CC BY
145
Вестник Института экономики Российской академии наук
4/2017
М.Ю. ВАРАВВА кандидат экономических наук, доцент Оренбургского филиала РЭУ им. Г.В. Плеханова
ЦЕННОСТЬ И СПЕЦИФИКА НАУЧНОГО ЗНАНИЯ КАК ЭКОНОМИЧЕСКОГО РЕСУРСА
В статье рассматривается специфика научного знания как важнейшего ресурса современной экономики. Синергетический подход к научному знанию позволил выявить его междисциплинарную онтологию и представить с позиций аксиологического, гносеологического, институционального, экономического анализа. В статье делается акцент на теоретико-экономическом аспекте научного знания. Обоснована необходимость включения научных знаний в систему традиционных ресурсов и кардинального пересмотра отдельных положений современной экономической теории.
Ключевые слова: валоризация знания, научные знания, научное знание как экономический ресурс, когнитивная сфера, экономика, основанная на знаниях.
JEL: A12, C18, D83, O30.
Человечество вступает в период быстро развивающихся экономик, где темпы и качество экономического роста обеспечиваются не увеличением вещественных объемов продукции, а наращиванием постоянно модернизируемых инновационных продуктов с высокой долей добавленной стоимости, создаваемой носителями теоретических и прикладных знаний. В современной экономической теории доминирует идея о том, что для информационной стадии развития характерны большие накопленные и быстро возрастающие массивы знаний, которые модифицируют механизм функционирования экономики. Научные знания выступают как важный ресурс и фактор роста экономики и перехода ее на новый, более высокий уровень развития. У ее субъектов появляется способность генерировать, распространять, накапливать, воспроизводить знания и материализовывать их в высокотехнологичные продукты, получать социально-экономические выгоды от их эффективного использования [1, c. 11].
В общем увеличении валоризации (от слова valorisation; valoir -«ценить», «ценность») различных видов знаний особенно значимым является экспоненциальный рост ценности уникальных знаний, созданных в сфере интеллектуального труда, обладание которыми обеспечивает большие экономические и социальные преимущества всему
социуму. Поэтому экономика, основанная на знаниях, признает высокую ценность фундаментальных исследований, как источника принципиально нового теоретического знания и базиса высокотехнологичного производства. Это означает, что человеческая мысль, идея и знания стали непосредственной производительной силой.
В современных теоретических исследованиях научные знания недостаточно осмыслены как самостоятельный экономический ресурс. Между тем такой подход все более востребован в условиях, когда увеличивающаяся доля современного хозяйства базируется на нематериальных ресурсах, которые принципиально отличаются от традиционных материальных факторов производства. Онтология научного знания предполагает рассмотрение данной категории с нескольких позиций. Можно выделить следующие подходы: а) эпистемологический (с точки зрения сциентарной теории познания); б) аксиологический (с позиции теории ценности); в) институциональный (как специфический институт, производящий когнитивную ценность); г) экономический (как ресурс, фактор и базис для прикладного использования).
Эпистемология1 базируется на сциентарном подходе (от лат. слова 8с1еп1;1а - знание, наука) к определению сущности научного знания, которое выступает как неотъемлемый и необходимый продукт развития цивилизации. Результатом научного процесса является получение нового теоретического знания, определенная часть которого изначально ориентирована на формирование фундамента для практического приложения, служащего удовлетворению разнообразных духовных и утилитарных человеческих потребностей. Как отмечает Л.В. Лесков, «первая из этих потребностей - познавательная доминанта человека, а вторая - обогащение эксплицитного и прогнозного потенциала, а также научное обеспечение разработки новых технологий в интересах расширения границ гомеостаза и освоения новых экологических ниш во всем многомерном пространстве существования человека» [2, с. 149]. Теоретическим выражением сциентизма является неопозитивизм К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, которые отмечают, что научное знание - это высшая ступень развития человеческого разума, распространяемая на все виды деятельности.
Аксиологическая значимость (ценность) научного знания определяется новизной полученных результатов, в том числе их уникальностью и эксклюзивностью. Также важна социокультурная значимость и востребованность знания (необходимость и возможность использования в конкретных целях). Ценность научного знания заключается в осуществлении запроса от социума как проявления интереса, готовно-
1 Эпистемология тесно связана с гносеологией - теорией познания и отвечает на вопросы: как мы получаем знание? каковы границы нашего знания?
