CC BY
74
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
УДК 94(47).084.5
А. В. Баранов
ТРОЦКИСТСКАЯ ОППОЗИЦИЯ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ЛЕВОРАДИКАЛЬНОГО ПРОТЕСТА В 1926-1929 гг. (НА ПРИМЕРЕ ЮГА РОССИИ)
Актуальность темы - в установлении специфики идеологических и организационных форм леворадикального протеста в условиях многоукладного общества и авторитарного режима. Сохраняет актуальность выяснение механизмов внутриэлитных размежеваний в однопартийной системе. На Юге России - в крупном аграрном регионе в концентрированном виде выражались противоречия НЭПа. Определены региональные особенности леворадикальной («троцкистской») оппозиции в 1926-1929 гг. на материалах Юга России. Особенности условий деятельности троцкистской оппозиции в крае, сложившиеся в начальный период НЭПа, таковы: повышенная роль вопросов аграрной политики и сословного водораздела «казаки - иногородние»; последствия затяжной и особенно жестокой в регионе Гражданской войны; наличие в партийно-государственных органах власти весомого слоя сторонников левого радикализма. Троцкистская оппозиция в регионе (1926-1927 гг.) состояла преимущественно из партийных и государственных служащих, безработных и ветеранов войны, неквалифицированных рабочих. Это почти всецело городское явление. Общественное мне-
ние в отношении оппозиции менялось за 1926-1927 гг. в негативную для власти сторону, что объяснялось ростом безработицы и неравенства. Слабая осведомлённость рабочих об оппозиции вызывала эффект «неадекватных надежд», наделения Троцкого придуманными идеализированными чертами. Действовал и противоположный импульс роста поддержки власти вследствие угрозы войны, «левого поворота» ВКП(б) к сворачиванию НЭПа, победившего в конце 1927 г. Оппозиционные настроения неквалифицированных рабочих, части красноармейцев и ветеранов Гражданской войны вызваны противоречиями между городским и сельским сообществами, неприятием бюрократизма и коррупции. Но протест против снижения уровня жизни, роста безработицы и общественного неравенства ситуативен и не оспаривал советскую систему, направляясь в русло её «исправления». Поэтому лозунги создания подпольной партии, выдвинутые троцкистской оппозицией, не нашли широкой поддержки.
Ключевые слова: троцкистская оппозиция, леворадикальный протест, проявления, Юг России, 19261929 гг.
A. V. Baranov
TROTSKYIST OPPOSITION AS THE MANIFESTATION OF THE LEFT-RADICAL PROTEST IN 1926-1929, (BY THE EXAMPLE OF THE SOUTH OF RUSSIA)
The relevance of the topic lies in specifying particular ideological and organizational forms of left radical protest in the face of the multi-layered society and authoritarian regime. The mechanisms of intra-elite delimitation in a one-party system are still to be clarified. The contradictions of the NEP were expressed in a concentrated form in the South of Russia, a large agrarian region. The article defines the regional features of the left radical ("Trotskyist") opposition in 1926-1929 on the materials of the South of Russia. The specific conditions of the Trotskyist opposition activity in the region during the initial period of the NEP are as follows: a greater role of agrarian policy issues and "Cossacks -nonresidents" class division, the consequences of a protracted Civil war that was especially severe in the region, a weighty layer of left-wing radicalism supporters in the party-state authorities. The Trotskist opposition in the region (1926-1927) consisted mainly of party and state employees, unemployed and veterans of war, as well as unskilled workers. It was almost completely a city phenomenon. Public opinion regarding the opposition shifted in 1926-1927 to
the negative side for the government, which was explained by the growth of unemployment and inequality. The poor awareness of the workers about the opposition caused the effect of "inadequate hopes", the empowerment of Trotsky with idealized features. There was also an opposite impetus for the growth of support for the authorities due to the threat of war, the "left turn" of the VKP(b) to the winding-down of the NEP, which won in late 1927. The opposition sentiments of unskilled workers, a part of Red Army soldiers and Civil War veterans were caused by contradictions between the urban and rural communities, the rejection of bureaucracy and corruption. However, the protest against the decline in living standards, rising unemployment and social inequality was situational and did not challenge the Soviet system, heading into the channel of its "correction". Therefore, the slogans of creating an underground party, put forward by the Trotskyist opposition, did not find broad support.
Key words: Trotskyist opposition, left radical protest, manifestations, South of Russia, 1926-1929.
Новая экономическая политика 1920-х гг., вызвавшая рост социального неравенства и неопределённость развития большевистского режима, противоречиво оценивалась в многоукладном обществе. Значительная часть малообеспеченных рабочих, крестьян и партийно-государственных служащих формулировала запрос на поворот политической стратегии РКП(б) в леворадикальное русло. Троцкистская оппозиция не только выражала данные требования, но и конструировала их в виде политической программы. Сохраняет актуальность и выяснение механизмов внутриэ-литных размежеваний в однопартийной системе. На Юге России - в крупном аграрном регионе в концентрированном виде выражались противоречия НЭПа и политики ВКП(б) в целом.
