CC BY
115
Раздел 1. Методология, теория и история государственно-правового регулирования
ТЮРЕМНАЯ РЕФОРМА В РОССИИ И ТЮРЬМЫ ЮЖНОГО ЗАУРАЛЬЯ
В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX вв.
В.И. Усанов
(профессор общеправового факультета Тюменского юридического института МВД России, доктор исторических наук, профессор; 8-912-077-15-95)
А.Ш. Асриев
(соискатель кафедры государственно-правовых дисциплин Тюменского юридического
института МВД России; asriew@rambler.ru)
Статья посвящена истории реформирования тюремных учреждений Южного Зауралья в конце XIX - начале XX веков. В ней проводится анализ реформирования системы управления местами заключения, описаны условия содержания арестантов, показана реализация основных мероприятий, направленных на исправление преступников, а также дана оценка эффективности деятельности мест заключения Южного Зауралья.
Ключевые слова: пенитенциарные учреждения, Южное Зауралье, условия содержания арестантов, исправление преступников.
В последнее время российские исследователи стали обращать пристальное внимание на историю развития тюремной системы России. Это во многом объясняется как научным интересом к данной проблематике, так и практической значимостью в связи с проведением в Российской Федерации реформы уголовно-исполнительной системы. Интерес для изучения представляет и дореволюционный этап эволюции системы мест заключения России, в особенности период конца XIX - начала ХХ веков, когда в стране проводилась масштабная реформа тюремной системы.
Тюремная реформа в то время преследовала цель модернизации тюремной системы России, ее превращения из сугубо карательного в пенитенциарный, т.е. исправительный, институт. Среди направлений данной реформы выделяют: гуманизацию наказаний, духовно-нравственное и трудовое воздействие на заключенных с целью их исправления, реорганизацию системы управления местами заключения и т.д. В настоящее время в нашей стране также происходят масштабные изменения в пенитенциарной сфере. Уже осуществлен ряд мероприятий, направленных на гуманизацию системы наказаний, совер-
шенствование механизма управления пенитенциарными учреждениями.
Так, изменения, внесенные в УК РФ в 2002 году, направленные на смягчение уголовной ответственности за совершение ряда преступлений небольшой и средней тяжести, а также принятие Уголовно-исполнительного и Уголовно-процессуального кодексов РФ, безусловно, оказали положительное воздействие на пенитенциарную систему, позволив немного разгрузить ее, сделать более гуманным институт исполнения наказаний.
Несмотря на вышеперечисленные положительные изменения, на современном этапе развития уголовно-исполнительной системы по-прежнему остается актуальной такая проблема, как усиление исправительной функции института исполнения наказания в виде лишения свободы: «В настоящее время места заключения в основном выполняют только две функции: наказание лишением свободы и изоляцию правонарушителя от общества... Об исправлении, а тем более о возвращении к нормальной жизни говорить трудно» [1, с. 19, 22]. Кроме того, актуальными сегодня являются предложения по изменению структуры исправительных учреждений,
Юридическая наука и правоохранительная практика а именно переход к отбыванию наказаний в одном учреждении различных категорий осужденных с их раздельным содержанием в зависимости от числа судимостей и общественной опасности при углубленной дифференциации условий отбывания наказаний.
По нашему мнению, цели и задачи современной реформы пенитенциарного механизма тесно переплетаются с целями и задачами тюремной реформы позапрошлого века. Многие проблемы, которые мы решаем сейчас, уходят своими корнями в прошлое: «.развитие уголовно-исполнительной системы представляется достаточно длительным, эволюционным и многоэтапным процессом, что вызвано объективными причинами, не зависящими от этой системы» [2].
На наш взгляд, учет исторического опыта реформирования уголовно-исполнительной системы России позволит востребовать все самое ценное из него и в то же время не допустить повторения ошибок прошлого. Так, для нас, безусловно, представляют интерес деятельность благотворительных общественных организаций в тюремных учреждениях конца XIX - начала ХХ вв., проблемы, связанные с трудовой и религиозно-нравственной составляющей перевоспитания преступников в указанный период, и т.д. Научный интерес к проблеме связан с тем, что история пенитенциарных учреждений на территории Южного Зауралья в конце XIX - начале ХХ веков еще не была предметом самостоятельного исследования. В связи с этим возникает необходимость в обобщении и систематизации исторического опыта реализации тюремной реформы в указанный период в обозначенных территориальных рамках.