78 | Вестник ИЭ РАН. №4. 2017
С. 77-89
сти общества к потреблению научного знания. Имеется в виду возможность использования научного знания в сугубо практических целях. Научное знание ценно только тогда, когда оно создано и выступает как готовый результат. При этом общество должно осознавать самоценность науки как таковой, а не просто как источника конкретных утилитарных благ. К характеристике научного знания как общественного блага вполне применимо понятие легитимности, т.е. признание человеческим сообществом социальной ценности науки, «когда широкие массы ей доверяют и имеют какие-то основания на нее полагаться» [3].
В работах большинства ученых-когнитивистов характеристиками научности знания выступают объективность, внутренняя непротиворечивость, каузальность, истинность, доказанность, проверяемость, рациональность, критикуемость, интерсубъектность, инвариантность [2], [4], [5], [6], [7], [9]. Особое значение имеет рациональность научного знания. Так, в исследованиях В. Ильина, рациональность - «это конформность, т.е. наилучшая адаптированность к обстоятельствам, принятие сложившихся способов деятельности такими, каковы они есть, это логическая обоснованность принципов деятельности» [4, с. 34]. Критерием рациональности выступает труд как осознанная, разумно целесообразная человеческая деятельность. Аналогичен подход к проблеме рациональности у А. Ракитова: «...«фундаментом» рационального выступает труд,. рациональное фиксирует оптимальность, эффективность,. гарантирует достижение намеченных целей при минимуме издержек, рациональное выявляется лишь в ходе анализа деятельности на ее соответствие фундаментальным законам природы и общественного развития» [5, с. 70-71].
Помимо означенных свойств к особенностям научного знания следует отнести следующие:
1) вероятностный и стохастический характер: «в силу ряда объективных причин научное знание вносит в развитие науки элемент непредсказуемости, неопределенности.» [6, с. 302];
2) непрерывность (человеческий интеллект способен постоянно продуцировать новое знание);
3) коммунализм (результаты научного труда представляют собой общественное достояние, общее наследие, свободно передаваемое будущим поколениям);
4) кумулятивность (научные знания сохраняются, накапливаются, пополняются, обогащаются);
5) безграничность (процесс научного познания бесконечен и нацелен на поиск нового);
6) «организованный скептицизм» (беспристрастность, подверже-ние сомнению достоверности и постоянной проверке полученных знаний) [7].
Одной из специфических черт научных знаний является их относительное моральное устаревание. Процесс открытия нового знания мобилен, само знание изменчиво. Обладая кумулятивным эффектом, знания накапливаются, расширяются и обновляются. М. Вебер в работе «Наука как призвание» (1946 г.), отмечает: «В науке... созданное человеком устареет через десять, двадцать, пятьдесят лет. Научные работы могут жить вечно как «произведения искусства» ввиду. высочайшего уровня исполнения, или сохранять свое значение в качестве средства обучения. Однако они будут превзойдены научно,. в принципе этот процесс продолжается до бесконечности...» [8, р. 138]. Научность знания определяется его внутренним строением или онтологией. В когнитивном смысле научное знание можно определить как продукт высокоинтеллектуальной, специализированной, исследовательской, профессиональной формы человеческой деятельности. Знание «носит теоретический, концептуальный характер...ориентировано на поиск нового, отсюда его высокая объяснительная и предсказательная способность, а также его системная организация» [9, с. 195].
Все виды знания, и в первую очередь научные, превращаются сегодня в основной ресурс, фактор производства и основной продукт новой экономики. Именно на это обращает внимание П. Друкер: «Изменения, привносимые. информационной революцией, позволяют сегодня применять знания преимущественно не к совершенствованию орудий труда., а к самим знаниям, в их качестве основного и самодостаточного производственного фактора» [10, р. 20].
Базовые положения экономической теории основаны на анализе использования ограниченных традиционных ресурсов. Данный методологический подход применим и к научным знаниям. Современный подход к классификации ресурсов и факторов производства расширяет перечень сугубо традиционных ресурсов, включая в него специфические знаниево-информационные. Научное знание отличается от природных, денежных, трудовых ресурсов. В качестве ресурса его можно зафиксировать только при условии вовлечения в хозяйственный оборот. Пока знание продуктивно не используется, оно кажется неограниченным. Научное знание можно считать экономическим ресурсом в том случае, если оно обеспечивает не только свое воспроизводство и увеличение стоимости, но и связанных с ним ресурсов. Рассматривая научные знания как самостоятельный и самодостаточный ресурс, необходимо отметить, что для их создания не требуются ресурсы в их традиционной форме: капитал, земля, предпринимательские способности (они необходимы для материализации знаний). Это автономный ресурс, «как правило, слабо взаимозаменяемый с другими видами ресурсов» [11].
