У ИСТОКОВ КОНЦЕПТУАЛЬНОЙ АВТОНОМИИ ИННОВАЦИОННОЙ ПАРАДИГМЫ ПРИКЛАДНОЙ ЭТИКИ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

В.И.Бакштановский

УДК 174+378.4

У истоков концептуальной автономии инновационной парадигмы прикладной этики

Аннотация. Рассматривается этап становления инновационной парадигмы прикладной этики в его соотнесении с актуальной ситуацией. В первой части статьи ставится вопрос о вольном-невольном «покушении» на концептуальную автономию инновационной парадигмы и важности понимания оснований этой автономии, формировавшихся на этапе становления отечественной прикладной этики. Во второй части показаны истоки и процесс формирования специфики этико-прикладного знания, ориентированного на целенаправленное преобразующее воздействие в сфере моральной практики. Для характеристики реальной биографии креации проектно-ориентированного этического знания в этой части републикуется статья 1980-го года «Прикладная этика: этап становления (опыт и актуальные проблемы)». В третьей части рассматриваются некоторые уроки этапа становления инновационной парадигмы для понимания ее концептуальной автономии.

Ключевые слова: инновационная парадигма прикладной этики, концептуальная автономия инновационной парадигмы прикладной этики, проектно-ориентированное этическое знание, технологии прикладной этики.

A.Ю.С.: Вы безумно сопротивляетесь синоними-зации прикладной и практической этики - почему?

B.И.Б.: Вы вслед за сильной традицией западной этической мысли видите миссию прикладной этики как философскую рефлексию новых проблем моральной практики. Но речь у меня идет об этике как своеобразной производительной силе в проектировании общественных процессов, нормативно-ценностных систем [9].

1. О концептуальной автономии инновационной парадигмы прикладной этики

ДАВНО собирался опубликовать в «исторической» рубрике «Ведомостей» какую-нибудь из своих статей 80-х годов - периода становления концепции отечественной прикладной этики. Опубликовать с максимально возможной полнотой, а не в виде краткого пересказа [4]. В намерении вернуть в научный оборот текст 35-летней давности я видел возможность еще раз акцентировать концептуальную автономию отечественной прикладной этики.

Прежде всего, концептуальную автономию по признаку, формировавшемуся задолго до складывания системной концепции инновационной парадигмы, Во времена зарождения идеи этико-прикладного знания, приуготавли-ваемого для целенаправленных преобразований «малых» систем и моральных практик, с характерными для этого этапа отечественной прикладной этики ориентациями на проблематику духовно-практического производства человека с ее управленческим видением сферы морали и воспитания, конструктивизмом, науковедческими, социально-инженерными, социально-технологическими и т.п. подходами, технологизирующими связь этического знания с практикой морали.

Концептуальную автономию, оформляющуюся в последовательной креации и развитии двух атрибутивных признаков феномена приложения в инновационной парадигме - конкретизации морали в ее нормативно-ценностных подсистемах, во-первых, производства этико-приклад-ного знания - во-вторых.

Разработать идею системного взаимодействия каждого из двух этих проявлений феномена приложения еще только предстояло. Впереди была концептуальная разработка представления о нормативно-ценностных подсистемах («малых» системах), конкретизирующих мораль - о прикладных моралях как нормативно-ценностных подси-

стемах публичной морали - «рациональной» морали эпохи гражданского общества, и теории конкретизации морали. Впереди была и разработка идеи различения практичности - и собственно приложения как целенаправленной ориентации специально производимого (а не «употребления готового») этического знания на роль «непосредственной производительной силы» относительно той или иной профессиональной или надпрофессиональной практики. «Производительной силы», обеспечиваемой инновационными технологиями приложения, научно-практическими изобретениями.

Именно на исследовании предпосылок и технологий потенциала этического знания как «производительной силы» и был сосредоточен этап становления инновационной парадигмы.

МОТИВОМ, избавившим меня от бесконечного откладывания републикации своей работы 80-го года, стала статья А.В.Прокофьева - одного из самых внимательных к инновационной парадигме авторов «Ведомостей» - «Прикладная этика как проекция общих нравственных принципов (оценка теоретической модели)» [11].

При скоротечном просмотре текста А.В.Прокофьева, присланного для публикации в 46-м выпуске «Ведомостей», я усмотрел вольное-невольное «покушение» на приоритет нашей парадигмы относительно концепций зарубежных исследователей, на ее автономное зарождение в отечественном подзоле. При внимательном же чтении я успокоился: понял, что в статье А.В. Прокофьева, описывающей интересный опыт исследования феномена конкретизации морали в зарубежной литературе, речь идет о конкретизации лишь как рациональной процедуре, проводимой специалистами по этике, в то время как в инновационной парадигме прикладной этики специально исследуется исторический процесс социокультурной динамики морали, динамики социокультурного процесса конкрети-

зации общественной морали в ее нормативно-ценностных подсистемах, регулирующих и ориентирующих сегментированные сферы общества.

Но, что для меня сейчас более важно, в характеристике модели прикладной этики в представлении зарубежных коллег, анализируемой в статье А.В.Прокофьева, в идее практической проекции, приложения, конкретизации нравственных ценностей, за рамками обсуждения оставлен иной образ практичности этики - развиваемый инновационной парадигмой.

Инновационная парадигма прикладной этики исходит из различения практичности этики и собственно приложения. Парадигма требует весьма строгих ответов на алгоритмизированное вопрошание «что? - к чему? - каким образом? - зачем?». Отождествление понятий «прикладная этика» и «практическая этика» несет демобилизующие последствия, ограничивающие современное этико-прикла-дное знание потенциалом практичности моральной философии, даже если это модернизированный потенциал.

И мне представилось рискованным принять заманчивое сравнение А.В.Прокофьева, полагающего, что анализируемый им образ прикладной этики «во многих своих чертах напоминает "инновационную парадигму прикладной этики", предложенную В.И.Бакштановским».

Отсюда мое намерение выделить уже в ранней биографии инновационной парадигмы особое место и роль поиска специфики этико-прикладного знания, ориентированного на целенаправленное преобразующее воздействие в сфере моральной практики.

2. Как это было на самом деле: реальная автобиография креации проектно-ориентированного этического знания

Отсюда мое решение републиковать ниже свою статью 1980-го года [10]. Из этой статьи я выбрал основные

идеи, показывающие особенность научной ситуации, в которой рождалась отечественная прикладная этика - ей еще только предстояло стать инновационной парадигмой прикладной этики.

Надо ли предупреждать современного читателя, что время написания следующей ниже статьи наложило на текст определенные признаки эпохи - эпохи развития общества и эпохи развития науки.

(...) Прикладная этика сегодня - это пока больше программа (отчасти - предпрограмма) научной деятельности, чем ее результат. В теории и практике зафиксированы лишь ее первые шаги - этико-прикладное знание находится в стадии формирования, которая, как и в любой другой науке, характеризуется накоплением результатов решения частных задач, опытом применения методов других отраслей знания и т.п. Однако уже сейчас следует «оглядеться», проанализировать достигнутое, определить наиболее целесообразные пути развития данной отрасли этики.

В предыдущей работе1, имеющей постановочный характер, форму «материалов для постановки проблемы», была предпринята попытка выдвинуть и аргументировать вывод о том, что настала пора и появились возможности осознать новую фазу взаимоотношения этики и морали, которая характеризуется превращением науки о морали в своеобразную непосредственную производительную силу. А сама эта характеристика этики может быть обеспечена формированием системного цикла, последовательного движения науки к практике: прикладное исследование - проектирование - внедрение в управление нравственными процессами. Сегодня уверенность в таком выводе окрепла, аргументация усилилась.

В качестве исходной позиции возьмем ту точку на пути движения к конечному результату, которая достигнута в предшествующих поисках: предмет прикладной этики - тот срез общего для всех аспектов этического знания объекта, который можно назвать техно-

1 Бакштановский В.И. Этико-прикладное знание: исследования, разработки, внедрение // Научное управление нравственными процессами и этико-при-кладные исследования / Отв. ред. В.И.Бакштановский. Новосибирск: Наука, 1980.

логическим. Это знание обеспечивает оборачиваемость фундаментальных исследований в методы решения практических задач.

Для того, чтобы восстановить логику движения к этому выводу, рассмотрим последовательно а) характеристику этики как практической философии и б) функцию прикладной этики как этической технологии.

Этика - «практическая философия»

(...) Квалификация прикладной функции этики с помощью характеристики «непосредственная производительная сила» не является общепризнанной. Важно понять поэтому сомнения в правомерности отнесения к этике традиционного содержания термина, которое, во-первых, отражает материализацию научных знаний в вещественных элементах производительных сил (техника, технология и т.д.) в соответствующих организационных формах, во-вторых, непосредственное использование научных знаний в деятельности по выполнению практических операций2. Тем не менее нам представляется целесообразным использовать эту характеристику3.

При попытке распространить квалификацию науки как непосредственной производственной силы с естествознания на общество-знание должно учитываться и реальное состояние общественных наук. Для того, чтобы к общеметодологическим и мировоззренческим функциям этих наук добавлять еще и функцию обеспечения непосредственного преобразующего воздействия на практику общественной жизни, необходимо по аналогии с естествознанием достроить, доразвить в обществознании такой структурный элемент, каким по отношению к естественно-научным дисциплинам являются технические науки. Сложность же этой работы - в проблеме перевода фундаментальной информации в прикладную, в преобразовании результатов исследования в социальные проекты, конструкторские разработки и т.п., причем сложность и методологическая, и методическая. При этом даже формальное признание возможности и необходимости создания прикладного обществознания, своеобразной «социальной

2 См.: МелещенкоЮ.С., Шухардин С.В. Ленин и научно-технический прогресс. Л., 1969. С. 299—300.

3 Возможно, конечно, использование и другого термина. Например, «наука как практическая сила», «наука как практическое богатство» (См.: Рачков П.А. Раскованный Прометей. М., 1979).