В современной постсоветской историографии имеется целый ряд работ, посвященных как пенитенциарной политике Российского государства в целом, так и функционированию пенитенциарных учреждений на региональном уровне. Из работ первого направления следует отметить исследования А.А. Симатова, Д.В. Коломенцева, А.Д. Марголиса [3; 4; 5]. Вторым направлением в современной
историографии пенитенциарной системы стала разработка проблем реформирования пенитенциарных учреждений в отдельных регионах России. Так, хорошо изучена, к примеру, реализация тюремной реформы на территории Тобольской губернии и в Западной Сибири, а также в отдельных губерниях европейской части России [6; 7; 8]. Но в этих работах предметом исследования являются пенитенциарные учреждения прежде всего губернского (областного) уровня. Уездные же тюремные учреждения рассматриваются в структуре губернской системы управления и выступают как второстепенный объект изучения.
Что касается истории пенитенциарных учреждений Южного Зауралья, то эта тема не получила полного освещения ни в крупных обобщающих исследованиях, ни в отдельных краеведческих публикациях. В исследованиях О.Н. Бортниковой, А.А. Те-рехина, а также в небольших публикациях А.М. Васильевой и А. Пашкова приводятся лишь некоторые факты из истории тюремных замков Южного Зауралья и организации пересылки арестантов в конце XIX
- начале XX веков [6; 7; 9; 10; 11].
Понятие «Южное Зауралье» в значительной степени носит условный характер. В настоящее время территория этого региона в основном совпадает с административными границами Курганской области. В исследуемый же период в состав Южного Зауралья входили Шадринский уезд Пермской губернии и Курганский округ (с
1898 г. - уезд) Тобольской губернии. Если Курганский округ относился к Западной Сибири (Тобольская губерния), то Шад-ринский уезд представлял собой часть европейской территории империи (Пермская губерния). Это представляет определенный интерес для исследования, т.к. позволяет нам сравнить успешность процесса реформирования пенитенциарных учреждений на территории европейской части России и в Западной Сибири.
Кроме того, в качестве сравнительного материала в настоящей статье приводятся данные по соседним уездам, прежде всего Камышловскому уезду Пермской гу-
бернии и Ялуторовскому уезду Тобольской губернии.
Научно-теоретической основой нашего исследования является концепция модернизации. Под модернизацией понимается процесс перехода от традиционного аграрного общества к индустриальному. Вторая половина XIX века - это эпоха Великих реформ. Основным содержанием этого периода выступали как раз процессы модернизации, которые затронули практически все сферы жизни российского общества, в том числе и тюремную систему государства. Тюремная реформа стала логичным, пусть и несколько запоздавшим продолжением серии реформ 60-70-х гг., направленных на модернизацию российского общества. В связи с этим использование в качестве научно-теоретической основы исследования концепции модернизации представляется вполне обоснованным.
Тюремная реформа в Российской империи была подготовлена всем предшествующим развитием тюремной системы России. Прежде всего это касается предпринятых мер в области систематизации законодательства, которые способствовали формированию единой правовой политики в сфере исполнения наказаний. В 1832 г. в Российской империи был издан Устав о содержащихся под стражей, который позднее неоднократно переиздавался (в последний раз в 1890 г.). В Уставе о содержащихся под стражей регулировались порядок и условия отбывания заключенными наказаний практически во всех местах лишения свободы (за исключением мест заключения для военнослужащих и монастырских тюрем).
Однако несмотря на то, что к середине XIX века была создана правовая основа исполнения наказаний в виде лишения свободы, реальная ситуация, существовавшая в тюремной системе, не соответствовала нормам закона. Это привело Правительство к осознанию необходимости проведения тюремной реформы. Она протекала в два этапа. Первый этап носил подготовительный характер и продолжался с 1862 по 1879 гг. С 1862 года Министерством внутренних дел и Министерством юстиции проводился сбор сведений о состоянии мест
заключения с целью разработки концепции реформирования тюрем. Собранные сведения показали наличие целого ряда негативных явлений, таких как: антисанитарные условия содержания арестантов, переполнение тюрем, неравномерное обеспечение арестантов одеждой, обувью и продовольствием, праздность арестантов, отсутствие четкого порядка исполнения наказаний и т.д.
Главным недостатком в функционировании тюрем было отсутствие надлежащей системы управления ими. Несмотря на то, что официально места заключения находились в ведении Министерства внутренних дел, в управлении тюрьмами на местах принимали участие такие должностные лица, как губернаторы и губернские правления, губернские прокуроры и уездные стряпчие.
Преобладающее влияние на управление тюрьмами оказывала негосударственная организация - Общество попечительное о тюрьмах. Централизации системы управления тюрьмами препятствовал также большой перечень различных по своему предназначению мест лишения свободы (каторжные тюрьмы, помещения арестантских рот гражданского ведомства, крепости, арестные помещения, рабочие и смирительные дома и т.д.).