Научная деятельность представляет собой специфический процесс генерации нового знания, которое проходит несколько последовательных этапов трансформации, начиная с нематериальных идей и заканчивая материализацией в конкретных продуктах, воплотивших в себе результаты научного труда. Взаимодействуя со всеми другими ресурсами экономики (трудом, вещественным капиталом, материалами), научное знание создает специфический продукт (результат) в виде принципиально новых, приращенных знаний, важнейшим свойством которых выступает уникальность, обусловленная их потребительной стоимостью.
Являясь самостоятельным ресурсом, научное знание одновременно выступает интегральным фактором, элементы которого овеществляются во всех других факторах. Как неосязаемый капитал особого рода, научные знания способны придавать свойство капитала любым условиям производства. Средства труда выступают как материализованные знания; труд приобретает экономический смысл, когда его субъект является носителем интеллектуальных профессиональных знаний; земля реализует себя как ресурс при условии применения к ней инноваций, воплощающих прикладное знание. Однако у научного знания как капитала есть неоспоримое преимущество перед вещественными формами капитала. Имеется в виду, что «экономическая ценность запаса знаний, с течением времени не уменьшается, как это происходит с физическим и природным капиталом, а напротив, возрастает» [12, с. 61]. Если капитал и земля конечны, то знания могут генерироваться и накапливаться беспредельно.
Отличаясь невещественным характером, научные знания не расходуются и не утрачивают своей ценности при обмене и потреблении. Напротив, обмен научными знаниями увеличивает общий уровень знаний всех его участников. Вместе с тем научные знания могут подвергаться моральному износу, связанному с падением их ценности во времени ввиду появления новых, более совершенных знаний.
Если говорить о знаниях вообще, то их отличительными характеристиками является распространение, не влияющее на их предельную полезность, а также их способность к неограниченному увеличению. Неоклассическая теория считает, что в условиях индустриального хозяйства действует закон убывающей отдачи (доходности) применяемых факторов. Однако в экономике, основанной на нематериальных ресурсах, закономерностью является возрастающая доходность от применения интеллектуальных ресурсов. Инвестиции в научные исследования и разработки позволяют создавать блага, обладающие высокой стоимостью при единичном производстве, но относительно низкой при их репликации (тиражировании). Поэтому осуществив единовременные первоначальные высокие затраты на производство
наукоемких продуктов, производитель в долгосрочном периоде начинает получать возрастающий доход от их массового производства (знания увеличивают ценность благ по экспоненте).
Характеризуя «безбрежность» (безграничность) знаний как производственного фактора, Дж. Стиглиц отмечал, что они имеют «исключающую нехватку расширяемость» [13, р. 125]. Знания не имеют качества редкости (она заменяется распространенностью) - это неограниченный ресурс: «знания не характеризуются свойствами конечности, истощимости и потребляемости, доступ к ним не может быть ограничен..., а отсутствие свойства редкости, делает данный тип ресурсов «неконкурентным» (поппш/гоиБ)» [14, с. 200]. Данный тезис можно применить и к научному знанию, для которого характерен мультипликативный эффект, проявляющийся в трансфере (передаче) этого ресурса от одного субъекта к неограниченному числу контрагентов. В результате происходит колоссальное приращение исходных знаний, что следует рассматривать как их способность к самовоспроизводству.
