CC BY
102
3. Cherednikova E.A. Aksiologicheskie harakteristiki gastronomicheskogo diskursa. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya «Lingvistika». 2011; Vyp. 5: 78 - 82.
4. Mishkurov 'E.N. Alzhirskijdialektarabskogoyazyka. Moskva: «Nauka». Glavnaya redakciya vostochnoj literatury, 1982.
5. Mishkurov 'E.N. Tipologiya dialektnogo iliteraturnogo grammaticheskogo stroya sovremennogo arabskogo yazyka. Moskva: FLINTA, 2019.
6. Goryacheva M.A. Tipologiya yazykovyh situacij. Rossijskaya Federaciya. Dissertaciya kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 2003.
7. Stepanov G.V. Nacional'nyjyazyk. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskij slovar'. Moskva: «Sovetskaya 'enciklopediya», 1990: S. 325 - 326.
8. Guhman M.M. Literaturnyjyazyk. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskijslovar'. Moskva: «Sovetskaya 'enciklopediya», 1990: 270 - 271.
9. Lapteva O.A. Razgovornaya rech'. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskij slovar'. Moskva: «Sovetskaya 'enciklopediya», 1990: 407 - 408.
10. Razlichiya vrechimoskvichejipeterburzhcev Vikipediya svobodnaya 'enciklopediya Available at: https://ru.wikipedia.org/wiki/Razlichiya_v_rechi_moskvichej_i_peterburzhcev
11. 150 regional'nyh slovechek, kotorye vvedut v stupor moskvichej. kp.ru.: Komsomol'skaya pravda. Available at: https://www.kp.ru/daily/263427/3222103/
12. Gogol' N.V. Mertvye dushi. Po'ema. Sobranie sochinenij: v 4 tomah. Moskva: Pravda, 1968; T. 3: 95 - 96.
13. Gogol' N.V. Mertvye dushi. Po'ema. Na arabskom yazyke. Sobranie sochinenij: v 2 tomah. Perevod Abd Arrahmana Badera. Moskva: Raduga, 1973; T. 2: 178 - 181.
Статья поступила в редакцию 02.07.19
УДК 811.511.142
Khudobina O.F., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Institute of Humanities and Northern Studies of Yugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: Olga_hdb@mail.ru
Andreeva L.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Institute of Humanities and Northern Studies of Yugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: churajevo@list.ru
Moldanova T.A., Cand. of Sciences (History), senior lecturer, Law Institute of Yugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: Moldanowatatjana@yandex.ru
Miryugina N.A., senior teacher, Institute of Humanities and Northern Studies of Yugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: natalia19782002@mail.ru
COLOR TERMS IN THE KHANTY FOLKLORE. From the point of view of physics and physiology, the perception of color should be the same in all people, but color conceptualization is connected with historical and cultural contexts. The study identifies semantic and cultural properties of color terms in the Khanty language. The material of the study comprises riddles extracted from Khanty folklore by the method of continuous sampling, as well as scientific literature on the description of color words. A common way of creating riddle metaphors is color matching. Therefore, exploring color words in the Khanty riddles allows to reveal the cognitive, pragmatic and cultural factors of language functioning. The data in the work is gathered via questionnaires and interviews of Khanty native speakers (Kazym dialect). Due to the experiment, the following names of colors are revealed in the Khanty riddles: 'нуви' white - 11, 'питы' black - 10, 'вурты' red - 13, 'питы вурты' dark red - 2, вурты вущцэм' literally red-and- yellow - 2, 'вусты' green - 1, 'вущлэм' yellow - 1, 'copm, сорнеу' gold/goldish - 11, 'щел вух' silver - 8. The results of the revealed colors help make a color frequency chart. The considered linguocultural characteristics of color terms and color perception confirm that in the Khanty riddles there are more color terms (yellow and green) that go beyond the 3 basic colors (white, black and red). Key words: color names, Khanty language, riddles, color linguistics, basic color terms.
О.Ф. Худобина, канд. пед. наук, доц., Гуманитарный институт североведения ЮГУ, г. Ханты-Мансийск, E-mail: Olga_hdb@mail.ru
Л.А. Андреева, канд. филол. наук, доц., Гуманитарный институт североведения ЮГУ, г. Ханты-Мансийск, E-mail: churajevo@list.ru
Т.А. Молданова, канд. ист. наук, доц., Юридический института ЮГУ, г. Ханты-Мансийск, E-mail: Moldanowatatjana@yandex.ru
Н.А. Мирюгина, ст. преп., Гуманитарный институт североведения ЮГУ, г. Ханты-Мансийск, ул. Чехова 16, Россия, E-mail: natalia19782002@mail.ru
ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЯ В ХАНТЫЙСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
Несмотря на то, что физиологические механизмы восприятия цвета у разных людей по большей части одинаковы, психологические механизмы цвето-восприятия исторически и культурно обусловлены. Целью данного исследования является экспликация семантики и культурологической специфики обозначений цвета в хантыйском языке. Материалом исследования послужили загадки, извлечённые методом сплошной выборки из хантыйского фольклора, а также научная литература по описанию цветослов. Сопоставление по цвету широко распространено среди путей образования метафор в фольклоре, поэтому мы полагаем, что изучение цветообозначений в хантыйских загадках прояснит когнитивные, этнокультурные и прагматические аспекты функционирования языка. Сбор данных осуществлялся путем анкетирования носителей хантыйского языка (казымский диалект). В результате проведённого анализа хантыйских загадок были выявлены следующие наименования цветов: 'нуви' белый - 11, 'питы ' черный - 10, 'вурты' красный - 17, 'вусты' зелёный - 1, 'вущлэм' желтый - 1, 'трни, сорнеу' золотой/золотистый - 11, 'щел вух ецэп' серебряный/серебристый - 8. По результатам выявленных цветов была построена диаграмма частоты употребляемости цветов в загадках. Лингвокультурные характеристики цветообозначения и цветовосприятия убедительно свидетельствуют, что в хантыйских загадках существует как минимум еще два цветообозначения (желтый и зелёный), которые выходят за пределы трех «базовых» цветов (белый, черный и красный).