Накопившиеся негативные проявления в функционировании системы мест заключения свидетельствовали о необходимости ее преобразования. Первым практическим шагом в этом направлении стало учреждение в 1879 году в структуре МВД центрального органа управления тюрьмами империи - Главного тюремного управления (далее - ГТУ). В 1890 году началось создание тюремных инспекций - территориальных подразделений ГТУ на местах. Сосредоточение управления тюрьмами в одном ведомстве позволило эффективнее решать накопившиеся проблемы.
В 80-е гг. XIX - начале ХХ веков при непосредственном участии ГТУ была проведена целая серия преобразований в тюремной системе империи. При этом реформаторская деятельность Главного тюремного управления была направлена главным
образом на превращение тюремной системы в пенитенциарную (исправительную). Основными средствами достижения этой цели служили арестантские работы и духовно-нравственное исправление заключенных.
Благодаря деятельности ГТУ и тюремных инспекций в местах заключения стал больше применяться труд арестантов, активно проводилась работа по их нравственно-духовному воспитанию, улучшилось их медицинское обслуживание. Общество попечительное о тюрьмах постепенно отходит от участия в управлении тюрьмами. Но в полной мере достигнуть централизации системы мест лишения свободы не удалось. Пенитенциарная система России по-прежнему требовала решения множества различных проблем: кадровых, материальных, организационно-правовых и т.д.
Система мест заключения, как и прежде, включала в себя достаточно большое и разнообразное число видов учреждений для исполнения наказания в виде лишения свободы. Основу же пенитенциарной системы в исследуемый период составляли уездные тюрьмы. Однако условия содержания арестантов в каждой из этих тюрем отличались друг от друга. Даже в пределах одной и той же губернии наблюдались различия в порядке и условиях отбывания наказания в виде лишения свободы.
Рассмотрим реализацию основных направлений тюремной реформы на территории Южного Зауралья. К началу проведения этой реформы места заключения на указанной территории были представлены двумя тюрьмами, одна из которых находилась в уездном городе Шадринске Пермской губернии, а другая - в окружном (с 1898 года - уездном) городе Кургане Тобольской губернии. Основные направления тюремной реформы коснулись как Курганской, так и Шадринской тюрьмы. Но поскольку Шадринский уезд входил в состав губернии, относившейся к европейской части России, а Курганский - к азиатской, то тюремные преобразования в последнем уезде протекали с небольшим запозданием. Так, если в Пермской губернии тюремная
инспекция была учреждена в 1890 году, то в Тобольской губернии это произошло только в 1895 году [12, с. 199].
Одним из главных направлений тюремной реформы в Южном Зауралье стала реорганизация системы управления тюрьмами. Важнейшим правовым актом в этой сфере стало Положение от 15 июня 1887 года «Об устройстве управлений отдельными местами заключения гражданского ведомства и тюремной стражи». Долгое время оно не было распространено в большей части мест заключения Российской империи. Так, к 1907 году вне действия закона оставались Сибирь, Закавказье, Архангельская, Астраханская, Вятская, Олонецкая, Оренбургская, Пермская и Ставропольская губернии. Только к 1 июля 1909 года Положение от 15 июня 1887 года распространилось на тюрьмы Пермской губернии [13, с. 27-28]. А в 1913 году под действие закона наконец-то попала Тобольская губерния.
До введения в действие указанного правового акта многие вопросы управления тюрьмами были сосредоточены в руках общественных организаций - уездных отделений Общества попечительного о тюрьмах, которые наблюдали за правильным размещением арестантов, могли требовать от начальников тюрем объяснения и давать им предписания, назначать на должность и увольнять тюремных надзирателей и надзирательниц, выделять средства на содержание администрации и канцелярии мест заключения. Только с учреждением тюремных инспекций и введением в Тобольской и Пермской губерниях Положения об управлении от 1887 года функции попечительных отделений были ограничены решением тех задач, ради которых первоначально и создавалось Попечительное общество, - забота о нравственности арестантов, их продовольственном снабжении и здоровье. Опыт деятельности этой общественной организации представляет большой интерес и может быть востребован в современных условиях.
Для внутреннего управления тюрьмами в рассматриваемый период также был характерен ряд проблем. Одной из
самых острых проблем в системе управления тюрьмами являлось низкое финансовое обеспечение кадрового состава тюрем. Это приводило к большой текучести кадров, недокомплекту тюремной стражи, а также являлось основной причиной недостаточной квалификации надзирателей. Повышение денежного содержания надзирателям происходило нечасто и было незначительным, в силу нехватки казенных средств частично осуществлялось из экономических сумм уездных попечительных отделений [14, л. 67].