Цель работы - определить региональные особенности леворадикальной («троцкистской») оппозиции в 1926-1929 гг. на материалах Юга России. Это делает необходимым выяснить противоречия развития большевистской партии в 1920-х гг., причины леворадикальной оппозиции в обществе, методы её подавления.
Пространственные рамки статьи объемлют собой территорию Дона, Кубани, Причерноморья, Терека, Ставрополья и Грозненского округа. В них наиболее активно и устойчиво проявлялась деятельность троцкистской оппозиции. Термины «Северо-Кавказский край» и «Юг России» применяются как совпадающие по смыслу.
Хронологические рамки работы выбраны от начала свёртывания НЭПа (весна 1926 г.) до начала массовой форсированной коллективизации (июнь 1929 г.), что совпадает со временем деятельности объединённой леворадикальной оппозиции («троцкистско-зиновьевского блока») в ВКП(б).
Степень изученности темы на материалах Юга России недостаточна. Советская историография представлена беглыми упоминаниями в монографии И. Р Лоова [10]. Источниковая основа его выводов узка: лишь газетные статьи и резолюции партийных форумов. Наибольшее внимание тематике уделялось в работах периода «перестройки» и 1990-х гг.: в диссертации А. Ф. Поташева [14], в монографиях С. А. Кислицына [8] и А. В. Баранова [3]. Исследователи стремились осмыслить феномен троцкистской оппозиции на основе расширившейся источниковой базы, снятия цензурных ограничений, в контексте альтернатив политического развития страны. В начале XXI в. для отечественной историографии тема внутрипартийной оппозиции 1920-х гг. вновь стала непопулярной. Она теперь затрагивается фрагментарно - в связи с вопросами общественных настроений (в работах О. М. Морозовой [12] и А. Ю. Рожкова [18]) либо партийного контроля (И. Г Иванцов) [6]. Остаётся малоизученной взаимосвязь между экономической ситуацией, общественным мнением и развитием внутрипартийной борьбы, а также роль органов государственной безопасности в подавлении троцкистской оппозиции на уровне региона.
Источниковая основа исследования включает стенограммы партийных конференций и собра-
ний, документы партийных контрольных комиссий, личные дела оппозиционеров, информационные сводки и обзоры органов ОГПУ, статистику состава краевой и окружных партийных организаций РКП(б) - ВКП(б). Ключевое значение для раскрытия темы имеют донесения Политического управления Северо-Кавказского военного округа, периодические сводки и обзоры Полномочного представительства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю о политическом состоянии городских и сельских прослоек населения, ликвидационная записка начальника Секретного отдела Черноморского окружного отдела ОГПУ и протоколы допросов обвиняемых по агентурному делу «Борцы» от 11 февраля 1928 г., обзор полпредства ОГПУ по краю по агентурно-следственному делу «Антипартийный комитет» от 22 мая 1928 г., справка Ростово-Нахичеванского горкома ВКП(б) «О наличии оппозиции, её работе и поведении в Ростовском городском районе» (июнь 1927 г.), письмо секретаря Грозненского окружного комитета ВКП(б) З. Ф. Ляпина секретарю крайкома ВКП(б) М. С. Чудову от 13 июля 1927 г., записка информационно-статистического подотдела крайкома ВКП(б) от 28 сентября 1927 г., материалы к пленуму крайкома ВКП(б) 10-12 октября 1927 г., материалы к отчету Донской окружной контрольной комиссии, протоколы партколлегии Северо-Кавказской краевой контрольной комиссии за 1927-1929 гг., записка об итогах дискуссии в Ростово-Нахичеванской парторганизации от 3 декабря 1927 г.
Выясним особенности условий активности леворадикальной оппозиции на Юге России. Советская система установилась в регионе на кульминационном, самом жестоком этапе «военного коммунизма» (1920 - весна 1921 гг.). В сельской местности проживало 80,2 % населения [6, с. 23], а крупная промышленность была сосредоточена в немногих центрах: г. Ростове-на-Дону, Грозном, Новороссийске. Вопросы аграрной политики, взаимоотношений советской системы с земледельцами поэтому стали важнейшими в повестке дискуссий о НЭПе на Юге России. Регион был оплотом белого движения, на стороне которого сражалось до 80 % казачества [5]. Гражданская война в виде повстанческих выступлений продолжалась до осени 1924 г. В силу значения Дона, Кубани и Терека как зерновых баз страны, приграничного расположения региона и его уязвимости для интервенции здесь проводился непримиримый курс «расказачивания». Социальные расколы проходили в регионе не только по классовому, но и по сословному признаку («иногородние» русские крестьяне поддерживали большевиков, а казачество оставалось в массе оппозиционным). Устойчиво проявлялся также конфликт между горожанами и сельскими сообществами на почве противоречивых интересов (вопросы цен на промышленные и сельскохозяйственные товары, распределения социальной помощи, условий труда, неприязни к чиновникам и интеллигенции).
