CC BY
213
ФИЛОСОФИЯ, ИСТОРИЯ И ПРАВО
ОЧИРОВ У.Б.
ТЮРКОЯЗЫЧНЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ГРУППЫ В СОСТАВЕ КАЛМЫЦКОГО ХАНСТВА (XVII - XVIII ВВ.)*
Калмыцкое ханство начало складываться во второй трети ХУЛ в. в Нижнем Поволжье на базе торгуцского этноиолитического объединения Хо-Орлёга. Позже в его состав вошли группы из других этносов ойратскош союза, а также тюркских народов и племен. К началу XVIII в. в составе Калмыцкого ханства значился ряд этнических групп тюркского происхождения, представлявших различные народы: ногайцы, татары, туркмены, иштяки (башкиры), томуты и др.
Самой крупной и многочисленной группой из них были ногайцы - потомки различных тюркских и монгольских племён, входивших в улус золотоордынского нойона Ногая, смешавшихся с тюркоязычными половцами и воспринявших язык последних. В 1391 г. под ударами армии Тимура Золотая орда распалась, и ногайцы выделились в отдельную орду, расселившуюся между Волгой и Иртышом (современная территория западного Казахстана, южного Башкортостана и Оренбуржья). Позже из состава Ногайской орды выделились несколько групп. К началу XVII в. ногайцы делились в основном на три крупные группы: Большие ногаи, Малые ногаи и едисаны.
Большие ногаи кочевали в Прикаспии от левобережья нижней Волги до р. Яик (Урал) и состояли из так называемых "старых родов", носивших древние имена - келенши (келечинцы в калмыцких и русских документах), хатай-хапчак (кипчак), барлак (барласы), мангут, нойман и т.д. В 1634 г., после вторжения калмыков, они переселились на правобережье Волги, где стали кочевать с Малыми уогаями.
Малые ногаи (улус Касая, в русских документах - Казыев улус) образовались из улусов, переселившихся в середине XVI в. на правобережье Волги и в Приазовье (от Кубани до Дона). В 1-й половине XVII в. они стали кочевать также в степях Северного Причерноморья вплоть до Дуная. Они разделялись на три группы, получивших названия по сыновьям Касая: каспулат-улу, навруз-улу, солтан-улу.
Еще одну крупную орду (Алтыульскую) образовали джембулуки (в русских документах - джембойлуки, енбулуки) - группа ногайцев, кочевавших "на водах Джем" (Эмбе). В их состав вошли, видимо, также едисаны ("семь луков", в русских документах - джегысаны) (1).
В 1620-х гг. калмыки из различных этнополитических объединений произвели ряд набегов на ногайские кочевья на Эмбе и Яике, а с конца 1620-х - начала 1630-х гг. торгуды Хо-Орлёга установили полный контроль над этой территорией. Значительная часть ногайцев откочевала на запад (например, Большие ногаи перешли Волгу в 1634 г.), другая часть сама перешла на сторону калмыков (в том числе почти все едисаны и джембулуки). Например, алтыульцы еще в 1620 - 1630-х гг. неоднократно заключали союзы с калмыками против большей части ногайцев, с которыми они вели междоусобную войну (2). Во время похода 1644 г. терские воеводы с тревогой писали в Москву, что если "Большого Ногая мурзы сложатся с калмыцкими людьми", то сил для защиты у них будет недостаточно (3). Однако в той кампании Большие ногаи, в отличие от едисанов, выступили против калмыков. Едисаны окончательно подчинились калмыкам в 1643 г., а Большие ногаи - в 1654-1655 гг. (4). По всей видимости, Малые ногаи также оказались в зависимости от калмыков к середине XVII в.
Точная численность ногайских племен в составе Калмыцкого ханства на тот период была неизвестна. В различных источниках XVII в. встречались самые разнообразные цифры, которые трудно систематизировать: "малая орда" - 60 тыс. человек, джембулуки - более 15 тыс. кибиток, алтыульцы - 5 тыс. воинов и т.д. Однако в калмыцких исторических сочинениях Габан Шараба (ХУШ в.) и Батур-Убаши Тюменя (XIX в.) указывалось, что численность улусов Дайчина (отошедшего от управления улусами в 1661 г.) выросла до 100 тыс. кибиток (5). Если верить этой цифре и учесть, что численность торгудов составляла примерно 50 тыс. кибиток (хошуды и дербеты еще не вошли в состав приволжской группировки), то общую численность ногайских улусов в составе Калмыцкого ханства к 1661 г. можно оценить примерно в 50 тыс. кибиток. При этом сохранили свою автономию, систему управления и феодалов.