С введением в действие Положения о тюремной страже от 1887 г. изменилось расписание штатных должностей в уездных тюрьмах, увеличились оклады чинов тюремной администрации и надзора. В штат тюрем вместо смотрителей вводились более самостоятельные в правовом отношении начальники тюрем и их помощники. Но необходимость преобразований вынуждала раньше времени вводить новые штаты. Так, в Курганской тюрьме с 1912 года существовала внештатная должность помощника смотрителя тюрьмы.
Важнейшими направлениями тюремной реформы конца XIX - начала ХХ веков стали мероприятия, направленные на исправление заключенных. Это осуществлялось с помощью трудового и духовнонравственного воздействия на арестантов. Занятие арестантов работами предполагало строительство тюремных мастерских. Но создание мастерских было сопряжено с рядом проблем.
К ним можно отнести отсутствие необходимых материальных средств, нехватку помещений и мастеров-арестантов, низкий спрос на изделия арестантского труда. Это привело к тому, что вплоть до 1905 года в тюрьмах Южного Зауралья не было мастерских. Слабое развитие внутренних работ в определенной степени компенсировалось широким развитием внешних работ, т.е. работ вне тюрем - ассенизационных, земляных, по погрузке и разгрузке вагонов, ремонту путей, уборке городских улиц и площадей и т.д.
Степень развития внутренних арестантских работ в соседних уездных тюрем-
ных замках была различной. Если в одних тюрьмах, как, например, в Верхотурской Пермской губернии, арестанты занимались преимущественно внешними работами, то в других, как, например, в Камышлове, к
1903 году уже были свои мастерские - столярная, сапожная и матрасная. В некоторых местах заключения даже к 1911 году не везде еще были мастерские. Так, ревизия в 1911 году Ирбитской тюрьмы (Пермская губерния) показала, что мастерских при тюрьме по причине недостатка помещений «вовсе не имеется». Из внутренних работ в этой тюрьме производилась лишь постройка и починка арестантской одежды в камерах [15, л. 37].
Духовно-нравственное воздействие на заключенных предполагало строительство тюремных церквей, распространение среди арестантов книг и брошюр религиозного содержания, создание библиотек и школ грамотности для арестантов. Нужно отметить, что в Курганской тюрьме постановка дела с духовным воспитанием арестантов была несколько лучше, чем в Шадринской тюрьме, что можно объяснить активной работой в этом направлении Курганского попечительного отделения. Тюремная церковь в Кургане существовала уже с 1868 года. В Шадринске же церковь при тюрьме появляется только в 1904 году. К тому же она была приписной, т.е. не являлась самостоятельной церковной единицей, а была приписана к одной из приходских городских церквей, что создавало определенные сложности в духовной работе с арестантами.
23 ноября 1904 г. вышел циркуляр ГТУ № 26, в котором говорилось: «...независимо от религиозного воздействия на содержащихся под стражей. в некоторых местах заключения заведены школы, образованы библиотеки», но тем не менее «просветительская деятельность. недостаточно организована, а часто и отсутствует совершенно». В связи с этим ГТУ запросило от губернаторов сведения о наличии в местах заключения школ и библиотек. Отчеты свидетельствовали о том, что они имелись лишь в немногих тюрьмах. Так, из мест заключения Пермской губернии шко-
Юридическая наука и правоохранительная практика ла имелась лишь в Осинской тюрьме [16, л. 2, 15, 19, 37]. В целом по России, по данным М.Н. Гернета, из 668 тюрем только в 120 существовали постоянные школы [17, с. 387].
Школа в Курганской тюрьме была открыта в 1905 году в корпусе, где помещалась тюремная больница, в помещении с отдельным входом. На эти цели в 1905 г. было выделено 50 рублей [14, л. 27 об.]. Обучение чтению и письму арестантов проводил тюремный священник. Сведений
0 наличии школы грамотности в Шадринс-кой тюрьме в архивах не сохранилось.
Тюремная библиотека в Кургане появляется только в начале ХХ века. В 1909 году для тюремной библиотеки Курганской тюрьмы тюремное отделение Тобольского губернского правления в связи с 200-летием Полтавской битвы передало 8 экземпляров брошюр «Петр и Полтава». В этом же году в пользу Курганской тюремной библиотеки были пожертвованы книги директором уездного отделения попечительного о тюрьмах общества О.В. Шитовым [18, л. 101]. В Шадринской тюрьме библиотека имелась уже в конце XIX века, но состояние ее оставляло желать лучшего. При передаче тюрьмы от смотрителя Белкина к смотрителю Топоркову 12 июля
1899 года последний записал в передаточную опись: тюремную библиотеку с книгами и газетами принять нет возможности, «так как все находится в истрепанном виде» [19, л. 54-56].
