CC BY
8
На рисунке: верхний график - суточная динамика ДП до лечения; нижний - суточная динамика ДП после лечения
Как до традиционного лечения, так и после него среднее артериальное давление (АДСр) в течение суток не претерпевало значительных изменений (таблица; рис.5) и было по своей величине близко к соответствующим среднесуточным значениям. Тем не менее, при анализе результатов динамики АДср, полученных до лечения, установлено достоверное его повышение с 112,4 ±1,9 мм рт. ст (16.00 ч) до 117,4±1,9 мм рт. ст. (20.00 ч) (Р=0,003).
После ТЛ суточная динамика АДср практически отсутствовала (таблица; рис.5), а его минимальное значение было зафиксировано в 16 часов, равное 104,4±1,8 мм рт. ст. При этом необходимо отметить, что после ТЛ величина среднего значения АД достоверно снизилась (Р=0,01), а его суточное мониторирование позволяет определить время суток, в которое, в основном, и происходит такое снижение. Из рис.5 следует, что достоверное снижение АДср в результате проведенного ТЛ у больных ССН происходит (Р8, Р12, Р16 и Р20 на рис.5) в дневное время суток (с 8 до 20 часов), в ночное же время традиционная антиангинальная терапия эффект снижения среднего артериального давления практически не демонстрирует.
Результаты исследования суточной динамики ДП до и после ТЛ представлены в таблице и показаны на рис.6. Итак, до ТЛ величина ДП дважды претерпевает значительные изменения: достоверно увеличивается утром с 101,2±3,1 (4 часа) до 130,1±3,9 усл. ед. (8 часов) (Р<0,001), а вечером достоверно уменьшается с 141,4±4,7 (20 часов) до 102,4±3,0 усл. ед. (24 часа) (Р<0,001). В периоды с 8 до 20 часов (днем), а также с 24 до 4 часов утра достоверных изменений величины ДП не установлено. После ТЛ суточная динамика ДП практически изменилась на противоположенную: с 24 часов ночи и до 4 часов утра произошло достоверное снижение ДП от 109,2±2,7 до 97,5±3,0 усл. ед. (Р<0,001), а с 16.00 ч до 20.00 наблюдалось достоверное увеличение значений ДП с 107,9±2,4 до 114,2±3,6 усл. ед. (Р=0,04).
Заключение. Анализируя суточную динамику артериального давления установлено, что максимальные значения основных показателей до лечения приходились на вечерние часы суток (20-22 часа), что не соответствует нормальным критериям суточного распределения АД. После проведенного курса антиангинальной терапии с включением моночинкве показатели АД не претерпевали существенной динамики в течение суток. Следовательно, традиционное лечение не оказывает суточного хронокоррегирующего действия в отношении артериального давления у исследованной группы больных.
Литература
1. Зелвеян П.А., Ощепкова Е.В., Буниатян М.С. и др. Суточный ритм артериального давления и состояние органов-мишеней у больных с мягкой и умеренной формами гипертонической болезни // Тер. архив - 2001. - №2. - С. 33-38.
2. Зелвеян П.А., Буниатян М.С., Опешкова Е.В., Рогоза А.Н., Арутюнян Г.Х. Суточный ритм артериального давления: клиническое значение и прогностическая ценность // Кардиология. - 2002. - №10. -С.55-61.
3. Ивашкин В. Т., Кузнецов Е.Н., Драпкина О.М. Клиническое значение суточного мониторирования артериального давления. - М., 2000. - С. 57-65.
4. Кобалава Ж.Д., Котовская Ю.В. Мониторирование артериального давления: методические аспекты и клиническое значение // М.,1999. - 237 с.
5. Куджини П., Кавасаки Т., Ди Палма Л. и др. Циркадный ритм артериального давления: хроно-биологические критерии нормотонии и гипертонии // Физиология человека. - 1991. - №17. - С.73-79.
6. Малиновская Н.К., Комаров Ф.И., Рапопорт С.И., Ораевский В.Н., Лаптева О.Н., Вознесенская Л.Л. Мелатонин и сердечно-сосудистая система // Мелатонин в норме и патологии. - М. - ИД Мед-практика-М. -2004. - С. 85-101.
7. Ольбинская Л.И., Мартынов А.И., Хапаев Б.А. Мониторирование артериального давления в кардиологии. - М.: Издательский дом «Русский врач», 1998. - 99 с.
