CC BY
63
А.А.Амплеева
Трудный путь к единству
The difficult path to unity
А. А. Амплеева -научный сотрудник ИНИОН
едеративная Республика Германия после десяти лет объединения, второго в истории страны, - это крупная европейская держава, во многом определяющая лицо Европы, вступающей в XXI век. 9 ноября 1989 г. пала Берлинская стена, разделявшая город на две части по линии противостоящих общественно-политических систем, определявших образ жизни, ценностные установки, мировоззренческое восприятие мира, национальное сознание немцев. Берлинская стена являлась символом всей Германии, разделенной после разгрома гитлеровской армии на два разных государства с двумя противостоящими друг другу в мировой общественно-политической практике системами - и не только Германии, но и всей Европы. 70 лет единого государства, созданного в 1871 г., сменились после окончания Второй мировой войны 40 годами нового раскола Германии, которые закончились столь неожиданно и стремительно начавшейся мирной революцией в ноябре 1989 г. и последовавшим затем Договором об объединении страны. Причины Ноября 1989 г. следует искать в недовольстве восточных немцев условиями повседневной жизни, экономически безнадежной ситуацией, ограничениями свободы передвижений и нарушением прав человека. Тем более, населеннее Востока было хорошо осведомлено, особенно в последние годы, об образе жизни немцев, проживающих по другую сторону границы. Прежде всего жителей ГДР привлекали на Западе
8
высокий жизненный уровень, а также свобода волеизъявления, облик самой страны, ее огромные достижения во многих областях жизни в сравнении с Восточной Германией. Истоки ноябрьских событий стали в первую очередь следствием процессов, происходивших в Советском Союзе и Восточной Европе. Без ставших уже достаточно устойчивыми стремлений к свободе, демократическим преобразованиям, достижению независимости и осуществлению экономических и политических реформ в странах бывшего Восточного блока и Советском Союзе в Восточной Германии были бы невозможны события осени 1989 г.
С развитием германо-германских связей„новой восточной политики, родоначальником которой был канцлер и председатель Социал-демократической партии Германии В.Брандт, отношения между обеими частями разделенной страны приобрели характер постоянного и достаточно динамичного расширения и углубления. Вслед за политикой интеграции Германии в западную сиаему, осущеавляемои канцлером ( 1949-196 3 ) и председателем Хриаианско-демократического союза К.Аденауэром и направленной против противостояния Германии Западу и, наоборот. Запада Германии, последовала политическая практика В.Брандта на сближение с Востоком, вызвавшая в стране широкую дискуссию, а порой резкую критику. Уаановка Аденауэра "никаких экспериментов" сменилась положением Брандта "больше демократии". Эти два великих немца сыграли огромную роль в судьбе послевоенной Германии ив ее объединительных процессах. Они оба принадлежат истории своей страны, отражая две стороны одной национальной медали. Центральная задача того и другого заключалась в осуществлении мер на постепенное продвижение к цели объединения страны, определенной в Основном законе в качестве одной из главных. С каждым годом германо-германская политика приобретала все более четкие очертания: в области развития коммуникаций, внутригерманской торговли, финансовых отношений, культурных связей; возникали новые нетрадиционные формы сотрудничества, в том мисле и в области экономики.
ГДР в целом оказалась перед экономическим вызовом. Последние годы сопровождались очень высоким внешним долгом. Задолженность западным партнерам составляла 55,6 млрд. марок. Страна находилась на грани неплатежеспособности. Только благодаря кредитам ФРГ была снята опасность банкротства. Главная тенденция последних лет указывала на возрастающую зависимость ГДР от ФРГ
Наиболее серьезные изменения произошли в области контактов и связей между немцами обеих частей Германии. Следует иметь в виду, что 45% проживающих на Востоке имели родственников в Западной Германии. За 40 лет из ГДР в ФРГ и Западный Берлин переселились легально или нелегально 3,6 млн. человек. В течение 1988 г. число взаимных посещений немцев достигло 1 2 млн. 300 тыс. (при общей численности населения ГДР в 1 б млн. 675 тыс. человек)1. Бегство жителей ГДР на Запад через границу было явлением достаточно распространенным, за что зачааую смельчаки, преимущественно из числа молодого поколения, на основании распоряжения властей Восточной Германии расплачивались своей жизнью. Люди, вынашивающие планы переселения на Запад, подвергались по политическим мотивам тюремному заключению, а затем за соответствующий выкуп перемещались в Западную Германию. Отсюда бытовало изречение: самый короткий путь на Запад лежит через тюрьму.
В 80-х годах процессы, происходившие в Германии, приобрели "собственную динамику и трудно обратимый характер". Журнал "Stern" в № 1 7 за 1988 г. приводил данные специального опроса, показывающие, что 71% из респондентов в ГДР высказались за объединение с ФРГ и только 21%- против2. 1989 год отмечен многочисленными демонстрациями в ГДР с требованием объединения Германии, большим числом перебежавших восточных немцев на Запад из Венгрии через границу с Австрией, непрерывным потоком скрывающихся в по' Кузьмин И.Н. Крушение ГДР: История, последствия. - М., 1 996. -С. 13. 2 Там же. - С. 14.
10
сольствах ФРГ в странах бывшего соцлагеря с целью переселения в Западную Германию. "Таким образом, общее развитие германо-германских связей привело в 1989 г. к уникальной ситуации, когда нарастающие взаимозависимость и взаимопроникновение двух германских государств подвели их к новому качественному состоянию, делавшему восстановление единства страны более вероятным"3.
Столь широкие масштабы германо-германской политики и, в частности, общения немцев Востока и Запада способствовали укреплению осознания германской общности, оказывая мощное психологическое воздействие на развитие восприятия немцев как единой немецкой нации вопреки отрицаниям этого факта политическими идеологами СЕПГ и пропагандистским признаниям новой "социалистической нации" на Востоке. Любопытен сам по себе факт, что в ГДР в течение многих лет (после строительства в 1961 г. Берлинской стены) не пели национальный гимн, в который входили слова Иоханнеса Р. Бехера "Германия -единое отечество". По политическим мотивам это было запрещено. Гимн вместе со словами вновь исполнялся только осенью 1989 г. Несмотря на мощные усилия могущественной СЕПГ, она не смогла сформировать собственной национальной идентичности населения Восточной Германии. Понятие нации связывалось с понятием классов, классовой борьбы и социализма, и на этой основе должна была образоваться новая немецкая социалистическая нация. Определенная степень идентификации населения Восточной Германии, проживающего в условиях раздела страны, с государством ГДР получила развитие. И дальнейшие события, связанные с внутренним объединением страны, столкнутся с проблемой утраты доли идентичности немцев Востока и Запада, на что наложили отпечаток условия различных общественных систем двух государств. Однако нельзя говорить о сформировавшемся в рамках Восточной Германии социалистическом национальном самосознании.