Ключевые слова: цветообозначение, хантыйский язык, загадка, лингвистика цвета, базовые цвета.
Введение
Язык служит средством отражения восприятия мира, менталитета, характера, обычаев, традиций народа. В нём неизбежно находит своё отражение любой значимый аспект повседневного существования. Рассматриваемые в настоящей работе «слова-цветообозначения» играют ключевую роль в процессе коммуникации, позволяя повысить эмоционально-экспрессивную окраску процесса коммуникации и передать самые тонкие речевые нюансы. Несомненна этнокультурологическая обусловленность цветовосприятия и цветообозначений [1]. Сакральные, мифические, религиозные, культурные и социальные особенности находят своё отражение в этнической колористике, сообщая ей мировоззренческое содержание и глубокий философский смысл. Окружающая среда детерминирует процесс первоначальной номинации. Ряд авторов отмечает комплементарность цветовосприятия и цветоупотре-бления, их влияние на восприятие и частотность употребления тех или иных цветообозначений [2]. Мы видим актуальность изучения этнической колори-стики в раскрытии роли цветообозначений в качестве одного из важнейших инструментов и носителей национальных культур и языков, как этнокультурных, аффективных и когнитивных факторов их взаимодействия. Лингвистика цвета является одной из важнейших частей исследований языковой картины мира, позволяющей раскрыть основные факторы функционирования языка
и способствующей тем самым его глубокому анализу, изучению и сохранению.
Целью данного исследования является экспликация семантики и культурологической специфики обозначений цвета в хантыйском языке. Для достижения поставленной цели были выделены следующие задачи: выявить лексические единицы, содержащие в своем составе цветовые семы; провести анализ слов цветообозначений в исследуемом языке.
Материалом данной работы как составной части комплексного исследования хантыйского фольклора, включающего изучение былин, героических сказаний, гимнов, мифологических и космогонических саг медвежьих песен, сказок и песен, послужили загадки, пособия и словари, а также научная литература по описанию цветовых терминов. У хантыйского народа много загадок, они лаконичны, метафоричны и образны, как сама поэзия. Загадки обобщают многовековые выводы и умозаключения народа, содержат в сжатом виде результаты его познавательной деятельности и отражают устойчивые закономерности процессов мышления и развития языка. Загадки у хантов передавались из уст в уста в течение многих поколений и являлись одним из самых древних видов народного творчества и познавательной деятельности. Поэтому можно предположить, что изучение используемых в них цветообозначений, отражающих тот набор лексики, который является более древним по сравнению с современным состоянием
языка, позволит проследить динамику когнитивных и прагматических факторов речи и языка. Разгадать загадку - значит отыскать метафору, являющуюся ключом к мышлению целого народа, преломлённого через призму языковых средств. Одним из путей образования метафоры, при этом довольно распространенным, является сопоставление по цвету. В данной связи мы полагаем, что изучение цветообозначений в хантыйском фольклоре способствует раскрытию этнокультурных когнитивных и аффективных аспектов функционирования языка, а также привлечёт внимание ученых к исследованию роли цвета в построении лингвистической картины мира.
Постановка проблемы
В последние десятилетия значительное внимание уделялось темам, связанным с лингвистикой цвета, а также теоретическим подходам и практическим методам выделения цветовых терминов, что привело к появлению большого количества публикаций. Теоретические исследования лингвистики цвета опираются на базовую теорию цветовых терминов Б. Берлина и П. Кея [3], типологическую эволюционную шкалу П. Кея и Л. Маффи [4], на анализ корпусов Р. МакЛори1, теорию концептуальной семантики Р. Джекендоффа2 и У. Никанне [5], теорию исторической лингвистики, этнолингвистики и метаязыка А. Вежбицкой [6]; подходы, исследующие базовые цвета одиннадцати языков, относящихся к уральским и индоевропейским языкам М. Уускюла, Д. Бимлер [7,8]; филологическийи этимологический анализ цветовых терминов уральских языков Ш. Севереньи [9] и т.д. В прошлом неоднократно предпринимались экспериментальнчюпопытк-вы-явления психологически значимых цветов. Важным этапом на этом пути стало исследование американских лингвистов Б. Берлина и П.Кея[4]. Исследователи, изучив девяносто восемь языков, определили одиннадцать базовых цветов -чёрный, белый, красный, жёлтый, зелёный, синий; коыечневыЧ.фиолекоынН, розовый, оранжевый и серый. В дальнейшем были получены «цветовые инварианты», относящиеся к системе обозначений цветов. Было выявлено, что если в языке присутствуют два основных цвета, то это будут белый и черный цвета, а третьим цветом должен быть именно красный. Учёные представили целостную систему, состоящую из одиннадцати основных цветов: первая ступень системы состояла из чёрного и белого цветов; вторая - красного; третья ступень - зелёный и жёлтый; четвертая ступень - синий; пятая - коричневый; шестая - фиолетовый, розовый, оранжевый и серый [4, с. 210]. Это доказывает наличие субъективного восприятия цветов в разных языках. Язык обладает различными средствами представления окружающей его действительности, поэтому «одни народы различают три цвета, а другие семь цветов ...» [10, с. 7].