технологии» (Н. Стефанов), не устраняет указанных выше сомнений, не устраняет их до тех пор, пока не будет накоплен положительный опыт конкретной работы такого рода. Поэтому задача сегодня не исчерпывается лишь методологическими изысканиями в сфере прикладного обществознания, а включает необходимость эксперимента по разработке элементов социальной технологии в целом, этической в том числе.

Необходимо ответить и на вопросы, вытекающие из анализа проблемной ситуации в практике нравственного воспитания. Нуждается ли эта деятельность в сознательном проектировании? Предъявляет ли практика коммунистического воспитания по отношению к этике требования, хотя бы в некоторых отношениях аналогичные тем, которые практика создания материально-технической базы предъявляет к физике, химии и т.п. наукам - быть непосредственной производительной силой? Если естествознание участвует в «производстве вещей» через посредство техники, а философия участвует в «производстве человека» через формирование его мировоззрения (В.П. Са-гатовский), то производительная функция этики заключается в управлении и целями и средствами моральной деятельности.

Положение о «производительной» роли этики направлено против двух метафизических крайностей в понимании соотношения этической теории и моральной практики с позиций субъекта управления: сциентизма и эмпиризма. Сциентистское стремление вытеснить обыденное моральное сознание личности и «заменить» его научным - это концепция «этика... без морали». Утверждение о практической бесполезности этики, недопустимости (или неспособности ее) для нее обеспечивать управление нравственными процессами - это концепция «мораль... без этики». Марксистская этика противостоит и сциентизму и эмпиризму благодаря тому, что свое стремление формировать сознание и поведение человека она корректирует строгими ограничениями, вытекающими из специфики объекта управления. Конкретные «техусловия» к прикладной этике будут рассмотрены ниже. А пока выделим, исходя из современных теоретических работ, ключевые положения, из которых далее будут выведены специальные правила.

Во-первых, «мораль не требует, чтобы ей по воле этиков ссужались социально-нормативные функции - она всегда их имеет». Мораль не только данность и средство, но и, пользуясь языком Гегеля,

«сама в себе цель». Разумеется, «этика как наука не может подменить свой предмет, т.е. мораль в ее специфических социально-личностных функциях», в то же время она «может развивать эти функции, предложить верную ориентацию, объяснение, прогноз и т.д.»4.

Во-вторых, решая вопрос о влиянии теории на сознание личности, марксистская этика исходит из того, что «научная теория -орудие ориентации морального индивида в обществе, а не средство руководства обыденным сознанием помимо морали. Марксизм стремится сделать более реалистическим и социально дальновидным субъекта, который уже поднялся до самоотверженности, до беззаветного служения справедливости. Суть дела в возвышении самого морального сознания посредством науки до этико-социального и эти-ко-исторического взгляда на общество»5.

В-третьих, было бы упрощением и ошибкой понимать приложение этики так, что этика «изобретает» нравственные нормы, а потом «напрямую», незамедлительно «внедряет» их в жизнь. Задачи науки в проектировании и формировании нравственных отношений В.Н.Сагатовский предложил систематизировать следующим образом. «- Изучение объективных закономерностей и тенденций развития нравственности в обществе развитого социализма. - Изучение реальных возможностей различных социальных групп нашего общества в усвоении и создании нравственных норм (уровень знаний, характер нравственных потребностей и интересов, тип фиксированных установок и ценностных ориентаций). - Системное формулирование и обоснование норм коммунистической морали. - Разработка рекомендаций по оптимизации окружающей социальной среды, влияющей на формирование нравственных отношений, других бытовых и культурных условий, социально-психологического климата в производственных коллективах и других социальных группах, т.е. создание системы обоснованных предложений по совершенствованию нравственного аспекта образа жизни. - Разработка рекомендаций по развитию внутренних возможностей и активности субъектов нравственного нормотворчества: знаний, культуры чувств, интересов, ценностных ориен-таций, форм деятельности. - Ведение целенаправленной этической пропаганды. Под целенаправленностью понимается учет субъектив-

4 Титаренко А.И. Структуры нравственного сознания. М., 1974. С.10-12.

5 См.: Соловьев Э.Ю. Знание, вера, нравственность // Наука и нравственность. М.: Политиздат, 1971. С. 267.

ных возможностей аудитории, объективных условий ее образа жизни, характерных для нее проблемных ситуаций в нравственном поведении, проблемный характер подачи материала (разбор конкретных и типовых ситуаций, требующих принятия моральных решений и т.д.) и в итоге упор не на абстрактное просвещение, но на активное совершенствование знаний, чувств, поведения. - Участие в практической деятельности, направленной на внедрение научных рекомендаций в жизнь»6. Целесообразно, видимо, добавить к этому перечню еще и задачу разработки технологии управления системой нравственного воспитания, но об этом еще предстоит особый разговор.

Характеристика этики как «практической философии» связана с вопросом о статусе этического знания, о влиянии этого статуса (отнесения этики к философским или частным наукам) на возможность выделения в этической теории прикладного уровня (аспекта, среза и т.п.). Не ставя себе здесь задачи участия в дискуссии о статусе этики через обстоятельный разбор аргументов «за» и «против» отнесения этики к сфере философии или к частным наукам, мы считаем, что наибольшее число аргументов за представление о маргинальном статусе этики на нынешнем уровне ее развития. Этика как философская наука начинает отпочковывать частные отрасли знания - своими корнями она остается в философии, а отдельными ветвями вырастает из ее сферы.

Однако для нашей темы важно отметить, что даже безусловное сведение статуса этики к частно-научному не означает автоматического решения вопроса о ее прикладной функции: само по себе отнесение этики к философским наукам не исключает ее прикладного использования, а к частной - не гарантирует «приложения». Характеристика зтики как практической философии должна быть аргументирована иным основанием: дихотомией фундаментального и прикладного знания.

Прикладная этика: этическая технология

Основная сложность анализа проблем этико-прикладного знания заключается в том, что в настоящее время можно говорить только о начальной стадии формирования новой ветви «дерева» этической

6 Сагатовский В. Н. Нравственность и управление социальными процессами // Актуальные проблемы нравственного развития личности. Томск, 1975. С. 18.

науки, становлении особой этической дисциплины, о первых попытках конституировать ее. Поэтому из трех неизбежных вопросов к каждой науке - что? как? и зачем исследовать? - настоящий этап существования прикладной этики позволяет с достаточной определенностью ответить лишь на третий вопрос, а на два других предложить только рабочую гипотезу.

Опираясь на анализ выдвинутых в литературе позиций по проблемам прикладной этики, попытаемся развернуть нашу точку зрения через разбор группы вопросов, вызывающих наибольшие споры и расхождения в позициях.

Каковы основания выделения в этике прикладного знания? Распространенные ныне взгляды на структуру этического знания не содержат собственно прикладной этики. В большинстве работ о предмете этики этическая теория характеризуется через единство общетеоретических, социологических, нормативных и специальных аспектов исследования своего предмета7. Другой вариант структуры - этология, общетеоретическая и нормативная этика8.

Отсутствие самого структурного выделения прикладной этики не означает, разумеется, отказа исследователей от соответствующей ориентации науки. В ряде работ ее роль отводится нормативной сфере этической науки9, в других - этике профессиональной, теории нравственного воспитания и т.д.10.

В первых работах непосредственно по проблемам прикладной этики осознание возможности и необходимости самой себя и своего предмета решается путем совершенствования структуры этического знания через отношение к этике как единой системе фундаментального и прикладного знания. Однако эта, несомненно продуктивная, позиция отражает разные модификации при решении более конкретных вопросов, в первую очередь, о предмете прикладной этики. Каким же представляется предмет прикладной этики?

Согласно одной из самых развернутых позиций, предметом прикладной этики «является исследование возможностей и механизмов целенаправленного изменения практикуемой, наличной морали,

7 См. напр.: Архангельский Л. М. Этика как система. М., 1977.

8 Титаренко A.И. и др. Этика: проблемы и перспективы // Философские науки. 1972.№ 4.

9 См., напр.: Кобляков В. П. Этическое сознание. Л., 1979.

10 Момов В. Человек. Мораль. Воспитание. М., 1975.

усовершенствование действующих нормативно-оценочных систем. В отличие от технологических программ, которые имеют дело с опосредствующими теорию и практику принципами и факторами, она разрабатывает логические основы реализации теоретических моде-лей»11.

Сразу же обратим внимание на то обстоятельство, что в этом подходе технологические программы вынесены за рамки предмета прикладной этики, более того, через противопоставление с ними характеризуется сам ее предмет. Это необходимо иметь в виду, так как именно его структурное членение конкретизирует и различает общие, казалось бы тождественные, представления.

Наиболее заметно это обнаруживается в соотнесении характеристики прагматической функции этики и предмета прикладной этики. Рассмотрим в этом плане концепцию одного из наиболее плодотворных сторонников развития прикладной этики, автора целого ряда содержательных работ в этом направлении - В. Момова.

Автор настаивает на несовпадении прагматического аспекта этики и предмета прикладной этики. Опираясь на науковедческое представление о том, что «прагматичность науки» - это прикладная теория и ее внедрение, практическое использование полученных в них результатов, он пишет: «Прагматическое значение включает перевод общей (фундаментальной) теории в прикладное знание о принципах, путях и механизмах целенаправленного изменения нравственной практики, с одной стороны, и с другой - технологию практического использования прикладной теории, которая охватывает главным образом нормативные и оценочные системы»12.

Прикладкой этике В. Момов отводит теоретико-познавательную роль и исключает технологические функции прикладной этики13. Он считает, что прагматическая функция этики включает две «технологии»: одна из них переводит фундаментальное знание в прикладное, а другая - прикладное знание в практическую деятельность. Нам же представляется, что обе «технологии» фактически выражают предмет прикладкой этики. Прикладная функция этики в целом

11 Формирование профессиональной направленности студентов педвузов. Владимир, 1976. С. 12. (Ср.: Етика и възпитателна практика. София, 1978.)

12 Момов В. Человек. Мораль. Воспитание. С. 26.

13 См: Момов В. Прикладная этика и идеологическая практика // Этика, социальное познание и нравственное поведение. София. 1979. С. 67.