3 Кузьмин И. Н. Крушение ГДР: История, последствия. - М-, 1996. -С. 16-17.
11
Последние годы указывали на неотвратимость сближения двух немецких государств, становилось все более очевидным объективно неизбежное восстановление единства Германии. Однако решение этой проблемы соотносилось с отдаленным будущем. "Ноябрьская революция 1989" и предшествующие ей события стали полной неожиданностью. Все происходящее совершалось вопреки воле властей ГДР, которые проявили глубокое непонимание надвигающихся событий, что стало крупным просчетом режима Хонеккера, который не хотел признавать меняющейся ситуации в своем государстве, вставая при этом на путь определенного противостояния даже своему главному прообразу, соратнику и союзнику в лице Советского Союза. А между тем интерес в ГДР к событиям в СССР постоянно возрастал в ответ на весьма иллюзорную пропагандистскую линию СЕПГ В ГДР был запрещен ряд изданий и публикаций, вышедших в Советском Союзе. 6 апреля 1989 г. в призывах к 1 Мая, опубликованных в "Нойес Дойчланд", впервые отсутствуют тезисы приветствия в адрес КПСС и Советского Союза. В ответ на неуклюжие пропагандистские действия росло число оппозиционеров, которые апеллировали за поддержкой к советскому руководству. Отсюда восторженные приемы М. Горбачёва, которые оказывало ему всякий раз население ГДР. Надо также отметить существенный момент - высокую степень коррумпированности в высших эшелонах власти ГДР, что вело к конфронтации с общественными движениями. Кроме того, следует иметь в виду все издержки хонеккерского тоталитарного режима, особенно с его широкой слежкой за своими гражданами со стороны штат Хонеккер отрицал необходимость существенных преобразований в ГДР, прибегая к аргументации, что проводимые варанах Восточного блока реформы в его республике уже осуществлены. Многие публицисты, политики полагали, что Хонеккер и его ближайшие соратники жили в некоем иллюзорном мире, утратив контакт с действительностью. М .Горбачёв в своих "Воспоминаниях", вышедших в Берлине в 1995г., отмечает:"Однако со временем Хонеккер утратил способность адекватно оценивать изменения в мире и в ГДР Очевидно,
12
он безмерно переоценил свою роль, а его интерпретация национальных интересов нередко находилась в явном противоречии с возможностями страны и с уровнем ее развития"4. 19 января 1989г. Э.Хонеккер, выступая на заседании комитета по подготовке юбилея Т. Мюнцера, заявил, что стена в Берлине простоит еще 50 или 100 лет, пока не изменятся условия. Как отмечает И. H. Кузьмин, бывший начальник информационно-аналитического аппарата советской внешней разведки, со стороны отдельных представителей партии и правительства Восточной Германии предпринимались попытки договориться о смене лидера СЕПГ, на что не пошел M. Горбачев.
Ни правительства Восточной и Западной Германии, ни правительства западных держав и Советского Союза не были готовы к развернувшимся событиям в 1989г. Хорошо информированный о ситуации в ГДР И.Н.Кузьмин вспоминает: "Развитие событий в ГДР в последнем квартале 1989 года оказалось неожиданным как для политиков, дипломатов, представителей спецслужб, журналистов четырех держав, облеченных ответственностью за Германию, так и для самих немцев. Конечно, все они отмечали рост критического потенциала в ГДР и ускорение темпов сближения обоих немецких государств, но само представление о скором восстановлении единства Германии казалось в первом полугодии 1989 года абсурдным"5.
Лавинообразный процесс требовал неотложного решения труднейшей проблемы. Задача объединения двух государств оказалась на повестке дня. Это было бесспорным и очевидным. Неожиданно возникло множество вопросов, к решению которых никто не был готов: какую форму должно обрести новое государственное образование, с какой скоростью будет происходить процесс объединения, какие механизмы должны будут приведены в действие и, наконец, что весьма важно, какую позицию займут четыре державы-победительницы
" Gorbatschow M. Еrinnerungen -В., 1995. -5.929 (цит. по: Кузьмин И.H...) "
Кузьмин И. Н. Указ. соч. - СЛ 1.
13
и, прежде всего, Советский Союз. В 1989-1 990 гг. ситуация складывалась так, что главным образом необходимо было избежать возможной военной катастрофы.
Полного согласия в вопросе германского национального воссоединения и необходимости создания единого государства не существовало. На Западе и Востоке Германии имели место высказывания на различных социальных уровнях, не поддерживающие идею воссоединения страны. В Западной Германии возникали теории, ставившие под вопрос необходимость немецкого единства в качестве цели. Так, на парламентском уровне идея германского единства рассматривалась как мало актуальная в политическом плане или просто как нежелательная (Заявление заместителя председателя фракции СДПГ Юргена Шмуде, вызвавшее бурную дискуссию. Май 1985 г.). Еще в 1966 г. известный немецкий философ Карл Ясперс высказался в пользу отказа от воссоединения Германии. Гюнтер Гаусс, статс-секретарь в ведомстве федерального канцлера в период правления В.Брандта, руководитель Постоянного представительства ФРГ в Восточном Берлине, прямо выступил против воссоединения немцев и за разгосударствление понятия немецкой нации. Наиболее однозначно выступал против воссоединения Эгон Бар, который в качестве примера приводил противоречия между требованиями единства и европейской интеграции6. Среди противников воссоединения находился Понтер Грасс, который полагал, что оно возродит дух немецкого национализма и не будет равнодействующим для обществ Западной и Восточной Германии, и ФРГ при этих обстоятельствах поглотит ГДР. При всех противоречивых позициях по вопросу воссоединения государства большинство относилось позитивно к решению проблемы единого государственного образования. Самым горячим сторонником и мотором процесса воссоединения стал возглавлявший Христианско-демократический союз канцлер Федеративной Республики Гельмут Коль (1982-1998), который вошел в ис-
' Ланггут Г. Немцы в поисках безопасности. -М., 1995. - С. 98-101.
14
торию как объединитель Германии. Коль имеет перед Федеративной Республикой в решении объединительного процесса такие же великие заслуги, как Аденауэр и Брандт.