8. Рогоза А.Н., Никольский В.П., Ощепкова Е.В. и др. Суточное мониторирование артериального давления при гипертонии. - М., 1999. - 45 с.
9. Шакирова Г.О., Ощепкова Е.В., Рогоза А.Н. и др. Барорецепторный контроль и суточная вариабельность АД у больных с мягкой артериальной гипертонией и гемодинамически незначимым ате-росклеротическим поражением сонных артерий // Кардиология. - 1992. - Т.32. - С. 11 -18.
10. Bianchi S., Bigazzi R., Campese V. Altered circadian blood pressure profile and renal damage // Blood Pressure Monitoring. - 1997. - V.2. - C. 339-345.
11. Emelianov D., Thijs L., Slaessen J.A. et al. Conventional and ambulatory measurements of blood pressure in old patients with isolated systolic hypertension: baseline observations in the Syst- Eur trial // Blood Press Monil. - 1998. - V.3. - P. 173-180.
12. Halberg F, Cornelissen G., Halberg J. et al. The sphygmochron for blood pressure and heart rate assessment: a chronobiologic approach // New York: Raven Press. - 1990. - P. 85-97.
13. James 0., Pickering T. The influence of behavioral factors on the daily variation of blood pressure // Am. J. Hypertens. - 1993. - V.6. - SI70-S173.
14. Leavy A., Murphy M., Shiels P. et al. Daytime activity level is a determinant of nocturnal blood pressure fall // J. Hypertens. - 1998. - V.16 (Suppl. 2). - S272.
15. Lee Y.M., Chen H.R., Hsiao G., Sheu J.R., Wang J.J., Yen M.H. Protective effects of melatonin on myocardial ischemia/reperfusion injury in vivo // J. Pineal Res. - 2002. - V.33. - P. 72-80.
16. Muiesan M., Pasini G, Salvetti M. et al. Cardiac and vascular structural changes: prevalence and relation to ambulatory pressure in middle-aged general population in Northern Italy: the Vobarno Study // Hypertens. - 1996. - V.27. - P. 1046-1052.
17. Pierdomenico S., Lapenna D., Guglielmi M. et al. Arterial disease in dipper and nondipper hypertensive patients // Am. J. Hypertens. - 1997. - V.10. - P. 511-518.
18. Portaluppi F., Cortelli P., Provini F. et al. Alterations of sleep and circadian blood pressure profile // Blood Pressure Monitoring. - 1997. - V.2. - P. 301 -313.
ТРОМБОЦИТ АРНЫЙ ГЕМОСТАЗ У БОЛЬНЫХ АРТЕРИАЛЬНОЙ ГИПЕРТОНИЕЙ С МЕТАБОЛИЧЕСКИМ СИНДРОМОМ И ЕГО КОРРЕКЦИЯ МЕТФОР-МИНОМ И НЕМЕДИКАМЕНТОЗНЫМИ СРЕДСТВАМИ
И.Н. Медведев
Курский государственный медицинский университет
Метаболический синдром (МС) - сложное нарушение обмена веществ, часто встречающееся у больных артериальной гипертонией (АГ) с абдоминальным ожирением (АО). В основе МС лежат тканевая инсулинорезистентность (ИР), способствующая развитию гиперинсулинемии, а также активация симпатоадреналовой системы, повышение сосудистого тонуса и сдвиги в липидном спектре крови [1]. Сочетание этих изменений приводит к нарушениям в системе тромбоцитарного гемостаза, ухудшает микроциркуляцию и способствует прогрессированию атеросклероза.
ИР и АО отягощают и усиливают друг друга [5]. Для эффективной коррекции об-
менных и тромбоцитарных нарушений у больных АГ с МС целесообразно применение разнонаправленных методов лечения [2,8]. Так, для оптимизации тромбоцитарного гемостаза, коррекции жирового обмена и снижения степени АО [2] предпочтительно использовать у больных комплекс лечебных мероприятий и, в частности сочетания гипо-калорийной диеты, рациональных статических и динамических физических нагрузок и препарата сиофор [11,13,17].
Цель работы: определить эффективность коррекции тромбоцитарного гемостаза у больных АГ с МС комплексом лечебных мероприятий, состоящих из гипокалорийной диеты, рациональных физических нагрузок и препарата сиофор.