В целом следует отметить, что на территории Южного Зауралья местной властью и обществом предпринимались значительные усилия в деле организации арестантских работ, обучения заключенных, их религиозно-нравственного воспитания. Однако ряд причин, прежде всего объективного характера (нехватка финансовых средств, плохое кадровое обеспечение), не позволил в полной мере достигнуть желаемого результата. Исправлению осужденных препятствовал и субъективный фактор
- широко распространенная в их среде уголовная субкультура.
В отдельных пенитенциарных учреждениях России состояние дел в этой
1 (15) 2011
сфере было еще более удручающим. Так, например, в Туринской уездной тюрьме Тобольской губернии, близкой по количеству содержащихся осужденных к Курганской тюрьме, в 1908 году при ревизии было «замечено: мастерские пустуют, работ не производится, школы грамотности нет, священники не ведут бесед с арестантами» [20, л. 125]. В 1911 году в Камышловской тюрьме арестанты жаловались на то, что их «в церковь не водят» [15, л. 12].
Еще одним важным направлением проводимой в конце XIX - начале ХХ веков тюремной реформы было улучшение санитарной части, условий содержания арестантов, порядка их размещения. Однако санитарное состояние тюрем Южного Зауралья в исследуемый период по-прежнему оставляло желать лучшего. Изученные источники свидетельствуют о том, что тюремные помещения были загрязнены, нуждались в капитальном ремонте. В соседних уездных тюрьмах были те же проблемы. Так, в 1909 году при посещении Ка-мышловской тюрьмы губернатор отметил следующее: «В камерах для пересыльных воздух ужасный.» [21, л. 63]. Несоблюдение санитарных требований при содержании арестантов часто приводило к развитию эпидемических заболеваний - тифа, холеры.
С целью улучшения санитарного состояния тюрем ГТУ и губернские тюремные инспекции издавали циркулярные распоряжения, в которых содержались конкретные указания тюремной администрации, но в силу небольшого штата врачебного персонала, а также бездействия начальников тюрем эти требования не выполнялись.
Кроме того, тюремная реформа предполагала введение в местах заключения налаженного медицинского обслуживания арестантов. Это требовало устройства тюремных больниц, обеспеченных квалифицированными кадрами. Но построенные тюремные больницы в исследуемый период не отвечали своему назначению, условия содержания в них больных арестантов не отвечали санитарным требованиям. Заведовали тюремными больницами в Кургане и Шадринске городские врачи, лечившие
больных безвозмездно. Им помогали фельдшеры, за что получали небольшое вознаграждение. Поскольку городские врачи заведование тюремной больницей совмещали с основной своей работой, то не могли уделять много времени лечению арестантов. У фельдшеров же, которые постоянно наблюдали за больными, была, как правило, довольно низкая квалификация.
Подобная ситуация была характерна и для многих тюрем Тобольской губернии. Так, в 1904 году в 6 из 11 тюремных больниц Тобольской губернии заведование осуществляли городовые правительственные врачи, которые, как сказано в отчете Тобольского губернатора, имея много обязанностей по основной своей должности, не в состоянии были уделять много внимания тюремным больницам [22, с. 24]. В уездных городах Пермской губернии была такая же ситуция. Так, в 1903 году при ревизии Оханской тюрьмы было установлено, что заведует больницей преимущественно фельдшер, врачи же, как городской, так и уездный, уклоняются от исполнения своих обязанностей [23, л. 18].
В ходе тюремной реформы конца XIX
- начала ХХ вв. в уездных тюрьмах России в целом и Южного Зауралья в частности не была устранена проблема переполнения их арестантами, что приводило к грубым нарушениям раздельного содержания арестантов по категориям, роду преступлений, возрасту. Причиной этого являлась острая нехватка тюремных помещений. Строительство дополнительных зданий и камер для содержания арестантов было затруднительным ввиду недостатка финансовых средств [24, л. 70]. Нарушение правил раздельного содержания арестантов по роду совершенных преступлений, возрасту, особенностям характера создавало условия для распространения элементов уголовной субкультуры среди тех лиц, кто впервые попал в тюрьму. В таких условиях положительное влияние методов духовно-нравственного воспитания осужденных сводилось к минимуму.