Данные обстоятельства объясняют, почему партийно-государственное руководство считало нужным проводить на Юге страны предельно жёсткий курс и обеспечивать его кадрами коммунистов из других регионов. Поэтому во внутрипартийных дискуссиях 1920-1921 и 1923-1924 гг. именно на Кубани и Дону проявилось повышенное влияние леворадикальной («троцкистской») оппозиции - 30-40 %, особенно в городских и красноармейских партийных организациях, и потребовалась их серьёзная чистка [3, с. 142]. Когда с осени 1924 по весну 1926 гг. ЦК РКП(б) проводил курс «расширения НЭПа» (амнистию участников белого движения и казаков, разрешение свободных местных выборов, союз с середняками и трудовыми зажиточными слоями крестьянства), то данная политика вызвала неприятие многих рядовых большевиков. Их стихийное недовольство НЭПом подчас находило идеологическую форму в лозунгах троцкистской оппозиции.
В период 1926-1927 гг. противоречия НЭПа обострились. «Болевыми точками» для общественного мнения, особенно - для городских рабочих и служащих, ветеранов Гражданской войны являлись рост неравенства, безработица, дороговизна товаров, бюрократизм и коррупция, что перерастало в ряде случаев в критику политического курса власти как буржуазного перерождения революции. В начале 1926 г. крайком ВКП(б) зафиксировал в своей сводке высказывания ростовских рабочих: «наш нэп хуже капитализма..., нужно придавить кулака» [36, л. 460-461]. Узнав об угрозе войны между СССР и странами Запада в 1927 г., многие ветераны Красной армии горячо поддержали власть, но выразили готовность «штыками вычищать засевших бюрократов» и «подраструсить всю верхушку». Опасным для монопольно правившей ВКП(б) стало желание демобилизованных организовать «союзы красных партизан», обоснованное разочарованием в большевиках: «теперь не обманут . обещали многое, а в действительности ничего не дали.» [40, л. 94-95].
Например, численность безработных членов профсоюзов в Северо-Кавказском крае выросла с 60,4 тыс. (октябрь 1925 г.) до 173 тыс. чел. (апрель 1927 г.), то есть с 16,6 до 23,1 % рабочих и служащих. Прирост шёл в основном за счёт молодёжи, неквалифицированных рабочих, мигрантов-батраков [37, л. 51; 23, л. 51]. С октября 1925 по июнь 1926 гг. число участников забастовок в крае увеличилось с 94 до 151 тыс. чел., то есть до 25 % городских рабочих и служащих [37, л. 51-53, 100].
В этих условиях активизировалась левая оппозиция в большевистской партии. Троцкисты считали фракционность единственным способом кардинально сменить политический курс страны. Самые решительные из них называли «термидорианский переворот» (реставрацию капиталистического строя) состоявшимся и призывали создать оппозиционную партию [13, с. 59-81]. Левые радикалы понимали, чем им грозит исключение из партии, и с осени 1926 г. скрывали свою
нелегальную деятельность, на словах осуждая создание фракций [15; 22, с. 274].
Анализ состава оппозиционеров показывает, что они были малочисленны, представляя узкий слой «старых большевиков», студентов, служащих. Так, 1764 из 3402 репрессированных левых радикалов (участников «троцкистско-зиновьев-ского блока» и группы «демократического централизма») в стране за 1926-1928 гг. - служащие, 1600 - выходцы из рабочих, 150 - большевики с дореволюционным партийным стажем и лишь 38 - бывших крестьян [48, л. 320-322]. В Северо-Кавказском крае осенью 1926 - весной 1927 гг. партийно-контрольным комиссиям стали известны 75 активных троцкистов в Ростове-на-Дону, Грозном и Новороссийске [21, с. 69-70, 76; 25, л. 119; 26, л. 3-5]. Судя по справке Донского окружкома ВКП(б) об оппозиции в Ростове (июнь 1927 г.), 80 % наказанных за фракционность -служащие, 13 % - выходцы из других партий [49, л. 3-16, 22-24]. Требования опытных коммунистов не совпадали с интересами неквалифицированных пролетариев. Однако и те, и другие проявляли неприятие бюрократизма и взяточничества, предлагая лечить эти социальные язвы, восстановив «военный коммунизм». Они имели влияние на отдельных предприятиях (цементные заводы и стройки, обувные фабрики, железнодорожные узлы и элеваторы). Много недовольных было среди грузчиков и сезонных работников.
25 мая 1927 г. ЦК ВКП(б) получил «Заявление 83-х» оппозиционеров (среди авторов - ростовчане А. Д. Саркис и И. П. Псалмопевцев) с требованиями провести гласную дискуссию по платформам до съезда Коммунистической партии, восстановить в рядах ВКП(б) всех репрессированных за фракционную деятельность [1, с. 6369, 104-106, 117, 212].