По материалам хантыйского языка имеются отдельные статьи, в которых исследуются вопросы цветовой символики в традиционной культуре, одежде, орнаменте, способы цветообозначения [11, 12 - 16], кроме этого некоторые аспекты символики цвета затрагиваются учёными при изучении других актуальных во грм-сов хантыйской филологии и традиционной культуры [17; 18]. Исследователи насчитывают разное количество цветов и оттенков в хантыйском языке. Напр и мер, у нижнеобских хантов из 17 названий белого 16 - описательные, из 11 названий чёрного и красного по 10 - описательных [19, с. 261 НВопепатил ьн р|х назвариех много выражений, указывающих на цвет предметов, явлений окружающего мира, например, белый свет, белое небо, чёрная земля, дpойЖёьщ укольио^ Охеен-водство - один из основных видов деятельности хантов, поэтому, неудивительно, что большой спектр цветов выявляется в обозначении маст4 0леня3.Например, А.А. Шиянова выделяет шесть оттенков белого цвета относительно масти оленя от наиболее белого к бело-серому: ворча ^ ьарава ж мару/а&е -> иокрхоьпр ж халэв хорпи ж хаттэр [16, с. 690].
Основными цветами в хантыйском языке определяюдсе Телкй, лёркый и красный [19, с. 261; 13, с. 197 - 198], так называемая цветовая триада, которая соответствует трехчленному делению вселенной выанынНсной оольннын[1В]. Между тем, согласно «Диалектологическому атласу уральских языков, распространённых на территории Ямало-Ненецкого автонохногнегетга>» в хонеыйском языке базовыми являются, по сути, только чёрный и белый, «все остальные именуются на основе ассоциаций с предметами орружыющего нира, кото|йые выступают эталонами для данных цветообозначений: красный - с кровью, синий - с небом, зелёный - с травой, желтый - с осен ними еиттея ми4ли жетчею» [20, с. 215]. В.И. Сподина также отмечает, что «в хантыйском языке существует только два слова для обозначения цвета, которые имтют еаностнятекьнеера-звания: белый и чёрный» [18, с. 144].
Методы исследования. Методом сплошной выборку из Нгонккыорногомнг териала4 [21; 22] было выявлено 59 неповторяющихся загадок, которые затем были сгруппированы по цветам. Сбор данных осущесрнлохся иртем кскетиро-вания и дополняющих друг друга интервью. Тридцать носителей хантыйского языка заполнили анкету, в которой они указали дан-ыеохвоем воиртете, моле,
количестве языков, на которых они говорят, уровне знания хантыйского языка (минимальный, функциональный, продвинутый), а также отметили диалект хантыйского языка, которым они владеют лучше всего. В результате двадцать шесть опрошенных определили свой уровень знания языка как функциональный и четыре респондента (преподаватели языка) отметили, что знают хантыйский язык на продвинутом уровне. Средний возраст респондентов (13 - мужчин, 17 - женщин) составил 42 года. Все участники исследования владеют казымским диалектом хантыйского языка. В процессе исследования респонденты должны были найти слова, обозначающие цвет и перевести их на русский язык. Особое внимание в процессе эксперимента уделялось тому, как носители хантыйского языка переводили наименование цвета на русский язык, а также определялись отдельные слова и метафоры, содержащие цвет, которые помогали отгадать загадку.
Результаты исследования
В результате эксперимента в хантыйских загадках были выявлены следующие наименования цветов: 'нуви' белый - 11, 'питы ' чёрный - 10, 'вурты' красный - 17, 'вусты' зелёный - 1, 'вущпэм' жёлтый - 1, Сорни, сорнеу' золотой/ золотистый - 11, 'щел вух ецэп'серебряный/серебристый - 8. По результатам выявленных цветов была построена диаграмма частоты встречаемости того или иного цвета в загадках (см. рис. 1). Таким образом, было выявлено, что красный цветист реврехсз в хатыЧскиы загадкжнащпнсе го (1Н ик 59), изрнрглачккы) роль в наиболее точном воссоздании объектов окружающей действительности, ыпомогантеоыамымоайтиррыгодкноляотделько взятыйнагодкг(гюирхяго-да - красные, а также березовая чага и т. д.). В некоторых загадках встречаются рнналлмлоло дсарвета, еппрнмер: Юыви ноэлр ^Зрпоыао, пике чyхлп(моэы-щийэ^', (хатэц па ат) - белая ткань расстилается, чёрная ткань сворачивается, (деннгнохь) Щ1,с. 14].