В последующем численность ногайцев стала сокращаться, как из-за интриг нойонов, мурз и других феодалов, так и конфессиональных разногласий между мусульманами-ногайцами и буддистами-калмыками. Царское правительство неоднократно рекомендовало тайшам "раскосовать" ногайцев по своим улусам, (6) что должно было способствовать ассимиляции мусульман, но калмыки предпочли сохранить автономию мурз и их владений. В начале ХУШ в. Аюка-хан передал ногайцев под власть своего старшего сына и наследника Чагдорджаба.
1 Исследование выполнено при поддержке гранта РГНФ 08-04-36401а/Ю «Кросскультурные контакты народов Северного Кавказа: локальные особенности».
В 1670 г. во время кризиса, обостренного развертыванием крестьянской войны С. Разина, малые ногаи во главе с мурзой Ямгурчеем бежали к Тереку. В 1671 г. Ямгурчей при поддержке черкесов, крымцев, Больших и Малых ногаев захватил едисанов и увел их на Кавказ. В следующем году Аюка напал на ногайцев, принудил Малых ногаев, оставленных на Тереке, платить дань, а Больших ногаев и едисанов "забрал по-прежнему к себе на Волгу" (7). Позже В.Н. Татищев оценил численность населения Калмыцкого ханства "при Аюке" в те же 100 тысяч кибиток, но этническая палитра заметно изменилась - 70 тыс. калмыцких и 30 тыс. татарских (в основном, ногайцев) кибиток (8). Очевидно, что численность калмыков (с учетом естественного прироста) увеличилась за счет дербетов, хошудов и др., прикочевавших к Волге в 1663 - 1686 гг., а сокращение численности ногайцев следует связывать с уходом Малых ногаев Ямгурчея.
В 1696 г. мурзы Больших ногаев Джагмат и Агаш взбунтовали своих подданных и увели на Кубань под власть крымского хана не только Больших ногаев, но и часть джембулуков и едисанов. К ним присоединились и Малые ногаи, кочевавшие у Кабарды. У Чагдорджаба осталось только 15 тыс. кибиток джембулуков и едисанов. В 1715г. кубанский султан Бахта-Гирей напал на Аюку и увел их вместе с группой астраханских татар (9). Позже он помирился с калмыками, в 1717 г. помог Чагдорджабу в его походе на "хатай-хабчатских татар" и вернул калмыкам едисанов и джембулуков. Однако после смерти Чагдорджаба во время смуты, вызванной борьбой за его наследство, они вновь бежали.
В последующие годы калмыки поддерживали связи с кубанскими султанами, некоторые из которых обещали вернуть какую-то часть ногайцев. В октябре 1726 г. тысяча калмыков Дондук-Даши под командованием Бахты-Гирея ходила походом под Азов для захвата части едисанов и джембулуков. В начале 1728 г. калмыцкие войска вторглись на Кубань и в четырехдневной битве разбили хатай-кипчаков и салтанаульцев (солтан-улу), восстановив Бахта-Гирея кубанским султаном (10). Едисаны откочевали за Дон и Днепр, на территорию Буджакской орды. Там они сформировали новый улус, который в 1769 г. присягнул на верность России и в начале 1770-х гг. вернулся на Кубань, а в 1783 г. переселен П.С. Потемкиным в верховья Кумы и Терека (11).
В 1736 г. внук Аюки - Дондук-Омбо во время своих знаменитых походов разгромил навруз-улу и принудил солтан-улу и каспулат-улу перейти на Куму и платить дань. Однако в 1740 г. под давлением царского правительства Дондук-Омбо был вынужден отказаться от ногайской дани. Впрочем, небольшие группы ногайцев оставались в составе калмыцких улусов вплоть до 1771 г.
Также административной автономией в Калмыцком ханстве пользовались и туркмены (трухменские татары), которых позже стали именовать ставропольскими турьеменами. К началу XVII в. - времени появления калмыков в регионе - туркмены (потомки тюркских и ираноязычных племен арало-каспийских степей, смешавшихся с тюркоязычными огузами и воспринявших язык последних) уже в основном сформировались как этнос (12). К концу XVI в. туркменские племена делились на две группы: южную (саин-хани) и северную (эсен-хани или хасан-эли); калмыки сталкивались в основном с последними. Группу эсен-хани составляли чоудуры, абдалы и арабачи, проживавшие на Мангышлаке и в северном Устюрте.