Северо-Кавказский центр левой оппозиции («марксистов-ленинцев», по самоназванию) был создан в мае 1927 г. Его возглавили члены краевого комитета ВКП(б) П. А. Алферов и А. Д. Саркис, а также служащий И. П. Псалмопевцев. В Краснодаре нелегальной работой руководили сотрудники аппарата Кубанского окружного комитета ВКП(б) К. Я. Фиге и И. М. Виноградов, руководитель предприятия Л. В. Довнарович, а в Чеченской автономной области - секретарь областного оргбюро ВКП(б) Е. А. Эшба [49, л. 15, 16; 40, л. 7; 39, л. 28; 9, 12 ноября]. Северо-Кавказский краевой центр оппозиции взаимодействовал с такими же подпольными структурами в Москве, Харькове, Днепропетровске, Закавказье. Например, Л. В. Довнарович получал агитационные и инструктивные документы в Москве от видных троцкистов Л. П. Серебрякова, И. Н. Смирнова и С. В. Мрачковского [42, л. 26-27; 47, л. 70-88]. Тайно копировали оппозиционные документы в Ростове-на-Дону А. Д. Сар-кис и бывший ректор краевого Коммунистического университета И. А. Невский; в Краснодаре -Л. В. Довнарович; в Сочи - Г В. Севский; в Майкопе - ячейка во главе с П. Т. Булгаковым; в Армавире - ячейка под руководством Е. А. Стекаче-
ва; в Пятигорске - П. Я. Петрухо. Вёл подпольную оппозиционную деятельность также председатель Вознесенского станичного совета Н. Л. Корнилов и другие служащие районного звена управления [47, л. 70-88; 40, л. 6-7; 24, л. 175; 28, л. 114, 115; 30, л. 9-11].
Оппозиция выдвинула проект своей платформы к XV съезду ВКП(б). Троцкисты требовали ускорить строительство социализма. Они эмоционально утверждали, будто НЭП создал опасность «сдвигов к буржуазному обществу», а его продление на десятки лет приведёт к «полной капитуляции советской власти» [2, с. 115, 167]. В их превратном восприятии зажиточные крестьянские слои равнозначны «кулакам» и дескать, достигли 10 % по всей стране и 15 % - в Северо-Кавказском крае); крестьянство быстро расслаивается, а союз рабочего класса и крестьянства «может в любой момент разорваться» [2, с. 127, 137; 29, л. 17 об; 20, 13 ноября; 9, 21 октября, 3 ноября; 11]. На этом основании левая оппозиция настаивала конфисковать 150 из 800-900 млн. пуд. ожидаемых в 1927 г. зерновых запасов хлеборобов, организовав принудительный займ. Троцкисты поддерживали значительное наращивание ставок налогов на нэпманов и «кулаков», требовали отменить налогообложение колхозников, отменить платность землеустроительных работ и соподчинить общину сельским советам, установить льготы колхозам в сравнении с иными видами кооперативов и не пускать в них лиц, лишённых избирательных прав [2, с. 129-132, 135, 137, 138]. Вместе с тем, сталинское большинство членов ЦК ВКП(б) без колебаний позаимствовало и применило эти лозунги на рубеже 1927-1928 гг., когда решался вопрос о чрезвычайных мерах хлебозаготовок.
Левая оппозиция использовала также несбыточные призывы неосведомлённых рабочих, требуя уравнять доходы, нарастить пособия по безработице, непрерывно индексировать зарплаты в соответствии с ростом производительности труда [20, 12 ноября; 2, с. 122-124]. С другой стороны, оппозиционеры на партийном собрании ячейки завода «Красный Аксай» (Ростов-на-Дону) отвергли интенсификацию труда, именуя её «эксплуатацией» [34, л. 17]. Это свидетельствует о популизме троцкистов.
Лозунги организации дискуссионных партийных клубов, уравнения в правах большевиков и беспартийных рабочих, возврата к нормам устава ВКП(б), публикации «завещания Ленина» предполагали восстановление внутрипартийной демократии в рамках однопартийной системы [2, с. 152, 153, 220]. Сейчас, зная результаты развития советской политической системы, можно сделать вывод: троцкистский вариант демократизации был неполноценным и неизбежно должен был привести к диктаторскому режиму, поскольку не создавал гарантии полноценного идеологического и политического плюрализма.
Руководство партии избрало путь политического уничтожения троцкистов. Июньский (1927 г) Пленум ЦК и ЦКК осудил фракционную активность - подпольные собрания, тиражирование и
рассылку оппозиционных документов. Одновременно развивался «левый поворот» партийно-государственной политики: отказ от свободных выборов, ужесточение налоговой, кредитной и кооперативной политики, экономическое подавление зажиточных крестьян и городских предпринимателей. Власть начала уделять повышенное внимание профсоюзам рабочих и бедняцко-ба-трацкому активу в станицах. Таким образом, совершен успешный перехват лозунгов оппозиции, что в нарастающей мере сработало во время «чрезвычайных мер» хлебозаготовок зимой 1927-1928 гг.
В июле-августе 1927 г начались исключения оппозиционеров из ВКП(б), их обыски и аресты органами ОГПУ (создателя тайной типографии С. В. Мрачковского - в Москве, руководителей фракции П. А. Алфёрова - в Ростове и Рудакова -в Грозном и др.) [2, с. 83; 47, л. 58-59]. Приходится признать, что эти меры совпадали с настроениями рядовых коммунистов. Так, работница на собрании в г Новороссийске потребовала не только выслать троцкистов в Архангельскую губернию, но и убить их: «В 20-м году я говорила, что ими нужно всю бухту запрудить, но этого не сделали, и поэтому мы до сих пор боремся с оппозицией» [27, л. 22]. Участники многих собраний единодушно поддержали исключение оппозиционеров из правящей партии.
