CC BY
15
atopic dermatitis /P. Norris, O. Schofield, R. A. Camp //Br. J. Dermatol. - 1988. - №118. - P. 435.
37. Pastore S. Granulocytes macrophages colonys-timulating factor is overproduced is keratinocytes in atopic dermatitis //J. Clin Invest. - 1997. - №99. -P. 3009 - 3017.
38. Pityrosporon ovale and atopic dermatitis in children and young adults /A. Broberg, J. Faergemann, S. Johansson et al. //Acta. Derm. Venereol. - 1992.
- №72. - P. 187 - 192.
39. Potent vasodilator activity of calcitonin gene-related peptide in human skin /s. D. Brain, J. R. Tippins, H. R. Morris et al. //J. Invest. Dermatol. -1986. - №87. - P. 533 - 536.
40. Przybilla B. Food allergy and atopic eczema /B. Przybilla, J. Ring //Semin. Dermatol. - 1990. - №9.
- P. 220 - 225.
41. Reinhold U. Cytokine release from cultured peripheral blood mononuclear cells of patients with severe atopic dermatitis //Acta. Derm. Venereol. -1989. - №69. - P. 497 - 502.
42. Sicherer S. H. Food hypersensitivity and atopic dermatitis: pathophysiology, epidemiology, diagno-
sis, and management /S. H. Sicherer, H. A. Sampson //J. All. Clin. Immunol. - 1999. - №104. - Р. 114 - 122.
43. Th2-polarised immunological memory to inhalant allergens in atopics is established during infancy and early childhood /A. Yabuhara, C. Macaubas, S. L. Prescott et al. //Clin. Exp. Allergy. - 1997. -№27. - Р. 1261 - 1269.
44. Wallengren J. Effects of substance P, neuroki-nin A and calcitonin gene-related peptide in human skin and their involvment in sensory nerve-mediator responses /J. Wallengren, R. Hakanson //Eur. J. Pharmacol. - 1987. - №143. - Р. 267 - 273.
45. Weller P. F. Role of eosinophils in allergy. // Curr. Opin. Immunol. - 1992. - №4. - Р. 782 - 787.
46. White A. Psychological profile of the atopic eczema patient /A. White, D. J. Home, G. A. Varigos // Austral. J. Dermatol. - 1990. - №31. - Р. 6.
47. Wuthrich B. Epidemiology and natural history of atopic dermatitis //All. Clin. Immunol. Int. - 1996. -№8. - Р. 77 - 82.
Поступила 09.11.10
S. B. Dyusenova, K. I. Ospanova, N. A. Arkhipova, Ye. F. Em, O. M. Khristich ATOPIC DERMATITIS IN CHILDREN
The atopic dermatitis is one of the most widespread allergic diseases in children. The pathogenesis of atopic dermatitis is multicomponent and includes the immunologic breaches, skin morphology and functions changes, the disorders of neurovegetative regulation. The immunologic base of the atopic dermatitis development is IgE-mediated hyper sensibility (atopy). The author discusses the role of the hereditary predisposition to the atopy in the disease genesis. In the realization of clinical manifestations of atopic dermatitis the important part has the influence of food and inhalation, and also infectious allergens.
С. Б. Дуйсенова, К. И. Спанова, Н. А. Архипова, Е. Ф. Эм, О. М. Христич БАЛАЛАРДАРЫ АТОПИКАЛЬЩ ДЕРМАТИТ1
Атопиялы дерматит балалардыч жи кездесе™ аллергиялык ауруларыныч 6ipi болып саналады. Ато-пиялы дерматиттщ патогенезi кеп компонент ол келеа: иммунологиялык, тер^щ морфологиясы мен кызметшщ, нейровегетативтк регуляция б±зылыстармен кершедк Атопиялы дерматиттщ иммунологиялык дамуыныч непзшде IgE- гиперсезiмталдылык (атопия) жатыр. Аурудыч генезшде атопияра деген т±кымкуалаушылыктыч мачызы талданылуда. Атопиялы дерматитщ клиникалык кер^анде тарамдык, ингаляциялы жэне инфекциялы аллергендердщ мачызы зор.