должна выразиться в адекватной форме научного знания, структура которой содержит «технологическое исследование» и «технологическую методику».

(... ) Нет оснований для ограничения прикладного этического знания только информационным аспектом, противопоставления его технологическому, превращающему информацию в программу деятельности, переводящему ее, тем самым, из статуса «информации к размышлению» в статус «информации к действию». Более того, сама этическая технология в рамках прикладной этики может быть разделена на «технологию этико-педагогического исследования воспитательного воздействия, с одной стороны, и технологию самого процесса воздействия - с другой. Если в технологии этико-педагогического анализа главную роль играют исследовательские методы и приемы, то в технологии процесса нравственного воспитания центральное место занимают информационно-регулирующие механизмы, программирование воспитательных воздействий и организующих факторов».

Приведенная цитата взята из работы В. Момова14. Она содержит именно ту идею двух технологий, с которой мы связываем предмет этики: технологию связи фундаментальной этики с практикой через прикладные исследования, разработки и «технологию технологии». Дело, таким образом, в том, чтобы уже осознанные задачи этики в ее отношении к практике «зачислить» за прикладной этикой, чтобы, во-первых, «не потерять», «не забыть» какой-либо из них и, во-вторых, не отдать их «в другое ведомство», где они не получат действительно этико-прикладного решения. Более того, если понять, что правильное соотношение различных характеристик («прикладное значение», «прикладной аспект» и т.п.) прикладной этической проблематики — это не формальное, а содержательное требование, то окажется, что описывая «прагматические функции этики», В. Момов адекватно представил существенные элементы предмета прикладной этики, выделив три группы ее задач: социально-организующая (организация, регулирование и управление нравственной жизнью), социально-формирующая (нравственное формирование человеческой личности) и социально-экспериментальная (рациональная организация социальных экспериментов в области нравственного воспитания личности)15.

14 Момов В. Человек. Мораль. Воспитание. С. 39-40.

15 Там же. С. 26-27.

При анализе представлений о предмете прикладной этики мы обнаружили за единодушием по вопросу о практическом назначении этической науки в целом, о необходимости специальной разработки этико-прикладного знания как особой сферы науки о морали, о том, что прикладная этика разрабатывает цели и средства воздействия на моральную практику, расхождение или, во всяком случае, противоречие в вопросе об элементах прикладной этики, точнее говоря, -об отношении к ней «этической технологии» как знания о механизмах внедрения этической информации в управление нравственной деятельностью, операциях, реализующих поставленную цель. Анализ этих расхождений приводит нас к выводу, что по существу целесообразно отождествлять предметы прикладной этики и этической технологии: суть «приложения» этики заключается, повторим, в переводе «информации к размышлению» в «информацию к действию». Именно последняя содержит в себе основную концентрацию прикладной информации. В этом плане можно говорить не только о прагматической, целереализующей функции этики, но и о такой же функции прикладного этического знания.

Сложность решения спорного вопроса о роли этической технологии заключается уже в неоднозначности самого понятия «этическая технология». Можно согласиться с мнением И. Стефанова, что термин «технология», встречающийся в словаре почти каждого образованного человека, даже интуитивно ясен не всем. Каждый человек пользуется термином «технология», трактуя его с позиций житейских представлений - через связь с машинами, трубопроводами, механическим воспроизведением вещей (конвейер для производства автомобилей). Фактически этот термин чаще всего относят к технике, производству, организации производственного процесса, что является следствием того факта, что исторически технология возникла и начала развиваться прежде всего в сфере материального производства. Разумеется, естественные и технические науки «технологичны по природе», но и обществознание пронизано технологической проблематикой. Поэтому на него в целом, на этику в том числе, можно и нужно распространить характеристику «социальная технология», отнеся к ней «предварительно определенный ряд операций, направленных на достижение некоторой цели и задачи. Какими бы сложными ни были социальные процессы, каждый из них поддается такой тех-

нологизации»16. В этом случае прикладная этика и этическая технология окажутся целым как в отношении к фундаментальной теории, так и в отношении к моральной практике.

Кроме того, неоднозначны представления и об объеме понятия «технология» в его отношении к прикладной науке. Поэтому, на наш взгляд, целесообразно объединить выявление практической направленности этики, разработку путей и средств развития прикладного знания, изобретение способов их использования в практической деятельности.

Анализ состояния этико-прикладного знания - не самоцель, итогом анализа должно явиться определение наиболее актуальных и перспективных направлений развития прикладной этики.

Первое из них - взаимодействие фундаментального и прикладного знания. Необходимость этой связи общепризнанна и неоднократно подчеркивалась в литературе. «Особое внимание к прикладным аспектам отнюдь не означает уменьшение потребности в фундаментальных исследованиях нравственного фактора. Более того, актуальность и научная значимость такого рода исследований возрастает по мере углубления наших представлений о морали как специфическом аспекте социальной практики. Развитие прикладных исследований сегодня является важнейшим фактором и стимулом анализа фундаментальных проблем этики»17.

Однако при решении конкретных вопросов связи фундаментальной и прикладной этики уже сейчас обнаружился целый ряд вопросов. Уверенность в специфичности прикладного знания еще не дает решения реальной проблемы о том, какова «технология» его образования, образования знания особого рода? Более того, особое ли это знание?

«Непосредственная цель прикладных наук - применение результатов фундаментальных наук для решения не только познавательных, но и социально-практических проблем»18. Так ли очевидны сформулированная здесь цель прикладной науки и ее средства? Можно ли просто применить результаты фундаментальной науки? Кроме

16 Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология. М., 1976. С. 182-183.

17 Яновский Р. Нравственная позиция личности и профессиональная деятельность // Социологические исследования. 1979. № 1. С. 69.

18 Алексеев И. С. Наука. Структура науки. - БСЭ. М., 1974. Т. 17. С. 963.

того, всегда ли есть в наличии сами эти результаты? Так, в открытой на страницах «Литературной газеты» (16.01.80) дискуссионной рубрике «Прикладная наука: престиж профессии» отмечалось: «Что же мешает ученому-прикладнику беспрепятственно черпать из сокровищницы накопленных человеком знаний? А то, что в сокровищнице этой - все что угодно, кроме необходимого для решения конкретной прикладной задачи».

Поэтому точнее, видимо, говорить о трансформации фундаментального знания в прикладное, его трансляции, переводе на уровень прикладной информации, и о встречном движении от прикладного знания к фундаментальной науке, когда, выполняя заказ практики, субъект нередко создает полуинтуитивное, полуэмпирическое знание, делегируя затем задачу его «доведения» до качества научного фундаментального исследования. Конкретные моменты процесса такой связи фундаментального и прикладного знания будут рассмотрены ниже - в параграфе «Встречное движение теории и практики в научном управлении нравственно-воспитательной деятельностью».

Еще только предстоит решить вопрос о степени «авторизован-ности» перевода фундаментальной информации, точнее говоря, о степени прямого «соавторства», ибо преобразование в прикладную информацию, видимо, судьба не каждого и не любого элемента фундаментального знания. В чем в этом случае «нерастворимый» его остаток? Нет ли принципиального запрета на «перевод» хотя бы части фундаментальных знаний?

Как и для философии в целом, практика - практика морали -является для этики и основой познания, и его конечной целью. Но для этико-прикладного знания соотношение этих ролей практики оборачивается иначе по сравнению со знанием этико-фундаментальным. Так, если для фундаментального исследования познание есть средство изменения практики в конечном счете, то для прикладного исследования этот счет - непосредственный. Можно ли на этом основании говорить, что этико-прикладное знание должно делегировать свое естественное «любопытство к проблемам, не имеющим очевидного прагматического эффекта, фундаментальному знанию, оставив себе функцию «техпомощи»?

Характерно, что прагматичность цели исследования в научной деятельности - качество, возникающее не спонтанно, а постепенно накапливающееся на разных участках цепи «наука - практика». Так,

на стадии фундаментальных исследований субъективное целеполага-ние может не сформироваться и в том случае, если результат имеет в конечном счете практический эффект. Но даже этап прикладного исследования сразу не дает максимального практического ориентирования. Г.Н. Волков считает, что вопрос о практическом использовании научных результатов «обретает некоторую определенность на стадии прикладных исследований». Эти исследования, с его точки зрения, «характеризуются более или менее высокой уверенностью в успехе заранее запланированных и ведущихся в определенном аспекте работ»19.

Этико-прикладное знание, как и любое знание, одновременно выступает и как теория, и как метод намеренного использования теоретических результатов с целью получения новых знаний и их применения. Как различить и как связать соотношение теоретического и методологического аспектов в этико-прикладном и этико-фундамен-тальном знании? Можно ли считать, что этико-прикладное знание формулирует правила, показывающие, как применять фундаментальные этические знания с целью их практического использования в качестве инструмента проектировочной деятельности, а воспроизводство знаний считать безусловной ролью фундаментальной этики? Наконец, можно ли взаимосвязь фундаментальных и прикладных этических исследований представить в виде сетевого графика20 - в такой постановке вопроса заложена перспективная возможность планирования целевых точек на пути продвижения знания к конечному результату, каждая из которых будет обладать маргинальным статусом проектировочной деятельности, а ученый - маргинальным статусом между ролью Исследователя и «Генератора программ» (В. Н. Са-гатовский).

Второе направление развития прикладной этики - технологическое. Прикладная этика имеет результатом «опредмеченную силу знания». Речь идет о проектах, программах, планах нравственного воспитания, кодексах, системах показателей, трафаретах оценки, методических пособиях и т.п. Включаются ли эти результаты в само этико-прикладное знание? В литературе имеются лишь отрицатель-

19 См.: Волков Г. Н. Истоки и горизонты прогресса. М., 1976. С. 179.

20 Сагатовский В. Н. Проектирование ТАСУ и некоторые фундаментальные проблемы общественных наук // Фундаментальные и прикладные исследования в условиях НТР. Новосибирск, 1978. С. 143.