Материалы и методы
Под наблюдением находились 50 больных АГ 1-3 степени, риск 4 в т.ч. 10 мужчин и 40 женщин среднего возраста (критерии ВОЗ/МО АГ (1999). Коррекция АГ у больных производилась ингибиторами ангиотензинпревращающего фермента (эналаприл и капотен) в общепринятых дозах. У больных отмечался кластер метаболического синдрома, состоящий из НТГ, легкой гиперлипидемии II б типа, АО (индекс массы тела более 30 кг/м2). Группу контроля составил 21 здоровый человек аналогичного возраста. Обследование включало определение антропометрических показателей: массы тела, индекса массы тела (ИМТ) и окружности талии (ОТ). Взятие крови производилось после 14-часового голодания. Определяли содержание общего холестерина (ОХС), ХС липопротеидов высокой плотности (ХС ЛПВП) и триглицеридов (ТГ) энзиматическим колориметрическим методом наборами фирмы „Витал Диагностикум", общие липиды (ОЛ) набором фирмы „Лахема", БРНО Чешской республики, ХС липопротеидов низкой плотности (ХС ЛПНП) рассчитывали по РпесЬуаЫ е!:. а1. [12], ХС липопротеидов очень низкой плотности (ХС ЛПОНП) по формуле (содержание ТГ/2,2). Результаты оценивали по критериям атерогенности сыворотки, рекомендованными Национальной программой США по холестерину для взрослых лиц, Европейскими обществами по изучению атеросклероза, кардиологов и гипертонии [10,14,15]. Активность перекисно-го окисления липидов (ПОЛ) плазмы определяли по содержанию ТБК-активных продуктов набором фирмы ООО „Агат-Мед" и антиокислительному потенциалу жидкой части крови [3], а внутритромбоцитарное ПОЛ по концентрации базального и стимулированного тромбином уровня малонового диальдегида (МДА) в реакции восстановления тиобарбитуровой кислотой [16], в мод. [7]. Производился подсчет количества тромбоцитов в капиллярной крови в камере Горяева и определение адгезивно-агрегационной активности тромбоцитов (АААТ) ретенционным методом (Шитикова А.С.,1999) [4]. Агрегация тромбоцитов (АТ) исследовалась визуальным микрометодом (Шитикова А.С., 1999) с использованием в качестве индукторов АДФ (0,5х 10"4 М.), коллагена (разведение 1:2 основной суспензии), тромбина (0,125 ед/мл.), ристомицина (0,8 мг/мл.) (НПО „Ренам"), адреналина (5х 10"6 М„ завод Гедеон Рихтер А.О.) и перекиси водорода (7,3x10"3 М.) [4], а также сочетания АДФ и адреналина, АДФ и коллагена, адреналина и коллагена для моделирования реальных условий кровотока. Внутри-сосудистая активность тромбоцитов (ВАТ) определялась визуально с использованием фазовоконтрастного микроскопа [9] по Шитиковой А.С. и соавт. (1997). 25 пациентам назначался комплекс немедикаментозных средств лечения, состоящий из гипокалорийной диеты (1400-1800 ккал/сут. с ограничением приема жиров животного происхождения (до 10% от общего количества жира), легко усвояемых углеводов с увеличением в рационе продуктов с высоким содержанием клетчатки и рациональных, индивидуально подобранных статических и динамических физических нагрузок. Остальным 25 больным АГ с МС с НТГ назначался сиофор в дозе 500 мг. 2 раза/сут. в сочетании с комплексом немедикаментозных средств терапии. Сочетание сиофора и немедикаментозных средств применялось у больных с высоким риском сердечно-сосудистых заболеваний (семейная предрасположенность к ИБС и СД 2 типа). Дизайн исследования включал исходную оценку исследуемых показателей, через 4,12 и 24 нед. лечения, а
также спустя 4 нед. после его отмены. Статистическая обработка полученных результатов проведена с использованием (-критерия Стьюдента.
Результаты исследования
Достоверных различий исходных антропометрических, биохимических и гематологических показателей у пациентов обеих групп не было найдено.