Главной опорой и гарантом воссоединения страны служило законодательство ФРГ в лице Основного закона, в преамбуле которого была указана цель достижения единства страны. При этом в качестве одной из главных опор Основного закона утверждался принцип демократии. Следует отметить вытекающее отсюда важное положение. Подчеркивалось решение в пользу принципа демократии как основы устройства Федеративной Республики, утверждая его тем самым в качестве приоритетного и признавая, что принцип свободы ставится выше проблемы единства. Это положение служило обоснованием развития Западной Германии по пути, отличному от развития на Востоке страны. Однако отмечалось, что действие Основного закона в качестве конституции переходного периода распространялось на обе части разделенной Германии в случае их объединения. При этом идея единой нации подчеркивалась и законодательно закреплялась, фундаментальное значение имела статья 11 б Основного закона, когда путем определения понятия "немец" было установлено единое немецкое гражданство. "Данный правовой институт единого немецкого гражданства стал наиболее важным инструментом институциональной связи немцев, так как обеспечил гарантированное Конституцией право граждан ГДР на равное с местными жителями обращение с ними в ФРГ"7. Опираясь на правовые акты и согласие в обществе, Коль считал при этом, что необходимо незамедлительное воссоздание единого государства, хотя существовала и другая точка зрения -постепенное осуществление этого процесса. К примеру, объединение страны через создание Конфедерации двух государств.
Необходимость безотлагательного реагирования на события 9 ноября и опасение за их мирное развитие вызвали незамедлительную
7 Ланггут Г Указ. соч. - С.99.
15
реакцию всех стран, втянутых в этот процесс (ФРГ, ГДР, страны - победительницы в годы войны: Советский Союз, США, Великобритания, Франция). Конец 1989г. и 1990г. сопровождались множеством встреч на международном уровне (раунды переговоров по формуле "два плюс четыре", двусторонние переговоры, "круглые столы" и др.), заключением соглашений, договоров. В целом по вопросам создания единого германского государства между договаривающимися сторонами было достигнуто согласие. Итогом стал ряд договоров - важнейших правовых инструментов. 18 мая 1990г. подписан договор о валютном, экономическом и социальном союзе между ГДР и ФРГ (первый государственный договор), одним из главных результатов которого было введение на всей территории Германии единой валютной единицы - западногерманской марки. 31 августа 1990 г. - договор о воссоединении Германии (второй государственный договор), 30 сентября договор ратифицирован Народной палатой ГДР и Бундестагом ФРГ 3 октября стал днем присоединения ГДР к ФРГ, получившим статус государственного праздника. Среди исследователей бытует вполне допустимое мнение, что 3 октября 1990 г. является датой окончания Второй мировой войны, что соотносится с началом разрядки напряженности в Европе, окончанием холодной войны.
Воссоздание единого государства вызвало множество не менее сложных задач, связанных как с внутренними проблемами Германии, так и проблемами на международной арене. Магистральная цель, заложенная в Договоре об объединении, заключалась в трансформации социалистической экономической и общественно-политической системы ГДР, представляющей плановое хозяйство и авторитарное управление, в общественно-политический строй, определяемый Основным законом Федеративной Республики -демократическое, правовое, социальное государство с развитым социально-рыночным хозяйством. Вторая задача, перед которой оказалась новая Германия, - это необходимость сближения идентичности немцев Востока и Запада. 40 лет проживания в условиях двух различных общественных систем сказа-
лись на самосознаннии западного и восточного немца, на его ценностных ориентациях. Единая Германия встала перед труднейшей исторической проблемой, связанной с йнутригерманским объединением: речь шла не только о трансформации восточных земель, но и о формировании жизни обществаа в Германии в целом, в новых условиях - условиях создания единой обищественно-политической системы.
Если рассмотреть) проблему создания единого национального германского государствза в исторической ретроспективе, то просматривается весьма сложными и даже, мЛжно сказать, почти непрерывный и в определенной степении трагический процесс: постоянная устремленность немцев к достиженимю важнейшей цели — решению исторической задачи национального > объединения. Х.Шульце в своей книге "Краткая германская история"' писал, что после создания по окончании Второй мировой войны двух с немецких государств стремление к воссозданию единой Германии сталпо "непрерывной ближайшей целью"8. Такой вектор развития можно оэтнести почти ко всей истории создания германской государственноспги, за исключением периода, приходящегося на 18711945 гг. и послеедние десять лет. Но и в эти годы вопросы национального самосознанияя, идентичности и понимания форм государственного образования носсили дискуссионный характер. В названии самой книги не случайно, верроятно, заложено понятие "немецкая история", а не такое, к примеру, каик "история германского государства". Г. Ланггут в книге "Немцы в поискхах безопасности" пишет, что вопрос, "что такое отчизна для немца", ниикогда не находил легкого ответа. "Дискуссии по вопросу национальнойй идентичности в Германии всегда были сложны, так как именно за послпеднее столетие представления о формах и содержании единства силльно расходились"9.
В XV-XVI вв. Гермаании была присуща широкая регионализация, что являлось следствием наличия абсолютистских земельных отноше-
'\Schulze H. Kleine deutitsche Geschichte. - Munchen, 1996. - 5.235.
* Ланггут Г. Указ. соч. - - С. 94.
17
ний на отдельных территориях, при этом с разными уровнями экономического развития и тяготением к соперничеству. Кроме того, существовало конфессиональное разделение страны. К этому времени можно отнести, считает Шульце, только начало "немецкой истории" или "истории немцев", но уже можно говорить об устойчивых очертаниях немецкой нации. При этом он подчеркивает укорененность немецкой истории в гуманистической общеевропейской почве. По соседству с раздробленными мелкими немецкими княжествами уже находились крупные объединенные государства: Франция, Англия, формировалась многонациональная австрийская монархия Габсбургов и др., которые не были заинтересованы в существовании сильного государства в центре Европы и поддерживали раздробленное состояние мелких немецких государств. Соседние европейские государства боялись объединения немецких земель, что могло бы угрожать сложившемуся в Европе равновесию сил. Историческая судьба Германии на протяжении всего ее существования во многом связана с ее геополитическим положением в центре Европы, со страхом граничащих государств иметь рядом сильного соседа.