ные ответы на этот вопрос. «Прикладные исследования и их результаты составляют решающий этап в движении от науки к практике. В то же время необходимо иметь в виду, что сами практические решения, например, планы социального развития, составляемые прогнозы, проекты постановлений не входят непосредственно в круг прикладных исследований. За последними следует этап разработки практических решений, планов и т.п., которые затем реализуются в виде соответствующей практической деятельности общества»21. «В отличие от "технологических" разработок (различных проектов, программ, планов), касающихся опосредствующих теорию и практику принципов, факторов и деятельностей, она (прикладная этика. - В.Б.) разрабатывает логические основы и обоснования практической реализации

22

научных результатов и теоретических моделей» .

Позиция авторов процитированных работ отражает рассмотренные выше взгляды о несовместимости двух технологий и представляется поэтому противоречивой. Наша позиция вытекает из представления о связи двух технологий и положительно отвечает на вопрос о включении «продукции» прикладного этического знания в его предмет. Речь идет не о конкретных проектах, программах, методиках, но о моделях проектирования, программирования нравственного воспитания, методах преобразования моральной практики.

Проектировочная деятельность и ее продукция принадлежит одновременно и теории, и практике; как сама этика становится и философской, и частной наукой, так и результаты прикладных разработок включают и теоретические модели, и технологические материалы, входят в круг этико-прикладного знания. Мера же взаимодействия ученого и практика в создании и использовании этих результатов конкретна на каждом этапе цикла «заказ - разработка - внедрение» (особо об этом в соответствующем параграфе этой статьи).

Уверенность в таком подходе подкрепляется опытом «социальной технологии», обеспечивающей не только построение модели исследуемой действительности, но и разработку программ ее преобразования. Созидательная функция обществознания выдвигает перед

21 Ельмеев В.Я., Овсянников, В.Г., Силантьев С.Г. Особенности методологии прикладного социологического исследования // Вестник ЛГУ, 1979. № 11. Вып. 2. С. 52.

22 Момов В. Прикладная этики и идеологическая практика. С. 65.

ним задачу создания комплекса «продукции» научного исследования и разработок. Каковы ее формы?

«Продукция» общественной науки, имеющая значение для практики, разнообразна: обобщенная социальная информация, социальные прогнозы, практические рекомендации. Среди этой «продукции» для социальной технологии характерны результаты науки, обеспечивающие ее непосредственное приложение к практике социального управления. «Точки ввода» этих результатов в деятельность социального субъекта можно определить по основным звеньям управления: подготовки действия, самого действия, оценки результатов23.

Социальная технология и является своеобразной формой знания, служащей опосредующим элементом между теоретическим об-ществознанием и его практическим приложением. Поэтому Н. Стефанов выделяет задачу социальной технологии как выработку механизмов, управляющих социальными процессами. Социальная технология отвечает на вопросы «как довести общие теоретические положения до их практически реализуемого вида, как найти превращенные формы объективных социальных закономерностей, в которые "одеваются" и в которых функционируют последние в реальной

практике»24.

При характеристике «продукции» обществознания, направленной на преобразование социальной практики, технологическую функцию мы отнесли к прогнозам и практическим рекомендациям по управлению социальными объектами. В концентрированном виде она содержится в такой форме прикладного знания как проект.

В литературе еще очень мало работ по социальному проектированию. В первых опубликованных статьях и монографиях происходит конституирование предмета и задач социального проектирования, разрабатываются его методологические принципы, анализируется конкретный опыт. В первых определениях понятия специфика социального проекта по сравнению с традиционными объектами проектировочной деятельности выявляется пока еще скорее формально, без соответствующих ограничений в их содержательном виде. «Социальный проект представляет собой мысленно создаваемый научно обоснованный прототип (модель) эффективного с точки зрения по-

23 См.: Исторический материализм как теория социального познания и деятельности. М., 1972. С. 26.

24 Ельмеев В. Я. и др. Указ. соч. С. 47.

ставленных социальных задач и намечаемого к созданию социального организма, выраженный в соответствующей знаковой форме (системе документации). В проекте на основании соответствующих расчетов определяются характеристики подлежащих созданию социальных организмов или их состояний, отдельных сторон, отвечающих определенным требованиям»25.

Этическое проектирование и его продукция - «опредмеченная сила» прикладной этики, ее продукция, неотрывная от предмета и назначенная «практической философии». При этом особый вопрос -доля исследовательской, проектировочной, конструкторско-изобре-тательской деятельности в практике работы специалиста по прикладной этике, оптимальное их сочетание. Не имея пока возможности специального теоретического разрешения этого вопроса из-за неразвитости самой прикладной этики26, предстоит ограничиться анализом практического опыта.

Третье направление развития прикладной этики - комплексы прикладного этического знания.

Как уже было отмечено, традиционные ветви этого знания -профессиональная этика, этика семьи, этика управления нравственным воспитанием и т.д. - содержат в себе наиболее концентрированную возможность практического приложения этики. При этом, если говорить о главном звене приложения этики, то это не нравственное воспитание (объект «педагогической этики». - В. Момов) и не триада звеньев - управленческого, профессионального, педагогического, а, как нам представляется, звено управления нравственными процесса-

25 АнтонюкГ.А. Социальное проектирование. Минск, 1978. С. 54-55.

26 Точнее говорить о нерешенности вопроса в науковедении в целом. Показывая запутанные ситуации в определении предмета науки, В.Н. Сагатов-ский пишет: «Познание как всеобщий аспект деятельности ориентировано на поиски истины. Означает ли это, что методология и методика изобретательской деятельности не входит в науку о познании? Ведь изобретение -это не столько поиск истины, сколько создание устройства, обеспечивающего более эффективную преобразовательную деятельность. К какой же науке относится сфера изобретательства: к гносеологии или праксиологии? Думается, что эта сфера входит в предметы обеих наук (и не только их!): в первом случае как элемент познания, во втором - как элемент преобразования» (Сагатовский В.Н. Значение фундаментальных исследовании для этического проектирования // Научное управление нравственными процессами... С. 110).

ми в целом, нравственным воспитанием в том числе. Наиболее адекватной характеристикой предмета прикладной этики в настоящее время и в перспективе является, по-видимому, технология управления нравственными процессами. Поэтому сегодня уже обнаруживается недостаточность простой связи «управленческие и прикладные» аспекты этики, ибо у «приложения» этики - один объект. Другой вопрос - внутренняя структура самого этого «управленческого объекта». Через его призму можно включить в заботу прикладной этики и традиционно выделяемые комплексы. Но не сами по себе, а именно через призму приложения к управлению, через «технологию управления» нравственными процессами. В этом случае термин «педагогическая этика», например, ограничен по своей возможности характеризовать объект прикладной этики.

Типологизация предметных областей прикладной этики производится в литературе по разным основаниям. Наиболее содержательное из них обосновывается В. Момовым. «Научное обоснование в прикладной этике охватывает, в частности, несколько предметных областей, которые мы типологизировали в следующие четыре проблемные направления: а) нравственное сознание и нравственные отношения людей как производителей материальных и духовных ценностей, носителей профессиональных ролей (это проблемы профмо-рали - предметная область профэтики); б) нравственные аспекты социального управления трудовым коллективом в его широком значении - управленческое решение и социальный контроль, система руководства и подчинения, прав и обязанностей, без которых не может быть организованного управленческого воздействия в сферах политической, хозяйственной, идеологической, культурной, административной деятельности, невозможно нормальное функционирование социального коллектива в этих сферах общества (это нравственные проблемы служебных взаимоотношений людей - предметная область служебной этики); в) нравственные отношения людей вне сфер общественного труда - в семье и в быту, где формируется специфическая нравственная жизнь (это нравственные проблемы семейно-бытовых отношений - предметная область этики семьи и быта); г) нравственные аспекты процесса социализации и целенаправленного организованного по определенной программе воспитания человека как социалистической личности, производителя материальных и духовных благ, субъекта управления, фактора семейно-бытовых отношений,

субъекта и объекта целенаправленного воздействия (это проблемы нравственного воспитания - предметная область педагогической этики, которая исследует факторы организации и механизмы формирования и развития нравственной личности)»27.

Другое основание типологии «прикладных этик» - по видам, родам деятельности предложено Л. Зеленовым в статье, включенной в данный сборник. Правда, в ней переплетены два смысла термина «приложение», но для характеристики предметной области этико-прикладного знания позиция Л.А. Зеленова перспективна.

Своеобразной проблемой развития третьего направления прикладной этики является комплексирование этики с другими науками, исследующими мораль: прикладной социологией, прикладной психологией, прикладной педагогикой и т.п. Отметим, что речь здесь идет о двойном приложении этики - к практике и другим отраслям гуманитарного знания.

Особого размышления заслуживает в этом случае статус прикладной этики. Ведь она оказывается наукой комплексной. Но в каком смысле?

«Наряду с "чистой этикой", обосновывающей и формирующей нормы и принципы субъектно-субъектных отношений в узком смысле этого слова, необходима комплексная этика, изучающая все, что необходимо и достаточно для обеспечения оптимального приближения к моральной программе максимум в различных конкретных условиях. В ее задачи войдет, видимо, изучение социальных, психологических и гносеологических условий морального взаимопонимания, праксиологии принятия моральных решений и т.п.», - считает В.Н. Сагатовский28. Своеобразный блок этико-гуманитарного знания о морали в прикладном его аспекте пытается сформировать В.Т. Ган-жин, предлагающий создать новую научную дисциплину - этонику; ближайшей задачей этой науки является, с его точки зрения, исследование и перенесение в сферу социального управления тех управлен-ческо-регулятивных структур, которые сложились и функционируют в морали. Философский статус этики в гуманитарных исследованиях морали отстаивает Н.Д. Зотов в статье, включенной в данный сбор-

27 Момов В. Прикладная этика и идеологическая практика... Введение. София, 1979.

28 Сагатовский В. Н. Значение фундаментальных исследований... С. 110.

ник. Все эти подходы требуют серьезных исследований как фундаментальных, так и прикладных проблем этики.