Н. А. Цаюкова
ТРОМБОТИЧЕСКИЕ ОСЛОЖНЕНИЯ В ОНКОЛОГИИ
Кафедра онкологии Карагандинского государственного медицинского университета
Тромбоэмболизм и опухоль. Взаимосвязь тромбозов и онкологической патологии известна более 100 лет. В 1865 г. французский врач А. Trousseau в своей лекции «Phlegmasia alba dolens» описал сочетание мигрирующего, плохо поддающегося терапии тромбофлебита поверхностных вен и злокачественной опухоли, высказав мысль о том, что при выявлении тромбофлебита следует подозревать злокачественное новообразование [12, 25]. Также А. Trousseau отме-
тил, что при опухолях имеется предрасположенность к гиперкоагуляции [19, 26]. С тех пор сочетание у пациента мигрирующего тромбоза вен и наличие опухолевой патологии известно в медицине под названием «синдрома Труссо», а предшествующее манифестации опухоли появление тромботических осложнений - «тромботической маской».
В 1951. опубликованы результаты первого ретроспективного исследования R. Askerman и J. Estes, которые показали значение тромбоэмболи-ческих заболеваний в диагностике скрытых злокачественных опухолей. В 80-х гг. проведены исследования, в которых доказана связь между тромбозами и злокачественными опухолями [15, 21, 38]. При идиопатической венозной тромбоэм-болической болезни (присутствии факторов риска) вероятность выявления злокачественных но-
вообразований составляет 15-20% [7, 38]. От 15 до 35% онкологических больных имеют клинически выраженные тромбоэмболические осложнения. Посмертные исследования показали: среди больных, умерших от рака, частота тромбоза достигает 50%. При этом среди онкологических больных с развившимися тромбоэмболическими осложнениями смертность в 2-3 раза выше по сравнению с онкологическими больными без тромбозов [26].
В 2002 г. доказана способность некоторых активированных факторов коагуляции влиять на прогрессию и метастазирование опухоли [8].
Тромбоз глубоких вен нижних конечностей и тромбоэмболия легочной артерии представляют собой наиболее частые тромботические осложнения у онкологических больных. Значительно реже встречаются тромбозы необычной локализации: мигрирующий поверхностный тромбофлебит, синдром Бадда-Киари, тромбоз портальной вены, церебральный микроваскулярный артериальный тромбоз, артериальный тромбоз пальцев ног и рук, небактериальный тромботический эндокардит. Опубликовано несколько исследований тромбоза внутренней яремной вены [25, 40, 44].
Учитывая, что значительная доля венозных тромбозов протекает без клинических проявлений, существует мнение, что частоту этого осложнения недооценивают. Результаты аутопсий свидетельствуют о 50% венозных тромбозов и тромбоэмболий у больных, умерших с онкологическим диагнозом [17].
Как при любом виде тромбоза пусковым механизмом является сочетание патологических факторов, известное в патологии как триада Вир-хова: стаз, повреждение эндотелиальной выстилки сосуда, гиперкоагуляция крови.
В случаях онкологической патологии основным фактором является состояние гиперкоагуляции. Пусковыми факторами могут быть выброс в кровяное русло высокоактивного тканевого тромбопластина, активаторов фибринолиза, а также поступление в кровоток специфических прокоагулянтов. Вторым по значимости фактором является стаз (локальный или системный). Третьим по значению фактором является непосредственное прорастание стенки сосуда опухолью с формированием опухолевого тромба (при раке почки до 9%) [29].
Пути активации системы гемостаза. Основную роль в патогенезе различного рода тромбо-тических осложнений у онкологических больных играют изменения системы гемостаза, вызываемые как самой опухолью, так и различными (хирургическим, химиотерапевтическим, гормональным) методами лечения.