По мнению И.П. Панькова, процесс вхождения туркменов в состав Калмыцкого ханства (не всегда добровольный) следует разделить на три "волны" (13). Первая группа туркменов была захвачена калмыками во время нападения Хо-Орлёга на мангышлакских кызыл-аяков: часть бежала в Мекин, другая - подчинилась калмыкам. Попытки хивинского хана Исфандияра (1623 - 1643 гг.) вернуть их не удались. После смерти Исфандияра (туркмена по происхождению) на ханский престол взошел узбек Абул-Гази, который развернул военную кампанию против хорезмских туркменов. В 1645 г. сотни туркменских семей, спасаясь от резни, бежали к калмыкам, где их присоединили к "первой волне". В последней трети XVII в. Аюка-хан стал вести активную "восточную" политику, и в этот период калмыки произвели ряд набегов против джунгарских ойратов, казахов и туркменов. В результате этого значительные группы туркменов были вынуждены перейти на территорию Калмыцкого ханства, где их объединили с единоплеменниками.
Они имели своих феодалов и сохранили привычный образ жизни и религию, но в различных росписях по улусам туркмены не указывались. Совершенно очевидно, что их переселение на Куму и Маныч, где они живут поныне, произошло не в XVII в., как принято считать у туркменских исследователей. Трудно сказать, к какому из калмыцких улусов они были приписаны и кто из калмыцких тайшей являлся их "опекуном". В донских преданиях XVII в. также есть упоминания о союзах с туркменами. Интересно отметить, что во время крестьянской войны К. Булавина среди феодалов Дербетовского улуса Цолвнг-Церена и Менко-Темира числился и Атабай-батыр (тюркское имя, маловероятное для калмыков даже с учетом взаимовлияния).
По данным на 1725 г. туркмены Калмыцкого ханства насчитывали 825 кибиток, которые управлялись 5 баями: Овез-дурды (240 кибиток), Кака-баем (213), Сапар-оглы (185), Ата-Мурад-ходжой (142) и Айдогды (45). В 1740 г. были представлены уже "поголовные" списки, в которых насчитывалось 15990 человек
(9086 мужчин и 6448 женщин). В основном это были представители родов чоудур (човдур), игдыр и соинаджи (14), относившиеся к племени чоудур (15).
Согласно "Хозяйственному описанию Астраханской и Кавказской губерний...", опубликованному в начале XIX в., туркмены не только занимались скотоводством, но и ткали "тонкие черно-белые ткани". Кроме того, они активно промышляли торговлей среди кочевников Нижнего Поволжья и Северного Кавказа (16). Туркмены так часто брали в жены калмычек (с обязательным принятием ислама), что в антропологическом отношении они стали похожи на калмыков. В быту туркменов сохранилось очень много калмыцких элементов: например, калмыцкий чай являлся "одним из основных видов пищи" (17).
В 1771 г., когда большая часть калмыцкого народа откочевала в Джунгарию, с ними ушла и часть туркмен; 340 кибиток были перехвачены на Яике и возвращены. По мнению И.П. Панькова, в Нижнем Поволжье всего осталось 836 кибиток туркмен (18). По предложению астраханского губернатора H.A. Бекетова "трухменских татар" вывели из-под калмыцкой юрисдикции и приписали к "кизлярским аульным татарам" (19). В 1863 г. их перевели на бывшие кочевья дербетовцев к югу от Маныча, в состав Ставропольской губернии, и здесь туркмены живут до сих пор.
В составе Калмыцкого ханства также числились и астраханские татары, которые в то время делились в общем на две группы: юртовые (или аульные) оседлые и кундровские кочевые. Первые небольшие группы астраханских татар попали к калмыкам еще во второй трети XVII в. вместе с ногайцами. Однако в целом их численность была невелика: несколько сотен кибиток, разбросанных по всему ханству. Кундровские татары были приписаны небольшими группами к различным улусам, сохраняя прежний образ жизни. Аульные татары занимались земледелием - хлебопашеством и огородничеством, поставляя продукты калмыцким аристократам (20). По своей антропологической характеристике юртовые татары были похожи на калмыков и "поют одинаковые песни" (21). В 1771 г. часть татар ушла вместе с б?лыпей частью калмыков в Джунгарию. Оставшихся астраханских татар, как и туркмен, вывели из-под калмыцкой юрисдикции и приписали к астраханским татарам: юртовских - к астраханским аульным, кундровских - в ведомство астраханского табунного головы Абдуллы Жангуршина (22).
