CC BY
29
зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ -ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
ЗОИДОВ К.Х., МЕДКОВ А.А.
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II1
Аннотация. В статье рассматриваются применения цикло-когерентного подхода при реализации крупных энергетических проектов и решении водных проблем в странах ЦА. Основным условием возникновения цикло-когерентности является неравновесность и нелинейность самоорганизующихся экономических систем. Целью работы является анализ и регулирование реализации крупных энергетических проектов и решение водных проблем на основе развития транзитной экономики в странах ЦА. Развивается цикло-когерентный подход к пониманию сути Великого шелкового пути, который рассматривается не как магистраль, связывающая Азию и Европу, а как направление военного, религиозного, идеологического, экономического и культурного взаимного влияния Китая и государств ЦА, проявление мягкой силы экспансионистской внешней политики Поднебесной. Такой подход позволяет провести комплексный цикло-когерентный анализ и дать всестороннюю о ценку современным геоэконом ическим проектам евроазиатского сотрудничества: расширению ЕАЭС, китайской концепции «Один пояс — один путь» и другие. Особое внимание уделено исследованию влияния формирования и развития транзитной экономики на решение водных и энергетических проблем в странах ЦА, обеспечение стабильности и безопасности в регионе. Показано, что транспортно-коммуникационные проекты, реализованные в государствах после развала СССР и направленные, как правило, на выход из инфраструктурных тупиков, объективно привели к росту транзитного потенциала региона, формированию конкурентных маршрутов перевозки грузов и пассажиров, повышению связанности внутреннего пространства. Приведённый анализ и данная экономическая оценка развития транзитной экономики в Иране, Турции, Афганистане, Пакистане, Индии и других государствах во взаимодействии с реализаций инфраструктурных проектов в России, ЕАЭС и странах ЦА позволит выработать эффективную стратегию присутствия и отстаивания интересов РФ в регионе. Ключевые слова: цикло-когерентный подход, исторические предпосылки, страны Центральной Азии, ЕАЭС, крупные энергетические проекты, водные проблемы, транзитная экономика, железнодорожный транспорт, интеграция, модернизация, нестабильность.
ZOIDOV K.KH., MEDKOV A.A.
CYCLO-COHERENT APPROACH WHEN STUDYING THE IMPLEMENTATION OF LARGE ENERGY PROJECTS AND SOLVING WATER PROBLEMS IN THE COUNTRIES OF CENTRAL ASIA. PART II
Abstract. The manuscript discusses the use of the cyclo-coherent approach when implementing large energy projects and solving water problems in the countries of Central Asia. The main condition for the appearance of cyclo-coherence is imbalance and non-linearity of self-organizing economic systems. The goal of this paper is an analysis and regulation of implementation of large energy projects and solving water problems based on the development of a transit economy in the countries of Central Asia. The cyclo-coherent approach to the understanding of the Great Silk Road is being developed. According to this approach, the Silk Road is considered to be not a road connecting Asia and Europe, but an area of focus of military, religious, ideological, economic and cultural mutual impact of China and countries of Central Asia, a manifestation of "a soft force" of expansive foreign policy of the Greater China. This approach allows to perform a complex cyclo-coherent analysis and give a comprehensive evaluation to modern geo-economic projects of Euro-Asian cooperation: the expansion of the EEU, the Chinese concept "One Belt - One Road", etc. Special attention is given to the study of the impact of formation and development of the transit economy on solving water and energy problems in the countries of Central Asia, providing stability and safety in the region. It is shown that the transport-communication projects implemented in the countries after the breakdown of the USSR and usually directed to the exit from infra structural dead ends, objectively led to the growth of the transit potential of the region, forming competitive routes of transit of cargo and passengers, improvement of connectivity of the domestic space. The analysis shown and this economic evaluation of development of the transit economy in Iran, Turkey, Afghanistan, Pakistan, India, and other countries is in the interaction with the implementation of infrastructural projects in Russia, the EEU and countries of Central Asia have to allow to develop an effective strategy of presence and assertion of interests of the Russian Federation in the region.
Keywords: cycle-coherent approach, historical pre-requisites, countries of Central Asia, the EEU, large energy projects, water problems, the transit economy, railroad transport, integration, modernization, instability.
1 Исследование проведено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 1302-00325 а) и Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 15-06-06939 а).
2.3. Газопровод Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ)
Проектируемый газопровод Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ) является конкурентом проектов прокладки газотранспортной артерии «Набукко» и Транскаспийского трубопровода как его составной части. Проектная мощность газопровода составляет 33 млрд куб. м газа в год. Предполагается, что из них Пакистан и Индия будут закупать по 14 млрд куб. м, а 5 млрд куб. м пойдут на нужды Афганистана.
Для успешной реализации проекта, достижения окупаемости инвестиций и получения прибыли его участники должны прийти к совместному соглашению о цене на газ, величине платы за транзит газа, о создании консорциума по его строительству и эксплуатации, а также о мерах по обеспечению безопасности газопровода.
По мнению М. Уитни, война в Афганистане велась в основном для того, чтобы обеспечить транспортировку природного газа из Туркменистана на Аравийский полуостров. По газопроводу ТАПИ газ будет транспортироваться через Афганистан, Пакистан и Индию в Аравийское море в обход территории России и Ирана. При этом «Газпром» был готов к любому сотрудничеству по этому проекту как в области его подготовки, так и в области реализации, выступив в качестве подрядчика или полноправного участника консорциума. Власти США настаивали на том, чтобы четыре страны предоставили этот очень выгодный и прибыльный трубопроводный контракт американским компаниям Chevron и ExxonMobil.
Как пишет М. Уитни, «Вашингтон активно лоббирует этот проект по поставке газа, ... называя его идеальной схемой для решения проблемы нехватки энергии в Пакистане. С другой стороны, он давит на Исламабад, настаивая на отказе от проекта ирано-пакистанского газопровода по причине ядерного противостояния с Тегераном» [43]. Аналитик указывает, что «успех в реализации ТАПИ также даст мощный толчок многим другим трансафганским транспортным проектам, включая автомобильные и железные дороги, которые составляют основу американской «стратегии нового Шелкового пути» для афганской экономики. Афганистан, играющий центральную роль в американской стратегии привязки к Азии, будут использовать для размещения там военных баз, добычи и транспортировки ресурсов» [43].
Предполагалось, что обеспечивать безопасность 1600-километрового участка трубопровода, который пройдет через враждебно настроенный, контролируемый талибами Афганистан, будут американские войска. Однако министр шахт и горной промышленности Афганистана В. Шахрани заявил, что охранять ТАПИ должны афганские силы безопасности в количестве 7 тыс. военнослужащих. Кроме того, всем территориальным администрациям будут выплачиваться деньги за охрану трубопровода. При этом Афганистан будет получать за транзит газа сотни миллионов долларов в год. Кроме того, будет организовано газоснабжение населенных пунктов, расположенных рядом с трассой газопровода. Пакистан также уделяет большое внимание вопросам обеспечения безопасности трубопровода на своей территории
У ТАПИ, как и у проекта газопровода «Набукко», также есть проблемы с обеспечением его сырьевой базой. О. Лукин отмечает, что «ранее ресурсной базой для трубопровода считалось крупное месторождение Довлетабад в Туркменистане. Однако с учётом того, что в настоящее время довлетабадский газ поставляется в Россию, а также обеспечивает растущий экспорт в соседний Иран, ... в качестве ресурсной базы для ТАПИ определено месторождение Южный Елотен-Осман Ресурсы этого месторождения, согласно последним, уточненным оценкам, достигают 22 трлн куб. м газа» [28].
2.4. Газопровод Иран — Турция
Газопроводы Иран — Турция являются для Турции альтернативным ранее анонсированным российско-турецким проектам «Южный поток», а впоследствии «Турецкий поток». При этом Иран выступает не только как крупнейший производитель природного газа, но и как страна, предоставляющая свою территорию для транзитных поставок газа из ЦА в Европу. Функционирование газопроводов Иран — Турция соответствует и задаче турецких властей по укреплению позиции страны как газового транзитера [3].