Исследования последних лет показали, что у больных злокачественными новообразованиями имеет место активация системы гемостаза, осуществляемая преимущественно по внешнему механизму процесса свертывания крови.
Наиболее изучены две прокоагулянтные
системы, связанные с опухолевыми клетками: тканевой фактор и раковый прокоагулянт. Тканевой фактор - трансмембранный гликопротеин, представляющий собой одноцепочную молекулу, которая состоит из 263 аминокислотных остатков. Он действует как поверхностный рецептор и кофактор активации фактора VII. Связывание тканевого фактора с фактором VII приводит к образованию комплекса, активизирующего факторы IX и X, запускающего процессы внутрисосу-дистого свертывания крови. Тканевой фактор выделен из большинства опухолей [26, 44].
Опухолевые клетки также выделяют в кровь специфический раковый прокоагулянт, представляющий собой кальций-зависимую ци-стеиновую протеазу, состоящую из 674 аминокислотных остатков, которая непосредственно активизирует фактор Х, минуя фактор VII. Раковый прокоагулянт экспрессируют опухолевые клетки и эмбриональные ткани [28, 44].
Опухолевые клетки также активируют про-коагулянтное звено системы гемостаза за счет образования рецептора фактора V. Этот рецептор находится на поверхности мембран опухолевых клеток и ускоряет формирование протромби-назного комплекса (фактор V+фактор Х+кальций+ тромбоциты). Опухолевые клетки синтезируют прокоагулянт, сходный по свойствам с фактором XIII (усиливает прочность сформировавшегося фибрина) [44].
Нормальные ткани также выделяют проко-агулянты в ответ на опухоль. Противовоспалительные цитокины, в том числе фактор некроза опухоли и интерлейкин-1, секретируемые опухолевыми клетками, значительно повышают экспрессию тканевого фактора моноцитов. Исследования последних лет показали, что прокоагу-лянтная активность тканевого фактора моноцитов и тканевых макрофагов играет решающую роль в активации свертывания у больных со злокачественными новообразованиями [28, 44].
Противовоспалительные цитокины, выделяемые опухолью и клетками крови, нарушают регуляцию тромбомодулина в эндотелиальных клетках, а также повышают экспрессию тканевого фактора и ингибиторов фибринолиза - ингибитора активатора плазминогена-1 (PAI-1) в эндотелии. Нарушение регулирующей функции эндотелия снижает синтез антитромбина III и протеина С печенью. Это ведет к усилению про-коагулянтной и снижению антикоагулянтной и фибринолитической активности сосудистой стенки, что имеет существенное значение в формировании сосудистых тромбов [28].
Опухолевые клетки и циркулирующие частицы мембран опухолевых клеток воздействуют на тромбоцитарное звено системы гемостаза, повышая адгезию и агрегацию тромбоцитов. Это происходит за счет образования тромбина, которое запускают мембраны опухолевых леток, усиления метаболизма арахидоновой кислоты, АДФ-индуцированной агрегации тромбоцитов и повы-
шение уровня фактора Виллебранда [5, 44].
Таким образом, активация системы гемостаза в результате воздействия опухолевых про-коагулянтов, воспалительных цитокинов, тканевого фактора моноцитов, тканевых макрофагов и эндотелиальных клеток, а также повышения функциональной активности тромбоцитов приводит к появлению тромбина и отложению фибрина внутри и вокруг опухолевой ткани. Фибрин, с одной стороны, является основой развития венозных тромбозов, с другой стороны, связан с опухолевым ростом и метастазированием [6, 15].
Современные исследования показали, что локальные отложения фибрина образуют матрицу для роста опухоли и ангиогенеза. Опухолевые клетки способны экспрессировать на своей поверхности все белки, необходимые для регуляции фибринолиза. Среди них обнаружены тканевые и урокиназные активаторы плазминогена (^ РА, и-РА), а также ингибиторы активаторов плазминогена (РА1-1, РА1-2). Постоянная фибриноли-тическая активность, т.е. образование плазмина, способствует инвазии опухоли.