Исключением была студенческая молодёжь. Например, в большевистской ячейке Краснодарского рабфака 3 чел. из 100 поддержали левую оппозицию, а 25 чел. воздержались при голосовании (такая же ситуация была в вузах Ростова-на-Дону и Новочеркасска). Члены бюро ячейки краснодарского рабфака отказались быть секретными сотрудниками (осведомителями) ОГПУ [31, л. 206; 33, л. 4].
Определённую социальную опору троцкисты сохранили среди рабочих, особенно - малооплачиваемых и неквалифицированных слоёв. На заводе «Красный Аксай» в Ростове-на-Дону 4 оппозиционера попытались провести отдельную от официальной демонстрацию 7 ноября 1927 г. с портретами Л. Д. Троцкого и Г Е. Зиновьева, за что их избили сотрудники ОГПУ и милиции [27, л. 39; 23, л. 196]. В ростовском речном порту грузчики распускали слух: Троцкий-де против безработицы, поэтому надо выйти со знамёнами на улицу и «защищать Троцкого с оружием в руках» [45, л. 4 об]. Были расклеены листовки «рабочего комитета оппозиции» в г Краснодаре с требованиями самоуправления профсоюзов и свободы слова: «Вы находитесь под игом "коммунистов-хозяйственников", которые олицетворяют ... старорежимных надсмотрщиков и барбосов и высасывают из вас последние капли крови» [23, л.197; 38, л. 59-60]. 22-летний рабочий хлебозавода в Ростове Т. А. Попелов эмоционально высказался: он «готов бросить бомбу в Политбюро», так как «всей партией руководит Сталин, который подобрал себе группу», вредящую рабочему классу. Попелов был тут же арестован [35, л. 13 об;
27, л.14; 16, с. 328]. Начальник национальной кавалерийской школы в Краснодаре Д. А. Шмидт (Гутман) - друг оппозиционера С. В. Мрачковско-го, будучи возмущен исключением Л. Д. Троцкого из ВКП(б), приехал на XV съезд партии и словесно угрожал И.В. Сталину при личной встрече [17, с. 17, 292, 293, 296, 297, 321, 364].
Несмотря на то, что условия объединения усилий стихийного протеста трудящихся с троцкистским подпольем были благоприятными, что подтверждали частые выходы рабочих из ВКП(б) (на протяжении 1926-1927 гг. их удельный вес в Северо-Кавказской краевой партийной организации упал с 36 до 33 %) [23, л. 58], оппозиционеры не смогли использовать эту возможность. Лишь 107 из 3414 участников партийных собраний в Ростове-на-Дону весной и летом 1927 г. поддержали оппозицию [49, л. 22-24, 9-10; 47, л. 59]. Призывы сменить руководство ВКП(б) и СССР в условиях военной угрозы воспринимались большинством коммунистов как «пособничество мировой буржуазии» [2, с. 38, 40-41; 9, 25 августа].
Дискуссия перед XV съездом партии прошла без публикации документов оппозиции и «завещания Ленина». В таких условиях дискуссия привела к полному поражению троцкистов. По официальным данным партийной статистики, одобрили резолюции ЦК ВКП(б) 99,2 % участников партсобраний по СССР воздержались - 0,3 %, голосовали против лишь 4165 чел. (0,5 % участников собраний) [7, с. 2]. Баланс в Северо-Кавказской парторганизации - такой же: 37326 чел. (99,25 %); 224 чел. (0,49 %) и 185 чел. (0,26 %) [11, 20 декабря].
XV съезд ВКП(б) исключил в декабре 1927 г. активных троцкистов из партии. Результаты дискуссии привели к расколу левой оппозиции. Большинство оппозиционеров, признав своё поражение, подчинились партийной дисциплине. Только непримиримое меньшинство, уверившись в «буржуазном термидоре», перешло к полностью нелегальной работе: «Если и исключить оппозицию из партии, вы не гарантируете, что не будет другой партии» [32, л. 127].
Попытки подпольной агитации продолжались до весны 1929 г. Характерный пример - раскрытая в г. Новороссийске и Сочи (февраль 1928 г.) группа из 26 троцкистов во главе с Т. И. Волощен-ко и Г. Ф. Севским, в прошлом служившими на командных должностях в РККА. В ликвидационной записке Черноморского окружного отдела ОГПУ по агентурному делу «Борцы» приводятся списки участников группы и их биографии, протоколы допросов. Действия обвиняемых выразились в распространении платформы троцкистской оппозиции, писем и иных агитационных текстов, а также в контактах с активистами всесоюзного уровня (И. Н. Смирновым, С. Н. Равич, Д. А. Саркисом [47, л. 70-88]. В делах фонда 7 Центра документации новейшей истории Ростовской области хранятся перехваченные чекистами расшифрованные письма ссыльных оппозиционеров, которые достаточно точно описывают ход внутри-
партийной борьбы 1928-1929 гг. между группами И. В. Сталина и Н. И. Бухарина [44, л. 117, 118].