В последние годы правительство Турции установило высокие транзитные тарифы за использование газопроводов для транспортировки газа из Ирана. Кроме того, турецкие власти требуют, чтобы право перепродажи иранского газа имели только компании, созданные
зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ -ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
в Турции [8]. Это полностью соответствует позиции Турции и в отношении «Турецкого потока», где Турция также занимала жёсткую позицию. Следует обратить внимание на целенаправленную политику Турции по формированию на своей территории транзитной экономики.
Особую актуальность развития транспортировки газа через территорию Ирана и Турции приобретает в условиях противодействия России, Ирана и Китая реализация проекта Транскаспийского газопровода, пролегающего по дну Каспийского моря. Выступая, как уже было отмечено, против строительства любых трубопроводов через Каспийское море, Иран предлагает Туркменистану альтернативный маршрут транспортировки природного газа путем использования газопроводов, проходящих через территорию Исламской республики и Турции. Как замечает В. Панфилова, «туркменская сторона, в свою очередь, не отказывается от использования этого варианта, но и не спешит соглашаться» [32].
2.5. Нефтепровод Казахстан — Китай
Нефтепровод Казахстан — Китай протяженностью 963 км проходит большей частью по территории Казахстана (по маршруту Атасу — Агадырь — Акчатау — Актогай — Учарал — Алашанькоу). Потенциальная мощность нефтепровода Атасу — Алашанькоу составляет 20 млн тонн нефти в год.
Ключевое значение и важность этого нефтепровода обусловлена:
- удовлетворением потребностей КНР в энергоносителях;
- решением проблемы сбыта в условиях увеличения добычи нефти в Казахстане и диверсификацией направлений поставок;
- интересом России к китайскому рынку углеводородов, необходимостью диверсификации поставок российской нефти в Китай.
Функционирование нефтепровода способствует развитию транзитной экономики в Казахстане:
1. Благодаря этому нефтепроводу Казахстан будет получать транзитные платежи за прокачку, в частности, западносибирской нефти в Китай.
2. Нефтепровод обеспечивает выход казахстанской нефти на емкий китайский рынок.
3. Реализация проекта привела к интеграции нефтепроводных систем Казахстана, России и Китая, что может стать прочной основой для взаимовыгодного партнерства.
Инфраструктура нефтепровода включает головную нефтеперекачивающую станцию (НПС) «Атасу», которая входит в структуру действующего нефтепровода Павлодар — Чимкент и станет после соответствующей реконструкции головной НПС для нового трубопровода. Предполагается, что на ней будет осуществляться приём нефти, добытой на месторождении Кук-моль в Карагандинской области Казахстана, и российской западносибирской нефти, которая будет приходить в Атасу по действующим нефтепроводам. Таким образом, этот населённый пункт в Карагандинской области становится узловой точкой сразу нескольких нефтепроводов, что превращает его в один из центров развития транзитной экономики в Казахстане.
Соединенный с существующими магистральными трубопроводами нефтепровод Омск — Павлодар — Атасу — Алашанькоу является перспективным не только для Казахстана, но и выгодным транзитным направлением для России, с помощью которого российские производители смогут значительно увеличить выгодные для них поставки западносибирской нефти в КНР [6].
Обслуживание нефтепровода предоставит постоянную работу примерно 4,5 тыс. граждан Казахстана. Согласно подписанным договорам, на всем протяжении от Атырау до Алашань-коу техническое обслуживание нефтепровода должно осуществлять акционерное общество «КазТрансОйл» без привлечения китайских компаний. Однако фирмы из Китая и китайские специалисты участвовали в проектировании, строительстве и будут принимать участие в управлении проектом. По словам генерального директора «КазТрансОйл» К. Кабылдина, в сервисной компании ТОО «Казахстанско-Китайский нефтепровод» работает 284 человека, из них 36 китайцев — в основном менеджеры, которые обеспечивают использование финансовых средств, бюджета и возврат заемных средств, потому что все займы были сделаны под гарантии китайской стороны. А в АО «Северо-Западная трубопроводная компания "МунайТас"» из 80 человек трудятся всего 4 китайца, которые осуществляют менеджерские
функции [31].
2.6. Нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан (БТД)
В случае продления экономических санкций против России Казахстану придется изменить маршрут прокачки свыше 32 млн тонн нефти, которые направлялись по Каспийской трубопроводной системе (КТК) через территорию России в Новороссийск с выходом на мировые рынки. Заменить это направление можно через Азербайджан и частично — Иран. Если санкции в отношении Ирана будут отменены, нефть из Актау можно переваливать через иранский порт Нека.
Переговоры между Казахстаном и Азербайджаном о прокачке казахстанской нефти ведутся с тех пор, как был построен трубопровод Баку — Тбилиси — Джейхан (БТД). Основная цель его строительства заключалась как раз в создании независимого от России маршрута транспортировки нефти из Азербайджана, а впоследствии из Казахстана и Туркменистана на мировые рынки. В настоящее время этот трубопровод наполовину пуст, а Казахстан экспортирует по нему всего 290 тыс. тонн нефти в год [33].
В стадии обсуждения находится новый проект создания «Казахстанской Каспийской системы транспортировки» (ККСТ), который подразумевает строительство нефтепровода Ескене — Курык и создание Транскаспийской системы (Курык — Баку) с выходом на Грузию и далее в Турцию.
3. Цикло-когерентный подход при исследовании функционирования транзитной экономики и решении проблемы водных ресурсов в странах ЦА
Всесторонний анализ водных конфликтов региона содержится в статье ведущего научного сотрудника ИМЭМО РАН Н. Рогожиной [36]. Прежде всего, она указывает на то, что длящиеся уже более 20 лет межгосударственные споры по характеру использования трансграничных водных ресурсов представляют угрозу безопасности стран ЦА.
Дело в том, что 80 % всех запасов пресной воды в ЦА сосредоточены в Киргизии и Таджикистане, чьи экономические интересы связаны с использованием гидроэнергетического потенциала трансграничных рек Амударья и Сырдарья в отсутствие других внутренних источников энергоснабжения. Напротив, Казахстан, Туркменистан и Узбекистан заинтересованы прежде всего в использовании вод этих рек в ирригационном режиме и поэтому негативно относятся к гидроэнергетическим планам соседних стран как затрагивающим их экономические интересы.
Руководство Узбекистана нежелание мириться с возможными угрозами демонстрирует различными методами, пытаясь оказать давление на руководство соседних стран (энергетическая блокада, «железнодорожная война», холодная война). Например, в 2010 году узбекская сторона предъявила Таджикистану ультиматум, заявив, что движение таджикских грузов через территорию Узбекистана возобновится лишь после прекращения работ по строительству Рогун-ской ГЭС и проведения экспертизы гидротехнического проекта. Рогунская ГЭС представляет собой высотное гидросооружение (335 м) на реке Вахш, на юге Таджикистана, являющейся главным притоком Амударьи — крупнейшей реки в ЦА. Вахш формирует треть ее водных ресурсов.
Н. Рогожина приводит две группы доводов, которыми руководствуется Узбекистан, выступая категорически против строительства в Таджикистане Рогунской ГЭС:
- экономические — сток воды в летнее время сократится на 18 %, а в зимнее возрастет на 54 %, что приведет к затоплению орошаемых полей и ухудшит водную ситуацию в стране. При этом экономические потери оцениваются в 20 млрд долл.
- экологические — проект реализуется в сейсмоопасной зоне, а также окажет негативное влияние на судьбу Арала.
Руководство Узбекистана опасается, что в случае завершения строительства Рогунской ГЭС власти Киргизии и Таджикистана смогут в одностороннем порядке контролировать сток рек, ставя расположенные ниже по течению реки страны в зависимое положение. Не исключается и факт использования воды как средства политического давления. Поэтому Узбекистан настаивает на обязательном согласовании строительства гидроэнергетических сооружений со всеми странами, расположенными в бассейнах трансграничных рек.
Зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ -ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
Руководство Таджикистана делает ставку на США, привлечь интерес которых пытается за счет акцентирования их внимания на значении проекта для осуществления американской стратегии «Новый шелковый путь». И если судить по заявлениям руководства США, то оно вовсе не возражает против своего участия в разрешении водных конфликтов в регионе.
Что касается Евросоюза, то, с одной стороны, им оказывается донорская помощь странам ЦА в осуществлении водных проектов, однако, с другой стороны, проводимая организацией политика слабо согласуется с интересами налаживания сотрудничества между странами региона по водному вопросу. Наоборот, Евросоюз открыто выступает на стороне Узбекистана, поддержка которого, по мнению Таджикистана, объясняется европейскими планами по осуществлению проекта строительства газопровода «Набукко».
Конфликт между странами имеет ещё и другую составляющую — крайне неэффективное использование водных ресурсов как в ирригации, так и в гидроэнергетике, что способствует возникновению водного дефицита и нарастанию соперничества между странами за воду в условиях роста численности населения. Россия способна оказать содействие странам ЦА в преодолении их водного кризиса через предоставление им финансовой и технической помощи в переходе к ресурсосбережению. Это будет благоприятствовать ее дальнейшему продвижению на их рынок инвестиций и оборудования.
По мнению Н. Рогожиной, «определенный оптимизм в отношении водной ситуации в ЦА сохраняется — дело в том, что, как показывает исторический опыт, водные конфликты рано или поздно разрешаются. И путь к этому лежит через сотрудничество и экономическую интеграцию» [36].
Пока же, как отмечается в докладе ООН «Водные конфликты. Геополитическая ситуация в регионах мира. Возможные мировые водные конфликты» [13], между Таджикистаном и Узбекистаном действует жесткий визовый режим, транспортное сообщение крайне затруднено, а часть таджикско-узбекской границы и вовсе заминирована со стороны Узбекистана. Нехватка воды превратилась в проблему для Узбекистана, Казахстана и Туркменистана — стран, лежащих в низовьях рек Амударьи и Сырдарьи.
Увеличив высоту плотины Рогунской ГЭС на 40-50 м, Таджикистан получает возможность накапливать в водохранилище дополнительно порядка трех кубических километров воды, что приблизительно равно среднему стоку реки Вахш за 50 дней. Оставить же орошаемые земли ниже по течению без воды хотя бы на три дня — значит, на корню погубить урожай стратегически важных для Узбекистана культур, прежде всего хлопчатника.
В советское время централизованное планирование позволяло сохранять баланс в отношениях богатых углеводородами Казахстана, Узбекистана и Туркменистана с обладающими огромными запасами воды, но небогатыми полезными ископаемыми Таджикистаном и Киргизией. После распада СССР вторая группа стран оказалась в невыгодном положении: нефть и газ им пришлось покупать, а водой, поступающей с их территорий, страны, расположенные ниже по течению рек, пользовались бесплатно.
Активность таджикского президента по строительству цепи гидроузлов в верховьях рек, питающих Амударью, призвана ликвидировать этот дисбаланс. Президент Таджикистана Э. Рахмон вынашивает грандиозные планы по превращению страны в ведущего экспортёра электроэнергии. Он рассчитывает не только покрыть нынешний дефицит энергии в стране (в Таджикистане до сих пор нормой считаются периодические отключения электричества), но и освоить такие рынки, как Афганистан и Пакистан. Однако при этом необходимо учитывать, что энергетика Таджикистана носит сезонный характер.
Большинство истоков реки Сырдарьи находятся в Киргизии. Несогласованность сброса воды из киргизского Токтогульского водохранилища уже не раз приводила к конфликтам с властями Узбекистана и Казахстана, требующими ограничить сброс в зимнее время и увеличить его летом, вплоть до угроз Узбекистана ограничить поставки газа в Киргизию. Киргизия пытается перевести отношения с соседними государствами на рыночную основу путем осуществления принципа «энергоносители в обмен на воду».
При этом, по мнению авторов доклада, в самом невыгодном положении находится Казахстан. С одной стороны, это наиболее динамично развивающаяся экономика региона, с другой — из всех постсоветских стран Казахстан имеет наихудший показатель по обеспечению
водой в расчете на единицу площади, а подавляющее большинство рек, протекающих по его территории, берет начало либо в Китае (река Или, впадающая в Балхаш, и Иртыш), либо в Киргизии (Сырдарья), либо в России (Урал). Практически лишены пресной воды основные нефтедобывающие области, что не позволяет в полной мере использовать их экономический потенциал. Казахские ученые уже подсчитали, что больше всех Казахстану «задолжала» Россия. Расчет прост: по Иртышу, Тоболу и Ишиму в Россию в год утекает 36 куб. км, а притекает по Уралу только 8. То есть «долг» России составляет 28 куб. км пресной воды в год. В связи с этим в Казахстане и Узбекистане стали звучать предложения реанимировать проект поворота сибирских рек в Центральную Азию.
Как отмечается в докладе ООН, «бурный рост населения ЦА и нужды промышленного и сельского хозяйства на фоне истощения водных ресурсов создают все условия для того, чтобы проблема воды вскоре вышла на первый план, затмив собой все другие проблемы» [13].
Водно-энергетическая проблема, как указывают А. Строков и В. Парамонов, «связана с конфликтом интересов стран-потребителей воды (Узбекистана, Казахстана и Туркменистана) и стран, где в основном формируются запасы воды в регионе (Киргизии и Таджикистана). В случае строительства в Киргизии и Таджикистане крупных гидроэлектростанций и кардинального увеличения выработки на них электроэнергии страны-потребители воды столкнутся с острым дефицитом поливной воды в летнее время и подтоплением сельскохозяйственных угодий в зимнее время. Это, в свою очередь, нанесет огромный ущерб сельскому хозяйству стран -потребителей воды и поставит под угрозу их продовольственную безопасность. Центрально-азиатская водно-энергетическая проблема несёт в себе очень высокий конфликтный потенциал регионального масштаба, и поэтому иностранные, в том числе и европейские инвестиции в строительство крупных ГЭС на территории региона, пока вряд ли возможны». Авторы отмечают, что «узбекско-таджикские противоречия по водно-энергетической проблеме (конкретно, по вопросу строительства Рогунской ГЭС в верховьях реки Вахш) имеют тенденцию к обострению» [38].
Для решения водной проблемы в рамках туркмено-иранского партнерства Туркменистан намерен досрочно завершить возведение на границе двух государств плотины «Достлук» (Дружба) и одноименного водохранилища, которое позволит в каждой стране орошать по 25 тыс. га сельскохозяйственных угодий.
4. Строительство транзитной линии электропередачи CASA-1000 (Таджикистан — Афганистан — Пакистан)
Не меньше противоречий возникает и в связи с реализацией программ развития электроэнергетики в странах ЦА, тесно связанных с решением конфликтов вокруг воды. Например, Узбекистан выступил против планов Пакистана и Таджикистана по строительству региональной линии электропередачи в соответствии с проектом CASA-1000 (Центральная Азия — Южная Азия). Меморандум о сотрудничестве по реализации этого проекта был подписан представителями Таджикистана, Киргизии, Пакистана и Афганистана в 2007 году.
Проект CASA-1000 предусматривает поставку 1 300 МВт электроэнергии из Таджикистана и Киргизии в Пакистан по территории Афганистана (которому будет поставляться 300 МВт). Протяженность ЛЭП только между Таджикистаном и Пакистаном через Афганистан составит 750 км. Проект позволит увеличить объем передачи электроэнергии в Афганистан и Пакистан. В настоящее время Таджикистан в летний период готов экспортировать в эти страны более 2 млрд кВт часов.