Разумеется, мы не исчерпали всех перспективных направлений развития прикладной этики, да и те из них, что названы выше, очерчены лишь в первом приближении. Развитие самой теории, практический опыт разработок скорректируют сегодняшние представления и прогнозы, но уже на данном этапе видно, что у прикладной этики есть будущее. (... )

Еще раз о «техусловиях» к прикладной этике

Термин «техусловия» обычно не используется в обществозна-нии. Тем не менее он применен здесь не случайно. Этап становления прикладной этики требует особой тщательности в создании и применении специальных ограничений на исследования, разработки и их внедрение в практику. Необходимость этих ограничений определяется в первую очередь фактом использования общенаучного и общеуправленческого опыта для прикладной этики, с одной стороны, спецификой объекта приложения, нравственным суверенитетом личности - с другой.

Эта «антиномия» управления и самодеятельности объекта породила массу скептических аргументов, фактически сводящих возможности прикладной этики до нуля, но выдвинула и позитивные контраргументы. Правда, если попытаться систематизировать точки зрения «за» и «против», то получится таблица, в которой «против» перетягивает. Поэтому «техусловия» разрабатываются пока преимущественно в форме запрета. Представляется, что преодоление психологического барьера против этического проектирования и практические успехи в научном обеспечении управления нравственно-воспитательной деятельностью усилят вес контраргументов и долю позитивных техусло-вий. Подчеркнем, что ограничения должны быть двух планов - не только собственно ограничения, но и позитивные стимулы. Это принципиально важное замечание для развития этико-прикладных исследований и разработок. (... )

Что касается собственно «техусловий», то к описанным ранее в нашей статье «Этико-прикладное знание: исследование, разработка, внедрение» (1) - связь фундаментальных и прикладных исследований, требование «соавторства» этики с личностью, пределы эксперимента, ограничения на формализацию этических исследований, про-

филактика «болезней роста» прикладной этики - мы дополним здесь аргументы только последнего. Речь идет о «болезнях роста» периода становления новой отрасли этической науки, среди которых неадекватные претензии на достоверное знание, кустарничество, ложные изобретательство и рационализация. Для прикладной этики, как и социальной технологии в целом, «нет ничего более опасного, чем некомпетентный энтузиазм, легкомысленный авантюризм и псевдоно-ваторство»29.

В этом плане прикладная этика должна учесть опыт социологии, которая осознала свои «пределы». «В начале развития любой области знания ее апологеты представляют ожидаемые результаты в преувеличенном виде. Это неудивительно. Ведь здесь до начала исследований они имеют дело с непрофессионалами, которые обычно не представляют себе, как тернист путь науки, которые не знают, что лишь одна десятая часть реализованных исследований дает действительно важные результаты. Правда, настолько важные, что они с лихвой покрывают все затраты. Если ты сам не попробовал этой езды в незнаемое, не ощутил на собственной шкуре трудности поиска, вряд ли ты действительно поймешь других. Неудивительно, что поначалу ученым приходится, говоря о своей области знания, несколько завышенно представлять ее возможности. Впрочем, дело не только в этом. Люди сплошь и рядом становятся жертвами собственной пропаганды. И ученым, работающим в социологии, которые столько сил потратили на то, чтобы пробить эту новую область знания, начинает казаться, что они всемогущи, что они методами своей науки способны изучить человека и общество вдоль и поперек. Увлекаясь, они вторгаются в соседние области знания, в искусство, в литературу, полагая, что им все ведомо и доступно. Здесь, на этих рубежах, сплошь и рядом происходит превращение науки в то, что К. Маркс называл светскими формами религиозного сознания. Вот почему актуально и сейчас, прежде чем объединяться - размежеваться, критически оценить используемые методы, уяснить себе, кто есть кто, где твои сферы влияния»30.

Разумеется, не следует впадать и в противоположную крайность - лишать себя уверенности в необходимости прикладной этики.

29 Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология. М., 1976. С. 187.

30 Шубкин В. Начало пути. М., 1979. С. 195-196.

Вспомним еще раз слова Т. Шибутани: «Раз ограниченность молодой дисциплины осознана и учтена, эта дисциплина может иметь положительное значение».

Встречное движение теории и практики

управления нравственно-воспитательной деятельностью

Задача параграфа - описать встречное движение (возможность и необходимость, цели и пути этого процесса) этической теории и практики управления нравственно-воспитательной деятельностью.

Характеристика «встречное движение» принципиально важна. Она направлена против абсолютизации роли и задач одной из сторон единой системы. Разумеется, альтернатива «абстрактная методологи-зация» - «примитивная морализация» - явление, редкое в позиции реальных участников этого движения; ряд крайностей в представлениях об отношении теории и практики осознан и преодолен. Однако и редкие случаи несут большой вред. Особенно явно это выражается в позициях по более конкретным аспектам проблемы «этическая теория - моральная практика». Так, например, выглядит дилемма требований к субъекту нравственного воспитания: либо точное исполнение научно-методических рекомендаций, либо творческая самодеятельность самого воспитателя. А вот дилемма требований к исследователю: либо непременное внедрение любых научных результатов, либо категорическое недоверие к возможности практического использования специальных разработок.

Для верного представления о «встречном движении» важно преодоление настроений и позиций практиков, односторонне преувеличивающих или преуменьшающих сложности современной ситуации нравственного воспитания. «У работников, непосредственно или косвенно занятых нравственно-воспитательной деятельностью, иногда создается впечатление, будто в сфере воздействий на нравственное развитие личности, которой им предстоит управлять, выявляется непостижимо сложное сплетение разнообразных каналов влияний, царит необъяснимый хаос "силовых линий"». На этой почве произрастает опасность безмерного преувеличения сложности управления нравственными процессами и приложения к ним результатов этических исследований. Гиперболизация трудностей порождает у части практических работников сомнение в результативности соединения теории и практики нравственного воспитания, которое отнюдь не

способствует умению ставить перед исследователем новые задачи и эффективно использовать специально адресованную им теоретико-прикладную информацию, вплоть до ее практического внедрения. В таких случаях возникает «косная практика», неспособная к самоизменению и не тяготеющая к самосовершенствованию. Параллельно дает себя знать другого рода опасность, противоположная описанной выше - возникновение упрощенных версий решения сложных, многослойных, подчас противоречивых, задач нравственного воспитания. «Но такая легковесность в отношении к теории также оборачивается той же недостаточностью (частичностью, малосистемностью, не полной комплексностью и конкретностью) использования управленческого и прикладного потенциала этической науки, как и в первом слу-чае»31. Речь идет о «фиктивном управлении» нравственными процессами, объясняемом тем, что практики не умеют, не знают и не понимают принципов и методов управления нравственным воспитанием.

Не следует, однако, думать, что по сравнению с практиками ученые обладают некоей «презумпцией» с точки зрения их готовности к «встречному движению». Как уже было отмечено выше при характеристике дискуссий о возможности и необходимости прикладной этики, о ее задачах и методах, этическая теория только еще выходит на позиции проектирования и программирования. Отсюда и те «болезни роста», о которых говорилось в параграфе о «техусловиях» -самоуверенность, кустарничество и т.п., и целая цепочка компромиссов между крайностями «абстрактной методологизации» и «примитивной морализации» в виде упрощенных способов их снятия.

Во встречном движении теории и практики нравственного воспитания нередко появляются своеобразные «псевдотеоретизирующая практика» и «псевдовнедренная теория». Можно обнаружить и эклектические моменты в теории управления воспитательной деятельностью. Так, Васил Момов в статье «Прикладная теория и идеологическое воспитание» отмечает: «Один из существенных недостатков имеющейся системы исследования идейно-воспитательного процесса состоит в том, что она функционирует как механическая смесь изолированных эмпирических сведений, абстрактных рассуждений и утилитарных технологических разработок. Поэтому и прикладные

31 См.: Ганжин В.Т., Согомонов Ю.В. Этика и управление нравственными процессами // Научное управление нравственными процессами.

модели и проекты не могут избавиться от элементов примитивизма, волюнтаризма и практической ограниченности»32.

Отметим плодотворность позиций, отражающих взаимную обусловленность готовности и способности теории и практики управления нравственно-воспитательной деятельностью к сотрудничеству. В основе ее - представление о том, что связь обществознания с социальной практикой «реализуется, если наука удовлетворяет требованиям практики управления, а сама эта сфера ассимилирует общественную науку, опирается в принятии решений на ее данные»33. Описывая опыт сотрудничества болгарских ученых и практиков, управляющих идеологическими процессами, В. Момов пишет: «Наш опыт подтверждает, что только при условии единства прикладной направленности исследований и научной ориентации идеологической практики, создания единой системы исследований, организации и управления идейно-воспитательным процессом можно добиться надежных результатов»34.

Конкретная характеристика встречного движения теории и практики нравственно-воспитательной деятельности - в процессе анализа цикла «заказ-разработка-внедрение».

Заказ - разработка - внедрение

Процесс связи этической теории и практики управления нравственно-воспитательной деятельностью в их взаимном движении происходит по циклу: заказ - разработка - внедрение.

Прежде чем охарактеризовать отдельные его этапы, необходимо отметить, что период становления прикладной этики отличается достаточной нерасчлененностью всего цикла как в теоретическом, так и организационном плане. Мы уже отмечали феномен «субъекта в трех лицах», эмпирически открытый в процессе сотрудничества тюменских исследователей и практиков, когда «заказчик», «разработчик» и «внедритель» оказались одним субъектом в трех лицах. Видимо, это не случайно, а скорее - факт распространения на этическую техноло-

32 Идеологический процесс и воспитание на личностата. София: Партиздат. 1977.С. 85.

33 См.: Келле В. Ж. Социальное знание и социальное управление. М., 1976. С. 37.

34 Момов В. Прикладная этика и идеологическая практика. С. 65-66.

гию признаков, отмеченных в наукознании в целом и в отдельных прикладных науках в том числе.