В обзоре №2 политического состояния городских прослоек края, составленном Полпредством ОГПУ по краю 25 февраля 1928 г., указано создание подпольных ячеек на новороссийском цементном заводе «Пролетарий», табачной фабрике и строительном тресте, железнодорожном узле в Сочи [45, л. 94-97]. В ликвидационной записке начальника Секретного отдела Черноморского окружного отдела ОГПУ по агентурному делу «Борцы» отмечены отягчающие обстоятельства: распространение «завещания Ленина» и сведений о разногласиях между Сталиным и «правыми» (Рыковым). Организаторы и активные участники группы (13 чел.) были осуждены во внесудебном порядке по ст. 58 ч. 10 и 11 УК РСФСР (за контрреволюционную деятельность) [47, л. 75].
Вместе с тем, в действиях местных органов ОГПУ проявилась тенденция приписывать разнородные оппозиционные проявления к троцкизму, для чего не было оснований. Так, обзор полпредства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю по агентурно-следственному делу «Антипартийный комитет» от 22 мая 1928 г. содержал обвинения: листовки «рабочей коммунистической оппозиции» и «Антипартийного комитета» в Краснодаре распространялись и копировались подпольной студенческой организацией во главе с Синдаров-ским, Момраком и Гавриленко. Для таких утверждений нет оснований, студенты имели иные, антикоммунистические взгляды и были осуждены за уголовное, а не политическое преступление [18, с. 103-119].
Деятельность малочисленных ячеек оппозиции в Ростове-на-Дону, Владикавказе, Армавире, на Черноморском побережье, координируемая краевым центром [47, л. 70-88; 43, л. 90-92; 19], была легко подавлена, о чём полномочный представитель ОГПУ по Северо-Кавказскому краю Е. Г. Евдокимов доложил на расширенном заседании бюро крайкома ВКП(б) 30 ноября 1928 г.
Подведём итоги. Особенности условий деятельности троцкистской оппозиции в Северо-Кавказском крае, сложившиеся в начальный период нэпа, таковы: повышенная роль вопросов аграрной политики и сословного водораздела «казаки -иногородние» в повестке дня; последствия затяжной и особенно жестокой в регионе Гражданской войны; наличие в партийно-государственных органах власти весомого слоя сторонников левого радикализма. Троцкистская оппозиция в регионе (1926-1927 гг.) состояла преимущественно из партийных и государственных служащих, безработных и ветеранов Гражданской войны, неквалифицированных рабочих. Это было почти всецело городское явление. Общественное мнение в отношении лозунгов оппозиции менялось за 1926-1927 гг. в негативную для власти сторону, что объяснялось ростом безработицы и социального неравенства. При этом низкая осведомлённость рабочих о целях оппозиции вызывала
эффект «неадекватных надежд», наделения Троцкого придуманными идеализированными чертами. Одновременно действовал противоположный импульс роста поддержки власти вследствие угрозы войны, а также «левого поворота» ВКП(б) к сворачиванию нэпа, окончательно победившего в конце 1927 г Оппозиционные настроения неквалифицированных рабочих, части красноармейцев и ветеранов Гражданской войны были вызваны противоречиями между городским и сельским сообществами в целом, неприятием бюрократизма и коррупции. Но их протест против снижения уровня жизни, роста безработицы и общественного неравенства был ситуативным и не оспаривал советскую систему как таковую,
направляясь в русло её «исправления». Поэтому лозунги создания альтернативной подпольной партии, выдвинутые троцкистской оппозицией, не нашли сколько-нибудь широкой поддержки. Полномочное представительство ОГПУ по Северо-Кавказскому краю сыграло важную роль в подавлении леворадикальной оппозиции, установив её состав, организационную структуру и виды деятельности. Наиболее велика роль органов ОГПУ в подавлении троцкизма на Юге России была с лета 1927 по весну 1928 гг., когда от партийных санкций органы власти перешли к внесудебному преследованию леворадикального подполья.
Источники и литература
1. Архив Троцкого: Коммунистическая оппозиция в СССР 1923-1927 / ред.-сост. Ю. Г. Фельштинский. Т. 3. М.: Тер-ра, 1990. 256 с.
2. Архив Троцкого: Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927 / ред.-сост. Ю. Г. Фельштинский. Т. 4. М.: Тер-ра, 1990. 280 с.
3. Баранов А. В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). СПб.: Нестор, 1996. 353 с.
4. Всесоюзная перепись населения 1926 г.: Окончательные итоги. М.: ЦСУ СССР, 1929. Т. XVII. VI, 111 с.
5. Дорофеев Н. Была ли донская Вандея? // Парламентская газета. 2017. 10 июля.
6. Иванцов И. Г. Некоторые вопросы истории Кубани в документах комиссий внутрипартийного контроля ВКП(б). 1920-е - начало 1930-х гг. Краснодар; Ставрополь: Альфа Принт, 2012. 172 с.
7. Известия ЦК ВКП(б). 1927. №45-46. С.2.
8. Кислицын С. А. Контрэлиты, оппозиции и фронды в политической истории России. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: URSS, 2011. 512 с.
9. Красное знамя. Краснодар, 1927.
10. Лоов И. Р. Из истории формирования и развития рабочего класса Северного Кавказа в 1920-1928 годах. Грозный: Чеч.-Ингуш. кн. изд-во, 1973. 277 с.