Основная задача проекта состоит в том, чтобы дать Киргизии и Таджикистану возможность реализовать свои летние излишки электроэнергии. Ни одна из этих стран не располагает возможностью накапливать достаточно воды для производства соответствующего количества электроэнергии в зимний период, поэтому у них образуются излишки в летнее время, когда они вынуждены сбрасывать воду. Кроме того, должен быть обеспечен рынок сбыта электроэнергии, которая будет вырабатываться на новых ГЭС с учётом необходимости полного удовлетворения внутренних потребностей этих стран.
Стоимость проекта оценивается в сумму, превышающую 950 млн долл. Всемирный банк и Исламский банк развития готовы были профинансировать проект, реализация которого могла
зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ -ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
бы начаться в 2014 году, а введение в эксплуатацию состояться уже в 2017-м. Однако пока
реальные сроки реализации проекта остаются делом отдаленной перспективы.
По мнению Н. Назирова, «строительство высоковольтных CASA-1000» вместе с введенными высоковольтными линиями электропередачи «Север — Юг», а также ЛЭП-500 кВ Худжанд — Датка объединит энергосистему Таджикистана и Киргизии. Они создадут возможность экспортировать избытки электроэнергии из энергоизбыточных регионов. Станет возможным транспортировать излишки электроэнергии из Казахстана, Киргизии, Туркменистана, Узбекистана и Таджикистана в Афганистан, Пакистан, Индию» [29].
Строительство ЛЭП CASA-1000 поддерживают США, проект является составной частью проекта «Новый Шелковый путь» по соединению экономик стран ЦА с Афганистаном и Южной Азией.
Проблемами и рисками реализации проекта строительства CASA-1000 и других новых ЛЭП в регионе являются:
1. Наличие проблем и острых противоречий вокруг использования водных ресурсов в регионе — основного источника излишней электроэнергии. Как уже было отмечено, Узбекистан призывает страны, расположенные в верховьях рек, к проведению исследований воздействия на окружающую среду многоцелевых гидроэнергетических проектов, которые будут осуществляться по проекту CASA-1000. Узбекистан обращается к Пакистану с просьбой стать посредником в региональных спорах по воде.
2. Наличие неурегулированных пограничных вопросов.
3. Риск роста конкуренции среди стран-поставщиков электроэнергии. Узбекистан, например, опасается, что проекты стран верховья могут помешать его собственному экспорту электроэнергии.
4. Сомнения по поводу достаточности экономического потенциала Афганистана для реализации проекта, обеспечения безопасности и надёжности поставок электроэнергии.
5. Наличие сезонного и общего дефицита электроэнергии в ЦА.
6. Риски осуществления экспортных поставок. Неопределенность с объемами экспортных поставок в условиях сезонного характера электроэнергетики Киргизии и Таджикистана.
7. Разногласия стран-участниц проекта по поводу объемов поставок и стоимости киловатт-часа. Наличие у относительно северного Киргизии опасений, что расположенный ближе к странам Южной Азии Таджикистан будет иметь тарифные преимущества в части меньших издержек транспортировки электроэнергии и потерь в сетях.
8. Риски роста рентоориентированного (коррумпированного) поведения руководства государств региона, которое может проявляться, в частности, в осуществлении экспортных поставок электроэнергии в ущерб внутреннему потреблению.
9. Необходимость завершения строительства Рогунской ГЭС в Таджикистане, преодоления связанных с этим финансовых и политических проблем.
Стоимость строительства Рогунской ГЭС мощностью 3 600 МВт достигать 6 млрд долл. До 2007 года проект достройки Рогунской ГЭС поддерживала российская алюминиевая компания РУСАЛ, но соглашение было разорвано в связи с тем, что РУСАЛ настаивал на упрощении технических спецификаций ГЭС. В дальнейшем Россия также выражала желание участвовать в проекте CASA-1000, выделив на реализацию проекта до 500 млн долл. Участие России в строительстве Рогунской ГЭС также обусловлено демонстрацией лояльности Таджикистана в плане военно-пограничного сотрудничества, а также в сфере обеспечения безопасности [39].
Участие России в строительстве ЛЭП CASA-1000 потребует осуществления значительных инвестиций в строительство крупных гидроэнергетических объектов. При этом в стратегическом и политическом плане проект CASA-1000 будет выгоден Таджикистану, Киргизии и России, что противоречит интересам международных финансовых институтов, стремящихся укрепить интересы Запада в ЦА. В целом нельзя не согласиться с мыслью, что «проволочки и отсутствие четкой поддержки наводит на мысль о наличии слишком большого количества элементов, необходимых для реализации проекта CASA-1000 и стратегии «Нового Шелкового пути». Чтобы объединить Центральную и Южную Азии, нужен Александр Македонский или Чингисхан. С нынешним руководством региона этот проект реализован не будет» [48].
Киргизия не располагает сколько-нибудь значимыми собственными энергоносителями за исключением гидроэнергоресурсов. Однако после развала СССР электроэнергетическая инфраструктура республики оказалась разорванной. Дело в том, что в Киргизии более 90 % генерирующих станций расположены на юге страны, а основные потребители находятся на севере. При этом более трети электроэнергии, вырабатываемой расположенными на юге республики ГЭС, поступает на север страны по построенным еще при советской системе линиям электропередач, частично пролегающим по территории Узбекистана и Казахстана. Ежегодно Киргизия платит соседним государствам 13 млн долл. за транзит электроэнергии [24].
Казахстан и Узбекистан находятся в состоянии конфронтации в связи с утверждениями казахстанской стороны о том, что Узбекистан осуществляет незаконный отбор электричества из сети. Обе страны грозят «выйти» из единой энергосистемы ЦА, разорвав имеющиеся соглашения и тем самым лишив электроэнергии Киргизию [46]. Для обеспечения энергетической безопасности республики необходимо строительство новой высоковольтной линии электропередачи Датка — Кемин протяженностью 256,5 км, по которой электричество будет подаваться с юга на север страны, минуя территорию других государств, что позволит замкнуть энергетическое кольцо, и подстанции «Датка» мощностью 500 кВ.
Заключение
Проведенное нами исследование показывает, что обеспечение безопасности перевозок грузов на дальние расстояния было ключевой задачей для развития транзитной экономики в ЦА:
- Формирование монопольного положения в торговле отдельными товарами с отдельными странами и на отдельных направлениях.
- Риск открытия новых транспортных коммуникаций.
- Неподконтрольная правительствам деятельность транснациональных торговых компаний, заинтересованных в использовании контролируемых ими маршрутов торговли на дальние расстояния.
- Транзитная экономика, возникая путем значительных военно-политических усилий и под государственным контролем, должна быть отчасти открытой, что таит в себе значительные риски.
- Транзитная экономика — основа развития промышленности, сельского хозяйства, оказания сопутствующих услуг на высокотехнологичной основе, роста занятости местного населения.
Цикло-когерентное функционирование транзитной экономики зависит и от действия внешних факторов. Дж. Гудвин указывает на общеизвестную роль Великих географических открытий в изменении конфигурации мировой торговли, смещении торговых путей, снижении роли Средиземного моря и Стамбула в обеспечении связей между Востоком и Западом.
Для полного изменения торговых путей требовалось не только проложить новые маршруты из Европы в Азию, но и избавиться от транзита по территории других государств. В конце XV века португальцы открыли путь в Индию вокруг мыса Доброй Надежды и начали торговать с ней напрямую, привозя в Европу горы дешёвого перца. Вскоре к перцу прибавились другие пряности, а также шелк и ситец; монополии древних караванных путей, пересекавших Ближний Восток, был положен конец. Это не сразу сказалось на доходах империи, а кофе с успехом заменил перец на каирских рынках. Требовалось еще и установление контроля в местах образования грузопотоков. Дж. Гудвин отмечает, что «в XVII веке, когда в Азии утвердилась власть голландцев и англичан, перенесших торговые маршруты в открытый океан, Турция практически полностью лишилась внешней торговли» [10, с. 207-208].