На фоне лечения отмечалась положительная динамика антропометрических показателей. Через 4 нед. после назначения лечения наблюдались снижение массы тела, ИМТ и ОТ, особенно на фоне комплексного применения сиофора и немедикаментозных средств (101,2+3,06 кг., 34,5±3,41 кг/м2 и 110,1+3,04 см., соответственно), однако, максимальное их приближение к контрольным значениям отмечено лишь через 24 нед. и только на фоне комплексного лечения сиофором, диетой и физическими нагрузками. Масса тела в этой группе больных АГ с МС и НТГ через 6 мес. лечения составила 89,3±2,41 кг., ИМТ - 29,1 ±2,10 кг/м2, ОТ - 92,6±2,32 см. Отмена лечения сопровождалась восстановлением антропометрических показателей на исходном уровне, особенно у лиц, находившихся только на немедикаментозном лечении (масса тела - 104,7±3,05 кг, ИМТ - 36,5±3,74 кг/м2, ОТ - 112,2±3,92 см.).
У больных была выявлена гиперлипидемия (ОЛ - 8,50±0,03 г/л.) II б типа. Так, ОХС составил 6,10±0,01 ммоль/л., ХС ЛПНП - 4,33±0,01 ммоль/л., ХС ЛПОНП -0,47±0,001 ммоль/л., ТГ - 2,43±0,01 ммоль/л. Содержание ХС ЛПВП было снижено у больных обеих групп (1,24±0,004 ммоль/л.). Гиперлипидемия II б типа купировалась на 4-ой нед. комплексного применения сиофора и немедикаментозного лечения (ОЛ -7,7±0,02 г/л.) со стабилизацией ее показателей к 24 нед. Содержание ОХС, ХС ЛПНП, ХС ЛПОНП и ТГ прогрессивно снижалось, а ХС ЛПВП повышался и к 6-му мес. комплексного лечения их показатели максимально приблизились к контрольным значениям. Липидный спектр крови больных на фоне применения комплекса немедикаментозных средств также улучшался, однако его положительная динамика оказалась менее выраженной.
У больных повышалось ПОЛ. Так, концентрация ТБК-активных продуктов в плазме составила 5,34±0,02 мкмоль/л., в контроле - 3,50±0,03 мкмоль/л. Уровень МДА в тромбоцитах также оказался повышен (1,36±0,006 нмоль/109 тр.) в контроле (0,66±0,003 нмоль/109 тр.), что свидетельствует об активации в них свободно-радикального окисления (СРО) в связи с ослаблением внутритромбоцитарной антиокислительной активности. Уровень стимулированного тромбином МДА тромбоцитов (8,99±0,05 нмоль/109 тр.) и его выделения (7,63±0,04 нмоль/109 тр.) оказались повышенными. Комплексное лечение оказывало положительное влияние на ПОЛ плазмы и тромбоцитов больных. Так, уменьшалось содержание ТБК-активных продуктов плазмы (Р<0,01). На 24 нед. лечения их концентрация составила 3,74±0,01 мкмоль/л. (в контроле 3,50±0,03 мкмоль/л.), тогда как на фоне применения немедикаментозных средств в течение 6 мес. аналогичный показатель достиг только 4,20±0,01 мкмоль/л. С уменьшением ТБК продуктов плазмы отмечено усиление ее антиоксидантной активности (АОА), особенно на 24 нед. наблюдения больных на фоне применения комплексного лечения - 31,9±0,1%. У больных, находившихся на гипокалорийной диете, АОА в аналогичные сроки составила 29,8±0,05%. Со снижением СРО плазмы было выявлено уменьшение базального и стимулированного тромбином уровня МДА в тромбоцитах, особенно после 6-ти мес. комплексного лечения (0,68±0,004 нмоль/109 тр. и 5,48±0,02 нмоль/109 тр., соответственно). На фоне немедикаментозного воздействия на 24 нед. удалось достичь базального уровня МДА - 0,88±0,004 нмоль/109 тр. и стимулированного тромбином - 7,18±0,02 нмоль/109 тр. Высвобождение МДА тромбоцитами этой группы больных составило 6,30±0,02 нмоль/109 тр. (в контроле 5,76±0,04 нмоль/109 тр.). Пациенты, находившиеся на комплексном лечении, к 24 нед. наблюдения характеризовались выделением МДА сравнимым с контролем - 5,80±0,03 нмоль/109 тр.
