стройное единство.
Сковорода, указывая на эту однородность, раскрывает ее содержание. Не только человек имеет духовное сердце, оно присуще также природным вещам и процессам. Исходя из этого, весь мир осмысливается философом как многогранное биение духовных сердец. В нем каждое сердце имеет свой ритм, движение, пространство и время, но при этом оно определенным образом связано со всеми сердцами и образует единое всемирное сердце.
В своих трудах Сковорода говорит о панпсихической идее1: «Должно показать, что не только в одном человеке, но и в прочих тварях невидимость первенствует <...> То же разуметь можно о травах и деревьях и о всех прочих. Дух все вылепливает. Дух и содержит» [27; 39, 41]. Эта мысль близка теории ноосферы ученого-космиста В.И.Вернадского, который утверждал, что именно Дух Вселенной равномерно лепит живое вещество планеты.
1 Панпсихическая идея (от греч. pa - всё и psyche - душа) - представление о всеобщей одушевленности, согласно которому все вещи, а может быть, даже мир в целом, одушевлены. - Прим. авт.
«Алфавит, или Букварь мира», рисунок из рукописи Г.С.Сковороды
Сковорода интуитивно понимал глубинное равенство всех созданий, всех форм природы: «Бог богатому подобен фонтану, наполняющему различные сосуды по их вместимости. Над фонтаном надпись сия: "Неравное всем равенство". Льются из разных трубок разные токи в разные сосуды, вокруг фонтана стоящие. Меньший сосуд меньше имеет, но в том равен есть большому, что равно полный есть. И что глупее, как равное равенство, которое глупцы в мир ввести всуе покушаются?» [27, 186-187].
В истории русской культуры учение Григория Сковороды стало отправной точкой в познании сердца, соединив религиозное и философское знание о нем. Основная черта глубинного духовного родства учения Г.С.Сковороды с его последователями - жизнь познающего сердца. Метанаучные интуиции мыслителя нашли свое подтверждение в философии сердца П.Д.Юркевича, Вл.С. Соловьева, П.А.Флоренского и продолжают творческое развитие и в наши дни.
Закономерно, что учение сердца зарождалось, развивалось и достигло своей кульминации в России - в философии Живой Этики. Русский народ, приняв идею сердца Галилейского Учителя, создал под водительством Сергия Радонежского древнерусскую культуру, которая ярко выражена в отечественной духовно-философской мысли и общинном характере государственной жизни России, что приносило и будет
приносить свои благодатные плоды как ее народам, так и всему человечеству. Будущая культура духа, безусловно, будет развиваться на основе сердца, которое, по мысли Г.С.Сковороды, создает удивительное пространство познания, связуя земное с небесным, видимое с невидимым, жизненное с реальностью библейского мира символов. Чистота «узре-ния» истины присуща природе сердца, и это качество является одним из важнейших условий восприятия действительности и понимания реальности той Космической Силы, которая утверждает порядок во всем Космосе и которую философ называет коротким словом «Бог».
В учении сердца Григория Сковороды создана монистическая картина мира, основными гранями которой являются однородность свойств человека, всех созданий и образований природы, созвучность их сущностных качеств человеческому сердцу, миру, вселенной.
Учение Сковороды о сердце как центре и целостном начале душевной жизни повлияло на творчество славянофилов, П.Д.Юркевича, Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, В.С.Соловьева и многих других. По мысли В.Ф.Эрна: «Сковорода стоит у самого порога русской мысли. Он первый творчески начинает то, что потом гениально растет, множится и цветет» [15, с. 589].
М.И.Ковалинский, завершая написанную для потомков «Жизнь Григория Сковороды» (1796), почтил память своего учителя следующими словами:
«Ревнитель истины, духовный богочтец, И словом, и умом, и жизнию мудрец; Любитель простоты и от сует свободы, Без лести друг прямой, доволен всем всегда, Достиг он верх наук, познавши дух природы, Достойный для сердец пример, Сковорода» [16, с. 414].
О смерти Григорий Сковорода говорил: «Не умираем, но изменяемся от смерти в жизнь, от тления в нетление» [16, с. 392]. Как описывает М.И.Ковалинский, вечером Сковорода работал в саду, потом сказал близким: «Завтра я умру». Пришел домой, лег и наутро спокойно отошел, завещав похоронить его на возвышенном месте около рощи и написать на могиле: «Мирловил меня, но не поймал» [16, с. 412].
Жизненный подвиг и духовно-философское творчество Г.С.Ско-вороды раскрывают все богатство метанаучных методов познания сердца как носителя духовного синтеза: высокий уровень сознания, глубокая интуиция, сны, озарения, видения, предчувствия, все то, что расширяет границы эмпирической науки, ее познавательный потенциал. В великом становлении русской культуры Григорий Сковорода первым синтезировал религиозное и философское знания о сердце.
В Живой Этике о таких ученых сказано: «Все великие открытия для блага человечества не будут исходить от огромных лабораторий, но будут находимы духом ученых, которые обладают синтезом. <...> Дух, носитель синтеза, утверждает свои знания изнутри "чаши", ибо накопленные сокровища творчества напрягаются, именно, вибрациями творческими. Часто дух как бы находит подтверждение свое на основании объединенного сознания. Явление творческих вибраций часто вызывает мысль, которая жила в недрах сердца» [34; 60, 74]. Творчество мыслителя ознаменовало начало решения вселенской задачи русской философии - зарождение и оформление духовного синтеза, соединяющего восточно-христианское умозрение и западноевропейский рационализм. По мысли В.Ф.Эрна: «русская философия, начиная с великого старца Сковороды, есть непрестанное и все растущее осознание стихии Логоса» [15, с. 351], этой разумной и живоначальной силы Вселенной. Логос есть исходное зерно Смысла, хранящееся в глубине сердца, постигающего и постигаемого. Через реальное взаимодействие сердца осуществляется единство познающего и познаваемого, субъекта и объекта. Истина этого первоначального единства была открыта античной мыслью, а затем православной традицией возведена на вершину сердечного познания в исихазме1.