Транзитное значение города, населенного пункта или местности обусловливается не только выгодным положением на оживленных торговых магистралях, а тем более на их пересечении, но и в местах смены вида транспорта. Например, в Османской империи город Сараево был богатым торговым и ремесленным городом не только потому, что был расположен на пути, ведшим из Рагузы на восток, в центральные области империи. Дж. Гудвин также отмечает, что «там кончался путь верблюжьих караванов из Анатолии: товары перегружали на мулов и лошадей, поскольку после Сараева климат становился для верблюдов неподходящим, они начинали болеть» [10, с. 152].
зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ -ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
В транзитной экономике практикуется официальное (в результате международных соглашений) назначение определенных городов (территорий, населенных пунктов) в качестве мест, где (через купцов) могли осуществляться торговые связи между государствами, которые должны получать пошлины от торговли. Возможно институциональное закрепление не только необходимости доставлять товары в один или несколько пунктов пропуска, но и обязанности перегружать их на транспортные средства национальных (местных) перевозчиков.
Таким образом, цикло-когерентный подход при исследовании реализации крупных энергетических проектов и решении водных проблем в странах ЦА привел к следующим выводам:
1. В настоящее время функционирование транзитной экономики в ЦА характеризуется наличием многочисленных и весьма острых конфликтных ситуаций. Развитие транзитных перевозок и поставок товаров, энергоносителей, электроэнергии в другие государства может объединить и стабилизировать регион. Например, Туркменистан позиционирует себя в качестве трансконтинентального экономического моста взаимодействия европейской, азиатско-тихоокеанской и южно-азиатской экономических систем.
2. Развитие транзитной экономики в странах ЦА предполагает направление государственных усилий на формирование предложения транспортно-транзитных услуг, стимулирования спроса на них, а также генерирование, присвоение и распределение получаемых доходов. Увеличение предложения транспортно-транзитных услуг в первую очередь предполагает инновационно-инвестиционное развитие существующих путей сообщения и создание новых транспортных коммуникаций.
3. Реализация транспортно-транзитного потенциала стран ЦА может и должна стать весомым источником доходов хозяйствующих субъектов, бюджетов всех уровней и населения, а также локомотивом производственно-технологической модернизации и институционально-организационной эволюции экономических систем стран и интеграционных объединений. Реализация транспортно-транзитного потенциала государств ЦА является условием и следствием устойчивого инновационно-инвестиционного развития их экономик: роста выпуска высокотехнологичной продукции, освоения передовых перевозочных технологий, повышения связанности внутреннего пространства.
4. Реализация одних инфраструктурных проектов в ЦА создает условия, инструменты и рычаги давления на возможность осуществления и корректировку других крупных проектов. Например, строительство железнодорожной линии Анген — Пап усилит позиции Узбекистана в противодействии строительству Рогунской ГЭС в Таджикистане. По мнению экспертов, «транспортная независимость, скорее всего, подтолкнет Ташкент к осуществлению дополнительного нажима на Душанбе в нынешних водно-энергетических конфликтах». С другой стороны, существует мнение, что следует отделить транспортную составляющую данной проблемы от политической. Прямое железнодорожное сообщение между Ташкентом и Ферганой действительно отсутствует, что является само по себе серьезной проблемой для Узбекистана [37].
5. Реализация инфраструктурных проектов развития разных видов транспортировки ресурсов, грузов и пассажиров может и должна происходить параллельно, с использованием синер-гетических эффектов, что полностью соответствует смыслу сознания международных транспортных коридоров. Например, Государственно-акционерная компания (ГАК) «Узбекэнерго» (Узбекистан) в 2009 году осуществила строительство линии электропередачи (ЛЭП)-500 кВ Гузар — Сурхан, позволяющей довести экспорт электроэнергии в Афганистан до 300 мВт. Строительство ЛЭП было сопряжено с вводом в эксплуатацию железной дороги Ташгузар — Байсун — Кумкурган, строительством более десяти станций и вокзалов, а также возникновением новых объектов добывающей и перерабатывающей промышленности [42].
6. Участие третьих стран в реализации инфраструктурных проектов в ЦА может быть выходом из множества региональных противоречий. В частности, речь идет о России. В 2011 году, после встречи с президентом Таджикистана, глава российской компании «Интер РАО ЕЭС» Б. Ковальчук сообщил, что компания готова присоединиться к проекту CASA-1000. Рассматривалась возможность осуществления российских инвестиций в строительство ЛЭП-500 по территории Афганистана до Кабула [39]. Кроме того, Киргизия достиг предварительной договоренности об участии России в строительстве ГЭС «Камбарата-1» мощностью 2000 МВт
и стоимостью 1,7 млрд долл.
7. Несмотря на то, что государства ЦА конкурируют за право стать точками пересечения транспортных коридоров, формирование транспортно-логистических центров (узлов) на своей территории, их общий интерес заключается в том, чтобы в максимальной степени использовать весь транспортно-транзитный потенциал региона. В этом заключается залог стабильности функционирования транзитной экономики.
8. Институционально-организационное обеспечение эффективных трансграничных (прежде всего таможенных) процедур имеет важнейшее значение как для реализации транс-портно-транзитного потенциала стран ЦА, так и для генерирования дополнительных доходов государств, хозяйствующих субъектов и населения от транзитных перевозок грузов между Европой и Азией. Ключевым моментом здесь является не снижение (обнуление) таможенных пошлин, а повышение конкурентных преимуществ (сильных сторон) транспортных направлений Восток — Запад и Север — Юг как в плане технической модернизации перевозочного процесса, так и путем создания привлекательной институциональной среды.
9. Проникновение Китая в Центральную Азию соответствует отношениям, которые КНР выстраивает в Африке и Латинской Америке, делая особый упор на добыче природных ресурсов, с той разницей, что в ЦА основным интеграционным элементом являются трубопроводы, особенно газопровод из Туркменистана. Как отмечает Дж. Кучера, «центрально-азиатский регион одновременно и богат природными ресурсами, и является ключом к экспорту товаров, будучи первым этапом ведущих на Запад транспортных маршрутов, над созданием которых активно работает сегодня Китай» [26].
10.Китай сталкивается с негативными последствиями внутренней нестабильности и непростых двусторонних отношений между пятью бывшими советскими республиками региона. Основным инструментом разрешения этих противоречий является финансирование и кредитование Китаем осуществления крупных инфраструктурных проектов в странах ЦА.
11.Инфраструктурной основой китайского проекта ЭПШП должны стать и станут существующие и новые железные дороги. При этом особое внимание необходимо уделить строительству железной дороги, связывающей Китай и Иран по кратчайшему маршруту: Китай — Киргизия — Таджикистан — Афганистан — Иран. В Иране участком этой железной дороги станет линия Хаф — Герат, связывающая Иран с Афганистаном, строительство которой предусмотрено инфраструктурными ведомствами и компаниями Исламской республики в постсанкционный период.
Литература
1. Агеев А. И. Идеалы и высшие стандарты Шелкового пути. Ответы на вопросы газеты «Жэньминь Жибао» 3 августа 2014 г. /В сб. Агеев А. И., Ремыга В. Н., Падалко В. И., Си Цзиньпин. Экономический пояс Шелкового пути. — М.: Русский биографический институт, Институт экономических стратегий. 2015. — 76 с. — С. 50-60.
2. Агеев А. И., Ремыга В. Н., Падалко В. И., Си Цзиньпин. Экономический пояс Шелкового пути. — М.: Русский биографический институт, Институт экономических стратегий. — 2015. — 76 с. — С. 25-49.
3. Александров М. Подкоп под «Турецкий поток». Запад попытается заменить российский газ на иранский //Портал «ЦентрАзия», 16.03.2015. URL: http://www.centrasia.ru/news2.php?st=1426531740.
4. Anosova L. A. Problems of regional integration / L. A. Anosova, G. L. Shagalov // Экономика и управление. — 2011. — № 12 (74). — С. 7-14.
5. Аносова Л. А. Азиатско-европейские экономики: новые формы интеграции / Л. А. Аносова // Экономическая наука современной России. — 1999. — № 2. — С. 87-93.