«В ряде случаев один и тот же ученый в ходе работы над проблемой выступает и как своего рода художник (используя фантазию, воображение), и как методолог, и как прикладник (занимаясь вопросами практического применения сделанного научного открытия), и как экспериментатор-производственник (испытывая и рационализируя предметное воплощение своей мысли)», - пишет Г. Волков35. А вот замечание математика: «Классическая схема исследования, разделяющая "заказчика" и "исполнителя", на наших глазах устаревает. Для современной прикладной математики типично другое: личная уния ставящего задачу и решающего ее»36.

Однако реальное сотрудничество происходит все же между разными субъектами и потому, рассматривая каждую из сторон встречного движения теории и практики, акцентируя роль ученого и «управленца» в соответствии со специфическими ситуациями, целесообразно особо выделить пункт их «стыковки», встречи через анализ взаимоотношений научного консультанта и управленца.

Как и во многих других случаях, в решении этого вопроса прикладная этика может и должна опереться на опыт теории и практики управления, науковедения и т.п. Этот опыт показывает, как «в трудных ситуациях выбора на помощь руководителю все чаще приходят консультанты, владеющие специальными методами. Их задача состоит не в подмене руководителя, а в усилении его возможностей. Они призваны подкрепить анализом опыт и интуицию руководителя, столь ценные в реальных практических ситуациях. Консультанты помогают руководителям получить информацию, необходимую для принятия решений, и тщательно ее проанализировать. Они помогают руководителям принимать более обоснованные решения»37.

Сложность определения роли консультанта в процессе принятия решения руководителем объясняется тем, что «входные ворота» результата прикладной разработки в практику управления нравственным воспитанием - решение, а это прерогатива не консультанта, а управленца. Сложность заключается в первую очередь в том, чтобы в

35 Волков Г. Истоки и горизонты прогресса. С. 81.

36 Грекова И. Методологические особенности прикладной математики на современном этапе ее развития. Вопросы философии. 1976. № 6. С. 108.

37 Ларичев О.В. Наука и искусство принятия решений. М., 1979. С. 3.

процедуре решения выделить моменты, требующие консультации специалиста, и механизмы перевода этих консультаций в принятие решения, осуществляемое руководителем. Как отмечает О. В. Ларичев, «при обилии сложных альтернативных вариантов возникает проблема реального соотношения влияний между лицом, обладающим правом принятия решений и несущим ответственность за них, и экспертами, без оценок которых нельзя фактически оценить альтернативы. В этих условиях руководитель, желающий проводить определенный курс действий, не может ничего сделать без современных методов анализа вариантов принимаемых решений. Таким образом, для определенного класса проблем выбора вопрос эрудиции и любопытства практически уже заменен вопросом о фактической роли руково-

38

дителя» .

В социологической литературе проблема взаимоотношений социолога и управленца решается через четкое разделение их функций. «Очевидно, что информационная функция полностью относится к области компетенции социолога. Но кто должен "переводить" социологическую информацию в плоскость управленческих решений? Вопрос этот не праздный, он часто возникает при завершении исследования. Заказчику, например, иной раз кажется, что этим должен заниматься социолог, а тот, в свою очередь, надеется на заказчика. Но рассмотрим эту проблему в теоретическом плане. Ясно, что по своим полномочиям работник управления ответствен за состояние управляемой системы, за то, какие средства и методы используются для достижения намеченной цели; в той или иной форме он обязательно участвует в разработке управленческого решения, принимает его и контролирует исполнение. Со своей стороны, социолог ответствен за информационное обеспечение управленческого решения - используемая социологическая информация, в частности, должна быть достаточно полной и точной. Итак, при первом приближении к вопросу главное в деятельности руководителя - поиск решения проблемы, а в деятельности социолога - сбор информации. Но в то же время, принимая решение, руководитель также изучает, а социолог, изучая, обязан по возможности искать эффективное решение проблемы»39.

Разделение функций, описанное выше, вполне естественно и правомерно. Однако оно исходит из того обстоятельства, что заказ-

38 Ларичев О. В. Указ соч. С. 8-9.

39 Методология прикладного социологического исследования. С. 21-22.

чик и исполнитель сотрудничают лишь формально. Не говоря уже о том, что не учитывает феномена «субъекта в трех лицах». А ведь конкретный союз теории и практики управления нравственно-воспитательной деятельностью, их «встречное движение» может и должно воплощаться даже не столько в одном «субъекте в трех лицах», сколько в целевой бригаде, объединяющей ученых и управленцев. В такой бригаде тоже существует определенное разграничение функций теоретика и практика на каждом из этапов цикла «заказ - разработка - внедрение». И это разграничение вызвано, в первую очередь, тем обстоятельством, что ученый и практик играют разную роль в отношении к принятию управленческого решения, выполняя, соответственно, задачу научного обеспечения управленческой деятельности и собственно научного управления. Но разграничение здесь в процессе сотрудничества, разграничение в рамках общей деятельности.

Для характеристики ролей ученого и управленца в обеспечении цикла «заказ - разработка - внедрение» целесообразно использовать схемы, предложенные В.А. Чуриловым в статье, опубликованной в данном сборнике. На двух таблицах показано, как движение к общей цели достигается разделением и обменом между собой функциями исполнителя и заказчика, консультанта и управленца. Представляется продуктивным, когда автор статьи, сам реально выполняющий и роль разработчика, и роль управленца, конкретно описывает союз теории и практики на каждом этапе цикла: осуществление совместной постановки задачи передает лидерство ученому, который активно консультируется с практиком в процессе разработки; на этапе внедрения лидерство переходит к практику при активной консультации ученого.

Более основательное исследование статуса консультанта по управлению нравственным воспитанием, специальных ограничений и экспертной деятельности консультанта - задача особой работы.

Первый этап цикла, характеризующего связь этической теории и практики научного управления, - заказ.

В науковедческой литературе обсуждается вопрос о характеристике процесса, увязывающего в единое целое научно-исследовательскую и производственную деятельность и называемого «цикл исследование-производство», причем особые разногласия существуют как раз по начальному этапу этого цикла. Предмет дискуссии - включать ли в этот этап фундаментальные исследования или ограничить его прикладными. Не вдаваясь здесь в обсуждение этого вопроса, обра-

тим внимание на то, что, называя исследователя «Генератором программ», мы подчеркиваем, что в мотивации его научной деятельности доминируют не любопытство, не внутринаучная рефлексия, а реакция на потребность практики воспитательной работы, запрос конкретных управленцев, поэтому более строгая характеристика цикла видов деятельности, которые преобразуют этическое знание в форму разработки, готовят к внедрению, должна все же начинаться с этапа «заказ».

Прямой заказ на разработку - характерная черта взаимосвязи прикладной этики и практики управления нравственно-воспитательной деятельностью. «В "чистых" науках явление, подлежащее анализу40, зачастую определяется самими исследователями в соответствии с их научными интересами. В прикладных науках объект исследования определяется целями организации»41.

К прикладной этике предъявляется три вида заказов: от практики, от эмпирической науки, от фундаментальной теории. На каждом из этих «фронтов» прикладная этика функционирует специфическим образом. Но основной заказ - от организации. К прикладной этике относится черта, общая для всей социальной технологии: «Успех работы в области проектирования, разработки и внедрения новых видов социальной технологии во многом зависит от того, налажено ли безупречное функционирование механизма социальных заказов обществоведению. Система социальных заказов позволяет установить целесообразное соотношение между фундаментальными исследованиями, прикладными исследованиями и разработками, дает возможность так планировать научно-исследовательскую деятельность, чтобы она была непосредственно связана с актуальными потребностями обще-

42

ства»

Как формируется «портфель заказов» на этическое проектирование? Этот вопрос еще ждет своего исследователя, но эмпирические результаты позволяют обнаружить элементы стихийности и бессистемности в контактах управленцев и ученых, признаки сиюминутности интересов заказчиков.

40 См.: Соловьев Э. Ю. Знание, вера, нравственность. С. 267.

41 Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология. М., 1976. С. 86. (Ср.: Янг С. Системное управление организацией. М., 1972. С. 68-70).

42 Стефанов Н. Указ. соч. С. 221.

В то же время квалифицированный организатор воспитательной работы, хорошо знающий ситуацию нравственного воспитания и возможности конкретных исследователей, формирует и «портфель заказов» и коллектив «целевой бригады», уже самим своим стремлением организовать работу под определенную цель программирует успех реализации заказа.

Наиболее узким местом в системе «этическая теория - моральная практика» являются в настоящее время звенья разработки и внедрения. «В области общественных наук актуальное значение имеет проблема методологии и методики разработки и внедрения новых технологий. Если у других наук в этой области имеются достижения, опыт, традиции, то обществоведение должно организовать и провести новые специальные исследования, основанные, безусловно, на предыдущем опыте и достижениях марксистско-ленинских общественных наук, на принципах диалектического и исторического мате-риализма»43.

В отношении к этапу разработок, его возможности и необходимости, возникают сомнения, аналогичные всей проблеме социальной технологии. Наша позиция, естественно, выводится из изложенной выше концепции этической технологии и подкрепляется опытом науковедения. «Разработки как стадия научных исследований возможны как в области естественных, так и общественных наук, хотя и считается, что разработки присущи только техническим наукам. Последнее толкование обусловливается тем фактом, что техника и технические достижения занимают значительное место в звеньях, опосредствующих воздействие науки на человека и производство... В области общественных наук также реализуется стадия разработок, как, например, при создании конкретной технологии социального управле-

44

ния... » .

Дело, разумеется, не только в том, чтобы доказать возможность и необходимость стадии разработок в прикладной этике. Важнее и сложнее вписать эту ситуацию в процесс движения от науки к практике. определить ее конкретную роль.

Характеристика цикла, выражающего связь теории и практики управления нравственным воспитанием через триаду «заказ-разработка-внедрение» может и должна подразумевать более развер-

43 Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология... С. 220.

44 Мончев Н. Разработки и нововведения. М., 1978. С. 32.

нутую, чем эта триада, систему. Выделяя в качестве опосредствующего между заказом и внедрением звена разработку, необходимо иметь в виду, что сама она, являясь наиболее наглядным выражением прикладного этического знания, в то же время - итоговый этап движения этического знания к практике. На этом своем пути этическая теория должна еще трансформировать фундаментальные исследования в прикладные.