Помимо этих трех групп, обладавших в той или иной степени этнической идентичностью и административной автономией, внутри калмыцких улусов существовали также группы, образовавшиеся от тюркоязычных этносов.
Самой известной из них являются томуты - этническая группа, состоявшая из метисов от смешанных браков казахов (возможно, также башкир) и калмычек (23). По утверждению H.H. Пальмова слово "тума" означает "метис". Как и калмыки, они носили калмыцкие одежды и головные уборы с красными кистями ("улан зала"), в бытовом разговоре практиковали двуязычие: говорили по-калмыцки и по-татарски. Большинство томутов исповедовали ислам, но некоторые из них приняли буддизм или исполняли калмыцкие религиозные ритуалы.
При разделе улусов Аюка передал томутов своему третьему сыну Гунджабу, который являлся владельцем "сборного" цохуровского улуса, а от него перешли к его старшему сыну - Дондук-Омбо -нойону бага-цохуров, при котором их численность выросла до 600 кибиток. У последнего томуты играли роль личной гвардии, а в период конфронтации с калмыцким ханом даже палачей, из-за чего среди калмыков сложилось к ним неприязненное отношение. После смерти Дондук-Омбо в борьбе за наследство томуты поддержали вдову - кабардинку Джан и ее сыновей (будущих князей Дондуковых) (24). В битве у Болхунов (1741 г.) они сыграли важную роль в победе Джан над коалицией Галдан-Данжина, к которому явно благоволило российское правительство.
Опасаясь наказания и мести, большая часть томутов бежала вместе с ханшей Джан в Кабарду, затем на Кубань, но, в конце концов, перешла на Дон. Они были поселены у нижнего течения Северского Донца и держались отдельно от местных калмыков-бузавов. В 1822 г. в войске числились 936 юртовых татар (25), поселенных в основном в Татарской станице (26). Если учесть, что численность томутов в первой половине XIX в. составляла приблизительно 600 - 700 человек (27), то можно прийти к выводу, что большинство тогдашних юртовых татар происходило из калмыков. Позже томуты перестали идентифицировать себя с калмыками и в последующих переписях стали обозначаться как татары.
Меньшая часть томутов, оставшаяся после бегства ханши Джан, кочевала в составе Калмыцкого ханства и почти в полном составе ушла в 1771 г. в Джунгарию, за исключением 30 кибиток, которых H.A. Бекетов причислил к астраханским аульным татарам.
В составе Калмыцкого ханства имелись также отдельные улусы и аймаки, происхождение которых для исследователей до конца еще не ясно. Для некоторых из них наиболее вероятными кажутся версии, связывающие их с тюркскими этносами, вошедшими в состав ханства примерно в XVII в. и ассимилировавшихся в калмыцкой языковой среде к началу XVIII в.: хабучины, иштюты, мангаты, хазгуты.
Хабучины (хавчины), по всей видимости, происходили от ногайского племени хатай-кипчаков (хапчаков, хапчинов) и вошли в состав Калмыцкого ханства еще во второй трети XVII в. (28). Хабучины не имели своего нойона и считались улусом ханского домена, как и эркетени. В первой трети XVIII в. их численность достигала 3 тыс. кибиток, (29) а их зайсанги, как правило, занимали важные посты в системе управления ханством. После смерти Аюки улус перешел его вдове Дармабале - матери нового хана Церен-Дондука. Позже хабучины были переданы Дондук-Омбо, затем Дондук-Даши и его сыну Убаши. В 1771 г. они вместе с ханским доменом начали откочевку в Джунгарию. Однако по пути на восток небольшая группа хабучинов вместе с Эркетеневским улусом задержалась и была возвращена. При распределении кибиток, оставшихся без своих нойонов, часть хабучинов передали в Абганеровский аймак Малодербетовского улуса, другую - в Эркетеневский улус, где они составили отдельный аймак, позже разделившийся на три части (ики-хапчины, дунду-хапчины, бага-хапчины).