Одним из важнейших законодательных актов Российской империи, принятых в ходе реализации тюремной реформы второй
половины XIX - начала XX вв., стал Закон «Об условном досрочном освобождении», одобренный Государственной Думой 22 июня 1909 г. [25] Согласно ст. 1 данного закона институт условно-досрочного освобождения применялся к заключенным в тюрьме или исправительном арестантском отделении при отбытии 3/4 срока наказания, но не ранее чем через 6 месяцев. Необходимым условием применения условного освобождения являлось активное проявление осужденными исправления, которое могло давать достаточные основания предполагать, что по освобождении из заключения они будут вести добропорядочный образ жизни (ст. 2 закона).
Согласно Инструкции по применению закона «Об условном досрочном освобождении» от 22 июня 1909 г. при установлении одобрительного поведения лица, подлежащего освобождению, начальник места заключения обязан был учитывать данные о характере и поведении арестанта в месте заключения, прилежании его и работе, о семейном и имущественном положении и т.д. [26] Не подлежали условно-досрочному освобождению осужденные за конокрадство и подлежащие по окончании тюремного заключения ссылке на поселение.
Условно-досрочный освобожденный передавался на оставшийся неотбытым срок лишения свободы под наблюдение и на попечение местного Общества покровительства лицам, освобожденным из мест заключения (Общества патроната) или местного попечительного отделения. Если же эти учреждения не признавали возможным принять под наблюдение досрочно освобожденного, то он поступал на указанный срок под наблюдение местного мирового, городского судьи или же земского участкового начальника. Кроме контроля за поведением освобожденного, указанные учреждения и лица должны были осуществлять как нравственную, так и материальную его поддержку на весь оставшийся неотбытым срок наказания.
Согласно изученным источникам, с 1909 по 1915 гг. из мест заключения Южного Зауралья условно-досрочно было освобождено 118 человек. При этом только
Юридическая наука и правоохранительная практика 27,8 % от общего числа всех имевших на это право арестантов было условно освобождено из Курганской тюрьмы и 52,6 %
- из Шадринской [27, л. 43; 26, л. 396]. Что же касается соседних уездов, то можно привести следующие цифры: в Камышловской тюрьме с 1909 по 1915 гг. освобождено 118 из 120 представленных к освобождению арестантов, в Соликамске - 26 человек, в Оханске - 71 человек, в Екатеринбургской тюрьме - 624 человека, в Ирбитской - 99 человек (всего по Пермской губернии - 364 человека) [28, л. 316-320]. Таким образом, число условно-досрочно освобожденных арестантов было разным в каждой тюрьме, что зависело, скорее всего, не только от общего числа содержавшихся заключенных, но и от наличия в каждом уезде условий для применения закона.
В основном функцию наблюдения за освобожденными арестантами брали на себя земские участковые начальники. В г. Кургане осуществляло свою деятельность Курганское общество покровительства лицам, освобожденным из мест заключения. Но сведения о результатах его деятельности в архивных документах отсутствуют. Сохранился лишь документ 1914 года, в котором Курганский уездный исправник просил Тобольское губернское управление выдать именные билеты на посещение в 1914 году местной тюрьмы членам Правления этого общества [29, л. 15]. Недостаточно активная деятельность обществ покровительства бывшим заключенным была характерна и для других регионов империи.
В условиях острой нехватки тюремных помещений для содержания заключенных более широкое применение закона «Об условном досрочном освобождении» могло в какой-то мере помочь решить проблему переполненности тюрем. Но отсутствие необходимых условий для применения закона на практике (прежде всего, недостаточно активная деятельность обществ патроната и попечительных обществ, на которые законом была возложена обязанность по поддержке вышедших на свободу заключенных и наблюдению за ними) не позволили этого сделать. Эти отрицательные моменты
необходимо учитывать сегодня и стараться не допускать ошибок прошлого при применении к заключенным условно-досрочного освобождения.
В ходе проведения тюремной реформы на территории Шадринского уезда возник еще один вид мест заключения - арестный дом, куда помещались в основном осужденные по приговорам мировых судей. Арестные дома устраивались и содержались земством, поэтому в Курганском уезде, где земские учреждения введены не были, арестных домов в исследуемый период не существовало. В устройстве арестных домов принимало участие и ГТУ. В своих циркулярных распоряжениях оно запрашивало сведения о состоянии арестных домов на территории империи. Но единого положения при определении потребности в устройстве и содержании арестных домов не было. В связи с этим количество арестных домов в различных уездах российских губерний было неодинаковым, как различными были и суммы, отпускаемые земством на содержание помещений, заключенных и надзора [30, л. 28-28 об.].