Практически только в XVIII в. стали формироваться немецкая национальная культура и немецкое национальное самосознание. Поражение Пруссии в 1806 г. и оккупация Германии (условное название всех небольших немецких государств, расположенных в центре Европы) войсками Наполеона явились сильным толчком в развитии этого процесса. Население, испытывая национальное унижение, стремилось к независимости, выступая против французского завоевания. О себе заявило национальное движение, порой выливаясь в конспиративное сопротивление. Лозунгами сопротивления становились понятия "Отечество", "Нация". В 1817 г. в Вартбурге состоялся студенческий праздник, в котором участвовали представители всех университетов Германии. Встреча проходила в связи с трехсотлетием Реформации и годовщиной Лей-пцигского сражения ( 1813), в котором участвовали русские, австрийские, прусские и шведские войска и в результате которого Наполеон I
18
потерпел поражение. Германия получила освобождение, а Рейнский союз (1806-1813), состоявший из 36 германских государств и находившийся под протекторатом Франции, распался. Студенческий праздник был ознаменован черно-красно-золотым цветом, который стал символом триколора нынешнего Государственного флага Федеративной Республики. Эти цвета присутствовали в униформе студентов, боровшихся против Наполеона (черный мундир, красная отделка, золотые пуговицы ). Главное требование студентов заключалось в создании единой свободной Германии. Под этими цветами и лозунгами проходила также революция 1848г.
Необходимо иметь в виду, что политическая культура немецкого национального государства формировалась с антизападным уклоном. Еще со времен Средневековья немцы принадлежали латинскому Западу с его культурой и одновременно германо-славянскому Востоку. После войны с Наполеоном национальное сознание развивалось в направлении неприятия франции и Запада одновременно. Здесь были заложены истоки, получившие затем свое продолжение - отказ от политической культуры Запада и, как следствие, отинститутов, отражающих эту культуру.
К середине XIX в. образованная часть граждан была подлинной носительницей идей национального единава, которые получали все более широкое признание у населения. 1848 год (год революционных событий) отличался высокой степенью национального согласия, особенно в связи со столетним юбилеем Ф. Шиллера. Большая роль в это время принадлежала немецкому языку, получившему широкое распространение на германских территориях, что ставило их в независимое положение, учитывая французскую культурную гегемонию в Европе того периода. Так просвещенная немецкая элита обретала национальную идентичность. Однако немецкая нация существовала в своем культурном пространстве без непосредственных политических связей. В ходе XIX в. культурное немецкое сознание получает политическое очертание. Просвещенное немецкое бюргерство становится носителем идеи
19
объединения. Государственное объединение, однако, произошло лишь в 1871 г., которое было совершено в прусско-милитаристском духе Оттофон Бисмарком. Бисмарк являлся носителем консервативных, антиреволюционных и милитаристских идей, воплощая антилиберальные и антинациональные устремления. Он полагал' "Не речами и не решениями большинства разрешаются великие вопросы времени - это былоошибкой 1848 и 1849 гг., -но железом и кровью"10. Путем военных завоеваний в 1871 г. было создано первое единое германское государство. Европа получила новую геополитическую ситуацию. Объединенная Германия оказалась "непривычным элементом в системе европейских государств", которую воспринимали в качестве потенциальной опасности, угрожающей нарушением сложившегося равновесия в центральной части Европы. Национальное объединение, по мнению большинства исследователей, произошло сверху. Немецкий историк Шульце занимает несколько иную позицию поэтому вопросу, подчеркивая роль сформировавшегося к тому времени национального самосознания. По его мнению, "немецкое объединение проводилось ни в коем случае только "сверху", князьями и правительством, но также и "снизу", силами буржуазного и либерального национального движения-поэтому результатом была не великая Пруссия, а германский рейх"11. К этому времени немецкая нация имела свою общую судьбу, свои корни, свои единые ориентации. Шульце приводит мнение Р. фон Вайцзеккера, который, в свою очередь, опирается на определение нации Эрнестом Ренаном: "Нация является совокупностью общего прошлого и будущего, языка и культуры, сознания и воли, государства и отдельных областей. Со всеми ошибками, со всеми заблуждениями духа времени, но, однако, с общей волей и сознанием отражал 1871 год это наше понятие нации. Отсюда - и только отсюда - мы, современники, знаем, что мы немцы"12.
10 8сЬи/1в Н. Указ. соч. -5. 117.
11 Там же. -5. 121.
12 Там же. -5. 254.
20
В принятой Конституции положение государства, народа и власти рассматривалось как полное взаимное соотношение сил. Однако армия и управление оставались в руках буржуазной олигархии. В целом объединение 1871 г. носило государственный характер. Само общество было расколото по линии конфессиональной, по линии происходившего отраслевого развития в этот период - конкуренции между набирающей силу промышленностью и сельским хозяйством, по линии борьбы между трудом и капиталом. Ланггут оценивает созданную единую Германию как "незаконченное" национальное государство. Возникшее "сверху", оно представляло собой "авторитарное властное государство". Поэтому понятие "немецкая нация" полностью связывалось с понятием авторитарного государственного устройства. Германия впервые оказалась в числе крупных держав, но немецкая нация представляла собой "запоздалую нацию" (Плесснер13 ). Предписанное единство, иначе "революция сверху", и "различие между культурной и государственной нациями стали решающими для особого развития Германии в вопросе о национальном самопонимании"14. Национальное сознание не было направлено на восприятие идеи свободы и внутринационального самоопределения - внутреннее единство, напротив, это было внешнее единство, обозначенное государственными границами. Национальное единство не имело твердого внутреннего единения и не могло служить основан нем формирования прочной национальной идентичности. В таких условиях не было востребовано "необходимое укоренение национального сознания в демократических принципах"15. "Напротив: понятие национальности в Германии оказалось во все возрастающем отчуждении от принципов демократии"16. Таким образом, германский рейх, созданный в 1871 г., являлся выразителем государствен-
РеээпегН. (1892-1985) - немецкий философ и социолог.
Ланггут Г. Указ. соч. - С. 95.
!| Там же.
16 Там же. -С. 94-95.
21
ной нации, самосознание которой не было связано со свободой и самоопределением, а также демократическими принципами.
После объединения в 1871 г. Германия приобрела свой новый облик, превратившись в сильную промышленно развитую страну. Сферы влияния между ведущими странами того периода уже были поделены, а для динамично развивающейся Германии с ее большим политическим, военным и экономическим потенциалом "маленький Центр Европы казался слишком маленьким". С 1890-х годов немецкая политика вышла на уровень мировой политики. С широким размахом шел процесс милитаризации экономики и милитаризации сознания. Во времена Вильгельма II (так называемого "вильгельмизма"), пришедшего к власти в 1888 г., особенно проявляется стремление Германии к становлению мировой державой. Была отклонена политика Бисмарка, которая имела своей целью определенное самоограничение.