■ Yelllow
■ G reen
■ Black
□ White
■ Red
0 2 4 6 8 10 12 14
Рис. 1. Диаграмма частоты встречаемости цветов в загадках
Питы. Прилагательное питы переводится на русский язык как чёрный, теюныН5. ВеГтениклхзегаток этословывее-даноревеыитср/ам 'чё-ный', оопо-сители языка в большинстве случаев переводили его как 'тёмный'. Питы милпи хптыыхыичыпиЫэчвмрк]эmЧщCJнaоомi' -юортндетяемажчйн вы—ныхшаекпх
в одном доме живут, (спички). В загадке питы переводится как чёрный. Однако в нлодо/щый зыгаюне - 'Ли/ем ло-эл люэтэыщи вены ховет хЫтьшяя. ДпепТ'-жём-
ная меховая малица по лесу шатается-мотается (разгадка: медведь), слово питы
нлльзяпереводито гак чЫниын,онменн/ жеомые, пыс«^г^врпршкооу ме-ведя нельзя сказать, что она чёрная. В загадке - Шума цоцьты саухэм хуща кашэу фом внтксийриы питы тое -ахо. в-ры—' ввЛеепaыь/<эммен,Ы8](тсп сосне кут) - на крутом холме что ни шаг, то попадешь в нору чёрного зверя, в нору крас-кого свм-ж,(иазгаома:ирочежигиив ступекоокх лвстниывНеиыйы оон- в/рты вой - параллелизм, часто встречающийся в речи; под питы вой 'тёмный зверь' рысто ыедвызу мовнется сеНоль нлитстги е псшные згeек,aйoд тун^тн/ вте—ан-ный зверь' подразумеваются лисица, белка. Вообще, в хантыйской традиционной кольтурныч/нь Т^г^шошк/ч^ь^^ имнютчнееоовенночeмйo-cнётщыы ычастков; для обских угров характерны светло-темные узоры с синонимией (равностью) фана ирзора,«зчёчйки»о«сеуппне» вё всепозлёжнымоШиаёлых оыршжиниял Например, в фольклоре берега сравниваются со спинами ящерицы и мифиче-скижанщлств весы. пЭт антоннак -]ящеррцы,ыубкарый беоег», тСо снинами весов зубчатый берег». Типична формула 'Сэрен(э) шашпи(йэ) шаншау(э) О^/грЩОГ^^'^-^Р^'рпо^и лагатееьнре cэрёлfыГищ8eо8в а йнанрнйо: с елыoйcыееё-ны, это - высокое голенище обуви, то есть берег высокий, как голенище обуви; с дппюй стмроны, эми4 чередолаиии темиых и бeлыыпылoрoкрмйимнeо^^^ы^ из камуса, то есть это берег, где нечто чередуется по цвету6.
Нуеи,ныви. Пpпчaгaоeгlннo8 нути пеыеводинсс ын посол н языкочк Меомй, светлый, прозрачный, светло-серый, серый, чистый, седой, бледный, лунный, се-еб4ят ык7.Вобопниках зсгарчк это c8евлыйeгдaнрpывoдимпя кок 'бехыйы Ин-
' MacLaury R.E. Color and cognition in Mesoamerica. Constructing categories as vantages.Austin.TX, US:University of Texas Press, 1997.P.616.
2 Jackendoff R. Meaning and the lexicon. The parallel architecture 1975-2010. Oxford: Oxford University Press, 2010. P 485.
3 Онина С.В. Отраслевая лексика хантыйского языка: словарный состав, связанный с оленеводством: Монография /Мар. гос. ун-т Йошкар-Ола. 2003. С. 29. Онина С.В. Лексика хантыйского языка и принципаее опитания: марогрофия. ианаа-Матсийск: Пррнт-Кпатс,2а14.0. 88, U9,174.
Рандымова З.И. Оленеводческая культура приуральских хантов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2004. С. 11.
4 Соловар В.Н. Хантыйские загадки / Сост. В.Н. Соаоаа»гС.ДМоро»ко;под реа.ИПБ.аомкаревой. -Хпнты-Маниийтказд-во «U.9.a»,ig97. - С. 24
5 Соловар В.Н. Хантыйско-русский словарь (Казымский диалект) - Тюмень: ООО «Формат», 2014. - С. 247.
6 Молданова Т. А. Пелымский Торум - устроитель те9веа«пхифищ: Я1онрааафояСаноы-МансайсрСориорафист, 20.. 51s:
7 Соловар В.Н. Хантыйско-русский словарь (Казымский диалект) - Тюмень: ООО «Формат», 2014. - С. 200.
тервьюеры переводили его как светлый и белый, когда имелся в виду окрас, цвет ткани, нитки, одежды. 'Аснган-лорнган шопи нуви сухум лэр таласмал, (Енгк лонгхемум хол)' - через реку-озеро белая нитка вьется (лед треснул на реке). Нуви сахэп хо карты щоркана, вух шоркана питмац. (Сос) - мужчина в белом сахе (шубе) попал в железный черкан, серебряный черкан. (горностай). В данной загадке нуви в значении 'белый', т. к. имеется в виду цвет шкуры, окрас. 'Патлам хотэн хотхэр хуват нуви пул хатэц. (тыцэщ)'- в темном доме на полу светлый кусок движется (полумесяц). В данном случае цвет нуви используется в значении 'светлый', противопоставляется слову патлам - тёмный.