Комплекс «тканевой фактор - фактор VII а» стимулирует перестройку цитоскелета, которая регулируется в основном тканевым фактором. Реорганизация цитоскелета облегчает перемещение и адгезию опухолевых клеток. Тканевой фактор также стимулирует образование сосудистого эндотелиального фактора роста (VEGF) и нарушает регуляцию тромбоспандина, что играет ключевую роль в опухолевом ангиогенезе [1, 5, 44].
Химиотерапия и система гемостаза. К настоящему времени появилось много сообщений об увеличении тромбоэмболических осложнений при использовании различных схем химиотерапии. Высокий риск тромбозов имеют госпитализированные онкологические больные, особенно те, которые получают активную терапию. В попу-ляционных исследованиях диагноз рака повышал риск тромботических осложнений в 4,1 раза, а проведение химиотерапии в 6,5 раза в сравнении с пациентами сходного возраста и факторов риска, не имеющих онкологического диагноза [35]. Среди всех больных, наблюдающихся с тромбозами, каждый пятый (20%) имеет диагноз рака, а каждый восьмой (13%) получает химиотерапию [37]. Учитывая тот факт, что значительная доля венозных тромбозов протекает без клинических проявлений, существует мнение, что частоту этого осложнения недооценивают. Результаты аутопсий свидетельствуют о 50% венозных тромбозов и тромбоэмболий у больных, умерших с онкологическим диагнозом [17]. Более того, в последние годы отмечено увеличение риска тромботи-ческих осложнений в этой группе пациентов. Анализ данных обследования 66 000 больных, госпитализированных в 120 академических центрах США, показал риск развития ВТЭ около 5,6%. При этом с 1995 по 2002 г. частота этого осложнения возросла на 36% (р<0,001 для трен-
да). Аналогичные данные получены и при анализе госпитализированных больных в США (National Hospital Discharge Survey), который выявил двукратное увеличение частоты тромботических осложнений у онкологических больных в период с 1980 по 1999 г. Госпитализированные больные с опухолями и ВТЭ имеют в 2 раза более высокую госпитальную летальность, чем больные без опухоли [22]. При этом летальность увеличивается как у больных с метастазами, так и у больных с ограниченной опухолью. Диагноз тромбоза во многом определяет прогноз и у амбулаторных пациентов. В проспективном исследовании амбулаторных больных, получающих химиотерапию, последствия венозных и артериальных тромбозов были ответственны за 9% летальных исходов [22]. Прогноз больных, у которых рак выявлен одновременно с тромбозом или тромбоз развился в течение 1 г. после диагностики рака, значительно хуже. По некоторым данным, смертность подобных пациентов в 3 раза выше, чем больных с аналогичной стадией заболевания, но не имеющих тромбоза. В аналогичном соотношении находится риск тромбозов у пациентов, оперированных по поводу злокачественных опухолей. Частота фатальных тромбоэмболий у них в 3 раза выше, чем у тех, кто получил сходное по объему хирургическое пособие, но не по поводу рака. Существенны и экономические потери от тромбозов. Средняя стоимость госпитализации в связи с тромботическими осложнениями составляет 20 065 дол. США в ценах 2002 г. [31].
Риск тромбозов в группе онкологических больных широко варьирует. Он является наибольшим в первые 3-6 мес. от момента диагностики новообразования. Чаще всего тромбозы встречаются при таких локализациях опухоли, как поджелудочная железа, желудок, головной мозг, яичники, почки и легкие, особенно в случае наличия метастазов [33]. В новых исследованиях показана высокая частота тромботических осложнений при гемобластозах, особенно у больных лимфомами [41].
В исследованиях, анализирующих результаты применения новых режимов, особенно включающих в себя антиангиогенные препараты (талидомид, леналидомид, бевацизумаб), показана высокая частота тромботических осложнений [11]. Повышает риск подобных осложнений и гормонотерапия, особенно применение тамокси-фена [14]. Среди колониестимулирующих факторов увеличение риска тромбозов описано для эритропоэтинов [34]. Напротив, миелоцитокины (Г-КСФ и ГМ-КСф) в настоящее время не рассматриваются как опасные с точки зрения повышения свертываемости [43].