Однако нужно отметить, что безграничность научного знания относительна: генерировать новое знание способен не каждый человек. На лимитирующую составляющую знания указывает А. Этциони: «ограниченность интеллектуальных способностей людей приводит к несовершенству их в качестве лиц, принимающих решения на рынке» [15, р. 115]. «В экономике, основанной на знаниях, основным условием, лимитирующим приобщение к главному ресурсу - знаниям и информации, выступают не их конечность или истощаемость в традиционном понимании, а специфические качества самого человека - наличие или отсутствие интеллектуальной активности как способности накапливать, перерабатывать и генерировать новые знания» [16, с. 81]. Уникальные знания, к которым относятся научные знания, возникают как следствие достижения личностью высокого интеллектуального уровня, обусловленного не только образованием, «но зачастую и наследственными факторами, и в этом отношении знания редки.» [17, с. 4]. В отличие от других ресурсов научные знания не характеризуются свойствами ограниченности в традиционном понимании, но им присуща редкость в виде избирательности, в том числе генетической. Иными словами, научные знания, обладая объективными характеристиками, являются доступными для всех. Но в силу субъективных характеристик их создателей и потребителей они сосредоточиваются лишь у относительно небольшого круга лиц, способных усваивать добытое ранее знание и на его основе генерировать новое.
Г. Беккер отмечает: «Редкость и выбор - характеризуют любые ресурсы в какой бы форме ни протекало их распределение - в рамках политического процесса, через семью или при организации научных исследований (включая распределение учеными своего времени и
умственных усилий между различными научными проблемами)» [18]. Значит, научные знания не являются абсолютно безграничным ресурсом - они относительно редки и относительно безграничны. Дуализм знания как ресурса заключается в том, что, с одной стороны, оно находится в изобилии, с другой - является ограниченным, если речь идет о специфических видах знания.
В силу всеобщего характера научного труда теоретические знания являются достоянием всего общества. Речь идет о результатах фундаментальных открытий и исследований, которые должны быть доступны всему обществу и служить основой для многих видов человеческой деятельности. Развитие фундаментальной научной мысли происходит относительно независимо от практики (наука живет по своим законам и зачастую не может работать на заказ). Результаты научных исследований публикуются в открытой печати, способствуя быстрому закреплению приоритета открытий за ученым, а поскольку коммерциализация нового знания не предусматривается, то оно выступает как общественный продукт, доступный для всеобщего ознакомления и использования. Здесь возникает два важных момента. С одной стороны, научные знания - продукт частный, результат интеллектуального труда отдельной личности. С другой стороны, научные знания - продукт общественный, т. е. доступный всем. Последнее обстоятельство позволяет квалифицировать научные знания как публичное благо, характеризующееся соответствующими свойствами - неисключаемости (невозможности исключения какого-либо субъекта из числа пользователей) и несоперничества (неконкурентности), при которых потребление научного знания одним человеком не уменьшает возможности его потребления другими. Для знания как публичного блага акт признания состоит в его использовании в той или иной форме. Они «потребляются бесплатно или по ценам, не соответствующим их реальной ценности для человека» [19, с. 450-451], и могут быть потребляемы «не только личностью, достигшей их, но и теми, кто ознакомился с составляющей их информацией» [20, р. 286].
Однако есть аспекты, в силу которых возможно ограничение доступа к научным знаниям. Это, например, знания, имеющие отношение к государственной тайне, стратегической и оборонной тематике. Кроме того, определенная часть созданных научных знаний трансформируется в инновации, вовлекается в процесс рыночного обмена, коммерциализируется и выступает в форме товара. Наличие конкурентных преимуществ обладания принципиально новыми технологиями, интеллектуальными результатами исследовательской деятельности, особенно в сфере производства, породило специфические экономические и правовые механизмы владения и коммерческого
контроля научных знаний, принадлежащих частным экономическим агентам (индивидуальным изобретателям, фирмам).
Следует отметить, что научные знания несут в себе значительный компонент непредсказуемости и неопределенности: неопределенностью характеризуется не только процесс генерации нового знания, но и его потребление. Сравнивая рынок с наукой, Ф. Хайек отмечал, что «там не просто производится новое знание, а производится незапланированно, неожиданно, посредством открытия того, что нельзя было предположить до его осуществления» [21, с. 561].
Анализируя природу неопределенности научного знания, Дж. Брайт выделяет в этой связи ряд особенностей. Во-первых, наука как вид деятельности носит стохастический характер, а ее результаты -вероятностный. Во-вторых, наиболее значимое применение научно-технических новшеств не всегда осуществляется там, где оно впервые наблюдалось. В-третьих, научно-технические нововведения часто служат наиболее эффективно тем целям, о которых не помышляли в момент зарождения нововведения [22]. В-четвертых, процесс применения научных знаний неопределенно продолжителен: время применения результатов фундаментальных научных исследований практически невозможно установить заранее. В-пятых, в процессе потребления невозможно точно оценить экономические преимущества и недостатки практического применения нового знания2.