Вурты. Прилагательное вурты переводится на русский язык как красный, рыжий, румяный8. В большинстве случаев оно переводится на русский язык как 'красный'. В двух примерах употребляется сочетание питы вурты (буквально, тёмно-красный), который в одном случае переводится как тёмно-красный, в другом - бордовый. Один из интервьюеров ответил, что «о тёмно-красном говорят питышак вурты, где питышак - немного тёмный, в песнях поется сокращенно питшак или питшап». В двух примерах употребляется сочетание вурты вущдам (буквально, красный - жёлтый), который в одном случае переведен на русский язык как красно-жёлтый, в другом - алый, когда загадывается ягода морошка. В одном примере вурты переводится как 'рыжий', когда загадка загадывается про лису. 'Сер вент, мур вент сууэн цуйпау пацат вурты милпи ай икилеуки цоъ. (тулэх)' - В чаще леса, в чаще бора стоит маленький мужичок высотой с палец в красной шапке' (гриб). 'Нёрум кутупн вурты ухшамау ими омасц (мерэх)' - посреди болота женщина в красном платке сидит, (морошка). В данных загадках функциональный перенос наименований протекает по цвету и месту, а именно если женщина или мужчина в красном платке/шапке сидит посреди леса, то это - гриб; если женщина в красном (красно-жёлтом) платке сидит посреди болота, то это - морошка, хотя в хантыйском языке про морошку не говорят, что она «красная» или «жёлтая», а говорят щэнах - незрелая, сырая (жёлтая) и цуцау - созревшая, буквально, растаявшая (красная). Красный цвет также не является ассоциативным у респондентов по отношению к таким ягодам, как малина и шиповник. Что же касается следующей загадки 'Вент цыпийэн вурты ухшамэу не цоъ. (хоп йух)'- в лесу стоит женщина в красном платке, (осина), то необходимо отметить, что опрашиваемые не смогли её отгадать, т. к. про дерево обычно не загадывают по цвету, возможно, калька с русского языка; эта загадка может быть про грибы. В нескольких хантыйских загадках вурты переводится как рыжий, если речь идёт о горении и огне и описании шерсти лисицы - 'Йух сам хуват вуртывухсар хехэц, (щухал тут)' - по сердцевине дерева бежит рыжая лисица, (огонь в чувале). Как и в русском языке, красный цвет также ассоциируется с огнем и, описывая поджог, говорят «пустить красного петуха».
Вусты. В хантыйском языке для обозначения синего и зелёного цвета используется одно слово - вусты. 'Вусты пасты йирэу ут ёш эвэтэц, кур вань-щц. (песлы)' - зелёный с острыми краями предмет руку режет, ногу разрезает, (осока). Когда говорится о траве, используется вусты, например, вусты турн -зелёная трава. Про деревья обычно говорят не по цвету, а по форме, например, прямое дерево, кривое дерево, хотя есть выражение питы вент - тёмный лес. Загадка была отгадана по цвету (зеленый, цвет травы) и по свойству (режущая). Про реку тоже не говорят по цвету, для нее имеется стойкий фольклорный эпитет «ювра йиукпи», который на русский язык можно перевести как «с извилистыми водами», но есть выражения нуви йиукуп- светлая вода, вурты йиукуп (в фольклорных текстах) - буквально, красная вода, т. е., кровавая, кровью насыщенная вода.
Вущлэм. Прилагательное вущцэм переводится как жёлтый9. 'Сер вент, мур вент сууэн вущлвм нейэп хе цоъ. (сумэт лыпэт хойса)'- в чаще леса стоит мужчина в жёлтой суконной одежде, (желтые листья березы). Сумэт лыпэт хойса - буквально переводится как листья «задетые или тронутые морозом», поэтому и жёлтые. Загадка была отгадана по цвету (жёлтый) - береза осенью. В целом жёлтый цвет встречается и в фольклорных текстах для описания леса: Вущцум(э) нэйи(йэ) хэлау(э) ям тец(э). - в жёлтые суконные полоски славного полного одеяния [нарядились] деревья.