В одном из исследований проанализированы данные 507 онкологических больных, наблюдавшихся более 6 мес. Тромботические осложнения выявлены у 12% из них. Анализ факторов риска показал, что наиболее значимыми были: госпитализация (р<0,0001), тромботические
осложнения в анамнезе (р=0,0275), тромботиче-ские осложнения у ближайших родственников (р=0,0598), химиотерапия (р=0,0080), лихорадка (р=0,0093), высокий уровень С-реактивного протеина (р<0,001). Отсутствие всех перечисленных факторов сопровождалось относительно низким риском тромбозов (2,3%), напротив, наличие всех из них повышало риск до 72% [32].
Инструментальная диагностика венозных тромбозов. Сложность решения проблемы венозных тромбозов (ВТ) в значительной степени обусловлена трудностями диагностики. К клиническим симптомам ВТ относятся: спонтанная боль в области стопы и голени, усиливающаяся при ходьбе; появление боли в икроножных мышцах при тыльном сгибании стопы (симптом Хоманса), при переднезаднем сжатии голени (симптом Мозеса); болезненность при пальпации по ходу магистральных вен (участков, подвергшихся тром-ботическому процессу); наличие видимого отека голени и стопы или выявление асимметрии окружности (более 1,5 см) голеней и бедер. Необходимо отметить, что большинство тромбозов глубоких вен голени не диагностируются в связи со стертой клинической картиной, и больные попадают к специалисту лишь при нарастании клинической симптоматики, в основном -при проксимальной локализации тромбоза.
Основные направления инструментального диагностического процесса при подозрении на тромбоз глубоких вен (ТГВ):
■ подтвердить (опровергнуть) наличие венозного тромбоза;
■ определить локализацию и распространенность или протяженность тромбоза;
■ определить местонахождение верхушки тромба и характер проксимальной части тромба;
■ определить возможную причину и/или предрасполагающие факторы ВТ;
■ обнаружить «немые» зоны в других сосудистых бассейнах.
Поскольку клинические признаки и симптомы недостоверны, диагноз тромбоза глубоких вен (ТГВ) нуждается в объективизации. Преимущества и недостатки контрастной венографии, плетизмографии, ультразвуковых техник, фибрино-генного ножного сканирования, компьютерной томографии, ядерно-магнитного резонанса и исследований крови являются предметом обсуждения. У пациента с первым эпизодом подозреваемого ТГВ неинвазивные методы, такие как серийная плетизмография или ульразвуковое исследование, чувствительны и в достаточной мере специфичны для того, чтобы принять решение в отношении лечения. Для пациентов с подозреваемым рецидивирующим ТГВ испытываются новые неинвазивные техники, однако до сих пор окончательным объективным диагностическим тестом остается контрастная венография [2]. До 1970 г. диагностика ТГВ осуществлялась на основании клинических данных. С введением контрастной
венографии (KB) обнаружилось, что только у 3060% пациентов с подозреваемым на основании клинической картины ТГВ диагноз подтверждается венографически [3, 4, 9, 10, 13, 18, 24, 27]. Это означает, что на протяжении многих лет пациентам с клиническими признаками ТГВ диагноз ставился неправильно, и они без надобности подвергались побочным воздействиям антикоагулянтов, не говоря о высокой стоимости такого лечения. С другой стороны, диагностические тесты должны обладать достаточной чувствительностью для того, чтобы предотвратить осложнения, связанные с легочной эмболией (ЛЭ). Приблизительно 50% пациентов с доказанным проксимальным тромбозом вен имеют признаки бессимптомной ЛЭ на сцинтиграмме легких [20].