Количество тромбоцитов в крови больных до и после лечения находилось в пределах нормы. У больных обеих групп до назначения лечения найдено усиление АААТ -
55,0±0,30% (контроль - 36,0±0,30%) и ускорение АТ, особенно под влиянием коллагена- 21,0±0,19 с. (в контроле - 33,0±0,13 е.). Несколько медленнее АТ развивалась у больных АГ с МС под влиянием АДФ (25,5±0,16 с.) и ристомицина (25,0±0,16 е.; в контроле - 45,0±0,30 е.). АТ с Н2О2 в обеих группах больных составила 30,5±0,15 с. Тромбиновая и адреналиновая АТ также развивались быстрее, чем в контроле и были равны у больных обеих групп 39,0±0,17 с. и 67,5±0,16 е., соответственно (Р<0,01). Время развития АТ под действием сочетанного применения индукторов также было ускоренным: АДФ+адреналин - 20,5±0,16 е., АДФ+коллаген - 16,5±0,17 е., адрена-лин+коллаген - 13,0±0,15 с.
На фоне лечения больных уменьшалась АААТ (36,0±0,14%) и увеличивалось время АТ под влиянием индукторов, особенно у лиц, находившихся на комплексном лечении. На 24 нед. лечения самым активным индуктором АТ у них оказался коллаген (32,0±0,13 е.). Несколько менее активны были - АДФ (41,0±0,12 е.), ристомицин (43,4±0,13 с.) и Н2О2 (44,9±0,008 е.). Позднее развивалась АТ под влиянием тромбина и адреналина (54,2±0,09 с. и 92,4±0,18 е., соответственно). Через 6 мес. АТ больных на фоне сочетанного применения индукторов наступала несколько позже (АДФ+адреналин - 34,8±0,12 е., АДФ+коллаген - 25,1±0,12 е., адреналин+коллаген -28,8±0,09 е.), чем у лиц, находившихся на немедикаментозном лечении (29,9±0,12с., 29,0±0,12 с. и 23,0±0,10 е., соответственно), приближаясь к показателям группы сравнения (35,0±0,3 е., 26,0±0,15 с. и 29,0±0,14 е., соответственно) (Р<0,01).
Внутрисосудистая активность тромбоцитов больных характеризовалась ее повышением. Дискоциты в крови больных обеих групп составили 54,5±0,31 % (в контроле -84,0±0,10%). Количество диско-эхиноцитов увеличивалось в трое (27,5±0,22%). Содержание сфероцитов, сферо-эхиноцитов и биполярных форм тромбоцитов также значительно превышало контрольные значения и достигало у больных обеих групп 13,2±0,09%, 2,5±0,03% и 1,3±0,03%, соответственно. Сумма активных форм тромбоцитов больных была равна 45,5±0,31%, в контроле - 16,0±0,10%, малых и больших агрегатов содержалось 19,0±0,17 и 6,0±0,08, в контроле - 3,2±0,01 и 0,16±0,002, соответственно, причем количество тромбоцитов в агрегатах у больных достигало 13,2±0,09%, против 6,6±0,03% в контроле.
Коррекция обменных и тромбоцитарных нарушений у больных обеих групп позволила достичь положительной динамики ВАТ. Через 4, 12 и 24 нед. лечения выявлено постепенное улучшение показателей ВАТ, особенно у больных, находившихся на комплексном лечении. Через 24 нед. количество дискоидных форм тромбоцитов в крови больных на фоне применения сиофора и немедикаментозного лечения увеличилось до 83,1 ±0,12%, тогда как у находившихся на немедикаментозной терапии только до 76,0±0,28% (в контроле - 84,0±0,10%). Количество диско-эхиноцитов, сфероцитов, сферо-эхиноцитов и биполярных форм тромбоцитов уменьшилось под влиянием комплексного лечения в течение 6-мес. (12,2±0,15%, 2,4±0,02%, 1,8±0,01% и 0,4±0,006%, соответственно) и отличалось от аналогичных показателей у больных другой группы (17,7±0,25%, 4,2±0,04%, 2,2±0,03% и 0,6±0,06%, соответственно). Сумма активных форм тромбоцитов у больных на фоне комплексного лечения через 24 нед. (17,0±0,12%) приблизилась к контролю (16,0±0,10%).
Число малых и больших агрегатов через 24 нед. комплексного лечебного воздействия (3,4±0,02 и 0,28±0,005) достоверно не отличалось от контроля (3,2±0,01 и 0,16±0,002, соответственно). Количество тромбоцитов в агрегатах (6,6±0,03%) снизилось до контрольных значений (6,6±0,03%). Отмена комплексного лечения через 4 нед. нивелировала у больных АГ с НТГ достигнутые положительные изменения ВАТ.