Сорни, сорнеу. Прилагательное сорни (сорнеу) переводится как золотой10. Золотой цвет находится у хантов на вершине цветовой иерархии, относящейся к духовному миру, так как символизирует наивысшую сакральность и цен-
Библиографический список
ность. Он характеризует персонажей божественного пантеона и их зооморфных ипостасей. Практически во всех примерах сорни (сорнеу) переводится как 'золотой' и в одном случае как 'божественный'. К примеру, в загадке 'Семн ан ныты вэн цор кимац сэй панат сорнеу пернайт' - на песчаном плесе необозримого озера золотые кресты, (следы журавля), прилагательное сорнеу используется в значении «ценность», божественный, поскольку журавль - это ипостась одного из богов. 'Юханхонэуэн сорнеу сеукепцарийэц, (пупи пухие)'- на берегу речки золотая колотушка катится, (разгадка: медведь). Слово «золотой» также обозначает здесь высочайшую ценность, божественность. Эта загадка тесно связана с мифологическим мотивом, согласно которому Верховный бог Торум отправляет Пелымскому богу сыночка, которого последний ласково называет: «Машак(э) цу-ват(э) сорни(йэ) пухем(э), Машак(э) цуват(э) сорни(йэ) похлем(э)» - С кулак величиной золотой сыночек, С кулак величиной золотой клубочек. Этот «золотой клубочек» именуется и другими нежными словами: сорни(йэ) кувал(э) 'золотой бубенчик', сорни(йэ) путал(э) 'золотой комочек', сорнеу(э) ецпи(йэ) айца(йэ) пу-шах(э) 'с золотой наружностью маленький птенчик'11. В загадке: 'Лапат йитпи сорненг сув торма лосьла, торма ан лэпл на иллы менлал, кусы лак иты, (нул юх)' - семицветный золотой хорей поставить вертикально, то в небе места не хватит, и согнется, как дуга, слово сорненг используется в значении ценный, священный посох, т. е. ассоциация возникает не по цвету, а по форме: священный посох согнулся - радуга.
Щел еух ецап. Словосочетание щел еух, просто щел или еух переведены на русский язык как серебряный. По материалам хантыйско-русского словаря щел вух - серебряная монета, вух - деньги, серебро; щел вух ецэп - серебряный12, однако последнее выражение в загадках не употребляется. Щел вух переводится буквально как жидкие деньги. Предполагают, что слово вух (вах) раньше могло обозначать металл в значении «ценность». В загадках - сравнение с серебром (окно, сосульки, лучи луны).
Заключение
К числу основных результатов проведённого нами исследования можно отнести:
- выявлены следующие наименования цветов: 'нуви' белый - 11, 'питы ' чёрный - 10, 'вурты' красный - 17, 'вусты' зелёный - 1, 'вущлэм'жёлтый - 1, 'сорни, сорнеу' золотой/золотистый - 11, 'щел вух ецэп' серебряный/серебристый - 8. По результатам выявленных цветов была построена диаграмма частоты употребляемости цветов в загадках;
- лингвокультурные характеристики цветообозначения и цветовосприятия, рассмотренные нами в настоящей работе, убедительно свидетельствуют, что в хантыйских загадках существует как минимум еще два цветообозначения (желтый и зелёный), которые выходят за пределы трех «базовых» цветов. Тем самым подтверждается теория Б. Берлина и П. Кея, состоящая в том, что если в языке имеется три базовых цветообозначения, то третьим обязательно будет термин для красного цвета. Вторичная же номинация указанных единиц имеет настолько развитую структуру, что рамками одной исследовательской работы охватить ее не представляется возможным. Процесс переосмысления значений протекает в соответствии с ассоциативным характером человеческого мышления и логической формой функционального переноса наименований по сходству внешних или внутренних признаков, а именно по цвету («гриб и ягода - красные»), цвету и форме («золотая, ценная» - «божественная радуга» - «коромысло»), а также цвету и месту («красный мужичок в лесу», а «красная женщина на болоте»);
- в хантыйском языке присутствуют свои предпочтительные для носителей языка цвета, обладающие качеством доминантности и этноприоритетности, служащие для передачи этнического чувства, когда речь идет о самом сокровенном для человека/народа, т. е. происходит идеализация по цвету. На материале загадок примером такого особо значимого для культуры хантов цвета является золотой в значении «ценный», «священный». Так, «медведь - золотая колотушка» (священное животное), «золотые кресты» - следы журавля (журавль является ипостасью одного из богов) и т. д.
Таким образом, проведённое нами исследование убедительно свидетельствует о том, что цветообозначения в хантыйском фольклоре обусловлены, прежде всего, этнокультурным и историческим опытом народа и являются отражением языковой картины мира хантов.
1. Светличная Т.Ю., Ефимова О.В. Этноприоритетный цвет современной русской лингвокультуры. Проблемы современной науки. 2014; 14: 75 - 82. Available at: https:// elibrary.ru/item.asp?id=22958672
2. Богордаева А.А. Цветовая символика в традиционной одежде обских угров. Вестник археологии, антропологии и этнографии. 1999; 2: 98 - 104.
3. Berlin B., Kay P. Basic color terms: their universality and evolution. Berkeley, CA: University of California Press, 1969.
4. Kay P., Berlin B., Maffi L., Merrifield W.R., Cook R.S. The world color survey. Stanford, Calif: CSLI Publications, 2009. Available at: https://web.stanford.edu/group/cslipublications/ cslipublications/site/9781575864150.shtml
5. Nikanne U. Conceptual semantics. In Handbook of pragmatics. Amsterdam: John Benjamins, 2008: 1 - 21. Available at: https://doi.org/10.1075/cal.23
6. Wierzbicka A. The semantics of colour: A new paradigm. Progress in Colour Studies. Vol. 1 of Language and Culture. Amsterdam: John Benjamins, 2006: 1 - 24. Available at: https://epdf.pub/progress-in-colour-studies-volume-i-language-and-culture.html
8 Там же. С. 59.
9 Там же. С. 62.
10 Там же. С. 284.
" Молданова, Т. А. Пелымский Торум - устроитель медвежьих игрищ: Монография. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2010. С. 56.