Первые два арестных дома в Шад-ринском уезде начали функционировать с 1878 года. Еще три арестных помещения были устроены в 1879 г. Впоследствии количество арестных домов в Шадринском уезде менялось. Так, к 1890 году их осталось только 4, в 1906 году - 2, а к 1911 году остался лишь только один арестный дом -в г. Шадринске. Введение арестных домов в Шадринском уезде позволило снизить переполненность местного тюремного замка, в который первоначально помещались арестованные по приговорам мировых судей. Порядок отбывания наказания заключенных в арестных домах регулировался Инструкцией по управлению арестными домами, составленной земством Шадрин-ского уезда [31, с. 261-277]. Ее анализ говорит о том, что режим содержания арестантов в арестных домах был значительно мягче, чем в тюремных замках. В силу краткости срока наказания содержащиеся в арестных домах к работам не привлекались. В то же время согласно Инструкции об управлении арестными домами к заклю-
ченным применялись меры религиозного воздействия: арестанты были обязаны читать ежедневные молитвы, посещать в определенные дни церковь. Таким образом, можно говорить о том, что основной целью отбывания наказания в виде лишения свободы в арестных домах было исправление осужденных, и эти учреждения можно назвать пенитенциарными.
Бытовые условия содержавшихся в арестных домах арестантов были отрегулированы в Инструкции об устройстве арестных помещений. Она предписывала при размещении арестованных помещать в одну комнату не более 10 человек. Площадь, отводимая для каждого арестованного, с размещением на ней кровати и других вещей, должна была быть не менее 12 квадратных аршин, а высота жилой комнаты
- от 4 до 5 аршин [32, с. 50]. Но указанные требования часто не соблюдались.
Так, в 1880-1882 гг. число содержавшихся в Шадринском арестном доме заключенных в течение одного дня доходило до 24 человек, хотя само помещение было рассчитано на 20 человек [33, л. 2 об.]. В 1887 году помещение было приспособлено на 50 мест, но количество арестантов иногда доходило уже до 109 человек [33, л. 15
об.].
Что касается арестных домов, расположенных в соседних уездах, то, как правило, материалы ревизий свидетельствует о том, что их состояние было неплохим и переполнения арестантами не наблюдалось. Так, согласно ревизии 1903 года, арестное помещение в г. Осинске Пермской губернии располагалось в частном доме, состояло из трех «очень хороших» камер, в которых на момент ревизии содержалось 5 арестованных. В Камышлове арестный дом занимал «очень хорошее» двухэтажное здание, в нем содержался лишь один арестант, смотрителя же во время ревизии не было: по отзыву сторожа, он «ушел рыбу ловить» [23, л. 15, 20 об.].
Еще одним исправительным заведением, возникшим в исследуемый период, стало особое отделение для малолетних лиц, арестуемых по приговорам городских судей и земских начальников, при
Шадринском арестном доме. Его назначение - изолировать несовершеннолетних осужденных от взрослых преступников. Основанием для выделения этого заведения в особый тип исправительного заведения служит прежде всего циркуляр ГТУ 1909 года о приравнивании помещений для несовершеннолетних при тюрьмах и арестных домах в отношении тюремного режима к воспитательно-исправительным заведениям [20, л. 27].
Режим отбывания несовершеннолетними осужденными наказания в воспитательно-исправительных заведениях регулировался специальным Положением [34, с. 337-344]. Согласно Положению в этих заведениях предусматривалось обучение несовершеннолетних Закону Божию, чтению, письму и арифметике, а также допускалось занятие их работами, как ремесленными, так и земледельческими (ст. 22).
Вместе с тем число малолетних и несовершеннолетних осужденных, содержащихся вместе со взрослыми преступниками в пенитенциарных учреждениях Южного Зауралья, по-прежнему было большим. Особые отделения для несовершеннолетних преступников при тюремных замках так и не были созданы. Такая ситуция была характерна для Российской империи в целом. Отделения для несовершеннолетних преступников существовали лишь в немногих тюрьмах и арестных домах [17, с. 381]. Этот факт свидетельствует о недостаточно эффективной государственной политике и деятельности местных органов власти и общественных организаций в отношении гуманизации условий отбывания наказания несовершеннолетними преступниками.
Оценивая в целом значение тюремной реформы для Южного Зауралья и эффективность деятельности тюремных учреждений этого региона, следует отметить, что это был период прогрессивного развития тюремных учреждений, их постепенного превращения в пенитенциарные учреждения.
1. Исакаев Г.Г. Права человека в Курганской области. Специальный доклад
Юридическая наука и правоохранительная практика «Пенитенциарная система (условия отбывания наказания)». Курган, 2002 г. 34 с.
2. О концепции федеральной целевой программы «Развитие уголовно-исполнительной системы (2007-2016 годы)»: распоряжение Правительства РФ от 7 июня 2006 г. № 839-р // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. № 25. Ст. 2748.