Означенные аспекты подводят к пониманию общественных выгод от использования научных знаний, которые рассматриваются как положительные внешние эффекты, имеющие мультипликативное расширение. Речь идет о двух видах выгод. Во-первых, «преимущества от использования научных знаний выходят далеко за пределы выгоды для их создателя и первого пользователя» [23, р. 46]. Во-вторых, давая прямой результат в экономической сфере, продукты научной деятельности косвенно воздействуют и на социальную сферу. Научные исследования, проводимые на стыке наук, породили междисциплинарный синтез, который вызывает эффект одновременно в нескольких областях их применения. В связи с этим научное знание позволяет рассматривать социальные и экономические процессы в одной системе координат.
Рассматривая научные знания как важнейший ресурс новой экономики, необходимо сказать об источнике этого знания - человеке. Генератором нового знания является «человек когнитивный», обладающий исключительными мыслительными способностями и исследовательской активностью по созданию уникальных интеллектуальных
2 Одним из результатов неопределенности научных знаний может служить то обстоятельство, что 75% всего экономического эффекта от производственного применения нововведений обеспечивается лишь небольшой их частью - 3-7%.
продуктов - новых идей, технологий, смыслов, моделей и методик. Высокие технологии невозможно создать без опоры на научные знания и высокоразвитый интеллект, благодаря которым «наука и знания стали непосредственной силой, их носители - олицетворением высшей власти, существующей в обществе, а ценности, связанные с образованностью и интеллектуальной деятельностью, - непререкаемыми свидетельствами человеческого достоинства» [24, с. 91]. Поэтому отличительной чертой экономики, основанной на знаниях, является наличие человеческого ресурса, наделенного способностями репродуцировать, перерабатывать, адаптировать и искать новые области применения научных знаний.
Таким образом, научное знание сегодня выступает не только как результат духовной деятельности человека и когнитивный потенциал, но и как экономический ресурс и специфический фактор, выступающий в невещественной форме. Это фактор, вносящий особый вклад в производство материальных благ, создающий определенный тип дохода (интеллектуальную ренту) и высокие социально-экономические эффекты.
Благодаря уникальным характеристикам научного знания экономика приобретает особые возможности. Речь идет об использовании, помимо основных традиционных факторов производства, постоянно обновляемых знаний, что позволит «непрерывно увеличивать совместную производительность всех факторов на основе совершенствования институтов и инфраструктуры» [25, с. 135]. Снижается нагрузка на природные ресурсы с помощью ресурсосберегающих технологий. Преодолевается ограниченность вещественных факторов за счет широкого использования принципиально новых теоретических знаний и их объективизации в конечных благах. Расширяются производственные возможности общества за счет освоения новых технологических укладов и применения новаций. Это позволяет производить в увеличивающихся масштабах нестационарную стоимость благ и услуг. Снижается неполнота и неопределенность информации, уменьшаются риски хозяйственной деятельности у экономических агентов и иных получателей знаний. Повышается уровень накопления интеллектуального капитала в виде ценных нематериальных активов, высокопрофессиональных знаний, креативных и динамических способностей. Расширяется сфера научных знаний, собственные когнитивные и прикладные возможности, усиливая при этом действие внешних положительных социально-экономических эффектов. Возникают положительные эффекты в иных сферах приложения научного знания. Сокращается стихийность социально-экономического развития, в том числе за счет подтверждаемости научных прогнозов. Создается основа для отраслей экономики будущего, поскольку сфера генерации нового знания рабо-
тает не только на настоящее, но и на будущее в виде концептуальных заготовок.
Означенная специфика научного знания как высокоценного ресурса требует пересмотра отдельных положений экономической теории, т. к. невещественные (интеллектуальные) ресурсы не во всем адекватны рыночному механизму.