Оформившаяся в России философия сердца занимает особое место в культурном пространстве Востока и Запада, знаменуя начало движения к свободному объединению этих противоположных миров сознания.
«В ХХ веке Культура и цивилизация, - пишет Л.В.Шапошникова, -достигли кульминационной точки в своей дифференциации, в своей разъединенности. И дух и материя, преодолевая страшные кризисные ситуации, выходят в эволюционный канал неизбежного синтеза. <...> Этот синтез, как утверждал Рерих, изменит смысл цивилизации, одухотворит ее и превратит Культуру и цивилизацию в целостное явление, но действующее уже на более высоком уровне, нежели в своем изначальном варианте» [35, с. 92]. «Особая красота в том, что синтез связан с сердцем. Еще не очень-то подробно изучена сердечная деятельность. Не мозг, но именно сердце отзвучит на все космические явления. И это радио в сущности своей и мощнее и утонченнее, нежели грубая механика восприемников радиоволн» [36, с. 392]. Очищенное и просветленное сердце человека выступает важнейшим органом метапознания (сердечного чувствозна-ния) и приобщения к духовной Иерархии Космоса. Именно реализации этой задачи посвятил свою жизнь Григорий Саввич Сковорода.
1 Исихазм (др.-греч. «спокойствие, тишина, уединение») - древняя традиция духовной практики, составляющая основу православного аскетизма. - Прим. ред.
Литература и примечания
1. Философия сердца в истории отечественной мысли представляет собой философское течение, направленное на познание человеческого сердца как центра духовной жизни человека. Впервые термин «философия сердца» был введен Б.П.Вышеславцевым в 1929 году в работе «Сердце в христианской и индийской мистике».
2. Адо Пьер. Философия как способ жить: Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном / Пер. с фр. В.А.Воробьева. М.-СПб., 2005.
3. Вышеславцев Б.П. Образ Божий в существе человека // «Путь». 1935, № 49.
4. Учение Живой Этики. Сердце.
5. Учение Живой Этики. Листы сада Мории. Зов.
6. Учение Живой Этики. Мир Огненный. Ч. 1.
7. Сковорода Г.С. Сочинения в 2 т. Т. 1. М., 1973.
8. Иванов А.В. Феномен сознания и перспективы его изучения с позиций Живой Этики // Культура и время. 2005, № 2.
9. Фролов В.В. Живая Этика и субъект познания / Материалы 11-й Международной научно-практической конференции СевНТУ «Научный поиск в едином культурном пространстве». Севастополь, 2010.
10. Учение Живой Этики. Листы Сада Мории. Книга вторая. Озарение.
11. Грани Агни Йоги. 1966 г. Т. 7. Новосибирск, 1995.
12. Герасимова И.А. Предисловие // Труды Объединенного Научного Центра проблем космического мышления. Т. 1. М.: МЦР, Мастер-Банк, 2007.
13. Толстой Л.Н. Г.С.Сковорода // Толстовский листок. 1994. № 4.
14. Русская философия. Словарь / Под ред. М.Маслина. М., 1999.
15. Эрн В.Ф. Г.Сковорода. Жизнь и учение // Борьба за Логос. Г.Сковорода. Жизнь и учение. М., 2000.
16. Ковалинский М.И. Жизнь Григория Сковороды // Г.С.Сковорода. Сочинения в 2 т. Т. 2. М., 1973.
17. Коваленко В.В. Время Григория Сковороды // Материалы межвузовской научно-практической конференции, посвященной 280-летию со дня рождения Г.С.Сковороды. Севастополь, 2003.
18. Столович Л.Н. История русской философии. Очерки. М., 2005.
19. Пушкин А.С. Собр. соч. Т. 6. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1937-1959.
20. Соловейчик С.Л. Час ученичества. Жизнь замечательных учителей. М., 1972.
21. Учение Живой Этики. Иерархия.
22. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.
23. Напечатана в 1886 году в «Киевской старине» (IX книга); составлена ближайшим учеником Сковороды М.И.Ковалинским, с предисловием профессора Н.Ф.Сумцова.
25. Воецкая Т.В., Чунаев А.А. Курс философии. Одесса, 1999.
26. Учение Живой Этики. Беспредельность.
27. Сковорода Г.С. Собрание сочинений. С биографией Г.С.Сковороды М.И.Ко-валинского. СПб., 1912.
28. Табачников И.А. Григорий Сковорода. М.: Мысль, 1972.
29. Патристика (от греч. pater, лат. pater - «отец») - термин, обозначающий совокупность теологических, философских и политико-социологических доктрин христианских мыслителей II—VIII веков.
30. Сковорода Г.С. Сочинения в 2 т. Т. 2. М., 1973.
31. Наркисс — герой мифов, символизирует человека внешнего, телесного.
32. Сковорода Г.С. Наркисс // Сковорода. М.: Издательский Дом Шалвы Амона-швили, 2002.
33. Зеньковский В.В. История русской философии. В 2 т. Т. 1. Ч. 1. Ростов н/Д: Феникс, 1999.
34. Учение Живой Этики. Мир Огненный, Ч. III.
35. ШапошниковаЛ.В. «Синтез действенного блага...» // Сб. Живая Этика и наука. Вып. 1. М.: МЦР, Мастер-Банк, 2008.
36. Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. Т. 2. М.: МЦР, Мастер-Банк, 1995.