Отказ от провозглашенного Бисмарком самоограничения, вызванный чувством униженности, желанием вырваться из тисков Центра Европы и превратиться в мировую державу, привел Германию со всеми тяжелейшими для нее последствиями к двум мировым войнам. Вторая мировая война закончилась разделом страны. Вместо одного были созданы два германских государства, нация утратила свое с трудом формировавшееся единаво и оказалась, кроме того, в условиях двух разных, и не только разных, но и противоположных общественных систем. От рейха, великой державы и национального государства остались холодная война и германский вопрос.
Возглавивший созданную в 1949 г. Федеративную Республику канцлер и председатель ведущей партии - Христианско-демократичес-кого союза Конрад Аденауэр поставил пред собой важнейшую практическую задачу германской политики: включить страну в систему западных демократических государств. Однако в 50-х годах в Западной Германии велась дискуссия о германском вопросе, об отчуждении между немецким и западным мышлением, поиске немецкой самобытности, отличной от западной. Спорным был вопрос об объединении
22
с Западом и, как следствие, о необходимости признания западных ценностей. Западная интеграция, которая одновременно означала необходимость признания демократизации общественного устройства Германии, стала максимальной задачей Аденауэра. Только солидарность немцев с европейским сообществом рассматривалась как возможность построить свободное демократическое государство, завоевать доверие к Германии. В то же время укоренение в западной системе означало окончание политики колебания между Востоком и Западом17. Как полагал Плесснер, немцы долго представляли "великую державу без государственной идеи".
Федеративная Республика, учтя уроки прошлого, признала ценности западной политической культуры. Самосознание немцев было к этому подготовлено. Следует помнить, что Германия прошла через опыт Веймарской республики, которой были свойственны зачатки свободы, демократии, единства нации - и все это в условиях неокрепших политических и государственных структур, что привело к крушению первого в истории Германии республиканского государственного устройства. Сточки зрения Шульце, Веймар - это страдания, фанатизм, эпилептическая конвульсия. После крушения национал-социализма западная часть Германии встала на путь демократизации жизни общества, правовой базой которого стал Основной закон. Представляется, что такой путь оказался возможным только благодаря совпадению интересов какзападных оккупационных держав, так и самих немцев. Финансовые вливания Запада, его стремление к созданию Германии с демократическим устройством и национальное самосознание немцев, истоки которого заложены в опыте Веймарской республики и национал-социалистской диктатуры как отрицательном опыте, позволили преобразовать Западную Германию в совершенно иное государство - государство западного типа, преодолевшего многие исторические недуги.
17 Handbuch zur deutschen Einheit/ Weidenfeld W, Korte K.-R. (Hrsg.). -Bonn, 1993. -S.132.
23
Немцы учли тяжелые уроки своей истории. В связи с этим представляется, что особого внимания требуют к себе рассуждения Шульце об альтернативе исторического развития и его фатальности. "Этот вопрос (об исторической альтернативе. - А. А.) стоит ставить, ибо только реконструкция упущенных возможностей и шансов освобождает нас от фаталистического подхода к истории и позволяет оценить фактическое историческое развитие"18. За сорок послевоенных лет Германия заняла место одной из ведущих стран мира с наиболее успешно функционирующей демократией, мощным экономическим потенциалом и социальной стабильностью.
Объединение двух с различными общественными системами немецких государств резко изменило ситуацию как в самой Германии, так и в Европе в целом. Федеративная Республика взяла на себя ответственность за трансформацию государственного устройства ГДР, имея в виду прежде всего модернизацию экономики, на что были затрачены колоссальные средства. Однако возникло много других трудно разрешимых проблем: столкновение ценностных ориентации немцев на востоке и немцев на западе, различное национальное самосознание, частичная утрата идентичности немецкой нации. Национальное единство вновь оказалось на повестке дня. Страна стоит перед решением задачи слияния двух различных политических культур. У некоторых исследователей возникает опасение, в состоянии ли Германия решить весь этот груз проблем, достаточен ли у нее запас прочности.
Одна пятая жителей ФРГ заселяет новые земли. Такая доля населения достаточна, чтобы оказывать серьезное влияние на жизненные процессы страны, а также требовать соответствующего внимания к своим проблемам. После романтических событий Ноября 1989 г. немцы в новых и старых землях столкнулись с трудностями и разочарованием. Радость воссоединения все больше сменялась опасениями и сомнениями по поводу единства. Ожидания восточных немцев не оправдали
16 Schulze H. Указ. соч. - 5.123.
24
себя. С первых же шагов они оказались в неравных условиях с немцами, проживающими на западе. Не та заработная плата, не та социальная поддержка, более высокая безработица. Правительство постепенно решает эти проблемы, сближая жизненный уровень восточных немцев с западными, но различия сохраняются и не только в сфере социально-экономической. Большое беспокойство вызывают единение нации, ее идентичность, отношение к объединению. В 1993 г. проводился опрос, отражающий степень национальной идентичности. На западе лишь 1 5% населения рассматривали себя "в первую очередь немцами", а 80% -"западными немцами".,В восточных землях 51 % респондентов чувствовали себя "в первую очередь "немцами", а 48% -"восточными немцами"19. Данные указывают на отсутствие схожего отношения к восприятию понятия "немец", отсутствие единого национального самосознания. Ланггут полагает, что вопрос об определении позиции немцев в отношении единства остается открытым. Как и в период первого объединенного германского государства, пока можно говорить о немецкой нации только как о государственной нации, но при существенном отличии. Сегодня немцы живут в условиях функционирования в рамках государства с демократическим законодательством, которое открывает перспективу единения самосознания немецкой нации.
Действие Основного закона установлено на всей территории объединенной Германии. Однако остро стоит вопрос, насколько восточные немцы сегодня идентифицируют себя с этим Законом. Объединенная нация живет в разных мирах с разными идейными и психологическими установками. Часть немцев, живущих на востоке, приняла предложенные им условия, у них развивается новое самосознание, они признают происходящие в восточных землях изменения, добиваются при этом успехов, хотя порой им не хватает инициативы, деловитости, самостоятельности, но их число растет. Другая, большая часть населения, отказывается от новых форм устройства жизни и, более того, от новой
19 Ланггут Г. Указ. соч. - С. 53.