1. Значительно затруднена, а иногда невозможна квантификация издержек созданного научного знания (стоимостное измерение ценности нового знания сложно поддается предварительной оценке). Огромный массив научного знания, накопленный человечеством, выступает в качестве общественного блага (за исключением особой научной информации, которая является частным или экономическим благом). Измерение ценности научных знаний, исходя из затрат на их производство, дает искаженное представление, т. к. затраты государства на науку не являются показателем стоимости созданных знаний. В отличие от материального производства пригодность научного знания к использованию оценивает не потребитель, а производитель этого знания, и оценивается не полезность, а истинность и достоверность результата. Стоимостная оценка знания может определяться не предложением нового знания со стороны науки, а рыночным спросом на новшества. На это обращал внимание Н.Д. Кондратьев, отмечая: «Научно-технические изобретения могут оставаться недейственными, пока не появятся необходимые экономические условия их применения» [26, с. 210]. Утилитарный спрос на научные идеи и продукты НИОКР предъявляется со стороны практиков, которыми «научные результаты будут обязательно коммерциализированы, а это исключает открытость и общедоступность нового знания» [27]. Поэтому научные знания нельзя назвать общественным благом в чистом виде.
2. Прогресс знаний и их накопление, по словам Дж. Ходжсона, «размывает целостность собственности и подрывает условия функционирования свободного рынка» [28, с. 37]. Сделки по передаче знания обладают определенными чертами, отличающими их от других сделок товарного мира. Более того, само превращение научного результата в товар зачастую оказывается невозможным: купля-продажа предполагает наличие собственности на предмет обмена, возможность его отчуждения и присвоения. Если присвоение вещественных артефактов основано на акте их физического перехода из одних рук в другие, присвоение технических изобретений - на юридическом акте (например, патентовании), то для присвоения научного знания такие основания отсутствуют. Научный результат не может быть отчужден от автора физически, поскольку сообщение (передача) научного результата другим не аннулирует знание автора. Данный аспект делает невозможным контроль автора за его использованием: научный результат не может
быть присвоен юридически, поскольку в отличие от технологического знания он зачастую не материализуется в предметах. В результате в экономике, основанной на знаниях, не всегда можно, по словам Ф. Хай-ека, установить «четкие правила, которые прежде всего и позволяют человеку проводить различия между «моим» и «твоим» [29, с. 37].
3. Сфера продуцирования научного знания относится к специфическому интеллектуальному производству, где отсутствует явление взаимозаменяемости (эквивалентности), распространенное в рыночной экономике. Поэтому даже если научные результаты могли бы продаваться, то и тогда их создатели не смогли бы конкурировать ни путем снижения цены на свой товар, ни посредством улучшения его качественных характеристик.
4. Расходы на получение научного знания постоянны (в отличие от материального производства) и не зависят от количества копий. Следовательно, чем больше потенциальных потребителей сможет ознакомиться с данным научным результатом и применить его, тем относительно дешевле он будет. Причем этот эффект скажется сразу. Пространственная всеобщность научного труда означает его интернациональность, что позволяет другим лицам пользоваться результатами науки, не затрачивая на это труд, необходимый для создания соответствующих знаний. При этом стоимость получаемой таким образом научной информации может быть ничтожной по сравнению с заключенным в ней экономическим эффектом, что способствует возрастанию мобильности научных знаний. Это означает, что в процессе такого преобразования знания превращаются из ресурса научного труда в ресурс любой другой деятельности.
5. В интеллектуально-духовной сфере ограничена стимулирующая функция личного дохода: «никакое повышение дохода не способно превратить менее талантливого в талантливого ученого, а тем более в великого ученого, ... и наоборот, снижение дохода может привести скорее к отказу от всякой научной деятельности, чем к ориентации исследователя на ... ложные результаты» [30, с. 9].
6. В материальном производстве отрицательный результат (т. е. нереализация товара) является таковым потому, что существуют лучшие продукты, а в сфере генерации научного знания отрицательный результат способствует получению положительного, поскольку сигнализирует об ошибках.
Таким образом, обозначенные подходы принципиально расширяют и обогащают тезаурус традиционных экономических ресурсов, который обретает новую смысловую нагрузку за счет включения в его состав анализа научного знания. Понимание ценности интеллектуальных ресурсов и возможностей, которые дают теоретические и прикладные знания, обусловило необходимость конкретизации, углубле-
ния и пересмотра отдельных положений современной экономической теории в рамках обоснования закономерностей развития экономики, основанной на знаниях. И в аксиологическом, и в экономическом аспектах научные знания являются сегодня важнейшей составляющей воспроизводственного процесса. Это позволяет распознать не только наиболее выгодную в стоимостном отношении, но и социально значимую сферу приложения интеллектуальных сил общества.