В науковедении показано, что резкую границу между отдельными стадиями исследовательской деятельности провести очень трудно. Современные представления о них выражаются следующим образом: «В самом общем виде знания, получаемые на стадии фундаментальных исследований, служат основой для прикладных исследований. На стадии прикладных исследований получают научные знания, необходимые для решения практических задач. Однако они не связаны с конкретными объектами, а лишь устанавливают техническую возможность и экономическую целесообразность для практического использования научного результата. На стадии прикладных исследований создается научная основа для дополнения и преобразования информации на стадии разработок в целях обеспечения экономической и социальной выгоды. В таком структурном изменении научного знания после его рождения разработки становятся последней стадией научно-исследовательского процесса»45. Именно на стадии разработки происходит тот процесс трансформации этического знания, который обеспечивает характеристику прикладной этики как непосредственной производительной силы, на этом этапе цикла «заказ - разработка - внедрение» создаются овеществленные предпосылки союза теории и практики.

Объем понятия «разработка» принципиально важен и для характеристики предмета прикладной этики (см. описанные выше дискуссии о двух технологиях и конечном продукте в прикладной этике), и для управления этико-прикладными исследованиями. В первую очередь, возникает вопрос об отношении проектирования и разработки. В каком отношении находятся эти понятия, эти этапы пути от этической теории к моральной практике? И в этической, и в науко-ведческой литературе по этому вопросу нет единой позиции.

«Проектирование как заключительное звено всего процесса научного обеспечения практики управления является "конечным про-

45 Мончев Н. Указ соч. С. 31.

дуктом" прикладной науки и в то же время основанием для определения ее статуса» (М.Г. Ганопольский). «Разработки охватывают более широкий круг работ, чем конструкторская и проектная деятельность. Последние два вида рассматриваются лишь как отдельные этапы стадии разработок», - пишет Н. Мончев, опираясь на большинство определений стадии разработок в литературе46. Характеризуя опытно-конструкторские разработки как звено процесса движения от науки к производству, Г. Волков говорит, что «на этой стадии начинается внедрение научных достижений в производство»47.

Анализ литературы и практического опыта дает основание предположить, что разработка - процесс преобразования этического знания в форму, обеспечивающую его применение в практике управления нравственно-воспитательной деятельностью. Перевод, трансформация этического знания на язык проекта, плана, программы -основная цель разработки.

Внедрение - конечный пункт на пути движения науки к практике. Именно на этом этапе этическая теория включается в реальный процесс управления нравственно-воспитательной деятельностью. Причем, внедрение - этап, обеспечивающий не только влияние, но и конструктивное воздействие на моральную практику. «Под внедрением нередко понимают вообще любой путь от педагогической теории до педагогической практики - длинный или короткий, в том числе популяризацию, распространение педагогических идей, наконец, использование учителем научных знаний в практике. Между тем все эти вещи разные, которые можно объединить одним широким понятием: влияние науки на практику. Внедрение же - не просто влияние, а специально организованная система переработки результатов фундаментальных и прикладных исследований и их воплощение, в конечном счете, в системе норм педагогической деятельности»48.

Процесс внедрения требует учета целого ряда условий, обеспечивающих его эффективность. Основные среди них - адрес внедрения, подготовка кадров внедрения, включение нововведений в сложившуюся практику. Конкретизируем каждое из этих условий, опираясь на опыт социологии.

46 Мончев Н. Разработки и нововведения. С. 32.

47 Волков Г. Н. Истоки и горизонты прогресса. С. 180.

48 Краевский В. В. Соотношение педагогической науки и педагогической практики. М., 1977. С. 38.

Внедрение будущего результата в практику обеспечивается, прежде всего, с помощью установления точного институционального адреса создаваемого проекта. Для этого определяется учреждение, берущее на себя обязательство по его реализации. Предпринимается специальная попытка «ясно и детализированно распознать возможную проблематику будущего "входа" социологического результата в практику. В этом отношения очень полезно построенное на точном знании конкретной ситуации мысленное "проигрывание" самого процесса внедрения». Важное значение имеет социально-психологическая характеристика проблем внедрения, ибо оно обеспечивается деятельностью конкретных людей. Поэтому «для эффективной стыковки прикладного исследования с практикой мало подвести под дело юридическую основу и сориентироваться на институциональные потребности в их формальном выражении. Нередко самой сложной и решающей задачей является социально-психологическая сторона сотрудничества. Следовательно, социальной адрес будущего результата нужно определить не только на институциональном уровне, но и на персональном»49.

В практике целевой бригады тюменских этиков и управленцев проблема кадров внедрения оказалась самой сложной. Здесь и психологический барьер против новых методов и форм работы, и некомпетентность части практических работников, и организационная разобщенность между целевой бригадой и конкретными людьми, осуществляющими воспитание. Осознание этих проблем, способы их преодоления описаны в статье В.А.Чурилова в настоящем сборнике.

Судьба внедрения нововведения в практику, живую, изменяющуюся. «Белая ворона»? Чужой? «Человек со стороны?» - все это не только психологическая проблема, о которой сказано выше, но еще и организационная: вся практика и кусочек нового. Поэтому, если внедряется отдельный элемент будущей системы, необходимо учесть решающие моменты: а) включение данного элемента в сложившуюся систему (независимо от эффекта радикального изменения системы или ее усовершенствования), б) обнаружение белых пятен, несостыковок, узких мест и тем самым формирование нового заказа на исследование и разработку.

49 Методология прикладного социологического исследования. С. 88-92 (Ср.: Управление формированием активной жизненной позиции личности в ТИИ. Тюмень, 1978).

В этой статье мы ограничиваемся общей характеристикой цикла «заказ-разработка-внедрение». Обращаясь к его отдельным этапам с точки зрения обеспечения эффективности связи теории и практики научного управления нравственным воспитанием, мы стремились не столько раскрыть специфику и задачи каждого из этих этапов отдельно, сколько наметить пути их увязки в систему.

***

(...) Характеризуя ситуацию в социальной психологии на стадии ее формирования, Т. Шибутани отметил, что первые усилия в любой отрасли, «первые открытия бывают настолько очевидны, что некоторые сомневаются, достойно ли исследование этого названия. Но работники, продолжающие усилия пионеров, приходят к познанию уже менее очевидных истин, а со временем выдвигают проблемы, которые никогда не могли быть поставлены с позиции простого здравого смысла. В одной области за другой фольклор уступает место научному познанию, и сейчас эта тенденция проявляется в изучении человеческого поведения»50. Рассуждая об особенностях проблемы управления нравственными процессами, В.Н.Сагатовский пишет: «Мы отдаем себе отчет в сложности поставленных проблем. Каждая из них дает повод для бесконечной "проблематизации ситуации" и ухода в такое хитросплетение теоретических тонкостей, из которого трудно вырваться навстречу потребностям практики. Но практика не ждет. И потому пусть грубое, приблизительное, но целостное решение для нас предпочтительнее констатации очередного парадокса»51.

Нам представляется возможным разделить эти позиции и в отношении к проблемам прикладной этики, особенно на этапе ее становления.

3. Некоторые уроки этапа становления

инновационной парадигмы

для понимания ее концептуальной автономии

Да... Сегодня я бы мог основательно переписать ту давнюю статью! Обновил бы само название, скорректиро-

50 Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969. С. 16.

51 Сагатовский В.Н. Нравственность и управление социальными процессами. С. 23.

вал весьма прямолинейную связь подходов из науковедения, теории управления, социальной технологии, социологии и т.д. с этической проблематикой. И т.д.

Тем не менее, полагаю, что републикация статьи в ее первозданном виде дала возможность еще раз аргументировать концептуальную автономность инновационной парадигмы, формировавшуюся уже во времена зарождения этико-прикладного знания, идеи-технологии ориентации его на целенаправленное преобразование моральных практик. Концептуальную автономность, обеспечиваемую поддержкой проблематики духовно-практического производства человека - так мы называли свою концепцию на первом этапе становления прикладной этики [1] - подходами, технологизирующими связь этического знания с практикой морали за счет управленческой позиции в сфере морали и воспитания, науковедческих, социально-инженерных, социально-технологических и т.п. подходов.

Републикация статьи дала возможность наглядно показать предпосылки формирования в инновационной парадигме представления о прикладной этике как проектно-ориентированном знании, объяснить особенности возникновения и формирования этой первой (и многие годы единственной) отечественной концепции прикладной этики, описать научную атмосферу становления этой идеи-технологии.

Дала возможность, во-первых, объяснить концентрацию инновационной парадигмы на трактовке приложения как типа практичности этики, отличающегося целенаправленной ориентацией этического знания на роль «непосредственной производительной силы» относительно практики морали и воспитания. «Производительной силы», обеспечиваемой технологиями приложения.

Дала возможность, во-вторых, показать особенность возникновения и формирования первой отечественной концепции прикладной этики благодаря реальному опыту

взаимодействия исследователей и практиков в сфере управления нравственно-воспитательной деятельностью, опыту их «встречного движения» в процессе генерирования и реализации совместных проектов [7, 15, 12, 13, 8, 1].

Републикация статьи 1980-го года дала возможность, в-третьих, представить современным этикам описание реальной научной ситуации, которая малоизвестна даже тем поколениям отечественных исследователей, которые были в той или иной мере причастны к этому этапу. И тем самым сделать понятным тот исторически конкретный факт, что отечественная прикладная этика на первом этапе своей жизни формировалась как отражение иных - относительно наших дней - моральных практик. И это была по преимуществу практика нравственного воспитания и управленческой деятельности в этой сфере.

Дала возможность, в-четвертых, объяснить плюсы и минусы практической ситуации этапа становления прикладной этики и ее теоретического отражения.