11. Молот. Ростов н/Д, 1927.
12. Морозова О. М. Цари, казаки, красные командиры... Семь очерков в жанре историко-психологического портрета. Ростов н/Д: ЮНЦ РАН, 2010. 276 с.
13. Оссовский Я. Партия к XIV съезду // Большевик. 1926. №14. С. 59-81.
14. Поташев А. Ф. Феномен троцкизма в отечественной общественно-политической литературе: дисс. ... д-ра ист. наук. Ростов н/Д, 1993. 360 с.
15. Правда. 1926. 17 октября.
16. Пятнадцатый съезд ВКП(б). Декабрь 1927 года. Стеногр. отчёт. В 2 т. М.: Госполитиздат, 1961. Т. 1. 850 с.
17. Рапопорт В., Алексеев Ю. И. Измена Родине. Лондон: Overseas Publ. Interchange, 1989. 514 с.
18. Рожков А. Ю. В кругу сверстников: Жизненный мир молодого человека в Советской России 1920-х годов. М.: Новое литературное обозрение, 2014. 640 с.
19. Советская Кубань. Краснодар, 1990. 14 ноября.
20. Советский Юг. Ростов н/Д, 1927.
21. Третья Кубанская окружная конференция ВКП(б) (26 дек. 1926 - 1 янв. 1927 г.). Стеногр. отчёт. Краснодар: Кубан. окрком ВКП(б), 1927. 283 с.
22. Троцкий Л.Д. Моя жизнь: Опыт автобиографии. Репринт. изд. Т. 2. М.: Книга, 1990. 344 с.
23. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (далее - ЦДНИКК). Ф. 8. Оп. 1. Д. 347.
24. ЦДНИКК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 354.
25. ЦДНИКК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 651.
26. ЦДНИКК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 683.
27. ЦДНИКК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 767.
28. ЦДНИКК. Ф. 12. Оп. 1. Д. 81.
29. ЦДНИКК. Ф. 2814. Оп. 1. Д. 92.
30. ЦДНИКК. Ф. 2816. Оп. 1. Д. 256.
31. ЦДНИКК. Ф. 6186. Оп. 1. Д. 203.
32. ЦДНИКК. Ф. 6186. Оп. 1. Д. 203 А.
33. ЦДНИКК. Ф. 6186. Оп. 1. Д. 263.
34. Центр документации новейшей истории Ростовской области (далее - ЦДНИРО). Ф. 5. Оп. 1. Д. 152.
35. ЦДНИРО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 153.
36. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 196.
37. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 228.
38. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 393.
39. ЦДНИРО Ф 7. Оп. 1 Д. 403
40. ЦДНИРО Ф 7. Оп. 1 . Д. 560.
41. ЦДНИРО Ф 7. Оп. 1 . Д. 595.
42. ЦДНИРО Ф 7. Оп. 1 . Д. 664.
43. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1 . Д. 747.
44. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп.1. Д. 781.
45. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1 Д. 801
46. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1 . Д. 802.
47. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1 . Д. 805.
48. ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1 . Д. 968.
49. ЦДНИРО. Ф. 15. Оп. 1. Д. 47
References
1. Arhiv Trockogo: Kommunisticheskaya oppoziciya v SSSR. 1923-1927 (Trotsky's Archives: The Communist Opposition in the USSR. 1923-1927) / ed. and collect. by Yu. G. Fel'shtinskij. Moscow: Terra, 1990. Vol. 3. 256 p. (In Russian).
2. Arhiv Trockogo: Kommunisticheskaya oppoziciya v SSSR. 1923-1927 (Trotsky's Archives: The Communist Opposition in the USSR. 1923-1927) / ed. and collect. by Yu.G. Fel'shtinskij. Moscow: Terra, 1990. Vol. 4. 280 p. (In Russian).
3. Baranov A. V. Social'noe i politicheskoe razvitie Severnogo Kavkaza v usloviyah novoj ekonomicheskoj politiki (19211929 gg.) (Social and political Development of the North Caucasus in the Context of the New Economic Policy (1921-1929). St. Petersburg: Ed. group "Nestor", 1996. 353 p. (In Russian).
4. Vsesoyuznaya perepis' naseleniya 1926 g.: Okonchatel'nye itogi (All-Union Population Census of 1926: Final Results). Moscow: Izd-vo CSU USSR, 1929. Vol. XVII. VI, 111 p. (In Russian).
5. Dorofeev N. Byla li donskaya Vandeya? (Was there a Don Vendee?) // Parlamentskaya gazeta (The Parliamentary Newspaper). Moscow, 2017. July 10. (In Russian).
6. Ivantsov I. G. Nekotorye voprosy istorii Kubani v dokumentah komissii vnutripartiinogo kontrolya VKP(b). 1920-e -nachalo 1930-h gg. (Some Questions of the History of the Kuban in the Documents of the Commissions of Inner-Party Control of the CPSU(b). 1920 - the Beginning of the 1930s). Krasnodar; Stavropol': Al'fa Print, 2012. 172 p. (In Russian).