ЛИТЕРАТУРА
1. Варавва М.Ю. Становление экономики, основанной на знаниях: монография. Оренбург.: Изд. центр ОГАУ, 2008.
2. Лесков Л.В. Наука как самоорганизующаяся система // ОНС. 2003. № 4. С. 147-158.
3. Гречко П.К. Философия /П.К.Гречко., В.В.Вержбицкий. М.: ИДО РУДН, 2001. http:// www.ido.rudn.ru.
4. Ильин В. В. Критерии научности знания. М.: Высшая школа, 1989.
5. Ракитов А. И. Рациональность и теоретическое познание // Вопросы философии. 1982. № 11. С. 67-75.
6. Анчишкин А.И. Наука. Техника. Экономика. М.: Экономика, 1989.
7. Merton R. Social theory and Social structure. Toronto, 1957.
8. Weber M. Science as a Vocation. N.Y., 1946. Р. 138.
9. Микешина Л.А. Философия науки: современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. М.: Прогресс-Традиция, 2005.
10. Drucker P. Post-Capitalist Society. 1995. No. 4. Р. 20.
11. Мильнер Б.З. Управление знаниями. М.: ИНФРА-М, 2003.
12. Щетинин В. Человеческий и вещественный капитал: сущность и различие // МЭ и МО. 2003. № 8. С. 55-61.
13. Stiglitz J.E. Learning to learn, localized learning and technological progress. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.
14. Иноземцев В. За пределами экономического общества. М.: Acade-mia-Наука, 1998.
15. Etzioni A. Toward a new socioeconomic paradigm // Socio-economic Review. 2003. No. 1. Р. 115.
16. Зинов В. Инновационное развитие экономики и управление им // Общество и экономика. 2006. № 6. С. 843-103.
17. Иноземцев В. Парадоксы постиндустриальной экономики // МЭ и МО. 2000. № 3. С. 3-13.
18. Беккер Г. Экономический анализ и человеческое поведение // Thesis. 1993. № 1.
19. Макаров В. Экономика знаний: уроки для России // Вестник Российской академии наук. 2003. Т. 73. № 5. С. 450-455.
20. Nicholson W. Microeconomic Theory: Basic Principles and Extensions. Fort Worth (Tx.), 1995.
21. Современные проблемы естественных, технических, социально-гуманитарных наук / Под ред. В.В. Миронова. М.: Гардарики, 2006.
22. Bright J.R. Some Management Lessons from Technological Innovation Research. Univ. of Bradford, 1968.
23. Drucker P. Post-Capitalist Society. 1995. No. 4. Р. 46.
24. Иноземцев ВЛ. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической революции. М.: Academia-Наука, 1999.
25. Костюк В. Специфика экономики, основанной на знаниях // Общество и экономика. 2004. № 4. С. 135-144.
26. Кондратьев Н.Д. Проблемы экономической динамики. М.: Экономика, 1989.
27. Gibbons M., Limoges C, Nowotny H. et al. The New Production of Knowledge. London, 1994.
28. Ходжсон Дж. Социально-экономические последствия прогресса знаний и нарастания сложности // Вопросы экономики. 2001. № 8.
29. Хайек Ф. Индивидуализм и экономический порядок. М.: Изограф, 2000.
30. Загоруйко И.А., Федоров В.Н. Пределы экономического развития и их вероятностные последствия // Вестник Моск. ун-та. Серия 6. Экономика. 1993. № 2. С. 3-13.
M.YU. VARAVVA
PhD in economics, associate professor of the Orenburg branch of Russian university
of economics named after G.V. Plekhanov
VALUE AND SPECIFICS OF SCIENTIFIC KNOWLEDGE AS ECONOMIC R ESOURCE The paper distinguishes the specifics of scientific knowledge as the most important resource of the modern economy. The synergetic approach to scientific knowledge made it possible to identify its interdisciplinary ontology and to present it from the standpoint of axiological, epistemological, institutional, and economic analysis. The paper focuses on the theoretical and economic aspects of scientific knowledge. The necessity of incorporating scientific knowledge into the system of traditional resources and a radical revision of certain provisions of modern economic theory is grounded.
Keywords: valorization of knowledge, scientific knowledge, scientific knowledge as an economic resource, cognitive sphere, knowledge-based economy. JEL: A12, C18, D83, O30.
С. 32-45.