6. Аносова Л. А. Мировой опыт налогового регулирования иностранных инвестиций в экономику страны /Л. А. Аносова // Сегодня и завтра Российской экономики. — 2008. — № 17. — С. 55-67.
7. Аносова Л. А. Экономическая интеграция в современном мире и экономический регионализм / Л. А. Аносова, Л. С. Кабир //Экономика и управление. — 2014. — № 3 (101). — С. 4-11.
8. Аносова Л. А. Проблемы перехода России на инновационный путь развития / Л. А. Аносова // Экономика и управление. — 2010. — № 10. — С. 25-29.
9. Аносова Л. А. Экономическое сотрудничество как фактор региональной безопасности /Л. А. Аносова // Азия и Африка сегодня. — 2003. — № 1. С. 6.
10. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв. Т. 3. Время мира / Фернан Бродель; пер. с фр. Л. Е. Куббеля. — 2-е изд. — М.: Издательство «Весь мир», 2007. — 752 с.
11. Вардомский Л. Б. Транзитный потенциал Казахстана в контексте евразийской интеграции // ЭКО. — 2015. — № 8. — С. 59-78. — С. 76.
12. Воротной И. Шелковый путь казахстанской нефти // Известия-Казахстан№ 182 за октябрь 2004. Шелковый путь казахстанской нефти. Что даст Астане труба в Китай? 06.10.2004. URL: http://
Зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ
-ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
www.centrasia.ru/newsA.php?st=1097007060.
13. Гасанова А. Экономический кризис, трубопроводы и проблемы национальной безопасности государств ЦА //Портал «ЦентрАзия», 22.02.2012. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1329925260.
14. Геополитические последствия «Турецкого потока» для Ирана. Редакционная статья //Портал Iran.ru, 23 января 2015. — URL: http://www.iran.ru/news/analytics/96012/
Geopoliticheskie_posledstviya_Tureckogo _potoka_dlya_Irana.
15. Глинкина С. П. Китайская стратегия освоения постсоветского пространства и судьба евразийского экономического союза. Россия в XXI веке: глобальные вызовы и перспективы развития. Пленарные доклады /Материалы 4-го Международного форума. Москва, 20—22 октября 2015 года. Под ред. чл.-корр. РАН В. А. Цветкова. — М.: ЦЭМИ РАН / ИПР РАН, 2015. — 284 с — С. 40-60. С. 59.
16. Гудвин Дж. Величие и крах Османской империи: Властелины бескрайних горизонтов / Джейсон Гудвин; пер. с англ. М. Шарова. — М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2013. — 416 с.
17. Дельнов А. А. Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзедуна / Алексей Дельнов. — М.: Алгоритм, 2013. — 560 с.
18. Дмитриенко С. Г. Морские тайны древних славян / С. Г. Дмитриенко. — М.: ООО «Издательство АСТ». СПб.: ООО «Издательство «Полигон», 2004. — 413 с.
19. Доклад ООН. Водные конфликты. Геополитическая ситуация в регионах мира. Возможные мировые водные конфликты. URL: http://www.vigorconsult.ru/resources/vodnyie-konfliktyi-geopoliticheskaya-situatsiya-v-regionah-mira/.
20. Дурдыев С. Восточный вектор интересов //Международный журнал «Туркменистан», 2013. № 89 (101-102). URL: http://www.turkmenistaninfo.ru/?page_id=6&type=article&elem_id=page_6/ magazine_178/14 73&lang_id=ru.
21. Дурдыев С. Императив времени //Международный журнал «Туркменистан», 2013. № 10-12 (103105). URL: http://www.turkmenistaninfo.ru/?page_id=6&type=article&elem_id=page_6/ magazine_185/1495&lang_id=ru.
22. Зоидов К. Х. Экономическая эволюция и эволюционная экономика. — М.: ИПР РАН, 2003. — 156 с.
23. Зоидов К. Х., Медков А.А. Актуальные инфраструктурные проекты эволюционного развития транспортно-транзитных систем в Центральной Азии. Россия в XXI веке: глобальные вызовы и перспективы развития. Пленарные доклады / Материалы 4-го Международного форума. Москва, 20-22 октября 2015 года. Под ред. чл.-корр. РАН В.А. Цветкова. — М.: ЦЭМИ РАН / ИПР РАН. — 2015. — 284 с. — С. 181-224.
24. Зоидов К. Х., Медков А. А. Реализация крупных энергетических проектов и решение водных проблем на основе развития транзитной экономики в странах Центральной Азии. Выход постсоветского пространства из системной кризисной цикличности: императивы международного сотрудничества на базе ЕАЭС в условиях нового витка глобальной нестабильности. Том II /Материалы международной научно-практической конференции. Москва, 25-26 июня 2015 г. / Под ред. к. ф-м. н., доцента К. Х. Зои-дова. — М.: ЦЭМИ РАН /ИПР РАН. — 2015. — 212 с. — С. 49-67.
25. Зоидов К. Х., Медков А. А. Эволюционно-институциональный подход при исследовании реализации крупных энергетических проектов и решении водных проблем в странах Центральной Азии // Электронный журнал ИПР РАН. Проблемы рыночной экономики. — 2015. — № 1. — С. 54-68.
26. Ивик О., Ключников В. Хазары / Олег Ивик, Владимир Ключников. — М.: Ломоносовъ. — 2013. — 336 с.
27. Иран занял жесткую позицию в отношении индийской ONGC // Портал «Нефтетранспортная территория», 22.05.2015. URL: http://www.nefttrans.ru/news/iran-zanyal-zhyestkuyu-pozitsiyu-v-otnoshenii-indiyskoy-ongc.html.
28. Исаев Т. Страны ЦА привлекут $ 23 млрд на развитие регионального сотрудничества // АН Podrobno.uz, 31.10.2012. URL: http://podrobno.uz/cat/economic/strani-centralnoi-azii-privlekut-23-mlrd-na-razvitie-regionalnogo-sotrudnichestva/?sphrase_id=40440.
29. Исаев Т. Из Китая в Центральную Азию отправится настоящий чайный караван//АН Podrobno.uz, 17.05.2014. URL: http://podrobno.uz/cat/obchestvo/4ainiy-karavan/?sphrase_id=40440.
30. Костенко Ю. Датка — Кемин. Киргизская стройка века обретает реальность? // Портал «ЦентрАзия», 02.03.2012. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1330664940.
31. Кроули Роджер. Венецианская республика. Расцвет и упадок великой морской империи. 1000-1503 / Пер. с англ. Л.А. Игоревского. — М.: ЗАО Издательство Центр-полиграф, 2015. — 446 с.
32. Кучера Дж. Какие цели преследует Китай в ЦА? // Портал EurasiaNet.org, 19 декабря 2012. URL: http://russian.eurasianet.org/node/59776.
33. Логинов Е. Л. Китай и Россия: проблемы и возможности стратегического сотрудничества в условиях новой фазы мирового кризиса. Россия в XXI веке: глобальные вызовы и перспективы развития. Пленарные доклады / Материалы 4-го Международного форума. Москва, 20-22 октября 2015 года.Под ред. чл.-корр. РАН В.А. Цветкова. — М.: ЦЭМИ РАН/ ИПР РАН. — 2015. — 284 с. — С. 30-39.
34. Лукин О. Новое русло газовой реки // Международный журнал «Туркменистан», №12/2010. URL: http://www.turkmenistan.ru/ru/articles/35597.html.
35. Назиров Н. Таджикистан на пути к энергонезависимости // Портал «ЦентрАзия», 10.12.2010. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1291983120.
36. Николаев И. Россия — Иран: Проблемы экономического диалога //Портал Iran.ru, 04 февраля 2014. URL: http://www.iran.ru/news/analytics/92393/Rossiya_Iran_Problemy_ekonomicheskogo_dialoga.
37. Обслуживать нефтепровод в КНР Казахстан будет без участия китайской стороны // Портал «ЦентрАзия», 24.09.2013. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1380027600.
38. Панфилова В. Иранский бизнес заходит в Туркменистан // Портал Iran.ru, 12 марта 2015 URL: http://www.iran.ru/news/analytics/96574/Iranskiy_biznes_zahodit_v_Turkmenistan.