25
предложенной им общественной формации. Они отвергают социальное рыночное хозяйство, вступая тем самым в конфликт с Основным законом. Они не признают существующее в обществе согласие по вопросу частной собственности, что оборачивается против западногерманских собственников и влечет за собой неблагоприятный психологический климат. Это не может не сказываться негативно на социальной и экономической стабильности в стране. Немцы на востоке жили в условиях и капитализма, и социализма, испытав, как они отмечают, тяготы и того и другого общественного устройства. На этой почве возникают даже идеи поиска некоего третьего пути. Рыночное хозяйство воспринимается как соблазн для потребителя, и восточные немцы считают себя добычей гешефта. Немецкий политолог К.Детьен полагает, что для населения восточных земель капитализм означает утрату безопасного укрытия в сообществе, а также гуманных ценностей, а само общество переживает процесс десолидаризации и бесцеремонный эгоизм20. В восточных землях 40% населения считают социально-экономическую систему Германии несправедливой.
Восточным немцам трудно расстаться с определенными укорененными в прошлом элементами самосознания. Они пережили нацистскую диктатуру и диктатуру СЕПГ, которые при их различии имели много общего, что формировалосознаниелюдей нескольких поколений: критика капитализма и демократии, антипарл!аментаризм, антииндивидуализм и антиплюрализм. Немцам восточных земель приходится пережить процесс двойного переосмысления тоталитарных режимов. Крах режима СЕПГ далеко не означает отказа от сложившихся за многие годы стереотипов мышления и шаблонов поведения. Ностальгия по ГДР не покидает немцев на востоке.
Пожалуй, наиболее остро стоит сейчас проблема национального самосознания восточных немцев, которое, как считает Детьен, "нельзя
20 Detjen С. Wie der Ost die Republik veirandert// Polit. Meinung. -Bonn, 7 999. - /V 356. -55-12.
26
купить ни за какие деньги". За годы, прошедшие после объединения, реальный уровень жизни немцев на востоке постоянно возрастал, хотя он остается ниже в сравнении с немцами, проживающими на западе. Значительно были повышены пенсии, которые составляли на 1 994 г. около 80% от уровня пенсий в старых землях, а в начале объединения этот показатель составлял 1/З.Кконцу 1995 г. была проведена беспрецедентная по своему масштабу акция помощи. В новые федеральные земли поступило более 1 трлн. марок. Однако вопрос единого национального самосознания немцев остается открытым. Обретение национальной идентичности оказалось более сложным в решении проблем единства нации в сравнении с преодолением экономического отставания. Сознание далеко не всех восточных немцев готово к восприятию системы ценностей, сложившейся в рамках социального рыночного хозяйства и других форм государственного и общественного устройства на базе Основного закона.
Политическая система в новых землях не совпадает с устоявшимися политическими структурами Боннской республики, а отвечает интересам определенной части населения востока. Как полагают исследователи, при "фактически завершенной трансформации экономической системы бывшей ГДР" (с данной точкой зрения далеко не все согласны) нельзя говорить о достаточной укорененности в общественных структурах партий, определяющих политическую систему западных земель. ХДС, СвДП, "зеленые" не связывают себя с прочным и постоянным электоратом на востоке. Напротив, часть восточного электората устойчиво идентифицирует себя с Партией демократического социализма. Почти 20% избирателей новых федеральных земель отдают голоса за ПДС. Кроме того, для многих проживающих на востоке социализм является альтернативой существующему в ФРГ строю. ПДС, имея такую поддержку, самоуверенно стремится к расширению своей деятельности на всей территории Федеративной Республики и формированию социалистического государственного устройства. Фактор ПДС дестабилизирует политически устоявшуюся систему страны, что не способствует
27
внутреннему национальному объединению. По мнению некоторых исследователей, существует опасность, что левый спектр всех партий ФРГ получит возможность оказывать большее влияние на жизнь общества, что не может не беспокоить западных немцев, привыкших к существующей многие годы устойчивой политической стабильности в стране.
Немцы в старых федеральных землях с подозрением и определенной долей тревоги следят за происходящим в землях на востоке. Западные немцы также испытывают ностальгию по прежней ФРГ, "которой уже никогда не бывать". Им трудно воспринять "восточного немца" с его другим самосознанием, другим менталитетом и иными ценностными установками. Затрата огромных средств на трансформацию восточных земель, размеры которых превзошли все ожидания, не привели к окончательному желаемому результату. Проблема еще и в том, что успехи, и достаточно высокие, в социально-экономической сфере не являются результатом предпринимательской деятельности самих восточных немцев. Итоги достижений связаны главным образом с вложениями денег и организационной поддержкой со стороны западных земель. Такие затраты в качестве постоянного фактора вряд ли возможны. Непрерывные финансовые вливания могут стать слишком разорительными для страны. Детьен замечает, что в Западной Германии исчезает готовность обеспечивать восток капиталом21. Все более актуальной становится проблема активного включения жителей восточных земель в решение своих проблем. Следует отметить, что в последние годы эта тенденция получает свое развитие.
При всех сложных и противоречивых отношениях между немцами востока и немцами запада вопреки всему идет процесс взаимопроникновения и взаимовлияния, и это сказывается на самосознании тех и других немцев. Проблема отторжения немцев запада и востока - это проблема прежде всего старшего поколения, которая меньше касается
21 Detjen С. Wie der Ost die Republik verandert// Polit. Meinung. -Bonn, 1999.-N 356.-S.5-12.
28
новых поколений. 29,9% населения Германии моложе 25 лет, 60,9% немцев родились после 1945 г. Фактор режима СЕПГ играет в этом случае меньшую роль. В решении социальных проблем важную роль играет фактор истории: пережита и осознана она или нет. Пережить, осознать и переосмыслить этот период истории молодому поколению проще. И, кроме того, возможно более существен тот факт, что национальное сознание неразрывно связано с историческим генетическим сознанием. Так или иначе решение проблемы национальной идентичности - это, прежде всего, проблема молодого поколения, и для немцев со сложными поворотами их истории достижение цели единения национального самосознания имеет большое значение. Укорененность исторического сознания немцев менее прочная и менее долговременная относительно других западных стран, что говорит о дополнительной трудности решения проблемы национального внутреннего единства. Если исходить из преобразовательных процессов, совершающихся в объединенной Германии сегодня и направленных на внутреннее национальное единение со всеми его сложностями, идентичность национального самосознания немцев представляется неизбежной, хотя путь к достижению цели, вероятно, не будет коротким и легким.
Из дискуссии, развернувшейся в Германии по национальному вопросу, вытекает следующее, указывающее на путь формирования единого немецкого самосознания и выход из состояния лишь государственной нации. Нацию надо рассматривать "как программу" действия, она не может быть простым предметом анализа". И еще. "Нация не состояние, но процесс, она не статична, а динамична, нация должна стать непосредственно пережитой и ощущаемой "22.