Обсуждение
Комплексная терапия больных АГ с МС и НТГ оптимизирует обмен веществ за счет нивелирования инсулинорезистентности и уменьшает содержание жира в абдоминальной области. Снижение массы тела под влиянием сиофора и немедикаментозного лечения происходит быстрее и интенсивнее, чем при использовании гипокалорийной
диеты и физических нагрузок. Применение комплексного лечения в течение 6 мес. трансформирует обмен веществ больных на уровень метаболизма, максимально приближенного к обмену здоровых лиц. По-видимому, этим объясняется замедленное восстановление у них антропометрических показателей до исходного уровня.
Улучшение липидного обмена у больных под влиянием комплексного лечения обусловлено снижением инсулинорезистентности тканей, уменьшением всасывания и поступления липидов в ЖКТ, освобождением жирных кислот из жировых депо и интенсификацией обмена веществ [6]. Немедикаментозное лечение также повышает чувствительность к инсулину, но медленнее и в меньшей степени.
Усиление свободно-радикальных процессов в плазме и тромбоцитах больных говорит о снижении активности антиокислительной системы организма. Повышенное высвобождение МДА тромбоцитами больных является маркером высокой активности метаболизма мембранных фосфоинозитолов и возросшего тромбоксанообразования. Положительное действие сиофора в сочетании с гипокалорийной диетой и физическими нагрузками на состояние ПОЛ в организме больных, очевидно, опосредовано их прямым воздействием на обмен веществ. Максимально оно проявилось к 24-ой нед. лечения. Снижение выделения МДА тромбоцитами больных, находившихся на комплексном лечении, свидетельствует о нормализации активности ферментов обмена арахидоната в тромбоцитах и приближению к физиологическому уровню образования в них тромбоксана. Подавление пероксидации и увеличение антиокислительного потенциала плазмы на фоне улучшения липидного спектра крови способствуют антиатерогенному эффекту комплекса лечебных воздействий у больных АГ с МС и НТГ.
Улучшение показателей АААТ и AT у больных АГ с МС и НТГ, лечившихся сио-фором и немедикаментозными средствами, говорит об их нормализующем влиянии на тромбоцитарный гемостаз в результате оптимизации обменных процессов, снижения инсулинорезистентности и улучшения утилизации глюкозы тканями, нормализации липидного обмена и ПОЛ в плазме и тромбоцитах. Иными словами, исследованный комплекс лечебных воздействий у больных АГ с МС и НТГ является приоритетным корректором первичного гемостаза.
Удлинение времени AT под влиянием ристомицина у данной группы больных обусловлено нормализацией содержания в крови фактора Виллебранда. Положительная динамика AT с Н2О2 под влиянием метформина, гипокалорийной диеты и физических упражнений у больных свидетельствует о возросшей активности системы антиокисления в тромбоцитах, прежде всего каталазы и супероксиддисмутазы.
Снижение активности ВАТ при комплексном лечении позволяет считать его применение предпочтительным у больных АГ с МС и НТГ с целью снижения риска тром-ботических осложнений. Вероятно, эти эффекты реализуются путем нормализации инсулинорезистентности и обменных процессов в организме.
Учитывая постепенное угасание положительных эффектов коррекции тромбоци-тарного гемостаза на фоне комплексного лечения у больных АГ с МС и НТГ после отмены его применения, такая терапия должна проводиться длительными курсами, что позволит стабилизировать положительное влияние сочетания сиофора и немедикаментозных средств на функции тромбоцитов и будет способствовать профилактике сосудистых осложнений.
Заключение
Применение сиофора, гипокалорийной диеты и рациональных физических нагрузок у больных артериальной гипертонией с метаболическим синдромом и нарушением толерантности к глюкозе нивелирует имеющиеся сдвиги в липидном спектре крови, ослабляет синдром пероксидации и приближает к норме нарушения тромбоцитарного гемостаза. Такая комплексная терапия нормализует адгезивную и агрегационную функции тромбоцитов in vitro и их внутрисосудистую активность. Эти изменения максимально приблизились к контрольным показателям к исходу 24 нед. лечения. Для стабилизации результатов коррекции обменных процессов и тромбоцитарного гемостаза у больных артери-