39. Панфилова В. Казахстан обходит Россию // «Независимая газета», 9 апреля 2014.
40. Ремыга В. Н., Падалко В. И. Новая глобальная стратегия Китая — Экономический пояс Шелкового пути /В сб. Агеев А. И., Ремыга В. Н., Падалко В. И., Си Цзиньпин. Экономический пояс Шелкового пути. — М.: Русский биографический институт, Институт экономических стратегий. — 2015. — 76 с. — С. 61-71. С. 63.
41. Риклтон К. Центральная Азия: Китайские деньги могут сплотить регион? // Портал EurasiaNet.org, 11 октября 2013 года. URL: http://russian.eurasianet.org/node/60335.
42. Рогожина Н. Водные конфликты в ЦА и позиция России. Интернет-журнал «Новое Восточное обозрение», 24.02.2014. Источник: URL: http://ru.journal-neo.org/2014/02/24/rus-vodny-e-konflikty-v-tsentral-noj-azii-i-pozitsiya-rossii/.
43. Садыков М. Узбекистан — Таджикистан: Новая железная дорога в Ферганскую долину грозит Душанбе транспортной блокадой // Портал EurasiaNet.org, 14 марта 2013 года. URL: http:// russian.eurasianet.org/node/59940.
44. Строков А., Парамонов В. Европейское присутствие в энергетике Узбекистана, Киргизии и Таджикистана — общие направления, перспективы, риски // Портал «ЦентрАзия», 08.03.2012. URL: http:// www.centrasia.ru/newsA.php?st=1331189040.
45. Таджикистан: Душанбе и Москва изучают вопрос установления долгосрочных стратегических отношений //Портал EurasiaNet.org, 8 сентября 2011. URL: http://russian.eurasianet.org/node/58863.
46. Тихонов Ю. Н. Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию. — М.: Яуза, Эксмо, 2008. — 704 с.
47. Узбекистан выступил против проекта CASA-1000 (строительство ЛЭП Таджикистан-Афганистан-Пакистан). 15.03.2011. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1300177500.
48. Узбекистан форсирует строительство стратегической «афганской» ЛЭПГузар-Сурхан//Портал «ЦентрАзия», 06.10.2009. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1254804060.
49. Уитни М. Какое отношение трубопровод в Афганистане имеет к кризису на Украине? // Портал «ЦентрАзия», 14.07.2014. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1405330320.
50. Хансен Валери. Великий шелковый путь. Портовые маршруты через Среднюю Азию. Китай — Сог-диана — Персия — Левант / Пер. с англ. С. А. Белоусова. — М.: ЗАО «Издательство "Центрполиграф"». — 2014. — 477 с.
51. Цветков В. А., Зоидов К. Х., Медков А. А. Формирование эволюционной модели транспортно-транзитной системы России в условиях интеграции и глобализации. — М.: ИПР РАН; СПб.: Нестор-История. — 2014. — 800 с.
52. Шенккан Н. Узбекистан, Таджикистан, Киргизия: Свет в доме — уже роскошь // Портал EurasiaNet.org, 1 февраля, 2012. URL: http://russian.eurasianet.org/node/59147.
53. Ярло В. Из варяг в Индию /Валерий Ярло. — М.: Ломоносовъ, 2013. — 208 с.
54. EurasiaNet: Центральноазиатский энергетический проект CASA-1000 — несбыточная мечта? // Портал «ЦентрАзия», 21.06.2013. — URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1371792300.
References:
1. Ageev A. I. Ideals and the highest standards of the Silk Road. Answers to questions the newspaper "People's Daily" August 3, 2014 / In Sat Ageev A. I., Remyga V. N., Padalko V. I., Xi Jinping. Economic times ofthe Silk Road. M.: Russian Biographical Institute, the Institute for Economic Strategies. 2015. 76. P. 50-60. P. 56.
2. Ageev A. I., Remyga V. N., Padalko V. I., Xi Jinping. Economic times of the Silk Road. M.: Russian Biographical Institute, the Institute for Economic Strategies. 2015. P. 25-49. P. 32.
3. AlexanderM. Undermine the "Turkish stream." West tries to replace Russian gas to Iran — "SP" //portal "CentrAsia" 03/16/2015. URL: http://www.centrasia.ru/news2.php?st=1426531740.
4. Anosova L. A. Problems of regional integration /L. A. Anosova, G. L. Shagalov // Экономика и управление. 2011. № 12 (74). С. 7-14.
5. Anosova L. A. Asian-European economies: new forms of integration / Anosova L. A. // Economic science of modern Russia. 1999. No. 2. S. 87-93.
6. Anosova L. A. the international experience of tax regulation of foreign investment in the country's economy / L. A. Anosov // Today and tomorrow ofthe Russian economy. 2008. No. 17. S. 55-67.
7. Anosova L. A. Economic integration in the modern world and economic regionalism / Anosova L. A., Kabir L. S. //Economy and management. 2014. No. 3 (101). P. 4-11.
8. Anosova L. A. Problems of Russia's transition to innovative way of development / L. A. Anosov // Economy and management. 2010. No. 10. P. 25-29.
9. Anosova L. A. Economic cooperation as a regional security factor / A. L. Anosov // Asia and Africa today. 2003. No. 1. P. 6.
10. Braudel F. Material civilization, economics and capitalism, XV-XVIII centuries. V. 3. World time / Fernand Braudel; Trans. with fr. L. E. Kubbelya. 2nd ed. M.: Publishing house "the whole world", 2007. 752p.
11. Vardomsky L. B. The transit potential of Kazakhstan in the context of Eurasian integration // IVF. 2015. № 8. P. 59-78. P. 76.
12. Vorotnaja I. Silk Road Kazakhstan oil // Izvestia-Kazakhstan № 182 October 2004. Silk Road Kazakhstan oil. What will Astanapipe in China? 06.10.2004. URL: http: //www.centrasia.ru/newsA.php? St = 1097007060.
13. Hasanov A. The economic crisis, pipes and problems of national security ofthe CA // portal "CentrAsia" 22.02.2012. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1329925260.
14. The geopolitical consequences "ofthe Turkish stream" for Iran. Editorial // portal Iran.ru, 23 January
Зоидов к.х., Медков а.а
ЦИКЛО-КОГЕРЕНТНЫЙ ПОДХОД ПРИ ИССЛЕДОВАНИИ РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ И РЕШЕНИИ ВОДНЫХ
-ПРОБЛЕМ В СТРАНАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. ЧАСТЬ II -
2015. URL: http://www.iran.ru/news/analytics/96012/ Geopoliticheskie_posledstviya_Tureckogo _potoka_dlya_Irana.
15. Glinkina S. P. Chinese strategy of development ofpost-Soviet space and the fate of the Eurasian Economic Union. Russia in XXI century: global challenges and prospects for development. Plenary presentations / Proceedings of the Fourth International Forum. Moscow, 20 October 22, 2015 Ed. corr. RAS V.A .Tsvetkov. M.: CEMIRAS/MEIRAS, 2015. - 284p P. 40-60. P. 59.
16. Goodwin J. The greatness and the collapse of the Ottoman Empire: Lords of boundless horizons / Jason Goodwin; per. from English. M. Sharova. M.: Colibri, Azbuka-Atticus. 2013. 416p.
17. The individual AA Chinese Empire. From the Son of Heaven to Mao Zedong / Alex separately. M .: Algo-ritm. 2013. 560p.
18. Dmitrienko S. G. Marine secrets of the ancient Slavs / SG Dmitrienko. M.: OOO "Publishing ACT"; SPb.: OOO "Publishing" Polygon ", 2004. 413 p. P. 78.
19. Report of the United Nations. Water conflicts. The geopolitical situation in the world. Possible conflicts of the world's water. URL: http://www.vigorconsult.ru/resources/vodnyie-konfliktyi-geopoliticheskaya-situatsiya-v-regionah-mira/.