12 Соловар В.Н. Хантыйско-русский словарь (Казымский диалект)-Тюмень: ООО «Формат», 2014. - С. 378.
7. Uuskula M., Bimler D. How Universal Are Focal Colors After All: A Different Methodology. Color Language and Color Categorization. Cambridge Scholars Publishing, 2016: 2 - 40. Available at: https://www.cambridgescholars.com/download/sample/63373
8. Uuskula U., Hollman L., Sutrop U. Basic colour terms in five Finnougric languages and Estonian sign language: a comparative study. ESUKA - JEFUL, 3-1, 2012: 47-86. Available at: http://jeful.ut.ee/public/files/Uuskula,%20Hollman,%20Sutrop%2047-86.pdf
9. Szeverenyi S. Color Terms in Nganasan. Color Language and Color Categorization. Cambridge Scholars Publishing, 2016: 115 - 141. Available at: https://www.cambridgescholars. com/download/sample/63373
10. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. Москва: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988.
11. Кулемзин В.М. Некоторые способы цветообозначения у обских угров. Этнокультурные процессы в Западной Сибири. Томск: Том. ун-т, 1983: 124 - 128.
12. Сподина В.И. Цвет и его место в геосимволике. Вестникугроведения. 2013; 1 (12): 143-156.
13. Талигина Н.М. Цветовая классификация у хантов. Обские угры: Материалы II Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». Тобольск -Омск: ОмГПУ, 1999: 197 - 199.
14. Черемисина К.П. Символика основной цветовой триады в соответствии с трехчленным делением Вселенной в хантыйской культуре. Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2009; 10: 113 - 115.
15. Черемисина К.П. Философия цветовосприятия в мировоззрении ханты. Вестник Томского государственного университета. 2009; 328: 59 - 62.
16. Шиянова А.А. Семантическая структура слов, обозначающих белый цвет в хантыйском языке. Вестникугроведения. 2018; Т. 8; № 4: 683 - 693.
17. Соловар В.Н., Кумаева М.В. Фрагменты концепта «природа» в языковой картине мира: на материале обско-угорских языков. Вопросы уралистики. 2014: 485 - 497. Available at: https://elibrary.ru/item.asp?id=22423313
18. Южанинова М.В. Использование цвета в орнаменте южных хантов. Роль Тобольска в освоении Сибири. Тобольск, 1987: 43 - 44.
19. Соколова З.П. Ханты и манси: взгляд из XXI века: монография. Москва: Наука, 2009. Available at: http://iea-ras.ru/index.php?go=Files&in=view&id=306
20. Диалектологический атлас уральских языков, распространенных на территории Ямало-Ненецкого автономного округа. Под общей редакцие Н.Б. Кошкаревой. Н.Б. Кошкарева, Е.В. Кашкин, Ю.Б. Коряков и др. Издательский Дом РОСТ-ДОАФК Калининград, 2017.
21. Нёмысова Е.А., Каюкова Л.Н. Хантыйские загадки (казымский и сургутский диалекты). Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2007.
22. Соловар В.Н. Хантыйская загадка. Исследования по этнографии и фольклору народов Северо-Западной Сибири. А.А. Бурыкин, В.Н. Соловар. 2-е изд., доп. Тюмень: ООО «ФОРМАТ», 2017: 321 - 324. Available at: https://ouipiir.ru/sites/default/files/all.pdf
References
1. Svetlichnaya T.Yu., Efimova O.V. 'Etnoprioritetnyj cvet sovremennoj russkoj lingvokul'tury. Problemy sovremennoj nauki. 2014; 14: 75 - 82. Available at: https://elibrary.ru/item. asp?id=22958672
2. Bogordaeva A.A. Cvetovaya simvolika v tradicionnoj odezhde obskih ugrov. Vestnik arheologii, antropologii i 'etnografii. 1999; 2: 98 - 104.
3. Berlin B., Kay P. Basic color terms: their universality and evolution. Berkeley, CA: University of California Press, 1969.
4. Kay P., Berlin B., Maffi L., Merrifield W.R., Cook R.S. The world color survey. Stanford, Calif: CSLI Publications, 2009. Available at: https://web.stanford.edu/group/cslipublications/ cslipublications/site/9781575864150.shtml
5. Nikanne U. Conceptual semantics. In Handbook of pragmatics. Amsterdam: John Benjamins, 2008: 1 - 21. Available at: https://doi.org/10.1075/cal.23
6. Wierzbicka A. The semantics of colour: A new paradigm. Progress in Colour Studies. Vol. 1 of Language and Culture. Amsterdam: John Benjamins, 2006: 1 - 24. Available at: https://epdf.pub/progress-in-colour-studies-volume-i-language-and-culture.html
7. Uuskula M., Bimler D. How Universal Are Focal Colors After All: A Different Methodology. Color Language and Color Categorization. Cambridge Scholars Publishing, 2016: 2 - 40. Available at: https://www.cambridgescholars.com/download/sample/63373
8. Uuskula U., Hollman L., Sutrop U. Basic colour terms in five Finnougric languages and Estonian sign language: a comparative study. ESUKA - JEFUL, 3-1, 2012: 47-86. Available at: http://jeful.ut.ee/public/files/Uuskula,%20Hollman,%20Sutrop%2047-86.pdf
9. Szeverenyi S. Color Terms in Nganasan. Color Language and Color Categorization. Cambridge Scholars Publishing, 2016: 115 - 141. Available at: https://www.cambridgescholars. com/download/sample/63373
10. Kasevich V.B. Semantika. Sintaksis. Morfologiya. Moskva: Glavnaya redakciya vostochnoj literatury izdatel'stva «Nauka», 1988.