После объединения Федеративная Республика Германия - это уже другая страна, которая входит в новое тысячелетие с грузом тяжелых проблем, с новым вектором развития, с не решенным окончательно национальным вопросом. Боннская республика ушла в прошлое,
' Ланггут Г. Указ. соч. - С.111.
29
утратив прежнюю стабильность. С объединением страны на путь новой истории встала другая республика - Берлинская. Это новый
этап в истории Германии с грузом старых и новых проблем. Это новая Федеративная Республика, которая существует впервые в рамках одновременно демократии, свободы и объединения, и это не может нэ вселять оптимизма в отношении будущего как внешнего, так и внутреннего единения страны.
На международной арене с первых же шагов Западная Германия связала свои перспективы с интеграционными процессами, происходящими в Европе, став затем их главным двигателем. "Пафос Центра" (Т.Манн) ушел в прошлое. Только в системе западных государств Аденауэр видел возможность устранения страха у народов Европы перед Германией, принесшей им столько бед и несчастья, перед возможностью развязывания германским государством новой войны. Участие в институтах объединенной Европы Аденауэр рассматривал так же, как перспективу сохранения суверенитета страны, который необходим для существования в условиях свободы и мира. Будучи интегрированной и частично ограниченной тем самым в свободе своих действий, Германия не могла и помышлять о полном суверенитете. В условиях интеграции о традиционном суверенитете с национально-государственной точки зрения не могло быть и речи, что относилось как к Германии, так и ко всем государствам, интегрированным в Европейское сообщество и потерявшим таким образом часть своих полномочий.
Сразу же в послевоенные годы в плане внешнеполитической позиции приоритеты ФРГ приобрели совершенно иной характер. В течение столетий перед Германией стоял вопрос о ее гегемонии или сохранении равновесия сил в Европе. Теперь на передний план была выдвинута идея равновесия сил и сохранения мира. Принципиально важным моментом стала высокая степень внешнеполитической и экономической интеграции в систему западных государств, направленной на сохранение мира и безопасности в Европе. Понятие силы и страха перед силой было отодвинуто на второй план. Канцлер ФРГ ГШмидт в 70-е
30
годы создал внешнеполитическую модель - "необходимо остерегаться слишком уж откровенного выхода на передний план"23, особенно в отношении европейской политики, и поддерживать равные права членов сообщества. В этом высказывании Шмидта проявлялся синдром страха немцев перед своей собственной силой. Их пугало, что народы других стран, партнеры и союзники боятся ил и будут бояться Германии как правопреемницу Третьего рейха, с которым связывают образ врага. В концентрированном виде внешнеполитическая позиция ФРГзафик-сирована в преамбуле Основного закона - "служить делу мира во всем мире в качестве равноправного члена в единой Европе". Со временем в процессах европейской интеграции Германия заняла одну из ведущих позиций, взяв на себя ответственность за развитие объединенной Европы и выдвигая новые инициативы, став одним из главных доноров в осуществлении мер в сфере европейского единства. В последние годы самым активным и последовательным сторонником европейской и атлантической солидарности был канцлер Германии Гельмут Коль, видя, прежде всего, в этом залог прочной стабильности и безопасности на европейском континенте. При этом национальные интересы на передний план не выдвигались.
Объединение Германии резко изменило ситуацию в Европе, в мире и самой Германии. На европейском континенте возникло другое соотношение сил, пришел конец разделенной Европе, напряженности отношений в прежнем их виде между странами Западной и Восточной Европы. В Центре Европы появилось мощное германское государство. Немецкий исследователь Г. Шёлген в книге "Страх перед силой", изданной в 1994 г., даже возвращается к идее великой державы: "Нежданно-негаданно, как бы в одну ночь объединенная Германия выдвинулась в центр событий международной жизни. Федеративная Республика с возрастанием собственного значения и веса, не ведая того,
23 Берне Д. Разумное и полное использование ограниченного суверенитета// Intern. Politik.- Bonn, 1999. - N 11. -С.11.
31
- - ,,24
оказалась в роли европейской великой державы , но эта новая роль должна быть осознана и должна вести новое германское государство к большей ответственности перед миром, продолжает Шёлген. При этом, однако, ФРГ следует занять подобающее ей место в кардинально меняющемся мире и "играть роль, соответствующую ее значению и весу, и ни в коем случае не руководствоваться эгоистическими мотивами"25. Для ведущих политиков, учитывающих геополитическое положение и мощь страны, формула стабильности и равновесия сил в Европе оставалась лейтмотивом как внутренней, так и внешней политики. Отсутствует призыв к особому пути германского государства в мировой политике. Преемственность во внешней политике Германии сохранялась на протяжении всего послевоенного периода.
С приходом к власти в 1998 г. нового социал-демократического в союзе с "зелеными" правительства во главе с канцлером Г. Шрёде-рем вектор внешней политики в целом сохранился. "Очень динамичный канцлер", однако, придал внешнеполитическому курсу новый стиль, отличающийся напористой прагматичностью. У власти находится новое, послевоенное поколение. Произошла смена поколений от военного к сформировавшемуся под влиянием событий 1968 г. и не несущему ответственность за все ужасы Второй мировой войны. Можно говорить о том, что молодое поколение не заражено вирусом европейского идеализма, которым было глубоко проникнуто сознание послевоенного поколения политиков. Что касается новой генерации политиков, то они, скорее, относят себя к европейцам, потому что хотят ими быть. В этом качественное отличие от предшествующего поколения, которое вынуждено было быть европейцами. Здесь заложены новые элементы внешней политики правительственной коалиции социал-демократов и "зеленых". Шредер заявил, что его поколение будет "отстаивать национальные интере-
' Шёлген Г. Страх перед силой. - М., 1994. -С. 10.
25 Там же - С. 78.
32
сы столь же естественно, как это делают французы или англичане" и что германская внешняя политика должна быть политикой "просвещенного собственного интереса". Д.Берне, заведующий зарубежным отделом газеты "Монд", следующим образом комментирует позицию Шредера: "Европейская и атлантическая солидарность никоим образом не ставится под сомнение, и нет никаких оснований полагать, что это может случиться в будущем. Эта солидарность представляет собой составную часть более активной и решительной германской внешней политики, стремящейся энергичнее защищать национальные интересы"26. Профессора У. И. Патерсон и Ч.Джеффри из Института германских исследований Бирмингемского университета расценивают эти высказывания Шредера как попытку отделить друг от друга европейскую ответственность и национальные интересы Германии27.