3. Симатов А.А. Тюремная реформа в России (1860-90-е гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Иркутск, 1998. 21 с.
4. Коломенцев Д.В. Тюремная система России в 50-80-е годы XIX века и ее реформирование: дис. . канд. ист. наук. Воронеж, 2004. 177 с.
5. Марголис А.Д. Тюрьма и ссылка в императорской России: исследования и архивные находки. М.: Лантерна/Вита, 1995. 208 с.
6. Бортникова О.Н. Развитие пенитенциарной системы Тобольской губернии в конце XIX - начале XX вв.: дис. ... канд. ист. наук. Тобольск, 1998. 165 с.
7. Бортникова О.Н. Сибирь тюремная: пенитенциарная система Западной Сибири в 1801-1917 гг. Тюмень: Тюменский юрид. ин-т МВД РФ, 1999. 301 с.
8. Семенова Л.В. Тюрьмы Новгородской губернии в пенитенциарной системе России в 1861-1914 гг.: дис. ... канд. ист. наук. Новгород, 2000. 173 с.
9. Терехин А.А. Ссылка в Пермской губернии в XIX веке: дис. . канд. ист. наук. Пермь, 2003. 284 с.
10. Васильева А.М. Забытый Курган. Курган: Зауралье, 1997. 356 с.
11. Пашков А., Терехин Ю. Из истории следственного изолятора № 2 г. Шад-ринска // По ту сторону свободы: очерки истории уголовно-исполнительной системы Курганской области / под ред. А.В. Богданова. Курган: Управление исполнения наказаний Минюста России по Курганской области, 2003. С. 195-202.
12. Устав о содержащихся под стражей издания 1890 г. // Свод Законов Российской империи, дополненный по Продолжениям 1906, 1908, 1909 и 1910 гг. / под ред. А.А. Добровольского. Т. XIV. СПб., 1913.
С. 189-289.
13. Отчет по Главному тюремному управлению за 1909 год. СПб., 1910 г. 56 с.
14. Государственный архив Курганской области (далее - ГАКО). Ф. 253. Курганская уездная тюрьма. Оп. 1. Д. 4. Л. 67.
15. Государственный архив Пермской области (далее - ГАПО). Ф. 164. Тюремное отделение Пермского губернского Правления. Оп. 2. Д. 96.
16. ГАПО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 57.
17. Гернет М.Н. История царской тюрьмы (1762-1917): в 5 т. М.: Госюриз-дат, 1960-1963. Т. 3. 430 с.
18. ГАКО. Ф. 253. Оп. 1. Д. 6.
19. ГАПО. Ф. 164. Оп. 2. Д. 2.
20. ГАКО. Ф. 253. Оп. 1. Д. 8.
21. ГАПО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 188.
22. Обзор Тобольской губернии за
1904 год (Приложение к всеподданнейшему отчету). Тобольск: Губернская типография, 1905. 34 с.
23. ГАПО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 36.
24. ГАКО. Ф. 253. Оп. 1. Д. 12.
25. Об условном досрочном освобождении (22 июня 1909 года) // Собрание узаконений. 1909. 2 июля. Отд. I. Ст. 1216.
26. Утвержденная Министром юстиции 29 сентября 1912 года инструкция по применению закона от 22 июня 1909 г. «Об условном досрочном освобождении» // Свод Законов Российской империи. Т. XIV СПб., 1913. С. 1571-1576.
27. ГАКО. Ф. 253. Оп. 1. Д. 24.
28. ГАПО. Ф. 164. Оп. 2. Д. 86.
29. ГАКО. Ф. 253. Оп. 1. Д. 18.
30. Государственный архив в г. Шад-
ринске (далее - ГАГШ). Ф. 492. Шадринс-кая уездная земская управа. Оп. 1. Д. 264.
31. Проект инструкции по управлению арестными домами Шадринского уезда, составленный в развитие правил о помещениях для подвергаемых аресту по приговорам уездного члена Окружного суда, уездного съезда, городских судей и земских начальников // Журналы Шадрин-ского Уездного Земского Собрания 38 очередной и 43, 44 и 45 чрезвычайных сессий 1907 года с докладами Управы и другими приложениями. Шадринск: Типография К.Е. Доронина, 1908. С. 261-277.
32. Спицнадель В.Б. Генезис уголовно-исполнительного права в контексте становления и эволюции пенитенциарной системы России: дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2004. 380 с.
33. ГАГШ. Ф. 492. Оп. 1. Д. 206.
34. Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних (издание 1909 года) // Свод Законов Российской империи. Т. XIV СПб., 1913. С. 337-344.