11. Kulemzin V.M. Nekotorye sposoby cvetooboznacheniya u obskih ugrov. 'Etnokul'turnye processy v Zapadnoj Sibiri. Tomsk: Tom. un-t, 1983: 124 - 128.
12. Spodina V.I. Cvet i ego mesto v geosimvolike. Vestnik ugrovedeniya. 2013; 1 (12): 143-156.
13. Taligina N.M. Cvetovaya klassifikaciya u hantov. Obskie ugry: Materialy II Sibirskogo simpoziuma «Kul'turnoe nasledie narodov Zapadnoj Sibiri». Tobol'sk - Omsk: OmGPU, 1999: 197 - 199.
14. Cheremisina K.P. Simvolika osnovnoj cvetovoj triady v sootvetstvii s trehchlennym deleniem Vselennoj v hantyjskoj kul'ture. Vestnik arheologii, antropologii i 'etnografii. 2009; 10: 113 - 115.
15. Cheremisina K.P. Filosofiya cvetovospriyatiya v mirovozzrenii hanty. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2009; 328: 59 - 62.
16. Shiyanova A.A. Semanticheskaya struktura slov, oboznachayuschih belyj cvet v hantyjskom yazyke. Vestnik ugrovedeniya. 2018; T. 8; № 4: 683 - 693.
17. Solovar V.N., Kumaeva M.V. Fragmenty koncepta «priroda» v yazykovoj kartine mira: na materiale obsko-ugorskih yazykov. Voprosy uralistiki. 2014: 485 - 497. Available at: https://elibrary.ru/item.asp?id=22423313
18. Yuzhaninova M.V. Ispol'zovanie cveta v ornamente yuzhnyh hantov. Rol' Tobol'ska v osvoenii Sibiri. Tobol'sk, 1987: 43 - 44.
19. Sokolova Z.P. Hanty imansi: vzglyad iz XXI veka: monografiya. Moskva: Nauka, 2009. Available at: http://iea-ras.ru/index.php?go=Files&in=view&id=306
20. Dialektologicheskij atlas ural'skih yazykov, rasprostranennyh na territorii Yamalo-Neneckogo avtonomnogo okruga. Pod obschej redakcie N.B. Koshkarevoj. N.B. Koshkareva, E.V. Kashkin, Yu.B. Koryakov i dr. Izdatel'skij Dom ROST-DOAFK Kaliningrad, 2017.
21. Nemysova E.A., Kayukova L.N. Hantyjskiezagadki(kazymskijisurgutskijdialekty). Hanty-Mansijsk: Poligrafist, 2007.
22. Solovar V.N. Hantyjskaya zagadka. Issledovaniya po 'etnografii i fol'kloru narodov Severo-Zapadnoj Sibiri. A.A. Burykin, V.N. Solovar. 2-e izd., dop. Tyumen': OOO «FORMAT», 2017: 321 - 324. Available at: https://ouipiir.ru/sites/default/files/all.pdf
Статья поступила в редакцию 01.08.19
УДК 81'373
Yakimov P.A., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Orenburg State Pedagogical University (Orenburg, Russia), E-mail: pyakimov@mail.ru
LEXEMES ICON, IMAGE AND FACE IN RUSSIAN. The article presents lexicographic material (historical, etymological, modern explanatory dictionaries) which shows meanings of the lexemes icon, image and face, on the other hand, having various semantic structure, on the one hand, these are semantically close lexemes. For specification of all potential of the semantic structure of the analyzed lexemes the author addresses theological, philosophical and historical texts; for identification of existence/lack of a religious component of value in structure of lexemes - to the Russian associative dictionary. It is revealed that nominative functions of lexemes an icon - an image - a face in terms of the embodiment of a religious picture of the world in modern Russian are not isomorphic. These lexemes differ in degree of general meaning, the lexeme an icon is more generalized: an icon - 'Christ Redeemer's image, the Mother of God, saints; reproduction of plots of sacred texts'; an image - 'Christ Redeemer's image, the Mother of God, saints'; a face - 'the image of the person on icons'.
Key words: lexeme, sema, icon, image, face, lexicographic analysis, lexical structure of word, religious component of meaning.
П.А. Якимов, канд. пед. наук, доц., Оренбургский государственный педагогический университет, г. Оренбург, E-mail: pyakimov@mail.ru
ЛЕКСЕМЫ ИКОНА, ОБРАЗ И ЛИК В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье проанализирован лексикографический материал (исторические, этимологические, современные толковые словари), который позволяет говорить о семантическом наполнении, с одной стороны, близких по значению лексем икона, образ и лик, с другой стороны, имеющих различную семантическую структуру. Для уточнения всех потенциальных сем семантической структуры анализируемых лексем автор статьи обращается к богословским, философским и историческим текстам; для выявления наличия/отсутствия религиозного компонента значения в структуре лексем - к русскому ассоциативному