7. Izvestiya TsK VKP(b) (Bulletin of the Central Committee of the CPSU(b). Moscow, 1927. No 45-46. P. 2. (In Russian).
8. Kislitsyin S. A. Kontrelity, oppozitsii i frondy v politicheskoj istorii Rossii (Counter-elites, Oppositions and Fronts in the Political History of Russia). 2-nd ed., correct. and addit. Moscow: URSS, 2011. 512 p. (In Russian).
9. Krasnoe znamya (The Red Flag). Krasnodar, 1927. (In Russian).
10. Loov I. R. Iz istorii formirovaniya i razvitiya rabochego klassa Severnogo Kavkaza v 1920-1928 godah (From the History of the Formation and Development of the Working Class of the North Caucasus in 1920-1928). Groznyj: Chechen.-Ingush. Ed, 1973. 277 p. (In Russian).
11. Molot (The Hammer). Rostov-on-Don, 1927. (In Russian).
12. Morozova O. M. Tsari, kazaki, krasnye komandiry. Sem' ocherkov v zhanre istoriko-psihologicheskogo portreta (Tsars, Cossacks, Red Commanders ... Seven Sketches in the Genre of Historical and Psychological Portrait). Rostov-on-Don: SSC of RAS publ., 2010. 276 p. (In Russian).
13. Ossovskij Ya. Partiya k XIV s'ezdu (The Party for the Fourteenth Congress) // Bol'shevik (Bolshevik). Moscow, 1926. No 14. p. 59-81. (In Russian).
14. Potashev A. F. Fenomen trotskizma v otechestvennoj obshestvenno-politicheskoj literature (The Phenomenon of Trotskyism in Russian Socio-political Literature): thesis. Rostov-on-Don, 1993. 360 p. (In Russian).
15. Pravda (Pravda). Moscow, 1926. 17th of October. (In Russian).
16. Pyatnadtsatyi s'ezd VKP(b). Dekabr' 1927 goda. Stenogr. otchet (Fifteenth Congress of the CPSU(b). December of 1927. Stenogr. report). In 2 vols. Moscow: Gospolitizdat, 1961. Vol. 1. 850 p. (In Russian).
17. Rapoport V., Alekseev Yu. I. Izmena Rodine (Treason to the Motherland). London: Overseas Publ. Interchange, 1989. 514 p. (In Russian).
18. Rozhkov A. Yu. V krugu sverstnikov: Zhiznennyi mir molodogo cheloveka v Sovetskoi Rossii 1920-h godov (In the Circle of Peers: The Life World of a Young Man in the Soviet Russia in the 1920s). Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie, 2014. 640 p. (In Russian).
19. Sovetskaya Kuban' (The Soviet Kuban). Krasnodar, 1990. 14th november. (In Russian).
20. Sovetskij Yug (The Soviet South). Rostov-on-Don, 1927. (In Russian).
21. Tret'ya Kubanskaya okruzhnaya konferenciya VKP(b) (26 dek. 1926 - 1 yanv. 1927 g.). Stenogr. otchet (The Third Kuban District Conference of the CPSU(b) (Dec. 26, 1926 - Jan. 1, 1927). Stenogr. report). Krasnodar: Kuban. okrkom VKP(b) Ed., 1927. 283 p. (In Russian).
22. Trotskij L. D. Moya zhizn': Opyt avtobiografii. Reprint. izd. (My Life: The Experience of Autobiography. The Reprint. ed.). Moscow: Kniga, 1990. Vol. 2. 344 p. (In Russian).
23. Center for Documentation of Contemporary History of the Krasnodar Territory (TSDNIKK). F. 8. Inv. 1. D. 347. (In Russian).
24. CDNIKK. F. 8. Inv. 1. D. 354. (In Russian).
25. CDNIKK. F. 9. Inv. 1. D. 651. (In Russian).
26. CDNIKK. F. 9. Inv. 1. D. 683. (In Russian).
27. CDNIKK. F. 9. Inv. 1. D. 767. (In Russian).
28. CDNIKK. F. 12. Inv. 1. D. 81. (In Russian).
29. CDNIKK. F. 2814. Inv. 1. D. 92. (In Russian).
30. CDNIKK. F. 2816. Inv. 1. D. 256. (In Russian).
31. CDNIKK. F. 6186. Inv. 1. D. 203. (In Russian).
32. CDNIKK. F. 6186. Inv. 1. D. 203 A. (In Russian).
33. CDNIKK. F. 6186. Inv. 1. D. 263. (In Russian).
34. Center for Documentation of Contemporary History of the Rostov Region (CDNIRO). F.5. Inv.1. D.152. (In Russian).
35. CDNIRO. F. 5. Inv. 1. D. 153. (In Russian).
36. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 196. (In Russian).
37. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 228. (In Russian).
38. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 393. (In Russian).
39. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 403. (In Russian).
40. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 560. (In Russian).
41. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 595. (In Russian).
42. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 664. (In Russian).
43. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 747. (In Russian).
44. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 781. (In Russian).
45. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 801. (In Russian).
46. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 802. (In Russian).
47. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 805. (In Russian).
48. CDNIRO. F. 7. Inv. 1. D. 968. (In Russian).
49. CDNIRO. F. 15. Inv. 1 . D. 47. (In Russian).