20. Durdyyev S. Eastern vector of interest // International magazine "Turkmenistan" 2013. No. 8-9 (101-102). URL: http://www.turkmenistaninfo.ru/?page_id=6&type=article&elem_id=page_6/
magazine_178/14 73&lang_id=ru.
21. Durdyyev C. Imperative time // International magazine "Turkmenistan" 2013. No. 10-12 (103-105). URL: http://www.turkmenistaninfo.ru/?page_id=6&type=article&elem_id=page_6/
magazine_185/1495&lang_id=ru.
22. Zoidov K. Kh. Economic evolution and evolutionary economics. M.: MEI RAS. 2003.156 p.
23. Zoidov K. Kh., Medkov A. A. Recent infrastructure projects of evolutionary development of transport and transit systems in Central Asia. Russia in XXI century: global challenges and prospects for development. Plenary presentations / Proceedings of the Fourth International Forum. Moscow, 20 October 22, 2015 Ed. corr. RAS V. A. Tsvetkov. M.: CEMI RAS / MEI RAS. 2015. 284 p. P. 181-224.
24. Zoidov K. Kh., Medkov A. A. The implementation of major energy projects and water issues through the development of transition economy in Central Asia. Out of the post-Soviet system cyclical crisis: the imperatives of international cooperation on the basis of the EAEC in a new round of global instability. Volume II / Proceedings of the international scientific-practical conference. Moscow, 25-26 June 2015 /Ed., PhD., associate professor K. Kh. Zoidov. M.: CEMI RAS / MEI RAS. 2015. 212 p. P. 49-67.
25. Zoidov K. Kh., Medkov A. A. Evolutionary-institutional approach in the study of the implementation of major energy projects and water problems in Central Asia // Electronic Journal MEI RAS. The problems o f the market economy. 2015. № 1. P. 54-68.
26.Ivic O., Kluchnikov B. Khazars /Oleg Ivic, Vladimir Kluchnikov. M.: Lomonosov. 2013. 336p.
27. Iran has taken a tough stance against the Indian ONGC //portal "oil transport area", 05/22/2015. URL: http: //www.nefttrans.ru/news/iran-zanyal-zhyestkuyu-pozitsiyu-v-otnoshenii-indiyskoy-ongc.html.
28. Isayev T. Central Asian countries to attract $ 23 billion. On the development of regional cooperation // AN Podrobno.uz, 31.10.2012. URL: http://podrobno.uz/cat/economic/strani-centralnoi-azii-privlekut-23-mlrd-na-razvitie-regionalnogo-sotrudnichestva/?sphrase_id=40440.
29. Isayev T. from China to Central Asia will go a real tea caravan // AN Podrobno.uz, 17.05.2014. URL: http://podrobno.uz/cat/obchestvo/4ainiy-karavan/?sphrase_id=40440.
30.Kostenko Yuri. Datca — Kemin. Kyrgyz construction of the century becomes a reality? // Portal "CentrAsia" 02.03.2012. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1330664940.
31. Roger Crowley. Republic of Venice. The rise and decline of the great maritime empire. 1000-1503 /Ed. from English. LA Igorevskaya. M.: Publishing Company Center-polygraph. 2015. 446p.
32.Kucera John. What are the goals China in Central Asia? // Portal EurasiaNet.org, 19 December 2012. URL: http://russian.eurasianet.org/node/59776.
33. Loginov E. L. China and Russia: challenges and opportunities for strategic cooperation in the new phase of the global crisis. Russia in XXI century: global challenges and prospects for development. Plenary presentations / Proceedings of the Fourth International Forum. Moscow, 20 October 22, 2015 Ed. corr. RAS V.A .Tsvetkov. M.: CEMI RAS / MEI RAS. 2015. 284 p. P. 30-39.
34. Lukin O. new channel gas river // International Journal "Turkmenistan», №12 / 2010. URL: http:// www.turkmenistan.ru/ru/articles/35597.html.
35. Nazirov N. Tajikistan on the way to energy independence //portal "CentrAsia" 10.12.2010. URL: http:// www.centrasia.ru/newsA.php?st=1291983120.
36. Nikolaev I. Russia — Iran: Problems of economic dialogue //portal Iran.ru, 4 February 2014. URL: http: // www.iran.ru/news/analytics/92393/Rossiya_Iran_Problemy_ekonomicheskogo_dialoga.
37.Serve the pipeline to China Kazakhstan will be without the involvement of the Chinese side // portal "CentrAsia" 09/24/2013. URL: http: //www.centrasia.ru/newsA.php? St = 1380027600.
38. Panfilova V. Iranian business comes to Turkmenistan // portal Iran.ru, March 12, 2015. URL: http:// www.iran.ru/news/analytics/96574/Iranskiy_biznes_zahodit_v_Turkmenistan.
39. Panfilova V. Kazakhstan bypassing Russia // "Nezavisimaya Gazeta ", April 9, 2014.
40. Remyga V. N., Padalko V. I. The new global strategy in China — the Silk Road Economic Belt / V. Sat. Ageev A. I., Remyga V. N., Padalko V. I., Xi Jinping. Economic times of the Silk Road. M.: Russian Biographical Institute, the Institute for Economic Strategies, 2015. 76. P. 61-71.
41. Riklton K. Central Asia: Chinese money can rally the region? // Portal EurasiaNet.org, October 11, 2013. URL: http://russian.eurasianet.org/node/60335.
42. Rogozhina N. Water conflicts in Central Asia and Russia's position. Internet magazine "New Eastern Out-
look", 02/24/2014. Source: URL: http://ru.journal-neo.org/2014/02/24/rus-vodny-e-konflikty-v-tsentral-noj-azii -i-pozitsiya-rossii/.
43. Sadykov M. Uzbekistan-Tajikistan: The new railway in the Fergana Valley faces Dushanbe transport blockade //portal EurasiaNet.org, March 14, 2013. URL: http://russian.eurasianet.org/node/59940.
44. Strokov A. Paramonov Q. The European presence in the energy sector of Uzbekistan, Kyrgyzstan and Tajikistan - the general directions, prospects, risks // portal "CentrAsia" 08.03.2012. URL: http:// www.centrasia.ru/newsA.php?st=1331189040.
45. Tajikistan: Dushanbe and Moscow are considering establishing long-term strategic relations // portal Eur-asiaNet.org, 8 September 2011. URL: http://russian.eurasianet.org/node/58863.
46. Tikhonov Y. N. Afghan war Stalin. Battle for Central Asia. M.: Yauza, Eksmo, 2008. 704 p.
47. Uzbekistan opposed the CASA-1000 project (the construction of power transmission line Tajikistan-Afghanistan-Pakistan). 15.03.2011. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1300177500.
48. Uzbekistan will boost the construction of a strategic "Afghan" transmission line Guzar-Surkhan //portal "CentrAsia" 06.10.2009. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1254804060.
49. Whitney M. What does a pipeline in Afghanistan is a crisis in Ukraine? //Portal "CentrAsia" 07/14/2014. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=140533 0320.
50. Valerie Hansen. Great Silk Road. Port routes through Central Asia. China-Persia, Sogdiana Levant / Trans. from English. SA Belousov. M.: Tsentrpoligraf Publishing Company. 2014. 477p.
51. Tsvetkov V. A., Zoidov K. Kh., Medkov A. A. Formation of the evolutionary model of transport and transit system of Russia in the conditions of integration and globalization. M.: MEIRAS; SPb.: Nestor History. 2014. 800 p.
52. Shenkkan N. Uzbekistan, Tajikistan, Kyrgyzstan: The light in the house - is a luxury // portal Eura-siaNet.org, February 1. 2012. URL: http://russian.eurasianet.org/node/59147.
53. Yarlo B. From the Vikings to the India / Valery Yarlo. M.: Lomonosov. 2013.208p.
54. EurasiaNet: Tsentraziatsky energy CASA-1000 project — an impossible dream? // Portal "CentrAsia" 06/21/2013. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1371792300.