Другую, более умеренную позицию в отношении европейской политики занимает министр иностранных дел Йошка Фишер. Исследователи и обозреватели отмечают его более широкий взгляд на вещи, "более глубоко развитое чувство исторической ответственности". Позиции Фишера близки с позициями Коля и Геншера, которого порой называют их "зеленым подкидышем". 8 июня 1998 г. в Берлине в Германском обществе внешней политики Фишер произнес речь, в которой подчеркнул, что европейскую политику необходимо рассматривать в первую очередь как исторически обусловленный отказ от германской державно-гегемонической политики, что в осуществлении внешней политики требуется "самоограничение", должна быть преимущественная заинтересованность в дальнейшем развитии интеграционных процессов, а не в настойчивом отстаивании национальных интересов. Необходимо усиление Европы в интересах ее дееспособности в условиях происходящих процессов глобализации.
26Берне Д. Указ. соч. - С. 18.
27 Т
Там же.
33
Боннский политолог X.- П. Шварц указывает на то, что смена внеш -неполитического курса СДПГ и "зеленых" тем не менее очевидна, что подтверждается участием немецких вооруженных сил в воздушных налетах на Югославию. Теперь Германия наравне с другими государствами Североатлантического альянса будет и впредь участвовать в военных операциях, принимать конкретные решения в каждом отдельном случае. Это качественно новая роль Федеративной Республики на международной арене. Правительство Шредера Шварц назвал первым в истории Федеративной Республики "воинственным кабинетом". Надо полагать, что сегодняшняя Германия преодолела тот исторический морально-психологический барьер страха самих немцев перед собственной силой, который так долго определял внешнеполитический курс государства.
Второй важный момент во внешнеполитическом курсе Шредера связан с расширением ЕС на Восток, что отвечает жизненно важным интересам Германии, которая все в большей степени с целью расширения внешних рынков проникает в экономику Центральной и Восточной Европы, преследуя при этом цель стабилизации общества в данном регионе, а также как следствие безопасности самой Германии. В этом вопросе возникла определенная напряженность между Германией и Францией, наметилась тенденция к изменению баланса сил между этими странами. И, напротив, наблюдается возникновение более прочного тандема между Англией и Германией. Позиция Блэра и Шредера, социал-демократических лидеров, по вопросам развития обществ, изложенная ими в документе "Путь вперед для социал-демократов", появившемся 8 июня 1999 г., полна противоречий по отношению к классической социал-демократической идеологии. Социал-демократы не имеют общего видения того, что же представляет собой сейчас социал-демократия и каковы ее идеалы. Т. Блэр выдвигает одно из положений о так называемом "третьем" пути. В условиях модернизирующегося общества он допускает элементы неолиберальной политики и в то же время ин-
34
тервенционистских позиций государства в сфере экономики, следуя в этом отношении политике Жоспена. Шредер видит последующее развитие в условиях "нового центризма", что сближает политическую позицию Шредера с христианско-демократическими установками. Признается необходимость проведения политики, направленной на стимулирование предложения, тесную кооперацию с частным сектором и так далее. Сближение позиций двух социал-демократических лидеров вызвано необходимостью адаптации к происходящим процессам глобализации. Правила рыночной игры рассматриваются а качестве лучших условий реализации социал-демократических ценностей. Подобная концепция соратников по партиям отвергается Жоспеном. Очень любопытен сам по себе факт поиска социал-демократами новых путей в новой идеологической обертке, указывающих на их сближение с консерваторами и христианскими демократами.
Но, прежде всего, политика Шредера "осознанного национального интереса" не может означать отказа от активной интеграционной политики или возвращения части утраченного суверенитета. Задача заключается в том, чтобы в новом мире с его широкой всесторонней глобализацией использовать накопленный опыт для адаптации к глубоко меняющимся условиям современного общества.
Для подведения итогов следует обратить внимание на три вектора, которые являются основополагающими в понимании происходящих процессов в объединенной Германии. Первый вектор указывает на воссоединение Д|вух германских государств и создание единой государственной границы, то еаь речь идет о государавенном единаве. Бывшая ГДР была включена в сиаему дейавующих государственных аруктур Федеративной Республики. Правовой основой функционирования новых федеральных земель служит Основной закон.
Второй вектор составляет проблемы внутреннего объединения страны. Из изложенного выше проистекает очевидный факт, что эта задача оказалась намного сложнее первой и гораздо сложнее, чем
35
предполагалось. В этом случае просматриваются два важных момента: трансформация общественно-политической и экономической системы Восточной Германии и трансформация сознания немцев востока и запада - формирование единого немецкого самосознания, немецкой национальной идентичности. В социально-экономической сфере уже многое сделано, преобразовательные процессы имеют важные результаты, хотя о их завершении говорить еще рано. Самым сложным оказалось формирование национального единства, на что потребуются, вероятно, годы. Но современная демократическая Германия имеет все предпосылки для решения этой проблемы. Таких предпосылок не было во времена первого объединенного германского авторитарного государства. При создании Федеративной Республики приоритетными стали демократия и свобода в условиях ориентации на Запад. Однако идея единства страны не была отброшена и осталась одной из ведущих государственных задач, зафиксированных в Основном законе. После воссоединения Германии она заняла такое же авангардное положение. Германия имеет впервые реальный исторический шанс создать государство в рамках государственных границ с единой общественно-политической системой и единым национальным самосознанием.
После объединения Восточной и Западной Германии в Центре Европы возникло мощное и самое крупное европейское государство, но оно уже не является правопреемником Третьего рейха. Его главная задача, в чем и заключается третий вектор, состоит в сохранении равновесия и стабильности на континенте в условиях развития и укрепления интеграционных процессов и, как следствие, при утрате части своего суверенитета. Данная позиция позволяет Германии освободить европейские государства от страха перед вновь возникшим мощным государством в центральной части европейского континента. Это, с одной стороны, а с другой,- перестать бояться самой себя. Усиление роли Федеративной Республики в Европе и мире, приход к власти нового поколения политиков после выборов 1998 г.
36
внесли некоторые коррективы в ее внешнюю политику. Правительство Шредера начинает больше придавать значение "осознанному национальному интересу", оставаясь преемником прежнего курса сохранения стабильности и мира в Европе.
В заключение следует отметить, что при свей сложности ситуации, в которой оказалась Федеративная Республика после объединения, она продолжает сохранять свое стабильное положение как внутри страны, так и на международной арене, что также не может не вызывать особого интереса.