Характерно, что доминирование некоторых черт этой практики в формировании предмета прикладной этики было одной из причин весьма резкого неприятия становящегося направления в этическом знании. Подборку критических суждений можно найти в Послесловии Ф.Н.Щербака к моей работе «Этика как практическая философия: традиционные образы и современные подходы» [14]. Известный советский этик взвешенно отнесся к этой программной и, естественно, дискуссионной работе, изложив типичные критические позиции относительно управленческого подхода к нравственно-воспитательной проблематике. И завершил свое Послесловие суждением о том, что дело прикладной этики зависит не столько от критических рекомендаций участников дискуссии, сколько от «реального опыта, который уже накоплен и который явственно заявил о себе практическими делами, плодотворным сотрудниче-

ством ученых и практических работников тюменских предприятий, интересными публикациями» [5, 60].

Насколько актуально возвращение к той дискуссии 35-летней давности? Полагаю, что в любом случае и сегодня значимо понимание мотивов концентрации основных исследователей предмета прикладной этики на управленческом подходе к системе «этика - мораль - воспитание», то есть на идее духовно-практического производства человека как нравственного существа. Эти мотивы в свое время были описаны Ю.В.Согомоновым и В.Т. Ганжиным: «Над этическим мышлением в сильной степени довлела традиция к рассмотрению самого себя в качестве знания исключительно философского ранга... В свою очередь, данная традиция может быть осмыслена в качестве итога распространенных представлений о нравственном развитии как процессе стихийном, неуправляемом. Этическая теория обычно, по гегелевскому выражению, "приходила слишком поздно", лишь регистрируя те или иные, желательные или нежелательные изменения в практических отношениях и сознании... Но она одновременно "приходила слишком рано" в том смысле, что ее реальным содержанием были лишь теоретические разработки, рационализация спонтанно складывающихся представлений практического, императивно-оценочного сознания, с которым она не в силах была размежеваться, поскольку оставалась лишь разновидностью ненаучной теоретической идеологии» [6].

Неутраченная актуальность рефлексии управленческого подхода в сфере прикладной этики в наши дни проявилась в интервью, которое взял у меня А.Ю. Согомонов для журнала «Ведомости прикладной этики» в 2012 году.

(...) А.Ю.С.: А Вы тогда уже различали задачи прикладной этики и задачи управления нравственными процессами?

В.И.Б.: В то время обе задачи для нас совпадали: это был первый «модус вивенди» прикладной этики. Но важно иметь в виду, что «управление» в нашем подходе трактовалось не в бюрократическом ключе, а как элемент «духовно-практического производства человека». В этой ипостаси прикладная этика прежде всего и проявлялась. Если, во-первых, не забыть пренатальную ее ипостась - этическое просвещение и нравственное воспитание в формате этических практикумов. И, во-вторых, цикл проектов «Этика Севера», в том числе проекты «Арктическая политика», «Ямальский конфликт» и проч. (...)

A.Ю.С.: Если я правильно Вас понял, выстраивался некоторый компромисс, который, с одной стороны, позволял интеллектуалам развивать тематику, которую они хотели, но при некоторых ограничениях. А те, кто вводили эти ограничения, понимали, что обретают своего рода интеллектуальную подпорку в управлении культурными и политическими процессами в обществе?

B.И.Б.: Второй Ваш тезис я могу принять, а первый -Вы слишком уж хорошо о нас думаете, во всяком случае обо мне - не знаю, включать ли сюда Ю.В. Согомонова. Это было вполне искреннее мое убеждение относительно избранного нами предмета: можно развивать прикладную этику и сделать доброе дело - как для науки, так и для практики, да еще и деятельность партийных работников гуманизировать.

A.Ю.С.: Положа руку на сердце, не было ли все это «управление», так сказать, сотрясением воздуха? А на самом деле никакой системы управления нравственным воспитанием в обществе не было: говорили одно, а все жили своей жизнью?

B.И.Б.: Я не готов сейчас сказать за всю страну, но те объекты, которые были в поле нашего внимания - процесс освоения Тюменского Севера, заводы, трудовые коллек-

тивы, Индустриальный институт - являлись полигоном наших экспериментов.

A.Ю.С.: И Вы в это искренне верили?

B.И.Б.: Определенный скепсис был. Прежде всего, в связи с пафосом идеологической работы, с управленческим экстремизмом в этой сфере, например, практикой планирования воспитательной работы и измерения ее эффективности. Хотя все эти темы мы постоянно моделировали на своих деловых играх. Постоянно» [9, 203].

Републикация статьи 1980-го года дает, в-пятых, возможность взвесить современный потенциал технологического видения прикладной этики этапа ее становления, которое сегодня трансформировалось в характеристику ноу-хау инновационной парадигмы.

Зафиксированное в статье представление о предмете прикладной этики как срезе общего для всех аспектов этического знания объекта, который можно назвать технологическим, о том, что это технологическое знание, которое обеспечивает оборачиваемость фундаментальных исследований в методы решения практических задач сегодня звучит не очень точно. Тем не менее в самом начале нашего проекта «Прикладная этика» - в 70-80-х годах, мы выдвинули тезис о встречном движении этики и морали. И конечно, исходили из укрепляющейся в те годы в этической литературе идеи особой взаимосвязи этики и морали, в том числе о потенциале рефлексирующего морального сознания. Мы полагали, что прикладная этика (этико-прикладное знание и нормативно-ценностные подсистемы морали) - одна из точек такого встречного движения. И демонстрировали этот подход развитием метода этических деловых игр и опытом экспертных опросов, ориентированных на самопознание организаций и профессиональных ассоциаций, технологией «целевых бригад» исследователей и практиков, проектирующих профессиональные кодексы, программы нравственно-воспитатель-

ной деятельности с обязательным сочетанием мировоззренческого и нормативного «ярусов» морали, и т.п.

Насколько актуален опыт тех лет? Обстоятельный ответ на этот вопрос сегодня может дать проект «Прикладная этика: лаборатория ноу-хау» [3]. Проект развивает инновационную парадигму прикладной этики через обоснование и демонстрацию идеи, согласно которой ноу-хау -способ существования этой парадигмы, способ, конкретизирующийся в этико-прикладной концептуализации «малых» императивно-ценностных систем, с одной стороны, в системе технологий проектно-ориентированного этического знания: этического моделирования, этического проектирования, этической экспертизы, этического консультирования и т.д., - с другой.

Наследуя идеи и опыт этапа становления, система технологий этико-прикладного знания конкретизируется в разработанных и внедренных в практику авторских технологиях проектно-ориентированного этического знания: этического проектирования, этической экспертизы, этического консультирования, этического моделирования и т.д.

Среди этих технологий на особом месте - пришедшая из этапа становления инновационной парадигмы идея-технология этико-прикладных игр, рассматриваемых в качестве модели освоения ситуаций морального выбора.

Подчеркну: созданная в процессе формирования такого предметного поля прикладной этики, как теории и практики духовно-практического производства человека как нравственного существа идея-технология проектно-ориентированного этического знания успешно сработала и в разработке новых предметных полей, актуализировавших проблемы этики гражданского общества.

***

Требуется ли специальное заявление о том, что акцент на концептуальную автономию инновационной пара-

дигме не имеет ничего общего с установкой на изоляционизм, высокомерное пренебрежение к иным парадигмам отечественного этико-прикладного знания и концепциям зарубежных коллег?

Работа в ситуации парадигмального многообразия благотворна. В этом смысле А.В.Прокофьев сделал доброе дело, соотнеся инновационную парадигму прикладной этики с одной из зарубежных концепций.

Список литературы

1. Бакштановский В.И., Ганжин В.Т., Согомонов Ю.В. Этика, мораль, воспитание: система управленческого взаимодействия // Этика, мораль, воспитание / Сб. статей. Новосибирск, 1982.

2. Бакштановский В.И. Прикладная этика: лаборатория ноу-хау. Том 2. Кодексы, которые нас выбирают: этическое проектирование как ноу-хау инновационной парадигмы прикладной этики / Монография. Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2010.

3. Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Прикладная этика: лаборатория ноу-хау. Том 1. Игровое моделирование как ноу-хау инновационной парадигмы прикладной этики / Монография. Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2009.

4. Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Прикладная этика: рефлексивная биография направления. Тюмень: ТюмГНГУ, 2007.

5. Бакштановский В.И. Этика как практическая философия: традиционные образы и современные подходы. М.: Знание, 1983.

6. Ганжин В.Т., Согомонов Ю.В. Этика и управление нравственными процессами // Научное управление нравственными процессами и этико-прикладные исследования. Новосибирск: Наука, 1980. С. 9-61.

7. Нравственная жизнь трудового коллектива и планирование воспитательной работы. Тюмень, 1981.

8. Опыт прикладных исследований и разработок, их экспериментального внедрения в управление воспитательной работой. Тюмень, 1983.

9. Прикладная этика: на пути от авторского проекта к институциональному знанию? Беседа А.Ю. Согомонова с В.И.Бак-штановским // Прикладная этика как фронестика морального выбора. Ведомости прикладной этики. Вып. 40 / Под ред. В.И. Бакштановского, В.В. Новоселова. Тюмень: НИИ ПЭ ТюмГНГУ, 2012. С. 198-218.

10. Прикладная этика: этап становления (опыт и актуальные проблемы) // Прикладная этика и управление нравственным воспитанием. Сб. статей / Отв.ред. В.И.Бакштановский. Томск: Изд-во Томск. ун-та. 1980.

11. Прокофьев А.В. Прикладная этика как проекция общих нравственных принципов (оценка теоретической модели) // Университет - центр формирования и воспроизводства этики профессии. Ведомости прикладной этики Вып. 46 / Под ред. В.И. Бакштановского, В.В. Новоселова. Тюмень: НИИ ПЭ, ТюмГНГУ, 2015.

12. Теория и практика управления нравственным воспитанием в трудовом коллективе. Новосибирск, 1982.

13. Управление нравственным воспитанием в трудовом коллективе: союз теории и практики Тюмень, 1982.

14. Щербак Ф.Н. Послесловие // В.И. Бакштановский. Этика как практическая философия: традиционные образы и современные подходы. М.: Знание, 1983.

15. Этика. Мораль. Воспитание: Прикладные аспекты / Под ред. В.А. Алексеева, В.И. Бакштановского. Новосибирск, 1982.