В течение длительного времени KB являлась референтным методом диагностики ТГВ. Недостатки этой процедуры обусловили разработку большого числа менее инвазивных тестов, таких как импедансная или тензиометрическая плетизмография, ультразвуковое исследование по Dop-pler, ультрасонография, Duplex-сканирование, сцинтиграфические методы и исследования крови, позволяющих подтвердить или исключить тромбоз вен.
Только у 30-60% пациентов с подозреваемым на основании клинической картины ТГВ диагноз подтверждается при KB [3, 9, 10, 17, 18, 23, 24, 27, 36, 39, 42]. Причина недостоверности клинической диагностики заключается в том, что ни один из симптомов и признаков не является уникальным, и многие другие нарушения могут имитировать ТГВ, например, поверхностный флебит, травма, посттромботический синдром, рожистое воспаление, эдема, обусловленная застойной сердечной недостаточностью, повышенное венозное давление, обусловленное наличием злокачественного процесса, грудная киста Бейке-ра, разрыв мышц, лимфангит, лимфоэдема и цел-люлит.
ЛИТЕРАТУРА
1. Панченко Е. П. Тромбозы в кардиологии /Е. П. Панченко, А. Б. Добровольский. - М.: Спорт и культура, 1999. - 464 с.
2. A population-based perspective of the hospital incidence and case-fatality rates of deep vein thronbosis and pulmonary embolism. The Worcester DVT Study /F. A. J. Andron, H. B. Weeler, R. J. Goldberg, et al. //Arch. Intern. Bed. - 1991. - V. 151. - Р. 933 - 938.
3. Appleberg M. The need for objective duagnosis of deep vein thrombosis /S. Afr. Med. J. - 1976. - V. 50. - Р. 248 - 250.
4. Barnes R. W. Fallibility of the clinical diagnosis of venous thrombosis /R. W. Barnes, K. K. Wu, J. C. Hoal //J. Am. Med. Assoc. - 1975. - V. 234. - Р. 605 - 607.
5. Bromberg M. E. Cancer and blood coagulation: molecular aspects /M. E. Bromberg, M. Cappello // Cancer. - 1999. - V. 3. - Р. 132 - 138.
6. Cicco M. The prothrombotic state in cancer:
pathogenic mechanisms //Crit. Rev. Oncol. Hematol.
- 2004. - V. 50. - P. 187 - 196.
7. Clagett G. P. Prevention of venous thromboembolism in general surgical patients: results of metaanalysis /G. P. Clagett, J. S. Reisch //Ann. Surg. -1988. - V. 208. P. 227 - 240.
8. Coagulation markers predict survival in cancer patients /J. H. Beer, A. Haeberli, A. Vogt, K. Woodtli et al. //Thromb. Haemost. - 2002. - V. 88. - P. 745
- 749.
9. Combined use of leg scanning and impedance plethysmography in suspected venous thrombosis. An alternative to venography /R. Hull, J. Hirsh, D. L. Saclett et al. //N. Engi. J. Med. - 1977. - V. 296. -P. 1497 - 1500.
10. Cranley J. J. The diagnisis of deep venous thrombosis. Fallibility of clinical symptoms and signs /J. J. Cranley, A. J. Canos, W. J. Sull //Arch. Surg. - 1976. - V. 111. - P. 34 - 36.
11. Deepvein thrombosis in patients with multiple myeloma receiving first-line thalidomide-dexametha-sone therapy /M. Cavo, E. Zamagni, C. Cellini et al. //Blood. - 2002. - V. 100. - P. 2272 - 2273.
12. Donati M. B. Cancer and thrombosis /A. Decen-si, P. Maisonneuve, N. Rtmensz et al. //Hae-mostasis. - 1994. - V. 24. - P. 128 - 131.
13. Doppler untrasonic screening prior to venogra-phy for deep venous thrombosis /P. F. Jaques, W. A. Richey, C. A. Ely, G. Johnson //Am. J. Roentgenol. -1977. - V. 129. - P. 451 - 452.