По мнению ряда исследователей, к группам тюркского происхождения, возникших в XVII в., следует также отнести и улус иштютов (башкиров - до 600 киб.). Своего нойона они не имели и подчинялись обычно хану (при Церен-Дондуке - его матери). Известно имя одного из зайсангов иштютов - Байбулат (типичное тюркское имя, для калмыков не характерное) (30). В 1771 г. иштюты в полном составе ушли в Джунгарию, и в уже в XIX в. такой группы в этнической картине калмыков нет.
Этнографам известны названия таких арванов, как мангады (татары) и хазгуды (казахи) в различных написаниях и улусах, (31) происходившие от нескольких или даже одного предка-тюрка. Эти группы ассимилировались в калмыцкой языковой среде и к тюркоязычным отнести их нельзя.
Таким образом, мы наблюдаем, как в результате развития тесных контактов с тюркскими этносами в Калмыцком ханстве к началу XVIII в. формируется заметный тюркоязычный сегмент. В XVII в. были периоды, когда численность тюрков достигала половины численности населения ханства. При этом иноязычным и иноверным этническим группам разрешили сохранить религию, образ жизни, систему управления и управителей. В результате этого им удалось сохранить свою этническую идентичность и свой язык, несмотря на сходство кочевой экономики и быта.
1. Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание
Кавказа. -Нальчик, 1999. -С.291-292.
2. Богоявленский С.К. Материалы по истории калмыков в 1-й пол. XVII в. // Исторические записки. -
1939. -№5. -С.64-76.
3. Митиров А.Г. Ойраты-калмыки: века и поколения. -Элиста, 1998. -С.77.
4. Лунный свет: Калмыцкие историко-литературные памятники: Пер. с калм. / Сост., ред., вступ.ст.,
предисл., коммент. A.B. Бадмаева. -Элиста, 2003. -С.320-321.
5. Там же. -С.97, 146.
6. Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского, и поступков их ханов и
владельцев. Сочинение 1761 года. -Элиста, 1995. -С.33.
7. Там же. -С.23-24.
8. Национальный архив Республики Калмыкия (далее - НА PK). Ф.И-36. Оп.1. Д.177. JI.35.
9. НА PK. Ф.Р-145. Оп.1. Д.199. JI.11.
10. Там же. Л.277.
11. Бларамберг И. Указ. соч. -С.293, 294, 298.
12. Народы Средней Азии и Казахстана. T.II. М., 1963. -С.10-12.
13. Паньков И.П. Из истории ставропольских туркмен и калмыков в XVII - XVIII вв. Новые материалы. -Чарджоу, 1960. -С.4.
14. Там же. -С.5, 6, 11.
15. Народы Средней Азии и Казахстана. -С. 19.
16. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естественному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству. -СПб., 1809. -С. 173-174.
17. Володин A.A. Трухменская степь и трухменцы // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. -Вып.38. -Отд.2. -Тифлис, 1908. -С.25, 36-41.
18. Паньков И.П. Указ. соч. -С. 13.
19. Бадняева Л.В. К вопросу о численности населения калмыцких улусов после 1771 года // Калмыки и их соседи в составе Российского государства. Материалы международной научной конференции. -Элиста, 2002. -С.60.
20. Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII-XVIII вв. -Элиста, 2002. -С.304.
21. Хозяйственное описание... -С.172.
22. Пальмов H.H. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. -Астрахань, 1922. -С.И8.
23. НАРК. Ф.Р-145. Оп.1. Д.192. Л.1в.
24. Пальмов H.H. Материалы по истории калмыцкого народа за период пребывания в пределах России. -Элиста, 2007.-С. 194-197.
25. Номикосов С.Ф. Статистическое описание области войска Донского. -Новочеркасск, 1884. -С.255.
26. Дон и степное Предкавказье. XVIII - первая половина XIX в. (Заселение и хозяйство) / Под ред. А.П. Пронштейна. -Ростов н/Д, 1977. -С.52.
27. Броневский В.Б. Описание донской земли, нравов и обычаев жителей. 4.III. -СПб. 1834. -С.З.
28. Авляев Г.О. Происхождение калмыцкого народа (середина IX - 1-я четверть XVIII вв.). -М. -Элиста, 1994. -С.82-83.
29. Архив внешней политики Российской империи. Ф.119. Оп.1. 1733 г. Д.5. JI.420.
30. Там же. Л.421.
31. Авляев Г.О. Указ. соч. -С. 190.