14. Effect of tamoxifen on venous tromboembolic events in a breast cancer prevention /A. Decensi, P. Maisonneuve, N. Rtmensz et al. //Circulation. -2005. - V. 111. - P. 650 - 656.
15. Enoxaparin plus compression stockings compared with compression stockings alone in the prevention of venous thromboembolism after elective neurosurgery /G. Agnelli, F. Piovella, P. Buoncristiani et al. //N. Engl. J. Med. - 1998. - V. 339. - P. 80 -85.
16. Evans D. S. The early diagnosis of deep-vein thrombosis by ultrasound //Br. J. Surg. - 1970. - V. 57. - P. 726 - 728.
17. Gomes M. P. Diagnosis of venous thromboem-bolic disease in cancer patients /M. P. Gomes, S. R. Deitcher //Oncology. - 2003. - V. 17. - P. 126 -135.
18. Haeger K. Problems of acute deep venous thrombosis. The interpretation of signs and symptoms //Angiology. - 1969. - V. 20. - P. 219 - 223.
19. Hillen H. E. Thrombosis in cancer patients // Ann. Oncol. - 2000. - V. 11. - P. 2736.
20. Huisman M. V. Unexpected high prevalence of silent pulmonary embolism in patients with deep-vein thrombosis /M. V. Huisman, H. R. Buller, J. W. ten Cete //Chest. - 1989. - V. 95. - P. 498 - 502.
21. Importance of findings on the initial evaluation for cancer in patients with symptomatic idiopathic deep venous thrombosis /J. Comuz, S. D. Pearson, M. A. Creager, E. F. Cook //Ann. Intern. Med. -1996. - V. 125. - P. 785 - 793.
22. Khorana A. A. Thromboembolism is a leading
cause of death in cancer patients receiving outpatient chemotherapy /A. A. Khorana, C. W. Francis, E. Culakova //J. Thromb. Haemost. - 2007. - V. 5. -632 - 634.
23. Kierkegaard A. The significance of patient's age and sex in the interpretation of signs and symptoms in clinically suspected acute deep vein thrombosis // Acta. Chir. Scand. - 1982. - V. 148. - P. 355 - 358.
24. Landefeld C. S. Clenical Findings associated with acute proximal deep vein thrombosis: a basis for qoanrifying clinical judgment /C. S. Landefeld, E. Me Guire, A. M. Cohen //Am. J. Med. - 1990. - V. 88. - P. 382 - 388.
25. Levine M. N. Prevention of thrombotic disorders in cancer patients undergoing chemotherapy // Thrombos Haemostas. - 1997. - V. 78. - P. 133 -136.
26. Levine M. N. Thrombosis and cancer. American Society of Clinical Oncology /M. N. Levine, A. Y. Lee, A. K. Kakkar //Annual. Meeting. - 2005. - V. 13. -P. 748 - 77.
27. Lindqvist R. Ultrasound as acomplementary dia gnostic method in deep bein thrombosis of leg // Acta. Med. Scand. - 1977. - V. 201. - P. 435 - 438.
28. Loreto M. Coagulation and cancer: implications for diagnosis and management /M. Loreto, M. P. De Martinis, M. Corsi //Pathol. Oncol. Res. - 2000. - V. 6. - №4. - P. 302 - 312.
29. Luzzato G. The prethrombotic state in cancer / G. Luzzato, A. I. Schafer //Seminars. Oncol. - 1990.
- V. 17. - P. 147 - 158.
30. Malignancies, prothrombotic mutations, and the risk of venous thrombosis /J. W. Blom, C. J. Doggen, S. Osanto et al. //J. A. M. A. - 2005. - V. 293.
- P. 715 - 722.
31. Outcomes and cost of deep venous thrombosis among patients with cancer /L. S. Elting, C. P. Escalante, C. Cooksley et al. //Arch. Intern. Med. -2004. - 164. - P. 1653 - 1661.
32. Prevention of venous thromboembolism: The Seventh ACCP Conference on Antithrombotic and Thrombolytic Therapy /W. H. Geerts, G. F. Pineo, J. A. Heit et al. //Chest. - 2004. - V. 126. - P. 338 -400.
33. Rates of initial and recurrent thromboembolic disease among patients with malignancy versus those without malignancy: Risk analysis using Medicare claims data /N. Levitan, A. Dowlati, S. C. Remick et al. //Medicine. - 1999. - V. 78. - P. 285 -291.
34. Recombinant human erythropoietins and cancer patients: Updated meta-analysis of 57 studies including 9353 patients /J. Bohlius, J. Wilson, J. Seidenfeld et al. //J. Natl. Cancer. Inst. - 2006. -V. 98. - P. 708 - 714.
35. Risk factors for deep vein thrombosis and pulmonary embolism: A population-based case-control study /J. A. Heit, M. D. Silverstein, D. N. Mohr et al. //Arch. Intern. Med. - 2000. - V. 160. - P. 809 -815.
36. The clinical diagnosis of deep venous thrombosis. A study of ambulant in the Netherlands using
Doopler ultrasonography /E. Briet, M. J. Boekhout, L. H. Hulsteijn et al. //Neth. J. Med. - 1983. - V. 26. - Р. 29 - 33.
37. The hypercoagulable state of malignancy: Pathogenesis and current debate /G. J. Caine, P. S. Stonelake, G. Y. Lip et al. //Neoplasia. - 2002. - V. 4. - Р. 465 - 473.
38. The incidence of occult cancer in patients with deep venous thrombosis: A prospective study /E. A. Bastounis, A. J. Karayiannakis, G. G. Makri, et al. // J. Intern. Med. - 1996. - V. 239. - Р. 153.
39. The origin of deep vein thrombosis. A phleb-ographic study /D. P. Fossard, W. Kakkar, T. P. Corrigen, C. J. L. Strachan //Br. J. Surg. - 1974. - V. 61. - Р. 332.
40. The thrombogenic effect of anticancer drug therapy in women with stage II breast cancer /M. N. Levine, M. Gent, J. Hirsh et al. //N. Engl. J. Med. -1988. - V. 318. - Р. 404 - 407
N. A. Tsayukova THE THROMBOTIC COMPLICATIONS IN ONCOLOGY
In the article was presented the literature review in dependence between thrombosis and malignant neoplasms, in which the risk of the last ones is increasing. For thrombosis diagnostics are necessary additional radiology methods of investigation. This category of patients needs the correction of homeostasis system.
Н. А. Цаюкова
ОНКОЛОГИЯДАРЫ ТРОМБОЗДЬЩ АСЦЫНУЛАР
Макалада кaтерлi юктер мен тромбоздардыч, м±нда олардыч Myini жорарлайды, байланысы бойын-ша эдебиетлк шолу усынылды. Тромбоздардыч диагностикасы Yшiн косымша сэулелк зерттеу эдiсreрi кол-данылуы кажет. Мундай наукастарра гемостаз жYЙесiн коррекциялау кажет.
41. Thromboembolism in hospitalized neutropenic cancer patients /A. A. Khorana, C. W. Francis, E. Culakova et al. //J. Clin. Oncol. - 2006. - V. 24. - P. 484 - 490.
42. Thrombophlebitis and thromboembolism: results of a prospective study /R. H. Alexander, R. Folse, J. Pizzorno, R. Conn //Ann. Surg. - 1974. -180. - P. 883 - 887.
43. Thrombosis in cancer patients treated with hematopoietic growth factors-a meta-analysis: On behalf of the Subcommittee on Haemostasis and Malignancy of the Scientific and Standardization Committee of the ISTH /T. Barbui, G. Finazzi, A. Grassi et al. //Thromb Haemost. - 1996. - V. 75. -P. 368 - 371.
44. Undiagnosed malignancy in patients with deep vein thrombosis: incidence, risk indicators, and diagnosis /R. J. Hettiarachchi, J. Lok, M. H. Prins et al. // Cancer. - 1998. - V. 83. - P. 180 - 185.
